Текст книги "Разрушенный (ЛП)"

Автор книги: Л. п. Ловелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

ГЛАВА 21

ХЬЮГО

Я смотрю на Молли в напряженной тишине. Я чертовски скучаю по ней. Она стоит в окружении ящиков, и это болезненное напоминание о том, какой киской я был, боясь добиться ее, тем самым позволив Алексу сделать свой шаг. Молли взволнованно проводит рукой по своим длинным светлым волосам.

– Что тебе нужно, Хьюго? – она тихо спрашивает. Она выглядит уставшей. Темные круги заметны под ее глазами, и она похудела.

– Не переезжай к нему, – быстро выпаливаю я.

Она резко выпрямляется и хмурится.

– Что?

– Не переезжай к нему. Он тебе не подходит. – Бл*, я не так планировал.

Молли качает головой.

– Ты невозможен. А знаешь что? Пошел ты! – Она сжимает и разжимает кулаки, дрожа от гнева. – Ты сам бесчисленное количество раз говорил мне, как хорош Алекс для меня, как он меня заслуживает, – насмешливо напоминает мои слова. – А теперь ты заявляешь мне не переезжать к нему.

– Я был неправ, – честно признаюсь ей. – Я имею в виду, тебе не нужно нечто хорошее.

– Слишком поздно, Хьюго. Ты сделал свой выбор.

– Я облажался! – в порыве начинаю кричать. – Я никогда не должен был говорить тебе, чтобы ты была с ним. Никогда не должен был позволить тебе уйти.

Молли смотрит на меня с жестоким выражением лица.

– Ты серьезно?! Ты месяцами говорил мне, что я хорошая. Ты сказал мне, какой ты плохой и как ошибаешься. Ну, знаешь что, ты был прав. Я слишком хороша для тебя. Я заслуживаю лучшего, чем парень, который даже не видит меня, пока я не уйду.

– Я, бл*, видел тебя, Молли, – я рычу. – Я вижу тебя лучше, чем кто-либо.

– Что это должно значить? – огрызается она.

Я шагаю вперед, стирая пространство между нами, и обхватываю ее челюсть.

– Это означает, что ты не совсем хорошая, сладкая. Ты не тот настенный цветок, которым тебе нравится притворяться с Алексом. Ты преданная, любящая и добрая, но ты намного больше. Ты напористая и решительная. Ты – фейерверк, ждущий, чтобы его зажгли.

– Ты ничего не знаешь. – Голос Молли срывается, и она делает неуверенный шаг назад, подальше от меня.

– Я знаю, что ты рядом со мной не такая, как с остальными. Ты не прячешься от меня, потому что, даже если ты считаешь, что я идиот, ты знаешь, что именно я даю тебе такую необходимую тебе свободу. Тебе не нужно выставлять себя напоказ рядом со мной, и я не могу позволить тебе переехать к нему и провести свою жизнь, черт возьми, скрывая, кто ты есть на самом деле.

– Я не прячусь, – огрызается Молли.

Я провожу руками по своим волосам.

– Ты что, издеваешься надо мной? Мы как доктор Джекил и мистер Хайд. Я вижу, как ты играешь послушную дочь, терпеливого и понимающего друга, вежливую девушку, пока я не оказываюсь рядом с тобой… и тогда ты просто Молли.

– Что ты хочешь, чтобы я сказала, Хьюго? Ты не для меня, ты ясно дал понять это. Алекс… Я люблю Алекса, и он предлагает мне будущее. Он любит меня. – Ее глаза встречаются с моими, и они полны сожаления и печали. Я знаю ее. Молли этого не хочет. Я знаю, что нет.

Но она права. Я даже толком не понимаю, чего хочу. Какого черта я здесь делаю? Все, что я знаю, так это то, что я категорически против ее переезда к Алексу, но на самом деле я не даю ей повода не делать этого, не так ли?

– Что, если бы я был вариантом? – тихо спрашиваю я.

Молли закатывает глаза.

– Ты говоришь это сейчас, потому что думаешь, что вот-вот потеряешь свою любимую игрушку, но ты не знаешь, что на самом деле означает быть преданным кому-то, Хьюго. Я сделала свой выбор и больше не предам Алекса.

