Текст книги "Райдер (ЛП)"

Автор книги: Л. А. Кейси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

– Мы говорили о Райане Рейнольдсе, – ответила я Эшу. – Ты знаешь этого актера, звезду нового фильма о Дэдпуле?

Эш перевел взгляд с Тейлор на меня и кивнул.

– Знаю, хороший актер.

Мои губы дрогнули.

– Он великолепный и чертовски забавный.

Тейлор повернулась ко мне лицом, с выпученными глазами, заставив меня рассмеяться. Эш переводил взгляд с одной из нас на другую, с замешательством отразившемся на его красивом лице, но он покачал головой и решил не произносить вопрос, который был у него на уме. Он умный парень.

– Я ухожу, – пробормотала Тейлор, избегая зрительного контакта с Эшем, который направился в комнату отдыха, чтобы убрать свои вещи в шкафчик.

Я ухмыльнулась.

– Это меня очень позабавило.

– Я чертовски унижена, – прошептала она, ее щеки все еще пылали. – Думаешь, он понял, что я говорила о нем?

Я покачала головой.

– Нет, уверена, он не обратил внимания.

Тейлор с облегчением выдохнула.

– Ладно, я пойду, пока не сказала что-нибудь еще, от чего мне захочется, чтобы земля разверзлась и поглотила меня целиком.

Я рассмеялась.

– Увидимся.

Тейлор скорчила гримасу и поспешила покинуть отделение. Я встала, отнесла свою сумку и пальто в комнату отдыха и положила их в свой шкафчик. Прикрепив телефон к застежке на брюках, я взглянула на Эша, который стоял, прислонившись к маленькой кухонной стойке, скрестив руки на груди, с самодовольной ухмылкой на лице.

Я подняла брови.

– Чего ты на меня так смотришь?

– Я знаю, что Тейлор говорила обо мне, я был внимателен.

Я изобразила раздражение.

– Ты подслушивал!

Эш дьявольски ухмыльнулся.

– Значит, я великолепен и чертовски забавен, да?

Я пожала плечами.

– Она так думает.

– А ты? – настаивал он. – Ты согласна?

Я притворилась, что задумалась над этим, и это заставило Эша нахмуриться, что в свою очередь заставило меня рассмеяться громче, чем раньше.

– Я думаю, ты забавный... чертовски забавный, – поддразнила я.

Эш схватился за грудь.

– И не великолепен?

Я игриво закатила глаза.

– Ты ничего.

Он опомнился и пошевелил бровями.

– Я хоть немного хорош?

– Ага, – фыркнула я. – Ты немного хорош.

– Я приму это! – обрадовался он.

Я съежилась.

– Ты слишком энергичен для столь раннего часа.

Эш указал на чайник.

– Хочешь чашечку чая, чтобы проснуться?

Я кивнула.

– Да, пожалуйста.

Он приступил к делу и заварил мне чашку чая, от которого я замурлыкала, пока пила его. Мы расположились за постом медсестер и поприветствовали трех других коллег, которые должны будут работать с нами в дневную смену. Шеннон, Кэти и Джада. Я расслабилась, пока они проверяли двух пациенток, которые в настоящее время находились в палате.

– У тебя происходит что-нибудь интересное в этом месяце? – спросил Эш, пока мы просматривали карты пациентов в палате.

Я пожала плечами.

– Десятого Броне исполняется двадцать три, уверена, что мы что-нибудь устроим. Ты, конечно же, приглашен.

Эш усмехнулся.

– Спасибо, но я еще не встречался с Райдером или его братьями, и, судя по всему, я бы хотел сделать это, когда все будут трезвыми.

Мои губы дрогнули.

– Они все безобидны. Большую часть времени. Для нас, девочек... сейчас, когда я подумала об этом, возможно, тебе все-таки не стоит приходить.

Эш рассмеялся, и это вызвало у меня улыбку, но улыбка мгновенно исчезла с моего лица, когда из коридора донесся нечестивый крик и прозвучал сигнал красного кода. Мы с Эшем вскочили на ноги. Он побежал в направлении палаты, которая сигнализировала о чрезвычайной ситуации вместе с другими нашими коллегами, в то время как я бросилась к телефону.

– Операционная, – ответил мужской голос после второго гудка.

