Текст книги "Месть Шивы. Книга 1"

Автор книги: Ксавье де Монтепен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Глава 21. Нежданный гость

Слуги с удивительной скоростью разостлали на земле ковры самых ярких цветов, положили на них мягкие подушки и, расставив посуду, находившуюся в громадных ящиках, удалились. Затем приступили к исполнению своих обязанностей поварята, которые быстро наполнили эту посуду самыми разнообразными кушаньями и винами со всех концов света.

Одним словом, через восемь–десять минут все приготовления к завтраку были окончены.

– Не смею сказать вам: за стол, господа! – воскликнула принцесса, указывая своим гостям на живописно расставленные блюда импровизированного обеда, – потому что нам недостает здесь кресел и стульев… Но вспомните древние обычаи: увенчайте себя, если хотите, виноградными листьями, ложитесь вместо того, чтобы сидеть! Лорд Сингльтон, окажите мне честь, садитесь возле меня справа, а вы, сэр Джон, слева.

Оба поклонились.

– Не расставайтесь со своим оружием, милые гости, – смеясь, прибавила Джелла. – Очень может быть, что тигр или пантера, привлеченные запахом трюфелей, вздумают вдруг оказать нам визит. Будем готовы с честью принять и этих гостей.

Общий смех был ответом на слова принцессы. Действительно казалось невероятным, чтобы предположение принцессы оправдалось. Тем не менее все гости постарались иметь под рукой револьвер и карабин. На лицах индусов высокого происхождения промелькнуло удивление, когда Джелла посадила лорда Сингльтона и Джона Малькольма рядом с собой. Их не поразило, что первое место предназначалось лорду Сингльтону, губернатору Бенареса и представителю Индийской компании, следовательно самой Англии. Но гражданин Джон Малькольм (хотя его общественное положение было значительным и он был человеком всеми уважаемым) не должен был удостоиться такой большой чести, которая по праву принадлежала, как думали все индийские гости, принцу Дургалю–Саибу – главе индийских владык, подобно самой принцессе Джелле.

Охотники сильно проголодались благодаря продолжительной верховой езде. Поэтому они храбро набросились на еду. Распечатанные бутылки осушались с баснословной скоростью, а шампанское развеселило всех.

Англичане стали общительными и говорливыми, как французы. Индусы и те отложили в сторону свою ледяную замкнутость.

Вдруг среди общей веселости почти в нескольких шагах от гостей раздался крик, заставивший задрожать даже самых храбрых. За ним последовал страшный звериный рык.

Мы рассказывали о существовании ручейка на лужайке, окруженной широколиственными деревьями. Казиль, уже давно знакомый нам, стоял возле ручья, приготовляя букет из сорванных им диких цветов. И тут неподалеку ему послышалось тяжелое дыхание, похожее на пыхтение меха в кузнице. Он с беспокойством поднял голову и увидел пантеру огромных размеров, собравшуюся прыгнуть на него.

Юноша почувствовал, что погиб. Инстинктивно он отодвинулся, попробовал бежать, но его парализованные от волнения ноги остались как бы пригвожденными к месту. Тогда он и закричал, испугав всех присутствующих.

Едва на его губах замер этот отчаянный вопль о помощи, как пантера со страшным ревом бросилась на молодого индуса. Он упал не на землю, иначе бы погиб под одной только тяжестью дикого животного, а в самый ручей с лицом, обращенным к небу. Пантера, присев на берегу и положив свою громадную лапу на грудь Казиля, начала играть с жертвой, подобно кошке с мышью.

Гости принцессы Джеллы были многочисленны, молоды и сильны, все до одного храбрецы, привыкшие не бояться опасности, некоторые из них принадлежали к числу моряков или солдат, не раз встречавших смерть лицом к лицу. Но в первую минуту все под влиянием ужаса оставались безмолвными и неподвижными, сердце каждого перестало биться, сухие губы не произносили ни слова, а холодный пот выступил на лбу.

Джордж Малькольм первым пришел в себя. Зарядив револьвер, он сделал шаг к тому месту, откуда слышалось рычание пантеры. Руки остальных потянулись, чтобы остановить его, исключая отца, который, понимая, как опасно принятое сыном решение, даже не подумал остановить его.