Конечно, она права. Я понятия не имею, что значит обязательства. Черт возьми, самые серьезные отношения, которые у меня были, – это отношения с обычной шлюхой.

Я снова делаю шаг вперед и обнимаю Молли, притягивая к себе. У нее перехватывает дыхание, когда ее тело прижимается к моему. Она кладет руку мне на живот, желая оттолкнуть меня, но я только крепче сжимаю ее.

Ее взгляд встречается с моим, прежде чем она закрывает глаза.

– Не заставляй меня это говорить, – я умоляю ее.

Ее глаза открываются и встречаются с моими.

– Что? – выдыхает она.

– Ты знаешь, что.

Наступает долгая пауза, прежде чем ее взгляд смягчается, и она кладет мне руку на щеку. Я смотрю, как Молли пытается найти решение. К черту это. Я не позволю ей думать обо всех неправильных причинах. Я знаю, что их слишком много, чтобы сосчитать, но также знаю, что бы ни было между нами, я хочу этого.

Молли открывает рот, чтобы что-то сказать, и я прижимаюсь к ее губам. Ей требуется несколько секунд, чтобы отреагировать, а затем она целует меня в ответ. Ее пальцы сжимают мою рубашку, и из ее горла вырывается стон. Молли оживает, ее тело воспламеняется и подстраивается под мое. Мне нравится чувствовать, как она раскрывается для меня. Мне нравится, что она раскрывает все свои запреты со мной, что не делает ни с кем другим.

Левушка внезапно застывает и отталкивается от меня, прерывисто дыша.

– Я не могу этого сделать.

– Молли…

Она качает головой, когда ее взгляд встречается с моим.

– Я сказала тебе, что люблю тебя, Хьюго, а ты ничего не ответил. Ты позволил мне уйти! – Я слышу боль в ее голосе. Я виновник этой боли и, блин, не заслужил ее прощения.

Провожу большим пальцем по ее щеке, по ее лицу катится слеза.

– Не плачь, – тихо прошу я. – Ты меня пугаешь, сладкая. – Неуверенно ожимаю плечами. Я не знаю, как это сделать. Дерьмо.

Молли шмыгает носом и закрывает глаза, судорожно вздыхая.

– Я не могу этого сделать, – она снова повторяет, отступая от меня. Я опускаю руку, и я стою лицом к ней, словно онемевший. – Этого недостаточно, Хьюго.

Как этого может быть недостаточно? Я чувствую, что отдаю ей свою гребаную душу. Как этого может быть недостаточно? Я не знаю, что сказать. Не могу придумать ни одной гребаной вещи.

– Молли… – Я делаю шаг к ней, но она поднимает руку, останавливая меня.

– Хьюго, просто уходи. – Я встречаюсь с ней взглядом, и несколько секунд мы просто смотрим друг на друга. Такое ощущение, что между нами тысяча невысказанных слов. Я не хочу уходить от нее. Я отпустил ее однажды, и это кажется самой большой долбанной ошибкой в ​​моей жизни, но что я могу сделать? Я облажался, и теперь мне нужно разбираться с последствиями. Я должен смотреть, как она уходит от меня и возвращается к Алексу, парню, который олицетворяет все, чем я не являюсь, все, что не могу ей дать.

Я поворачиваюсь и выхожу из комнаты, оставив ее в окружении коробок.

ГЛАВА 22

МОЛЛИ

Дверь моей спальни щелкает, и мои колени подгибаются, я падаю на пол. Наклоняюсь и зарываюсь пальцами в ковер. Боль пронизывает мое тело, почти полностью искалечив меня. Говорят, что разбитое сердце – эмоции, но для меня это чертова физическая пытка. Я ложусь на пол спиной, хватаясь за ноющую грудь.

Почему каждый раз, когда мы расстаемся, становится немного больнее? Неужто должно стать легче? Я смирилась с этим. Я была в порядке, а потом Хьюго неожиданно появляется и бац, я снова вернулась к тому, с чего начала.

Это было самое трудное, что я когда-либо делала. Каждая фибра моего существа хочет Хьюго, хочет упасть в его объятия и молиться, чтобы он никогда меня не отпускал, но это все… Я не могу жить слепой верой, надеждой, что меня хватит для него. Вероятно, что это не так.

