Текст книги "Барышня с подвохом или выжить любой ценой (СИ)"

Автор книги: Ксения Ос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Поразил женщину и шикарный мост через Волгу. К слову, на самом деле, мостов тех было три. Первый, высокий и разукрашенный коваными завитушками и имеющий чуть светящееся, гладкое словно стекло покрытие, предназначался для поезда, идущего в сторону Москвы и дальше, а также для проезда тех самых редких автомобилей. Второй же мост был также высоким, но более узким, выложенным булыжниками и без украшений. Именно по нему-то передвигалась телеги, прижимаясь к перилам и пропуская таких же встречных бедолаг.

Впрочем, самым широким и интересным оказался пешеходный мост, на котором на всем протяжении раскинулись торговые палатки, а шум и гам стоял круглосуточно.

Как и ожидалось, прожившую жизнь в современной многоэтажке женщину, трех и даже пятиэтажные дома не удивили и не заинтересовали. Хотя и отличались они от того района с которого она сбежала как небо земля. Многие были разукрашены изящной резьбой или выложенным каменным рисунком, но рассматривать Надежда предпочла людей, их наряды и повадки.

Город контрастов, словно собранный из нескольких эпох был странным и завораживающим одновременно. Вроде вот они, белокаменные особняки с колоннам, украшенные резьбой барельефами и вдруг, свернув совершенно случайно в сторону, попадаешь на улицу, где убогие покосившиеся домишки накрыты соломой, вместо окна натянут практически не пропускающий свет бычий пузырь.

Люди здесь были уже не улыбчивые и нарядные, а настороженные, плохо одетые и словно рано постаревшие. Поразило девушку наличие чумазых детей посреди улицы, а копошившиеся свиньи с поросятами в большой луже или куче отбросов и вовсе вводили в ступор. Естественно, ни тех гладких дорог из странного материала, ни брусчатки, ни даже деревянных мостков здесь не предвиделось, ни говоря уж об освещении вечером или других благах местной цивилизации.

Впервые попав в такой район города, женщина даже опешила, не веря глазам своим. И как это понимать? После обычного душа, пусть и действующего на водных кристаллах, после магических светляков и такое убожество? А люди? Даже она, одетая довольно убого, смотрелась здесь чуть ли не роскошно.

Осмотревшись еще раз и поймав несколько явно недобрых, а где то и откровенно предвкушающих взглядов, Надежда, перехватив мешок с вещами покрепче и пятясь, быстренько покинула неблагополучный район, решив, что для общего просвещения центральных улиц ей будет более чем достаточно.

Побродив по улицам и так и ничего не придумав, Надежда все же приняла решение, что затеряться проще в другом, более крупном городе и, купив довольно дорогой билет на поезд, отправилась в Москву.

Поезд женщине понравился. Опасаясь ехать в обычном переполненном вагоне, Надежда поскрипела зубами и за целых двадцать пять с половиной рублей выкупила одиночное купе средней степени комфортности. Впрочем, элитное, предназначенное для аристократов место, как поняла женщина, ей бы и так не продали, поскольку "невместно простому люду на одну ступень с аристократами становиться".

Женщина фыркнула в ответ, но обижаться не стала и, устроившись у окна на полке-лежанке, потребовала обед, газету и чай с плюшками. Услуга та была хоть и платная, но не слишком то и дорогая, а потому все четыре часа, пока поезд собирал и высаживал народ по маленьким полустанкам, так и просидела как приклеенная, рассматривая людей, дома и часто напоминающие деревянные сараи, станции.

8. Москва

Москва женщину ошеломила с первых минут пребывания. И нет, это не была знакомая ей с прошлой жизни площадь трех вокзалов – скорее большая станция с десятком путей на окраине. Впрочем, шум, веселая суета встречающих и отъезжающих, азартные крики «держи вора», свистки представителей власти, хохот подвыпивших компаний и свистящий шёпот собравшихся кучками женщин, да хныканье уставших и перепуганных детей, все это наводило на вполне определенные мысли. Мысли о том, что не так уж люди этого мира и отличаются. Бросалось в глаза все то же снисходительное высокомерие местных жителей и чуть испуганное, но настороженное любопытство приезжих.

