Текст книги "Два сердца (CИ)"
Автор книги: Ксения Чайкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)
Но благостное состояние духа длилось недолго. Хозяйка, составив принесенные яства на стол, не убралась куда подальше, как, по моему мнению, ей следовало бы поступить, а уселась напротив и уставилась на меня такими восторженными глазами, что вскоре я почувствовала себя очень неуютно.
– Вы кушайте, кушайте, госпожа, не стесняйтесь, – подбодрила эльфийка, заметив, как вопросительно дрогнула и замерла в моих руках так и не донесенная до рта вилка. Я покорно сунула в рот очередной кусок колбасы, через силу (всепроникающий взгляд любопытных глаз железной рукой сжал горло) проглотила его и наконец не выдержала:
– Что-то не так, почтеннейшая?
– Да вы не стесняйтесь, кушайте! – всполошилась остроухая хозяйка, всплескивая руками от избытка чувств. – Уж простите, да только...
– Что? – тут же насторожилась я, окидывая нервным взглядом зал и прикидывая пути отступления. – Что случилось?
– Простите, но у нас гости из столицы, да тем более такие важные, настолько редки, что я осмелилась... Вы, может быть, последние новости да придворные сплетни нам не побрезгуете рассказать?
– А откуда вы знаете, что я из столицы еду? – осторожно поинтересовалась я, чувствуя, как вопросительно дрожит в желудке только что съеденный завтрак, словно решая, осваивать ли ему предоставленные территории или стоит попытать себя в путешественниках и двинуться по только что пройденному пути вверх, к солнцу и народу.
Эльфийка, видимо, решила, что я шутить изволю: она всплеснула руками и залилась звонким счастливым смехом, который с некоторым опозданием подхватил и встретивший меня во дворе эльф, замерший около притолоки и вперивший в меня донельзя любопытный и счастливый взгляд. Я поддержала это искреннее веселье чуть удивленной улыбкой, про себя поклявшись самыми страшными клятвами никогда больше не приближаться к остроухим красавцам, если есть хоть крохотные сомнения в их вменяемости и адекватности. В данном случае, впрочем, они уже успели перерасти в железную уверенность: с эльфами явно что-то неладно. И чем скорее я отсюда сделаю ноги, тем лучше. Даже источавшее соблазнительные ароматы блюдо с пирогами привлекало меня уже не так, как раньше. В конце концов, всегда можно попросить завернуть выпечку с собой, на вынос...
– Ой, ну и шутница же вы! – с любезнейшей из улыбок, призванной сгладить некоторую фамильярность замечания, прощебетала эльфиечка, заметив мой недоверчивый взгляд и на всякий случай пододвигая блюдо поближе. – А откуда, кроме как из столицы, может ехать девушка на дорогой породистой лошади и с королевскими гербами?! Вы же курьер, правда? Да небось какой-то особо важный и доверенный?
– Какие... – начала я и осеклась. В голову пришла – вернее, не пришла, а просто-напросто ворвалась – простая в своей гениальности мысль. Теперь ясно, что за 'зараза' побила эльфов! Они, и не думая пресмыкаться перед человеческой девушкой, просто оказывали всяческое содействие особе, глядящейся курьером, а то и послом короля. Нет бы мне подумать, что приступы учтивости и заботливости у остроухих аборигенов начинались только после взгляда на Барракуду! Красивая породистая лошадь говорила сама за себя. И, главное, в углах ее попоны, милостиво предоставленной мне Ратонишэлль вместе с кобылой и сбруей, вышиты королевские гербы, ясно указывающие, из чьих конюшен была взята эта лошадка.
Осознав, каких глупостей успела натворить, я схватилась за голову. Вот тебе и незаметная, вот и не привлекающая излишнего внимания! Человеческая девушка с гербами правящей эльфийской фамилии – да что может быть скромнее и неприметнее! М-да... Притянуть больше взглядов мне бы наверняка не удалось, даже возьмись я исполнять стриптиз на главной площади Города-под-Кленами.
