Текст книги "Тотальный шпионаж"
Автор книги: Курт Рисс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
Щупальцы господина Боле над земным шаром
Весной 1934 года делегаты немцев, проживающих за границей, прибыли на конгресс в Берлин. Перед ними выступил Гитлер. Он сказал: «Вы – наши передовые посты. Вы должны подготовить почву для атаки. Считайте себя мобилизованными; на вас распространяются все военные законы».
В феврале 1934 года, за несколько недель до этого конгресса, Эрнст-Вильгельм Боле был назначен начальником так называемой «Аусландс-организацион» (сокращенно – АО), объединяющей и направляющей деятельность всех зарубежных немцев.
По миру разбросано много немцев и людей немецкого происхождения. Согласно немецким статистическим данным, число их достигает примерно 30 миллионов. Большинство из них давным-давно натурализовалось.
Но это не останавливало гитлеровцев. Фриц Кун, вожак «Германо-американского союза», однажды выразил немецкую точку зрения на этот вопрос: «Паспорта, лежащие в наших карманах, не сделали нас другими людьми. Мы остались самими собой, т. е. немцами в Америке».
Что же касается официальной трактовки этого вопроса, то сам Боле заявил: «Мы признаем, что любой немец может шпионить в нашу пользу». «Шпионить можно везде», – писал он однажды, находясь в одной из южноамериканских республик.
Шпионить везде – это была очень заманчивая и очень простая идея. Везде, во всем мире, в каждом городе, деревне, улице и в каждом доме должны быть шпионы, и ничто не должно оставаться от них секретом. Организовать этот мировой тотальный шпионаж и было поручено Боле.
* * *
Боле был 31 год, когда он принял руководство над АО. Он был одним из немногих личных друзей Гесса, который и поручил ему этот пост.
Боле, как и Гесс, родился за границей – в Брэдфорде, в Англии; отец его, натурализовавшийся англичанин, долгое время был профессором в Кейптаунском университете. Сам Боле сперва учился в Кейптауне, потом в Кельне и Берлине. Затем он занялся торговлей, вошел в гитлеровскую партию, где быстро занял видное положение. Его отличный английский язык произвел на Гитлера большое впечатление.
Что касается АО, то это, конечно, было не его изобретением, как и не изобретением кого-либо другого из фашистов. АО была основана еще в 1881 году под названием «Ассоциация тевтонов за границей». С этой организацией слился «Германский школьный клуб», имевший свои отделения во всех странах мира.
Даже «Германский институт иностранных государств» в Штутгарте, позднее превратившийся в один из основных центров гитлеровской пропаганды, был основан еще в 1917 году.
В дополнение к этим организациям вскоре после окончания первой мировой войны была образована «Лига немцев, проживающих в пограничных районах», которая действовала в Австрии, Чехословакии и Польше. В районах, отошедших от Германии по Версальскому договору, были созданы десятки специальных обществ, как, например, Лига эльзасцев, судетских немцев и т. д.
Установки и деятельность всех этих лиг были реакционны и крайне шовинистичны; они не признавали Веймарской республики и поддерживали идею о том, что Германия была не побеждена в мировой войне, а предана изнутри.
Что касается гитлеровцев, то они примерно с 1930 года заинтересовались немцами, живущими за границей; на партийной конференции в Гамбурге было решено создать фашистские ячейки во всех зарубежных организациях немцев. Это положило основу для создания гигантской картотеки и впоследствии позволило немцам держать под контролем почти всех немцев, проживающих за границей.
В 1935 году АО переехала из Гамбурга в Берлин. К 1937 году в ней работало более семисот сотрудников; в настоящее время это число может быть, бесспорно, удвоено.
В 1937 году АО объединяла около трех миллионов немцев, живущих за границей, и от 75 до 100 тысяч матросов на немецких кораблях. Организационно АО подразделялась на территориальные бюро; таких бюро было восемь, и распределялись они следующим образом:
а) Северная и Восточная Европа.
б) Западная Европа.
в) Юго-Восточная Европа.
г) Италия, Швейцария, Венгрия.
д) Африка.
е) Северная Америка.
ж) Южная Америка.
з) Дальний Восток, Австралия. Англия, Ирландия.
