Текст книги "Фиктивная жена для миллиардера (СИ)"
Автор книги: Лана Алвин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Фиктивная жена для миллиардера
Глава 1
– Лана, зайдите ко мне, – звонок от главного редактора в самом начале рабочего дня не предвещал ничего хорошего. Кажется, я знаю, что сейчас будет. Вчера ведь наконец отправилась взять интервью у заместителя мэра. Задание я успешно провалила. Тот чиновник – старый хрыч продержал меня в приемной битых два часа. Когда у меня уже пригорало, его секретарша с ботоксным лицом и приторной, словно приклеенной улыбочкой сказала: «Ах, простите, Герман Львович вас сегодня принять не сможет, у него срочное мероприятие».
Ненавижу, когда так поступают! Каких сил мне стоило с ним договориться! И каждый раз в ответ звучало: «Простите, он у мэра», «он уехал в командировку», «он на выездном мероприятии». У меня, пока пыталась добиться встречи, возникло ощущение, что я – брошенная любовница. Стараюсь увидеться, а он от меня отпихивается руками и ногами. Вон, секретаршу выставил, словно собачку. Чтобы лаяла и не пускала. Правда, я на себя лаять мало кому позволяю. Характер не тот. Мне с детства говорят: «Лана, тебе мальчишкой надо было родиться, вон какая ты смелая и даже отчаянная».
Я встала, схватила сумку со стула и, посмотрев зло в глаза этой надменной секретарше, бросила, уходя:
– А знаете что? Плевать я хотела на интервью с вашим начальником! Сам пусть теперь меня ищет!
И ушла, гордо постукивая каблучками по паркету.
Ох, достанется же мне теперь! Только теперь я не цокаю, поскольку туфли остались под столом. Не стану же я по редакции весь день в них ходить! Ноги отвалятся. Потому у нас тут среди девчонок так заведено: пришла, переобулась в мягкое и удобное, и ходи, не стесняйся. Все свои, коллектив у нас дружный. Ну, почти. В семье не без урода.
Шагаю в балетках к кабинету главного. Он у нас – кот вальяжный. Всеми делами заправляет его заместитель, Надежда Михайловна, а Алексей Алексеевич сидит у себя в кабинете и слушает тихонечко джаз. Он его обожает после того, как в молодости в Сан-Франциско побывал. Привез оттуда кучу компакт-дисков, и хотя времена уже давно другие, и все слушают музыку по интернету, наш главред наслаждается стареньким музыкальным центром.
Вот и теперь. Вхожу, а он сидит с блаженной улыбочкой, прикрыв глазоньки, ноги на стол положил и балдеет. Ну чисто кот на завалинке! Не припомню, когда он кричал на кого-то. Или даже голос повышал. Кажется, я стану первой. Ох, будет тебе сейчас, Ланка, по мягкому месту!
– А, Светлана! – Алексей Алексеевич открыл свои бледно-голубые очи, смотрит на меня приветливо. – Проходите, присаживайтесь!
Сама иду к столу для совещаний, приставленному к его письменному, и сразу в бой:
– Алексей Алексеевич! Этот заместитель мэра – козел! Я битых два часа проторчала в его приемно, но он так и не соизволил…
– Как? Вы разве ничего не знаете? – улыбочка с лица главреда мгновенно сползла.
– Не знаю чего?
– Он же умер этой ночью.
Я брякнулась на стул. Хлопаю ресницами, но не взлетаю.
– Как это?
– Да видите ли, там такая история вышла, – неожиданно Алексей Алексеевич пошленько так хихикнул и наклонился, чтобы я лучше слышала его шепот. – Поехал он после работы с молодой любовницей развлекаться. То да сё, ресторан, шампанское с черной икрой. Повез потом ее в отель, а потом, – главред прыснул в ладошку, – случилось нечто весьма пикантное. Помер чиновник, когда девица, уж простите за подробности, оседлала его. Только бодрый на вид скакун оказался стареньким конём, и в самый приятный для себя момент отдал Богу душу.
