Текст книги "Я жив (СИ)"

Автор книги: Лада Горская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

КЭТРИН

У неё раскалывалась голова, её тошнило и ко всему прочему омрачало то, что западная стена (высокий школьный забор) пала. Блондинка смотрела на рухнувшую часть перегородки, свалившуюся из-за перебора нахлынувших кусак. Киллиан, оставшийся за главного вместо Маркуса, вместе с остальными перебили свору, но теперь патрулирование усложнялось в разы. Кэтрин прижала руку к животу, молясь, чтобы её предчувствие оказалось ошибочным.

– Всё очень плохо? – спросила она у Киллиана. Кэтрин всегда казалось, что этот мужчина сбежал из прошлого века, а английский акцент ещё больше заострял черты Киллиана, сильно смахивавшего на аристократа. Не голубые, а почти белые глаза льдинки завораживали и пугали. Она ни раз сравнивала его с акулой, хорошо не голодной.

– Неопределенно. Их идет слишком много, с каждым днем всё труднее держать оборону.

– Но здесь безопасно?

Киллиан горько выдохнул, умалчивая ответ.

– Возвращайся в здание, Кэт. Холодает.

– Не нужно мне указывать.

– Я не указываю, даю совет. Дождь вот-вот начнется. Простынешь ещё.

Но лучше бы она простояла под сильным ливнем с грозой, чем вернувшись, обнаружила на своем пути Карлоса со своими двумя лучшими болванками – Воном и Стэном. Она часто сравнивала их с орангутангами, всегда красные с длинными толстыми руками, вот только у обезьян и то мозгов больше чем у этих двоих.

– Чего тебе нужно, Карлос? – почти шипя спросила Кэт.

– Абсолютно ничего, кроме скажем так, ответов.

– И с чего твой маленький мозг взял, что я их там.

Карлос ухмыльнулся, но взгляд его почернел от злости, а кулаки сжались.

– Ну зачем сразу так… Мне нужно не так уж много, например, куда делся наш капитан, шило бы ему в зад. Мы же все переживаем, как бы не пропал почем зря.

– Не стоит так переживать, здоровяк, он и все остальные вернутся скоро.

– Скоро… Но зачем они вообще ушли?

«А это не твое дело».

Она как можно сильнее постаралась скрыть свое переживание за друзей, особенно за Еву, ставшей ей почти старшей сестрой. Кэтрин пожалела о своей просьбе сразу, как только высказала её, но и переубедить обратно подругу, девушка не смогла. Поэтому лишь пожелала ей удачи и вернуться обратно живой и не покусанной. Кэтрин помнила, как провожала друзей, всем им она доверяла безусловно. Маркус выглядел не очень довольный, но поклялся по её настовлению присмотреть за Евой.

– Чего зависла? – прервал её воспоминание Карлос.

– Не твой дело, идите куда шли.

– Я шел к тебе, красавица.

– Тогда тебе придется поменять свой маршрут.

Она попыталась пройти, но здоровая рука её остановило, крепко вцепившись в предплечье. Кэтрин зашипела от боли, но среагировала быстро, наступив одной ногой на ногу Карлоса, а второй заехав прям в промежность. Здоровяк застонал, отшатнувшись. Его и так красное лицо побагровело ещё больше, его подручные сзади переглянулись, но заступаться не спешили, всё делая по приказу.

– Что тут твориться? – в их сторону бежал возмущенный седоволосый Чарли.

Кэтрин нравится этот пухляк, любившего помогать всем чем можно: то на кухне утварь починить, то в дозор на двое суток пожаловать, за что ни раз получал от Маркуса под хохот Шута, мечтавшего уйти поспать вместо дежурства.

– Карлос, тебе же уже давали предупреждения, ни к кому не приставать.

– Отстань, седой, – прохрипел здоровяк, пришедший в себя. Улыбки как не бывало. – Не с тобой же говорю.

– Возвращайтесь к себе в спортзал, нечего тут делать, идите. Пока Киллиан не пришел. Он уж с вами церемониться не станет, как Маркус.

