Текст книги "Тотальный шпионаж"
Автор книги: Курт Рисс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)
Или, скажем, Колин Росс, чья карьера началась в крупном издательстве Ульштейна. Незадолго до начала войны он путешествовал по США, фотографировал заводы и укрепления и исчез, когда американская разведка напала на его. В 1937 году в одном только Лондоне находилось более 100 германских журналистов, причем многие из них были высланы британской контрразведкой за пределы страны. В 1938 году в Дании находилось девять германских журналистов (там же был один французский и два английских корреспондента, американских же не было вовсе); немцы наблюдали за движением торговых судов, устанавливали секретные радиопередатчики и ночью сигнализировали с крыши домов германским кораблям.
* * *
Туристы… Деятельность туристов направлялась и регулировалась целым отделом. Отдел этот подчинялся также Геббельсу, но инструкции туристы получали обычно непосредственно от Германа Эссера.
Этот специальный отдел возник во время войны в Испании. Гитлер никогда не намеревался придерживаться соглашения о невмешательстве; он сразу же обещал Франко послать ему офицеров, солдат, летчиков и техников. Весь вопрос состоял в том, как это сделать возможно быстрее и безболезненнее, И здесь обратились к приближенному Гитлера Герману Эссеру. Он предложил посылать войска в Испанию в качестве туристов. Предложение было принято. И вот «германские туристы» направились в Испанию и облегчили в значительной мере победу Франко.
Эссер был одним из старейших гитлеровцев, одним из первых редакторов «Фелькишер беобахтер»; но он настолько скомпрометировал себя скандальными связями с женщинами, пьянством, темными делами, что стал неприемлем одно время даже для гитлеровской клики. И вот он вновь выплыл как начальник новосозданного «отдела туризма».
Начиная с 1936 года тысячи и десятки тысяч германских «туристов» стали наводнять все соседние с Германией страны. Страны эти вначале были очень довольны притоком денежных средств, ростом оборотов крупных отелей и туристских баз, испытывавших в ту пору немалые трудности. Как раз в эту пору нахлынули толпы немецких туристов, всегда имевших достаточно денег не только для уплаты по гостиничным счетам, но и для раздачи щедрых чаевых.
Все эти годы все шло, как по маслу, если не считать небольшого скандала, случившегося весной 1940 года, когда югославское правительство отказалось выдать визы для 15 тыс. германских туристов. Эссер лично вылетел в Белград, и югославы, в конце концов, были вынуждены отменить свое запрещение.
Кем были эти туристы? Страны, где они путешествовали, всегда узнавали об этом слишком поздно. Это были солдаты, инженеры, техники, это были шпионы. В их рюкзаках или чемоданах находились усовершенствованные фотоаппараты, мощные бинокли, радиопередатчики. Они путешествовали по Австрии и Чехословакии, Польше и Скандинавии. Они заполняли Балканы и Грецию. Весной 1940 года ввиду внезапного наплыва туристов-немцев количество носильщиков на железнодорожной станции в Афинах было удвоено. Так эти «туристы» путешествовали из одной страны в другую, всячески подготовляя в глубокой тайне предстоящее вторжение.
* * *
Наконец, радио, также попавшее в орбиту министерства пропаганды. Геббельс, вначале уделявший большое внимание этому делу, постепенно передал его в руки некоего Хадамовского, который до 1933 года занимал незначительный пост в германском радиовещании. С 1934 года Хадамовский стал начальником радиопропаганды как для самой Германии, так и для заграницы. Он особо интересовался возможностями использования радио в целях шпионажа. Ежегодно он проводил много недель в разъездах за пределами Германии, причем всегда путешествовал под чужим именем.
Хадамовский быстро понял, что радио может играть важную роль в области шпионажа лишь в том случае, если Германия будет иметь в своем распоряжении достаточное количество подготовленных радиотехников. Поэтому еще в 1934 году было издано постановление о том, что каждый молодой член гитлеровской партии, посылаемый за границу, должен пройти определенную техническую радиоподготовку. В городе Геттингене была создана радиошкола для членов Союза гитлеровской молодежи. Здесь изучалась постановка радиодела за рубежом.