Алексей Алексеевич снова хихикнул и ладошку убрал под стол. Кажется, вытер об штанину.
– Ужас какой, – сказала я. – Так вы меня только за этим вызвали? Думала, ругать будете?
– Разве есть за что?
– Ну, я там… мягко говоря…
– Так-так?
– Да ничего особенного. Просто сказала, чтобы отправлялся этот заместитель мэра в пешее эротическое, если так к журналистам относится. Мы ж все-таки четвертая власть, а он…
– Что, прямо так и сказали? – начальник криво ухмыляется. Он когда так делает, на Дмитрия Нагиева становится похожим.
Я дерзко кивнула.
– Ай-ай-ай, Светлана! – погрозил мне пальчиком Алексей Алексеевич. – Так нельзя. Невежливо. Вы же знаете: наше издание без господдержки вполне себе может вылететь в трубу. Так что мы должны дружить со всеми. Или хотя бы делать вид.
Отчитал. Поняла. Кивнула. Буркнула:
– Я больше так не буду.
– Хорошо, Светлана, проехали этот инцидент. Тем более что, – главред хрюкнул, – с той стороны отчитывать вас больше некому. Ладно, – сделал серьезное лицо. – У меня к вам очень ответственное поручение. Вы знаете, кто такой Артём Валентинович Бельский?
– Конечно знаю. Кто ж его не знает? Плейбой, меценат, миллиардер, – отвечаю с ходу, поскольку помню этого красавца. Он правда очень хорош: пронзительные зелёные глаза, чуть широкие скулы, фигура вообще умопомрачительная! Я видела его несколько раз неподалеку, так от него, когда он рядом, такая мощь исходит, что аж мурашки по телу. Альфа-самец, да и только!
– Да, всё верно. А еще – мизантроп жуткий, – сказал главред, глядя на меня как-то… оценивающе, что ли. Чего он так рассматривает? Сомневается? В чем? Я вроде повода не давала. Одна из лучших журналисток в регионе. Без ложной скромности. Это моё призвание. С детства мечтала об этой профессии.
– Что вы на меня так смотрите? – не выдержала я, зыркнув на начальство. Алексей Алексеевич опустил взгляд.
– Понимаете ли, Светлана… Николаевна, – сказал главред загадочно, покусывая губы. – Нам очень нужно наладить отношения с господином Бельским. Дело в том, что он владеет половиной медиа-холдинга, в который входит издательство, при котором действует наш журнал. Ха-ха, матрёшка получилась, – засмеялся Алексей Алексеевич, но тут же состроил серьезное лицо, покашляв для солидности. Он всегда такой. Смешливый, как девчонка. – Ну вот. Скоро Бельский отправляется на международный экономический форум в Женеву. Сверху, – главред глянул в потолок, – пришло поручение: выпустить интервью с этим господином. Большое, добротное. Это потому, что он дружит с губернатором, понимаете?
Я кивнула. Главред знает о том, что мне известно, намного меньше. Ну откуда ему? Он джаз слушает целыми днями, а я по мероприятиям мотаюсь и статьи пишу, как заведённая. На кончиках пальцев даже мозоли есть.
– Я бы мог сам, конечно, кхм! – Снова кашлянул Алексей Алексеевич. – Но у меня так много дел, что… В общем, я поручаю это сложное дело вам, Светлана!
Выпалил и уставился.
– Вы как? Согласны?
– Да, в общем, почему нет? А о чем с ним говорить?
– Ах, да! Чуть не забыл! – хихикнул главред. Открыл ящик стола, вытащил оттуда листок и протянул мне. – Вот список вопросов, которые нужно задать господину Бельскому. Они согласованы с… там, – опять взгляд в потолок.
– Я так не работаю, вы же знаете, – решила показать характер. – Спрашиваю то, что посчитаю нужным.
– Светланочка, – голос Алексея Алексеевича становится приторно-угрожающим. – Поймите: не должно быть никаких неожиданностей. В администрации губернатора так решили, и не нужно с ними спорить, хорошо? Тем более интервью будет солидное, официальное, для глянцевых изданий на форуме. Там – сплошные «Вестники нефтегазовой промышленности» и прочее.