Джордж улыбнулся:

– Друзья мои, пропустите меня.

Джордж шел дальше, но принцесса Джелла, поднявшись с места, крикнула ему:

– Сор Джордж! Сэр Джордж! Что вы хотите делать?

– Спасти мальчика, сударыня, или хотя бы попытаться сделать это, – с необыкновенной простотой ответил гость принцессы.

– Спасти! – повторила Джелла, – но уже поздно, ребенок умер!

– Надеюсь, что он всего лишь в обмороке.

– Когти пантеры раздирают ему грудь!

– Мне кажется, что они только ее касаются.

– Пантера бросится на вас

– Этого как раз я и желаю, сударыня. Тогда она оставит Казиля.

– Но ведь это угрожает вашей жизни!

– Что ж, сударыня. Бог дал человеку жизнь для того, чтобы он не боялся смерти.

Принцесса хотела еще что–то сказать, но Джордж, хорошо понимая, что каждая секунда уменьшает шансы спасти Казиля, решительным жестом остановил вопросы Джеллы.

Взяв в одну руку карабин, а в другую револьвер, он быстро двинулся к ручью.

С той минуты, как он отделился от неподвижной группы людей, пантера, устремив на него огненные глаза, внимательно следила за каждым его движением. Увидя, что враг приближается, она еще раз грозно прорычала. Но Джордж не остановился. Тогда пантера приподнялась, приготовившись прыгнуть на дерзкого смельчака.

Молодой человек шел все так же быстро. Пантера ждала его. Необыкновенное зрелище длилось не более минуты, но тот, кто наблюдал его, никогда не забудет. В эту минуту Джордж Малькольм стал похож на архангела Михаила, поражающего злого духа. Он остановился перед чудовищем. Глаза его пристально смотрели, губы были сжаты, лицо приняло матовую бледность. Пантера в любую секунду могла броситься на него. Все свидетели этой ужасной сцены чувствовали, как кровь застыла в их жилах и остановилось сердце. Принцесса Джелла едва дышала.

Глава 22. Непостоянство женского сердца

Джордж Малькольм понял, что наступила решающая минута: следовало опередить противника. Поэтому, подняв револьвер и прицелившись в голову чудовища, он спустил курок с таким хладнокровием, как будто стрелял в беззащитного кролика.

Расстояние между противниками было так мало, что весь заряд попал в пасть пантеры, которая, испустив бешеный рев, прыгнула вперед. Но Джордж уже бросил ненужный револьвер и держал в обеих руках карабин, к концу которого был прикреплен штык. Пантера со всего маху бросилась на это оружие. Удар был так силен, что штык, исчезнув в ее груди, сломался пополам.

Наступила ужасная минута, не передаваемая словами.

Джордж стоял безоружный перед чудовищем, метавшимся в предсмертной агонии. Никто не мог прийти на помощь нашему герою, для этого не хватало времени. Не было даже возможности выстрелить, так как могли попасть в молодого охотника.

Джон Малькольм побледнел, ногти впились в его грудь, и глаза устремились к небу. Он просил Бога сотворить чудо, спасти ему сына. Принцесса Джелла стояла бледной и не пыталась скрыть волнения, овладевшего ею. Руки Эдварда Малькольма безвольно свисали вдоль туловища. Стоп, верный Стоп упал на колени и с необыкновенным усердием призывал всех святых на помощь своему господину.

Среди присутствующих на лужайке только Джордж, жизнь которого висела на волоске, был спокоен.

Все описанное произошло в одно мгновение. Страх зрителей продолжался не более секунды. Пантера упала в двух шагах от Джорджа Малькольма; конвульсивные движения сотрясали все ее тело. Вероятно, она снова намеревалась прыгнуть и изорвать в куски своего храброго противника. Но случилось иначе. Хвост ее перестал биться о землю, лапы дернулись в последний раз и замерли. Пантера была мертва. Острие ножа попало в самое сердце.

