Текст книги "Флот обреченных (сборник)"

Автор книги: Кристофер Банч

Соавторы: Аллан Коул
сообщить о нарушении

Текущая страница: 51 (всего у книги 112 страниц)

Глава 26

Стэн мог только удивляться, как просто все получилось. Головной компьютер планеты-тюрьмы оказался доисторическим монстром, таким примитивным, что обмануть его было плевым делом. Стэн и Алекс выиграли в ближайшем розыгрыше лотереи и получили отпуск на Хиз.

Другие охранники прямо взбеленились.

– Везет же дуракам! – возмущались многие из них. – Не прошло и двух месяцев службы, а им подвезло сопровождать мешки с сосульками.

“Сосульками” на Дрю называли свежезамороженных покойников.

– Это все мой дружок мистер Киит, – говорил всем Алекс. – Этот тип и гроша ломаного не выиграет в карты, а на скачках всегда поставит на лошадь, которая придет последней. Но когда ума не нужно и игра идет просто на счастье, тут ему везет.

Сержант их подразделения не счел нужным скрывать свое раздражение.

– Мистер Киит, мистер Охлсн, я считаю большущим свинством, что вам, новичкам на Дрю, привалило такое незаслуженное счастье.

– Так точно, сэр, – сказал Стэн. Они с Алексом, в парадной серой форме, стояли навытяжку перед сержантом.

– Зарубите себе на носу, господа. Пока вы будете эскортировать трупы на Хиз, я тут проведу дотошное расследование.

– Расследование? Чего именно? – спросил Алекс.

– Этой вашей странной “удачи”. Надеюсь, после вашего возвращения будет много-много больших сюрпризов.

– Так точно, господин сержант! – горячо поддержал его Алекс. – В следующий раз, когда вы увидите нас, будет много-много больших сюрпризов.

Прежде чем Алекс не ляпнул еще чего-нибудь, Стэн незаметно ткнул его кулаком в бок. Оба отсалютовали сержанту, развернулись на каблуках и вышли из кабинета своего начальника.

Покинув атмосферу Дрю, корабль-робот автоматически выключил драйв Юкавы и перешел на драйв АМ-2 для межзвездных перелетов. Стэн и Алекс уже взломали дверь в отсек управления полетом и стояли у терминала.

– Эти таанцы мнят себя большими умниками, – говорил Алекс, – а их автопилота перепрограммировать не сложнее, чем горошине через гуся пропутешествовать.

Проделав все необходимое, Алекс сказал:

– Стэн, может, разморозим этого Динсмена?

– Чего ради хлопотать? Была б охота беспокоиться о мертвом преступнике!

– Да. Когда мы доберемся до места рандеву, у специалистов будет достаточно времени оживить нашего Лазаря.

Под “рандеву” имелась в виду встреча с сверхскоростным имперским истребителем, который маневрировал поблизости от границы с Таанским Союзом и поджидал на определенной частоте сигнала от Стэна. Как только истребитель подберет Стэна и Алекса, корабль-робот будет возвращен на свой обычный маршрут на Хиз – чтобы его не хватились раньше времени. Но корабль-робот будет запрограммирован так, что никогда не попадет к месту назначения и превратится в груду металлолома, которая бесцельно путешествует по космосу.

– Мы заполучили нашего дурачка-бомбодела. мы целы-невредимы – о чем еще можно мечтать! – изрек Алекс.

– О доброй выпивке, – буркнул Стэн и направился пошарить по шкафчикам в отсеке для охранников, не оставила ли там какая добрая душа литр-другой алкоголя.

Глава 27

Голубой огонек замигал на пульте рабочего стола Лидо. Адмирал в тот же миг прервал не слишком важный разговор с интендантской службой Его Величества, нажал на пульте кнопки, блокирующие вход в его кабинет и зажигающие у двери светящееся табло “Идет совещание”. После этого он прошел к двери, которая вела из его кабинета в рабочий кабинет Императора, постучал костяшками пальцев и сразу же вошел.