Однако решающий шаг был сделан гитлеровцами после проникновения на иностранные радиостанции. С этой целью германская фирма «Телефункен», получавшая правительственную субсидию, рекламировала за границей строительство радиостанций по очень дешевым ценам. Впоследствии на этих станциях работали немецкие инженеры. В течение одного только 1936 года фирма «Телефункен» построила 14 станций в Греции, Болгарии, Бельгийском Конго, Аргентине, Афганистане, Сиаме, Китае и т. д. На всех этих станциях работали немцы. Фактически это была разветвленная шпионская организация, разбросанная по всему миру. Германские инженеры, работавшие на этих станциях, могли всякого труда посылать сообщения, которые принимались в Германии. С другой стороны, они же могли без особого труда вылавливать в эфире шифрованные сообщения, посылаемые из Германии по их адресу. Все дело было только в хорошем коде. Радио действительно предоставляло исключительные возможности для шпионажа. В прошлом агенты сносились друг с другом посредством объявлений в газетах. Радио произвело переворот в области шпионской связи. Германские шпионы должны были только настраиваться на определенную длину волны, чтобы получить нужные инструкции и данные. Они же могли передавать свои донесения, пользуясь установленным кодом.
Хадамовский использовал радиосеть в большой мере. Во время нападения Германии на Польшу, Норвегию, Голландию и Францию неоднократно обнаруживалось, что германские агенты заранее имели в своем распоряжении радиостанции. В Польше гитлеровцы построили даже несколько крупных станций и передавали на волне варшавского радио противоречивые сообщения, которые приводили в замешательство население и армию. Недавно в Англии были арестованы два шпиона, также имевшие маленькую радиостанцию. Нет сомнений, что германский шпионаж использует радио уже в течение многих лет.
В процессе своей деятельности Геббельс установил, что многие хорошие агенты работали впустую, так как пользовались приемами, уже разоблаченными и, следовательно, известными вражеской контрразведке. В связи с этим он составил «черные списки» запрещенных приемов, рассылавшиеся различным бюро и управлениям.
Школы шпионов
Штаб Генриха Гиммлера помещался в Берлине, в угловом доме № 77 на углу Принц-Альбрехтштрассе и Вильгельмштрассе. Здесь находились различные подотделы Иностранного инспекционного бюро.
Эти подотделы назывались территориальными бюро. До 1937 года таких бюро насчитывалось восемь; к началу 1939 года их стало двенадцать:
1. Скандинавия (включая Финляндию и Балтийские государства).
2. Франция.
3. Италия.
4. Балканы и Турция.
5. Швейцария, Венгрия, Чехословакия и Австрия (небезынтересно отметить, что две последние страны были в то время оккупированы; все же они рассматривались как иностранные государства и соответствующие им территориальные бюро продолжали функционировать).
6. Бельгия и Голландия.
7. Испания и Португалия.
8. Соединенные Штаты.
9. Центральная Америка и Панамский канал.
10. Южная Америка.
11. Великобритания (вся империя).
12. Дальний Восток.
Эти территориальные бюро подразделялись в свою очередь на секции, которых к началу 1939 года было более 880 (сколько-нибудь достоверные данные, касающиеся более позднего периода, отсутствуют).
Опасаясь деятельности вражеской контрразведки, Гиммлер, а также его ближайший помощник Гейдрих считали, что многим работникам берлинского штаба не следует знать больше, чем им положено. Поэтому гестапо все более и более усиленно стремилось децентрализовать свою шпионскую деятельность. После 1935 года отделения гестапо были рассеяны по всей империи. В эти отделения обычно являлись агенты, прибывающие из-за границы, и отсюда они могли отсылаться за рубеж. Такого рода отделения находились в Кельне, Гамбурге, Магдебурге, Дрездене, Мюнхене, Баден-Бадене и т. д.
Эти гестаповские центры обычно располагались в частных жилых домах. Комнаты здесь были небольшие, обставленные строго, просто, но со вкусом. В каждой комнате сидели два сотрудника. Один из них делал большую часть работы, другой же – обычно тяжеловесный, коренастый мужчина – почти ничего не делал. Он в основном нес охрану, применяя в то же время свою физическую силу для «извлечения» дополнительных сведений из посетителей, не желавших дать их добровольно. Остальная часть здания была заполнена картотеками и документами, в особенности подвал, где они были нагромождены до потолка. На всех окнах имелись решетки.