– Освободите операционную, немедленно! – вздохнула я. – Красный код в родильном отделении. Предупредите доктора Харриса или исполняющего обязанности начальника смены об экстренном кесаревом сечении. Сейчас же.

– Черт возьми, – прошипел мужчина в трубку. – Понял.

Линия оборвалась, поэтому я повесила трубку и помчалась в палату номер два, над которой мигала красная лампочка. Мне сразу стало плохо и страшно. За четыре года, проведенных в больнице, я дежурила во время «красных кодов» семь раз, и легче никогда не становилось. Красный код в родильном отделении моей больницы означал, что у ребенка или матери прямая линия – нет следов сердцебиения. Мать подключают к аппарату, который отслеживает сердцебиение матери и ребенка, красный код означает, что машина включила сигнализацию, прикрепленную к аппарату.

Когда у матери или ребенка нет пульса, у нас есть всего несколько минут, чтобы сделать кесарево сечение, чтобы вытащить ребенка, прежде чем мы сможем заняться ими. Когда я приблизилась к палате, стало понятно, что это ребенок тот, у кого пропал пульс, потому что услышала крики и мольбы матери о помощи. Я вошла в палату и обнаружила того, кто, как я догадалась, был отцом, с руками по бокам головы и слезами на глазах, в то время как Эш и другая акушерка, Джада, удерживали будущую мать.

Я протиснулась в поле ее зрения и схватила за щеки. Я запомнила ее личную информацию с того момента, как прочитала карту на посту медсестер и грубо сказала:

– Саманта, послушайте меня прямо сейчас!

Она едва могла сдерживаться, но ее взгляд встретился с моим, и я знала, что завладела ее вниманием всего на несколько мгновений, прежде чем она снова сойдет с ума.

– Мы переводим Вас в операционную для экстренного кесарева сечения. Мы вытащим Вашего сына в мир в течение следующих нескольких минут, чтобы попытаться спасти его, и мы не сможем сделать это без Вас, ясно? Нам нужно, чтобы Вы были сильной. Вы можете сделать это для меня, милая?

– Хорошо, – прокричала она. – Просто, пожалуйста, спасите его. Обещайте мне, что вы это сделаете. Пожалуйста.

Я кивнула, потому что не могла произнести эти слова вслух, иначе они окажутся сокрушительной ложью.

Все прошло как в тумане, когда я, Эш и отец ребенка бросились с Самантой на второй этаж больницы и доставили ее в операционную, где доктор Харрис и его команда были готовы и ожидали.

– Девяносто одна секунда с момента активации красного кода. Молодец, Бранна, – сказал доктор Харрис и похлопал меня по плечу. – Ты и твоя команда хорошо поработали.

Я кивнула и передала Саманту на их попечение. Стоя, как статуя, я наблюдала, как двойные двери операционной закрылись. Я услышала, как доктор Харрис отдает приказы поставить Саманте катетер и капельницу, а также протереть ее живот дезинфицирующим средством. Когда несколько секунд спустя он объявил, что вводит анестезию, я задержала дыхание. Поскольку это чрезвычайная ситуация, Саманта должна отключиться от общего наркоза в считанные секунды, и она не проснется, чтобы увидеть рождение своего сына.

Я подпрыгнула, когда чья-то рука обхватила меня за шею и притянула к твердой груди. Я знала, что это Эш, даже не поднимая взгляд. Я закрыла глаза, обвила его руками за талию и сжала. Он поцеловал меня в макушку и произнес:

– Мы быстро доставили ее сюда, и доктор Харрис уже делает надрез для кесарева. Если кто-то и может спасти ребенка, так это он и его команда.

Я знала, но это не избавило меня от страха, который я испытывала.

– Я всегда так вовлекаюсь, – прошептала я. – Как я могу помогать пациентам, если позволяю эмоциям брать верх?

Эш удерживал меня на расстоянии вытянутых рук, отчего я открыла глаза и посмотрела на него.

– Послушай меня, – твердо сказал он. – Когда Салли не дежурит с нами, ты – «мать» отделения. Ты главная, и эта ответственность ложится на твои плечи не потому, что ты милая и добрая, а потому, что ты чертовски хорошая акушерка. Ты слышала доктора Харриса, мы доставили ее сюда за девяносто одну секунду, и это благодаря тебе.

Я почувствовала, как задрожала нижняя губа.