– Макулатура, короче, – оценила я всю эту требуху. – Бумажная ярмарка тщеславия.
– Ну… не нам судить, – дипломатично ответил главред. – В общем, вы согласны, да? Вот и хорошо! Значит, завтра в десять утра подходите к зданию на улице Южная, 20, для вас там заказан пропуск.
– Уже? Я думала, вы меня сначала спросите, – уколола я начальство.
– Э-э-э… – растерялось оно. – Ну-y-y… А я знал, что вы не откажетесь! Вы же у нас одна из лучших! – выкрутился Алексей Алексеевич.
Я вернулась в кабинет. Наташи, моей соседки, не было. Опять, наверное, с Костиком любовь крутит. Они оба – мои коллеги. Только пикантная подробность: оба женаты. На разных людях, ясное дело. У них служебный роман. Забавный такой: Костя младше на четыре года. У него – сыну пять лет, у нее – две дочери, трех и шести. Ох, не хотела бы я отказаться в такой ситуации!
Ладно, посмотрим завтра, что за фрукт такой этот господин Бельский. И смогу ли я выдержать обаяние его личности. Как же много о нем слухов ходит!
Глава 2
Слухи такие. Например, что первый миллион заработал в шестнадцать лет, пока еще учился в школе. Придумал сайт в интернете, на котором дети (и родители этим не гнушались) могли покупать друг у друга домашние задания. Хочешь – в электронном виде, хочешь – в бумажном. Доставка курьером до двери. Например, не выучило чадо домашку по математике, а завтра урок. Зашло на сайт, оставило заказ, и через пару часов «дзынь!» – какой-то ботан за денежку все выполнил. Осталось только переписать. А если доплатишь, то есть умельцы, которые твоим почерком напишут.
Второй слух, что Бельский мизантроп. То есть терпеть не может людей в принципе, хотя старательно пытается всех убедить в обратном. Много жертвует на благотворительность, участвует в разных акциях, даже построил в каком-то селе школу на свои деньги. Но живет один, у него даже дамы сердца нет, ни подружки, и услугами путан не пользуется. Из этого третий слух – потому он мизантроп, что у него с мужской силой не всё в порядке. Говорят, в детстве сильно болел, вот и результат. Его нижние часы всегда полшестого показывают.
Но это всё глупости, мне кажется. Потому что чаще всего о Бельском говорят иное. Мол, бабник страшный. В его постели перебывали самые красивые женщины страны. Актрисы, модели, певицы, блогерши и прочие. Ни одна (ну почти), в том числе замужняя, отказать ему не может. Вот и какому слуху верить? Что он не может или, наоборот, может даже очень многое?
Вообще мне, как журналисту, в слухи верить не положено. Я опираюсь всегда исключительно на факты, потому что в приличном издании работаю. Наш журнал недаром называется «Зеркало», потому что отражает жизнь, ничего не придумывая и не приукрашивая. По крайней мере, я такими вещами не занимаюсь. С детства была правдолюбкой. И хотя к моим 25-ти годам многие пытались меня купить, чтобы я старательно обходила острые углы или замалчивала некоторые факты, а вот шиш им с маслом! Пока руководство на моей стороне, я пишу, как думаю. Станет давить – уйду. Такая вот принципиальная.
Утром встал вопрос: как одеться на интервью с миллиардером? Я прошерстила свой гардероб в глубокой задумчивости. Вечернее платье не натянешь, потому как в 10 утра это будет выглядеть глупо. То, в чем я обычно на работе хожу, – джинсы, блузка и балетки, – тоже не вариант, потому как вроде несолидно. Не хочется перед очень богатым человеком выглядеть нищенкой. Еще решит, что нашему изданию последние дни приходят, раз один из его ведущих журналистов так стрёмно одевается.
