Текст книги "Исповедь пророчицы. Источник силы"

Автор книги: Ксюша Ангел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

Глава 16

«Твое имя давно стало другим,

глаза навсегда потеряли свой цвет.

Пьяный врач мне сказал – тебя больше нет,

пожарный выдал мне справку, что дом твой сгорел.

Но я хочу быть с тобой, я хочу быть с тобой,

я так хочу быть с тобой, я хочу быть с тобой

и я буду с тобой…»

Наутилус Помпилиус

Сколько прошло времени? День? Неделя? Месяц?

 Я ничего не понимала тогда, жила, как во сне. Скорее, существовала. Не было смысла жить. Хотя Роланд не отходил от меня ни на шаг – боялся, наверное, что я с собой что-нибудь сделаю.

 Но я и не собиралась. Мне было плевать.

 Лишь однажды я спросила Роланда:

 – Что с ней?

 Не нужно было объяснять, кого я имею в виду.

 – Она сядет надолго, я обещаю тебе!

 Я ему верила, я знала – он не солжет. Роланд никогда не лгал мне, даже чтобы успокоить.

 Все для меня тогда потеряло значение…

 Запись из моего дневника того времени напоминала скорбящее письмо, письмо в никуда.

 «… Вот и нет ничего… Пустая квартира, не политые цветы, погашенные свечи… Мой дом. Странное название, но отныне это так.

 Рита переезжает к Фредди.

 Как мне жить там одной? С этими воспоминаниями, со своей болью. В одиночестве.

 Его вещи… Одежда, мебель, фотоальбом…

 И кажется, вот сейчас в замочной скважине скрипнет ключ, находя нужную ячейку, дверь откроется, и в коридоре послышатся шаги. Его шаги. Но…тишина. Нет, – говорю себе. – Нет шагов.

 Я даже не сказала ему, как сильно я его люблю. Банально, глупо. Он и так это знал.

 Утешение… Никого нет. Бессмысленно страдать. Он любил, когда я улыбалась…».

 И фраза, которую я прокричала в темноту:

 «Мне трудно без тебя! Труднее, чем против тебя…».

 А потом появился он – Кхатемун.

 Куда уходят люди после смерти? Никто не скажет, кроме них самих. В «лучший мир»? А может, в тот мир, который они сами себе придумали?

 У наших мертвых был такой мир. В него уходили те, кто не хотел меняться, кто любил борьбу и силу. Наши хищные, которые хотели оными быть. Они любили созданный ими самими мир, там все были мертвы, но делали вид, что живы. Но некоторых из них все так же тянуло к живым. Иногда они приходили в наш мир через только им известные лазейки или порталы. Они не помнили, кем были при жизни, и приходили будоражить умы случайных хищных в случайных племенах.

 Кхатемун был из этого мира.

 Великий воин – он был великолепен: высокий, смуглый, черноволосый. Знойный. Хоть на обложку глянцевого журнала. Он был похож на ребят из модельного агентства, в котором я работала, и в то же время кардинально от них отличался.

 А еще он был недоступен. «Не от мира сего», – можно было подумать о нем. Хотя так и не поймешь, сколько правды было в этом выражении.

 Он смотрел на мир глазами мужчины, который все может, которому все по плечу. Столько уверенности было в его взгляде, столько стали.

 Однажды он просто пришел, почти лишенный одежды, и постучал в дверь. Лаура впустила его, она не могла не впустить. Было великим оскорблением не впустить умершего хищного в дом, таков был закон. Мы должны были принять его со всеми почестями, которых только мог удостоиться бывший член племени саки. Хотя, никто не знал, саки ли он был – это трудно прочесть после смерти. После смерти все границы стираются.

 Мы с Ритой гуляли в парке, а когда пришли домой, то он уже сидел на диване и пил ароматный кофе. Я не знаю, помнят ли умершие вкус кофе, но этот, похоже, не помнил и удивлялся, словно пробует его в первый раз. Я вопросительно посмотрела на Фреда Гантера.

 – Он умерший, – пояснил он. – Из мира, куда уходят хищные после смерти. Он говорит, его зовут Кхатемун.

 – Все хищные после смерти отправляются в какой-то призрачный мир? – удивленно спросила Рита.

 – Нет, не все, но некоторые не в силах отказаться от сил, которые накопили за свою жизнь, и уходят в мир, где они им еще подвластны, – сказал Фредди.