Император сидел к нему спиной и смотрел на парадный плац, в сторону которого было развернуто его кресло. Два графинчика стояли на рабочем столе: один с тем, что властитель изволил называть виски, другой – с чистым медицинским спиртом. Лидо невольно поежился, узнав напиток.

Не оборачиваясь к вошедшему, Император пророкотал:

– Желаешь выпить, адмирал?

– Э-э... не то чтобы очень.

– Вот и я не хочу. Докладывай о самом плохом за сегодняшний день.

Лидо доложил без околичностей, чтобы побыстрее закончить разговор о неприятном.

– Первый секретарь таанского посольства выразил свою неудовлетворенность состоявшимися встречами.

– Воображает, что он один ими недоволен?

– Позвольте продолжить, Ваше Величество. О своем недовольстве он сообщил по обычным каналам таанским властям. Я получил... э-э... их официальный ответ.

– Валяй. Порти мне настроение.

– Полный текст коммюнике на моем столе, если вы хотите знать дословный текст, – сказал Лидо. – Нет, не хотите? Все сводится к тому, что в связи с обострившейся ситуацией вокруг пограничных миров таанские властители желали бы встретиться с вами лично.

– Все?

– Не совсем. Из-за гибели Алэна они не хотели бы встречаться на Прайм-Уорлде. Они просят организовать встречу на нейтральной территории, в дальнем космосе. И выражают готовность обсудить место встречи и меры безопасности с обеих сторон. Они настаивают на том, чтобы встреча состоялась не позже чем через двенадцать земных месяцев.

– Хамство. Скотство! Они мне ставят условия!

– Так точно, Ваше Величество.

– Как насчет бунтов в пограничных мирах?

– Четыре столицы объяты мятежом. Положение в столицах провинций пока неизвестно. Пополнения тамошним гвардейским дивизиям уже направлены. Количество пострадавших? По нашим оценкам около двенадцати тысяч. С обеих сторон.

– Знаешь, когда-то я полагал, – произнес Император ровным голосом, – что любую проблему, с которой я сталкиваюсь, можно решить хорошо пораскинув мозгами и не суетясь, или с помощью гвардии, или, наконец, оглушив себя алкоголем. Похоже, что я был неправ, адмирал. Сдается мне, складывается ситуация, когда хоть лбом о стенку!.. Я попробую изложить по пунктам, и посмотрим, согласишься ли ты со мной. Факт первый. Таанский Союз пытается использовать смерть Алэна для давления на меня. Они хотят, чтобы Империя убралась из пограничных миров. Правильно?

– Скорее всего, да, – сказал Лидо.

– Я уйду оттуда – и оставлю с большущим носом всех переселенцев из Империи, которым было обещано, что Империя будет опекать их и защищать во веки веков. Нет, об этом и помыслить невозможно, даже если мне удастся убедить всех колонистов вернуться обратно – в чем я глубоко сомневаюсь.

Факт второй. Алэновские повстанцы по сю пору не понимают, что объединение с таанскими мирами приведет, скорее всего, к их полной ассимиляции и полному краху всех идеалов, за которые они нынче сражаются. И теперь некому просветить повстанцев насчет печального варианта их будущего. Словом, они действуют иррационально – от победы им станет только хуже. Я верно говорю, адмирал?

– Пока не вижу ошибок в ваших рассуждениях.

– Таким образом, у меня только одна возможность раскрутить этот узел – найти того, кто повинен в гибели Алэна (и было бы намного лучше, окажись им неимперский житель), а затем отправиться на встречу с таанцами. Туда, куда они велят приехать. И молча проглотить положенную порцию дерьма. Неужели нет иного выхода?

– Мне нечего добавить, Ваше Величество.

– Да, от тебя помощи... А вот Махони обязательно придумал бы что-нибудь. – Император опалил Лидо яростным взглядом, потом смягчился и добавил: – Ну-ну, прости. Это я не со зла... Что ни говори, в ту давнюю пору, когда я был бортовым инженером, я прибегал к другим способам решать проблемы.