Отойдя в сторону, Надежда со стороны наблюдала как двое мужчин во вполне современных костюмах, размахивая тростью, уселись в большой, поджидавший их автомобиль, а точнее магомобиль с откидным тканевым верхом и, хлопнув по плечу водителя, отбыли восвояси.

Рядом, истерически вскрикивая, крупная тетка в фиолетовом платье с нелепыми и неуместными бантикам по подолу, приводила в чувство девушку лет семнадцати.

– Вот! Я же говорила, чтобы ты ему на руки в обморок упала, глядишь, скомпрометировал бы, да женился, а ты? "Не могу, невместно, стыдно"! Дура ты, Глашка, неразумная! Это же самый молодой князь! Сам глава рода – Ером Мараевич Ивазовский. Да у него одних только мануфактур пять штук и лавок количество бессчётное, а ты? Дурааа…, ой, как есть же дура неразумная! Ну, где ты еще могла бы познакомиться с ним, а тут такой шанс был, а ты упустила его! Вот что я маменьке твоей скажу, а?

Девушка сопела, краснела, отворачивалась, но отвечать и перечить тетке не решалась, хотя магомобиль тоскливым взглядом все же проводила.

Наконец, тетка чуть успокоилась и, подозвав извозчика, начала долго яростно торговаться, снижая плату за проезд.

Надежда уже даже в себя прийти успела от раздражающей ее суеты, когда к ней подскочил плюгавенький мужичок в аляповато – ярком, расшитом странными завитушками кафтане, с маленькими, чуть заплывшими, бегающими глазками и попытался ухватить ее за руку.

Наученная недавним горьким опытом, руку женщина отдернула моментально, словно на автомате, а мешок прижала к груди покрепче. Мужик удивился и попытку повторил, заставляя отступить ее еще немного, а потом и вовсе посмотрел раздражено.

– Эй, ты чего? От подруг отстала? Пошли, тебя только и ждем, – кивнул он на большую, мест на десять, длинную крытую повозку запряженную двойкой мощных, крупных лошадей, – ну, чего еще? Ты куда? В "Розу" или в " Лилию" нацелилась? Имей в виду, там Мадам сами девушек набирают. Не понравишься, вообще в центре работать не допустят.

Мужик снова попытался схватить девушку за руку, а не выдержавшая Надежда хмыкнула, улыбнулась и…, завизжала как сумасшедшая.

– Грабят, спасите, помогите, – заорала она прямо в лицо опешившего представителя "весёлых домов"

Мужик побелел, дернулся и даже отступил растеряно, а к ним уже неслись, свистя и порыкивая два мужика в синей форме стражей правопорядка.

– Тааак, что тут у нас? – азартно протянул один из них, рыжий парень со смеющимися глазами и с любопытством оглядел прижимающую к себе мешок девушку.

Дёрнувшийся было сбежать, приставала вздохнул, скривился на мгновение, но тут же нацепив на лицо растерянную недоуменную улыбку резко обернулся.

– Так это, недоразумение вышло, господин полицейский, не извольте беспокоиться, – залебезил он уверенно, – думал, стоит девушка одна, так может, помощь нужна, доставить ее куда пожелает, а она видимо поняла меня неправильно. Кричать начала. Народ весь переполошила. Что ж с нее возьмешь – баба глупая.

Мужик посмотрел на Надежду неодобрительно, а потом перевел взгляд на одновременно ухмыльнувшихся полицейских.

– Куда надо, значит? – хмыкнул рыжий насмешливо и покосился на так и стоявшую повозку с выглядывающими из нее любопытными женскими лицами, – а ты значит у нас добрый очень, помогаешь всем попавшим в беду девицам на безвозмездной основе, живота не жалея?

Мужик скрипнул зубами, но на выпад стража порядка ответить не решился.

Впрочем, тут влез в разговор второй, более взрослый и хмурый полицейский.