Я легко могу поддаться сладким репликам и ложным обещаниям Хьюго, но я совсем потеряла чувство собственного достоинства из-за него. Как бы сильно ни любила Хьюго, я должна любить себя больше.

Теперь я лежу здесь и смотрю в потолок, понимая, что, возможно, никогда не изменю Хьюго Харрисона, но я не могу переехать к Алексу. Не могу быть с Алексом. Я знаю Хьюго, и нам никогда не суждено быть вместе, но мое сердце еще не осознало этого, и оно все еще принадлежит ему. Я не могу этого отрицать. Недостаточно просто хотеть чувствовать то же самое к Алексу. Я не могу продолжать тащить его через это дерьмо, лишь наполовину предаваясь ему и используя, чтобы успокоить мое разбитое сердце.

Хватит.

Я встаю с пола, прохожу через квартиру и выхожу через парадную дверь. Я не останавливаюсь, пока не сажусь за руль маленького джипа Джорджа. Прислоняюсь головой к рулю и делаю несколько глубоких вдохов. Я все еще чувствую вкус Хьюго на своих губах, все еще чувствую запах его одеколона.

Я знаю, что мне нужно делать, но в то же время я никогда в жизни не чувствовала себя такой разбитой. На данный момент я понимаю, что мне нужно выбраться из этого беспорядка. Я включаю зажигание и делаю задний ход.

Заезжаю на парковку и смотрю на квартиру Алекса. Мое сердце стучит о ребра, как оркестр. Провожу руками по волосам и зажмуриваюсь, пытаясь собраться с мыслями. Я не знаю, что собираюсь сказать.

Делаю глубокий вдох и открываю дверь. Подъем по его лестнице кажется огромным. Я осторожно стучу в дверь в надежде, что он ушел, и я могу отложить этот сложный разговор.

Через несколько секунд слышу шаги, затем дверь распахивается, обнажая улыбающееся лицо Алекса. Мой живот сжимается, и я прикусываю губу, так как тут же наворачиваются слезы.

– Молли? – его улыбка исчезает, и он хмурится. – Что случилось? – Он протягивает руку и успокаивающе касается моего плеча. Черт, я не знаю, смогу ли это сделать. Теперь, когда я здесь, моя решимость колеблется.

– Войди. – Алекс провожает меня в квартиру, в которую я должна переехать завтра. Я чувствую себя зомби, когда вхожу в коридор.

– Алекс, я… – хриплю я. – Мне нужно с тобой поговорить.

– Хорошо. – Он ведет меня в гостиную, усаживаясь на диван. Я стою, оцепенев перед ним.

– Я не могу переехать к тебе, – выпалила я.

Его взгляд медленно скользит по моему лицу, и я хочу уклониться от его пристального внимания. Конечно, он увидит, какой я ужасный человек, то, что я сделала. Я ему изменяла. О боже. Я ему изменяла! Мои глаза начинает покалывать, я запрокидываю голову, смотрю в потолок и отчаянно пытаюсь не заплакать.

– Что происходит, Молли? Если это происходит слишком рано, мы можем отложить…

Я качаю головой.

– Нет, я просто не могу. – Просто скажи это, Молли. – Я не могу больше быть с тобой.

Алекс выглядит шокированным. Конечно, он выглядит шокированным. Он думал, что завтра съезжается со своей девушкой, а теперь она пытается порвать с ним. В конце концов, он встает и движется ко мне, блокируя остальной мир своим огромным присутствием. Он нежно берет меня за лицо, и я закрываю глаза. Я не могу смотреть на него.

– Поговори со мной, Молли, – он просит меня своим успокаивающим глубоким тоном. Я качаю головой, потому что у меня нет слов, которые могли бы исправить это. Это ужасно. У меня болит грудь. – Я тебя люблю. – Вот и все. Плотина лопается, и по моим щекам текут слезы. Я прижимаю руку ко рту, пытаясь подавить рыдания, вырывающиеся изо рта. Что, черт возьми, со мной не так? Разве я не этого хочу? Я отворачиваюсь от Алекса, и его рука падает.

– Пожалуйста, скажи мне, что не так. Это не ты. Я вижу, ты этого не хочешь.

Он прав, я не хочу этого, но я не желаю его так сильно, как следовало бы. Я не хочу его так, как Хьюго, и это делает все неправильным и несправедливым по отношению к нему на многих уровнях. Алекс не должен быть утешительным призом.