А эльфийка, подливая масла в огонь, уже начала отпускать комментарии относительно моего наряда:
– А нынче так модно, чтобы все черное? И свитер... Но смотрится очень хорошо! Вы не думайте, госпожа, я не критикую! Только вот...
– Мне нужно к портному! – взвиваясь на полметра над лавкой, охнула я, поняв, что требования желудка таки ухитрились заглушить голос разума и погнали меня не за одеждой, а в трактир. – И к магу! И...
Эльфиечка, склонив остроухую головушку к плечу, с любопытством воззрилась на мои прыжки, вопросительно приподняла тоненькие брови, а потом ласково и доверительно, будто малому ребенку, сообщила:
– Вам совершенно не обязательно куда-то бежать. В городе нет мага, а вот портной очень хороший и умелый. Он любит у нас завтракать. Возможно, если вы подождете...
– Нет! – вскинулась я, судорожно нашаривая в сумке кошель. – Я не могу ждать! Мне нужно...
– Срочное королевское поручение? Грамота какая-то, депеша, указ? – с понимающим сочувствием 'догадалась' трактирщица. В изумрудных глазищах плескалось откровенное удивление падением нравов – и случилось же ей дожить до того, что король со своими заданиями человека посылает! Чистокровных эльфов будто уже не осталось! Видимо, дело уж совсем срочное и неотложное, раз первую подвернувшуюся под руки девицу на лошадь взгромоздили и в путь выправили. – Тогда я, возможно, смогу подсказать вам, где живет наш многоуважаемый портной, а также завернуть вам с собой пирогов на дорогу...
– Буду очень благодарна, – взяв себя в руки, кивнула я. Назвалась груздем – так полезай в кузов. Разумеется, эти эльфы столь странного и, я даже не побоюсь сказать, возмутительного курьера запомнят. Но хотя бы побоятся задерживать и чинить какие-то препятствия. А это уже плюс.
Стремящаяся услужить королевскому письмоносцу трактирщица метнулась куда-то в подсобные помещения и через минуту приволокла сверток размером с две моих головы. Сколько она туда пирогов запаковала – оставалось только гадать. К кулю в качестве бонуса была приложена слегка побулькивающая фляжка и пара яблок. Я с благодарностью приняла подношения, внимательно выслушала подробные инструкции, после чего поспешила откланяться, ведя Барракуду за повод и делая бестолковые и безуспешные попытки заслонить своей спиной края предательской попоны.
Портной, любящий отзавтракать в трактире, удивился. Еще бы! Кажется, в его скромной лавочке курьеры не отоваривались еще ни разу. И уж тем более не скромничали и не пытались вытолкнуть его из-за ширмы. Впрочем, от зрителей я стремилась избавиться вовсе не из-за врожденной стеснительности, а по причине горячего нежелания во всех подробностях демонстрировать озадаченному мастеру иглы и ножниц свой более чем оригинальный и необычный для этого мира наряд. Уважив желание странной клиентки, изящный светлокудрый эльф с учтивым поклоном оставил меня в одиночестве. Однако, как выяснилось, он явно решил, что если покупательница наблюдения не заметит, то от нее не убудет, а он наконец-то поймет, что же забредшая в магазин особа так старательно прячет. Я узнала о возмутительном факте созерцания моей особы сквозь щели в ширме после того, как стянула свитер и выслушала удивленно-восхищенный вздох. Себе я не льстила – эльфа явно впечатлила не моя неземная красота, а необычность явившихся из-под верхней одежды предметов туалета. Поняв, что скрывать уже увиденное и оцененное смысла все равно нет, я крикнула, зовя к себе портного, да заодно и выражая всю силу своего негодования. Немало смутившийся эльф, поняв, что уличен в непрофессионализме, и стремясь сгладить неловкость, запрыгал вокруг меня едва ли не в полуприсяде, перебивая сам себя и одну за другой предлагая мне вещи из своей коллекции. Новой коллекции, как не преминул он уточнить.