– И как же вы решали проблемы в то время?

– Очень просто. Выпивал все, что имело градусы и попадалось под руку, а потом шел бить морды всем, кто создавал мои проблемы.

– Забавный способ, – осторожно сказал Лидо.

– Да, помощник из тебя аховый, – проворчал Император, встал и направился в свои покои.

Еще прежде чем он вышел, Лидо проворно спрятал в шкафчик оба графина.

Глава 28

Гурион кинулся прямо на него, мазнув по лицу кроваво – красным желудком. Завопив от ужаса, Динсмен отпрянул, попятился. Краем глаза он видел, как тот охранник, что угрожал ему кинжалом, сунул шест зверюге в пасть-желудок, после чего ялик покачнулся.

Динсмен рухнул на дно ялика и ползал там, цепляясь за перекладины. Мысли его смешались, легким не хватало воздуха, и никакими силами невозможно было заставить себя приподняться и посмотреть, что происходит кругом. Потом его вышвырнуло из лодки, и он так же слепо стал ползать по дну – пуская пузыри, не решаясь встать. Все кругом забурлило, вода приобрела сладковатый привкус крови. И сразу же что-то схватило его, потянуло, и тут уж Динсмен совсем утратил рассудок. Он стал хлебать воду и рванулся наружу, к воздуху. Не успел он хлебнуть воздуха и прийти в себя, как увидел склоненного над собой охранника. В его руке поблескивало лезвие. Динсмен что было сил рванулся прочь от него. Но рука с лезвием медленно приближалась. Динсмен был отвратительно беспомощен и зачарованно смотрел, как кинжал нырнул в ножны, а ладонь потянулась к его шее, надавила между ключицей и шеей, и Динсмен ощутил, что проваливается... умирает... умирает... умирает...

Тело Динсмена, привязанного к столу, забилось в судорогах. Автомат включил капельницу и впрыснул успокаивающее. Динсмен затих.

Доктор Рикор, один из ведущих имперских психологов, работавших для нужд армии, пребывала в глубокой задумчивости. Она была одобенкой – массивным ластоногим существом, напоминавшим моржа. Сейчас она тяжело отдувалась, поводя своими висячими усами. Проведя по усам передним ластом, доктор Рикор подалась на спинку кресла, и оно жалобно скрипнуло под ее немалым весом.

– Сложный случай, мой молодой друг. Мозг бедолаги без конца проигрывает один и тот же эпизод.

Нигде это не афишируя, доктор Рикор специализировалась еще в одном – считывала с помощью приборов мысли людей в интересах разведотряда “Меркурий” и отряда Богомолов. Иногда она участвовала в таких специфических исследованиях, как нынешнее глубокое сканирование сознания Динсмена. Однако травматический опыт наглухо блокировал его мозг. При сканировании шли повторы одного – единственного момента, когда Динсмен чуть было не погиб.

Стэн не без досады рассматривал несчастного бомболюба. В его наготе на лабораторном столе было что-то неприличное – возможно, из-за того, что бедолага был опутан едва ли не тысячей проводов, подведенных к разным частям его тела, прежде всего к голове. Стэн видел на экране уже раз пятнадцать, как Динсмен переживает один и тот же ужас – нападение гуриона. Глубже в его память забраться не удавалось.

Капитан поднялся и нервно зашагал по отсеку.

– Попробуйте снова. Позарез нужно пробиться в глубины его памяти. Проломить травматический блок. Это очень и очень важно. Все, кто мог что-то рассказать, – погибли.

Рикор кивнула и полностью сосредоточилась на сканировании. Экран над ними снова ожил. Сначала замелькали невнятные черно-белые образы, потом завертелся вихрь красок. Отдельные мазки стали складываться в расплывчатую картину. Когда они стали резче, на долю секунды мелькнул крупным планом гурион, потом его изображение рассыпалось на безумный танец желтых пятен. И вдруг пошло последовательное четкое цветное изображение – Стэн видел воспроизведение давних впечатлений Динсмена.

