Текст книги "Между нами люболь (СИ)"

Автор книги: Лана Вейден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА 32

«Говорят, что кувшин разбивается лишь один раз, но теперь я могла запросто опровергнуть эту поговорку. Все происходящее казалось страшным сном. Только надо было просыпаться, поэтому я вытащила дорожную сумку и стала складывать вещи. Вскоре в комнату вошел Селим.

– Айлин, что ты делаешь?

– Селим! – я с мольбой посмотрела на него. – Скажи, ты же не думаешь, что я на такое способна? Клянусь, не делала!

– Присядь, – Селим усадил меня на софу и сел рядом. – Конечно, я знаю, что это не ты. Это я сделал.

– Что? – от растерянности до меня не сразу дошел смысл его признания.

– Я ему всё рассказал сейчас.

– Но как такое возможно? Почему? Это же и твоя компания!

– Фактически мне там ничего не принадлежит. Карим мог бы сделать меня совладельцем, однако, не сделал.

– Значит… всё из-за денег?

– Деньги? – Селим тяжело вздохнул. – Айлин, все сложно на самом деле. Это – наша старая семейная история.

– А как же Лейла? И как… ты же тогда хотел, чтоб я поехала, помогла вам… с арабами.

– Единственное, чего я хотел – чтобы ты почаще находилась рядом с Каримом и как можно больше выводила его из себя. Пока ты здесь, мне было проще действовать. Вообще-то хотел камня на камне от этой компании не оставить. Честно, я очень удивлен, как это он догадался об утечке и выяснил подробности, да еще и так быстро. Пожалуй, я действовал слишком неосторожно, и…

– Ты не ответил про Лейлу.

– Лейла… ну, у нее есть деньги на счету и кое-какая недвижимость, на улице бы не осталась.

Я схватилась за голову.

– Прости меня, Айлин! Да, я – не такой хороший человек, как ты думала, обманул тебя. Но пойми – я никак не мог сказать правду!

Глупая, глупая Айлин. Надо признать, я совсем не разбиралась в людях.

– И клянусь – я не думал, что всё так повернется. Что между вами… что вы… что ты…

– Что я окажусь шлюхой?

– Айлин, хватит, не говори больше такого! Твоей вины тут нет. Если Карим хочет чего-то добиться, он добьется. Любого человека использует в своих целях.

– А ты? Разве ты не использовал меня?

– Да, но… помочь я тоже хотел! Мне действительно было жаль тебя! И от уговора не отказываюсь. Конечно, здесь оставаться невозможно, но я могу помочь тебе с деньгами на первое время.

Мне вдруг пришла в голову мысль, что сама я ничуть не лучше Селима. Разве я не собиралась его использовать? Тем не менее, от предложенной помощи отказалась, покачав головой.

– Нет, Селим! Всё, чего я сейчас хочу – поскорее развестись. Точнее, аннулировать наш брак. Эта история больше не может иметь продолжения.

Собирая в тот день вещи, я и правда была уверена, что с семьей Умаровых покончено навсегда. Как и с моей жизнью.

Я думала, что пала слишком низко и уже никогда не поднимусь.

Но я ошибалась».

ГЛАВА 33

«– Моя бедная Айлин, что же теперь будет? – у Лейлы даже слезы выступили на глазах.

– Что-то рано ты стала читать надо мной джаназа-намаз*. Все хорошо будет, – я постаралась улыбнуться.

Никому не покажу свое отчаяние.

– Я чувствую себя очень виноватой. Мне так неловко перед тобой, Айлин! Просто я замечала неладное, но не видела всей картины, потому и придумала эту ложь, а сейчас…

– Лейла, хватит!

Я не могла злиться на эту девушку – вроде как она действовала из лучших побуждений, но лишний раз вспоминать случившееся у меня не было никакого желания.

– Айлин, куда ты теперь пойдешь? Ты отказываешься от денег, от любой помощи, но у одной моей знакомой есть студия, которую она сдает. Сейчас эта студия свободна. Может, пока поживете там? Я договорюсь, что вы заселитесь, а потом, когда ты устроишься на работу, отдашь ей деньги. Если иначе не желаешь.

