Текст книги "Барышня с подвохом или выжить любой ценой (СИ)"

Автор книги: Ксения Ос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

Дороже всего ей обошлись кристаллы, хоть и пустые. Взяв десяток самых мелких, девушка отдала больше тысячи из своих сбережений, но жалеть не стала, а потому освещение, тепло в доме, баня и холодный подвал для продуктов, в совокупности сделали проживание в этой развалюхе довольно комфортным и даже приятным.

Носить воду для кухонных нужд и заполнять в бане встроенный в печи бак стало ежедневной обязанностью мальчишек, так же как и обычные физические упражнения.

Вообще, за зиму компания успела притереться характерами и даже почти не спорила друг с другом. Особенно, отношения выровнялись, когда Митька все же нашел своих родственников в лице двоюродного дядьки, его жены и троих детей от пяти до тринадцати лет.

Приняли мальчишку настороженно, а когда поняли, что с домика, оставшегося в Екатеринбурге, им ничего не достанется, поскольку и стоит то он по причине ветхости копейки, да и сдать не получится, то интерес к новому родственнику быстро растеряли, а напротив высказали претензии, что на шею им лишний рот свалиться хочет.

Расстроенный Митька навязываться не стал, благо жить ему теперь было где, но всхлипывал ночь напролет настолько горестно, что Надежда долго металась по кровати, проклиная людскую злобу, жадность и неких, пусть и незнакомых индивидуумов разом. Жалеть гордого мальчишку девушка не решилась, побоялась, но зато утром озадачила всю компанию так, что горевать о сиротской судьбе и несправедливости мира ни Митьке, и никому другому некогда стало.

Впрочем, неприятности скоро забылись – видимо на то она и есть гибкая детская психика. Пришлось правда побаловать ребят тортиком из простейшего бисквита и взбитых сливок, но результат того стоил. Молодежь быстро повеселела, а дела пошли быстрее.

Значимые перемены в жизни компании произошли в начале весны, когда основные сугробы уже сошли, но небольшие островки спрессованного снега еще белели в кустах и темных уголках, куда солнце заглядывало не часто.

– Надь, там, на пустыре, мужик лежит. Побитый весь! Не дышит почти, – влетел в дом Митька, задыхаясь от быстрого бега и хлопая ошалевшими от собственной новости глазами.

Надежда вздрогнула и напряглась от неприятных предчувствий

– Мужик? Интересно, и откуда же он там взялся? – сдерживая себя, девушка вздернула бровь, выключила плиту, неторопливо накрыла кастрюлю с кашей полотенцем, чтобы доходила в тепле и с тревогой посмотрела на тяжело дышавшего мальчишку.

– Точно живой? Ты уверен? – уточнила она, не зная, что было бы для нее предпочтительнее. Хотя, кого она пытается убедить? Ясно же, что никакой вариант не устраивает!

Пустырь. За зиму компания привыкла использовать его как полигон для оттачивания магии, и теперь, девушка боялась, насколько много тот человек мог увидеть. И ведь побитый. Значит ли это, что он был не один и их тайна раскрыта?

Митька, так и топтавшийся на пороге, дернулся нетерпеливо, готовый бежать назад, но глядя на неторопливость девушки нахмурился недовольно.

– Ну, да! Говорю же – вроде живой, только побитый очень. Не знаю, откуда он взялся там, – протараторил он быстро, – мы бегать пришли, а он валяется в кустах и стонет тихонько. Что думаешь стоить бросить его? А если помрёт? Он же вонять будет! А заниматься то где тогда?

Надежда Константиновна чуть не подавилась от такого явного откровения.

– Да, уж, состраданием от тебя и не пахнет, – хмыкнула она насмешливо. Ладно, идем, глянем, что там за мужик у нас нарисовался.

Все так же неторопливо девушка натянула цветные валенки с узором и, накинув недорогое, собственноручно зачарованное пальто – разлетайку направилась к выходу.

Митька рванул следом и, быстро обогнав девушку, припустил к пустырю, но через несколько шагов остановился, раздраженно подгоняя Надежду.

Все еще обуреваемая неприятными мыслями, девушка нахмурилась.