Бюро, ведущее учет и осуществляющее контроль над всеми немецкими матросами, считалось специальным отделом. Оно имело отделения в Бремене, Гамбурге, Киле и Штеттине. (С начала нынешней войны оно открыло отделения во всех европейских портах, оккупированных немцами.)
Кроме того, имелось большое количество секций, называемых специальными бюро, число которых дает некоторое представление о круге вопросов, входящих в компетенцию АО:
Бюро внешней торговли.
Инспекционное бюро.
Бюро культуры.
Бюро прессы.
Бюро юстиции
Бюро лекторов.
Репатриационное бюро.
Образовательное бюро.
Бюро техники.
До 1937 года АО была в основном органом гитлеровской партии. Затем она превратилась в правительственный орган.
По предложению Гесса Гитлер назначил Боле в министерство иностранных дел. В доме № 74/76 по Вильгельмштрассе он стал первым человеком после Риббентропа. Назначению Боле в министерство иностранных дел сопутствовал приказ Гитлера, дававший официальную санкцию на далеко идущее сотрудничество министерства иностранных дел с АО. В самом министерстве иностранных дел была создана своя АО, работавшая под руководством Боле. Начиная с этого времени, он получил разрешение присутствовать на всех заседаниях правительства, хотя сам он министром не был.
Тесный контакт, установленный между министерством иностранных дел и АО, способствовал тому, что германский посол и консул получили возможность руководить деятельностью немцев, проживающих за границей. Что это была за деятельность?
В так называемом иностранном паспорте, выдаваемом каждому члену АО, содержится десять заповедей экспатриированного немца. Этот катехизис начинается сравнительно невинной первой заповедью: «Выполняй законы той страны, гостем которой ты являешься». Вторая гласит: «Предоставь жителям страны, в которой ты гостишь, издавать законы».
Однако седьмая заповедь предписывает: «Ты не можешь оставаться просто наблюдателем… Ты должен стоять в первой шеренге борцов…» Борцов за что? Следующая заповедь отвечает: «Вербуй в наши ряды каждого честного немца. Убеди его в необходимости нашей победы во имя того, чтобы Германия могла жить».
Итак, с первого дня захвата власти гитлеровцы уже готовились к борьбе за победу над всем миром. И в этой борьбе миллионы немцев, живущих за границей, независимо от их подданства, должны были оказать свою помощь. Каким образом могли они это сделать? Купить оружие и напасть на правительство?
Отнюдь нет. Предъявляемые к ним требования были значительно скромнее. Они должны были всего лишь регулярно сообщать ответы на следующие вопросы: «Что экспортируется? Куда экспортируется, какими средствами и путями? В каких количествах и по каким ценам? Из каких стран поступает импорт? Что именно импортируется? Кто является импортером и по каким ценам?»
Они должны были перечислить фабрики и мелкие предприятия, где количество рабочих превышает десять человек. Сообщить, что там производится. Откуда поступает сырье? Кто владелец и кто управляющий? Какова национальность технического и коммерческого директоров? На сотни, тысячи всяких других вопросов требовался ответ, и они должны были его дать.
Обстоятельнее и лучше всего на эти вопросы мог бы ответить инженер. Вот почему АО прилагала немалые усилия к тому, чтобы устроить доверенных гитлеровцев на инженерные должности за границей. С этой целью был создан даже специальный журнал «Инженер за границей». АО заботилась о том, чтобы всякий раз, когда иностранные заказчики закупали в Германии оборудование, вместе с этим оборудованием за границу посылалась группа инженеров – либо для установки его, либо для пуска в ход. В тех случаях, когда подобные возможности отсутствовали, их создавали искусственно. Так, например, известные германские заводы Сименс должны были предложить определенным фирмам за границей, о которых АО нужны были сведения, оборудование по смехотворно низким ценам. Разумеется, заказчик охотно принимал столь выгодное предложение и заодно соглашался принять на работу германских инженеров, поскольку «обращение с машинами – особенно в первое время – будет весьма затруднено».
С помощью подобного рода уловок и хитростей в течение нескольких лет за границей было размещено свыше 2 500 германских инженеров. Нетрудно понять, что все эти инженеры были шпионами. Несколько более сложным делом была засылка шпионов-химиков, поскольку в этой отрасли индустрии существовала вообще большая настороженность, особенно в отношении немцев.