– Так может мы у девушки и спросим – чего она испугалась то? – бросил он, не отрывая серьезного, сканирующего взгляда от прилипалы-неудачника.

Тот стушевался, бросил злой, предупреждающий взгляд на Надежду, но в руки взял себя быстро. Взгляд его просветлел как у херувима на иконе, и он закивал согласно, – помогаю, конечно, не зверь же я, коли в силах то моих, то чего не помочь?

Полицейские переглянулись и хмыкнули недоверчиво, а мужик вдруг засуетился.

– Ну-с, если помощь моя не требуется, то разрешите откланяться. Очень, очень жаль, что мой порыв не оценили, – наиграно обиженно поклонился он, а полицейские вопросительно уставились на девушку.

На мгновение Надежда растерялась, а потом до нее дошло, что они ждут обвинений и качнула головой отрицательно.

– Пусть едет. Жалобу писать не буду, а то за мной сейчас тетя Франсуаза подъехать должна. Она старенькая уже, не хотелось бы задерживать и волновать ее.

Полицейские снова переглянулись, кивнули понятливо и даже уважительно – видимо иноземные корни и здесь ценятся, а мужик, бросив задумчивый взгляд на девушку, рванул к ожидающей его повозке.

Надежда даже выдохнула с облегчением, но тут к ней обратился рыжик.

– Вы это, не бойтесь. Ждите свою тетю спокойно, если что кричите, а мы присмотрим, – пообещал он весело и, махнув на прощание, отправился за напарником.

9. Студиозка

Остаток дня пролетел быстро. Дождавшись очередной поезд, когда полицейские отвлекутся и затеряются в бестолковой толчее, Надежда выбрала самую неказистую повозку ожидающую пассажиров и рванула к ней.

– В центр! В какой-нибудь приличный, но не дорогой постоялый двор, – скомандовала она уверенно.

Возничий, немолодой, щуплый дядька с редкими, светлыми, но еще не седыми волосами, окинул девушку задумчивым взглядом, почесал затылок и вдруг понятливо улыбнулся.

– А, так, ты эта, студиозка которая, – покивал он одобрительно, – практиковаться к нам приехала?

Надежда, которую внезапно появившееся предположение рассмешило, приподняла бровь, но поскольку версия оказалась неплохой, кивнула согласно.

– Ага, я еще та студиозка, – хмыкнула она весело, а тронувшийся к тому времени возничий и вовсе расцвел как одуванчик по весне.

– Так тебе тогда не на постоялый двор надо, а в общежитие ваше, студиозское, – сделал он логический вывод и закивал, словно сам с собой споря, – ша, дядюшка Протасий все знает. Доставит тебя, девонька, в лучшем виде. И денег лишних не возьмет, понимает же усе – негоже бедных студиозов обманывать! Ну, пошла, старая! – поторопил он еле плетущуюся клячу.

Возница отвлекся, направляя лошадь на выезд из вокзального тупика, а Надежда посмотрела на мужчину задумчиво. Неплохой? Или тоже врет, как и остальные встреченные ею люди? Впрочем, мысли эти недолго бродили в девичьей голове и уже через минуту, Надежда рассматривала город, в котором в прошлой жизни бывала всего дважды, проездом и то недолго.

К большому, пятиэтажному зданию с колоннами, большими одинаковыми окнами и покатой красной крышей, подъехали уже в первых сумерках.

– Вот здесь все практикующиеся, что из других городов приехали и живут, – гордо кивнул дядька Протасий в сторону кучки молодых девчонок заигрывающих с такими же молодыми, еще совершенно безусыми парнями. Те же делали серьезные, важные лица, но интерес к девушкам скрыть не могли. Атмосфера чего-то неуловимо радостного, легкого и давно забытого окрыляла, поднимая настроение и давая уверенность, что все будет хорошо.

Почувствовав себя вдруг свободной и беззаботной, Надежда даже улыбнулась неосознанно.

