Текст книги "Флот обреченных (сборник)"

Автор книги: Кристофер Банч

Соавторы: Аллан Коул
сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 112 страниц)

Глава 73

Бэт отстреливалась в центре двора храма. За ее спиной лежала Ида. Ффиллипс хладнокровно косила автоматными очередями компаньонов, попадавших в поле ее зрения. Ото вылавливал оставшихся в живых и сбрасывал их с крепостной стены. Тигры под градом пуль по-пластунски подползли к засевшим в укрытии охранникам и учинили над ними кровавую расправу. Истошные вопли смолки. Укрытий больше не было.

Вдруг раздался громоподобный голос, заглушивший даже шум сражения. Компаньоны, наемники и бойцы отряда Богомолов повернули голову в ту сторону, откуда он донесся. Наверху, на балконе храма, стоял Матиас. К его груда был прицеплен микрофон.

– Обращаюсь к вам от имени Таламейна! Одиночные выстрелы тоже прекратились. Наступила полная тишина. Компаньоны боязливо озирались по сторонам, ожидая подвоха со стороны противника. Но наемники застыли на месте, как и все остальные, заворожено глядя на фигуру в красном, возвышавшуюся над их головами.

Компаньоны почтительно поклонились, когда Матиас заговорил снова. В голосе его было много металла, звучал он как-то странно, но убедительно.

– Я решил временно поместить свой дух в это бренное тело, чтобы обратиться к вам, люди Веры и Пламени. Я вошел в грешную оболочку, чтобы удержать моих людей от падения в пропасть ереси. Я, Таламейн, беру в руки Пламя, чтобы дать тем, кого люблю, свободу. Мой дух по-прежнему любит вас, людей Санктуса и всего Волчьего созвездия.

Но я вижу, что вы запутались, как мухи в паутине, и объяты ненасытной жаждой разрушения. Моя вера была крестоносцем крестоносцем, искавшим мир и свободу. Обретя свободу, каждый из вас обретет свой путь: кто-то станет возделывать землю, кто-то займется торговлей. Но глубоко в душе каждого из вас останется пламенная вера. Мне казалось, что, став Пламенем, я смогу отдохнуть, потому что оставлял вас в мире, достатке и безопасности. Когда я покидал Санктус, вы были свободными людьми. Я стал наполовину вечным.

«Неплохая речь, – отметила про себя Бэт. – Док может гордиться собой».

– Но, видя безобразия, творящиеся на Санктусе, я не в силах обрести покой. Поэтому мне пришлось выйти из Пламени: я решил проведать и испытать своих людей, а также наставить их на путь истинный.

– К моему великому огорчению, я нашел свой народ в бедности, обуреваемый враждой, ненавистью и жаждой разрушений. Я познакомился с юношей, в чьей бренной оболочке сейчас пребываю.

Ваш Пророк Матиас – неплохой человек. Он уничтожил еретическое учение дженнов. Но он превзошел свои полномочия.

Отныне я, Таламейн, объявляю его методы ошибочными и грешными. Я, Таламейн, приказываю своим людям сложить оружие и вернуться по домам. Не стройте счастья на несчастье других. Только в мире и безопасности истинные чаяния Таламейна претворятся в жизнь. Только в мире и безопасности благословенное Пламя Таламейна будет освещать Вселенную.

Отныне я предаю анафеме любого мужчину или женщину, которые осмелятся призывать вас к оружию от моего имени. Предаю анафеме любого мужчину или женщину, которые поднимут руку на иноверца. Вы можете обратить в свою веру только силой убеждения и собственным примером. Предаю анафеме тех, кто использует имя Таламейна в корыстных целях, заключает неугодных людей в тюрьму, издевается над ними и попирает их права. Ваши сердца должны быть добрыми и откликаться на чужую боль. А сейчас я вынужден буду покинуть вас и вернуться в Священное Пламя. Свято следуйте моим словам! Если вы исполните мой наказ, то по сочтении дней ваших и спадении бренных оболочек с душ ваших я приглашу вас в Братство Пламени.