Я задумалась. Выбора-то особо нет.

– Айлин, пожалуйста!

– Хорошо, но я очень быстро отдам.

…Вскоре мы переехали в небольшую студию. Правда, Самира продолжала ездить в прежнюю школу – она все равно была оплачена до конца года.

С сестрой мне пришлось серьезно поговорить, рассказать ей правду. После этого Самира, обычно такая разговорчивая, вдруг притихла. Прямо удивительно – вообще не высказала своего мнения о том, что произошло.

На следующий день после переезда я увидела вакансию продавца в кондитерской напротив нашего нового жилья. Меня, к счастью, сразу же туда взяли – какое облегчение, но и какая ирония судьбы – очередная «сладкая» работа при несладкой жизни!

Через некоторое время брак с Селимом был аннулирован, а потом я вдруг поняла, что жизнь опять меняется. В последние недели она напоминала плоское черно-белое кино. И внезапно, в один миг, обрела объем и цвет.

Все еще не кончено. Совсем не кончено.

Карим, ты был прав насчет меня. Ну так окажись правым до конца. А я посмотрю, сможешь ли ты пережить свою правоту.

Мне пришел в голову отчаянный план, но для этого надо было снова каким-то образом встретиться с моим врагом.

И не успела я об этом подумать, как вдруг он явился ко мне сам. Я очень удивилась, но виду не подала. Какая разница, с чем он пришел. Главное – с чем уйдет.

– Какая высокая честь! Господин изволил удостоить своим визитом! – открыв дверь, я взмахнула руками.

– Айлин, оставим это. Мне и так было сложно встретиться с тобой.

– Ах, бедный, бедный!

– Прекрати, – он без разрешения прошел в гостиную и сел на диван. – Давай поговорим. У меня есть предложение.

– Давай. Только чего же ты расселся? Поднимайся скорее и становись на одно колено.

– Что?

– Ты разве не в курсе? Именно так делают предложение.

– Что?

– Недавно ты размахивал карточкой перед моим носом, спрашивая, моя ли это цена. Теперь я отвечаю на этот вопрос – конечно же, нет, Карим, это не моя цена. Я стою намного дороже.

– Что?

– Вот заладил – «что, что»! Ты туго соображаешь? Или плохо понимаешь родной язык? Ты женишься на мне».

_________

*прим. джаназа-намаз – погребальная молитва.

ГЛАВА 34

В который раз за последние дни Карим перелистывал потертый синий блокнот. Сколько всего он не заметил там сразу, ослепленный злостью, сколько увидел по-новому!

«Теперь я выхожу из дома только после захода солнца. Набрасываю темный платок, чтобы слиться с сумерками, но даже тысяча платков меня уже не спасет.

Не успела я в тот день добраться до своего дома, как весь поселок знал, что Айлин Юсупова, дочь уважаемого Ибрагима Юсупова, – шлюха».

Как странно переплелись тайны прошлого. Связались в тугой узел и теперь душили его.

Эта девушка была несносной с самого детства. Всегда смотрела на него так, будто могла подчинить себе в любой момент. Смотрела слишком смело. Слишком опасно. От этих взглядов он всегда испытывал ненависть и… непонятный страх. Она обладала чем-то таким, против чего он всегда был бессилен.

Это сводило с ума, но он действительно никогда не собирался причинять ей зла. Если уж отец не мстил семье Юсуповых, то ему тем более пристало этого делать. Он думал, что уже давным-давно похоронил эту историю – вместе со своим отцом, вместе с ее родителями. И всё-таки в ту ночь вскрылась рана, которая казалась давно зажившей, и в конце концов он сделал то, что сделал. А потом еще раз унизил ее – уже из-за роковой ошибки.

Как теперь жить дальше? Карим положил блокнот на стол и вышел на балкон.

Сейчас он чувствовал пустоту. Лейла с ним в последнее время почти не разговаривала. Селим съехал. Карим до сих пор не мог осознать, что брат оказался способен на предательство. Чего ему не хватало? Как можно было придумать такие нелепые обвинения?