Высокий, поджарый, с густой гривой седых волос протягивал через стол кружку наркопива. Экран пересекла рука Динсмена и взяла кружку. Голос Динсмена произнес:

– В следующий раз угощаю я...

Человек на экране улыбнулся, и Стэну подумалось, что такая улыбка могла бы показаться Динсмену зловещей, подозрительной. И по некоторому дрожанию в голосе Динсмена стало очевидно, насколько он робеет перед этим седовласым человеком.

– ...если вы не возражаете, мистер Кнокс.

И тут гурион потянул длинное щупальце к Динсмену, он завизжал, ощутив холодное прикосновение к своей шее...

– Стоп! – крикнул Стэн.

Рикор взглянула на застывший кадр – эту жуткую тварь – и отключила систему сканирования. Динсмен на столе перестал постанывать и снова затих. Доктор Рикор ждала дальнейших приказов.

– Меня интересует Кнокс, – сказал капитан. – Дайте увеличенное изображение.

Экран, который подчинялся мысли доктора Рикор, замигал, потемнел, потом высветил крупным планом фигуру и лицо седовласого господина.

Стэн внимательно изучал изображение Кнокса.

– Да, мы ищем именно его. В больнице дали верное описание. А что еще мы можем узнать? Как он пах? Возможно, он душился чем-нибудь специфическим.

Доктор Рикор подключила сканер запаха.

– Ничего особенного. Обычный запах человека, который тщательно следит за своей внешностью.

Она подвела курсор на экране к его прическе, уложенной волосок к волоску, чтобы иллюстрировать свою мысль.

– Собственно говоря, – продолжала Рикор, поглядывая на мониторы других приборов, – за вычетом приятной внешности, это человек ничем не привлекательный. Запах – невыразительный. Голос твердый, но опять-таки невыразительный. Аура – неотчетливая.

Лениво поведя головой в сторону Стэн, она закончила:

– Да, это человек без выраженных свойств. Чрезвычайно подозрительный. Коэффициент выразительности тела... нет, кругом заурядность, заурядность и заурядность.

Стэн разглядывал эту хитрую бестию, прятавшуюся за фамилией Кнокса. Только супер-профессионал может быть таким неуловимо никаким. И вдруг внимание Стэна привлекло что-то, желтеющее на пальце левой руки Кнокса.

– Увеличьте левую руку.

Теперь ладонь занимала весь экран. Тусклая желтая полоска оказалась кольцом. На плоском верху отчетливо виднелась эмблема. Стэн узнал ее сразу, но не поверил своим глазам, – нога ниже щиколотки с чем-то у самой пятки.

– Крупнее! – воскликнул Стэн.

Да, почти у пятки были два крылышка.

Стэн хмыкнул и повалился на спинку кресла. Дело оборачивалось еще хуже, чем он ожидал. Даже всегда хладнокровная доктор Рикор была несколько шокирована.

– Разведотряд “Меркурий”, – проговорила она и тихо запыхтела, раздувая усы.

– Да-а, – сказал Стэн, – и остается только надеяться, что этот изменник действует сам по себе.

Они пытались снова и снова. Мозг Динсмена упрямо сопротивлялся сканированию. Стэн чуть не подпрыгнул, когда на экране мозгового сканера он наконец увидел яркие буквы вывески, чуть расплывающиеся в тумане:

“КО ЕН НТЕР”.

Динсмен не знал научной причины, но по его наблюдениям по ночам космопорт всегда был в какой-то дымке. А сегодняшняя ночь была особенная. Он ждал...

“Ага, вот идет эта задница! Наконец-то!” – прошептал мысленный голос Динсмена Стэну и Рикор.

Динсмен и в этот момент вел себя с привычной неуверенностью. Экран вдруг заполнило крупное изображение его дрожащей руки. Двух пальцев не хватало.