– Спасибо, Эш.

Он подмигнул.

– Не стоит благодарности, малышка.

Малышка.

Я фыркнула.

– Я на четыре года старше тебя.

– Возраст – это просто число, детка.

Я усмехнулась, но закрыла рот, когда услышала шум в операционной. Я схватила Эша за руку, когда услышала радостные возгласы. Двери приоткрылись, и прекрасный звук плача новорожденного заполнил коридор.

– Да! – взвизгнула я и прыгнула на Эша, который рассмеявшись, поймал меня в воздухе.

Он покружил меня, а затем поставил на пол и крепко сжал. Мы ждали десять минут, пока Саманту зашьют и осмотрят ребенка. Мы оба повернулись к улыбающемуся доктору Харрису, когда он вышел из операционной, избавляясь от своего хирургического халата. Он обнял меня и стукнулся кулаками с Эшем, что заставило меня широко улыбнуться. Доктору Харрису пятьдесят пять, и смотреть на то, как он с кем-то стукается кулаками, всегда меня забавляет.

– Это благодаря вам и вашей команде, – обратился он к нам обоим. – Вы отлично справились. Ребенок дышит самостоятельно, и жизненные показатели матери тоже стабильны. Мы поместим его в отделение интенсивной терапии для наблюдения, но он выглядит хорошо. Отличная работа.

Меня накрыла новая волна облегчения.

– Слава Богу, – выдохнула я.

Мы с Эшем вышли из операционной и направились обратно в родильное отделение, прибавив шаг. После того как мы сообщили нашим коллегам, что и с Самантой, и с ее ребенком все в порядке, мы снова устроились на посту медсестер.

– Трудно поверить, что еще нет даже девяти утра, – произнес Эш, покачав головой.

Я кивнула в знак согласия.

– Это будет долгий день.

– Слава Богу за чай, – сказал Эш, заставляя меня рассмеяться.

Слава Богу.

Сердцем я знала, что не смогла бы выполнить эту работу без него. Он был моим соучастником по преступлению, и мы подпитывали друг друга в нашей деятельности. Мне повезло, что он в моей жизни. Благодаря хорошим друзьям даже самые мрачные времена кажутся светлыми.

***

– Это страшно? – спросил Доминик, широко раскрыв глаза.

Я только что закончила рассказывать ему о красном коде в отделении утром, пока Брона была наверху в ванной.

Я кивнула и ответила:

– Это всегда страшно. Ненавижу красный код.

Доминик понимающе кивнул, затем посмотрел на кухонную дверь, когда мы услышали, как Брона спускается по лестнице. Я протянула руку и коснулась его руки.

– Не говори ей об этом. Я и раньше не рассказывала ей, потому что это расстраивало ее, но теперь, когда она беременна, я не хочу, чтобы она боялась, что с ней может случиться что-то подобное.

Доминик кивнул один раз, затем обратил свое внимание на Брону, когда она вошла в комнату. Она положила руки на бедра и глубоко вздохнула.

– Я такая толстая, – нахмурилась она. – Мне потребовалось целых шестьдесят секунд, чтобы встать с унитаза.

Я хихикнула, в то время как Доминик склонил голову набок.

– Толстая? – спросил он. – А я-то думал, ты беременна. Ты меня обманула.

Брона показала ему средний палец.

– Укуси меня, ублюдок. Ты сделал это со мной.

– Можешь поспорить на свою задницу, это точно сделал я, – ухмыльнулся он, не обращая внимания на оскорбление. Ради справедливости надо сказать, что много лет назад она перешла от использования клички Факфейс к выражению нежности, и, думаю, что именно поэтому Доминик никогда не возмущается от оскормблений.

Я улыбнулась, в то время как Брона отошла к краю кухонной стойки. Она – по глупости – попыталась вскочить и сесть на прилавок, как всегда делала в прошлом, но теперь, когда она беременна, это было одновременно опасно и смешно, потому что она никогда не смогла бы забраться на прилавок без посторонней помощи.

– Доминик, – задумчиво произнесла я. – Подай ей руку.

Он встал, подошел к Броне и осторожно поднял ее на стойку. Моя сестра смотрела на него и улыбалась, это заставило его тоже улыбнуться.

– Почему ты так смотришь на меня? – спросил он, забавляясь.