И тут общий страх исчез. Со всех сторон послышались восторженные восклицания. Индусы, подобно англичанам, аплодировали храбрецу и радовались счастливому окончанию схватки, потому что Джордж вышел из сражения, не получив даже царапины, хотя несколько капель крови попали на его одежду. Это была кровь черной хищницы.

К принцессе Джелле вернулось самообладание, яркий румянец покрыл ее щеки, а сердце первый раз в жизни забилось с необыкновенной скоростью.

Джон Малькольм, Эдвард и Стоп бросились к Джорджу: отец и брат обняли его, а лакей, схватив полу пиджака, почтительно поднес ее к губам. Джордж ответил отцу и брату ласковым движением руки, а Стопу, бормотавшему вполголоса проклятья этой ужасной Индии, где пантеры столь бесцеремонно напрашиваются на завтрак, молча кивнул. И только потом воскликнул:

– Нужно скорее помочь Казилю.

Молодой индус не подавал никаких признаков жизни, и Джордж подумал, что удар пантеры убил его, повредив какой–нибудь важный орган. Эта грустная уверенность продолжалась, впрочем, недолго. Сердце Казиля билось, хотя и очень слабо. Было ясно, что он все еще находится в обмороке. Джон Малькольм, как человек, привыкший жить в стране, где ядовитые пресмыкающиеся и насекомые ползают по земле и носятся в воздухе, всегда имел при себе флакон с лекарством.

Едва он поднес пузырек к ноздрям Казиля, как тот сделал порывистое движение, открыл глаза и с удивлением посмотрел вокруг. Он ничего не помнил, но вид распростершейся возле него пантеры возвратил ему память.

– Ах! – воскликнул он, – я едва не погиб. Кто же спас меня? Кто убил пантеру?

– Он! – ответил Эдвард, кладя руку на плечо брата.

Казиль упал перед Джорджем на колени.

– Господин, – прошептал он дрожащим от волнения голосом, – я обязан был жизнью вашему отцу, а сегодня вы снова дарите ее мне! Когда же я буду в состоянии возвратить свой долг?

В этой удивительной стране, где человек быстро привыкает к разного рода приключениям, самые сильные волнения проходят с быстротой, которая показалась бы странной в Европе.

Тотчас же после описанной нами драмы обед, прерванный на несколько минут появлением черной пантеры, возобновился и вскоре окончился самым веселым образом. Все забыли об опасности, которой совсем еще недавно подвергся сэр Джордж Малькольм. Но чтобы быть точным, добавим, что спокойствие троих из присутствующих на лужайке было только внешним. При воспоминании о происшедшем усиленно бились сердца Джона Малькольма, Казиля и особенно сердце принцессы Джеллы.

Пришла минута анализа тайных мыслей молодой женщины, названной нами в начале книги второй Маргаритой Бургундской.

Когда Джордж отказался по известным причинам следовать за Согором на свидание, Джеллу охватил сильный гнев, внушивший мысль о мщении. Согор, как должны помнить наши читатели, предложил убить его кинжалом или задушить, но принцесса с презрением отвергла такое предложение: ей хотелось большей мести, убивающей не только тело, но и душу. У нее созрел следующий план.

Гордясь своей поразительной красотой, в могущество которой она не без основания верила беспредельно, Джелла решилась испробовать все средства для подчинения лицемерного любовника влиянию своих чар. Он не видел ее лица и отказался от блаженства быть всегда с нею рядом, теперь же пусть увидит ее, она больше не будет скрываться за ревнивой маской, пусть он влюбится в нее по–настоящему. Далее, достигнув этого, она поклялась сделаться по отношению к нему немилосердной и жестокой, заставив его испытать все муки отвергнутой любви.

Для приведения в исполнение своего плана она и послала приглашение Джону Малькольму и его двум сыновьям. Она спешила приблизиться к Джорджу, спешила отомстить ему!

Рассказывают, что будто бы король Франциск I, сняв с пальца бриллиантовый перстень, написал известные стихи: «Часто женщина меняется, глуп же тот, кто доверяется…»

Не знаем, следует ли верить существованию такого предания и тому, что король был автором этих строк, но как бы там ни было, еще никто до этого не высказывал более верной мысли. Ничто не может сравниться с непостоянством женских желаний и намерений. Принцесса дала нам еще один пример справедливости данного афоризма.