Тут же взыгравшая во мне жадность возрадовалась и восторженно потерла потные ладошки, представляя, сколько денег мы сможем сэкономить, если я и дальше буду притворяться разгневанной стол бесцеремонным вмешательством в процесс разоблачения и примерки одежды. Я, почувствовав в себе эти алчно-восторженные нотки, поморщилась и с некоторой долей скептицизма сообщила сама себе, что денег, благодаря любезности Ратонишэлль, у меня теперь вполне хватит на то, чтобы скупить хоть три таких магазина вместе со всеми пристройками и нанятыми для помощи портному подмастерьями. Увы, жадность своих позиций не сдала и напомнила о себе еще более жестоким приступом, во время которого я успела пожалеть, что не выпросила никаких нарядов у Ратонишэлль. Хотя человеческая девушка в платье эльфийской королевы смотрелась бы еще более необычно и вызывающе, чем я гляжусь сейчас.
Мода в Вириалане изменилась, и немало. Вместо рубашек здесь теперь было принято носить туники, плотные матерчатые штаны сменились на кожаные бриджи, платья обрели более глубокое декольте и многослойность подола, а ремни стали узкими, только-только брюки поддержать. Плащи а-ля Понтий Пилат (белые, с кровавым подбоем) я отвергла сразу, как слишком вызывающие, приметные и маркие. Правда, суетящийся вокруг меня эльф не сумел предложить никакой достойной замены, так что от идеи обзавестись верхней одеждой пришлось отказаться. Портной очень огорчился. Еще больше его расстроило мое нежелание приобретать роскошные вечерние платья и восхитительно мягкую и красивую норковую шубку. Однако апломба своего нелюдь не растерял и, чувствуя в странной королевской курьерше особу с деньгами, раз за разом предпринимал настойчивые попытки всучить мне разнообразные предметы как женского, так и мужского гардероба. Я с трудом отбояривалась от совершенно ненужных мне одежек и не без некоторого опасения крутилась перед высоким, в два моих роста, зеркалом, оценивая, как сидит очередная туника и не морщат ли бриджи.
Мою лошадку окружили почти таким же почетом, как и хозяйку: конюхи на постоялом дворе, демонстрируя верность и преданность своему монарху, а также страстное желание помочь его письмоносцу, едва ли не вприсядку вокруг Барракуды ходили, начищая ей замшевыми тряпочками копыта и приглаживая скребницами шерсть. Кобылка хрупала овсом, оценивающе косясь на кучу свежескошенного клевера размером с небольшой стог, которую прилежно перетаскивал с лужка на вилах эльф-подросток. Я покровительственно наградила его монеткой и грузно (а не надо было так наедаться) влезла в седло, ностальгически прижимая к себе сверток с одеждой из своего мира. Барракуда покосилась на меня недоуменно и недоверчиво, как деловая женщина, расслабившаяся в спа-салоне и выдернутая из царства неги и ароматов неурочным звонком своего шефа. Всеобщее внимание ей, безусловно, льстило, и честную кобылу явно оскорбляла та легкость, с которой я лишила ее забот конюхов. Однако я не собиралась тратить драгоценное время на свары со своим транспортным средством и была полна решимости убраться из маленького эльфийского городка как можно быстрее, раз уж здесь мне не в состоянии предложить квалифицированные магические услуги.
Вывеску в виде свернутого в трубку свитка я заметила издали и торжествующе направила к нему Барракуду, решив обзавестись в книжной лавке картой, да заодно и хроники какие-нибудь полистать, дабы составить себе хоть самомалейшее представление о событиях, произошедших в этом славном мире после моего из него исхода.
Магазинчик, пропахший пылью и лежалыми бумагами, содержал человек. Я едва не грохнулась посреди лавки, увидев в кресле-качалке у окна немолодого мужчину, одетого по эльфийской моде в полосатую рубашку и свободные темно-коричневые штаны.