– Ну же, ну! – нетерпеливо воскликнул Стэн. Рикор нажала кнопку ускорения. Изображение замелькало. В убыстренном темпе двое мужчин в полутьме приветствовали друг друга перед входом в кафе.

– Звук на полную мощность, – приказал Стэн. Алэн на экране окинул взглядом человека в комбинезоне и спросил:

– Инженер Рашид?

Стэн и Рикор увидели, как мужчины прошли в кафе, затем с нормальной скоростью стали наблюдать за мельканием рук Динсмена, который готовился к взрыву и выжидал. Таймер вообще-то беззвучный, но оказалось, что в своем воображении Динсмен слышал тиканье часов. Для него слова “инженер Рашид” были отправным моментом. Он отсчитывал время от них до того, как, поприветствовав Яниз, мужчины зайдут в кабинку “Ч”.

Часы, тикавшие в голове Динсмена, отсчитывали последние секунды жизни трех человек. Еще не время... почти уже... теперь!

Лаборатория осветилась вспышкой белого на экране, и уши Стэна и доктора Рикор заложило от грохота.

Затем вновь на экране возник гурион с его страшным пульсирующим брюхом. Мертвец, бывший Динсменом, опять забился на столе и застонал.

Доктор Рикор со слезами на глазах наблюдала за ним.

– Что мне с ним делать? – спросила она.

Стэн пожал плечами. Рикор вытерла глаза кончиком ласта. Потом решительно отключила систему. Динсмен внезапно совершенно затих. Наконец-то тело его обрело покой, полный покой – навсегда.

– Вы верите, что люди способны возвращаться в виде призраков? – спросила Рикор.

Стэн на секунду-другую задумался.

– Возможно, и верю... Но в возвращение этого – нет.

Рикор подумала над его ответом, потом нажала кнопку, и кресло покатилось в соседнюю комнату, где был бассейн с морской водой. Со всплеском она нырнула в бассейн и уже оттуда крикнула Стэну:

– А вы оптимист, молодой человек.

Стэну представилось, как доктор, нырнув, досмеивается под водой. Но выходя из лаборатории, капитан продолжал гадать, на что же она намекала своими последними словами.

Глава 29

Переминаясь с ноги на ногу и перекладывая объемистый архивный ящичек из руки в руку, Стэн терпеливо ждал на пороге императорской мастерской.

Не без любопытства он наблюдал, как сидящий на стуле Император склонился над большим предметом – над чем-то вроде фигурной коробки со струнами.

Сперва Император дергал струны неуверенно, потом смелее и потом вдруг запел мягким, чуть хрипловатым голосом:

 
В ружьице моем заряд -
Отойдите, братцы.
Правду час настал сказать.
Вот, кто мэра запугал,
Вот, кто золото украл.
 

Одна струна вдруг издала отвратительный воющий звук, и властитель затопал ногами от ярости.

– Черт! Черт! Черт!

Он бросил инструмент на пол, и струны жалобно звякнули. Довольно долго хмуро смотрел на отброшенную странного вида дырявую коробку со струнами, затем пинком отшвырнул к куче таких же диковинных коробок. Только сейчас Император заметил в дверном проеме Стэна. Первой его реакцией было нахмуриться, второй – распустить морщины и собрать их снова, но теперь в ироническую улыбку.

– Никогда, запомните – никогда, не пытайтесь самостоятельно сделать гитару.

– Мне и в голову не придет заняться этим, Ваше Величество, – сказал Стэн и наконец прошел в мастерскую.

Он посмотрел на груду отвергнутых инструментов на полу, обвел глазами стены. Там на крючках висели гитары разной степени законченности и просто еще неотполированные заготовки, в том числе нескольких размеров и форм шейки – с отверстиями для колков. Стэн учуял неприятный резкий запах клея, варившегося в горшке на открытом пламени камина.

– Извините, Ваше Величество, но что такое гитара?

– Музыкальный инструмент, – ответил Император. – По крайней мере, тот сукин сын, что изобрел гитару, предполагал извлекать из нее музыку.