Немного помявшись, кинув последний презрительный взгляд в их сторону, Карлос удалился. Ева облегченно выдохнула, с приходом Чарли она стояла, затаив дыхание. С Киллианом и правда шутки плохи. Если Ева называла Итана роботом, что Кэтрин иногда находила милым (этот робот просто очаровательно смущался при лишнем внимании), то Киллиан, английский аристократ, был настоящим киборгом. Шут как-то находил с ним общий язык, но если Киллиан и улыбался на шутки приятеля, глаза его не оттаивали ни на миг.

– Спасибо, Чарли, но не нужно было вмешивать. Они это запомнят.

– И пускай помнят! – грозно возразил старичок. – Возомнили себя не знаю кем! А на деле! Воруют еду и говорят, что голодают. Хорошо ещё до боеприпасов не добрались.

Блондинка мрачно согласилась, помяв место за которое схватился здоровяк. Болело, но не критично. Желудок опять скрутило. Куда ещё тошнить, она же ничего не ела со вчерашнего дня!

– Чего побледнела то? Сильно задел что ли?

– Нет, Чарли. Я в порядке.

– Не хватает нам врача, очень не хватает. Или хотя бы того, кто понимал бы в этом чего. Может и плохого бы не случилось с Майком и девочкой той.

Кэтрин была с этим не согласно. Вряд ли простая медицина способна помочь в этом. Бедняги были обречены с момента укуса. Какой бы она не была оптимисткой, светлого и здорового будущего она больше не видела. Ни для кого. Ладонь вновь уже по привычке легла на живот. Чарли это заметил.

– Голодная?

Она мотнула головой и ушла, избежав лишние вопросы.

Всё, о чем она могла молиться, что Ева и остальные вернуться раньше, чем произойдет что-то серьезное.

Но её молитвы были не услышаны.

На вечер Кэтрин вышла помогать Молли на кухне. По мелочи, расставить посуду, положить еду, всё помыть и так по кругу. Кэт вспомнила, как Ева ненавидела это дело, намерено побив несколько тарелок и пару кружек, на кухню Молли её больше не пускала.

– Ты что на диету села? – прервала вопросом Молли, в тот момент, когда она в десятый раз полировала один и тот же нож.

– Нет, с чего ты это решила?

– Так не ешь уже второй день подряд. И так худющая, одни кости торчат.

– Нет, я не на диете, – немного рассеяно ответила блондинка, отложив злосчастный прибор. И всё же, он казался ей грязным. – Просто нет аппетита.

– Переживаешь? За подругу свою?

– Что-то типа того…

«И за неё тоже»

– Ох поскорее бы Маркус вернулся. Киллиан хороший, но глаза мне его не нравятся. Смотрела я одну криминальную передачу про маньяка…

Но Кэтрин уже не слушала. За тонкой дверью всё ближе приближался громкий шум. На кухню ворвался молодой патрульный, блондинка не помнила его имени. Выглядел он напуганным, суженные черные глазки бегали из стороны в сторону.

– Всем срочно пройти в школьный зал!

– Что-то случилось? – спросила она. Нехорошее чувство било в груди, сердце застучало как бешеное.

– Кусачий пробрался в школу.

– Что?? Кусачий? Здесь?! – из рук Молли выпала стопка полотенец.

– Да, пробежал в сторону кабинетов и туалетов. Неизвестно он один или нет, в зале безопаснее.

Стефан, так звали патрульного, проводил их и еще целую толпу в безопасную зону. Но оказавшись в зале, в котором уже столпилась целая топа народу, громко гудящих и непонимающих, лучше она себя не почувствовала. Кэтрин глазами пробежалась по людям, отметив что почти все мужчины, в том числе парни подростки, ушли помогать устранять кусачего. Карлоса с его свитой тоже не было. Но их спортзал находился в этом же крыле, наверняка ушли прятаться туда.

– Кэт, что случилось? Нас просто выгнали сюда!

– Я только уложила малышку спать, как пришли парни и…

– Кэт! Ты знаешь…

От голосов и их вопросов, у неё закружилась голова. Кэтрин растеряно пошатнулась, оперившись об холодную стенку. Присесть было негде, все помещение превратилось в настоящий муравейник. Дышать было нечем, на каждом полуметре стоял человек. Её затрясло. Никогда у неё ещё не было приступов клаустрофобии, но кажется один на подходе. В сознание её привел звонкий, настойчивый и напуганный голос, старавшийся достучаться до неё.