Увещеваю также, дабы вы не презирали этого человека, Матиаса, в котором я сейчас нахожусь и чьим языком говорю. Он искал правды, хотя и ошибался. Советую воздвигнуть в его честь памятники и мемориалы.

Пора мне возвращаться в Пламя. Использовав и освятив это тело, я забираю в Священное Пламя душу, населявшую его. Мы, Таламейн и Матиас, объявляем, что эта оболочка более не служит плотским целям. Любые воздействия на нее будут считаться осквернением.

Прощаюсь с вами. Будьте благословенны! Живите в мире и достатке!

Микрофон на груди говорящего щелкнул. Матиас посмотрел остекленевшими глазами на горизонт, сделал несколько шагов вперед и выбросился с балкона. Тело Пророка бесшумно полетело вниз со стометровой высоты и упало на каменные плиты двора.

Глава 74

Усеянный трупами двор храма стал пустеть. Компаньоны побросали оружие и направились через ворота в город, расстилавшийся у подножия холма. Ошеломленные наемники долго смотрели им вслед.

Бэт облокотилась на Хьюджина и стала осторожно вынимать осколок из лапы Мьюнин. Ффиллипс присела рядом с ней на корточки.

– Ты из отряда Богомолов, зверушка, так же, как и твоя хозяйка?

Бэт подняла голову и сделал вид, что не поняла вопроса.

– Простите, что вы сказали?

– Я – разумная женщина, – осторожно начала закаленная в боях Ффиллипс. – Когда офицер наемников, против всех законов логики, возвращается, чтобы спасти меня и моих людей, прихватив с собой к тому же... простите великодушно... странных существ, с которыми я никогда прежде не имела удовольствия видеться, и между делом выигрывает войну, скидывая на глазах у публики, скажем так, с престола, тирана, я начинаю кое о чем догадываться. Галактика слухами полнится.

– Какими слухами?

– Да так, всякими. Имперские охранники по пьяни многое болтают. Разве вы не из спецотряда Богомолов, действующего по предписаниям самого Императора?

– Эй, недоноски хреновы, чтоб вам пусто было! – услышала Бэт знакомый надтреснутый голос у себя за спиной. – Может, кто из вас отвлечется от пискливых ликований и окажет мне медицинскую помощь? Буду очень признательна, мать вашу за ногу. У меня четыре дырки в груди и капиталовложения за пазухой, которые, кстати, неплохо было бы перепрятать.

Изумлению Бэт не было предела. В следующую секунду она и Ффиллипс бежали в храм за Доком, потому что Ида каким-то чудесным образом воскресла и приняла сидячее положение. Один из тигров подошел к цыганке, громко замурлыкал и стал слизывать кровь с ее шеи.

Глава 75

– Вы должны понять нерешительность членов Совета, – брюзгливо сказал седобородый, вставая с кресла. – Я не отношусь к вам предвзято, полковник... Кажется, так вам угодно себя величать?.. Должно быть, вы знаете, с какими трудностями нам пришлось столкнуться за последние несколько лет... тем из нас, кто не был согласен с ложной трактовкой учения Таламейна.

– Да, – ответил Стэн.

Он стоял перед двадцатью тщательно отобранными теологами Таламейна, избранными из числа остальных за преклонный возраст, опыт, честность и многоречивость. Они собрались в известном тронном зале храма. После гибели Матиаса здесь все оставалось без изменений, за исключением того, что знамя с изображением меча и сложенных над ним в молитве рук, исчезло. Неизменные факелы-близнецы по – прежнему горели по обеим сторонам карты.

– Эти вопросы должны быть изучены, – продолжал старик. – Все нужно как следует взвесить и обсудить. Естественно, никто не сомневается в том, что Таламейн действительно явился... – Старейшины прошептали «Сикбет». – ...и все же нас озадачивает сама постановка многих вопросов. Мы не хотим идти на риск и подвергать новой опасности вероучение Таламейна. Легче всего рубить с плеча, но мы не имеем морального права так поступать.