– Ты ежели чего, обращайся, я вмиг домчу, куда скажешь, и не смотри что лошадка старенькая. Она еще ого-го, какая резвая! – радостно сообщил возница, забирая монетки и пряча их во внутренний карман потертого сюртука.

Надежда, уже забывшая про дядьку, спохватилась, поблагодарила и покивала согласно, пообещав, что как только соберется куда, так сразу призовет. Распрощавшись, наконец, с общительным и судя по всему, все же неплохим мужчиной, Надежда выдохнула, чувствуя волнение, и направилась к невысокому, но внушительному крыльцу у входа.

Как и ожидалось, в большом холле, в отгороженном от основного зала закутке, сидела очень даже занятная, мелкая старушка в черном, слишком дорогом для вахтерши платье и белом чепчике, не скрывавшем крупно завитые седые букли.

– Ась? Куда? – уставилась она на девушку цепкими водянистыми глазами.

На мгновение Надежда задумалась, что бы соврать такое правдоподобное, но ее выручила подлетевшая к окошку девушка.

– Марь Ильинична, да что же это такое-то? – возмутилась она визгливо, – почему? Я вас спрашиваю, почему моих девочек по разным комнатам заселили? А я? Я вообще отдельную комнату просила, и даже доплатить согласилась, а меня с кураторами из Коломны засунули! Да где это видано, чтобы нас, самих Новгородцев, да с какой-то Коломной селить? Не бывать этому!

Девчонка еще что-то визжала, а Надежда, пожалев оглохшую старушку, отодвинула плечом скандалистку и снова прилипла к окошку.

– Из Торжка я, одна приехала, мне жилье обещали, – сообщила она уверенно, – оплатить, где можно?

Как ни странно, но вопрос с комнатой решился быстро. Подсунув что-то громозское, похожее на кассовый аппарат времен перестройки, Марья Ильинична запросила целых пятьдесят рублей за месяц проживания и, сняв личные данные и оплату с браслета, вручила Надежде ключ от комнаты на третьем этаже и брошюрку с правилами проживания.

Хитро подмигнув новой постоялице, она скорчила постную мину и обернулась к продолжавшей недовольно шипеть скандалистке.

– Прости, деточка, кто же знал, что ты из самого Новгорода! – с придыханием выдала хитрая бабулька, – а комнаты на одного закончились, вот как раз последняя и была, – театрально грустно развела она руками.

Девчонка замолчала, покраснела, видимо от злости, потом сузив глаза, ткнула пальцем в так и не успевшую отойти Надежду.

– Как это последняя комната? Почему ей? Ей то одноместный номер за какие заслуги достался? Я с Новгорода! Я почти барышня! Мне самое лучшее положено!

Оценив, что спасать старушку не требуется – похоже та на полном серьезе наслаждалась разрастающимся скандалом, Надежда Константиновна пожала плечами и, кивнув бабульке, ретировалась в выделенную комнату.

Жилье девушке понравилось. Небольшая комната квадратов на десять вместила в себя полуторную кровать, узкий шкаф, небольшой комод и стол у окна с проектором для просмотра информационных кристаллов. В принципе, все, что требовалось для комфортного пребывания среднестатистической девушки-студентки, здесь имелось, а еще очень порадовала брошюра, в которой говорилось, что легкий завтрак с семи до девяти утра и входящий в стоимость проживания, ожидает в ресторанной зале ежедневно, а большие экскурсионные магомобили будут отправляться по заданным маршрутам сразу после завтрака.

Последняя информация заинтересовала девушку особенно. Действительно, где можно лучше рассмотреть и узнать город как не на экскурсии? Обрадованная, что не придется ничего придумывать самой, Надежда быстро привела себя в порядок и, нацепив вполне приличный комплект, блузка и юбка в пол, купленный еще в Твери, и уже на следующее утро, сразу после завтрака, стояла у входа и вместе с двумя десятками других студентов. Обещанной экскурсии по старой, но новой для нее Москве, девушка ожидала с трепетом и нетерпением, а потому и вовсе не обращала внимания на шипевшую скандалистку, номер которой перехватила так удачно.