Существование этих отделений могло бы остаться тайной, если бы гестапо не совершило ошибку, которая заключалась в том, что сюда стали доставлять «преступников», вся вина которых заключалась в наличии… прабабушки «неарийского» происхождения». Многие из тех, кто входил в эти дома, никогда уже больше не возвращались. Таким образом, слава об этих домах пошла страшная, и гестаповцы сами себя разоблачили.
Гестапо имело также отделения и вне Германии. Обычно все такого рода зарубежные центры гестапо действовали под нейтральной, большей частью совершенно невинной вывеской. Чаще всего это было какое-либо мелкое предприятие, владелец которого являлся местным горожанином. Гестапо предпочитало мелкие пивные, бары, портняжные мастерские, бакалейные лавки и мелкие кинотеатры – короче говоря, места, куда, не привлекая чьего-либо внимания, люди могли приходить и откуда могли уходить в течение всего дня, а иногда даже и ночью. Подобные отделения гестапо имелись в Праге, Инсбруке, Лионе, Мехико-Сити, Токио, Роттердаме и во многих других городах.
Необходимо подчеркнуть, что нигде и никогда гестапо не стремилось действовать в огромных масштабах, как это некоторые утверждают. В течение многих лет каждый германский агент рассматривался обязательно как сотрудник гестапо. Это совершенно неверно. Численно Гиммлер имел значительно меньше людей за границей, чем, например, Геббельс, не говоря уже о Розенберге или Боле. Неверное представление о численности агентов гестапо за границей объясняется, вероятно, тем, что внутри Германии Гиммлер действительно располагал огромным количеством подчиненных. Однако какая-либо аналогия здесь неуместна, ибо не следует забывать, что агенты Гиммлера в самой Германии использовались в основном для полицейских целей и для контрразведки.
Согласно наиболее достоверным данным, к началу 1939 года число мужчин и женщин, действовавших по заданиям Гиммлера, не превышало четырех тысяч. Поскольку 1938 год считается годом наивысшей шпионской активности гестаповцев, то число это и на сегодняшний день вряд ли следует значительно увеличить.
Все эти люди получали специфические задания. В основном они работали для министерства иностранных дел, и в первую очередь для Риббентропа и Канариса. Они были квалифицированными шпионами, зачастую использовавшими уже от себя целый штат агентов, которых они вербовали в среде зарубежных немцев. В какой-то степени можно утверждать, что шпионы Гиммлера приближались к типу старых шпионов-одиночек.
Большинство этих людей приходило из «управления безопасности», находящегося в системе СС, и должно было обязательно пройти долгий и трудный путь обучения в шпионских школах.
* * *
В течение нескольких последних лет об этих школах много писалось, но большая часть написанного является лишь плодом фантазии. Согласно большинству описаний, школы шпионов – какие-то необычайные, чуть ли не романтические заведения. Много говорилось о классах, где обучаются всего лишь пять слушателей, причем все они якобы носят маски для того, чтобы при встрече не смогли узнать друг друга; о клятвах в сохранении тайны, подчинении приказам, вплоть до приказов, требующих убийства членов собственной семьи; о курсах по изучению сложных замков, по использованию микрофотоаппаратов и т. д.
Истинная картина значительно менее увлекательна, но зато более жизненна. Число обучающихся в школах сравнительно невелико; все они подготовляются для занятия руководящих постов, требующих умения применять личную инициативу в шпионаже. Обучаются не только немцы, но и иностранцы. Большая часть иностранцев, однако, в основном используется Гиммлером и военной разведкой. Допущение многих иностранцев в эти школы было произведено по приказу Гиммлера, который убедился в том, что немцы очень часто не усваивают психологию других народов, в то время как, скажем, румыны или болгары очень быстро приспособляются к новому окружению и новой обстановке. Наконец, назначение шпионских школ ни в коей мере не исчерпывается одним лишь обучением шпионов. Как мы увидим ниже, эти школы преследуют и другие цели.