Инженеры и химики составляли только две из многих профессий, представленных в АО и используемых ею для посылки за границу. Из самого факта существования необычайно большого количества специальных бюро в системе АО становится ясным, что эта организация не ограничивала себя одним лишь пассивным собиранием сведений, поступающих самотеком. Напротив, время от времени сотни ее представителей получали совершенно определенные и точные задания, касающиеся добычи той или другой информации.
* * *
С точки зрения шпионажа Матросское бюро, скажем, вообще находилось в исключительно благоприятных условиях. Товары, перевозимые на германских торговых кораблях, тщательно осматривались и устанавливалось их происхождение, качество, количество и назначение. Очень часто германские линии торгового судоходства, находившиеся под правительственным контролем, намеренно снижали фрахтовые цены, чтобы победить конкурентов и добиться права на перевозку товаров, которые интересовали их в качестве объектов промышленного шпионажа. Помимо этого, немецкие матросы старались получить работу на иностранных кораблях, с тем чтобы сообщать по назначению их маршруты и ассортимент перевозимых грузов.
Подотделом Матросского бюро было Бюро портового обслуживания, имевшее свои отделения в ряде портов и работавшее под руководством одного из заместителей Боле – Курта Вермке.
В подчинении Бюро портового обслуживания в свою очередь находились местные портовые бюро, которые были открыты во всех портах мира, не исключая даже и самых небольших. Во главе этих портовых бюро зачастую стояли заправские бандиты и преступники; им ничего не стоило осуществить по приказу гестапо любое кровавое преступление.
* * *
Помимо морских путей, для органов промышленного шпионажа чрезвычайно важным было постоянное наблюдение за железными дорогами. Здесь уже стало значительно труднее просачиваться в иностранные организации. Германский железнодорожный центр шпионажа преуспевал только в нескольких странах, главным образом в Испании и на Балканах, где благодаря подкупам и взяткам удалось получить некоторую часть товароперевозок в свои руки. В этих случаях на основных узловых станциях создавались конторы, из которых агенты могли наблюдать за погрузкой и разгрузкой всех грузов.
АО испытывала постоянную необходимость в расширении и увеличении своих шпионских кадров. При этом она не ограничивала себя даже одними только немцами, а вербовала также иностранцев. В целях привлечения на эту работу молодых людей – в основном из небольших стран – использовался престиж германской науки и техники. Особенно охотились немцы за инженерами, химиками и техниками, хорошо знакомыми со своей профессией. Этим молодым людям предлагалось осмотреть Германию и приятно провести свой отпуск, да еще сделать это почти бесплатно. Таким образом, устанавливались связи, которые впоследствии широко использовались АО.
Такие приглашения, разумеется, не давались без разбора. У Боле имелись сведения о многих тысячах иностранных специалистов в самых разнообразных областях, и заранее было известно, кто из них мог дать Германии полезную информацию. Естественно, что не все из приглашаемых в дальнейшем оказывались действительно полезными, а только немногие. Но большего Боле и не ждал.
Специальная «Лига развития личной дружбы» с иностранцами также занималась подыскиванием шпионских кадров. Лига эта, основанная Геббельсом и включенная Боле в состав АО, требовала от своих немецких участников регулярной посылки писем друзьям за границу, чтобы тем самым укреплять особого рода духовные связи с Германией. Эти письма, посылаемые как будто лишь «для развития личной дружбы», в конечном итоге оказывались все же полезными для АО.
* * *
Опять-таки не следует думать, что любой из немцев, живущих за границей, присылал на имя Боле свои еженедельные доклады. В каждой стране АО имела довольно узкую организацию. Каждая страна была разделена на «опорные пункты», «местные группы» и «районы».
«Опорный пункт» был самым мелким подразделением этой системы и состоял из отдельных ячеек, объединявших от 10 до 250 человек, возглавляемых своим руководителем. В случае, если в определенной местности было несколько «опорных пунктов», они составляли «местную группу» также во главе с руководителем. Несколько «местных групп» составляли «район», глава которого именовался районным руководителем. Всеми районами в данной стране ведал территориально-районный руководитель, который в свою очередь был подчинен территориально-групповому руководителю. Лишь последний и его штаб имели право непосредственной связи с посольством, консулами и с центральным штабом АО в Берлине.