10. Планы

Самобеглый экскурсионный автомобиль, предоставляемый для посещения значимых мест Москвы, оказался обычным автобусом на тридцать посадочных мест, окрашенный в веселый, желтый с красной полосой цвет. Он привлекал внимание и выделялся необычностью на фоне лошадиных повозок, старомодных платьев и фраков, а также серых, выложенных камнем мостовых.

К сожалению, до кондиционеров здесь еще не додумались, а может просто сэкономили, впрочем, как и до открывающихся форточек, а потому, тяжело вздохнув, Надежда устроилась на переднем, довольно жестком сидении и с предвкушением приготовилась слушать о городе, который был шапочно знаком и абсолютно не знаком одновременно.

Экскурсии, которые Надежда решила не пропускать, длились целую неделю. Сам город, не имеющий домов выше пяти этажей, впечатление производил странное. Вроде и Москва, а вроде и не похожа ни капельки.

Как и ожидалось, Кремль в этой реальности имелся, хотя туристов туда не пускали, а потому посмотреть, что находится за высокой кирпичной стеной, возможности не было. Выложенная булыжником Красная площади была похожа на ту, что она помнила, но вот странное, чуть светящееся и абсолютно прозрачное покрытие, совсем как на дорогах для поездов все также удивляло.

Вообще, все было ново и странно. Кремль как Кремль, может и отличается, да кто бы к нему раньше присматривался то? Красные, зубчики на стене имеются, вместо мавзолея какой-то пафосный светящийся ресторан с панорамными окнами и даже Собор Василия Блаженного в наличии имеется. Да-да, тот самый, после строительства которого, зодчего якобы ослепили. А вот вместо главного магазина, ГУМа то есть, имеется самый настоящий, не уступающий собору по красоте, небольшой дворец за резной оградой.

– Парадный дворец для приемов. Только для приема именитых гостей и важных бояр предназначен, – с придыханием и дрожью в голосе вещала девушка экскурсовод.

Близко к парадному въезду и огромной красной лестнице, убегающей сразу на второй этаж с огромными резными дверями, ведущими в сердце дворца, любопытных студиозов подвозить правда не стали, да и занято там все колясками и автомобилями было, но со стороны полюбоваться было интересно.

Отчего то показалось, что настоящая жизнь, не парадная, происходит с другой стороны дворца, там где стена высокая и куда любопытных людей тем более, даже посмотреть не пустят никогда, но Надежду в отличии от молодых девчонок волновало это мало.

Все что вынесла из экскурсий женщина, что город Москва хоть и большой, но до столицы ее мира уж точно не дотягивает. Доходные дома пусть и попадались пяти и даже, если считать чердачные окошки, то и шести этажные, но тоже, кроме красивых фасадов впечатления не производили.

Разве, что большие, как правило, трех этажные боярские особняки интерес подставляли, тем более, что ютились они в центре, по принципу, чем ближе расположение к дворцу тем значимее Род которому они принадлежат, но после питерских красот и это впечатлило слабо.

И все же, даром экскурсии для Надежды не прошли. Решив, что делать в центре ей нечего, женщина решила пожить пока в общежитии, да и работу поискать в районах попроще. Все же деньги на браслете хоть и были пока, но утекали тонким уверенным ручейком безвозвратно.

Вот, кстати и крупные расходы наметились. Оказалось, что самый дешёвый браслет, имеющий самый минимум магии, то есть исполняющий функции удостоверения личности и кошелька уже стоил около пятисот рубликов.

Помявшись и покостерив на чем свет стоит и цены Московские и барыг в одном лице, женщина все же доплатила еще процентов тридцать и взяла браслет с оптимальными сопутствующими функциями, типа минимального местного интернета и путеводителя.

Свой-же, родовой, выполненный из драгоценного метала и полудрагоценных камней и разноцветных кристаллов, она спрятала от греха подальше. Хоть гибель рода, да отказ опекуна там и был зарегистрирован, но вот вид его обмануть знающего человека точно не мог.