Прежде всего, укажем на то, что школы эти не являются новостью. Их было много и в период первой мировой войны у французов, англичан и немцев. Новая германская школа шпионов (в дальнейшем я буду пользоваться этим условным термином) представляет собой синтез апробированных принципов старых шпионских школ и новейших методов разведки. Как уже было сказано, основное внимание шпионов в эпоху, предшествовавшую первой мировой войне, было направлено на добычу секретов генеральных штабов и донесений военных и морских атташе. Эти цели и методы уже были недостаточны в эпоху «тотальной войны»; и новые школы шпионажа призваны были обучать новым, современным дисциплинам. Если прежних агентов в основном обучали похищению секретных документов, то нынешних агентов уже необходимо было обучать искусству общения с видными людьми и влияния на них.
Шпионские школы были основаны на одном общем принципе, сформулированном профессором Гаусгофером. Заключался он в том, чтобы давать шпионам не общую подготовку, а тренировать их для борьбы с одним каким-либо определенным врагом, чьи сильные и слабые стороны заранее известны.
Подбор студентов производился с помощью специального обследования, помогающего выявить способности каждого лица, подвергающегося испытанию.
Учащиеся, которые успешно сдавали выпускные экзамены, посылались в школы руководящего состава. Здесь обучение велось по разнообразной программе, отнюдь не рассчитанной только на шпионаж. Однако не менее четверти всех учащихся (здесь их было около 4–5 тысяч) получали впоследствии задания по шпионажу. Высшую инспекционную власть над этими школами осуществлял Рудольф Гесс и его Штаб связи. Срок обучения в школах руководящего состава был равен четырем годам; однако же те, кого Штаб связи отбирал для шпионской работы, заканчивали обучение быстрее.
Они посылались в так называемую Высшую школу, находившуюся в Баварии. Эта школа представляла собой по существу научно-исследовательский институт, деятельность которого была посвящена зарубежным странам. Здесь обучались в основном только будущие шпионы. Они подробно знакомились здесь с «расовой биологией», изучали языки, особенности и обычаи различных наций, а также «геополитику». Все преподаватели иностранных языков здесь были иностранцами. Они не только учили языку, но также давали массу ценных сведений о тех или других странах.
Студенты этой школы периодически, на короткий срок посылались в один из заграничных университетов. Во время своего обучения в этом университете они должны были посылать ежемесячные отчеты с изложением своих наблюдений, а также устанавливать полезные связи. Таким образом, они получали возможность на практике демонстрировать свои способности.
* * *
Перейдем к вопросу об использовании иностранцев.
Начиная с 1934 года, в Германии было создано много лагерей туристского типа. Этими лагерями руководил Розенберг. Сюда и приезжали всякого рода иностранцы, которые были не прочь связать свою судьбу с гитлеровской Германией и служить ей в качестве шпионов. Поэтому «туристы» в этих лагерях также проходили курс обучения.
Кроме того, в Штутгарте ежегодно созывались конгрессы агентов Боле. Определенное количество специально отобранных участников этих конгрессов также проходило курс обучения, в основном построенный на вопросах шпионажа. Большинство из этих людей посылалось в «туристские лагери», где они встречались с их обитателями – также будущими шпионами. Обе группы проходили здесь специализированное обучение под руководством офицеров из военного министерства. По окончании обучения устраивались экзамены, обычно в присутствии нескольких экспертов из рейхсвера.
Отличившиеся на экзаменах посылались в Альтону (близ Гамбурга), где в 1935 году был создан специальный институт шпионажа, слушатели которого получали профессиональную подготовку: изучали азбуку Морзе, расшифровку, передачу сообщений. Одним из предметов обучения была тренировка памяти.
* * *
После окончания института все слушатели его распределялись среди организаций, руководимых Боле, Геббельсом, Розенбергом и Риббентропом. Перечисленные инстанции предпочитали шпионов-немцев; что касается военного министерства и гестапо, то они использовали как немцев, так и иностранцев. Иностранцы должны были обязательно принять германское подданство, причем в этом отношении ни для кого не делали исключения. Факт принятия немецкого гражданства сохранялся в строгой тайне для того, чтобы эти шпионы-иностранцы могли продолжать пользоваться своими паспортами.
