Текст книги "Чужезасранец (СИ)"

Автор книги: Кристина Мизухара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Парень провёл руками по её мокрым щёчкам.

– Так будет не всегда. Всё наладится, мы будем счастливы.

– Фергюс… убит, Фрэнк… умер, папы и мамы нет, я теперь… грязная.

– Никакая ты не грязная! Не выдумывай!

– Для тебя… я слишком страшная и… простая, – уже вовлеклась в выяснение отношений девушка; капитан Рэндолл отошёл на задний план.

– Клэр, не говори ерунды, – скривился Джейми.

– Ты разговариваешь… как в Лондоне, а… я…

– Клэр! – муж чуть приподнял её лицо за подбородок. – Ты самая лучшая! Ты… – он запнулся. – Я не знаю, что такое любовь, но мне кажется, я люблю тебя.

Её выразительные голубые глаза с мокрыми слипшимися ресничками распахнулись в неподдельном изумлении. Но тут же потухли. Хотя от неожиданности девушка немного успокоилась.

– Ты не берёшь меня… ночью, – отвернулась она в сторону.

Джейми поморщился: «Вот как ей объяснить?!»

– Да не мо-гу я! – с досадой воскликнул он, ударяя себя в грудь при каждом слоге. – Рано нам ещё детей заводить!

Клэр вытерла лицо рукавом, после чего прямо и открыто, с вызовом, посмотрела на мужа.

– Джейми, зачем… я живу? Лири скоро станет взрослой. У неё будет своя семья. Ты меня… не любишь, детей… не хочешь. Джейми, – схватилась она за его плечи, – люби меня! Пожалуйста! Хоть одну только ночь! Я очень люблю тебя и всё для тебя сделаю, только не отталкивай меня.

В её глазах было столько всего, что парень даже отшатнулся. Раздув ноздри, он принялся безумным взглядом блуждать по комнате и увидел стоявшую в дверях с ножом в руке Лири.

– Они уехали? – спросил тут же.

– Лири, почему ты с ножом? – побелела Клэр.

– Там Ангуса нужно развязать, – немного заторможено ответила сестра. – Да, уехали.

– Оу, точно! – спохватилась леди Лаллиброх. Джейми поднял её, и она тут же, на ватных ногах, кинулась во двор.

Парень думал до самого вечера. И когда они с Рупертом закапывали застреленного пса, и когда собрались все за ужином, и перед сном всё прикидывал так и эдак, перечислял доводы в пользу того, чтобы остаться жить с Клэр, и тут же себе возражал. И всё больше приходил к выводу, что должен забыть свой двадцать первый век ещё и потому, что не в силах бросить жену, просто не имеет право.

«До неё нет никому дела! Дядьки сплавили замуж, у Руперта с Ангусом одна выпивка да девки на уме, – негодовал он, даже задним умом не вспомнив себя двухмесячной давности дома у папы с мамой. – Её этот… «заднеприводный», живьём сожрёт или оберёт до нитки. Нужно подождать», – решил он.

Но тут же вставал вопрос ночей с Клэр. «А если забеременеет? Тогда что? А ничего, – тут же отвечал себе. – Сама говорит, ей нужно ради кого-то жить. Возможно, ребёнок придаст сил? А может, пронесёт?»

Таким образом, к ночи, свои мозги он всё-таки уговорил, потому как тело, во главе с его главным членом, а также всеми руками и ногами, уже давно было только «за».

И Клэр этой ночью наконец-то почувствовала себя счастливой. Джейми, кстати, тоже. Он постарался забыть весь свой предыдущий опыт и подойти к девушке не с высоты компетентности и навыка, а с равного положения влюблённого человека. Она как ребёнок радовалась любой его ласке. Улыбка не сходила с её личика, даже когда он двигался в ней, и Клэр открывала для себя сладостно-мучительные ощущения близости.

Только лишь однажды парень запнулся, когда заметил у Клэр волосы в подмышках. Всё дело в том, что за двадцать один год своей жизни Фрейзер видел такое впервые. Ему довелось, а может, даже посчастливилось, сталкиваться и с «бразильской» депиляцией, и с интимной стрижкой, и с интимным пирсингом, и с татуировками в зоне бикини у девушек, но волосы в подмышках – не было такого.