Я слышу, как он движется позади меня, прежде чем он обнимает меня, успокаивая. Я мерзкий человек.

– Я должна это сделать, – шепчу я. – Ты заслуживаешь лучшего, чем я.

– Нет ничего лучше тебя. – Его низкий голос грохочет мне в ухо. О боже, я не могу быть здесь и слушать, как он говорит мне, насколько я, по его мнению, хороша, потому что это не так.

Я резко вдыхаю и выхожу из его хватки, поворачиваясь к нему лицом.

– Я люблю другого. – Мой голос срывается.

На его лице появляется замешательство, прежде чем его глаза медленно встречаются с моими.

– Ты сказала, что любишь меня.

– Так и есть. Да, я люблю тебя, – защищаюсь быстро. – Но я также люблю и его.

– Хьюго, – Алекс говорит без обвинений. Я не отвечаю, но мое выражение лица выдает меня. Он отворачивается, сцепив пальцы на шее.

– Ты обещала мне, что вы просто друзья.

– Мы были… мы есть. – Я спотыкаюсь о своем объяснении.

Алекс поворачивается ко мне и смеется.

– Разве ты не видишь, что он делает, Молли? Ты была с ним, затем ушла. Теперь ты его друг, и он не может принять тот факт, что ты переезжаешь ко мне. Он желает, чтобы ты была одна, но он также хочет и дальше спать с каждой девушкой, которая смотрит в его сторону.

Я качаю головой.

– Это не так.

– Он недостаточно хорош для тебя, даже не на долю, – Алекс рычит. – Он говорит тебе то, что ты хочешь услышать, и ты сразу же влюбляешься в это.

– Я знаю! – я громко кричу. – И я не покупаюсь на это. Я не расстаюсь с тобой, чтобы сбежать к нему. Я расстаюсь с тобой, потому что испытываю к нему чувства. Я знаю, что он недостаточно хорош. Поверь, я знаю. – Прерывисто вздыхаю. – Я бы хотела, чтобы между нами все было прекрасно, Алекс, но этого не будет, ты заслуживаешь лучшего. Ты должен быть для кого-то всем, и ты им обязательно будешь. Я действительно хотела быть той, для кого ты являешься целым миром, больше всего на свете

Наступает долгая пауза, пока мы оба пытаемся осознать, что только что произошло. Это конец. У меня была своя доля горя, и я разбила много сердец, но это гораздо более катастрофическое, чем другие. Все могло бы быть иначе, но я все испортила. Обычно, когда вы прекращаете отношения, у вас есть весомая причина. Вы оказались несовместимы, или хотели чего-то другого, может быть, вы просто не интересовались этими отношениями, но это не то. У нас было будущее. Я знаю, что без Хьюго на горизонте я бы переехала к Алексу и, вероятно, вышла бы за него замуж, и я не сомневаюсь, что была бы счастлива.

Хотя это чертовски сложно представить.

– Я бы отдал тебе все, Молли, – Алекс болезненно хрипит.

– Я знаю. – Мой голос прерывается всхлипом.

– Итак, это все? – Я не могу ответить. Он кивает, принимая мое молчание как ответ на свой вопрос. – Тогда я желаю тебе удачи.

– Я так виновата. – Я плачу.

Алекс отворачивается от меня, но не раньше, чем я ловлю его взгляд. Он упирается руками в подоконник.

– Я думаю, было бы лучше, если бы ты просто ушла.

Я стою в оцепенении, пытаясь найти что-нибудь, что могло бы улучшить ситуацию, но ничего не получается. Некоторые вещи просто ужасны, и нет никакого выхода. Это один из таких случаев, как бы мне ни хотелось это исправить. Я тихонько выхожу из квартиры со слезами, текущими по моему лицу, и чем-то вроде ножа в груди.

Подойдя к машине, я истерически плачу. Почему это так больно? Не знаю, как долго я сижу, сжимая руками руль. Я так сильно хочу подняться по лестнице и забрать все свои слова обратно, позволить Алексу держать меня и заставить эту боль уйти. Разбитое сердце – это всегда жестоко, но я смирилась с ним, и мне кажется, что мою грудь разрывают на части. Я едва замечаю, как открывается дверь, и руки обимают меня за плечи. Лилли.