– Ты без особых усилий поднял меня, это значит, что я еще не настолько толстая.

Доминик фыркнул.

– Я не вспотев, могу выжимать собственный вес, и даже на середине срока беременности ты все еще на двадцать килограмм или около того легче меня.

Брона хлопнула в ладоши.

– Надеюсь, так и останется.

– Этого не произойдет, – злобно ухмыльнулась я. – Судя по тому, как ты ешь, ты наберешь еще девять килограмм к концу срока. Доминик рассказал, что заказывает для тебя пиццу, по крайней мере, пять раз в неделю.

Брона сердито посмотрела на меня, а Доминик рассмеялся.

– Знаешь, – начал он, наблюдая, как я помешиваю ложкой чай. – Меня раздражает, что ты не стала называть меня Нико, как другие девушки.

Я ухмыльнулась.

– Я узнала тебя как Доминика задолго до того, как ты стал Нико, который приставал в школе к Би.

Его губы дрогнули.

– Приставал? Да ладно, ей нравилась каждая секунда моего внимания к ней.

– Ага, – сказала Брона, игриво закатив глаза. – Общение с твоим раздражающим «я» было тем, ради чего я жила тогда.

Доминик указал на свое тело.

– Не вини себя. У тебя невероятный вкус, дорогая.

Брона лениво замахнулась на него, и он легко увернулся, тихонько посмеиваясь. Он встал перед ее лицом прежде, чем она успела спрыгнуть с кухонной стойки и затеять с ним драку.

– И теперь, – пробормотал он, положив руки на ее округлившийся живот. – У нас будет ребенок.

Брона наклонилась вперед и уткнулась носом в его. Я улыбнулась им обоим, восхищаясь любовью, которую они испытывают друг к другу. Они все еще противоположности во многих отношениях, но одну вещь никто не может отрицать, это то, как сильно они любят друг друга. Зависимость, которую они испытывают друг от друга опасна, но я понимаю. Понимаю, каково это – любить кого-то так сильно, что вкладываешь в него свою душу. У меня было так с Райдером, и именно поэтому я так разбита сейчас, из-за того, что это исчезало. Я медленно умирала без его безусловной любви, и винить мне приходилось только себя.

«Тебе следовало лучше беречь свое сердце», – усмехнулся мой разум.

Я отвела взгляд от Доминика с сестрой и посмотрела на свой телефон, когда он зазвонил. Это было текстовое сообщение от Эша. Я прочитала его и хихикнула. Набрала ответ, нажала «отправить» и сунула телефон в карман. Подняв глаза, я обнаружила, что две влюбленные птички пристально смотрят на меня.

– Кто это был? – спросил Доминик, приподняв бровь.

Любопытный мерзавец.

– Коллега, – ответила я, затем перевела взгляд на Брону. – Он подвезет меня на работу, ты заберешь меня в четыре?

– В четыре? – спросила она. – Почему не в восемь?

Я пожала плечами.

– Сегодня учебный день для акушерок четвертого курса университета, я отказалась участвовать в нем, поэтому могу прийти домой пораньше. Я устала и нуждаюсь в психологическом отдыхе. Похоже, я старею.

Это самая дерьмовая ложь, которую я когда-либо произносила. Чего я не сказала, так это того, что мне нужно немного времени, чтобы понять, как расстаться с Райдером. Я собираюсь сделать это скорее раньше, чем позже. Я хочу сделать это, словно содрав пластырь, быстро и безболезненно. Или просто быстро.

Доминик отмахнулся от моих опасений.

– Ты все еще самая горячая тридцатилетняя, из тех, кого я знаю.

Никому не разрешалось называть мой настоящий возраст.

Мои губы изогнулись.

– Спасибо, что заставляешь меня чувствовать себя намного лучше.

– Он прав, – усмехнулась Брона. – У тебя потрясающее тело, и у тебя все еще дерзкие сиськи.

Взгляд Доминика метнулся к моей груди, и это заставило меня рассмеяться.

– Он такой предсказуемый, – обратилась я к Броне.

Моя сестра посмотрела на него и толкнула локтем, привлекая его внимание.

– Я сижу прямо здесь, – нахмурилась она.

Доминик почесал шею.

– Это ты заговорила о ее сиськах, а не я.

Брона покачала головой, ухмыляясь.

– Как я посмела?