На обсуждение уйдет длительное время. Что за этот период произойдет с вероисповеданием планеты?

В этом зале собрались старейшины, немногословные и мудрые мужи. Но мы должны понять, что за стенами храма находятся другие люди, множество простых людей, нуждающихся в духовном наставлении. Думаю, коллеги согласятся с моим мнением, заключающимся в следующем: мы не считаем себя способными справиться в этой задачей. Беру на себя смелость выразить общее желание относительно того, что, возможно, вы...

– Нет, – сказал Стэн. – Я простой солдат, гражданин Вселенной. Я иду своей дорогой. Такова моя судьба. Но в одном вы правы, – продолжил Стэн после минутной паузы, во время которой спросил себя: «Какого дракха я рассыпаюсь во всех этих объяснениях и сюсюкаюсь с ними? Наверное, это влияние слишком длительного пребывания среди церковников, лицемеров и всякого рода титулованных особ», – люди Таламейна действительно нуждаются в помощи и защите. Я приготовил вам подарок.

Стэн повернулся лицом к двум посторонним, сидящим в зале.

– Этот человек будет следить за тем, чтобы ваше правительство было честным и справедливым, а люди – свободными.

Ффиллипс привстала и улыбнулась.

– А этот представитель других миров будет вести дела торговли, коммерции и самое главное – установит добрососедские отношения с существами, живущими за пределами Волчьего созвездия.

Ото хмыкнул и улыбнулся. Стэн поднял вверх медальон, подаренный ему Теодомиром несколько месяцев назад, когда он представил его к званию «воина Таламейна».

– Как я уже сказал, я – простой солдат. Но может быть, когда меня наградили знаком носителя Огня, мне вручили подарок, ставший символическим по отношению к событиям, произошедшим в будущем?

Мне совершенно ясны две вещи. Во-первых, незнакомцы-путешественники, искатели приключений, живущие в других мирах, должны посещать Волчье созвездие. Я считаю, что ваша задача заключается в оказании им содействия. Вы должны им доказать, что вера Таламейна несет народам мир.

Во-вторых, Матиас, как все знают, проводил политику насилия и жестокости. Но я почему-то чувствую, что в последние минуты жизни он понял свою ошибку и раскаялся. Судя по его последней речи с балкона, он действительно стал тем, кем всегда хотел быть – перевоплощенным Таламейном.

Стэн опустил голову, секунд пять помолчал и направился к выходу.

Больше всего на свете он нуждался сейчас в шутках Алекса, в Бэт и литрах пяти какого-нибудь крепкого алкогольного напитка. От всей этой тягомотины и душеспасительных речей у Стэна пересохло в горле.

Глава 76

– Нет, Махони, – промурлыкал Вечный Император, – не испытываю ни малейшего желания читать подробный отчет. Я хочу высказать свои соображения по поводу того, что ты мне только что рассказал.

– Да, сир, – сказал ровным голосом Махони.

– Слушай внимательно и не перебивай меня, пожалуйста, полковник.

– Разумеется, сир.

– Твой отряд Богомолов и этот молодой лейтенант... э-э, как его...

– Стэн, сир.

– Правильно, Стэн. Ему с горсткой наемников удалось свергнуть религиозную диктатуру, убедить фанатиков разойтись по домам и заняться хозяйственными делами, а так же организовать беспрепятственное прохождение моих добытчиков через Волчье созвездие.

– Да, сир.

– Я ничего не упустил?

– Нет, сир.

– Замечательно, – продолжал Император. – Присвойте ему звание капитана и дайте пару медалей. Это приказ.

– Слушаюсь, сир.

– А теперь давай-ка рассмотрим, как он разобрался со всей этой государственной путаницей. Военную и политическую власть всего вонючего Волчьего созвездия он передал в руки наемницы. Верно?

– Так точно, сир.

– Женщине, которая, как выяснилось, дезертировала из Гвардии, потому что должна была предстать перед трибуналом после того, как сперла целый дивизионный склад с оружием и боеприпасами. Некто сержант Ффиллипс, если мне не изменяет память.