– Как….

– Алекс позвонил мне, – она бормочет мне в волосы. Я плачу сильнее. Я только что разбила ему сердце, а он все еще заботится о том, чтобы со мной все в порядке. Я хочу, чтобы он кричал на меня, говорил, что ненавидит меня, что угодно. Только не его доброта, потому что это меня убивает. Все так хреново. На мгновение я позволяю Лилли просто обнимать меня, чтобы дать мне часть той силы, которую она носит, словно доспехи.

– Давай. Я пришлю Тео за машиной. – Лилли выводит меня из машины на автостоянку, держа пассажирскую дверь своего автомобиля открытой для меня. По дороге к дому она ничего не говорит, просто держит меня за руку, пока мое сердце истекает кровью.

Когда мы подходим к ее дому, она ведет меня прямо вверх по лестнице в их гостиную.

– Хорошо, сядь, – Лилли приказывает, указывая на барную стойку. Я сажусь и опираюсь локтями о перекладину, закрывая лицо руками.

– О боже, я такая идиотка. – Я шмыгаю носом.

– Выпей это. – Она протягивает мне стакан с прозрачной жидкостью через стойку. Я беру стакан и осушаю его в три глотка. Это чистая водка, и я кашляю, потому что алкоголь грозит сжечь мой пищевод. Лилли немедленно доливает. Это так всегда: просто пей, пока не перестанет болеть. Сейчас я полностью ценю ее методы. Это впервые для нас обоих. Моя подруга спокойная и собранная, в то время как я теряю себя и ломаюсь. Я не та девушка. Бл*, почему не могу перестать плакать?

Еще три стакана водки, я больше не плачу, потому что перестаю чувствовать. Я просто онемела. Пьяная и онемевшая. Водка сейчас как морфин для моего разбитого сердца, поэтому просто продолжаю пить.

– Итак, ты собираешься рассказать мне, что случилось? – неуверенно спрашивает Лилли.

– Хьюго случился.

– Тебе придется уточнить, – она навязчиво подсказывает.

– Он пришел ко мне в последнюю чертову минуту и ​​выложил все. – Я машу рукой, прежде чем хлопнуть ею по стойке для завтрака и сделать еще один глоток моего нового лучшего друга.

– Типичный гребаный Хьюго, – Лилли вздыхает.

– Он ублюдок, – я ругаюсь, когда мне снова угрожают слезы. – Он просто позволил мне думать, что ему все равно. – Я наклоняюсь вперед, упираясь лбом в прохладную гранитную рабочую поверхность. – Я люблю его и чертовски ненавижу себя за это. – Мой голос дрожит. Я поднимаю голову и смотрю ей в глаза, ожидая увидеть какое-то осуждение, бл*, я заслуживаю осуждения, но все, что я вижу, – это сочувствие. Могло быть хуже.

– Алекс должен быть с кем-то, кто любит его до луны и обратно. Он такой замечательный парень. Я не могла продолжать притворяться, будто его мне хватало, потому что… как такое может быть? Если бы Алекс был Хьюго, я бы даже не посмотрела на кого-то другого.

– Это не делает тебя плохим человеком, Мол, – говорит Лилли, ее взгляд смягчается.

– Я чувствую себя чертовски хреново. – Я шмыгаю носом. Подруга берет бутылку водки и снова доливает мне. Я делаю большой глоток, корча гримасу от отвратительного вкуса. Она смеется.

– Мужики – отстой, и это никогда не бывает простым.

– Я думаю, что он единственный. – Я в собственном голосе слышу сокрушенное отчаяние.

– Кто? – осторожно спрашивает она.

Я встречаюсь с ней взглядом.

– Хьюго, – шепчу я.

Лилли вздыхает и закрывает глаза, подняв лицо к потолку.

– Из всех мужчин, которые упали к твоим ногам, Молли, ты должна влюбиться в того, кто не упал. Черт, ты влюбляешься в самого плохого из плохих парней.

Я жалобно киваю. Это чертовски трагично, когда смотришь на это под таким углом.

– Чем ты планируешь заняться? – внезапно она спрашивает.

– Я буду пить водку, пока не забуду имя Хьюго, а потом не знаю. Думаю, мне нужно время.

Лилли кивает.

– Тогда не торопись.