– Успокойся! Видишь же, иду я, иду! – фыркнула она недовольно, – посмотрим сейчас, кого это на наш тренировочный пустырь занесло, – рявкнула недовольно.

29. Интерлюдия. Чужие планы

Тверская область, усадьба Васильчиковых

Крупный, когда-то бывший красавцем, а теперь, в силу возраста и вредных привычек располневший, с обвисшими щеками на дряблом лице и расплывшимся подбородком мужчина, с небольшой проседью на висках и высокомерным видом удобно сидел в резном кресле и с удовольствием курил. Чувствовал себя этот человек более чем вольготно. Не утруждаясь использованием хрустальной пепельницы, он небрежно стряхивал пепел с вкусно пахнущей сигары прямо в светлый ворс ковра с хитрым, замысловатым узором и довольно неприятно улыбался.

– Ну, что Николка, облажался ты опять? Так за два года и не нашел девчонку? – зло фыркнул Глава Клана на стоящего напротив него мужчину в фиолетовых кюлотах, белой, покрытой пеной кружев рубашке без жилета и розовых чулках на длинных немного худых, но ровных ногах.

Никола Андреевич, а это был именно он, виновато и чуть заискивающе улыбнулся, кинул взгляд на стоящее рядом кресло, но присесть так и не решился.

– Василий Агафович, вы же знаете, что я искал, ночей не спал, все по Империи рыскал, а без толку. Все силы и ресурсы на поиски бросил, но эта чертова девка, словно сквозь землю провалилась. Как увез ее докторишка тот в интернат для безродных и убогих, так и пропали оба. Помог ей видно подлец этот, да сам сбежал. Никто ни его, ни Надьки и не видел с тех пор больше. Как сквозь землю провалились ироды.

Воронцовский нахмурился недовольно и, ткнув почти погасшей сигарой в первый, попавшийся под руку бокал, злобно посмотрел на собеседника.

– Ресурсы говоришь. Сквозь землю провалились? – рыкнул он громогласно, – идиот! Ты не просто упустил девку! Ты скотина, практически угробил нашу единственную надежду прибрать к рукам наследство Иворовых. Как? Скажи мне, как девка в инвалидной коляске смогла сбежать и стать незаметной? Почему ты вообще допустил, чтобы она в интернат поехала? Да ты вообще должен был пылинки с дуры малолетней сдувать, врать, горы золотые обещать, замуж ее выдать на худой конец, только бы она защиту родовую вскрыть согласилась, да до кристаллов нас провела. А ты? Что ты сделал, подлец?

Николай Андреевич, знающий, что ошибок глава клана не прощает и наказывает провинившихся всегда жестоко, сжимался от каждого обвинения все больше и больше.

– Но она же это… пустышка же… все равно толку нет, не принял бы ее источник, – икнул он от страха, не поднимая глаз, – а у нас еще Лилька их есть. Мы же специально из пансионата ее забрали – ждем, чтобы магия проснулась.

Последние слова под тяжелым взглядом Главы, Никола Андреевич прошептал уже совсем тихо, а Василий Агафович зашипел раздраженно, отхлебнул прямо из бутылки стоящей на столике, хрюкнул неожиданно громко, икнул, когда назойливые пузырьки от шампанского попали в нос, и закатил глаза к резному, но давно требующему ремонта потолку.

– Идиот! Как есть идиот! – выдохнул он обреченно, хватаясь за виски и растирая их резкими рваными движениями, – ты головой что, совсем думать не умеешь? Лилька! Да какая она наследница, если в ней крови Иворовых и ложки не наберется? Все же знают, что наложницу Константин на горячем, в интимной связи с каким-то дальним родственником поймал, и потому выкинул дуру с позором, а ребенка из жалости оставил, хотя и не дал свою фамилию. Понимаешь, просто пожалел вот в Роду и оставил. Какая она к чертям наследница? Какая у нее магия может быть? Ложки как мамаша в воздух подкидывать?

Николай, придавленный словами главы все сильнее, всхлипнул и даже попытался стать еще более незаметным. Впрочем, учитывая яркий, попугайский наряд, последнее получалось совсем плохо.