 – Но тогда можно определить, кем был хищный при жизни! – с надеждой произнесла я. – Если он сохраняет свою силу!

 – Это не Влад, Полина! – резко воскликнул Фред. – Но и при этом очень трудно определить, границы сил стираются, она становится однородной, похожей по свойствам на другие. Там у них имеет значение лишь ее количество…

 – Зачем он пришел к нам? – задумчиво спросила я.

 – Не знаю, – Фред пожал плечами. – Он и сам, возможно, не знает…

 Я подошла к Кхатемуну. Искушение было таким  большим, что я не могла сопротивляться.

 – Привет, – сказала я, улыбаясь. – Ты – Кхатемун? Меня зовут Полина. Я пророчица саки.

 Кхатемун посмотрел на меня удивленно, а затем неуверенно улыбнулся.

 – Скажи мне, появлялся ли в вашем мире человек, очень сильный человек в последнее время? – не унималась я. – Наш вождь совсем недавно умер, и я подумала, может, ты видел его там, в своем мире…

 – Полина, Кхатемун не сможет ответить на твой вопрос, – сказал незаметно подошедший Фред. – Во-первых, твое «в последнее время» для него ничего не значит. Время там идет совершенно по-другому. Если для нас прошел месяц после смерти Влада, то там прошло гораздо больше. Во-вторых, этот мир настолько велик, что, даже если Влад там, Кхатемун мог никогда и не встретить его…

 – Очень жаль… – разочаровано произнесла я.

 Что ему было нужно ему среди нас? Никто не знал. Фред говорил, что он, скорее всего, тоже не знал. Но его тянуло к живым – это было очевидно. Закон племени гласил, что мы должны всячески поощрять стремления наших мертвых посещать нас. Легенды гласили, некоторые из них даже оставались навсегда, хотя так и не могли вспомнить, кем были в прошлом своем воплощении.

 Так что, хоть Фред был и не в восторге от появления Кхатемуна в нашем племени, он ничего не мог сделать – его руки были связаны.

 Его поселили в одной из пустующих комнат, и по ночам я часто видела его без дела шатающимся по дому, но не решалась с ним заговорить. Да и говорить нам, по сути, было не о чем. Но все равно я иногда заворожено смотрела, как он молится своим неизвестным мне богам. Я понимала, даже если он видел Влада, то не расскажет мне о нем, но я все же надеялась, что если вдруг Владу придется скитаться по нашему миру, то его примут с таким же гостеприимством, как мы принимали Кхатемуна.

 Однажды, когда я сидела на большой террасе и читала книгу, он подошел ко мне и сел рядом.

 – В тебе есть дух Хатор, – сказал он, глядя вдаль.

 Я не поняла, что он сказал, но спрашивать не стала. Мне почему-то стало очень тоскливо смотреть на него – когда-то сильного воина, а теперь обычного скитальца, который не помнит своего прошлого и вынужден молить безучастных богов о милости.

 – Я хотел бы показать тебе свой мир, – сказал все таким же бесстрастным голосом.

 Я улыбнулась.

 – Почему? – спросила я его.

 – Мне кажется, ты смогла бы там жить!

 – Но я не хочу жить в мире мертвых! – проговорила я и осеклась. Имела ли я право говорить ему об этом? Знал ли он, что умирал? Я внимательно вгляделась в его смуглое лицо, но ни одна эмоция не осветила его, и я расслабилась.

 – Я хотел бы проводить с тобой время, – внезапно он повернулся и взял меня за руку. – Ты не против?

 Это было так неожиданно, и я не нашлась, что ему сказать.

 – Почему…со мной? – спросила я, спустя несколько секунд.

 – Я же сказал, в тебе есть дух Хатор! – раздраженно воскликнул Кхатемун и выпустил мою руку. Мне показалось, что он обиделся. Кто их поймет, этих мертвых!

 Я пожала плечами.

 – Что ж, я могла бы показать тебе город, если хочешь! – сказала я безразличным голосом. Кхатемун был мне симпатичен, но он был очень странной личностью, и я его немного боялась.

 – Пойдем! – он встал и подал мне руку.

 – Что, прямо сейчас? – спросила я. – Ну, хорошо, только мне нужно переодеться!

  Он посмотрел на меня с непониманием.

 – Эта одежда не подходит для прогулок, я в ней дома хожу! – пояснила я, но его лицо не поменялось. – Жди здесь!