Поднявший на меня глаза торговец тоже был немало удивлен:
– Как приятно в нашей глуши встретить соплеменницу, да еще столь очаровательную и умную! Что вы желаете, госпожа?
Нет, продавец книг в каком-то захолустном нелюдском городке не был телепатом и не осознавал, что к нему на огонек забрела почти что получившая высшее образование особа. Просто умение читать и писать в этом мире всегда было признаком большого ума и великой учености. А уж для женщины – тем более.
– Мне бы карту, – тихо отозвалась я. – Карту эльфийских и человеческих земель. И еще...
– Да? – вопросительно глянул на меня мужчина, уже успевший встать и начать перебирать солидную кипу свитков и пергаментов, высящуюся на кривоногом угловом столике.
– А у вас есть хроники или летописи какие-нибудь? – не особенно надеясь на успех поинтересовалась я, помня, что в нашем мире летописи вели в монастырях и при князях, а простой народ делами минувших дней не слишком интересовался.
– Отчего нет? – удивив меня, спокойно ответил мужчина, расстилая на длинном низком столе какую-то бумагу и придавливая ее концы специальными прессами в виде вставших на дыбы лошадей на бронзовых подставках. – Какой период истории какой расы вас интересует? Только предупреждаю сразу, летописные сборы практически бесценны, продать вам, с которой встретился впервые в жизни, я их не могу. Разве что здесь почитаете.
– Почитаю, – кивнула я, понимая, что выбираться в одиночку неизвестно куда, в неизвестно какие события – сущее безумие. А вдруг в людских королевствах война бушует? Или мор какой-нибудь, или еще что-либо столь же малоприятное. Нет, очертя голову в соседние государства лучше не соваться. – Мне бы историю Лорреи за последние сорок лет.
– С момента пришествия королевы Кеи? – понимающе улыбнулся торговец, снимая с книжной полки толстенный фолиант в кожаной обложке. Держал он его бережно, как новорожденного ребенка, но с некоторым трудом, из чего я заключила, что книжища весит немало и самой мне за нее лучше не хвататься, а то как бы не рухнуть на пол под этаким нехилым весом. – Вот отсюда начинайте тогда, госпожа. Садитесь, наверное, к окну, к свету. А я пока в картах пороюсь, подберу получше да поподробней.
Я послушно опустилась в еще теплое кресло, и продавец с бесконечной нежностью положил мне на колени летопись, услужливо раскрыв ее на нужной странице. Я охнула (кто тут 'Гистологию' ругал, да моя книжечка, оказывается, легче пушинки!), но выдержала и, дождавшись, когда услужливый торговец отойдет, склонилась к вишневым (отчего-то в Вириалане использовали преимущественно темно-красную краску для письма) буковкам.
Сначала мне попалось сухое и немногословное описание низвержения иномирного чудовища. При нем даже была маленькая картинка с каким-то многогранником, который длинным шестом, похожим на съемку для урожая плодовых культур, поражала безликая фигура в платье и плаще. Далее следовало на редкость смачное, потрясающее по экспрессии и художественной ценности описание зверств поверженного монстра, кои тот сотворил в период своего долгого правления. Ради интереса отлистнув несколько страниц назад, я убедилась, что в период царствования иллиатада летописец, равно как и его предшественники, высказывал полнейшее согласие с государственным курсом. Однако с моим появлением политические ветра резко изменили направление, и вот уже деяния державного иномирца подверглись резкой критике, а то, что я успела совершить за период своего короткого королевствования – преподносилось как величайшая мудрость и неоспоримая благость для всей Лорреи. Кстати, начало моего правления было описано до чрезвычайности пышно и восторженно – видимо, предполагалось, что с этими хрониками может ознакомиться кто-то высокопоставленный, способный доставить скромному летописцу много неприятностей. Далее следовали несколько скомканных фраз, убеждающих незнающего читателя в несомненно криминальной подоплеке подозрительной кончины молодой королевы Кеи и освободительницы Вириалана, и начался какой-то тихий ужас...