«Прикольно, – улыбнулся он про себя. – Чего только не насмотришься в этом восемнадцатом веке».

Однако же муж озаботился удовольствием и жены тоже. Даже когда она в полузабытьи один раз назвала его Фрэнком, сделал вид, что не услышал.

Преодолев и этот барьер и наладив свою сексуальную жизнь, Джейми начал подумывать, что, в принципе, остаться здесь вполне можно. Хоть ему ещё не посчастливилось полюбить фасоль с горохом, в избыточных количествах и с навязчивой регулярностью появляющихся на столе Клэр, и, слившись с этими бобовыми в гастрономическом экстазе, «изменить» с ними любимому мясу, но, как оказалось, жизнь своей семьёй в отдельном доме и времени имеет немало плюсов.

И как только он начинал соглашаться с подобными мыслями, тут же перед глазами появлялось лицо мамы.

«Это невыносимо», – тупой болью отзывалось нутро.

Таким образом, со временем, чем больше счастья выпадало на их долю с Клэр, тем меньше радостей доставалось одному Джейми. Только лишь представив, что он так до конца жизни не увидит отца, маму, бабушку Джейн, дедушку Патрика по отцовской линии, не пожмёт руку Леону и Гроссу, не посидит на лекции у мистера Фостера, любимого преподавателя по социологии, не перекинется словом с Клариссой, Джейми становилось тошно нечеловечески.

В такие моменты начинали навязывать своё общество мысли о том, что всё здесь, в этом прошлом, плохо, неудобно и отвратительно. Нет тайленола, да и вообще таблеток не имелось. С похмелья ему предлагали противную простоквашу или солёную овсянку. Это угнетало.

Джейми вспоминал упругие мощные струи горячей воды в душе у папы с мамой дома, ощущение скорости машины под сиденьем, звук молнии на джинсах, запах любимой туалетной воды Virus, энергетику большого города Глазго, пульт от телевизора в руке, яркий свет настольной лампы, красивые, красочные картинки в интернете и многие другие мелочи, собирающиеся внутри него в огромный тоскливый клубок, иногда мешающий есть и пить; кусок не лез в глотку.

А тем временем осень подходила к концу. Наступала зима.

Встретили с пастбищ овец, остригли и загнали в сарай. Собрали последний урожай моркови и капусты.

Джейми уже давно сетовал, что в восемнадцатом веке не сажают и не едят картофель. Так, пробуют как некую диковинку и незнакомую культуру. Он посоветовал Клэр купить и высадить этот овощ вместо гороха.

– Картошка вкуснее. Я потом научу тебя готовить её. Я ел в Лондоне. Очень вкусно. – Парень уже не знал, куда бы деться от тех бобовых.

Провели Самайн – праздник сбора урожая. Все хорошенько выпили и повеселились.

Освободившись от работ в поле, Клэр стала больше посещать небольшую церквушку в имении, в которой читал молитвы преподобный Мурта, и несколько прихожан пели псалмы.

А вообще, Джейми поразила набожность людей в восемнадцатом веке. Его и дома-то у себя порядком раздражало, когда мать то одни, то другие самые интересные и нескучные вещи причисляла к греху, тем самым делая их как бы запретными. Крепкое, «вкусное» словцо, например, поминание чёрта или дьявола вслух, «сочный» секс до брака, сладкий сон до обеда – всё это и многое другое заставляло миссис Фрейзер сжимать рот в тонкую линию, а её синие, как у Джейми, глаза обдавали сыночка с ног до головы осуждением и укором. Но даже она по местным меркам могла бы с лёгкостью сойти за еретичку.

Спасало только то, что не особо набожной оказалась леди Лаллиброх. Нет, конечно же, она грозилась Руперту и Ангусу гневом Господним за их похождения, Лири тоже внушала послушание, суля громы и молнии от Всевышнего за лень и невежество, но никаких таких уж особых подвигов во имя Господа или чего-то карательного, дабы умилостивить Бога, от своих домочадцев не требовала. В отличие от миссис Фитц; та осеняла себя крестным знамением, как дышала, и каждый свой шаг соотносила с Божьей волей. А Клэр упоминала о Боге, как о всемогущем, разумеется, но всё-таки больше, как о человеке, нежели о ком-нибудь бестелесном и эфемерном. А про священнослужителей так уж и говорить не приходилось. Она постоянно подтрунивала над преподобным, в шутку уличала его во грехе чревоугодия и грозилась всё рассказать Господу на ушко.