 Я прошла в свою комнату и нашла пару старых джинсов, натянула их и майку цвета хаки, а затем зашнуровала на ногах кеды. Посмотревшись в зеркало, и решила не наносить макияж. Я не собиралась соблазнять Кхатемуна, в моем сердце все еще зияла огромная дыра. Мне было больно и тоскливо.

 Но меня на террасе ждал один из мертвых, растерянный хищный, и я решила, что это будет хоть какой-то способ развлечься. В мою дверь постучали как раз тогда, когда я уже собиралась выходить.

 – Я уже готова! – крикнула я, подумав, что мой странный приятель устал ждать меня на террасе. Но в мою комнату заглянул Роланд.

 – Занята? – спросил он. – Куда-то собираешься?

 – Да вот решила прогуляться с нашим гостем с того света, – небрежно ответила я.

 – Серьезно? С тем психованным?

 – Роланд!

 – Что, Роланд?! – изумился он. – Вечно ты находишь приключения на свою задницу! Надеюсь, ты не закрутила с ним роман?

 – Нет, не закрутила! Просто мне его жаль…

 – Просто жаль, или ты надеешься выведать у него что-то о Владе? – спросил он. Я потупила взгляд. Не могу сказать, что у меня не было этого в мыслях. – Поля, отпусти его! Дай ему упокоится с миром!

 – Я не могу, Рол! Не могу… Я не могу перестать думать о нем! И если есть мир, в котором он может быть, мир, в который я могу попасть и найти его…

 Роланд подошел и посмотрел на меня очень серьезно.

 – Даже не вздумай, Полевая! Оттуда нет возврата, этот мир затягивает и не отпускает! Во всяком случае, я так слышал. Никто из живых, кто ушел туда по доброй воле, не вернулся назад!

 – Я и не думаю...Просто...я не могу объяснить, но мне хочется побыть рядом с Кхатемуном. Его присутствие успокаивает меня, с ним я забываю о боли…

 – Мне кажется, ты совершаешь ошибку, – проворчал Роланд. – Но я приму любое твое решение.

 Я крепко обняла друга.

 – Спасибо.

 На террасе меня ждал Кхатемун.

 Его присутствие было мне приятно, он рождал во мне желание, и, хоть я мучилась угрызениями совести, мне это нравилось.

 Мне нужна твоя сила…

 Ночами мне снился Влад. По утрам я рыдала в своей холодной постели. От безысходности. От боли…

 Тебе нужны мои крылья…

 Кхатемун врывался в каждое мое утро без стука и не покидал – до вечера. С закатом он передавал меня моему горю из рук в руки. Пока однажды не остался со мной. Беда стояла под дверью моей спальни всю ночь, а с рассветом ушла прочь. Впервые за последнее время я почувствовала себя – нет, не счастливой – умиротворенной.

 Он называл меня Хатор в честь древнеегипетской богини любви и красоты (они все в том мире были помешаны на египетских богах).

 – Ты прекрасна, Хатор! – сказал он мне однажды. – Твое великолепие должно найти свое место! Пойдем со мной.

 Он звал меня с собой, но как я могла пойти?

 – Не могу. Я – саки. Я – другая.

 «Живая», – подумалось про себя.

 Наши мертвые...Это плен. Клетка.

 Вместе мы полетим…

 Ночью он дарил мне радость. Все было хорошо. Пока не появилась она.

 Баст.

 Она пришла посреди ночи и подкралась к нашей постели. На ней было полупрозрачное восточное одеяние. Она улыбалась.

 – Кхатемун! – позвала она. – Кхатемун, великий, пора! Хватит забавляться земными радостями. Злодей Ра готовит переворот. Ты нужен великому Осирису.

 Сон еще владел мной, а он уже готов был уйти и отворить дверь моей боли.

 – Хатор, мне нужно идти, – прошептал он мне на ухо. – Пойдем со мной. Пойдем, я буду любить тебя там.

 – Я не могу, – сказала я, окончательно сбросив покровы сна. – Здесь мой дом, а там я – чужая.

 – Останься, – прошептала ему на ухо, уже потеряв надежду. – Останься со мной! Ты мне нужен, – еще тише.

 – Не могу. Там я нужен больше.

 Он нежно прикоснулся к моему лицу рукой, провел ладонью по скулам, поцеловал в лоб.

 – Не могу…бамбина…

 Мне нужна твоя сила.

 Это было словно выстрел – одно слово, словно тот выстрел. Его и мой взгляды пересеклись, я все поняла. Но он – нет. Он не помнил.