Таким образом, огромное количество получаемого еженедельно материала проходило тщательную сортировку и отсев. Тысячи и десятки тысяч руководителей «опорных пунктов» получали тонны материалов. Что касается руководителей «территориальных групп», то им посылалось уже только то, что было наиболее важным.
* * *
Территориальное бюро № 6 (Северная Америка) было создано весной 1932 года. С тех пор оно во много раз увеличило свои штаты. Руководитель территориальной группы в США проделал большую работу. Этим руководителем был отнюдь не натурализовавшийся в Америке немец Карл Оргелл, зарегистрированный в министерстве иностранных дел как германский агент. Этот Оргелл всегда был только подставной фигурой. Действительным руководителем территориальной группы был Вальтер Г. Шелленберг, о котором мы уже упоминали выше.
Рассмотрим, как работала его шпионская организация.
До того как США начали обращать внимание на иностранных агентов, в стране насчитывалось 50 тыс. человек, которые так или иначе – добровольно, полудобровольно или по принуждению – вносили свою дань в общий поток информации, шедшей в Берлин и Гамбург.
Домашняя прислуга, продавцы в бакалейных лавках, парикмахерши, сестры милосердия, шоферы, оперные певицы, счетоводы – все они посылали еженедельно свои доклады. Немалая часть этих сведений в связи со строгим приказом доносить обо всем, естественно, состояла из материалов, интересующих гитлеровскую разведку. Немало было в этих сведениях также и сплетен, анекдотов, ничего не значащей информации, подслушанной агентами во время работы и на службе. Все же иной раз и малозначащие обрывки подслушанного могли дать повод к раскрытию какой-либо крупной деловой операции, к определению морального состояния определенных групп населения, к установлению срока отплытия судна и т. д. Гитлеровцы создали весьма тонкую технику отбора и сортировки этих сведений. Окончательно принятая система была проверена «Германо-американским союзом». Эта новая шпионская организация, созданная Шелленбергом в 1936 году, стала известна в качестве центра по сбору всей шпионской информации и руководству всеми местными организациями германского шпионажа в США. В этом центре должны были делаться вырезки из газет, торговых бюллетеней, журналов, иначе говоря, из всего, что издавалось на территории данного района, причем все вырезки в трех экземплярах посылались в Нью-Йорк. Легко понять, насколько нелегкой была сама по себе эта задача. 20 % материалов, прибывавших в нью-йоркскую штаб-квартиру, пересылалось Шелленбергу, а половина того, что он получал, уходила в Германию. Но если к 1936 году количества еженедельно собираемых печатных материалов было достаточно для заполнения грузового автомобиля, то число индивидуальных докладов возросло к тому времени до колоссальных размеров и оставалось на этом уровне до конца 1939 года. И надо сказать, что если бы не хитроумная слежка и хорошие связи одного известного американского журналиста в Берлине, то истинный размах этой работы никогда не стал бы известен американцам. Для того чтобы получить представление о системе тотального шпионажа, налаженной Шелленбергом, следует ознакомиться с частью секретного доклада, сделанного упомянутым выше журналистом после его двухнедельного пребывания в Берлине:
«Суммы, затрачиваемые гитлеровским режимом на пропаганду и шпионаж за границей, – читаем мы в этом докладе, – составляют вторую по величине статью расхода в секретном государственном бюджете. Поразительно, как много действительно важных и ценных военных сведений добывалось в Берлине из докладов тысяч и тысяч агентов-добровольцев, орудующих в США. Каждая из этих личностей в отдельности представляет собой мелкую рыбешку, на которую офицеры германской разведки смотрят, презрительно усмехаясь; однако в то же время они должны считаться с тем, что гитлеровская партия объединила этих людей и поручила им как раз то сравнительно скромное дело, каким они заняты».