Я улыбнулась и встала, услышав снаружи сигнал клаксона.

– Это за мной, – сказала я, поднимая свою сумку и перекидывая ремень через плечо, прежде чем обратиться к сестре. – В четыре часа. Не забудь. Я не хочу ехать на автобусе.

Брона отсалютовала мне.

– Я приеду.

Я обняла ее и ткнула Доминика в бок, прежде чем покинуть их дом. Подойдя к машине, я улыбнулась, когда в поле зрения появился Эш. Я осторожно открыла пассажирскую дверь и скользнула на сиденье. Пристегнувшись, я обратила внимание на Эша и улыбнулась:

– Привет, неудачник.

Он притворился обиженным, и выражение его лица заставило меня громко рассмеяться.

– Как прошел твой перерыв? – спросил он, отъезжая от тротуара.

Я зевнула.

– Недостаточно долго, я могла бы проспать целый год.

– Я тоже, – согласился Эш, выглядя таким же уставшим, как и я. – Скорее всего в будущем я буду просто заходить в буфет больницы на обеде, находиться дома слишком заманчиво, потому что там моя кровать.

Я усмехнулась.

– Согласна, в следующий раз можем остаться на месте и поболтать в кафе.

– Звучит как план, подруга.

Мы разговорились, и не успела я опомниться, как мы прибыли в больницу и уже через полчаса вернулись в родильное отделение.

***

– Что ты делаешь?

Я посмотрела на Эша, когда он заговорил. Он положил локти на стол медсестринского поста, за которым я сидела, его светлые волосы падали на небесно-голубые глаза.

Я указала на стопку бумаг рядом с собой.

– Подписываю выписки, бланки приема и заполняю список поставок, которые нужно заполнить к концу дня. Уже почти четыре, я хочу сделать все до того, как пойду домой.

Эш ухватился за стойку, затем подтянулся, сел на нее и посмотрел на меня сверху вниз. Я покачала головой, глядя на него.

– Салли вытрет тобой пол, если увидит, что ты там сидишь, – прокомментировала я это. – Сегодня у нее смена, она пришла после обеда.

Эш ухмыльнулся.

– Да ладно, Салли любит меня.

Мои губы изогнулись.

– Это потому, что ты все время флиртуешь с ней.

– Я флиртую со всеми, – поправил он.

Я усмехнулась.

– Ты кокетливая шлюшка.

Эш не отрицал обвинений, вместо этого он принял их.

– Мужчина должен делать то, что должен делать мужчина.

Я добродушно покачала головой, снова уставившись на форму, которую заполняла, но мои мысли снова переключились на Райдера, и это заставило меня вздохнуть.

– Эй, – пробормотал Эш. – Ты в порядке?

Я взглянула на него и кивнула.

– Хм? О да, я в порядке.

Он невозмутимо произнес:

– На этот раз хочешь попробовать рассказать мне правду?

Его осведомленность обо мне заставила меня улыбнуться, когда я снова посмотрела на форму, которую заполняла.

– Ты не захочешь слушать от меня глупую драму, Эш, – заверила я его.

Я подняла глаза как раз в тот момент, когда он поднял бровь и ответил:

– Я бы не спрашивал, если бы не хотел знать.

На секунду я задумалась об этом, а потом сказала:

– Я… Я поссорилась с Райдером прошлым вечером.

Он поморщился.

– Опять?

Эш единственный человек в мире, с которым я разговариваю о Райдере, потому что он не входит в мой семейный круг. Он не пойдет и не расскажет братьям или девочкам о моих тревогах, он хранит их между нами, и мне это очень нравится. Это своего рода терапия – иметь возможность излить душу кому-то и не беспокоиться, что он расскажет об этом Райдеру или одному из его братьев.

Я кивнула.

– То был плохой день. Он был так безразличен к тому, что я чувствую к ребенку Броны. Он назвал меня завистливой и сказал, что я сама виновата, что не забеременела, потому что у нас нет секса.

Я пропустила грубые слова, которые говорил Райдер, потому что Эшу не нужно знать, как тот разговаривал со мной.

– Какой гребаный придурок, – проворчал мой друг, чертовски удивив меня.

Я вытаращила на него глаза, и он беззастенчиво пожал плечами.

– Я не сожалею, – заявил он. – Твой жених становится все большим мудаком каждый раз, когда ты рассказываешь мне о нем. Неужели он не понимает, как ему повезло с тобой?