Ловкость и неустрашимость Джорджа в борьбе с Джали, особенно же его удивительное самообладание в схватке с пантерой, изменили решение принцессы. Она снова почувствовала любовь к Джорджу. Она все еще хотела покорить молодого англичанина, и у нее совершенно исчезло желание заставить его страдать. Мы уже знаем, что любовь Джорджа к Марии делала этот план неосуществимым.

По окончании обеда принцесса подала знак, и лакеи привели лошадей. Джелла и гости вскочили в седла, и охота возобновилась.

После полудня дело пошло удачнее. Один тигр и две пантеры упали под пулями гостей и – странный случай среди индийских лесов – эти прекрасные результаты не стоили никому жизни.

Солнце между тем скрылось за горизонтом. По приказанию Джеллы, переданному принцем Дургаль–Саибом, затрубили в рог, чтобы собрать рассеявшихся по лесу охотников для отъезда в Шагабад, где принцесса приготовила приглашенным великолепный ужин.

Глава 23. Кладбище слонов

Мы говорили, что от Бенареса до места сбора охотников дорога была гористой и тяжелой для путешествия. Зато путь от Перавасского леса до дворца Шагабад не отличался подобными недостатками. Потребовалось не более одного часа, чтобы проехать на лошади расстояние, отделяющее замок от того места, где принцесса велела созвать охотников и предложила завтрак, прерванный появлением пантеры.

В пути лорд Сингльтон завладел вниманием принцессы, которая слишком хорошо знала обязанности хозяйки, чтобы показать, что безо всякого интереса слушает губернатора. Но мы можем уверить читателей, что она едва слушала его, отвечала невпопад. И все ее мысли были заняты Джорджем Малькольмом.

Последний ехал сзади принцессы один и подобно тому, как Джелла думала о нем, он в свою очередь думал о Марии Бюртель.

Неожиданно около него пролетела большая птица, похожая на американскую драхму, и скрылась в густой зелени около одного из деревьев. Вид неизвестной дичи пробудил охотничий азарт в Джордже Малькольме. Перелетев на Джали через ров и зарядив карабин, молодой человек пустился в погоню за птицей. Но в эту минуту, когда он приблизился к ней, она перелетела на другое место. Тот, кто знает упрямство истинного охотника, не удивится нетерпению Джорджа. Птица, казалось, дразнила его, потому что подпускала охотника к себе без малейшего беспокойства и улетала только тогда, когда он собирался выстрелить.

Увлеченный преследованием, Джордж не заметил, как приблизился к громадным скалам. Птица, вспорхнув в последний раз, скрылась за пригорком. Наш герой с минуту колебался, следовать ли ему за ней или повернуть назад, но упрямство одержало и на этот раз верх.

– Нет! Сто раз нет! – воскликнул он. – Я исправлю свою оплошность, и удача снова будет со мной.

С этими словами он пришпорил лошадь.

Принцесса не преувеличила достоинств благородного животного. Джали скакала с удивительной легкостью и через несколько минут достигла вершины горы, соединяющейся посредством гранитной площадки с цепью других гор.

Здесь Джордж остановился. Птица, ставшая невидимой, конечно, была потеряна для него, но зато его глазам представилось невиданное зрелище. Почти под его ногами находилась площадка, напоминающая арену цирка, окруженная гранитными камнями с заостренными концами. В середине стояла высеченная из камня статуя, разрисованная яркими красками. Вокруг статуи (Джордж даже протер глаза, чтобы убедиться, что не находится под влиянием галлюцинации) на земле лежали гигантские белые, как слоновая кость, скелеты допотопных животных. Увлеченный созерцанием этого странного пантеона, он не услышал стука копыт, раздававшегося со стороны опасного склона горы. Наконец, цокот копыт раздался совсем рядом, и Джордж увидел Казиля, не без труда заставлявшего лошадь взбираться в гору.

Спустя две минуты молодой индус уже был на площадке рядом с Джорджем.