Если из всего печатного материала, собранного огромной армией немецких агентов в Америке, отправлялось в Германию только 10 %, то количество отдельных докладов, отправляемых через океан, составляло лишь около 1 %. К тому времени, когда данные поступали к Шелленбергу, по крайней мере, половина из них уже отсеивалась. Шелленберг продолжал сортировку, обобщая и обрабатывая материалы; что касается окончательного процесса кристаллизации, то он производился в германских консульствах в США и в германском посольстве в Вашингтоне. В настоящее время можно открыто заявить, что добыча, обработка и отсылка этих сведений были одной из главных причин, побудивших американское правительство закрыть германские консульства. Когда-нибудь после войны можно будет рассказать эту историю полностью и привести полный текст доклада американского корреспондента, оказавшего столь неоценимую услугу Америке.
Специальная агентура Геббельса
Те «избранники», которых германский министр пропаганды Геббельс принимал в своем личном кабинете, обычно более всего заинтересовывались небольшим аппаратом, сконструированным одной из германских телефонных компаний специально для Геббельса; это миниатюрный аппарат, посредством которого Геббельс может подключиться к любой телефонной линии и подслушать любой телефонный разговор как в самом здании, так и за его пределами. Нас с вами, читатель, в данном случае, однако, интересует не этот вид шпионажа. Нас не интересуют также те шесть возглавляемых Геббельсом управлений, которые дают ему власть над устной и печатной пропагандой, радио, прессой, кино и театром. Мы обратим свое внимание на седьмое управление – так называемое «управление контрмер».
В этом управлении сходятся отдельные нити пропаганды и шпионажа. Оно состоит не менее чем из 12 отделов, и было создано якобы для борьбы с так называемой «вредной иностранной пропагандой». Теперь оно работает в теснейшем сотрудничестве со Штабом связи, с одной стороны, с Розенбергом, Боле, Гиммлером и в особенности с Николаи, – с другой. 15 офицеров разведки военного министерства являются постоянными сотрудниками этого управления. По всей вероятности, число это с момента начала войны значительно увеличилось.
Здесь собираются все обзоры, составляемые из зарубежной информации. Сюда присылаются все важнейшие журналы, газеты и книги, причем многое передается через агентов или посылается на имя подставных лиц. После начала войны все это, вероятно, пересылается через Швецию или Швейцарию.
«Управление контрмер» имеет также свою картотеку, о которой мы уже говорили в связи с «Отделом Б» (бюро Риббентропа). По некоторым данным, это самая большая биографическая картотека в мире, значительно превосходящая даже картотеку Скотленд-Ярда. Выше мы уже упоминали о том, каким образом сведения, содержащиеся в картотеке, используются в целях шпионажа.
* * *
Геббельс жил в министерстве пропаганды вместе со своей женой Магдой. Общеизвестно, что начиная с 1934 года их отношения были далеко не идеальны. Даже в общественных местах между ними происходили весьма неприятные сцены настолько скандального характера, что однажды вынужден был вмешаться в это дело Гитлер. Чтобы отделаться от своей жены, Геббельс переселился на холостую квартиру в западной части Берлина, на Ранкештрассе. В Берлине известно также, что эту свою квартиру Геббельс использует для приема артисток либо кинозвезд, которые в тот или иной момент пользуются его расположением.
Однако эта квартира на Ранкештрассе используется и для иных целей.
Здесь Геббельс принимает знакомых, которых он не может или не хочет принять в обычном порядке в министерстве пропаганды. Здесь, например, он встречается с Винклером.
По всей вероятности, в Берлине не более 50 человек знают о том, кто такой Винклер. Одно время он был бургомистром какого-то маленького немецкого городка; примерно в 1925 году он приехал в Берлин и поступил в министерство иностранных дел. После захвата власти Гитлером Винклера официально изгнали оттуда. Однако это был только трюк, рассчитанный на обман общественного мнения; на деле Винклер продолжал свою работу, хотя делал ее на своей частной квартире.
Его задачей было «финансирование», иными словами, подкуп, иностранной печати.
В начале своей деятельности Винклер обратил внимание на газеты, издававшиеся на немецком языке в зарубежных странах. К 1937 году Геббельс при посредстве Винклера контролировал около 330 таких газет. В эту цифру не включено большое число швейцарских, эльзасских и чехословацких газет, частичным собственником которых удалось сделаться Винклеру.