Работы на полях не осталось, поэтому Клэр отпустила миссис Фитц к сестре в соседнее имение МакНэри до Нового года, а Руперт с Ангусом отправились в отпуск.

– Женились бы уже что ли да осели где-нибудь здесь неподалёку, – ворчала Клэр, замешивая тесто на кухне. – А то как мартовские коты в ноябре, ей-богу!

Днём управлялись со скотом и доводили до ума урожай в подвале, а вечером чесали шерсть да пряли на ножной прялке.

Клэр очень удивилась, что Джейми не умеет вязать чулки:

– Это странно. А кто же тебе их тогда вязал? Отец?

Парень чуть со стула не свалился, после того как представил, что его отец, мистер Брайан Фрейзер, владелец крупной компании по производству строительных материалов, которого он сам без галстука, портфеля и ключей от машины видел разве что на охоте, сядет в кресло-качалку и примется вязать что-нибудь на спицах. Картинка рвала сознание в лоскуты.

– Нет, не от-т-тец, – заикался не то от сдерживаемого хохота, не то от тоски по родителю Фрейзер-младший. – Дядюшка. У меня дядя очень любит вязать.

– Повезло тебе с дядей, – вздохнула ничего не подозревающая Клэр. – А у меня вот дяди никогда ничего мне не связали.

Пару раз они ездили на ярмарку в Глес, где Джейми показал себя во всей красе. Он сразу понял, что долго торчать на базаре, на этом собачьем холоде, не намерен.

«Долго не выдержу», – окинул он взглядом площадь – снующих туда-сюда людей, ржущих лошадей, блеющих овец и кукарекающих петухов.

– Люди должны расставаться с деньгами легко и весело, Клэр, – сообщил он жене, выискивая глазами в толпе волынщика.

Джейми заплатил музыканту, чтобы тот играл самые весёлые мелодии именно рядом с их местом. Затем нашёл за близстоящими домами какой-то шест, вбил его возле их прилавка и на верхушку прикрепил всё, что попалось под руку: сноп травы, какие-то шарфы, валявшиеся у них с Клэр в повозке, несколько пустых бутылок из-под виски. Ветер теребил ткань, траву и бутылки, привлекая дополнительное внимание.

Ну а уж как торговался муж, так миссис Фрейзер только рот открывала. Врал парень много, громко, с удовольствием и знанием дела. Без зазрения совести пророчил женщинам только одних сыновей от их с Клэр чеснока, а мужчинам – обострение зрения от их морковки до такой степени, что они перестреляют всех волков в округе.

– Ты что! – шипела жена и дёргала его за рукав. – Так нельзя! Это нечестно!

– Зато быстро! – фирменно улыбался ей Джейми и подмигивал.

Они действительно распродали всё ещё до того, как другие успели приехать и разложить товар.

– Джейми, я боюсь за тебя, – со всей серьёзностью заявила Клэр на обратной дороге. – Ты такой… шустрый!

– За шустрых не надо бояться, – расплылся в удовольствии от комплимента парень.

– Надо. Бояться нужно за всех, на кого затаил зло капитан Рэндолл, – вспоминала она мелькнувшие в толпе ярмарки красные мундиры. – Ты не знаешь этого негодяя. Он на всё способен. Не зря же его Чёрным Джеком зовут.

«Нам бы только четыре года продержаться», – припоминал Джейми предсказание феи, но сам уже научился перезаряжать пистолеты и стрелять из них. Клэр умоляла его, если что, не убивать капитана, иначе их потом со свету сживут, не поверив, что он им угрожал.

– Он стоит на страже закона, и он джентльмен. Нас никто и слушать не станет.

А Джейми ехал и думал о том, что наконец-то смирился. Он окончательно выбрал Клэр. Ему казалось, именно с ней его настоящая жизнь. Маму с отцом, конечно, жаль, но в этом мире много того, что вызывает печаль и досаду, но всё-таки неизбежно.

Поэтому, решив не мешкая объявить об этом фее, в одну из ближайших ночей он пробрался в холл и принялся там скрипеть диваном-«гаубицей» что есть силы.

– Привет! – громко поздоровалась волшебница. – Ты не меня ждёшь?