Грызня за корону в верхах оставшейся без правителя страны очень скоро скатилась ниже. Как всегда – баре дерутся, а у холопов чубы трещат. После нескольких не особенно крупных междоусобных стычек по Лоррее последовательно прокатились две гражданские войны и одна революция, свергнувшая вроде бы утвердившегося на месте короля советника. Потом на один суматошный день к власти невесть как пришел дворовый повар, уже на следующее утро буквально разорванный на части прочей челядью. Краткий период затишья – и вновь ожесточенная схватка за трон между выжившими советниками. Дело закончилось тем, что окончательно разругавшиеся государственные мужи нашли какого-то мужичка, состоявшего в дальнем родстве с прошлой королевской династией, и возвели его на трон. Как я поняла, этот несчастный был такой же марионеткой, как и я в свое время, не принял ни единого самостоятельного решения и полностью подчинялся вновь сформированному государственному совету. Его сын от какой-то иноземной принцессы благополучно продолжил традицию, в результате чего абсолютная монархия в Лоррее превратилась в черт знает что. В данный момент на престоле восседал внук внезапно вознесенного на престол мужика, судя по осторожным намекам и недомолвкам летописца – такой же безвольный и слабохарактерный, как дедуля.
– А что конкретно вас интересует? – поинтересовался продавец литературы, увидев, что я подняла голову от фолианта и невидящими глазами уставилась за окно.
– Да так... – задумчиво отмахнулась я, с предельной аккуратностью закрывая лежащую на коленях книгу и не без усилий перемещая ее на стол. – Хотелось о правлении королевы Кеи почитать... Ну и что там дальше случилось.
– Эх, госпожа, а я ведь был свидетелем пришествия нашей избавительницы, – внезапно с ноткой ностальгической грусти протянул торговец. – Как раз тогда в Неалоне жил. Вы там бывали?
– Случалось, – неопределенно отозвалась я.
– Тогда, возможно, вы знали книжную лавочку напротив общественного сада, что в западной части города? Ах нет, вы не могли ее знать, вы слишком молоды. И пришествия благодетельницы нашей не случилось вам наблюдать. А жаль. Мне выпала великая честь как-то раз повстречать кортеж ее величества на улице, когда она изволила отправиться в публичную библиотеку. Видели бы вы, какой красавицей была королева Кея! Ах, какой же она была красавицей! Высокая, с гордой осанкой, пылающими глазами и волевым подбородком! А как она смотрела, как двигалась! Уверенность и величие сквозили в каждом жесте. Да! Наш мир таких женщин не рождает. И погибла, бедняжка, так глупо погибла – погубил ее идиот-маг из остроухих!
– Да? – невольно дрогнувшим голосом переспросила я, до крайности удивленная и даже растроганная. А оказывается, меня любили и до сих пор любят в народе!
– Да, да, – весомо подтвердил торговец, вручая выбранную карту. Я, не глядя на то, что мне всучили, сунула ему пару монет, с нетерпением ожидая продолжения рассказа о самой себе. – Такая трагическая судьба! Королева Кея, избавительница Вириалана, ведь была молоденькая, как вы. И так нелепо погибла буквально через месяц после восшествия на престол... Хотя знаете, – мужчина доверительно наклонился ко мне, – я почему-то не верю, что она умерла. Мне кажется, что королева просто ушла в другой мир – свой родной или какой-то еще.
Мне тут же вспомнилась прочитанная когда-то статья о восточной культуре. Китайцы не говорят 'умер'. Они говорят 'переменил мир'. Так и у меня. Я не умерла. Я просто переменила мир. Причем в самом прямом смысле этого словосочетания.
Внезапно брови сильно наклонившегося ко мне торговца поползли вверх и он тихо, как бы не веря сам себе, пробормотал:
– Бедная, бедная королева Кея... Вы похожи на нее просто изумительно! Как зеркальное отражение... Даже две седые прядки волос имеются...