– Но ведь и у Надьки магический дар не проснулся, – выдавил он несчастным, писклявым голосом, – понятно же, что и она бесполезной стала, вот я и решил, что незачем тогда кормить девку.

Жалости Никола Андреевич не добился, а вот разозлил, кажется еще больше. Глава клана посмотрел на подчинённого тяжелым, темным взглядом и скривился брезгливо.

– Придурок, ты как родовые книги в гимназии изучал? Да и открывал ли ты их вообще? У Иворовых, да будет тебе известно, есть одна отличительная черта – магия всегда поздно просыпается, иногда она и в двадцать лет проявиться может, – рыкнул он, резко вставая и злобно поддавая ногой ничем не повинное украшенное изящной резьбой кресло.

Кресло отлетело чуть в сторону, ответило сухим треском сломавшейся тонкой завитушки и глухим грохотом, поскольку завалилось набок, минуя испорченный ковер, но никто этого даже не заметил.

– Нет, идиот, ну как есть же идиот! Как я мог связаться и доверить важное дело такому ничтожеству как ты? – продолжал разоряться между тем Глава клана.

Отпихнув стоявшего на его пути Николая Андреевича, он снова подошел к столу и нервно отхлебнул все из той же бутылки с шампанским. Напиток, встряхнутый резким движением, обдал Василия Агафоновича обильной пеной, отчего тот закашлялся, задыхаясь и хрюкая. Прокашлявшись, мужчина зашипел, ощерился злобно и с ненавистью швырнул бутылку в противоположную стену.

Дорогая, чуть искривленная в месте горлышка бутылка, глухо стукнулась, брызнула драгоценными всполохами и золотистыми каплями напитка, но не разбилась, а покрутилась, да так осталась лежать под стеной.

Проследивший за ее полетом Василий Агафович вздохнул и нахмурился, но той бешеной неуправляемой злости уже не ощущал, хотя и не остыл до конца.

– Ну чего молчишь, подлец? Или совсем язык проглотил? Из Клана вылететь хочешь, да по миру пойти? Смотри, я тебе это быстро устрою, если после наказания выживешь! – рыкнул он и, не дождавшись ответа, тяжело переваливаясь на отекших после недавней травмы ногах, прошел к неплотно закрытому окну, ведущему во вполне ухоженный сад.

На сжавшегося в страхе от надвигающихся перспектив Николая Андреевича даже смотреть было неприятно, но Глава только усмехнулся презрительно.

– В общем, так! – сказал он, успокаиваясь, – поскольку мозгов удержать девку у тебя не хватило, то советую поиск расширить, а вокруг имения их родового посты выставить. Думаю, нет, я уверен даже, что магия у девки проснулась и теперь она только совершеннолетия дожидается, чтобы в поместье попасть.

Василий Агафович нехотя оторвался от созерцания сада и тяжело посмотрел на бледного до синевы Николая Андреевича.

– Ты понимаешь? – уточнил он в пространство и не слушая блеяния подчиненого продолжил рассуждать, – если магия у девчонки проснулась, то излечиться она и сама, смогла, так, что у имения родового рано или поздно все равно появится. Твоя же задача Никола, отследить всех, кто поблизости крутиться будет, да не оплошать в этот раз.

Николай Андреевич, все еще дезориентированный, что по собственной глупости упустил потенциальную наследницу и безумно испугавшийся наказания, закивал яростно, а Василий Агафович окинул брезгливым взглядом трясущегося собеседника и даже глаза закатил раздраженно.

– Ну, Николка, ты понял меня? – спросил он сухо, но настойчиво, – не вздумай подвести меня снова – прощать второй раз я не намерен. Запомни, твоя задача не дать девке попасть в усадьбу и добраться до бумаг отца. Что хочешь, делай – хоть женись на ней, хоть опои чем-то, но девка должна быть жива и покладиста. Запомнил? Жива и сговорчива, – надавил Глава голосом, заставляя Васильчикова трястись в ужасе и кивать головой как болванчик на панели автомобиля.

30. Знакомый незнакомец

Мужик оказался не молодым, хотя и не старым еще, лет сорока – сорока пяти, когда то хорошо одетым, а теперь очень потрепанным и довольно сильно побитым.