– Кэтрин! Мой сын, ты не видела моего сына?

Кэтрин усиленно заморгала, картинка перед глазами стала четче. Она увидела Мойру, длинноногую афроамериканку с длинными кудрявыми волосами. Её зеленые глаза с мольбой смотрели на блондинку.

Кэтрин прокашлялась, хрипло переспросив.

– Что?

– Мой сын, Генри, ты его не видела?

– Генри? Он не с тобой? – удивилась Кэт, сразу припомнив любопытного мальчугана, любившего лезть во все дела и играть в «Убей кусачего», странная ролевая игрушка, придуманная детьми в такое время.

– Он играл в одном из коридоров на третьем этаже. Когда всё началось, нас сразу отправили сюда. Киллиан пообещал найти его, но вдруг что-то случилось… Я пойду его искать, должна…

– Нет, сиди здесь. Я сама его поищу.

И прежде чем поняв, что именно она пообещала, Мойра уже кинулась её обнимать и благодарить. Почему она вообще такое предложила! Она же не Ева, храбрая и скучающая в бытовой жизни. Она Кэт! Девчонка не окончившая колледж, работающая простой официанткой в забегаловке. Да, пару раз она заменяла их администратора, но никогда не храбрилась!

Так что же она теперь делает в пустом темном коридоре, без освещения, в поисках ребенка, когда рядом рыщут кусачие?! Ева бы ей гордилась, это точно! Но будь она здесь, Кэтрин бы не взялась за эту роль, а тихонько сидела вместе со всеми в зале.

Мойра сказала, что Генри видели на третьем этаже. Это совсем другой конец школы. «Генри смышлёный мальчик, почувствовав опасность, сразу спрячется, с ним ничего не случится» – размышляла Кэт, за себя она так уверена не была. Кажется, Ева упоминала, что Генри как-то позвал Маркуса, когда у той возникли проблемы с Карлосом. Смелый, нечего сказать.

Кэтрин шла так тихо, что могла слышать стук своего сердца. На пути ей не встретился ни один кусачий, что интересно, но и не один живой. Сердце болезненно сжалось. Ничего же не случилось? Блондинка ускорила шаг, два раза споткнувшись на лестнице, но до нужного этажа всё-таки добралась. Мертвая тишина, прерывающаяся выстрелами где-то вдалеке, встретила её. Её голубые глаза привыкли к темноте, но не увидели и следа мальчика.

– Ну где же ты? – прошептала себе под нос. – Генри?! Ты здесь?

Тишина.

Или нет.

В третьем кабинете справа от неё, она услышала едва различимый шорох. Недолго думая, она направилась туда. Фонарик бы не помешал.

Третий этаж использовался редко. Под спальни кабинеты тут не оборудованы, несколько выбитых окон в коридоре не внушали доверие. Чаще сюда бегали дети, поиграть. Или Ева, прятаться ото всех.

Кабинет, определенно для уроков биологии, выглядел обычно, но слишком темно. Кэт уже собиралась уходить, но услышала тихое:

– Пс.

Она обернулась, но никого не нашла. Звук повторился снова, настойчивее. Присмотревшись, Кэт удивленно выдохнула. Под столом, прям рядом с ней, спряталась тень. Маленькая, мальчишеская. Голова Генри выглянула к ней, показав указательным пальцем на рот и спрятавшись обратно.

– Генри, какого…

Договорить ей не дал ещё один звук, кряхтение в стороне меловой доски. С ужасом она увидела длинную фигуру, склонившаяся над чем-то, но на её восклицание подняла голову. Девушка тут же припала на пол, закатившись под ту самую парту, ставшей убежищем для Генри. Тяжело дыша, она снова посмотрела на кусачего, не отводившего кровавого взгляда с той точки, где секунду назад была её голова. Кэт затаила дыхание, вскоре кусачий вернулся к своему старому делу. С ужасом она различила, что мертвец склонился над чье-то бездыханной фигурой.

– Он велел прятаться здесь… – едва различила она слова мальчика.

«Что же делать? Звать на помощь? А вдруг остальные слишком далеко…» – лихорадочно думала Кэт. Как только кусака закончит пир, он пойдет с их сторону. И точно заметит.