Говорят, что дерьмо собирается кучей, ну разве это не правда? Третья стопка попадает на следующее утро, когда мне нужно позвонить отцу.

– Молли, – он грубо отвечает на звонок. У меня ужасно болит голова, и мои глаза опухли и воспламеняются от слез.

– Привет, пап, – хриплю я.

– Что случилось? Ты больна? – Он звучит почти обеспокоенным. Почти, но не совсем.

– Нет. Все хорошо. – Разрушена, но в порядке. – Послушай, мне нужно, чтобы ты поговорил с агентом по сдаче в аренду. – В конце концов, мне нужно сохранить квартиру. Я съеживаюсь, ожидая словесного удара, который, как я знаю, обязательно получу.

– Я думал, ты переезжаешь к тому мальчику. На самом деле, если я правильно помню, вы были довольно непреклонны.

Я слышу самодовольный тон в его голосе, но у меня даже нет сил злиться на это. Он был прав. Согласие переехать к Алексу было ошибкой, но не по причинам, о которых, я уверена, он думает.

– Мы расстались, – тихо говорю.

Наступает тишина, и я чувствую тяжесть его суждения. Бедная, жалкая Молли, даже парня не удержит. Я позволяю ему делать свои предположения относительно нас с Алексом, потому что, честно говоря, мне не хочется об этом говорить, и мне все равно.

– Молли, я думаю, тебе пора встать на ноги, не так ли? – Я тяжело сглатываю, когда он произносит слова. Когда я сказала ему, что переезжаю к Алексу, я не стала слушать его возражения. Я знала, что он просто хочет контролировать меня, и была чертовски счастлива вырваться из-под его каблука, жить собственной жизнью и быть одной, с Алексом рядом со мной. Но теперь я бездомная. И должна вернуть ключи агенту сегодня, а без моего отца я не могу себе этого позволить аренду, даже с Джорджем, он уже съехался с одним из своих друзей-танцоров на день.

У меня есть сбережения, и я могу найти где-нибудь еще, но через двадцать четыре часа? Нет, все хорошо. Все будет хорошо. Разве я не этого хотела? Быть свободной от него? Это конечно хорошо, но помимо всего, что произошло за последнюю неделю, я чертовски близка к краю. Я даже не отвечаю, просто не могу. Кладу трубку и позволяю телефону выскользнуть из моих пальцев, упав на одеяло подо мной. Вся моя жизнь перевернулась с ног на голову за пару недель.

Через несколько минут в дверь стучат, прежде чем она приоткрывается, и Лилли выглядывает из-за угла.

– Привет, детка. Я принесла тебе кофе. – Она входит в комнату, держа в руках дымящуюся чашку.

– Спасибо, и спасибо, что позволили мне остаться прошлой ночью, – тихо говорю я.

Лилли ставит кофе на тумбочку.

– Ты знаешь, тебе здесь всегда рады. – Я покорно киваю, и она протягивает руку, убирая выбившуюся прядь волос за мое ухо. – Я знаю, что сейчас не до этого, но все будет хорошо, Мол. В конце концов, оно всегда так.

– Я только что поговорила с отцом, – шепчу я, опуская взгляд на брошенный на кровати телефон.

– И?

Я смотрю ей в глаза.

– Я официально сейчас бездомная.

Меня действительно поражает, у меня могло быть все, но в данный момент у меня ничего не осталось. Очень большая часть меня просто хочет свернуться калачиком и дуться, но я отказываюсь быть таким человеком. Я создала эту ситуацию, и я чертовски хорошо выберусь из нее.

– Ты никогда не будешь бездомной, – уверяет меня Лилли, взяв меня за руку. – Оставайся здесь сколько хочешь.

– Спасибо, Лил. Не знаю, что бы я без тебя делала. – У меня получается легкая улыбка. – Мне просто нужно несколько дней, пока я найду что-нибудь для съема. – Я хочу, чтобы она знала, что, хотя я ценю ее помощь, не собираюсь навязываться ей и Тео.

– Сколько угодно, – Лилли повторяет, вставая. Она оставляет меня наедине с моими мыслями, перебирая все, что я сделала неправильно.

Я нахожу свой iPad и звоню по скайпу тому человеку, который может заставить меня почувствовать себя лучше и одновременно надрать мне задницу. Моя мама.