На первый взгляд деятельность Винклера является пропагандой, но, как сказал однажды Геббельс полковнику Николаи, «трудно, в конце концов, установить, где кончается наша пропаганда и где начинается шпионаж». Нет сомнений в том, что Геббельс рассчитывал на дружественные связи с иностранными газетами как на средство превращения последних не только в рупор пропаганды, но и в орудие шпионажа. Газета ведь не только убеждает в чем-либо читателя. Она помещает и злободневную информацию и объявления. Газета располагает штатом репортеров, которые видят и слышат многое такое, что они не включают в свои статьи и заметки. Дружба с такими репортерами может весьма облегчить получение важных сведений. Необязательно вовсе, чтобы наиболее подходящим местом для такой «охоты» являлись редакции крупных столичных газет. Именно мелкие газетки и провинциальная пресса может служить отличным полем для такого рода деятельности; подкупленные репортеры охотно соглашались раскрыть большое количество известных им секретов в любой из ближайших пивных.
* * *
Боле и его АО в основном концентрировали свое внимание на немцах, проживающих за границей постоянно, или на матросах, совершающих частые рейсы в различные страны. Что касается лиц, только случайно совершавших поездки за границу или отправляющихся туда с туристскими целями, то их использование было возложено на Геббельса.
Основная задача Боле заключалась в сборе информации, присылаемой ему миллионами его сотрудников (как мы уже указывали выше, конкретные задачи ставились только в исключительных случаях).
Но Геббельс не удовлетворялся сведениями, которые сами шли ему в руки. Его теория шпионажа была полностью противоположна теории Боле. Наиболее ясно эта теория была сформулирована в его инструкциях по вопросу об организации иностранных радиопередач, изданных осенью 1936 года.
Геббельс полагал, что два профессиональных агента, обосновавшись в стратегически важных пунктах, могут добиться значительно большего, нежели сотни агентов Боле. Профессионализация его агентуры была весьма высокой. Так, в «Управлении контрмер» существовало специальное отделение, которое разрабатывало не только стандарты грима, но и стандарты ложных слухов и легенд, наиболее подходящих для ведения шпионажа в той или другой стране.
Это отделение вовсе не дублировало работу психологической лаборатории. Лаборатория изучала индивидуальныеданные шпиона, в то время как отделение, подчиненное Геббельсу, устанавливало стандартытехнического оснащения шпиона в целях обеспечения успеха.
Различие между этим типом шпионажа и предшествующим ему шпионажем индивидуальным заключается в том, что нынешние шпионы были лишены какой-либо инициативы. Они должны были неуклонно играть ту роль, какая была для них предопределена министерством пропаганды и, следовательно, наиболее подходила для данной цели, в данной стране и при данных обстоятельствах.
Многие гитлеровские агенты посылались за границу под видом специалистов по автомашинам. Действительно, огромное количество представителей германских автомобильных фирм буквально заполнило такие страны, как Польша и Чехословакия. Они открывали свои отделения повсюду, даже в маленьких городках, где в течение многих месяцев не продавали ни одной машины. Существовали также шпионы – представители кинокомпаний, которые предпринимали экспедиции для того, чтобы снимать либо документальные фильмы за границей, либо «психологические драмы», требующие производства натурных съемок. Так, например, одна кинофирма, которая должна была поставить «Робинзон Крузо», провела несколько месяцев на острове близ побережья Чили. Остров этот отличался не только изумительными природными красотами, но также и значительной стратегической важностью. Длительное путешествие всей труппы и пребывание на острове обошлись весьма дорого; тем не менее, картина никогда не была выпущена на экран.
В 1938 году германской кинофирме УФА было поручено заснять в Польше документальный кинорепортаж. Компания разослала съемочные группы, в течение ряда месяцев разъезжавшие по стране. Этот фильм также не увидел света. Однако Польше был посвящен другой фильм. Он был сделан режиссером Пабстом, в течение многих лет работавшим в Голливуде и Париже и прикидывавшимся противником Гитлера. Этот фильм назывался «Кампания в Польше» и демонстрировался Геббельсом в Скандинавии, Бельгии и Голландии для запугивания населения и правительств этих стран.