– Генри, слушай внимательно. Ты медленно, очень медленно выползаешь на четвереньках и выходишь из класса. Иди в сторону правой лестницы.

– А ты?

– Сразу за тобой.

Генри кивнул. Постепенно он направлялся в сторону выхода, боязливо оглядываясь в сторону кусаки. На мгновенье задержавшись у двери, он вопросительно посмотрел на неё. Кэтрин энергично закивала, давая сигнал «пора», а сама оставалась на месте. Тело била мелкая дрожь, ещё немного и начнут стучать зубы. Блондинка не отрывала взгляда от кусаки. Если она сейчас так же неторопливо поползет, как и Генри… но её нога задела стол, сдвинув тот на сантиметр. Надежды остаться не замеченной, не осталось. Скрип привлек внимание ходячего трупа мгновенно. В этот раз красноглазый (бывший молодым мужчиной, примерно её возраста) заметил её сразу. Живая добыча определенно была привлекательней, чем мертвая.

Скрываться больше смысла не было. Голубоглазая вскочила на ноги, осторожно выдвигаясь к выходу, не прерывая зрительного контакта. Девушка рассчитывала, что Генри уже сбежал с этажа. Она поведет мертвеца к другой лестнице.

Куска долго думал, уставившись на неё, но сделав первый шаг и вытянув одну руку, зашаг быстрее.

Кэтрин рванула из класса, в противоположную сторону от той которой пришла. Добежав до лестницы она с ужасом заметила маленький силуэт Генри.

– Я же сказала тебе бежать к правой лестнице!

– А это не она? – надул губу мальчик. – Ты смогла уйти?

– Да, но вот проблема, он идет за мной. Бежим быстрее.

Взяв Генри за руку, они начали спускаться. За спиной Кэт услышала приближающегося кусачего. Что-то мыча, тот кубарем полетел вниз по лестнице, но встал так быстро, что мог за раз дотянуться них своей рукой. Генри истошно закричал, неосознанно привлекая внимание на себя. Красные глаза вперились в мальчика, рука мертвеца опустилась.

Бежать не куда. Дверь выводящая на второй этаж оказалась закрыта. Если только дальше вниз по лестнице.

Кэтрин загородила мальчика, подталкивая того вниз.

– Иди, Генри.

– Я не брошу тебя! – с дрожью в голосе, но твердо, выпалил он.

– Быстро. Слушай меня.

Теперь кусака смотрел на неё. Руки не тянул, не скалился, внимательно вслушивался в её речь, будто пытался её понять.

– Но он тебя съест, – проныл Генри, не отпуская её руки. – Как того солдата.

– Генри…

– Пойдем вместе, пока он не напал.

Согласившись, Кэтрин сделала выпад вперед, толкнув не ожидавшего этого кусачего на ступеньки, а сама побежала вниз, подталкивая вперед Генри. Кусачий громко завыл, оскалив зубы. И снова за день она взмолилась Вселенной, что хотя бы этот выход был открыт. В этот раз её просьбу услышали.

С громким стуком, Генри врезался в дверь распахнув её. Кэтрин вывалилась следом, споткнувшись об порог. Руки, выставленные вперед, смягчили падение. Перевернувшись, она ударилась головой. В глаз потемнело.

– Кэт! – крикнул Генри.

Но она уже и сама видела очертания кусачего, опустившегося за ней на колени. В глаз бывшего человека неконтролируемая ярость, с рта текли густые красные слюни, в его зубах она увидела частицы мертвого соратника. Кричать сил не было, губы будто склеились, не давая вырваться наружу ни звуку.

Кэтрин уже видела уродливые гнилые зубы, тянувшиеся к ней, но кусачий внезапно замер и свалился на неё мертвым грузом. В нос ударил запах крови, напоминавший свежее железо.

Оглянуться она не успела, как на ноги её подняли сильные теплые руки.

– Киллиан, – выдавила она из себя имя спасителя. Глаза льдинки пристально её изучали.

– Не успел укусить? – без эмоций спросил тот.

– Нет, но в кабинете биологии лежит один… Он мёртвый, Киллиан.

Киллиан обернулся ко второму парню, в котором она узнала Стефана.