– Да, уж, – бросать его последнее дело – однозначно замерзнет, – вздохнула Надежда Константиновна, вслушиваясь в хриплое дыхание мужчины, – ну, что думаете, орлы? К нам его потащим или полицию вызовем?

Мальчишки как обычно переглянулись и пожали плечами растеряно. Надежда же, прикидывая варианты развития событий так и этак, помолчала немного, но поскольку предложений так и не дождалась, вздохнула с досадой.

– Не вовремя-то как! Полиция, конечно, его заберет, но ведь и с нас спросит, что мы здесь делали, личности будет уточнять и на допросы таскать, а нам светиться не с руки, – сказала она задумчиво.

Дети, которым происшествие казалось небольшим, пусть и несколько пугающим развлечением, замерли растеряно – видимо с этой точки зрения ситуацию они не рассматривали.

– Может, оставим тогда здесь?

Митька осторожно обошел человека и сердито заглянул ему в лицо, – мы его вообще первый раз видим, а значит, и заботиться о нем не обязаны, – выдал он уже уверенно, – подумаешь, побили. Оклемается как-нибудь да сам уйдет.

Наверно, мальчишка был уверен в собственных выводах, но Надежда, умудрённая прожитыми годами прошлой жизни, быстро остудила его пыл.

– А если помрет, тогда что, даже виноватыми себя чувствовать не будите? – покачала она головой с досадой, – нет, так дело не пойдет. Как бы мне не хотелось оставить все как есть, но видимо, придется к нам его тащить, да по ходу дела думать и решать что-то.

Она еще раз обошла вокруг мужика, вздохнула и подхватила его за плечи, – ну чего стоим? Одной мне его тащить что ли? Давайте, помогайте уже!

Мужчина пришел в себя лишь к вечеру, правда, ненадолго. Подпускать кинему Ольку, у которой оказался небольшой лекарский талант, девушка отказалась категорически.

– Так, други мои, напоминаю в десятый раз, никаких проявлений магии пока в доме чужак, чтобы я не видела, – учила она строго. – Я, конечно, надеюсь, что это просто попавший в передрягу бедолага, но и то, что эта подстава с неясной целью со счетов тоже не сбрасываю, а потому, сидите тише мыши забившейся под лавку и не высовывайтесь. Напоминаю, по легенде вы мои племянники, о которых мне приходится заботиться.

Мальчишки, как и Олька, кивали головой и с опаской поглядывали на болезного, устроенного на узком диванчике в гостиной.

К слову сказать, ухаживать за бедолагой, Надежда Константинова взялась лично. Во избежание неприятностей, так сказать. Неизвестно, что за человека к ним занесло – даже если и не специально подосланный шпион, то ведь тот и просто преступником может оказаться. Мало ли душегубов по Империи бродит.

Напоив мужчину укрепляющим сбором трав и обработав синяки и ссадины, благо все нужное в доме имелось, а смертельных ран видно не было, Надежда проследила, как мужчина снова засыпает, и устроилась в кресле неподалеку.

Утро разбудило ее натужным покашливанием, кряхтением и скрипом дивана, не предназначенного для того, чтобы на нем лежал такой крупный мужик.

Пришлось срочно приходить в себя, подскакивать, приглаживать помятое платье и цеплять на лицо самую любезную, хоть и напоминающую оскал улыбку.

– Здравствуйте. Как вы себя чувствуете?

Надежда настороженно подошла к мужчине и окинула его быстрым, оценивающим взглядом, – вижу, сегодня вам уже лучше, – не дожидаясь ответа, подытожила она увиденное.

Мужчина кхекнул прочищая горло, огляделся мутными со сна глазами и неловко дернулся, пытаясь подняться.

Девушка, чертыхнулась тихо, рванула вперед и, нажав на плечо, удержала его.

– Да лежите вы уже! Лежите, я сказала! Чего вскочили то? – буркнула она с досадой, убирая руку и по инерции делая шаг назад, – сейчас отвар укрепляющий принесу и синяки обработаем, вот вам и полегчает сразу, а там и позавтракать можно будет. Ну как, подходит вам такой план?