 Наши мертвые…

 – Кхатемун! – не унималась Баст. В каждом ее взгляде, брошенном на меня, читалась нескрываемая ненависть.

 Но мне было все равно. Я нашла то, что потеряла, казалось, безвозвратно. И я не собиралась так просто потерять это вновь.

Глава 17

«Baby don’t leave me

Just love me

I’m yours but first

I have to feel

Baby don’t leave me

Believe me

You are my first

My cure

My curse…»

Ани Лорак[8]8
  «Ребенок не оставляет меня
   Просто любите меня
   Я Ваш, но первый
   Я должен чувствовать
   Ребенок не оставляет меня
   Верьте мне
   Вы – мое первое
   Мое лечение
   Мое проклятие …» (англ.)


[Закрыть]

В ту ночь я ушла в мир мертвых. Ушла с ним. За ним. Ушла спасать свою любовь.

 Свет был ярким, Баст вызвала его каким-то заклинанием, и я ступила в этот свет, крепко сжимая руку Кхатемуна. Он не помнил меня и не понимал, почему я передумала и решила пойти с ним. Но куда мне еще было идти? Я никому не сказала, ни с кем не попрощалась, просто ушла. Эгоистично? Наверное, так и было, но я поняла, чтобы быть счастливым, нужно быть немного эгоистом.

 Тот мир оставил во мне смесь восхищения и ужаса, ворвавшись в мою суть, в мою душу, он все там перевернул. И я была живой среди них, среди мертвых. И он тоже был мертв. Мой Влад. Или Кхатемун. Как и при жизни, он боролся за власть, но там он боролся за власть другого вождя, Осирис – так он его называл. Я плохо понимала в древнеегипетской мифологии, но четко знала, Осирис занимал там какое-то особое место. Он был, по-моему, богом каким-то.

 Там же, в мире мертвых, он был одним из них. Я не знаю, кем из хищных был он при жизни, но, по видимому, был очень силен, если Влад, то есть Кхатемун, согласился служить ему. Я почти ни с кем не общалась, только с Владом, я боялась их всех. В особенности, я боялась Баст.

 В детстве я читала книгу о кошке, называлась она «Томасина»[9]9
  Книга американского писателя Пола Гэллико. Шотландия, начало ХХ века. Маленькая Мэри, дочь овдовевшего ветеринарного врача, души не чает в своей Томасине – роскошной рыжей кошке. Но однажды Томазина тяжело заболевает, и отец распоряжается усыпить её. Убитая горем утраты и чёрствостью отца, Мэри хоронит Томасину неподалёку от жилища некой Лори, которую деревенская молва нарекла ведьмой. Вовремя появившаяся на кошкиных похоронах Лори замечает, что в Томасине ещё теплится жизнь, и её можно спасти…
  Повесть экранизирована Уолтом Диснеем . В фильме "Три жизни Томасины" играла настоящая кошка.


[Закрыть], так вот там эта кошка, пережив клиническую смерть, стала считать себя Баст, богиней веселья и радости. Баст была похожа на кошку. Она была так же красива и так же коварна. Длинные черные блестящие волосы, правильные черты лица, восточный макияж, точеная фигура. Она приходила к нам в дом и полностью завладевала вниманием Кхатемуна, он смотрел на нее с вожделением. Я знала, она не против, и я ужасно ревновала. Что мне было делать? Я пришла, чтобы быть со своим любимым, но он неуловимо ускользал от меня. Ускользал к Баст.

 Наверное, так было правильно. Она была мертва, как и он, а я была жива! Я все чаще вспоминала о той своей жизни, которую оставила, приняв решение пойти за ним. Я вспоминала Роланда, и всех саки, и плакала по ночам. Мне было одиноко здесь, в мире, который так любил Влад. Надежда убедить его вернуться назад угасала с каждым днем.

 Так я страдала, пока меня не похитили. Какой-то человек подошел ко мне, пока я спала, я открыла глаза и хотела было закричать, но незнакомец зажал мне рот платком с каким-то сладким запахом, и я отключилась.

 Когда я пришла себя, то поняла, что нахожусь в какой-то темнице, лежу на полу, напротив решетчатой двери. В темнице было холодно и сыро. С трудом я поднялась на ноги, они так окоченели, что не хотели меня слушаться.

 – Эй! – крикнула я в пустоту. – Эй, здесь есть кто-нибудь?