– Иди проверь кто это.

– Наверняка Фред, он один пошел на третий. За этим пацаном.

Стефан ушел, выполняя приказ. Внимание англичанина снова принадлежало ей. Ей показалось, или за всей этой маской холодной акулы, она увидела облегчение.

С изумлением Киллиан заметил, что до сих пор не отпустил блондинку, продолжая держать ту крепко за талию.

– Он был один? – спросил Киллиан, указав на кусачего. Девушку он отпустил и даже отошел на три шага.

– Да. Вы долго его искали, – с осуждением прошептала Кэтрин, спрятав за эти свое смущение. Без рук аристократа ей сразу стало холодно. – Почему?

– Ещё трое было в правом крыле у спален, один в столовой. И снаружи целая куча.

– Пять кусак в школе? Но как?

– Давай не здесь, Кэтрин. – Киллиан указал на Генри, до этого молча и внимательно слушавшего каждое слово мужчины.

Блондинка кивнула и взяв за руку мальчика, который недовольно промычал, что ему не дали подслушать какую-то важную тайну.

Мойра со слезами встретила их двоих, засыпав благодарностями и объятиями девушку, а потом так же крепко обнимавшего сына.

– Ну мама, не надо. Смотрят же. Дышать нечем.

Отпустили из зала их только спустя ещё полчаса. Вошедший Киллиан заявил, что они трижды проверили все здание, ни одного кусаки не было. Не забыл он и сообщить о погибшем Фреде, молодом парне, впервые пошедшего на кусачего. Кэтрин вспомнила его. Фред всегда был рядом со своей девушкой, что после объявленного начала оглушительно плакать. Успокаивать её бросилась Молли, так же едва сдерживая слезы.

Кэтрин подождала, пока все разбредутся обратно по своим комнатам, прежде чем подошла к Киллиану. Тот что-то тихо обсуждал со Стефаном и Чарли, остальные мужчины патрулировали местность наружи. Может Киллиан и старался контролировать свои эмоции, но она заметила, как тот нервно трогает свои черные волосы, поправляя и тут же взъерошивая обратно.

– Ты еще здесь?

– Да. Откуда в школе взялись кусаки? Ты обещал ответить.

– Я не давал такого обещания.

– А вот и давал.

– Это не то, что тебе нужно слышать, Кэтрин. Точнее, ты не хочешь этого знать, – он снова растрепал волосы. Выглядел он обеспокоенным, каким никогда не был при Маркусе.

Взбунтоваться блондинка не успела, в разговор вступил Чарли.

– Я думаю, ей можно сказать, Киллиан. Она сильная девочка, справиться. Видел бы ты, как она сегодня поступила с Карлосом и его свитой. Так ударила, ты бы сам её испугался, – для пущей убедительности, старик изобразил её размах.

Кэтрин покраснела, но твердо встретила оценивающий взгляд англичанина. Его губы дрогнули в едва заметной ухмылке.

– Неужели? Зря пропустил такое представление.

– Так ты скажешь в чем дело?

– У нас завёлся предатель, – спустя какое-то время ответил Киллиан, отведя взгляд.

– Что? – не поверила она, раскрыв рот. – Нет, невозможно. Это из-за сломанной ограды они забрались, точно.

– Мы тоже об этом подумали, – согласился мужчина. – Но на юге мы обнаружили огромную дыру в заборе, ещё одну. В неё заманили кусачих и впустили в школу через черный ход. Преступник даже не додумался закрыть его.

– Но кто…

Кэтрин вспомнила Карлоса. Вот кто был бы не против смуты среди них. При виде её выражении лица, Киллиан покачал головой.

– Это не Карлос. И никто из его дружков. Сегодня я застукал их за кражей запасов воды. Раньше они отмазывались, но не в этот раз. Они весь день драили все шмотье в прачечной, под моим надзором и Стефана. А как все началось, тут же спрятались в своем убежище.

«Но тогда кто?» – с этой мыслю она уже ложилась спать.

Без Евы в комнате было пусто и скучно. Обычно перед сном они обсуждали свои прошлые жизни, от разговоров Кэтрин быстрее засыпала. Но теперь. Если среди из них и правда есть предатель, продолжало ли это место быть безопасным? Рука непроизвольно опустилась на плоский живот.