Мужчина снова кхекнул, что-то неразборчивое, но стакан с остатками вчерашнего отвара принял. Надежда улыбнулась поощрительно и даже потянулась похлопать его по плечу, но удивившись собственному, несвойственному ей порыву, вовремя остановилась.

– Ну, вот и хорошо, – неловко пробормотала она, забирая пустую тару, – Меня, кстати, Надежда Константиновна зовут, а с племянниками своими я вас позже познакомлю, они как раз проснуться должны скоро.

Мужчина кивнул и внимательно посмотрел на суетливую, настороженную девушку и ухмыльнулся неожиданно невесело.

– Надежда, значит, – прохрипел он тихо.

Девушка, вздернулась недоуменно, нахмурилась и посмотрела на мужчину недовольно.

– Для вас я Надежда Константиновна, – изменив тон с приветливого на сухой и холодный, поправила она.

Впрочем, мужчину это не впечатлило.

– Надежда Константиновна Иворова, – сказал он тихо и все также хрипло, – похожи. Очень похожи, но вы не она, – прошептал он еще тише, – Наденька меня знала, а вы нет. Кто вы, девушка, и куда дели барышню Иворову?

31. Интерлюдия. Особняк Морозовых

Москва. Особняк Морозовых, первая линия боярского округа.

– Ну, чего там? Новости есть? Нашли девку?

Виктор Михайлович Мережский одернул полы шелкового, очень дорогого халата и одним небрежным движением головы отослал наложницу, стоящую перед ним на коленях.

Не поднимая головы, девушка подскочила на ноги, одернула распахнутый пеньюар, низко поклонилась и, мелко перебирая ногами, рванула к двери, ведущей во внутренние комнаты особняка.

Вошедший мужчина с родимым пятном на пол лица вздохнул, проводил девушку жадным взглядом, но быстро спохватился и даже склонил голову перед стоящим выше него по ранговой лестнице Виктором.

Мережский нахмурился, проследив за поведением подчинённого, и улыбнулся зло, понимающе.

– Ну, что, Васька? Я так понимаю, появились новости раз ты сам, лично пришел ко мне, – усмехнулся он неприятно.

Василий Семёнович кивнул, бросил последний тоскливый взгляд на хлопнувшую дверь в дальнем углу комнаты и сосредоточился на работе.

– Девку с ледяной магией видели в Екатеринбурге через два месяца после того как мы упустили ее Москве. Там она не задержалась и сбежала, украв мальчишку, потенциального мага, – быстро отчитался он, не поднимая глаз, – дальше путь пропавшей девчонки с пацаном отследить, пока не удалось.

Минуту помявшись, и глядя на краснеющее от злости лицо начальства Василий вздохнул, но утаить следующую часть информации не решился.

– Известно, что кроме нас, городовой Никодим Антонович Боровицкий ее также ищет, как и бояре Соколовские, которым он продал информацию.

Мгновение Виктор молчал, переваривая информацию, а потом взвился от злости, подскочил к искателю и со всей силы зарядил не сопротивлявшемуся и не попытавшемуся даже прикрыться Василию по лицу.

– Сволочи, подлецы, предатели! Ищут они! Нет, ты хоть понимаешь, к чему это приведет? Теперь тихо девку точно поймать не получится, а если упустим то Глава с обоих, и с меня и с тебя шкуру одинаково снимет!

Василий обреченно промолчал, даже не дрогнув, а Виктор, пиная и отпихивая все, что попалось ему на пути, все продолжал бегать по комнате.

– Полгода! Полгода прошло, а ты, скотина, никак найти ее не можешь! Ты чем вообще занимаешься, подлец? Воруешь, жируешь на мои деньги, а сам палец о палец стукнуть боишься. Да я тебя! Да ты знаешь, что я с тобой сделаю?

Сыщик Рода, он же слабо одарённый брат Виктора по отцу и сын такой же временной наложницы, стиснул зубы от злости, но с приближенным Главы Клана Морозова спорить остерегся.