Так что пришлось натянуть (слава Богу, что налезает пока) деловой костюм, который я купила по случаю торжественного приема в губернаторской резиденции. Мне там вручали какую-то грамоту. Костюмчик этот, в котором я сама себе нравлюсь, надевала всего один раз год назад. С тех пор в шкафу скучает.
Надела. Покрутилась перед зеркалом. А что? Хороша чертовка! Максимально сдержанный макияж, из украшений только плоские часы Swatch (всякие там цепочки, кольца, серёжки с браслетами я не ношу, и пирсинга тем более нет). Костюмчик – что надо! Бежевого цвета, прямая юбка-карандаш до колена, пиджачок приталенный и светлая блузка, на ногах черные туфли-лодочки. Ну, и сумку взяла тоже чёрную, формата А4, запихнув туда блокнот с карандашом, диктофон, а свою привычную сумку оставлю-ка в машине.
В таком деловом виде и с решительным настроем ровно в 9.55 я стояла в холле внушительного, пятиэтажного, из стекла, металла и бетона, здания по улице Южной, 20. Табличка на прозрачных дверях гласила, что внутри располагается «Общество с ограниченной ответственностью «ПромСтройИнвест», и мой собеседник, кстати говоря, был единственным владельцем этого монстра: больше 20 тысяч работников, а еще филиалы в других регионах и даже парочка в Европе. Занимается эта организация строительством промышленных объектов для нефтегазовой отрасли. Вплоть до буровых платформ на земле и в море. Словом, у господина Бельского денег очень много, – если он вздумает больше никогда не работать, то ему придется их тратить по миллиону в день, и то хватит надолго.
Я подошла к пункту охраны, и два дюжих молодца одинаковых с лица заглянули мне в сумочку, попросили редакционное удостоверение, затем позвонили кому-то, и вниз через пару минут спустился стройный юноша, напоминающий пенал. Весь такой гладкий, вылизанный, упакованный в костюм-«двойку», вежливый до отвращения. Он приветствовал меня вкрадчивым голоском и попросил следовать за ним. Отвел на третий этаж в большую приемную, где оказался еще один то ли помощник, то ли секретарь. Он был настолько на первого похож, что мне сначала показалось – близняшки. Но вроде нет, разные.
Здесь первый попросил секундочку подождать, взял трубку, что-то туда интимно прошептал, потом обратился ко мне:
– Прошу вас, заходите, господин Бельский вас ожидает.
«Как в лучших домах Лондона и Жмеринки, – хмыкнула я мысленно. – Интересно, как они к нему обращаются? Ваше высокоблагородие или превосходительство? А может «барин»?» Мне стало смешно, и я с трудом постаралась не улыбаться. Вошла через высокую и широкую дверь и оказалась в просторном, выполненном в стиле минимализма кабинете. Справа – огромное окно во всю стену и от пола до потолка, не закрытое даже жалюзи, слева – глухая стена. Ни кадки с фикусом, ни напольных часов с маятником, ни обитой позолоченной парчой резной мебели, ни хрустальной люстры на потолке. Даже привычного для людей такого ранга портрета Несменяемого над рабочим местом – ничего. На полу – также нет ковра, а просто паркет (ну да, «просто», каждый квадратный метр стоит, как моя машина). В правом дальнем углу – обычный письменный стол из темного пластика с небольшим приставным. На нем – минимум бумаг и большущий моноблок с клавиатурой и мышкой рядом. Вот и всё убранство.
Так и не скажешь, что здесь работает человек, ворочающий миллиардами. Сам его хозяин, когда я зашла, что-то увлеченно рассматривал в мониторе.
– Здравствуйте, Артём Валентинович! – сказала я четко и громко, привлекая к себе внимание.
В ответ Бельский поднял палец и тряхнул им. Жест означает «Тихо! Я занят! Не мешайте и подождите». Это он мне? Моя свободная натура вспыхнула, словно газовый факел, но я вспомнила умоляющую физиономию главного редактора и вдохнула-выдохнула, чтобы сдержать гневный порыв. Что он о себе мнит вообще, этот Бельский?! Думает, что журналистка – представительница второй древнейшей, а значит с ней можно себя вести, как с проституткой какой-нибудь? Или служанкой? Ладно, я потерплю немного. Посмотрела на часы. Засекла время. Три минуты. Потом уйду, и пусть главред сам целует в задницу кого угодно, чтобы меня вернуть сюда.