Военное министерство и гестапо периодически посылали своих агентов в школы для повышения квалификации. Почти все эти школы, обучавшие военному шпионажу (за исключением двух), находились в окрестностях Берлина. Программа их была примерно аналогична программе начальных школ шпионажа, но срок обучения был здесь очень невелик – всего 6 месяцев: учитывалось, что слушатели имели уже немалую предварительную практическую подготовку.
Школы гестапо в основном находились в Рейнской области, на севере Германии. Курс обучения в этих школах продолжался девять месяцев, но и здесь бывали ускоренные выпуски. О самой программе этих школ ничего не известно. Можно предположить, что слушатели здесь получали окончательную техническую шлифовку.
В аппарате Гиммлера был еще один отдел, называемый «экспериментальным». Об этом отделе в немецкой печати еще ничего не сообщалось. Возглавляется этот отдел Теодором Габихтом, которому подчинен небольшой штат сотрудников, примерно в 12 человек. Отдел этот помещается в Берлине, на Турмштрассе.
В 1933 году Гитлер послал Габихта в Австрию для подготовки захвата этой страны. Габихт вскоре был выслан из Австрии, несмотря на то, что он был назначен пресс-атташе германского посольства.
После этого он обосновался в Мюнхене и занялся контрабандным ввозом оружия в Австрию и организацией террористических шаек. Габихт составил также «черные списки», куда вошли все деятели, боровшиеся против присоединения Австрии к Германии.
Постепенно Габихт исчез из поля зрения общественности, и кое-кто уже решил, что он попал в немилость за провал данного ему поручения в Австрии. На деле, однако, это не так. Габихту было предписано уйти в тень, с тем чтобы создать новый «экспериментальный отдел», во главе которого он сам был поставлен.
Неизвестно, продолжал ли Габихт после начала войны руководить этим отделом. Во всяком случае, незадолго до начала войны он орудовал еще на Турмштрассе.
Последние приготовления
Когда осенью 1937 года Гитлер сообщил генеральному штабу о том, что он намеревается вторгнуться в Австрию и присоединить ее к Германии, он встретил значительное противодействие группы видных офицеров. Решение Гитлера озадачило также разведку, самого полковника Николаи и его сотрудников. Ибо в то время германский военный шпионаж именно в Австрии действовал с наименьшим успехом и встречал исключительно смелое сопротивление. Как это ни странно, но сопротивление Австрии было сильнее сопротивления любой другой европейской страны, за исключением Англии.
Австрийская контрразведка стояла на страже. Вспомним хотя бы дело Дебруннера. Дебруннер был начальником шифровального отдела австрийского министерства иностранных дел. Самые секретные документы и сообщения проходили через его руки, в частности, письма Муссолини Дольфусу и позднее Шушнигу. Дебруннер был уже не молодым человеком, а свои способности он доказал еще в период первой мировой войны. Во время неудавшегося фашистского путча в Австрии 25 июля 1934 года и убийства канцлера Дольфуса он также был заключен в тюрьму агентами Берлина. Однако, несмотря на все угрозы, он упорно отказывался расшифровывать телеграммы, которые продолжали поступать в Вену. После подавления путча Дебруннер был провозглашен одним из самых верных и надежных офицеров австрийской армии, и ему были даны широкие полномочия.
И все же его поведение почему-то показалось подозрительным. Генерал Макс Ронге, начальник контрразведки, отличившийся в годы первой мировой войны и, между прочим, прославившийся тем, что лично разоблачил и арестовал русского шпиона полковника Редля, пристально наблюдал за Дебруннером. Вскоре Ронге получил доказательства того, что Дебруннер регулярно доставлял гитлеровцам важные государственные сведения. Этот «патриот» поддерживал связь с германской разведкой посредством писем, адресованных якобы его замужней дочери, которая жила в Мюнхене. Ронге доказал, что еще задолго до убийства Дольфуса Дебруннер был германским шпионом, и что его отказ помогать немцам во время путча был не более, как хитро разыгранный трюк.
Дебруннер был арестован, и таким образом одно из наиболее важных звеньев всей системы шпионской связи, налаженной Николаи, было утеряно.