– Бывает такое! – испуганно откликнулась я, одним движением подхватываясь из кресла и спиной вперед выскакивая на крыльцо. Все желание беседовать и выспрашивать о судьбах держав и правителей пропало напрочь, теперь я думала лишь о том, как бы побыстрее унести ноги от излишне внимательного и памятливого подданного Лоррейского государства.
– Стойте, куда же вы? – ахнул торговец, с несвойственной его возрасту прытью пускаясь за мной в погоню. – Прекрасная госпожа, погодите! Позвольте... Позвольте взглянуть на вас еще раз!
– Ой, простите! Я ужасно тороплюсь! Я забыла об одном срочном деле! Мне катастрофически некогда! – отбрехивалась я, кубарем скатываясь со ступенек. Рассохшаяся доска отчаянно заскрипела – и я оказалась на земле на заду. Впрочем, моего пыла это не охладило, я не без смущения покосилась на поломанное моим убегательным порывом крыльцо, неуклюже встала и в полуприсяде рванула к Барракуде. Мгновенно отвязала повод от коновязи, стремительно вскарабкалась в седло и весьма невежливо дала кобыле шенкелей. Та взвилась, как получившая щипок за пятую точку дама, и понеслась так стремительно, что мне пришлось натянуть поводья, дабы не сбить широкой лошадиной грудью никого из совершающих утренний променад эльфов.
Городок остался позади так быстро, словно некая божественная сила подхватила мою кобылку и вынесла ее за пределы населенного пункта исключительно своей благостью и милостью.
Карта, кое-как расстеленная на луке седла, поражала дотошностью переписчика. Кажется, он даже поштучно учел все деревья, произрастающие вдоль больших торговых трактов. А уж про города да деревни и говорить нечего.
И тут я поняла, какую глупость совершила. Ну нет бы мне спросить у аборигенов название того населенного пункта, куда меня занесло! А теперь сиди, гадай, что да как!
Без всякой надежды на успех я поковыряла карту ногтем. Разумеется, никаких результатов это не принесло, разве что рядом с каким-то озером едва не образовалась преизрядная дыра. Возвращаться, дабы узнать название городка, было глупо и боязно. И угораздило же меня нарваться на верного подданного, еще помнящего в деталях не только месячное правление королевы Кеи, но и ее внешность!
Пришлось вновь положиться на благоразумие кобылы. Как показала жизнь, Ратонишэлль сделала мне роскошный подарок: Барракуда была умна, отлично выезжена и не лишена рассудительности, которой порой так не хватало ее новой владелице. К обеду (я как раз ощутила голодное царапанье в желудке и начала подумывать о свертке с пирожками) она вывезла меня к большой деревне, судя по обилию моих соплеменников на улицах, стоящему впритык к границам одного из людских королевств. К счастью, до Вириалана уже докатилась мода на дорожные указатели, поэтому я еще за десяток километров знала, что приближаюсь к селу Ниллю. Сверившись с картой, я поняла, что ухитрилась не только изрядно приблизиться к человеческим землям, но и пересечь границы земель клана Кленового Листа, и теперь путешествовала по владениям Белой Розы.
Деревня, кстати сказать, уже вплотную подошла к той черте, после которой селение именуется городом. Ее окружали внушительные каменные стены, а не хиленький заборчик из бревен, а вокруг даже наметилось какое-то подобие крепостного рва. Правда, сейчас он был неглубок, от силы курице по шею, зато в нем уже благоденствовали, вовсю поквакивая, крупные изумрудно-зеленые лягушки да гордо несли над затхлой жижей головы черные водяные змеи. Моста, правда, не наблюдалось, и пешие люди-нелюди с руганью и проклятиями шлепали по жиже, тине и грязи, марая обувь в дурно пахнущей гниющей ряске. Я, уже успевшая изрядно оголодать, проводила толстенькие пятнистые ляжки одной из квакушек хищным взглядом. В самом деле, едят же их французы... Потом опомнилась и непреклонно тряхнула головой. Да что это со мной, в самом деле?