– Зачем ты приехал сюда, дитя мое? – спросил Джордж.

– Господин, – ответил Казиль, – я хотел быть возле вас, потому что через минуту вы будете нуждаться во мне.

– Чем же ты можешь быть мне полезен?

– Я покажу вам, как вернуться в долину.

– Разве я не могу спуститься в долину с горы там, где поднялся?

– Нет, господин. Подняться на нее можно, но спуститься немыслимо. Как ни крепка и не смела лошадь, она разобьется вместе с вами о скалы.

– И ты знаешь дорогу, по которой можно проехать?

– Да, господин. Это высохшее дно потока, находящееся не более чем в ста шагах отсюда.

– Хорошо, мы поедем этой дорогой, но прежде, дитя мое, удовлетвори, если можешь, мое любопытство…

– Я готов. Что вам угодно?

Джордж протянул руку по направлению к описанному нами амфитеатру.

– Что это такое?

– Кладбище слонов, – ответил Казиль.

– Итак, эти чудовищные останки…

– Их скелеты…

– Но почему их так много именно в этом месте?

– В давние времена слонов в Индии было значительно больше, чем сейчас. По видимому Перавасский лес, в котором мы находились сегодня, был наводнен ими. В ту эпоху, я говорю о времени, в котором жили наши прадеды, в долинах, находящихся перед вашими глазами, никогда не появлялся человек. Нужно сказать, господин, что инстинкт слонов достигает почти человеческого ума. Они так же скромны в любви, как и в смерти… Они прячутся, чтобы любить и прячутся, чтобы умереть. Чувствуя приближение старости, слоны приходили в эту долину, ложились и больше не вставали.

– Действительно, – заметил Джордж, – я припоминаю, что когда–то читал в истории подобный рассказ о нравах этих толстокожих великанов. Но объясни мне, Казиль, каким образом проникали они сюда, если со всех сторон это место закрыто непроходимыми скалами?

– В конце долины, господин, находится узкий проход, напоминающий ущелье, как бы высеченное топором гиганта между гранитными стенами.

– А эта разрисованная статуя, представляющая такой странный контраст с гигантскими скелетами?

– Это статуя бога Шивы.

– Каким образом она попала сюда?

– В нашей религии, мой господин, кладбище слонов считается священным. Когда обнаружили это кладбище, брамины и факиры поспешили поставить статую; во время полнолуния они приходят преклониться перед этим изваянием и петь псалмы.

– Это, должно быть, странное и любопытное зрелище!

– Я думаю так же, как и вы, хотя никогда не видел его.

– Знаешь ли, Казиль, я многое бы дал, чтобы присутствовать на нем.

– К сожалению, господин, ваше желание неисполнимо.

– Почему?

– Брамины никому не говорят о времени своих богослужений. К тому же иностранцу другого вероисповедания было бы и опасно подслушивать тайны священников и Бога.

– Разве ты не знаешь, Казиль, что опасность меня привлекает, удваивает мое любопытство?

– Подобное любопытство с вашей стороны очень опасно и когда–нибудь будет стоить вам жизни.

– Ха! – засмеялся Джордж. – Час моей смерти с самого начала записан в книге, находящейся на небе, поэтому ничто не может ускорить этого часа…

После минутного молчания молодой человек начал снова:

– Так ты говоришь, что брамины и факиры приходят на кладбище слонов во время полнолуния?

– Да, господин, по крайней мере, так уверяют… Сам я не могу сказать с уверенностью.

– Со вчерашнего вечера, кажется, наступило полнолуние? Я не ошибаюсь?

– Никак нет, мой господин…

На этом разговор прекратился.

– Дитя мое, – сказал англичанин, – покажи мне известную тебе дорогу и поскорее догоним принцессу и ее гостей.

Казиль, пустив свою лошадь вперед, проводил Джорджа в долину. Англичанин дал полную свободу Джали, которая полетела с такой быстротой, что молодой человек достиг путешественников за четверть часа до их приближения к жилищу принцессы.