Теперь на работе надо было исправлять то, что еще можно было исправить, но все валилось из рук.

– Айлин… Самое совершенное, чистое, прекрасное создание Аллаха из всех, что встречались на моем пути, – он вздрогнул, услышав голос сестры.

Повернувшись, увидел, что она стоит около стола и вертит в руках блокнот.

– Эта девушка была создана для любви, а ты бросил ее в огонь! Только ведь и сам теперь горишь вместе с ней! И вы оба скоро дотла сгорите, если ты наконец…

– Опять за свое? Оставь уже эти глупости, – он выхватил дневник и снова бросил его на стол.

– Ах, Карим. Вынуждена признать, что ты, хоть и мой брат, но просто неимоверно упертый болван. Такой болван, каких еще свет не видывал. Тебе бы нестись к ней со всех ног, умолять о прощении, стараться загладить вину, ведь другого такого сокровища тебе вовек не найти. А вместо этого ты бежишь от нее и бежишь от себя!

– Сестра, ну хватит уже! Я не поеду к ней, она мне не нужна, и давай закроем эту тему.

Лейла вдруг положила на стол скомканный листок бумаги с адресом:

– Это на случай, если одумаешься.

А потом, тяжело вздохнув, вышла из комнаты.

Карим сразу же выбросил этот листок в мусорную корзину. И через несколько часов забрал оттуда.

Зачем, зачем его всё-таки понесло тогда к Айлин? Он и сам не мог объяснить. Да и какая теперь разница?

Он поехал к ней, и всё снова полетело к чёрту.

ГЛАВА 35

«– Что за бред? Я никогда не женюсь, тем более – на тебе!

Он кричал так, что воздух трещал. Конечно, дело было рисковое, но кто бы не рискнул посмотреть, как становится явью самый страшный сон Карима Умарова.

Сделать ребенка жене своего брата – какой позор! Жениться на женщине, которую считаешь шлюхой – какое унижение! Но забрать потом ребенка, а меня выкинуть на улицу – какое искушение!

Думай, Карим, думай.

В тот день он сбежал от меня, но через несколько дней вернулся – с новым заявлением.

– Ладно. Я женюсь. Но больше никогда в жизни не прикоснусь к тебе.

Я засмеялась.

– Ха-ха-ха, ну и самомнение, господин Умаров! Неужели ты до сих пор не понял – то, что было между нами, ничего не значило для меня! И сто лет мне не нужны ни твои прикосновения, ни ты, ни твой ребенок! Сказать, что я по правде о тебе думаю? Думаю, что ты – никчемный человек и никчемный мужчина! Кроме презрения, я ничего к тебе не испытываю, так что живи своей жизнью. Все, что мне нужно – это только твои деньги.

Карим вздрогнул так, будто его плетью ударили.

Слушай, Карим, слушай. Это ведь то, от чего ты бежал? А теперь будешь вариться в этом адском котле много месяцев.

Я сначала хотела заставить его устроить настоящую свадьбу – чтобы с белым платьем и как положено, ведь первый раз у меня такого не было, но потом подумала, что и сама не выдержу этого спектакля.

Поэтому все прошло быстро – как в магазин сходили. После регистрации мы с Самирой заехали в просторную квартиру. Лейлу я избегала, было стыдно перед ней. Ведь теперь семью Умаровых постоянно полоскали в интернете – “КАРИМ УМАРОВ ОТБИЛ ЖЕНУ У СВОЕГО БРАТА!” – сплетни росли и множились, но что поделать? Должен же и Карим был когда-нибудь испытать, что такое позор!

Целых три дня он действительно не приезжал ко мне.

А потом все-таки явился. Открыл дверь своими ключами, сел в гостиной и сверлил меня ненавидящим взглядом. Хорошо, что сестра была в школе.

– Господин Умаров, – я глубоко вздохнула. – Пожалуйста, покиньте помещение. И оставьте ключи.

– Еще чего! – он усмехнулся. – Вообще-то, – он повел рукой вокруг, – я за всё это заплатил. И за тебя заплатил.

Он встал с дивана и направился ко мне. Я отскочила в угол.

– Стой, Карим! Не приближайся, не подходи!