Две минуты.
Одна.
Тридцать секунд.
Пятнадцать.
Десять.
Пять.
Тут моё терпение лопнуло.
– Послуш… – начала было я говорить, но в эту секунду (подгадал, да?) Бельский с улыбкой отодвинул от себя клавиатуру.
– Отлично! – сказал он. Видимо, что-то там срослось в бизнесе? Потом встал, потянулся, увидел меня. – О, а вы еще здесь? Я думал, что ушли уже. Кстати, доброе утро.
– Еще раз здравствуйте, – проговорила я максимально ядовитым тоном. – Еще пять секунд, и ушла бы.
– Почему? Вам не понравился мой кабинет? Или вы слишком много чаю выпили за завтраком? Если что, туалет там, по коридору налево, – сказал с ухмылкой Бельский.
«Ага, решил меня окончательно выбесить? Ладно, устрою я тебе интервью!»
– Спасибо, у меня крепкий мочевой пузырь. И я пью не чай, а кофе.
– Похвально, – сказал миллиардер. – Значит, вы уже взрослая, раз кофе потребляете. Присаживайтесь, Светлана… как вашего батюшку величают?
– Николаем, – сказала я, снова стараясь не психануть. Он назвал меня взрослой?!
– Светлана Николаевна, значит. Прошу, – Бельский вальяжным жестом показал мне на приставной стол для совещаний. Точнее – столик. Обычно в таких кабинетах они длинные, человек двадцать сразу поместится, а тут от силы пятеро.
– Думаете, отчего стол такой маленький? – перехватил миллиардер мой взгляд. – У меня четыре заместителя. Их достаточно. Остальные стоят.
– Прямо как на приеме у монаршей особы, – решила я подколоть.
– У британской королевы Елизаветы Второй было правило: не позволять премьер-министру во время аудиенции садиться. Чтобы доклады не затягивались. Сообщил, ответил на вопросы, вышел. Так и поступают мои подчиненные. Некогда рассиживаться.
– Может, мне тоже перед вами стоять, пока идет интервью? – Дерзко спросила я.
– Вы дама, а я джентльмен. Так что присаживайтесь, – парировал Бельский.
«Вот же надменный самовлюблённый козёл! Сравнил себя с монархом! Ну и самомнение!»
– Что ж, пробежимся по списку? – миллиардер посмотрел на меня своими тёмно-зелёными глазами, и я ощутила в груди какое-то… в старину это назвали бы «томление». Так вот он, магнетизм господина Бельского, о котором столько слухов ходит! Забавно: я думала, что импотенты так на женщин действовать не могут – для этого нужна мужская сила. Спросить, а? Да ну, я же не идиотка. Бестактно.
– По какому списку? – сделала я вид, что никакой бумажки мне главред не передавал.
– Разве вы не получили список вопросов? – удивился собеседник.
– Ах, вы об этом! – кисленько улыбнулась я, прикинувшись дурочкой беспамятной. Но тут же сменила тон. – Я не задаю заранее согласованных вопросов.
– Не боитесь? – с полуулыбкой глянул на меня Бельский.
– Чего? – дерзко глянула я ему в глаза.
– Что я не стану отвечать на ВАШИ вопросы, поскольку речь шла о согласованных? – спросил он.
– Пфф! – фыркнула я. – Могу уйти прямо сейчас, если не хотите общаться, – сделала я вид, что мне всё равно, хотя, честно признаться, потом опять оказаться на ковре у главреда и слушать его нытьё… то еще испытаньице.
– Хорошо, задавайте СВОИ вопросы, – сказал Бельский, откинувшись на спинку.