В поселение меня вновь пропустили без проволочек и без оплаты. В положении вестницы короля определенно были своеобразные прелести.
Первым делом я завернула на постоялый двор, где меня накормили тушеным мясом и местными сплетнями, а потом, доверив Барракуду заботам конюхов, пешком отправилась на поиски мага. По моему разумению, в столь крупном поселении он должен быть обязательно. Как назло, все встречающиеся на моем пути люди-нелюди поголовно были неместными и помочь мне в моем нелегком деле никак не могли.
По счастью, через пару кварталов ноги сами вынесли меня к искомому работнику чародейской отрасли. Я узнала круглую вывеску с несколькими сверкающими на солнце звездочками и, возрадовавшись, толкнула тяжелую, окованную металлом дверь.
В приемной было полутемно и пахло травами. Ослепительная красавица-эльфийка (я бы сказала секретарша, но в этом мире до такого слова еще не додумались) в очень облегающем и открытом сверху платьице, сидящая за похожим на конторку столом, вскочила на невероятно длинные ноги и с профессионально-любезным оскалом на нежной мордочке очаровательной зайки прощебетала:
– Добрый день! Чем я могу вам помочь?
Видимо, люди к этому продавцу магических услуг забредали нередко – мое типично человеческое лицо и темные кудрявые волосы не смутили очаровательную блондиночку ни в коей мере.
– Я бы хотела получить консультацию господина мага, – вежливо ответила я.
– Э-э-э... – Красотку явно озадачило слово 'консультация'. Поняв, что думать над его лексическим значением она, дай волю, будет пару часов, я поспешила пояснить:
-На прием к магу мне бы попасть.
– А-а-а... – Кажется, в остроухую головушку была заложена определенная схема вопросов-ответов, а теперь, из-за моих словечек, она дала сбой, и секретарша никак не могла сообразить, что говорить дальше. Наконец она сделала усилие, взяла себя в руки и любезно прощебетала:
– Ох, господин маг так занят, так занят... Вы не поверите, столько клиентов! Я могу вас записать, скажем... через три недели. Или дней через тридцать, на любое время – утром, днем или вечером.
Поняв, что это скорее проверка на вшивость, чем желание действительно продержать меня в этом городке почти месяц, я с любезнейшей из улыбок выудила из кошеля одну золотую монету и положила ее перед эльфийкой.
– Возможно, у господина мага все же найдется время немного пораньше?
Быстрее сороки красотка схватила денежку, спрятала ее куда-то под столешницу и взялась за большую растрепанную книгу, до умиления напомнившую мне журнал, с каким у нас в институте проверяющие из деканата бегали и отсутствующих отмечали.
– Ну-у-у... если пожелаете, можете немедленно к господину магу проследовать. Вам необыкновенно повезло, одна постоянная клиентка утром прислала слугу сказать, что не сможет явиться в назначенное время. Так что господин маг сейчас свободен.
Все ясно. Небось этот маг посиживает и от безделья в потолок плюет, а его секретарша в приемной цену набивает, чтобы посетители побольше денег при окончательном расчете оставили.
Эльф был непростительно молод для мага. На взгляд я бы дала ему не больше восемнадцати лет. Впрочем, у остроухих совсем другие взаимоотношения со времени, вполне вероятно, этот красавчик годится мне в прадедушки.
– Чем могу служить? – после приветствий и многочисленных заверений во взаимном уважении и почтении поинтересовался маг.
– Я хочу попасть домой.
Эльф, для важности заправив за уши пушистые белокурые прядки, принял донельзя серьезный и ученый вид.
– Видите ли, госпожа, телепортация как таковая возможна лишь для мелких неживых объектов, весом не превышающих...
– Знаю, – нетерпеливо отмахнулась я. – Я не требую, чтобы вы меня телепортировали. Я хочу отправиться в другой мир.