Я почувствовала, как вспыхнули мои щеки.

– Не думаю, что за меня стоит беспокоиться, Эш.

– Ты чертовски хороша, – возразил он. – Не позволяй ему заставлять чувствовать себя менее совершенной, ты именно такая и даже больше.

Мне стало стыдно.

– Остановись, Эш, – прошептала я, чтобы не было слышно дрожь в моем голосе. – Ты всегда ставишь меня в неловкое положение, когда так говоришь обо мне.

Он усмехнулся.

– Я знаю, но надеюсь, что чем больше я буду говорить о том, какая ты потрясающая, тем скорее ты поймешь, что это правда.

Я отмахнулась от него.

– Твои сладкие речи ничем не помогут тебе со мной, ковбой.

Эш подмигнул.

– Знаю, потому что ты верна до глубины души. Ты хорошая девушка, и к черту Райдера, если он этого не видит.

У него очень странная манера подбирать слова.

Я благодарно улыбнулась.

– Спасибо, Эш.

– Не за что, Ангел, – ответил он.

Я перестала улыбаться и зарычала.

– Если ты еще раз назовешь меня Ангел…

– Пойду привезу пациентку из палаты Питера, увидимся через несколько минут.

Он рассмеялся и спрыгнул со стойки, прежде чем я успела поймать его и ударить по голове.

– Буду здесь, когда ты вернешься. – Злобно ухмыльнулась я и помахала ему рукой. – Буду ждать тебя.

Он только ухмыльнулся мне, вызов, который я бросила, явно позабавил его. Я покачала головой, улыбаясь, когда он скрылся из виду. Он великолепен, и я знаю, что если бы Райдера не было в моей жизни, я бы заигрывала с ним и сделала бы все, чтобы быть с ним, потому что он не только великолепный, милый и заботливый, но и потому что он мой друг, что много значит для меня.

Знаю, он поможет мне пережить разрыв с Райдером, когда, в конце концов, я порву с ним. Он будет рядом со мной. Именно такой он человек. Он милашка.

Размышления о том, какой милый Эш, навели меня на мысли о том, насколько он отличается от Райдера. Мой жених не ужасный… просто теперь он другой. Первые несколько лет он был милым и заботливым и ставил меня в центр своего мира. Все, что было между нами, было таким невероятным. За последние полтора года между нами определенно кое-что изменилось.

Каждый раз, когда вижу его, я чувствую себя точно так же, как в ту первую ночь, когда он вошел в мою жизнь, и это одновременно утешительно и душераздирающе, потому что мне придется расстаться с ним, зная, что он вытащил меня из тьмы.

Глава 3

Пять лет назад

– Я сегодня не пойду в «Тьму», Адо, – выдохнула я в динамик своего телефона, накручивая свои длинные каштановые волосы на пальцы. – У Би был плохой день в школе, думаю, она с кем-то поссорилась. Она не рассказывает мне, что случилось, но она действительно не в духе, она сегодня совсем не брала в руки свой Kindle¹, а это на нее не похоже.

Эйдин, моя лучшая подруга, застонала.

– Она большая девочка, Бран. Если она не рассказывает тебе, в чем дело, тогда, возможно, она просто хочет разобраться с этим сама, без того, чтобы ее старшая сестра совала свой нос.

Это задело мои чувства.

– Я не сую свой нос в ее дела... Я просто волнуюсь.

– Да, Мама-Медведица, я знаю, – согласилась подруга, – но она больше не ребенок. Она подросток, а они держат в себе много дерьма.

Я знаю это и понимаю, что Броне почти восемнадцать, и она больше не считается ребенком, но я не могу не волноваться за нее. Моя работа заключалась в беспокойстве за нее последние девять лет, но я просто не могу отключить инстинкт. Она моя младшая сестра и ребенок в одном лице.

Я села на кровать и нахмурилась.

– Я облажалась в родительских делах.

Эйдин фыркнула.

– Даже не начинай, ты лучший родитель для Би, чем большинство людей для своих биологических детей.

Я оценила ее слова.

– Я очень стараюсь, – вздохнула я, – но чем старше она становится, тем труднее это. Я ужасно беспокоюсь, что у нее начнется лихорадка и она сойдет с ума, потому что она всегда находится в помещении. Она почти ни с кем не общается, ее школьные учителя на родительских собраниях говорят, что они никогда не встречали такой замкнутой девочки.