 Через несколько секунд я услышала шорох ног и звон ключей. Высокий смуглый мужчина с обнаженным торсом подошел к двери моей темницы и отворил ее.

 – Ра хочет видеть тебя, выходи! – сказа он грубо. Когда я не подчинилась, он схватил меня за руку и потянул на себя.

 – Стой здесь! – скомандовал он, и я послушалась. Страх вполз в меня с его словами о Ра. Я вспомнила разговоры Влада с Баст, они говорила, что Ра коварен и беспощаден, и он на все пойдет, чтобы одолеть Осириса. И вот я, наложница Кхатемуна, сидела в темнице Ра.

 Охранник, я подумала, что полуобнаженный был моим охранником, провел меня по запутанным коридорам, а затем мы поднялись по лестнице, которая вела куда-то наверх. Наконец-то мы вышли из подземелья, и я увидела свет солнца. Солнце проникло в меня, впиталось в мою кожу, изгоняя холод, которым была пропитана моя тюрьма. Я вздрогнула от неожиданного удовольствия и зажмурилась от внезапного яркого света.

 Охранник провел меня по большому двору и завел в роскошное здание, вокруг которого росли цветы и кипарисы. Внутри здание было еще более величественным, чем снаружи. Огромный зал, устланный персидскими коврами, невероятного размера окна и два трона, украшенные золотом.

 На тронах восседали мужчина и женщина. Охранник подвел меня к ним и толкнул, заставив преклонить колени. Я посмотрела на восседающего на троне мужчину. Он был высоким и поджарым, но в тоже время в нем я угадывала неимоверную силу и мощь. Он был очень смуглым, и на фоне этого его зеленые глаза смотрелись очень эффектно. Я поняла, человек, сидящий передо мной, и есть Ра.

 – Как тебя зовут, дитя? – спросил он скучающим голосом.

 – Хатор, – ответила я.

 – Ты уверена, что имеешь право зваться этим именем? – спросил он, немного заинтересовавшись.

 – Так назвал меня Кхатемун, – сказала я и осеклась. Неужели я только что выдала тайну своего любимого? Имела ли я право говорить о нашей связи? Но разве они не знали о ней, если выкрали меня из его дома?

 – Кхатемун много на себя берет! – фыркнул он. – Ты дорога ему?

 Я задумалась. Скажи я «нет», Ра заподозрит меня во лжи. Но и уверять его в том, что Кхатемун примчится меня спасать, лишь только узнает, кто меня похитил, тоже не стоило.

 – Я не знаю, – сказала я. – Баст…

 – О, эта плутовка все же смогла его очаровать! – воскликнул Ра и посмотрел на женщину, сидящую рядом с ним. Я тоже посмотрела на нее. Она была невысокой, худенькой и светловолосой, что редко встречалось в этом мире. Он слегка кивнула и внимательно посмотрела на меня.

 – Ты не отсюда, – сказала она задумчиво. А потом ужас отразился в ее взгляде. – Ты живая!

 – Что?! – Ра вскочил со своего места, словно его пчела ужалила в зад. – Живая? Кхатемун притащил живую в наш мир? Я не потерплю такой наглости! Мало того, что он ставит мне палки в колеса и мешает жить, так он еще и нарушает один из фундаментальных законов нашего мира!  Но все, это последняя капля. Убить ее! – приказал он охраннику, который привел меня.

 Ужас обуял меня, и я метнулась в сторону. Парадокс: я была в мире мертвых, но мне все еще очень хотелось жить!

 – Нет! – выкрикнула я. – Я не могу умереть, меня дома ждут! Мои друзья...Нет, я не могу! Прошу вас пощадить меня!

 – Ты смеешь молить меня, ты, живая, пришедшая нарушать покой мертвых?! – казалось, он сейчас взорвется от ярости.

 – Постой, Ра, – сказала женщина, сидевшая рядом с ним. Она встала и подошла ко мне, пристально вглядываясь в мое лицо.

 – Исида, она нарушила закон! Она и Кхатемун! Я убью и его, когда он попадется мне в руки! – не унимался Ра.

  – Как тебя зовут? – спросила у меня та, которую он назвал Исидой.

 – Хатор, – прошептала я, дрожа от страха.

 – Нет, не здесь. Как тебя зовут там, в твоем мире? – спросила она.

 – Полина, – сказала я. – Полина Полевая.

 Она отпрянула от меня, как от прокаженной, а потом вновь приблизилась.