Стэн задумчиво покивал головой.

– Так вот вы чем тут занимаетесь.

Он взял один из отвергнутых инструментов, покрутил в руках, подергал за струны, заглянул в дырку.

– А где провода? Как это будет работать?

– С большим трудом, с большим трудом, – сказал Император. Он снял с крючка на стене полуготовую гитару, сел на стул и принялся тереть ее наждачной бумагой.

– Весь секрет в строении корпуса инструмента, – продолжал властитель, зачищая пятнышки, которые показались Стэну потеками клея. – Звуки как-то по-особому отражаются от стенок. Беда в том, что в наше время нет ни одного специалиста по акустическим гитарам. А старинные мастера все делали на глазок – подравняют тут, убавят здесь. Эти тонкости мастерства в архивных бумагах не застряли.

Охваченный новым приступом раздражения, Император сбросил гитару на пол. Но Стэн заметил, что на этот раз он был осторожней – отбросил гитару на толстый ковер. Император заметил, куда капитан смотрит, и с гордость прокомментировал:

– Ливанский ковер. Ручной работы. Ты и не представляешь, каких бешеных денег он нынче стоит... – Тут властитель вгляделся в озабоченное лицо Стэна и стал серьезней. – Ладно, – сказал он. – Ты хотел поговорить со мной в надежном месте, где нас никто не услышит. Это оно и есть.

Император обвел рукой свою мастерскую, в которой было множество старинных инструментов и большой запас поделочных материалов.

– Более безопасного места я не знаю. Я ежедневно самолично прибираю в этой комнате и вышвыриваю всякую дрянь.

Стэн чуть заметно улыбнулся. Из днища своего ящичка для архивных карточек он вынул крохотный приборчик изящной формы.

– А я с этой дрянью пришел, – сказал Стэн, показывая Императору противоподслушивающее устройство.

Император зыркнул на него и вопросительно поднял брови. Стэн взял ту гитару, которую властитель с презрением отшвырнул, повертел ее в руке и задумчиво произнес:

– Не исключено, что гитара звучала так паршиво именно из-за этого аппаратика. Извините, Ваше Величество.

Вечный Император насупился и решал про себя – осерчать ему или нет. Решил – принять с юмором. Улыбнувшись, он взял недоделанную гитару, кисть и горшок с дурно пахнущим клеем и занялся работой.

Стэн с помощью своей аппаратуры проверял мастерскую на наличие подслушивающих устройств. Император оторвался от работы и поднял голову.

– Ну?

– Все чисто, – доложил Стэн.

– Валяй, рассказывай, – сказал Император и снова принялся колдовать над гитарой.

Стэн разложил на столе принесенные материалы и первым делом протянул властителю фотографию Кнокса, сделанную с экрана мозгового сканнера.

– Вот тот, кого мы искали.

Император внимательно вгляделся в лицо Кнокса.

– Большой босс, – сухо бросил он.

– Если вы хотите сказать, что он ключевая фигура в этой истории, боюсь, это не так. Он должен был просто проследить за Динсменом – чтобы тот выполнил работу. На наше счастье, этот человек не удовлетворился своей ролью и превысил полномочия.

Стэн показал следующую фотографию – крупный снимок руки Кнокса. Император тотчас же заметил эмблему на кольце.

– Разведотряд “Меркурий”!

– Да, ваше величество. К тому же мы знаем, что этот человек – будем пока продолжать звать его Кноксом – доктор. Скорее всего, он был штатным медиком в разведотряде “Меркурий”.

– Был или остается?

– Надеюсь, что он уже не служит в отряде. Но точно не знаю. Инспектор Хейнз уточняет это в данный момент.

Стэн на несколько секунд замолчал, глядя, как Император ошкуривает дерево. Затем властитель вынул из кармана маленький металлический предмет – что-то вроде вилки с двумя зубьями – и этим предметом стал легко ударять по корпусу инструмента. Раздался низкий глухой звук – протяжное “буммм”...