– С чего бы?

– Ты же говорил, что не будешь меня трогать!

– Я мог передумать. Ты – моя жена, и я вправе поступать с тобой, как угодно, – говоря это, он подошел ко мне вплотную.

– Какой ты всё-таки низкий, какой отвратительный человек! Как же я тебя ненави…

Он рывком притянул меня к себе и прижал свои губы к моим губам. А потом, словно очнувшись, быстро отстранился и ушел, хлопнув дверью.

Больше он ко мне не прикасался».

ГЛАВА 36

«– Какого черта ты снова приехал?

Зачем я это спрашивала, ведь и так знала ответ – «я приехал не к тебе, а к своему ребенку».

– Я приехал не к тебе, а к своему ребенку.

Так продолжалось уже несколько недель. Мы не проживали вместе, однако Карим всё равно находил причины мозолить мне глаза, действовать на нервы и портить настроение. Больше всего меня раздражало, когда он лично отвозил меня на осмотры к врачу. Заезжал за мной и сам отвозил, как будто без его помощи я бы не справилась. Хотя, конечно же, на меня ему было плевать, он просто хотел все держать под контролем. И момент, когда можно было наконец узнать пол ребенка, тем более не мог пропустить.

В тот день в больницу мы ехали молча, – впрочем, как обычно. И даже в кабинете УЗИ, когда врач сказал, что будет мальчик и дал снимок, Карим взял его, но не проявил при этом совершенно никаких эмоций.

Однако когда я пошла в дамскую комнату и вернулась через несколько минут, то увидела, что он стоит в коридоре и с интересом рассматривает этот снимок, а на губах у него при этом играет какая-то блаженная, абсолютно дурацкая улыбка. Я разозлилась, и, моментально оказавшись рядом, попыталась выхватить снимок из его рук, но не тут-то было.

– Отдай мне снимок! Немедленно!

– С чего бы? Вам, госпожа Юсупова, этот ребенок не нужен, так что поумерьте претензии, – невозмутимо отозвался он и спрятал фото к себе в бумажник.

Весь обратный путь я еле сдерживала злость и отчаяние, но когда очутилась одна в пустой квартире и закрыла за собой дверь, слёзы вдруг потекли из глаз помимо моей воли.

Я знала, что Кариму нужен наследник и что в дальнейшем он собирается отнять у меня сына. Правда, при этом он совсем не догадывался, что я задумала на самом деле.

Он понятия не имел, что его планам никогда не суждено сбыться. Я сказала ему, что не хочу этого ребенка, но это было самой большой ложью на свете, и теперь я молилась, чтоб Аллах никогда не покарал меня за эту ложь. Маленький львенок в моем животе стал главным смыслом существования, единственным лучиком света в моей темной жизни. И я с самого начала знала, что мы сбежим. Уедем в родной город моей мамы, растворимся в бескрайней стране, и Карим никогда нас не найдет.

Он каждый месяц перечислял мне на карточку немалую сумму денег, как я и потребовала перед свадьбой – этого хватит, чтобы в один миг исчезнуть и начать жизнь с чистого листа. Никогда, никогда этот ужасный человек не увидит ребенка!

Слезы всё капали и капали из глаз, пока я думала об этом и гладила живот: «сыночек мой, маленький мой, не бойся, никому тебя не отдам... мой, мой, только мой…».

ГЛАВА 37

И всё же – что происходит?

Она принудила его к этому позорному браку, а он ищет глупые предлоги, чтобы встретиться – поехать вместе к врачу, обустроить детскую… А тот глупый поцелуй? Кошмар.

«Какого чёрта ты снова приехал», «чтоб ты провалился, меня тошнит от тебя», «ты – последний человек на земле, которого я хотела бы видеть», – она говорила жестокие, обидные слова, в ее глазах он видел негодование и презрение, да он уже и сам себя презирал за такую ужасную слабость. Клялся себе, что больше ноги его рядом не будет, но приезжал снова.