– Ох, Ева, когда же ты вернешься?

АЙВА

1 месяца назад.

Им не позволяли покидать изолятор вот уже несколько недель. Карантин. Айве очень повезло, что ей давали разговаривать со своим женихом, даже если через прозрачную перегородку. Правой ладонью она прижалась к стеклу, чувствуя себя заключенной в тюрьме. Но может, в каком-то смысле так оно и было. Немного смуглая рука её жениха – Вектора, сильно выделялась вместе с её бледной.

– Тебе стало хуже? – спросил он. Через стекло Айва слышала его плохо, но даже так она расслышала горькие нотки беспокойства.

– Нет, я в норме.

– Лгунья. – Вектор печально улыбнулся. – Выглядишь паршиво.

– Ты засранец, ты знаешь это?

– Знал бы, повторяй ты это почаще. Дома. Зачем ты вообще полезла во всё это безумие?! Знаешь же, Гарри чокнутый, ему плевать на всех, кроме себя и своих экспериментов.

Айва, пожав плечами, покачала головой. В горле запершило, но такое с ней постоянно. Она чувствовала себя абсолютно здоровой, мелкое головокружение и то связанное с пребываниям в четырех стенах. Девушка не понимала, зачем доктор Стревенсон держал её здесь. Её и ещё троих ученых.

– Я поговорю со Стревенсоном снова, и если он тебя не выпустит…

– И что вы сделаете, мистер Гомес?

Айва заглянула за спину жениха. О Стревенсоне нельзя было говорить часто, он тут же появлялся здесь, будто чуял всё, что происходило у него за спиной. Айва подозревала о наличии камер по всей лаборатории, но на её слова доктор лишь смеялся, отвечая: «Камеры? Зачем они мне, милая. Я всё вижу без них, имя третий глаз на затылке».

Гарри Стревенсон, великий ученый средних лет, стоял сзади, скрестив руки за спиной с легкой улыбкой смотря на них двоих. Странно, что после всех недавних событий, он находит силы улыбаться. Это поражало и одновременно восхищало.

Было время, Айва молилась на него. С поступления в университет, она мечтала попасть в его команду, к нему! Как же она радовалась, когда её, самую молодую ученицу (всего двадцати лет отроду), приняли! Сам Стревенсон пришёл к ней, восхитившись её работой «Бактерии и как они могут восстановить клетки мозга человека». Лишь теория, отвергнутая всеми преподавателями, но он, доктор Стревенсон, заметил её.

– В угрозах нет нужды, молодой человек, – почти пропел Стревенсон. Глаза его блестели. – Наша маленькая ученая почти здорова, остались лишь небольших остатки вируса, но он больше не опасен. Айва может выйти из карантина.

– А остальные? – спросила она, но внутри уже ликовала. Неужели весь этот кошмар закончился? Вектор тоже обернулся к ней, радостно улыбнувшись. Оба облегченно выдохнули. Скоро день рождения Айвы, буквально через два дня, не хотелось бы провезти его в изоляторе.

– Не переживайте, Айва. Все вы будете свободны, как только сдадите определенные тесты. Вы будете первой, иначе ваш жених свернет мне шею, если я вас не выпущу. Уже сегодня вечером вы вернетесь домой.

Айва радостно с нетерпением запрыгала на месте.

– Увидимся дома, – прошептала она Вектору.

– А мне можно её подождать? – спросил парень, с надеждой посмотрев на доктора. Он так давно её не обнимал, что оставшиеся часы казалась вечностью.

– Не вижу в это смысла, Гомес. Кажется, сегодня вы выходной, так идите домой и готовьтесь встречать свою невесту. Свечи, музыка, что вы там молодые делаете? Уверяю, Мисс Локвуд присоединиться к вам через пару часов.

Парень замялся, но кивнул. С неодобрением Айва заметила, что Вектор совсем забросил бритье, не любила она его жесткую щетину. Вектор обернулся к ней, приложив ладонь обратно к стеклу.

– Скоро увидимся.