На новый же браслет Надежда с помощью продавца перенесла лишь номер отказной, да на основании этого вписала новое имя, назвавшись Надеждой Константиновной Снеж.

Продавец только головой покрутил неодобрительно – где же то видано, чтобы женщина, простая холопка, даже не чиновник, боярским именем звалась? Впрочем, деньги свои отработал полностью. Так и указал в удостоверении как Надежду Снеж, но без отчества. Невместно это оказывается – не дворянка, не барыня и не служащая, а значит и имени одного достаточно.

* * *

Месяц пролетел вполне спокойно. Надежда, наконец, успокоилась и больше не вздрагивала от случайных взглядов, не боялась быть узнанной.

Как оказалось, именно простая одежда и являлась тем самым фактором, при котором второй раз на нее и смотреть то не желали. Мало ли таких, не богато хоть и добротно одетых девок, по городу бегает?

Иногда, правда, заставляли напрячься женщину взгляды парней, но и те были вскользь, не слишком заинтересованные – тело то, несмотря на наступившие шестнадцать лет так пока еще худым и непривлекательным осталось, что и радовало женщину, но и напрягало одновременно. С одной стороны вроде и внимания меньше на подростка, с другой, кто ее такую на работу возьмёт?

Последнее кстати тоже вызывало беспокойство. Без подтвержденного образования – ну не считать же домашнее обучение в клане, без поддержки и рекомендаций устроиться на боле менее приличную работу, как оказалось было сложно. Можно даже сказать нереально абсолютно.

Были, конечно, вакансии подавальщицы или горничной в едальнях и трактирах не слишком высокого класса, но посмотрев как уворачиваются девушки от загребущих рук посетителей, и послушав неприличные шутки и предложения в их адрес, желание идти туда отпало напрочь.

А деньги между тем все таяли и таяли….

11. Работа

Студиозы, посетившие все организованные для них экскурсии и будущие рабочие места, разъехались через месяц.

Надежда раздумывала недолго. В тот же день, когда общежитие опустело, она спустилась к Марье Иль и попросила продлить проживание.

К слову сказать, бабка долго не вредничала. Похмыкала для приличия – вроде она и так знала, что студенткой девчонка не является, да подняла лишь плату процентов на тридцать, как и остальным стекающимся в освободившееся общежитие постояльцам.

Как поняла Надежда, летний сбор студентов являлся красивой традицией или можно сказать отпуском для оканчивающих учебные заведения студентов. Была эта поездка, правда не обязательной, но две трети стоимости проживания и питания, царь батюшка из казны оплачивал, как впрочем, и бесплатные экскурсионные автобусы предоставлял. Мало кому из понадеявшихся зацепиться в Москве, реально остаться посчастливилось, но возможность посещения фабрик и заводов, и других социальных объектов, в надежде, что их "пригласят" не игнорировал никто.

Сама же Надежда посещала предприятия не в поисках удачного места работы, а чтобы осмотреться и понять, чем люди живут, что происходит в этом странном для нее мире и чем она, управленец с неплохим стажем и опытом могла бы реально пригодиться. Отчего-то, идею работы "на чужого дядю" она не рассматривала, даже возможность такую отвергла сразу и бесповоротно. Нет, то, что пару лет до совершеннолетия делать это придется, она понимала, как и то, что много здесь не заработаешь, а ведь ей еще погибший род поднимать…

Непонятно отчего, но то, что гибель целого клана она так просто не оставит, женщина знала точно. Надежда и сама до конца не понимала, что здесь сыграло ключевую роль – толи память тела требовала мщения, толи обостренное чувство справедливости внезапно активировалось, но цель в этой, новой для нее жизни, Надежда обрела и, сворачивать с выбранного пути не собиралась точно.

Оставалось только приспособиться хоть немного, не попасться с магией, чтобы ее в чужой клан или род насильно не забрали и выяснить, что там за защитный купол отец ее биологического тела поставил и пропустит ли он ее. Впрочем, с последним, как бы интересно не было, приходилось ждать, поскольку снятие оного, это как объявление в газете о том, что наследница объявилась, а значит, охоту на нее откроет каждый, кому не лень.