Шагабад – один из многочисленных дворцов Джеллы – считался одной из лучших и роскошнейших родовых резиденций в окрестностях Бенареса. Подробное описание его было бы очень длинно и кажется нам излишним. Поэтому скажем только, что дворец, построенный из красного кирпича и белого мрамора в индийском стиле, соединял в себе восточную роскошь с европейской элегантностью и комфортом. Огромные сады наполовину индийские, наполовину английские, представляли настоящий лес, наполненный газелями и антилопами. Здесь располагалось даже небольшое озеро с легкими судами, служащими для катания и рыбной ловли.

Глава 24. Ужин

Большая столовая в восточном стиле наполнилась гостями. Все скоро сели за стол, уставленный изысканными кушаньями и дорогими винами. Два фонтана из розового мрамора разливали прохладу по обширной комнате. Невидимый оркестр играл чудные мелодии незабываемого маэстро Россини, очаровательные звуки которых были особо популярны во время описываемых событий.

Ужин подходил к концу.

Принцесса, как и за завтраком, посадила Джона Малькольма возле себя.

– Ради Бога, господа, – говорила она, – не оставляйте ваши стаканы пустыми… Каждый из вас должен чувствовать жажду после такой охоты, продолжавшейся целый день.

– Мы утолим ее, – возразил Джон Малькольм, – но позвольте мне, принцесса, высказать вслух одну неопровержимую истину.

– Истину? – спросила с улыбкой Джелла. – Какую, сэр Джон?

– Следующую: если бы горячие пески пустыни могли испытать на себе ваше гостеприимство, то они через час уже не чувствовали бы жажды.

Спич старика был встречен громкими рукоплесканиями.

– Сэр Джон Малькольм совершенно прав, сударыня, – сказал лорд Сингльтон, – вы действительно принимаете гостей по–королевски, и я надеюсь, что мне будет позволено послезавтра снова поблагодарить вас у себя во дворце…

– Послезавтра? – спросила Джелла.

– Я имел честь послать вам приглашение на праздник, который еще более сблизит индийскую аристократию и английских офицеров.

– Действительно, милорд, я получила ваше приглашение.

– Позвольте мне надеяться, что вы не откажетесь принять его.

– Я была бы очень счастлива, если бы могла принять его, – прошептала принцесса, бросая беглый взгляд на Джорджа, – но, к несчастью, это невозможно!

– Как! Почему невозможно? – воскликнул губернатор.

– К сожалению, я не свободна, потому что приняла уже другое приглашение.

– Разве нельзя его отложить до другого времени? – спросил лорд Сингльтон.

– Увы, нет.

– Вы приводите меня в отчаяние, сударыня! Без вас во дворце не будет королевы бала.

– Ах, милорд, пощадите мою скромность, – улыбнулась Джелла. – Я уверена, что вы без труда найдете среди ваших соотечественниц более достойную кандидатуру на скипетр и корону.

– У нас в Бенаресе только две женщины, которые могут сравниться с вами по красоте и грации, но они слишком молоды и неопытны, чтобы можно было вручить скипетр, который я надеялся видеть в ваших руках.

– Это, вероятно, молодые девушки? – спросила принцесса.

– Да, сударыня… Мисс Мария и Эва Бюртель, воспитанницы нашего друга, сэра Джона Малькольма и невесты его сыновей Джорджа и Эдварда…

Джелла вздрогнула. В ее глазах молнией блеснул испуг.

– Как? – спросила она с волнением, которое не сумела скрыть от гостей, – сэр Джордж женится?

Поняв, что может выдать себя, с наигранным безразличием уточнила:

– Сэр Джордж и его брат сэр Эдвард?

– Да, сударыня, – ответил Джон Малькольм. – Этим двойным браком я надеюсь упрочить не только счастье воспитанниц, но и будущее своих сыновей.

Лицо принцессы мгновенно стало бледным.

– Когда должен совершиться этот двойной брак? – тихо спросила она.

– Через две недели, – сообщил старик.

– А! – снова начал лорд Сингльтон, улыбаясь. – Я вполне понимаю нетерпение сэра Джорджа и сэра Эдварда! Иначе все выглядело бы странным, потому что мисс Мария и мисс Эва являются воплощением грации, изящества и красоты. Впрочем, я достаточно доказал это, говоря, что они могут соперничать с принцессой.