– Так точно. Ваше Величество.

– Прекрасно. Поехали дальше. Дипломатия, межзвездные связи и торговля были вручены чужаку, если не ошибаюсь?

– Да, сир.

– Чужаку, похожему на неандертальца. Не делай удивленное лицо, Махони. Книжки надо читать, а еще лучше – сходи в Имперский музей и полюбуйся на ископаемое. Имя существа, происходящего из потомственного пиратского рода, кажется. Ото?

– Да, сир.

– Я хочу поджарить этого Стэна на медленном огне, – низким монотонным голосом сказал Император. – Разжаловать мерзавца немедленно. Я ведь, по-моему, произвел его в чин капитана?

– Да, сир.

– Я так же приказываю налить мне выпить.

– Простите, сир, – Махони подошел к буфету.

– Да не эту бутылку! Фляжку «Эрленмейер». Сто градусов. И открой два пива – на закусь. Так и спиться недолго, думая-гадая, как наказать одного из моих офицеров.

Беседа начинала забавлять Махони, но он подавил в себе желание улыбнуться, наполняя рюмки и открывая банки с пивом.

– Стэн... Стэн... Где я мог раньше слышать это имя?

– Он убил барона Торесена, сэр. Нарушил приказ. Помните стычку на Вулкане?

– И я не отправил его тогда в штрафной батальон?

– Нет, сир, вы дали ему лейтенанта. Вечный Император пропустил рюмку, поморщился, запил пивом и вставил дискету с докладом в компьютер.

– В голове этого Стэна возникают интересные идеи, – задумчиво произнес Император, потягивая пиво. – Это ж надо – скинуть тирана и создать церковный совет старейшин для разборки! В каком году было последнее заседание кафедрального собора? В тысячном?

– Больше того, сир, – Махони икал, никак не придя в себя после выпитой рюмки, – он сказал, что выбрал самых многоречивых теологов.

Император выключил компьютер, встал, схватил фляжку и снова наполнил рюмки.

– Отряд Богомолов... Зачем я только терплю людей, которые делают то, что я хочу, методами, которые мне совершенно не нравятся?

Махони молча пил пиво.

– Внесите поправку в мой последний приказ, – велел Император, сменив гнев на милость. – Не отдавайте этого Стэна под трибунал. Он мне нужен. Переведите его из Богомолов и вообще из спецподразделения «Меркурий» в какой-нибудь подходящий для героя полк Гвардии.

– Гм-м-м, – посмел недовольно промычать Махони.

– Итак, решено: капитан Стэн назначается командиром моего личного отряда телохранителей, гурков.

Махони выронил рюмку и перевернул на ковер банку с пивом.

– Черт возьми. Ваше Величество! Как я могу управлять службой разведки, если вы уводите у меня из-под носа лучших людей?

– Хороший вопрос, полковник. – Вечный Император вынул маленькую дискету с приказами из письменного стола.

Махони тут же понял, что дела его обстоят скверно. – Это приказ о вашем повышении. Поздравляю, генерал Махони. Примите также мои поздравления в связи с вашим увольнением из Главного Имперского Управления Разведки и назначением на должность командира Первой дивизии штурмовиков.

Махони сбросил дискету на пол, расстроившись, как малое дитя.

– Да разве так можно, мать твою!.. Я потратил семьдесят пять лучших лет своей жизни на создание корпуса «Меркурий», и...

– И я, разрази меня гром, как-никак Вечный Император, – сердито сказал властитель Вселенной, выходя из-за письменного стола. – Я, мать твою, вправе делать все, что мне заблагорассудится, генерал. Так что примите мои собо-лез... э-э... поздравления в связи с назначение вас на новую должность и... Мне что, выпороть твою задницу и оттаскать за уши, чтобы ты выпил со мной?

После секундного молчания Махони начал нервно хихикать.

– Нет, сир. Ваше Императорское Величество. Спасибо, сир. Поскольку у меня нет выбора. Ваше Императорское Величество, сир, я принимаю ваше назначение, сир.