– Послушай меня, – начала Эйдин. – С этой девчонкой все в порядке, она в полном порядке, она просто относится к вещам и к людям по-другому.

Я взглянула на фотографию родителей на стене моей спальни и отвела взгляд, когда слезы угрожали наполнить мои глаза.

– Не знаю, сможет ли она когда-нибудь полностью смириться с тем, что их больше нет, Эйдин, – я сглотнула. – Ей даже не нравится смотреть на их фотографии, не говоря уже о том, чтобы говорить о них. Я очень беспокоюсь за ее психическое здоровье.

Эйдин что-то проворчала себе под нос, а затем произнесла:

– В конце концов она смирится с этим, просто некоторым людям на это требуется больше времени. Поверь мне, ее гормоны рано или поздно дадут о себе знать, и у нее начнется мальчишеская лихорадка. И эти разговоры будут заменены типичными жалобами старшей сестры типа: «Мне нужно пополнить запасы презервативов в ванной, потому что Би слишком много трахается».

– Эйдин! – закричала я, неожиданно рассмеявшись.

Она захихикала в телефонную трубку, фыркая время от времени.

Я покачала головой.

– Ты на самом деле можешь говорить, что выросла среди парней, Адо. Ты выражаешься не как леди.

– Дорогая, – усмехнулась она. – Меня вполне устраивает, что я не леди, леди не нашла бы себе такого мужчину, как Череп, не так ли?

Я все еще не могу поверить, что она встречается с кем-то по имени Череп. Более того, я не могу поверить, что до того, как она начала с ним встречаться, у меня была с ним очень короткая интрижка. Именно татуировки привлекли меня; у него была чертовски ужасная татуировка сбоку головы, которая спускалась по шее и заканчивалась на тазовой кости. Если бы татуировки и его невероятная внешность не привлекли меня, то его манеры точно притянули бы. Череп может выглядеть грозным мужчиной, но он определенно милашка.

– От его прозвища у меня до сих пор мурашки по коже, – поежилась я. – Не могла бы ты называть его просто Тревор, когда мы говорим о нем?

Эйдин хихикнула.

– Нет, мне нравится, как ты бесишься, когда я говорю это.

– Сучка, – проворчала я.

Ее не смутило мое оскорбление.

– Ты можешь позволить своей сестре дуться в одиночестве несколько часов и пойти потанцевать со мной? У нас уже целую вечность не было вечеринки.

Чувство вины поселилось в моей груди.

– Эйдин…

– Пожалуйста, Бранна, – перебила она меня. – Пожалуйста.

Я застонала.

– Ты усложняешь мой отказ тебе.

– Так и есть.

Я рассмеялась.

– Ладно, неудачница, я пойду.

Эйдин заорала.

– Великолепно. Надень что-нибудь сексуальное, я хочу, чтобы ты сегодня вечером, по крайней мере, поцеловала какой-нибудь горячий кусочек мужской плоти.

Я поморщилась.

– Ты мерзкая, Эйдин Коллинз.

– Я знаю, – рассмеялась она. – Хочешь встретиться в «Тьме» или у меня дома?

– За тобой заедет Череп? – поинтересовалась я.

– Нет, сегодня он на смене в клубе. Он начинает с десяти, но мы с тобой не пойдем туда до половины двенадцатого или около того.

Я прикусила внутреннюю сторону щеки, а затем сказала:

– Встретимся в клубе. Уже половина десятого, и мне нужно принять душ и собраться. У меня будет больше времени, если мы сразу встретимся там.

– Хорошо, сучка, – обрадовалась Эйдин. – Я уже чувствую вкус водки.

Я фыркнула.

– Увидимся.

– Пок-а-а-а.

Я убрала телефон от уха, когда прозвучал звуковой сигнал, сигнализирующий, что Эйдин повесила трубку. Я подключила зарядное устройство к телефону, затем вышла из своей комнаты и направилась по коридору в спальню сестры. Постучала в закрытую дверь и стала ждать.

– Входи, Бранна, – позвала Брона.