– Мои люди есть во всех значимых городах по пути следования поезда, – глухо отчитался он, не поднимая глаз, – думаю, девка залегла на дно. Она уже столкнулась с тем, что ее ищут, а поэтому боится использовать редкую магию и не появляется на людях. Я абсолютно уверен, что долго сдерживаться она не может. Как только засветится, мои люди тут же дадут знать мне.

– Уверен! Дадут знать! – передразнил Виктор Михайлович и дернулся, чтобы снова ударить сыщика, но не успел. Неожиданно, дверь резко отворилась и в комнату вошел огромный бородатый мужик в собольей шубе поверх расшитой золотой нитью косоворотки и высоких, начищенных до блеска, сапогах до колен.

– О, как интересно! – оценил он напряженную обстановку в комнате, – что за шум, а драки нет?

Оба, присутствующие в комнате мужчины, тут же склонили головы, а Глава клана Морозовых зацепился взглядом за отпечаток ладони на лице сыщика, тонкую струйку крови из носа и хмыкнул насмешливо.

– Похоже, с выводами я ошибся, драка всё-таки была, – грохнул он раскатистым, недобрым смехом, – ну, давайте, рассказывайте голубчики, что там у нас случилось опять? Чего это Виктор Михайлович сердиться изволит, что даже своих, Клановых, по щекам как последнюю челядь хлестать изволит?

32. Подозрительный родственник

Сказать, что Надежда Константиновна испугалась, можно было с натяжкой. Отчего-то, как такового страха девушка не испытывала, видимо на подсознательном уровне понимала, что справится с незнакомцем ей по силам, а вот вполне обоснованные опасения и разочарование присутствовали. Получалось, что по-хорошему, чем бы разговор ни окончился сейчас, но собираться и покинуть обжитое удобное место все же придется.

Мгновенно прикинув все имеющиеся варианты отступления, девушка и вовсе успокоилась.

– А если и Иворова, то, что тогда? – спросила она с вызовом, – что вам от нас вообще надо? Говорите! Как вы нас нашли?

Непонятно почему, но Надежда вдруг поняла что разозлилась. Нет, страха, что их разоблачат, так и не было, а вот злость на ситуацию в целом и то, что нарушена их уютная, спокойная жизнь, присутствовала.

Видимо почувствовавший агрессию мужчина попытался приподняться, но соскользнул с неудобной подушки и чуть не упал на пол.

Мгновение он смотрел в глаза разъярённой девушки, а потом медленно, не делая резких движений, потянул ворот не слишком чистой рубахи вниз.

– Смотри, знаешь, что это? – спросил он, хмуро оголяя грудь и демонстрируя небольшой, всего с половину ее ладошки, рисунок над темным соском.

Надежда замерла. Некоторое время она рассматривала щит, разделенный на четыре части и ворона, словно парящего над ним, а потом задумалась.

– Что-то знакомое, – призналась женщина настороженно, – кажется, подобное я в книге родов видела, но там вроде орлы по краям были. Хотя, может, и путаю я.

Мужчина посмотрел на девушку скептически и фыркнул недовольно.

– Щит с орлами это герб бояр Уваровых, из которого и вышли в свое время Иворовы, – сказал он хмуро, – сам Уваров тогда запретил твоему прадеду орлов использовать, вот он и посадил ворона на щит. Тем более, что именно эта магическая птица и была спутником Алексия Марковича, а вот то что ты собственный герб не узнала уже о многом говорит, а потому мы снова возвращаемся к вопросу – кто же ты дева и почему выглядишь как моя пропавшая племянница?

Честно говоря, на мгновение, Надежда даже растерялась. Вот как так то? Целый год в библиотеке провела, а выучить рода, да собственным гербом поинтересоваться так и не сподобилась. Понятно конечно, что в первую очередь ее книги по магии, да устройству мира интересовали, но элементарными то вещами тоже поинтересоваться стоило. Вроде ведь и просматривала она книгу, что у извращенца замороженного прихватила, но как-то мельком, без огонька. Все-то ей казалось, что есть дела поважнее, а рода да кланы это так… трата времени ненужная. Вот теперь и обнаружился пробел в образовании неучтённый.