Я посмотрела на него. Ну до чего ж красив! Шикарный темно-синий костюм с кокетливым уголком платочка из золотистой ткани в тон галстука, безупречной белизны рубашка с бриллиантовыми запонками, часы из титанового сплава на левом запястье. В длинных тонких пальцах, поблескивая отполированными ногтями, Бельский крутил ручку «Parker» из золота, украшенную рубинами.
Прогнав наваждение, я достала блокнот, ручку, диктофон и положила перед собой. Ну, погоди, монарх недоделанный, сейчас я тебе задам жару!
Глава 3
Раз он так хочет, будут ему вопросы. Я вытащила стул из-под столика для совещаний, развернула на 90 градусов и уселась в него так, что оказалась прямо напротив Бельского. Положила нога на ногу, разместила на коленке блокнот, достала ручку (в отличие от миллиардера, у меня простенькая, за десять рублей) и кинулась в атаку.
– Про вас, Артём Валентинович, говорят, что вы то ли филантроп, то ли мизантроп. Так вы любите людей или их ненавидите?
– Ого, с чего вы начали, – усмехнулся собеседник. – Что-то не пойму. Ваше издание вроде не похоже на бульварный листок. Или вы решили пожелтеть специально для меня? – ехидно поинтересовался он.
– Вы ведь и так уверены, что все работники СМИ – журналюшки продажные, зачем же я стану вас разочаровывать? – не менее язвительно ответила я. – Так что насчет вопроса?
– Бизнесмен, у которого несколько десятков тысяч людей в подчинении, от решений которого зависят их жизнь и финансовое благополучие, априори ненавидеть их не может. Но человек – да, вполне способен никого к себе не подпускать. Удовлетворены?
– То есть вы – двуликий анус?
Бельский в ответ громко расхохотался. Аж до слёз. Достал свой аккуратно уложенный в кармашек платочек, промокнул лицо.
– Я думал, вы лучше образованы, – сказал, насмешливо посмотрев на меня. – Не анус. Янус. Бог начала и конца, входов и выходов, старейшее божество Римского Пантеона. Как можно так перепутать!
– Бывает, – пожала я плечами. Ха-ха-ха, господин Бельский. Если вы думаете, что я не отличу анус от Януса, так глубоко заблуждаетесь. Я специально вас так назвала, чтобы позлить. Жаль, вышло иначе. Продолжим.
– То есть успешный бизнесмен возвращается с работы домой, а там его никто не ждет потому, что он терпеть не может людей рядом с собой? – спросила я.
– Если не считать прислуги в моем доме, то да, – просто ответил миллиардер.
– Почему вы такой? Вас били родители? Обижали сверстники?
– Боже упаси, – махнул рукой собеседник. – Меня все обожали. Потом стали уважать, ценить. Причина в другом. Но скажу, если вы ответите: почему такая элегантная дама до сих пор не замужем? А ведь вы уже, насколько я могу догадаться, не девочка.
«Вот нахал! Ладно, отвечу» – подумала я.
– Знаете, есть такая поговорка – «все мужики – сво..» Дальше можете сами догадаться.
– О, так вы мужененавистница?
– В некотором роде. Но интервью даете вы, мне кажется. Разве нет?
– Да.
– Тогда следующий вопрос. Ваша личная жизнь как-то влияет на то, как вы ведете свои дела в бизнесе?
– Никак.
– Совсем?
– Нечему влиять. Моя личная жизнь сосредоточена вся здесь, в этих стенах.
– Ого. Крутое заявление. У вас тут что, на каждом этаже по любовнице? Служебные романы крутите? – ехидно поинтересовалась я.
– Вовсе нет, – ответил Бельский. – Я недостаточно для этого развратен. Так что не стоит судить людей по себе, милая барышня.
Я аж вспыхнула. Это кого он развратной назвал?! И еще барышней?! Да какая я тебе барышня?! Но снова пришлось сдержаться. Ничего, миллардеришка. Я потом на тебе отыграюсь. Когда статью напишу. Ты у меня попляшешь тогда. Я тебя таким выставлю… увидишь!