Император приложил вилочку к щеке – и звук исчез.

– Созвучие пока не то, – сказал он. – Продолжайте, капитан.

Стэн сделал глубокий вдох перед тем, как ступить на зыбкую почву.

– Можно мне говорить совершено свободно, Ваше Величество? – спросил он, понимая, насколько глуп этот вопрос. Кто же может говорить с Императором совершенно свободно! Но дело было слишком серьезно. Надо решаться.

– Говори.

– В этой головоломке недостает одной важной детали. Центральной детали.

– Что необходимо, чтобы раздобыть эту деталь?

– Честный ответ.

– Кто-то не хочет сказать правду?

– Да, Ваше Величество.

Император уже давно сообразил, о чем речь. Но все еще играл в кошки-мышки.

– А может быть, загадочный кто-то – это я?

– Боюсь, что да, Ваше Величество.

– Ну ладно, выкладывайте свой вопрос, – кивнул Император. На его лице было до странности мягкое выражение. Стэн облегченно вздохнул.

– Позвольте сперва изложить вам остальные факты. А потом я задам свой вопрос.

– Хорошо, делайте, как вам удобнее. Только передайте мне клей.

Стэн недоуменно уставился на него, потом сообразил, что Император просит передать горшок с вонючей жидкостью. Стэн подчинился.

Император промазал верх гитары этой жидкостью, снова поколотил по ее боку раздвоенной металлической штучкой и удовлетворенно хмыкнул:

– На сей раз гораздо лучше. Возможно, именно то, что нужно.

Затем он стал широкими мазками наносить клей по изгибам инструмента.

– Начну с того, – сказал Стэн, – что, похоже, существовала кодовая фраза, после произнесения которой через определенный отрезок времени должен был произойти взрыв. Жизненные ритмы Динсмена подскакивали на двенадцать пунктов всякий раз, когда мы прокручивали ему эту фразу.

– Что за код?

Внимательно слушая капитана. Император прилаживал верхнюю стенку корпуса.

– Кодом служило имя Рашид. Взрыв следовало произвести, если кто-то использует имя Рашид. Точнее, словосочетание “инженер Рашид”.

Стэн просматривал свои документы и не заметил, что на лицо Императора легла туча.

– Продолжайте, – молвил он негромко.

– Вторым кодом была кабинка “Ч”, – сказал Стэн. – Динсмен должен был взорвать бомбу тогда, когда кто-то спросит насчет кабинки “Ч”.

– Стоп! – сказал Император. Сказал спокойно, но это был самый строгий приказ, слышанный Стэном за всю его жизнь. – Так, значит, это я убил ее... Стало быть, я сам.

– Простите, Ваше Величество?

Вместо ответа властитель достал из-под стула бутылку, приложился к горлышку и сделал долгий-предолгий глоток. Потом протянул бутылку капитану.

Стэн молча ждал, вглядываясь в понуренное лицо Императора. Если можно в какие-то моменты пробиться к скрытой сущности этого человека – ведь он не только Император, но и человек! – то сейчас один из таких моментов.

– Инженер Рашид – это я, – произнес Император. – Это одна из моих многочисленных масок, капитан. Мне приходится надевать личину, когда я хочу побыть среди своих подданных.

Вся головоломка прояснилась для Стэна после этого признания.

– В таком случае, Ваше Величество, следует сделать однозначный вывод – целью покушения были вы, а не Годфри Алэн. И не ваш специальный представитель, с которым Алэн встречался – вместо вас.

Император грустно улыбнулся.

– Да. Я велел ему представиться инженером Рашидом. Они не должны были сидеть за стойкой. Предполагалось, что они попросят Яниз сразу провести их в кабинку “Ч”.

– Яниз? – переспросил Стэн. – Кто такая Яниз?

Император махнул рукой – дескать, не будем на этом останавливаться. И Стэн продолжил нанизывать цепочку фактов.