Наконец, она покинула изолятор. Чертовы белые стены, напоминавшие психушку, начинали действовать ей на нервы. Даже не переодевшись из красной пижамы во что-то более комфортное и удобное, она последовала за нетерпеливым Стревенсоном. Настроение было преотличное, она даже была не против, когда люди в масках окружили её, взяв на анализы аж пять колб с образцами её крови.

– Как самочувствие, Айва? – спросила Кэсси, её подруга из университета, когда последняя колба оказалась заполненной. – Выглядишь лучше.

– Я выгляжу как всегда, Кэс. Я по жизни бледная поганка. Моё наследство.

Девушки рассмеялись. Стревенсон, стоящий чуть поодаль, закашлял, поторапливая процедуру.

– Все в порядке, правда. Вот только волосы стали сильно выпадать, ну надеюсь витамины это поправят.

– Ну а если нет, подберем тебе хороший паричок. Вектор не отличит от оригинала.

И всё же, не смотря на шутки Кэс, в сознание Айвы проскользнула мысль, что здесь что-то не так. Она же здорова, разве нет? Карантина больше не было. Но тогда почему все продолжают ходить в масках и защитных костюмах? Все, кроме Стревенсона. Восторг прошел, на его месте оказалась паника.

– Доктор Стревенсон, вокруг все точно в порядке? – подавив дрожь в теле, спросила Айва. Ученый ускорился, она почти бежала, чтобы ровняться с ним в шаге. – «В-120» …

– Вирус под контролем, Айва, будь уверена.

Это её не убедило, девушка запаниковала сильнее.

– Куда мы идем? Я не здорова?

– Здорова, все мы здесь здоровы. Я должен показать одну вещь. Наш эксперимент, Айва, всё получилось!

– Получилось? – нахмурилась Айва. – Но прошлый эксперимент показал, что «В-120» не готов! Из-за этого мы провели в изоляторе больше двух недель! Мы ошиблись, доктор, признайте!

С каждым словом Айва повышала голос, под конец почти крича. Зря они вообще так рано стали тестировать «В-120». Препарат был не готов, совершенно.

Уже почти полгода они занимались разработкой лекарства, позволяющее регенерировать и восстанавливать участки мозга мертвого человека. Препарат от смерти – так называл «В-120» Стревенсон. Он использовал её теорию, о бактериях. Одноклеточное существо, вроде симбионта, созданное при «В-120» подселялось к живому носителю к мозгу, чтобы восстановить потерянные клетки.

Экспортировали сначала они на животных, крысах да кроликах. Но ни разу «В-120» не вернул никого из них к жизни. Тогда Стревенсон договорился с одни моргом. За теми телами никто не приходил, о них не вспоминали. Это давало несколько дней работы с одним потенциальным «добровольцем».

И только совсем недавно их практика принесла плоды. Но это не те результаты, что ждала Айва. Мертвый возрождался, но совершенно не помнил ни себя, ничего. Симбионт возрождал лишь самую малую часть мозга, отвечающую за передвижение и неконтролируемый башенный голод, сопровождающийся нападками на каждого на своем пути. Айва до сих пор с ужасом вспоминала тот эксперимент. На неё и на её коллегу напал их мертвый доброволец. Айву лишь слегла задело, но царапина на внешней стороны руки так и не заживала. А вот Фрэнку повезло меньше. Подопытный откусил от него целый кусок кожи с мясом, прежде чем ворвались ещё двое и остановили безумие. Как же много крови было вокруг.

Всех их отправили в изолятор в тот же вечер, обнаружив в их крови «В-120». О судьбе троих напарников, особенно Фрэнка, она не знала.

Стревенсон торжественно молчал. Вскоре они оказались в том самом отсеке, где она проводила последнюю пробу пару недель назад.

Здесь всё изменилось.

Она работала в простеньком кабинете и процедурной, где не было ничего лишнего. Теперь вокруг её рабочего места, рядом с прозрачным стеклом с выходом на лабораторный стол, столпилась целая толпа людей. Куча новой техники, которой девушка не видела раннее. Так же её смутили вооруженные люди в комнате у выходов. Сердце подазрительно сжалось.

Айва пораженно уставилась на Стревенсона, ждавшего её вердикта.

– Нравится?

Нет, ей все совершенно не нравилось.

– К нашему с вами проекту наконец то подключились остальные. Вы скоро будете знаменитой и богатой.