Махони перестал дергаться, потому что понял – его судьба уже решена. Император нахмурился и разлил спиртное по рюмкам.

– Ты служил мне верой и правдой, Ян. Знаю, что продолжишь в том же духе на новой должности. Не нужно все так усложнять, мать твою. Я это делаю для твоего же блага. Не забывай о Стэне, – добавил Вечный Император, беря в руки фляжку. – У меня такое чувство, что он далеко пойдет. Более того, хочешь предсказание? Стэн закончит свои дни на виселице или в должности адмирала флота.

И двое мужчин напились в стельку.

При дворе Вечного Императора

Элизабет Р. и Лео Л. Банчам,

а также четырем братьям:

Чарльзу, Филиппу, Дрю и Дэвиду

Книга первая
“Качели”

Глава 1

Грозное рычание бента не произвело никакого впечатления на дикобраза, который забился в дальний конец полого пня и больше не шевелился.

Инстинкт подсказывал бенту: колючее существо съедобно. Однако условные рефлексы шестилапого кота говорили другое: пища это – лишь то, что он дважды в день, на рассвете и на закате, получает от двуногих в сопровождении ласковых слов. Хоть дикобраз и пахнет подобающим образом, но ведет себя совершенно не так, как привычная еда. Потому что привычная еда не тычет иглами в нос и не убегает.

Бент присел на задние лапы, чтобы передними вырвать две иглы, засевшие у него между щитками на носу. Но тут ему пришлось бросить свое занятие и припасть к земле. Из леса вновь донесся пугающе громкий звук – что-то вроде жалобного воя. Прежде чем принять окончательное решение, бент метнул встревоженный взгляд вверх по крутому склону горы, потом еще раз зыркнул в глубины леса.

Вопреки голосу инстинкта, он кинулся мимо последних деревьев леса к почти вертикальному голому склону, быстрыми ловкими прыжками поднялся вверх метров на двести и затаился за большими валунами.

Воющий звук нарастал. Вскоре над вершинами низкорослых деревьев показался гравитолет, который проделал несколько пируэтов в воздухе в поисках удобной посадочной площадки и опустился неподалеку от полого пня.

Командир прайм-уорлдского полицейского спецназа Теренс Крегер взглянул на прибор автоматической наводки, укрепленный над панелью управления гравитолета. Стрелка указывала прямо вверх по склону горы, а индикатор расстояния сообщал, что до бента менее полукилометра.

Крегер вынул из креплений за сиденьем ружье, еще раз проверил, заряжено ли оно, снял с предохранителя и убедился, что точность прицела установлена на отметке один метр – примерная ширина грудной клетки бента.

После этого он взял бинокль и несколько секунд вглядывался в горный склон, пока не заметил какое-то движение за валунами. Крегер удовлетворенно хмыкнул и поднял гравитолет в воздух. Сегодня он уже один раз осрамился – упустил бента. Это не должно повториться.

Крегер воображал себя великим охотником, продолжателем славных охотничьих традиций. Все свободное от служебных обязанностей время он тратил на охоту или на подготовку к ней. Это было разорительным хобби – особенно в Прайм-Уорлде, планете-столице Империи. В окрестностях императорского дворца дичи не водилось, а за лицензию на охоту в двух заповедниках планеты драли столько, что это было – до самого последнего времени – не по карману даже командиру спецназа.

Прежде Крегер был вынужден охотиться исключительно вне Прайм-Уорлда, притом на дичь или малоаппетитную, или непрестижную. Не то чтобы он очень переживал по этому поводу, но в отношении трофеев такая охота давала мало – тем более в отношении таких трофеев, которые могли бы вписать его в охотничьи анналы. Однако теперь все внезапно переменилось. Об этом позаботились его друзья.

Прослужив в полиции три десятка лет, Крегер по-прежнему превыше всего ставил честность. Он хорошенько подумал и пришел к выводу, что может удовлетворить желания своих новых друзей, не поступаясь совестью. Зато как по-царски они его вознаградили! Он на целых три недели оказался вдали от сумасшедшей суматохи, которая всякий раз сопровождает подготовку ко Дню Империи и его празднование. Целых три недели упоительной охоты в обоих заповедниках – притом за чужой счет! Плюс лицензии на отстрел четырех по-настоящему опасных видов животных – носорога с Земли, бента, самца серви и гигантского ота.