– Хорошо. Значит, события развивались предположительно следующим образом. Динсмен установил в баре бомбу. Она устроена так хитроумно, что должна разнести все в баре и пощадить одного нужного человека. То есть вас. Остальное проще простого. “Скорая помощь” должна была доставить вас – ошарашенного или оглушенного – к доктору Кноксу.

– После чего, по их мнению, я оказался бы в их полной власти, – подхватил Император. – Чертовы дураки! И не такие пробовали – да не вышло!

Он снова сделал большой глоток из горлышка бутылки. Потом тряхнул головой, закрыл горлышко пробкой и сунул бутылку под стул.

– Иногда я сам себе противен, – сказал он. – У вас не бывает такого чувства?

Стэн сделал вид, что вопрос Императора – риторический, и счел менее рискованным продолжать свою линию размышлений.

– Сэр, – произнес он почти вкрадчивым голосом, – у меня сложилось впечатление, что таанцы не имеют никакого отношения ко всему этому. На деле кто-то в Империи – возможно, кто-то из вашего окружения – горит желанием стать Императором вместо вас. А таанцы примешались сюда по недоразумению – из-за случайной гибели Годфри Алэна.

Он ждал от властителя ответа, но тот молчал, погруженный в собственные мысли. Стэн решил, что наступило время задать ключевой вопрос.

– Кем она была для вас, Ваше Величество?

– Яниз, – сказал Император, поднимая свои такие молодые, такие древние брови. – Просто Яниз. Мы были любовниками. Несколько лет назад, когда я чувствовал себя так... а, кому интересно, как я себя чувствовал тогда...

Я рассказывал ей всякие байки. Про свое темное прошлое. Про то, каким богатым стану. А она... она... Да, сынок, она меня слушала, черт возьми...

– Но на самом деле вы были Императором, – деликатно вставил Стэн.

Император покачал головой – нет.

– Я и был инженер Рашид. Мечтатель и проходимец. Страшный врун. А она, черт возьми, верила мне. Я бывал в их городе регулярно – раз в год или в два года. Потом я повысил себя – стал капитаном Рашидом. Да, это звучало как музыка – капитан Рашид. Большая персона.

– Но это было давно, – высказал свое предположение Стэн.

– Да, – кивнул Вечный Император. – Мы перестали быть любовниками, но остались друзьями. Я оставлял ей достаточно денег. Я был совладельцем бара, но доходы шли только ей. Только кабинка “Ч” меня интересовала. Она ждала меня или моих людей. Там было установлено самое лучшее во всей Империи оборудование против прослушивания.

Годфри Алэн был не первым, с кем я тайно встречался в кабинке “Ч”. Иногда диву даешься, во что превращаются отношения с бывшей любимой женщиной...

Император надолго задумался и кончил тем, что снова потянулся за бутылкой под стулом. На этот раз он глотнул совсем немного – для прочистки сознания.

– Что посоветуете, капитан?

Стэн встал и зашагал по комнате, вслух рассуждая:

– Мы имеем дело с утечкой информации. Ваше Величество. Необходимо перекрыть все возможные каналы. Можно с определенностью сказать, что кто-то пытается убить вас.

Император странно улыбнулся. Он хотел было что-то сказать, но промолчал. А Стэну было очень важно, чтобы Император высказался до конца. Что у него на душе? И о чем он умалчивает?

– Итак, цель преступников – вы. Мы не знаем, сколько их. Выход один – не доверять никому. Я займусь выяснением личности этого Кнокса. А вы, Ваше Величество...

– Да, капитан, что прикажете делать мне?

Стэн осекся. Язык мой – враг мой.

Император насмешливо взял под козырек.

– Да не переживайте за меня, капитан. Что мне сделается. Я в полной безопасности. Хотя временами я бы хотел...

Не докончив своей мысли. Император взял последнюю из сделанных им гитар и начал перебирать струны.

Даже Стэну, которому медведь на ухо наступил, сложные аккорды на гитаре показались приятными. Эти же аккорды словно пропели ему: “Можете идти, капитан”.