Не зная, что делать, она растеряно посмотрела на мужчину и перевела взгляд на проснувшихся и собравшихся на лестнице подростков. Голова соображала быстро и четко, как на экзамене в школе тридцать лет тому назад, когда надо собраться, сделать рывок и решить все разом, а потом уже о последствиях думать.

Так, и что же в сухом остатке получается? А получается, что по-хорошему, если этот мужчина и вправду являлся родственником Надежды, то перетянуть его на свою сторону стоило однозначно. Нет, не доверять бездумно, но использовать для получения информации о делах погибшего рода и выявления врагов требовалось однозначно. А ведь он еще и выжить как-то умудрился, когда весь Род разом погиб, что тоже подозрительно.

Решив поменять тактику общения, Надежда захлопала глазами и растеряно совсем не смело улыбнулась.

– Я… – попыталась она придумать быстрое и достойное оправдание. Как назло в голову ничего не приходило, но ситуацию как всегда спасла Олька.

– Не смейте, – подскочила девочка к мужику и, смело потрясла маленьким кулачком, – Наденька хорошая и добрая. Она нас с собой забрала, Митьку спасла, а еще вас на пустыре не бросила. Как не стыдно не верить и гадости про нее говорить.

Кажется, мужик растерялся не меньше чем опешившая от такой защиты Надежда. Он покраснел, несмело улыбнулся ребенку, а потом стыдливо прикрыл так и оставшуюся оголенной грудь.

– Да я и не спорю, – почесал он грязную голову, – хорошая, я же не сомневаюсь, просто племянницу потерявшуюся ищу, а ваша барышня себя за нее выдает, вот и хочу до правды добраться.

Немного оттаявшая Олька посмотрела на мужчину строго, но фальши в его словах не заметила, а потому чуть успокоилась и повернулась к Надежде.

– А чего ты не говоришь ему, что память потеряла и не помнишь ничего? – спросила она спокойно, вгоняя в еще больший ступор присутствующих.

Теперь растерялась и дала себе мысленного тумака сама Надежда. Вот же балбесина стоеросовая, оказывается, ей и выдумывать ничего не надо, стоило лишь официальную версию озвучить, а не придумывать, что на душу ляжет.

– Забыла, – буркнула она недовольно, рассматривая замершего в недоумении мужика, – я за эти полтора года привыкла к такой жизни, словно по-другому и не жила никогда, а другой не помню вовсе, так что не с чем сравнивать. Если бы в больнице не сказали, что я барышня Иворова, то так и считала бы себя Надеждой Пупкиной и Муркиной какой-нибудь. Невозможно помнить то, о чем забыл, вот и забываю, что память потеряла.

Объяснение вышло путаным, сумбурным, но тем не менее логичным и понятным в общих чертах.

Некоторое время молчали все, в том числе и шокированный родственничек.

Наконец, мужчина все же подтянулся на диванчике и, неловко подпихнув подушку под спину, принял сидячее положение.

– Невероятно, – признался он задумчиво, – если бы не знал тебя близко, то не поверил бы. Хотя я и сейчас, честно говоря, не верю. Не могу! Смотрю на твою внешность и вижу племянницу, нежную, боязливую девочку, а рот открываешь и передо мной другой человек. Даже взгляд совсем другой, а еще, по ауре вижу, что магия у тебя не родовая, непонятная какая-то. Да, странная история.

Решив не оправдываться и не давать никакой лишней информации человеку, не заслужившему доверия, Надежда дернула плечом неопределенно и фыркнула раздраженно.

– Меня все устраивает, – сказала она глухо, – а по поводу нежной и боязливой девочки… не выжила бы она с тем, с чем мне пришлось столкнуться, так, что и лучше возможно, что память утеряна.

– Не обращая внимания на подобравшуюся от ее слов компанию – детям то она тоже не обо всех приключениях рассказывала, Надежда подобрала полотенца, что обтирала болезного и, угрюмо глянув на компанию, направилась в сторону кухни.

Остановил ее тихий вздох и неожиданный вопрос мужчины.

– Что с тобой случилось? Что последнее ты помнишь? – спросил он хмуро и озабочено.