А ведь и то, что после совершеннолетия легче будет не на много, Надежда также четко осознавала – не было еще в этом мире такого, чтобы женщина род возглавляла. Пока не было. А с другой стороны, стань она самостоятельной, от женихов все же легче будет отбиваться, чем от опекуна, которого, обьявись она сейчас, обязательно навяжут и подчиняться заставят. Тут уж о никакой самостоятельности точно речи не будет, да еще и в гарем могут второй женой или наложницей сплавить. Нет, уж, такого счастья ей точно не надо.

В общем, решив не терзать себя мыслями раньше времени, женщина успокоилась и сосредоточилась на поисках заработка на первое время, тем более и зима на носу, а тут и проживание поднялось и еда без дотаций, да и теплая одежда тоже в копеечку влететь обещала.

Повезло Надежде случайно.

Огромная царская библиотека, на которую женщина поглядывала, но заглянуть так и не отважилась, выложила вакансию, что требуется уборщица читальных залов и хранилищ с книгами. Не веря в выпавшую удачу (ну где еще столько так нужной ей, халявной информации найти можно?) на собеседование Надежда рванула сразу и без раздумий.

Впрочем, оказалось все не так уж и просто.

– Ну, и кто тут у нас?

Крупная, чуть полноватая женщина в темно синем платье со слишком глубоким для утреннего времени вырезом на груди, брезгливо оглядела полтора десятка девушек и скривилась недовольно.

– Нет, нет, все не то! – раздраженно фыркнула она, – у нас здесь библиотека, а не едальня дешёвая! – ткнула она вверх сосискообразным пальцем с переливающимся голубыми оттенками перстнем, – тут приличное учреждение! К нам бояре и главы родов за знаниями заглядывают! Нет, нет! Ни одна не подходит!

Девушки, смотревшие в пол и до этого, сгорбились еще больше, а Надежда с любопытством продолжила наблюдать за постановкой.

Отчего-то, то, что это именно постановочный акт, в котором ее заставили принять участие, а не реальный набор на работу понятно было изначально, оставалось только понять к чему все это.

Впрочем, рассуждать долго ей не пришлось. Дверь, ведущая в глубину помещения, открылась и в приемную, горделивой, даже несколько вальяжной походкой вплыл пожилой мужчина во вполне современных отглаженных брюках и жилетке, небрежно накинутой поверх безукоризненно белой рубашки с пышным жабо и абсолютно белыми, завязанными в низкий хвост, седыми волосами.

Мужчина огляделся, задерживая взгляд на потупившихся претендентках и, улыбнулся насмешливо.

– Ну, что тут у нас, Феодора Маниловна? Выбрали уже девушек? – спросил он тетку с любопытством.

Женщина же, горделиво выпячивающая внушительную грудь ещё пару минут назад, побледнела, словно съежилась в объеме и заулыбалась подобострастно.

– Сейчас, смотрю, Мирослав Миронович, – залебезила она быстро, – да вот не подходит нам никто, к сожалению, думаю, надо бы еще объявление дать, или по знакомым поспрашивать. Не дело это к книгам проходимок пристраивать. Думаю поискать еще надобно.

Выпалив все, тетка снова заулыбалась фальшиво и щенячьим взглядом уставилась на мужчину, а тот словно растерялся на мгновение.

– Хм, м-да, – протянул он задумчиво, – не подходят, значит?

Феодора Маниловна закивала отрицательно и тут же согласно, а ее начальник сморгнул, будто очнулся от наваждения.

– Ладно вам, голубушка, глупости говорите какие, – пробормотал он сердито, – нечего на объявления зря тратиться. Будто и не знаете вы, что и завтра такие же девки… хммм, девушки, я хотел сказать и придут – все они одинаковые, – фыркнул раздраженно.

Женщина засуетилась, открыла рот, чтобы возразить, но наткнувшись на недовольный взгляд мужчины, спорить не осмелилась.