– Но «В-120» не работает как нам нужно.

– Ярость и непонимание подопытного могут оказаться лишь временным эффектом.

– С чего вы это взяли?

Стревенсон кивнул на стекло. Айва, чувствуя себя не уютно под пытливыми взглядами людей, подошла к перегородке. В небольшой комнатке, находившейся чуть ниже их смотровой, ходила туда-сюда бледная девочка лет шести. Её редкие почти серые волосы спутались, ноги заплетались, её заносило то влево, то вправо. Будто почувствовав на себе новый взгляд, девочка повернула голову в её сторону. Айва ахнула, прижав руки ко рту от ужаса, сдерживая крик. Не потому, что у девочки были ало-красные глаза, а само тело будто наполовину разложилось. Она её узнала.

– Это же ваша дочь?! – воскликнула она, обернувшись на ученого. – Вы же не могли…

– Смог, Айва. Я немного поработал над нашим симбионтом, он стал развиваться быстрее в теле своего носителя. Помог ваш последний труп, мы взяли с него несколько проб.

– Но это опасно! Вирус, в котором обитают симбионты распространяется по воздуху!

– Как это по воздуху? – промолвил старик, стоящий рядом с ней. Он возмущенно перевел взгляд на Стревенсона. – Вы об этом не предупредили. Мы все здесь без защиты и уже можем быть заражены!

– Определенно, вы заражены.

Вокруг поднялся гул. Айва снова посмотрела на вооруженных людей, не шевелившихся у стены. Одежда немного похожая на военную, в сине-черных оттенках. Незнакомцы единственные кто были в противогазах, за их спинами Айва заметила огнестрельное оружие.

– Зачем я здесь? – обратилась она к доктору.

– Что за вопросы? Мы оба работали над «В-120», вы должны были увидеть прогресс.

– Но его здесь нет, Гарри, – впервые она назвала его по имени. – Ваша дочь умерла. Наш симбионт не помогает, он превращает людей в монстров. Вспомните, что случилось с Фрэнком!

Но Стревенсон её уже не слышал.

– Может вирус и нестабилен, пока что. Моя дочь, Эвелин, она жива. И будет жива, когда я доработаю наше лекарство от смерти и исправлю мелкие недочеты.

– Я не буду принимать в это участие, – покачала головой Айва и побежала к выходу, но мужчина в форме её не пустил. – Что вы задумали, доктор?

Стревенсон был безмятежен, мирно оглядывая каждого. Остальные, ученые и профессора, потянулись за ней к дверям, но те были заперты, а молчаливые бойцы достали свое оружие.

– Вот так просто перебьете нас? – возмутился профессор Коннор, Айва была у него на курсе. – Если заражены мы, вы тоже. Не будьте смешны, Гарри. Как отреагируют другие на наши смерти?

– Люди поймут, что я сделал это, чтобы остановить заразу. Да, скорее всего уже заражен весь город, но всё будет в порядке, пока никто не контактировал с нашими подопытными. Их частицы заставят симбионта внутри вас расти и, выражусь грубо, пожирать ваш мозг.

Айва кинула взгляд на свою руку, на которой сильно выделялась красная полоса. Стревенсон заметил это и горько улыбнулся, хотя в его глазах она не заметила ни капли сожаления о ней.

– К сожалению, вы скоро станете как моя Эвелина.

– Но прошло столько времени.

– Ваш симбионт добирается до мозга очень медленно, благодаря некоторым препаратам, что я вам выдавал. Но неизбежное, как говорится, неизбежно. Я бы мог попробовать вытащить паразита, пока он не добрался до мозга. Но я не уверен в вашем молчании, Айва. К тому же, правительству и властям нужны жертвы, как и всегда, впрочем. Мне очень жаль.

Айва отшатнулась от толпы, бросившись опять к другому выдоху. Нет, она не может умереть, она здорова, точно. Её дома ждет Вектор, её лучший друг и жених, умевший всегда развеселить её своими шутками. Она здесь не останется.

Взбунтовались и остальные, громко требуя выпустить их.

Толпа наступила в её сторону, Айва упала на пол, сильно ударившись лбом об кафель. Сверху над своей головой она услышала выстрелы.