Крегер уже успел прикинуть в уме, на какую стену чью голову повесит. Разумеется, у него и в мыслях не было сообщать своим новоиспеченным приятелям, где именно он раздобыл эти трофеи.

Гравитолет ткнулся бампером в валун и дернулся в сторону. Это вернуло Крегера к действительности. Сосредоточься, приятель, сосредоточься! Надо запомнить все мельчайшие подробности этого дня. Запомнить изумительную ясность воздуха. И аромат деревьев под днищем аппарата. И вихри пыли вокруг гравитолета.

Крегер уверенно вел машину над склоном – точно в том направлении, которое указывал прибор, реагировавший на сигналы передатчика, вживленного под кожу бента.

Внизу, среди редких деревьев, лавировал второй одноместный гравитолет. Им управлял Клифф Тарпи. Не прибегая к помощи бинокля, он просто следовал за Крегером на приличном расстоянии и теперь, все еще не замеченный, взмыл за ним вверх по склону.

А между тем бент был загнан в ловушку.

Слева обратный путь преграждал обрыв, а справа – та самая круча, по которой зверь ухитрился сгоряча подняться, но был не в силах спуститься, несмотря на фантастическую цепкость своих когтистых лап. Теперь бент в явной растерянности стоял за громадным валуном.

Аппарат Крегера опустился перед валуном, за которым пряталась его жертва. С оружием на изготовку Крегер ступил на землю.

Бент окончательно растерялся. Не так давно именно эта злобно воющая штуковина стала причиной оглушительного взрыва и острой режущей боли – именно эта боль погнала бента через лес к подошве горы. Но пахло-то двуногим! Хоть и незнакомым, но двуногим. Неужели бент чем-то провинился? Без сомнения, этот двуногий сейчас попеняет ему, потом милостиво покормит и вернет в уютное тепло берлоги.

Бент поднялся с земли и пошел навстречу человеку.

Как только зверь вышел из укрытия, Крегер вскинул ружье. Ну, теперь уж он не ошибется. Предохранитель снят, остается только хорошенько прицелиться.

Бент встревоженно мяукнул. Этого двуногого он видел впервые.

– Подонок!

Крегер стремительно обернулся, начисто позабыв о наступающем на него звере. Он настолько увлекся, что не слышал, как за его спиной приземлился другой гравитолет.

С расстояния пяти метров дуло ружья казалось зияющим колодцем. Тарпи помедлил, пока изумленное выражение на лице Крегера не сменилось гримасой животного ужаса. И только тогда нажал на спусковой крючок.

Пулька из мягкого металла расплющилась при ударе о грудину Крегера, ввинтилась между ребрами и поразила его в сердце. Тело Крегера, убитого наповал, сперва осело на небольшой валун, потом медленно рухнуло на землю, лицом вниз.

Тарпи вынул из поясного мешка тонкий кусок жареного мяса, швырнул его бенту и с усмешкой произнес:

– Ну, котище, а у тебя еще восемь жизненок осталось!

После этого вынул из рюкзачка баллончик аэрозоли и, пятясь, уничтожил свои следы на пыли. Возле крегеровского гравитолета он остановился: вырубил двигатель и отключил радиомаяк. Чем позже найдут тело, тем лучше.

Наконец Тарпи сел в свой аппарат и направил его вниз по склону.

Бент взмахнул хвостом – вверх-вниз. Только один раз. Ему совершенно не нравился запах незнакомого двуногого существа. Бент подхватил зубами кусок мяса и полез через валуны в поисках прохода вниз. Поест он только после того, как очутится в знакомых, привычных местах. А когда насытится, возможно, у него будет досуг подумать о другом куске мяса – о том странном куске мяса, что весь утыкан иголками и к тому же бегает.