Почему она оставила ребенка? Почему захотела этот брак? Деньги всё-таки ни при чем, если речь об Айлин. Она усиленно пытается доказать обратное, и сначала он даже поверил, но потом, поразмыслив, понял что дело не в них. Он ведь читал ее дневник и хоть сколько-то узнал эту девушку. Она явно что-то задумала и нужно было выяснить, что именно, пока он еще окончательно не потерял способность соображать.

Почему он допустил, чтоб она забеременела? Ведь вполне можно было этого избежать. И почему всё-таки женился?

Здесь правда была слишком простой и слишком сложной – даже для него. Слишком безумной, чтобы ее можно было признать.

И все-таки пришла пора это сделать.

ГЛАВА 38

Уже несколько выходных подряд Лейла в одиночестве приходила на набережную и, присев на скамейку, размышляла о том, какой запутанной и сложной бывает жизнь.

Айлин ждала ребенка, и они со старшим братом поженились, но это вызвало скандал среди родственников и знакомых. Никому ведь не докажешь, что брак с Селимом был фиктивным – выходило так, что Карим увел жену у брата, после чего братья рассорились. Впрочем, в последнее время сплетни поутихли, хотя они волновали Лейлу меньше всего.

Намного сильнее беспокоило то, что Карим и Айлин жили отдельно и никак не желали идти навстречу друг другу, хотя измучились сами и измучили окружающих. Брат похудел, под глазами у него залегли тени, вечерами он метался по дому, как раненый зверь, однако всё никак не признавал своих ошибок. Айлин по-прежнему ее избегала, не отвечала на звонки, но Лейла часто общалась с Самирой – та рассказывала, что душевное состояние сестры ничуть не лучше.

Лейла день и ночь молилась, чтоб наконец произошло какое-то чудо и всё наладилось, только надежда на это таяла с каждым днем.

С Селимом она не общалась уже несколько месяцев, хотя чувствовала, что злость на него проходит. Хотя он и был ужасно неправ тогда, хоть и наговорил много несправедливых вещей, и поступил нехорошо, но всё же он являлся ее единоутробным братом, и Лейла надеялась, что когда-нибудь он повзрослеет, осознает свои ошибки и сможет наладить отношения с семьей.

А пока на душе была тоска. Чтобы хоть как-то ее унять, Лейла закрыла глаза и подставила лицо лучам майского солнца. Вскоре стало припекать, но легкий ветер не давал чувствовать жару.

– Северо-восточный. Наверное, самый живительный ветер, – вдруг услышала она мужской голос рядом с собой. Вздрогнув, открыла глаза и неожиданно узнала знакомое лицо. Это был мужчина, которого она когда-то видела мельком в аэропорту. Сейчас он смотрел на нее, улыбаясь, а в руках у него были тюльпаны. Тюльпаны Лейла не любила, но эти были такие красивые! Ее сердце вдруг сжалось от непонятной ревности. Странно – ей-то какая разница, для кого эти тюльпаны? А он – просто случайный прохожий, даже не ее знакомый, хотя… почему-то после той мимолетной встречи в зале ожидания она теперь часто перед сном вспоминала его глаза и тот взгляд.

– Иногда мне кажется, что ветра похожи на любовь, – тем временем продолжил этот мужчина, и Лейла вздрогнула еще раз, хотя и постаралась не высказать удивления.

– Мне бы хотелось, чтоб моя любовь была такой, как этот ветер, – удивляясь своей смелости, ответила она. А затем, смутившись, почему-то добавила, – ну, то есть… если когда-нибудь... я встречу любовь.

– А я вот уже встретил. Однажды, в аэропорту. А потом потерял. И мне стоило больших трудов отыскать ее опять. Снова отыскать тебя… Лейла – сказал мужчина и протянул девушке тюльпаны, нечаянно коснувшись при этом ее руки.

Это было словно вспышка, молния, откровение – Лейла внезапно позабыла и о тоске, и обо всех проблемах. Голова закружилась, а сердце забилось сильно-сильно от осознания того, что и в ее жизнь наконец входит что-то радостное, светлое и волнующее...

ГЛАВА 39

«Можно ли любить своего врага? Отталкивать его изо всех сил и желать никуда не отпускать? Причинять ему боль и самой чувствовать боль из-за этого? Перестать принадлежать себе? Мечтать о том, чему никогда не суждено случиться?