Джелла, сделав над собой усилие, постаралась улыбнуться.

– Знаете ли, милорд, – сказала она, – вы сильно возбудили мое любопытство.

– Вам очень легко удовлетворить его, принцесса. Приняв мое приглашение на бал, вы могли бы собственными глазами увидеть достоинства наших невест.

– Индийские принцессы такие же дочери Евы, как и парижанки. – Джелла с минуту колебалась, затем уточнила:

– Мой отказ от приглашения не был окончательным. Все еще можно изменить.

– Я был бы счастлив этому, – лорд Сингльтон приблизился к принцессе. – Вы сказали нам, что имеете другое приглашение…

– Совершенно справедливо, – согласилась Джелла, – но по праву молодой и хорошенькой женщины я могу исполнять свои капризы… Я дала слово, что же из этого следует? Не исполню обещание, вот и все. Для того я и стала принцессой, чтобы позволить себе принимать и отменять решения, чтобы быть свободной. Можете рассчитывать на меня, милорд. Непременно буду на вашем балу.

Лорд Сингльтон, взяв руку принцессы, с любезностью поднес ее к губам.

– Ах, сударыня, вы делаете меня счастливым.

– Я увижу ее! – прошептала Джелла так тихо, что даже самые близкие соседи не могли ее услышать, устремив в то же время неопределенный взгляд на Джорджа.

Ужин окончился весело и даже шумно. Лишь принцесса, казавшаяся чем–то озабоченной, молчала. К ней подошел метрдотель и что–то почтительно произнес.

– Милорд, господа! – сказала принцесса, – щербет и гаванские сигары ожидают вас на террасе дворца.

Джон Малькольм, наполнив стакан, воскликнул:

– Милорд, господа, последний тост!

Затем, поднеся стакан к губам, прибавил:

– Пью за здоровье принцессы!

Его поддержали все присутствующие. Джелла, в свою очередь, взяла бокал.

– Благодарю вас, господа, – сказала она, улыбаясь. – Я тоже предлагаю тост, который, надеюсь, вы примете…

– Мы готовы, принцесса, – сказал лорд Сингльтон

– Я пью за Индийскую компанию, пью за ее процветание, пью за представителей Бенареса!

– За процветание Индийской компании! – закричали англичане с неописуемым энтузиазмом.

Губернатор, встав, сказал:

– Благодарю вас, принцесса, от имени Англии!

Все поднялись.

Джон Малькольм предложил руку Джелле, возле которой он стоял, но она отказалась.

– Я вернусь через минуту, – прошептала она. – Лорд Сингльтон покажет вам дорогу.

Потом, подойдя к Джорджу, тихо сказала ему:

– Последуйте за вашими соотечественниками, сэр Джордж, а через несколько минут возвращайтесь сюда, я буду вас ждать. Мне необходимо поговорить с вами.

Молодой англичанин поклонился принцессе, скрывая, как только мог, охватившее его удивление. Что могло быть более странным для него, чем это неожиданное свидание, назначенное Джеллой? Какую цель она преследовала? Джордж задавал себе этот вопрос, но так как не мог ответить на него, то принял весьма благоразумное решение: отгадать эту загадку с помощью самой принцессы, которая, конечно, не замедлит все объяснить.

Терраса, на которую отправились гости Джеллы, находилась на первом этаже. Поддерживаемая двадцатью четырьмя колоннами из розового мрамора, она возвышалась над садами, позволяя видеть окрестности и лес Перава. Кресла и стулья из бамбука составляли ее меблировку.

Маленькие негры разносили гостям щербет и ликеры.

Мы никого не удивим, сказав, что все говорили очень громко, потому что это всегда случается в мужском обществе после обеда.

Обменявшись несколькими словами с отцом, братом и лордом Сингльтоном, Джордж воспользовался первой возможностью, чтобы ускользнуть во внутренность дворца, не привлекая к себе внимания.

Пройдя два зала, отделявших террасу от столовой, он переступил порог последней комнаты, где принцесса уже ждала его.