– Меня тут, – я покрутила в пальцах презренный листок с вопросами, которые мне главред подсунул, – попросили узнать о планах вашей компании на ближайший год. Расскажите, – тон у меня стал скучный-прескучный. Сейчас услышу нечто вроде «наша компания нацелена на выполнение ряда задач и реализацию плана мероприятий по повышению производительности…» Стошнит сейчас. Я такую галиматью каждый божий день получаю по электронной почте из пресс-служб губернатора и мэра. Сидят там попки-дурачки и клепают одно и то же.
– Не разориться.
– Что, простите?
– У вас со слухом плохо? – ухмыльнулся Бельский. – Если хотите, я могу вам купить слуховой аппарат. У меня есть один знакомый врач в Швейцарии – выпишет рецептик.
– Спасибо, не стоит себя так утруждать. Поберегите швейцарского доктора для другого случая. Сами знаете: простатит не дремлет, – уколола я миллиардера в ответ. Он лишь хмыкнул.
– Так вы сказали «не разориться». Неужто так всё плохо? То-то я смотрю, – обвела глазами пространство вокруг, – кабинетик у вас какой-то… пустоватый. Распродаёте последнее?
– Нет, я сторонник минимализма. Слишком много вещей отвлекает.
– Как и наличие красивых женщин, да?
– В смысле?
– Ну, у вас в приемной два клона мужского пола сидят. Обычно у людей вашего статуса там фотомодели, а здесь… Наводит на мысли.
– Какие же?
– Что вы… не такой, как все, – сказала я и дерзко глянула Бельскому в глаза. Думала – разозлится. Он снова рассмеялся.
– А вы очень забавная, – сказал.
– Я вас сюда не развлекать пришла.
– Не совсем уверен в этом, – заметил миллиардер. – Нет, я не гей. Помощники у меня мужчины, поскольку они избавлены от глупых качеств, присущих представительницам вашего пола.
– Да? Каких же?
– Не флиртуют с моими посетителями, не кокетничают, не строят им глазки, не устраивают истерик, не опаздывают и не беременеют! – выдал Бельский. – И вообще они братья. Так что контакты определенного рода, на которые вы намекнули, между ними исключены.
– Надеюсь, что и между вами тоже? – язвительно спросила я.
– Абсолютно.
– Так почему вы сказали «не разориться»?
– Разве это не цель любого бизнеса?
– Вряд ли начальники нефтегазовых холдингов с вами согласятся, – заметила я. – Ну, или других корпораций.
– Это потому что они кормятся из бюджета. У них связаны руки в принятии решений. Над ними довлеют чиновники, надо мной – никто. Они могут позволить себе работать в убыток. Я – нет.
– Или просто потому, что вы пессимист, и ваш стакан всегда наполовину пуст?
– Вовсе нет. Я не отношу себя ни к оптимистам, ни к пессимистам. Привык оценивать ситуации без эмоций. Потому и говорю. Главная задача – не разориться. По крайней мере, в нашей стране это так.
– О, да вы еще и не патриот?
– Как сказал доктор Самуэль Джонсон в Литературном клубе, патриотизм – последнее прибежище негодяя.
– Смелое заявление. Не боитесь?
– Кого? Вас? Да вроде бы… – Бельский сделал паузу и нагло осмотрел меня с головы до ног, потом обратно. Даже на груди задержался, – не такая уж и страшная.
– Спасибо, вы тоже соответствуете поговорке, – ехидно ответила я.
– Какой?
– Что мужчина должен быть чуть красивее обезьяны.
– О, благодарю. Значит, тысячи лет эволюции не прошли даром, – сказал миллиардер.
– У вас есть проект, которым вы гордитесь? И если, например, завтра умирать, скажете: «Вот это – лучшее, что я сделал в своей жизни».
– Нет. Пока нет.
– А как же всё это? – я сделала полукруг рукой.
– Бизнес? Или здание, в котором мы находимся?
– Всё сразу.
– Вы в каком вузе учились?