– Э-э-э... – не хуже своей секретарши выдавил маг, вытаращив на меня неверящие изумруды глаз. – Ну-у-у... Как бы вам объяснить?..
– Поподробнее, пожалуйста! – напрягаясь, посоветовала я. Отвыкшие от веса ножен плечи уже ощутимо ныли, но оставить оружие у секретарши меня никто не попросил, а сама я не рассталась бы с Тэрри и под угрозой смертной казни.
– Открытые проход между мирами – очень сложная магическая процедура, она требует серьезного оснащения, большого опыта и умения...
– Которых у вас нет?
– Да поймите же, – коброй раздулся оскорбленный недоверием маг, – для перемещения между мирами нужна кровь королевской особы! Если у вас под руками нет короля или принцессы, готовых пожертвовать несколько капель для вашего путешествия, – ничего не получится!
Я едва не плюнула от досады. И как я могла забыть о такой важной составляющей, как кровь державного эльфа!
– Впрочем, – тут остроухий маг позволил себе хитрую понимающую улыбочку, – кое в чем помочь я вам все-таки смогу. Не желаете ли, чтобы я снял с вас следилку?
– Чего? – непритворно удивилась незнакомому слову я.
– Видимо, вы имели неосторожность досадить кому-то, очень сведущему в маги, – с удовольствием пустился в пространные объяснения и рассуждения о своем ремесле блондинчик. – А может быть, вы приходитесь ему не врагом, а возлюбленной? В общем, этот маг повесил на вас довольно сложное многокомпонентное заклинание, позволяющее отслеживать ваши перемещения. К счастью для вас, эти действа еще не отработаны до совершенства, вследствие чего сведения о ваших передвижениях поступают с некоторой задержкой. Так не желаете ли снять с себя это заклинание?
Я подхватила отпавшую челюсть и торопливо затрясла головой, выражая свое согласие. Ну Эло! Ну паразит! Изловить меня решил! И поймал бы, если бы не некоторые недостатки заклинания! А я еще хитрила и изворачивалась, стараясь раствориться в местном населении!
А вот фигушки ему!
– Уберите с меня эту гадость!
– Пожалуйте сюда! – тут же засуетился почуявший наживу маг. – Осторожно, тут высокий порожек! Так! Ложитесь на Зеркало... Вещички можно вот сюда положить...
Имея кое-какой опыт, я не стала торопиться раздеваться, просто уселась на испещренную чародейскими знаками зеркальную поверхность и вытянула сдвинутые ноги, строго и требовательно глядя на помахивающего ушами мага. Тот явно засмущался, но потом взял себя в руки и завыл какие-то малопонятные словеса, поводя вдоль моего тела раскрытыми ладонями. Поза изогнувшегося надо мной эльфа не внушала должного уважения, я, не сдержавшись, хихикнула, и тут же поплатилась за свои насмешечки: оскорбившись, маг ткнул меня в грудь, и я, не ожидавшая нападения, тут же растянулась на Зеркале. Восторжествовавший остроухий едва ли не в пляс вокруг меня пустился, от его растопыренных пальцев исходило теперь мягкое умиротворяющее сияние, а монотонные напевы навевали сон. Последней мыслью, которая трепыхнулась в моем отуманенном рассудке, была запоздалая тревога: я же никого тут не предупредила, что Зеркала на мое бренное тело реагируют более чем странно...
Очухалась я от жуткой вони. Непереносимый смрад полз по комнате, концентрируясь вокруг встревоженно трясущего меня за плечи мага. Его очаровательная секретарша с нервным кудахтаньем подсовывала под руки своему патрону большую глиняную кружку с водой.
– Ну, хвала богам, пришла в сознание, – едва слышно пробормотал горе-маг, и зловоние исчезло, будто его высосали пылесосом. Видимо, это был местный аналог нашатыря, который остроухий, не особо мучаясь, наворожил прямо из воздуха.