33. Важный разговор

Разговор с Петром Васильевичем вышел вроде и интересным, но тяжелым, можно даже сказать тягостным. Оказалось, что является он для Надежды дядькой двоюродным, но в силу слабой магии и невысокого происхождения большого влияния в клане не имел.

– Я же двоюродный брат твоего батеньки – по общему деду у нас родство кровное, и сын временной наложницы, что договор на три года заключила, а потом, получив плату, покинула клан, не оборачиваясь. У папаши моего нас таких семеро было, а для Манилы я всего лишь обязательство, что она отработала, но к себе не приближала, – вздохнул мужчина устало, – вот и получилось, что рос я со всеми, но и сам по себе вроде как. А потом, когда ты родилась да подросла меня тебе в охранники и приставили. Хорошее время было. По годам то я тебя почти на двадцать пять лет старше, но жениться в свое время не получилось, а тут ты такая маленькая и ласковая дядюшкой звала, а я и таял. Вроде как семья у меня появилась, а потом вдруг рухнуло все.

Пётр Васильевич отвел повлажневшие глаза, вздохнул рассеяно и стал рассказывать свою версию случившегося.

– Жадность, неосмотрительность и вера в свою исключительность твоего папеньку подвели, – скривился он неодобрительно, – не знаю уж что случилось, но почему-то Константин Валентинович решил урезать содержание других Родов в клане. Плохое решение, учитывая, что те привыкли жить на широкую ногу, есть, да спать сладко, – покачал он головой эмоционально, – вот все и взбрыкнули.

Дядька, помолчал немного, словно мыслями собираясь, а потом хлебнул из чашки и откинулся на пристроенную под спину подушку.

– Сначала – то скандал большой был, – продолжил он негромко, – с битьем ваз, да посуды, под руку подвернувшейся. Кажется, даже угрозы в сторону Главы Клана летели, а потом, батенька твой всех в кабинет загнал и что-то долго решал. Я тогда не присутствовал на собрании, но помню, что выходили все смурные, да растерянные. Не знаю, чем он их припугнул, но выход из Клана все четыре Рода одновременно затеяли, имущество делить начали, но и Константин Валентинович не лыком шит оказался. Уже при оформлении бумаг и имущественном споре выяснилось вдруг, что все клановые предприятия и рудник с кристаллами, что у поместья расположен, он на себя лично и род Иворовых оформил, а в Клан не доходы реальные, а лишь проценты на содержание этих бездельников перечислял. Скандал знатный тогда вышел, еще хлеще, чем тот, первый, а батенька твой ухмылялся, да на своем стоял. Не клановые, мол, предприятия, а родовые – на личные, скопленные деньги рода Иворовых куплены пока другие Рода на драгоценности да балы все тратили. В общем, стали обязательства, что при вступлении в Клан подписывались искать, а по ним, по бумагам – договорам двухсот летней давности, сказано, что при выходе из Клана, все, на что мог претендовать любой выходящий Род, это на два миллиона обычных рублей компенсации, что при вступлении вносились. Даже поместья, отходили лишь те, что фактически за этим Родом записаны, кроме столичных домов естественно.

Вот тут-то Главы выходящих Родов масштаб катастрофы в полной мере осознали и за головы-то и схватились. Два миллиона то вроде много, но в Родовые поместья обветшали уже, поскольку туда давно не вкладывался никто – все в столичных особняках на всем готовом проживать изволили, тех самых, что освободить теперь требуется. А ведь и не это самое страшное. До всех сразу дошло, что источник дохода в виде Рода Иворовых закрылся и теперь что-то самим им решать надо – либо новые производства начинать, либо искать, куда начальный капитал инвестировать, а тогда на тот уровень на жизни к которому они привыкли денег точно не останется. Некоторые даже задний ход дать пытались – отозвать прошение о выходе из Клана, но Константин Валентинович странную фразу тогда выдал. Что– то вроде " по заслугам и пряничек к празднику". Не знаю, что он имел в виду, но Главы побушевали еще, угрожать пытались, да так и затихли, смирились, как мы подумали. Морщились только, словно кислого фрукта заморского объелись, но после очередного выступления батюшки твоего, молчали.