Я открыла дверь, и зрелище, которое меня встретило, заставило улыбнуться. Моя сестра лежала в постели, натянув одеяло до подбородка. Я взглянула на телевизор и усмехнулась, когда увидела, что она смотрит «Сверхъестественное». Это ее любимый сериал. Она относилась к нему словно к религии.

– Ты в порядке? – спросила я Брону, когда забралась на ее кровать и устроилась рядом с ней.

Она кивнула.

– Я в порядке, в школе сегодня было немного... беспокойно.

Я хотела надавить на нее, чтобы получить информацию, но знала, что это приведет к ссоре. Эйдин права – она поговорит со мной о том, что ее беспокоит, когда будет к этому готова.

– Хорошо, что ж, если ты захочешь поговорить со мной. Я здесь.

Губы Броны дрогнули, пока она пристально смотрела свой сериал.

– Спасибо.

Я поиграла с ее волосами минуту или две, а затем сказала:

– Эйдин попросила меня сходить с ней выпить сегодня вечером, ты не возражаешь?

Брона покачала головой.

– Я собираюсь лечь спать чуть позже, так что нет.

Я знала, что она не будет возражать, но расслабилась, услышав ее слова.

Я выдохнула.

– Хорошо, отлично. Я уже заперла дом, прежде чем подняться сюда, но прежде чем уйти, я проверю еще раз и включу сигнализацию.

Брона вытащила руки из-под одеяла и показала мне два поднятых больших пальца. Я наклонилась, поцеловала ее в лоб и сказала:

– Увидимся завтра после школы. Утром мне нужно идти на занятия, а после обеда в больницу.

Сестра кивнула.

– Не могла бы ты оставить мне немного денег? Завтра в обед зайду в гастроном.

Я поцеловала ее в макушку и встала.

– Хорошо, я оставлю на кухонном столе.

Брона посмотрела на меня и ухмыльнулась.

– Веди себя хорошо.

Я приподняла бровь.

– Я всегда веду себя хорошо.

– Ты права, – ухмыльнулась сестра. – Может быть, тогда тебе следует быть очень плохой.

– Брона! – ахнула я, заставив ее рассмеяться.

Я скрестила руки на груди.

– Я до сих пор не привыкла к подобным шуткам от тебя.

– Тогда привыкай, – фыркнула Брона. – Уверена, что когда увижу тебя завтра, снова выведу тебя из себя.

– Ты сучка, – проворчала я.

– И горда этим. – Моя сестра ухмыльнулась.

Я игриво закатила глаза.

– Увидимся завтра.

Я вышла из ее спальни и закрыла дверь как раз в тот момент, когда она прокричала:

– Повесели-и-ись!

Я хмыкнула про себя, направляясь в сторону ванной. После того как приняла душ, высушила и уложила волосы, я взглянула на часы на стене спальни и застонала. Уже без двадцати одиннадцать, а я еще даже не решила, что надеть. С еще одним стоном, я откинулась на кровать и уставилась в потолок.

– Эта ночь обещает быть катастрофой.

***

– Где ты? – нетерпеливо спросила я Эйдин по телефону. – Я только что подъехала на такси и не хочу ждать одна.

– Тоже только что приехала. Я с Черепом у входа в клуб.

Я расслабилась.

– Хорошо, увидимся через секунду.

Я расплатилась с таксистом, вышла из машины, быстро прошла мимо длинной очереди людей и пробилась к началу. Лицо Эйдин просияло, когда она заметила меня. Она отпустила руку Черепа и обняла меня, когда я подошла к ней.

– Выглядишь великолепно! – с восторгом отметила она.

Я осмотрела свое черное платье-футляр, которое прилипло ко мне, словно вторая кожа, приподнимая мою грудь, затем перевела взгляд на Эйдин.

– Я? – я усмехнулась и отмахнулась от комплимента. – Ты видела свои сиськи в этом платье?

– Конечно, – злобно ухмыльнулась моя подруга. – Они – мой лучший актив.

Я приподняла бровь.

– Это должен быть твой мозг.

Эйдин фыркнула на мое замечание и взяла меня за руку, когда мы подошли к Черепу, который поприветствовал нас яркой улыбкой.

– Неужели это мои партнеры из фантазии о сексе втроем, – поддразнил он.

Я игриво закатила глаза, в то время как Эйдин расхохоталась, что заставило Черепа улыбнуться. Он перевел взгляд на меня и подмигнул.