Уже не имеет значения, Карим. Наша история подошла к концу.

Сегодня настал день, когда мы уезжаем, а я не чувствую радости.

В детстве я читала притчу о собаке, которая стояла у озера и сильно хотела пить. Но когда подходила к воде и видела свое отражение, то в страхе отскакивала назад, решив, что там сидит другая собака. Она делала так до тех пор, пока чуть не умерла. Тогда собаке стало уже все равно и она со всего размаху прыгнула в воду.

Я поняла, что похожа на эту собаку – всё время боялась сама себя. Но теперь мне терять нечего – могу наконец признать правду.

Я мстила тебе, но не чувствовала успокоения. Я смеялась тебе в лицо, но ни на минуту мне не было радостно. Я хотела сделать тебе больно, чтобы самой было легче перенести ту боль, что ты мне причинил. Только легче мне не стало.

Потому что я люблю тебя, Карим.

Люблю, хоть и знаю, как это ужасно, безрассудно, нелепо. С детства я запрещала себе думать о любви и всё-таки втайне мечтала о ней – о любви светлой, волшебной, как в сказке. И какая нелепость, какая страшная насмешка судьбы – из всех мужчин в мире сердце выбрало того, кто меня ненавидит. Того, кто мне запрещен.

Еще глупее и бессмысленнее писать сейчас то, что тебе не нужно. То, о чем ты никогда не узнаешь. Видимо, мне…»

Я не успела дописать последние строки и убрать тетрадь в чемодан, потому что вздрогнула от звонка в дверь. Самира, наконец-то! Сначала мы купили билеты на семь часов вечера, но с утра у меня начался озноб, потом – жар, и я решила поменять рейс – улетим на несколько часов раньше, пусть все скорее закончится.

Я позвонила сестре, чтоб срочно приехала домой. Ее вещи я тоже собрала, она ведь не знала, что мы уезжаем. Хоть Самира и стала менее болтливой, однако же о нашем отъезде наверняка растрезвонила бы на весь город. Девчонка задерживалась, – еще немного, и опоздаем, – чтоб скоротать время, я и села писать глупые откровения.

– Аллах-Аллах, где тебя носит!

– Сестра, что случилось, что за срочность? – она огляделась вокруг. – К чему этот чемодан?

– По дороге поговорим, поехали.

– Куда, зачем?

– Бежим из этого ада.

– Айлин… – Самира попятилась. – Ты не в себе, я сейчас позвоню брату Кариму.

Я выхватила у нее из рук смартфон, бросила об стенку, а потом еще несколько раз наступила на него ногой. В это время зазвонил мой телефон – подъехало такси.

– На выход, живо!

– Что ты творишь? Почему мы должны куда-то бежать?

– Совсем не соображаешь, что нас скоро ждет? Я опозорила его, унижала несколько месяцев, – думаешь, наградит меня за это? Скоро всё равно окажемся на улице – и это в лучшем случае! Что будет в худшем, лучше даже не думать!

– Какая ты глупая! Думаешь, он правда женился из-за ребенка? Да он мог бы и так забрать его, если б захотел! Карим не собирается разводиться с тобой! Ни за что не разведется!

– Что ты несешь! У тебя мозги – в розовом сиропе!

– А у тебя вообще мозгов нет!

Я схватила сестру за руку и вместе с чемоданом потащила к выходу. Она визжала, упиралась, но я засунула ее в машину. Мы немного проехали, но стоило остановиться на светофоре, как Самира открыла дверцу и выскочила на улицу. Я выбежала за ней.

– Ну-ка, села обратно!

– Нет! Ты езжай, а я останусь.

– Ты несовершеннолетняя, я за тебя отвечаю.

– Куда тебе! Ты даже за себя не отвечаешь!

Я замахнулась и была близка к тому, чтобы впервые в жизни ударить свою сестру, но заметила, что глаза ее расширились от ужаса и она смотрит куда-то вниз.

Опустив глаза, я увидела струйки крови, стекающие по моим ногам прямо на асфальт».