– Тебя, – оглянулся на камин парень, но не подскочил и не обрадовался. – Привет.

– Хм.

Фея села на край облицовки, свесила свои тоненькие ножки и сложила их одна на другую. Оделась она совсем не по-зимнему – в коротенькую юбочку, будто из мягкой коры дерева, и курточку из кожицы апельсина или мандарина, а скорее, лимона.

– Ты остаёшься?

– Да, остаюсь, – серьёзным «взрослым» голосом заявил мистер Фрейзер.

– Окончательно решил? – тоже оставила кокетство и зазнайство Вжикки и спросила очень грустно и с сочувствием.

– Да, – кивнул парень и, низко опустив голову, вперился взглядом в пол.

Они довольно долго молчали.

– Ну что же, раз ты всё окончательно решил, то тогда это наша последняя встреча, – пожала плечиками Мерседес.

– Да, – опять грустно кивнул Джейми.

– Ты не боишься остаться здесь без меня?

– Боюсь, – тут же признался он, поднял голову и посмотрел в чернеющее ночью окно. – Очень боюсь. Поэтому точно знаю, что будет чувствовать Клэр, если я её брошу.

– Угу. Что же, тогда прощай, Джейми?

– Прощай, фея, – поднялся парень с дивана и остановился ровно напротив камина.

– Желаю тебе семейного счастья с этой милой девушкой. Никогда больше не пей и не прячься в сундуки, а не то провалишься ещё куда-нибудь.

– Что, правда? – распахнулись его красивые глаза.

– Я пошутила. Прощай, Джейми.

– Прощай.

Не дожидаясь, пока фея исчезнет, Фрейзер развернулся и поплёлся к ним с Клэр в спальню.

Он почти бесшумно отворил дверь и также аккуратно её закрыл. Обернулся и замер – на краю кровати неподвижно, как изваяние, сидела леди Лаллиброх.

– Клэр, ты чего? – немного стушевался муж.

– Джейми, кто ты? – громко, решительно и требовательно спросила жена.

У него перехватило дыхание.

– В каком смысле? Ты о чём?

– Только не ври мне, пожалуйста. Я ещё у Колама в Леохе почувствовала, что ты не такой, как все мы. Ты будто с неба или из-под земли – другой какой-то. Разговариваешь, как в Букингемском дворце, считаешь, как волшебник, знаешь какие-то непонятные вещи о небе.

«Интересно, когда это я проговорился про космос? – почесал затылок парень. – Надо меньше пить».

– А ещё ты иногда уходишь спать в холл и там разговариваешь сам с собой.

«Она не слышит фею? И не видит?» – Джейми лихорадочно просчитывал варианты своего поведения в свете только что вскрывшихся фактов.

– На дьявола ты не похож, на святого – тем более. Так кто же ты?

«Хм… А почему это на святого не похож? Я, между прочим, морковку под дождём копал. Боялся, вот-вот крылья за спиной прорезаться начнут».

Он тихо прошёл по комнате и сел рядом с девушкой в темноте спальни.

Фрейзер молчал и думал. В принципе, Клэр уже вполне была способна усвоить информацию о его приключениях и путешествиях во времени. Если она мистера Рэндолла в глаза назвала трусливой скотиной, то и сейчас не должна убежать, роняя тапки и осеняя себя крестным знамением.

– Я из будущего, – выдохнул он так, будто скинул с себя тяжёлый рюкзак, который протащил на плечах через весь Хайлэндс.

Клэр молниеносно развернулась к мужу лицом с огромными круглыми глазами. В их чернеющей синеве отражался свет луны из окна.

– Ты только не паникуй и сразу не кричи, хорошо? Я тебе всё расскажу, – положил ей на ногу ладонь парень.

Пока он повествовал о том, где жил и как, Клэр не знала, как ей реагировать. Девушка пребывала, видимо, в полном шоке, да ещё ко всему прочему половину слов не понимала. А однажды даже не выдержала: на слове «асфальт» остановила рассказчика жестом и попросила произнести ещё раз. Потом повторила сама дважды и только когда почувствовала, что выговорила почти правильно, разрешила продолжить.

«Так вот как она выучила четыре языка», – улыбнулся про себя Джейми.

Но зато она быстро ожила, услышав знакомое и очень её интересующее слово.