 – Не может быть… – прошептала она.

 – Но так и есть, – твердо сказала я.

 – Но что ты делаешь здесь? – спросила она.

 – Я пришла сюда искать своего вождя, – не знаю, почему, но я чувствовала, что могу ей доверять. Да и терять мне было нечего.

 – Но ты не сможешь найти его здесь, даже если он мертв совсем недавно, – надменно произнес Ра. – Постой, Полевая...Это значит...

 – Она – пророчица саки! – торжествующе произнесла Исида.

 – Но тогда… твой вождь...Влад, он...здесь? – мне показалось, или голос Ра задрожал?

 – Да, – я гордо вскинула голову. – А вам до этого какое дело?

 – Дорогая, – женщина подошла ко мне и взяла меня за руку. – Влад – его сын!

 Я не поверила своим ушам – Ра, с которым так долго воевал Осирис, да и сам Кхатемун был бы рад его кончине, оказался его отцом! Я мало знала об Александре Вермунде, Влад был немногословен, когда разговор заходил о его родных. Я лишь знала, что его родители умерли в автокатастрофе, как и мои, когда он был маленьким мальчиком. Дядя воспитал его, хотя слово «воспитание» здесь совершенно неуместно. Его дядя, Станислав, был жестким и бесчувственным человеком, или, возможно, просто хотел им казаться. Сказать, что Влад не получал в детстве ласки и родительского тепла, значит, не сказать ничего. Кроме того, Станислав хотел сделать из него беспощадного воина – именно таким он видел вождя племени саки. И вот я стояла здесь, а передо мной стоял великий Ра, который оказался…

 – Но этого не может быть… Вы – Александр Вермунд? – спросила я.

 – Я был им когда-то… – ответил Ра задумчиво.

 – Но тогда я не понимаю, почему вы воюете против собственного сына? – спросила я.

 На миг мне показалось, что в огромном зале воцарилась гробовая тишина.

 – Что ты сказала? – спросил меня Ра. – Что ты имела в виду, сказав, что я воюю против сына?

 – То, что Кхатемун – это Влад! – сказала я и вздернула подбородок. Похоже, он не знал этого. По иронии судьбы отец строил козни против собственного сына.

 – Этого не может быть! – воскликнул Ра.

 – Но это так! – сказала я. – Я пришла сюда лишь потому, что точно знала, Кхатемун – это мой погибший жених! Мы должны были пожениться в день, когда его застрелили!

 – Скажи мне, а Маргарита, ты знакома с ней? – внезапно спросила Исида, подходя ко мне.

 – Да, Рита – моя сестра и сестра Влада. Она приехала, чтобы разыскать нас, и вступила в племя саки, как то и должно быть!

 – Как она? – тоскливо спросила она.

 – А вам какое дело, дамочка? – не заботясь больше о вежливости, задала вопрос я.

 – Просто я…я…

 – Она ее мать! – изрек Ра. – И твоя, между прочим!

 Вот это было действительно неожиданно.

 – Моя…мама? – переспросила я растерянно.

 – Да, Поленька, – сказала Исида. – Я та женщина, которая родила тебя. Вернее, я была ей.

 – О, мой бог, – у меня подкосились колени, и, к моему удивлению, сам великий Ра снизошел до того, чтобы подхватить меня.

 – Воды! – скомандовал он, и через несколько секунд я уже ощущала на своих губах пленительную прохладную влагу.

 Понемногу я приходила в себя.

 – Полина, тебе следовало сказать нам с самого начала, кто ты, – проворчал он, усаживая меня на пол, прямо на персидский ковер. – Мы могли бы избежать всего этого…

 – Да уж, простите, что я не рассказала сразу всю свою биографию человеку, который похитил меня и держал в темнице! – съязвила я.

 – Гляди-ка, она уже приходит в себя! – насмешливо воскликнул Ра.

 Почувствовав себя немного лучше, я поднялась на ноги.

 – Я хочу есть! – сказала я, внезапно почувствовав сильный голод, и вспомнила, что не ела со вчерашнего дня.

 – Прикажите накрывать на стол! – скомандовал Ра. – Окажи нам честь, пророчица саки, отобедай с нами!

 Я посмотрела на Исиду, женщину, которая оказалась моей матерью. Она выглядела совершенно смущенной. Воспоминаний о ней у меня было не так уж много. Я вспомнила, как в детстве залазила ей на колени, и она нежно гладила меня по голове. Иногда она мазала зеленкой ранки на моих коленках. Но все же больше воспоминаний у меня осталось об отце – его тепло и надежность грели меня все эти годы. И вот сейчас она стояла передо мной, а я не знала, как реагировать на ее признание.