– Прикажете принять? – тихо, не скрывая злости и ответного раздражения, спросила тетка, а Мирослав Миронович задумался ненадолго.

– А вот и прикажу, – сказал он твердо минуту спустя, – эту вот возьмите, да вон ту, мелкую, вот и хватит нам.

Мужчина снова чуть замялся, но все же ткнул пальцем сначала в румяную деваху, со светлой косой до пояса, а потом, не выбирая, указал на прислушивающуюся к разговору Надежду.

Феодора Маниловна только, что огнем не полыхнула от досады.

– Хорошо Мирослав Мироновтч, как скажете, – отбросив показное раболепие, и поджав пухлые губы, сухо согласилась она.

Мужчина улыбнулся еде заметно, покивал согласно, а потом вдруг наклонился к застывшей в негодовании тетке и прошептал тихо.

– А вот вашу племянницу, Феодора Маниловна, я бы и под пытками на работу не взял, даже не надейтесь пристроить ее сюда, – тихо, но твердо заявил он, и пока побелевшая от злости тетка приходила в себя, быстро и уверенно покинул данное помещение.

12. Библиотека

Пусть Надежда и боялась, что Феодора Маниловна отомстит за навязанный ей выбор работниц, все прошло относительно неплохо.

Нет, отыгрываясь за мнимое унижение, высокомерие тетка включила на полную катушку, как ни крути, но пойти против прямого приказа, видимо не смогла, а потому на работу все же приняла.

– Ты! Читать умеешь? – недовольно ткнула она пальцем в светловолосую, фигуристую красавицу Глашу.

Та съежилась от страха, но головой закивала положительно.

– Немного. Медленно очень, – призналась деваха растеряно.

Надежда приподняла бровь удивленно – она то думала, что минимальное образование здесь для всех доступно, даже про школы бесплатные при храмах и монастырях в браслете читала. Получается, не всех там обучают? Интересно, это всем бедным образование чисто символическое дают или только девочкам так повезло?

Спрашивать она не спешила, решив, что по ходу разбираться будет, тем более, что Феодоре Маниловне ответ отчего то не понравился.

– Пойдешь в общий зал, и только посмей хоть одну книгу тронуть – вылетишь с такими характеристиками, что тебя даже в самые дешёвые едальни взять побоятся, – пригрозила она злобно.

Глаша побледнела, потом быстро и мелко закивала, словно болванчик на панели в бывшем автомобиле Надежды. Девушка хмыкнула, но тихо и к разговору прислушалась.

– Да я, да никогда, да не в жизнь, – бормотала деваха испугано и предано посмотрела на будущую работодательницу.

Глядя на такое отношение, стало как то противно и неуютно. Довольная же тетка тем временем хмыкнула одобрительно и перевела строгий взгляд на Надежду.

Что сказать по поводу грамотности, учитывая недовольство работодателя, женщина не знала, а потому замялась в растерянности. Впрочем, Феодора не поняла ее заминку и восприняла по-своему.

– Вот и правильно, незачем дуре деревенской, которой всего то и уготовано, тряпкой махать, грамоту разуметь, – высокомерно буркнула она.

Надежда приподняла бровь, но спорить не решилась. Дура заносчивая, вот и пусть думает что хочет, а ей, Надежде от этого точно ни холодно, ни жарко. Главное, чтобы на работу приняли, да деньги вовремя платили.

– Так, раз ты безграмотная, значит, в отдел магических книг пойдешь, – размышляла тем временем Феодора, – требования те же. Книги не трогать, метелку чтобы пыль сметать я тебе специальную выдам, а полы, окна и стены мыть будешь вручную.

На удивление женщины оказалось, что применять магию даже при уборке, в книжном хранилище запрещено категорически, а потому девок и выбирали попроще, да без дара, чтобы не напортачили ненароком.

А еще, учитывая, что секция магических книг является закрытой и допускаются туда по специальным пропускам только студенты магической школы и члены родов, то Надежде повезло вдвойне.