Австрийская контрразведка действовала вообще очень находчиво и умело. В конце 1937 года Николаи решил взять под свое личное руководство всю организацию военного шпионажа в Австрии. Он послал ряд своих лучших агентов для установления отношений с «недовольными» военными. Германские офицеры стали регулярно посещать пограничные гарнизоны и города Австрии. С большим удовлетворением агенты Николаи обнаружили, что австрийская армия ни морально, ни технически не подготовлена к оказанию серьезного сопротивления. Впрочем, это не играло большой роли. Ибо германское вторжение состоялось бы все равно, независимо от степени подготовленности численно небольшой австрийской армии.
* * *
К этому времени Николаи закончил полную реорганизацию системы военного шпионажа. Основной идеей его новой системы был курс не на Добычу такого рода данных, как планы развертывания армий, чертежи и т. д., а на установление прочных связей со страной, где ведется шпионаж. Выше всего Николаи расценивал проведение статистических и научных исследований. Состояние вооруженных сил противника (особенно западных держав) тщательно изучалось в Берлине. Все недостатки в вооружении, равно как и в подготовке войск противника аккуратно фиксировались, Наиболее важной задачей научного шпионажа являлось составление вероятных стратегических планов врага, научное предсказание того, каким образом противник будет вести войну.
Еще 1 октября 1936 года ведущий германский военный журнал «Справочник современной военной науки» («Хандбух дер нейцейтлихен Кригсвиссеншафт») рекомендовал в качестве первоклассного источника военной информации литературу зарубежных стран. Действительно, надо сказать, что две книги, одна из которых была издана в Англии, а другая во Франции, оказали большую помощь германскому генеральному штабу. Первая была написана французским генералом Шовино и озаглавлена «Возможно ли еще вторжение?» Она была издана в 1938 году с предисловием маршала Петэна. Из этой книги офицеры германского генерального штаба могли заключить, что французы будут вести оборонительную войну, ибо они были убеждены в несокрушимости своих укреплений. Из предисловия Петэна немцам стало ясно, что руководители французской армии не имеют представления о так называемых операциях прорыва; что они совершенно недооценивают эффективность современного оружия и питают оптимистические иллюзии о полной своей безопасности при наличии мощных укреплений. Маршал Петэн дошел в своих утверждениях до того, что назвал колючую проволоку и пулеметы вполне достаточным средством предотвращения прорыва современных армий. Он писал: «Если весь театр действий оборудован препятствиями, то на Земле не будет сил, могущих сломить этот барьер, образуемый автоматическим оружием в соединении с заграждениями из колючей проволоки».
А генерал Шовино заявлял: «Расположив 2 млн. человек с соответствующим числом пулеметов на протяжении фронта в 250 миль, мы сможем удерживать германские армии в течение трех лет».
Германский генеральный штаб не мог и желать большего в смысле точного обнаружения французского плана войны. Зная этот план, они могли готовить собственную стратегию прорыва.
Другой книгой, которая содержала столь же важные и – если хотите – губительные сведения, была книга известного английского военного писателя Б.Х. Лиддел Гарта. Она называлась «Оборона Британии» и была издана незадолго до начала второй мировой войны.
Лиддел Гарт был советником британского военного министерства; в своей книге он привел свой же доклад о сущности британской стратегии, написанный по поручению этого министерства. Из доклада следовало, что британская сухопутная армия должна быть и впредь малочисленной и что Великобритания намерена лишь в очень ограниченных масштабах принимать участие в войне на континенте.
Содержание книги Лиддел Гарта специально обсуждалось Гитлером, Гессом, Николаи и рядом других руководящих офицеров генерального штаба. Это обсуждение происходило 25 июля 1939 года и продолжалось несколько часов. Согласно хорошо информированным источникам, немцы сделали из этой книги следующие выводы:
1. В настоящее время союзники не предпримут никакой наступательной войны против Германии.
2. Ни Англия, ни Франция не считают реальной возможность применения мотомеханизированных частей в сколько-нибудь значительных масштабах.
3. Французы и англичане не признают ценности воздушной разведки, и им понадобится длительный срок для того, чтобы исправить эту свою ошибку.
Следует признать, что немцы сделали правильные выводы из обеих книг. Нетрудно, таким образом, понять, почему, закрывая совещание, Гесс сказал: «Книга Лиддел Гарта необычайно важна для правильной оценки всей ситуации, и содержание ее найдет важное практическое применение…»
* * *
Как ни странно, но самым крепким орешком для германской военной разведки оказалась Австрия. В других странах все шло значительно проще. К январю 1938 года военное министерство разработало точный план действий. За Австрией шла Чехословакия, затем Польша; затем немцы должны были вторгнуться на Балканы, пройти в Грецию и в Турцию. Эти военные операции были уже подготовлены предварительными действиями шпионов.