 Вскоре нас пригласили в другой зал, который был чуть поменьше того, в котором стояли троны. Это была, по-видимому, столовая. Огромных размеров стол стоял посредине светлой просторной комнаты, а два больших окна открывали вид на кровавый закат. На стенах прислуга зажгла свечи, так что комната преобразилась и наполнилась волшебством. На столе уже стояли всевозможные яства – запеченная дичь, салаты и фрукты. В хрустальных бокалах играло ароматное вино, в комнате пахло едой и цветами, заботливо расставленными на столе.

 – Прошу, присаживайся! – пригласил меня Ра за стол. – Я хотел бы поприветствовать тебя в нашем скромном жилище! Принимать потомков саки – честь для нас! – а потом нахмурился. – Даже если они – живые...

 И он поднял свой бокал, расписанный золотом в приветствующем жесте. Я последовала его примеру и отпила из своего кубка. Вино было изумительным, но мне очень хотелось попробовать всего, что стояло на столе, поэтому я отставила его, и принялась жадно поглощать пищу. Я заметила на себе пристальный взгляд бывшего вождя саки – он внимательно за мной наблюдал.

 «Ну, и пусть смотрит!» – подумала я и, отбросив смущение, продолжила есть.

 – Расскажи мне о Маргарите, – внезапно попросила Исида. Назвать ее мамой язык у меня не поворачивался.

 – Что вам рассказать? – спросила я. – Рита живет с нами и прекрасно умеет управлять пиротехникой! Ее heyhan – чистый огонь, Фред сказал, это потому, что она чистокровная.

 Я увидела, что они внимательно слушают мой рассказ.

 – Фред – наш жрец, – уточнила я.

 – Я помню Гантеров, пренеприятнейшее семейство! – фыркнул Ра.

 – Должна с вами не согласиться, – осторожно проговорила я. – Фред и Кирилл – очень хорошие парни. Кстати, Маргарита живет с ним и, кажется, очень его любит!

 – Какая она? – с тоской спросила Исида.

 Я пожала плечами.

 – Она – моя сестра, и для меня она самая лучшая! Она очень веселая, и умеет за себя постоять! А еще у нее открытое сердце, она любит меня и Влада! Она любит все, что связано с саки.

 Я замялась, прежде чем задать вопрос, который волновал меня с тех самых пор, как я узнала о существовании Маргариты.

 – Почему ты никогда не говорила мне, что у меня есть сестра? – спросила я, глядя в голубые глаза Исиды.

 Она замялась – было видно, что ей непросто найти ответ на этот вопрос.

 – Твой отец не понял бы… – сказала она.

 – Мой отец был самым понимающим человеком на свете, я не думаю, что он не принял бы тебя с ребенком! – воскликнула я. И внезапно я поняла. Моя бабка ненавидела меня не так уж и напрасно. В смысле, я была не виновата, конечно, но моя мать не любила моего отца. Я поняла это сейчас, глядя в ее глаза, в которых, как в открытой книге было все написано.

 – Когда я познакомилась с твоим отцом, – сказала она, а затем замолчала. – Все это так непросто… Он был замечательным человеком, и я не хотела делать ему больно… А потом я забеременела, и он настоял на том, чтобы я оставила ребенка… Сказал, что будет заботиться о нас, что сделает все, чтобы я его полюбила…

 Ее слова, словно ножом, полосовали мою душу.

 – Ты не хотела меня… – выдохнула я.

 – Нет, я, конечно же, хотела! Но невозможность быть рядом с Маргаритой удручала меня, и я...Пойми меня правильно, Полинка, твой отец отдавал тебе всю свою любовь, а у нее не было никого, кто бы мог ее приласкать, приголубить…

 – Замолчи! – сказала я. – Я все поняла. Не нужно больше объяснений.

 Мне стало противно. Не знаю, почему, но захотелось вывернуть себя наизнанку и вымыть до блеска. Все это шикарное убранство показалось мне фальшью, и еда, которую я только что поглотила, попросилась наружу. Я сглотнула, превозмогая тошноту.

 Но раз уж я была тут, сидела здесь с этими людьми, то должна была извлечь из этого как можно больше пользы.