Наконец, Геббельс широко пользовался услугами артистов: от знаменитого сопрано, чья шпионская деятельность была разоблачена лишь недавно, и до маленьких певичек кабаре и второразрядных ночных клубов.
Существовал, к примеру, Дуисберг – управляющий берлинским музыкальным театром «Скала». Этот театр, огромный по размерам, напоминал в этом отношении чуть ли не Нью-Йоркский ипподром. Такого рода предприятие может успешно работать лишь при наличии международных связей; неудивительно поэтому, что с 1933 по 1939 год Дуисберг регулярно посещал Париж для просмотра и отбора новых артистов. В Париже он охотно показывал вырезки из эсэсовского органа «Дас Шварце Кор», который нападал на него за недостаточную «идеологическую» выдержанность; впоследствии выяснилось, что Дуисберг был шпионом, а вырезки являлись только маскировкой, производимой для облегчения его шпионской деятельности.
Назовем также директора одного из мюнхенских театров Фишера. Его театр музыкальной комедии завоевал известность в 1938–1939 гг., когда возобновил постановку оперетты «Веселая вдова», в которой с огромным успехом выступили американские балерины Марион Даниэльс и Мириам Верн.
Регулярные визиты Фишера в Париж казались весьма странными, поскольку никаких актеров Фишер не приглашал и поисками репертуарных новинок тоже не занимался. Большую часть своего времени он проводил в ночных клубах, где рассказывал своим театральным приятелям различные антифашистские анекдоты. Так удалось Фишеру прослыть антифашистом, и лишь значительно позднее было обнаружено, что Фишера «обслуживали» в ночных клубах Парижа не только владельцы и управляющие, но также официанты и гардеробщицы. Все они были большей частью белогвардейцами и находились в тесной связи с Берлином. Иначе говоря, и Дуисберг и Фишер выполняли работу курьеров, привозящих своим сообщникам новые инструкции.
Известна история трех немецких певиц, которые были арестованы в Антверпене за четыре дня до вторжения Гитлера в Бельгию. Эти красивые молодые женщины, бегло говорящие на многих языках, работали в течение нескольких месяцев в одном из самых фешенебельных ночных клубов города. Несмотря на то, что полиция внимательно за ними наблюдала, ничего подозрительного замечено не было. Когда же они были арестованы «на всякий случай», то так перепугались, что сразу сознались во всем: оказалось, что в течение ряда месяцев они передавали в Германию донесения о рейсах торговых судов по каналу Альберта… Обычно подобные девушки из кабаре даже не были немками. Геббельс предпочитал венгерок и югославок. Это в известной мере затрудняло установление факта их сотрудничества с немцами.
Геббельс не оставлял без внимания и цирки. Засылка агентов под видом цирковых артистов и обслуживающего персонала была особенно эффективной в Польше и Чехословакии. Ведь цирки, как правило, кочуют с места на место, и полиция обычно оставляет их в покое…
Официанты… профессора… преподаватели языков… домашняя прислуга…
Геббельс посылал на шпионскую работу в Англию и Голландию молодых девушек под видом официанток. С 1933 по 1939 год в Голландию прибыло более 20 тыс. горничных, а в Англию около 14 тыс. Англичане в скором времени стали относиться к ним подозрительно, но голландцы не сомневались в честности немецкой домашней прислуги. Простоватые голландцы были довольны тем, что эти девушки не развлекались легкомысленным образом, а проводили свои свободные вечера в таких местах, как, например, «Женская лига» в Утрехте. Там они танцевали, читали газеты и смотрели любительские спектакли. Разумеется, хозяевам было невдомек, что эта невинная «Женская лига» как раз и была шпионской штаб-квартирой…
Наконец, не следует забывать о корреспондентах германских газет, которые, разумеется, находились под руководством все того же министра пропаганды. Геббельс не посылал агентов, выдававших себя за журналистов. Он посылал действительных журналистов, которые действовали как заправские агенты.
В качестве одного из примеров можно привести поездку ответственного редактора органа Геббельса «Ангрифф» фон Берга, который в 1938 году совместно с группой специалистов отправился в Австралию, объездил всю страну, организовал штаб-квартиру шпионажа, установил контакт с японскими организациями и, вернувшись в Берлин, представил подробный доклад о своей поездке.