Следовательно, очередной мишенью для шпионажа являлась Чехословакия. Здесь Николаи уже работал в течение долгого времени, и, если верить его заявлению, сделанному в декабре 1938 года, для него в этой стране уже вообще не существовало каких-либо неизвестных ему секретов.
Его агенты действовали с несколькими целями. Не без некоторого успеха они пытались ухудшить моральное состояние армии, разжигая антагонизм между народами, проживающими в Чехословакии. Гитлеровцам удалось даже завербовать двух преподавателей военной академии. Все планы укреплений, расположенных в районе между Прагой и германской границей, находились в руках немцев. По заявлению Николаи, расположение шлюзов и всякого рода препятствий, которые должны были преградить путь через Эльбу, также было ему известно. Более чем за год до Мюнхенского сговора тот же Николаи снабдил судетских немцев, занимавшихся сельским хозяйством, деньгами для того, чтобы они строили новые сараи, используемые в качестве складов боеприпасов и оружия.
Немалая шпионская работа была проделана в Польше, где, несмотря на существовавший польско-германский договор о дружбе, она проводилась согласно плану, начиная с 1933 года. В 1936 году в Померании Николаи организовал лагерь Руммельсбург, где он готовил от двух до четырех тысяч будущих шпионов и террористов против Польши. После окончания курса обучения все они направлялись непосредственно в Польшу.
В самой Варшаве Николаи имел ряд агентов, которые наблюдали за польским военным министерством. Николаи сумел заслать нескольких своих людей в польский генеральный штаб. Он был достаточно опытен для того, чтобы не использовать этих людей до начала войны. После начала войны они оказали Германии немалую услугу, ибо информировали немцев о каждом намерении польского штаба.
Задолго до начала второй мировой войны руководство военным шпионажем в Польше было возложено на полковника Герстенберга – военного атташе германского посольства в Варшаве. В его подчинении находились еще два атташе: Эвальд Крюммер и Г. Штрубе.
Успех гитлеровцев не был все же полным. Время от времени польская контрразведка нападала на след германских шпионов. Так, например, поляки арестовали шпиона по имени Балдыга, который однажды бежал из польской тюрьмы. Его арест повлек за собой арест официального сотрудника польского военно-географического института некоего Решка. Полякам удалось также раскрыть большое число складов оружия, устроенных немцами в церквах; они раскрыли также несколько шпионских штаб-квартир. Все же следует отметить, что подавляющая часть всего того, что было раскрыто поляками, обнаружилась слишком поздно. Германской разведке удалось наладить особую систему, пользуясь которой агенты Николаи могли сигнализировать во время войны германским летчикам. Была разработана система сигналов, ясно видимых с воздуха; речь шла об особом расположении стогов сена, скашивании определенной части поля, согласно точным рисункам (см. схему), установленной окраске крыши и подаче световых сигналов.
Наступающие германские войска узнавали германских агентов по следующим знакам:
1. Красная повязка с большим желтым кругом в середине.
2. Светло-голубая нарукавная повязка с желтой точкой в центре.
3. Светло-коричневый или серый комбинезон с изображением желтой гранаты на воротнике или рукаве.
Фактически вся подготовительная работа в области шпионажа была до последних мелочей проделана еще до войны. В связи с этим напомним, что когда Германия начала войну, то в стране был издан декрет, запрещающий принимать на военную службу даже немцев, проживающих в нейтральных странах; этот декрет был продиктован боязнью разоблачить хотя бы некоторые детали, касающиеся деятельности разведки и системы шпионажа.
Что касается подготовки морских «охотников», то она была проведена лишь ценой больших затрат и с огромными трудностями. С самого начала было ясно, что создание баз с горючим для таких кораблей, как «Граф Шпее» и «Бисмарк», может быть осуществлено только тайно. И все же еще задолго до войны эта подготовка была закончена в Испании, Мексике и на южноамериканском побережье.