– На факультете журналистики МГУ! – гордо ответила я.
– Заметно, – хмыкнул Бельский. – У вас там не преподавали экономику?
– На втором курсе.
– Жаль, что так мало. Так вот, бизнес – это процесс. Здание – лишь инструмент, чтобы сделать бизнес удобнее. Ну, было где документы раскладывать, образно говоря. Проекты же – то, чего вы здесь не увидите. Разве только в виде схем, графиков, планов и тому подобное, – собеседник произнес это всё голосом профессора, читающего лекцию. Опять унизил меня. Выставил маленькой неразумной девчонкой. Ну, зараза такая!
– Вам бы в вуз пойти преподавать, – сказала я.
– Я отказался.
– Что так? Зарплата показалась неподходящей вашему величию?
– Не хочу метать бисер.
– Даже так? Студенты для вас – свиньи?
– Не передёргивайте, милая.
– Я вам не милая, – огрызнулась я.
– Ах, простите-извините, – усмехнулся Бельский. – Не хочу вкладывать свои знания в умы тем, кому это неинтересно.
– Или просто вы рассказывать толком не умеете. Поняли, что преподаватель из вас так себе, вот и отказались, – заявила я.
– Ваше право думать, как угодно, – перешел собеседник на дипломатический лад. И я решила, что он задумал успокоиться, взять себя в руки и не конфликтовать. Ошибаетесь, господин буржуй! Еще не всё я спросила, что хотела.
– Зачем вы поедете на международный экономический форум в Женеву? Есть шоколад или присмотрели себе новые часы?
– Сладкое не люблю, а часов у меня и так слишком много, девать некуда, – заметил Бельский. – Нет, я собираюсь посмотреть, чем живет современный мир высокого бизнеса.
– О, а есть низкий?
– Конечно. Бабушка на рынке, продающая огурцы со своей дачи.
– Какой вы, однако, высокомерный. Высокий бизнес, низкий…
– Что поделать, это лишь уровни. Бабушка отвечает только за себя, а я – за многих. Потому моя ответственность выше, соответственно и бизнес, – ответил миллиардер.
– И что дает общение с себе подобными? Новые проекты? Инвестиции?
– Чаще всего ничего, – честно вдруг ответил Бельский. – Там же ярмарка тщеславия.
– И вы туда едете, чтобы просто порисоваться в кругу себе подобных, – предположила я.
– Иногда такие контакты первого уровня дают результат. От шансов нельзя отказываться, – спокойно ответил миллиардер.
– Бизнес высокий, контакты первые… Вам корона голову не жмет?
– Нет пока, и если станет, то вы будете первой, кому я сообщу, – наклонившись ко мне, прошептал собеседник с ухмылкой. Его зеленые глаза снова скользнули по вырезу моей блузки. Да, он точно мужчинами не интересуется. И то уже хорошо.
– А мадам Бельская против не будет? – так же наклонившись, словно у нас пошел интимный диалог, спросила я.
– Не будет. Она обычно интересуется лишь тем, покушал я, здоров ли, не простудился и надел ли теплые носочки, – ответил миллиардер, все так же хитро улыбаясь.
Я даже растерялась немного. Откинулась на спинку.
– Не знала, что вы женаты.
– Вы не спрашивали.
– Теперь спрашиваю.
Бельский вдруг посмотрел на часы. Модель у них, кстати (я заранее посмотрела) – Hublot Big Bang. Стоят такие почти два миллиона. Целый дом где-нибудь во Владимирской области можно купить с огромным участком.
– Если вы не против, то спросите в другой раз. Сейчас у меня больше нет времени. Нужно ехать.
– Что, супруга на обед зовет? – поехидничала я напоследок.
– Нет, губернатор.
– О…
Бельский поднялся, попрощался со мной, и я ушла. Вернулась в редакцию, села за комп и задумалась. Что теперь писать буду?! Из всех вопросов, который мне дал главред, я задала только два, их же там было полтора десятка. Кажется, нахлобучит меня Алексей Алексеевич.