 – Скажите, – обратилась я к Ра. – Возможно ли, чтобы мертвый снова вернулся к своей жизни там, в мире живых? Вспомнил все и захотел вернуться.

 – Это спорный вопрос, – Ра улыбнулся мне. – Я так понял, ты говоришь о Кхатемуне? Хочешь, чтобы он снова вернулся в мир саки?

 Я кивнула.

 – Этот мир устроен так, что из него не хочется уходить. Так что, даже если он все вспомнит, то не захочет покидать лучший мир, чтобы вернуться в худший! – с гордостью изрек Ра.

 Для меня это было спорным – я уж никак не считала, что этот мир с его вечной борьбой без конца и края, лучше, чем тот, из которого пришла я. Но я решила промолчать об этом и не накалять ситуацию. Ра был не так прост, как хотел казаться. Но у меня был козырь в рукаве: Ра мешал Кхатемун, так что если бы я убедила его помочь мне вернуть Влада в мир живых, он избавился бы от сильного врага без лишней крови и без объявления войны Осирису.

 Я озвучила свои мысли.

 – В том, что ты говоришь, есть смысл! – сказал он, после минутного обдумывания моих слов. – Но не думаю, что мне удастся убедить его покинуть этот мир. К тому же, если он так увлечен Баст, как ты говоришь, то и тебе не удастся убедить его!

 – Я попробую! – уверенно воскликнула я. – Мне нужно знать, есть ли способ заставить его вспомнить свою жизнь там, в моем мире!

 – Если он и есть, то я о нем не знаю!

 – Но вы ведь помните! И вы, и Исида помните, кем были в прошлой жизни, помните саки! Как вам это удалось? – не унималась я. Я намеренно не стала называть эту женщину мамой. Я решила, что сохраню образ матери таким, каким я помню его из детства. Не хотелось бы мне ассоциировать с мамой, которую я почти не помнила, эту женщину, что меня не хотела. По сути, если бы мой отец не настоял, я бы и вовсе не родилась.

 Ра улыбнулся, словно кот на солнышке, погрузившись в воспоминания.

 – Когда я оказался здесь, я так же, как и Кхатемун, не помнил ничего. Как и все здесь. Но потом, через много лет здесь появилась она, – он с нежностью посмотрел на Исиду. – И это было, словно вспышка. Мои воспоминания, она… все перемешалось, и я вдруг понял, что знал ее раньше, в другой жизни. Я вспомнил эту жизнь, и кем мы в ней были…

 Он помолчал несколько секунд, а затем внезапно вынырнул из приятных для него воспоминаний, и вновь стал серьезным.

 – Но ты здесь, а Кхатемун по-прежнему ничего не помнит. Возможно, ты для него значила не столь уж много…

 – Он пришел в мир живых и постучал в дом к саки! – сказала я с вызовом. – А потом назвал меня так, как называл только Влад! Если и должен был быть какой-то знак, то это он и был! А потом пришла эта Баст и сказала, что он должен вернуться сюда. Я не хотела идти с ним, но понимала, если не пойду, потеряю его навсегда!

 – Не хочу расстраивать тебя, но мне кажется, ты и так его потеряла, – сказал Ра. – У меня нет способов вернуть ему память, Полина! Даже если бы я и хотел…

 – Ну, тогда мне нет смысла быть здесь, – пробормотала я, и отчаяние накатило на меня волной. – Там, дома меня ждет семья. И Роланду я не сказала ни слова…

 Я внезапно поняла, что Роланд будет в отчаянии и перевернет весь город в поисках меня. Я ведь не сказала ему ничего о том, куда отправляюсь. Мне стало стыдно из-за моих необдуманных действий, которые, к тому же, не принесли желаемого результата. И последнее, что я почувствовала, была огромная усталость, навалившаяся на меня, словно камень.

 – Дорогая, я думаю, что ты не должна переставать верить, – Исида подошла ко мне и положила руку мне на плечо.

 – Верить? – мое лицо исказила гримаса боли. – Во что мне верить? Я всю жизнь верила, что моя мать любила меня, и что я узнаю в итоге? Она даже не хотела меня рожать! Я верила, что чувства Влада настоящие, что он любит меня! Ночами я убеждала себя в этом! Я простила ему то, чего не простила бы никому, и что я получила в итоге? Я пошла за ним в мир мертвых в надежде, что я для него важнее, чем какие-то битвы за власть, но вот что у меня есть! Никогда он не будет со мной так, как я хочу!