– Фея! – радостно и громко хлопнула в ладоши. – Бог мой! Ты правда видел живую фею? И этот человек говорит, что он обычный! Ты особенный, Джейми! Ну, что же было дальше? – уже совсем как девчонка из двадцать первого века на пижамной вечеринке, развернулась она к мужу всем телом и села, прижав острые коленки к груди.

Какой угодно реакции ждал парень на свои признания, но только не такого вот восторга. Клэр почти не волновало, что он либо абсолютно сумасшедший, либо авантюрист, либо действительно прошёл сквозь время. Ей главное фею увидеть!

Джейми продолжил. Когда дошёл до момента мыслей о маме, девушка моментально сникла.

– Так вот почему ты такой грустный последнее время. Я бы также переживала, если бы моя мама была жива. Оу! – подскочила она и положила руки мужу на плечи. – А давай тебя отправим в твоё время! Там тебя капитан точно не достанет.

– И что он тогда сделает с тобой? – накрыл он её ладони своими.

– А я тоже сбегу. Вот Лири чуть подрастёт – выдам её замуж и уеду куда-нибудь на юг. Джейми, я не переживу, если ты всю жизнь со мной будешь тосковать по своим родителям.

– Моя жизнь теперь с тобой, Клэр. Я твой муж.

– А невеста у тебя в твоём времени была?

– Нет. – Он мысленно перекрестился, что даже не пришлось врать.

– Ладно, хорошо, на эту тему мы позже поговорим, а пока расскажи мне о фее.

– Почему тебе так интересна фея? – На Джейми опять нашло уже подзабытое ощущение какого-то сна или сумасшествия.

– И ты ещё спрашиваешь?! Знаешь, сколько я старалась их увидеть в лесу, когда за черникой да за ежевикой ходила, – убрала растрепавшиеся «пружинки» себе за спину Клэр. – Но они прячутся. И эльфы, и гномы тоже. За милю чувствуют, когда приближается человек.

– А их кто-нибудь видел? – попробовал он добавить хоть немного здравого смысла в тему сказок и мифов.

– Видели, но очень давно. В старину ещё, – махнула она рукой куда-то за стену. – Раньше люди лучше были, добрее. Вот эльфы их и не боялись. А сейчас… – вздохнула леди Лаллиброх.

Джейми рассказал, что всё время разговаривал с феей в холле, и если Клэр слышала только его голос, то, скорее всего, не сможет увидеть Мерседес Синдрилонскую.

– Кого? – округлились глаза у девушки.

– Но все зовут её просто фея Вжик.

– Жаль, что я её не вижу и не слышу, – сделала бровки домиком Клэр и грустно положила подбородок на коленку.

Они ещё какое-то время разговаривали и всё-таки улеглись спать, но на следующий день и дальше Фрейзеру уже нельзя было грустить и кручиниться, чтобы не расстроить этим Клэр.

– Джейми, если ты вернёшься, то постепенно забудешь меня, и у тебя всё будет хорошо. А если останешься – будешь до конца дней своих жалеть, что не решился. И на меня это ляжет грехом.

– Нет! Ты здесь ни при чём. Это мой выбор.

– Если с тобой что-нибудь сделает капитан, я себе этого никогда не прощу.

– Ничего он со мной не сделает.

Но скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.

Однажды, в деревенском трактире, уже вернувшийся с «мартовских» подвигов Руперт прослышал, что капитан Рэндолл встал неподалёку лагерем с отрядом солдат.

– Господи, – прижала руку к груди Клэр.

– Якобы он к Рождеству поборы решил учинить, – разминал работник кулаки. – Говорят, уже полностью обобрал соседние Инверчарнар и Клэшгор. Скоро до нас доберётся.

Джейми выслушал это спокойно и сосредоточенно.

– Вот он-то мне и нужен, – задумчиво пробубнил парень себе под нос. – Руп, – хлопнул он слугу по плечу, – не за погоны, а за виски, как только увидишь его в деревне, дай мне знать, хорошо?

– Что ты задумал? – подскочила к нему Клэр.

– Не переживай. Хочу посекретничать с капитаном – только и всего.

Но когда он на следующий день проснулся рано утром, Руперта уже в доме не было – Клэр послала его в помощь мельнику чинить главный вал.

«Ох уж эти мне женщины», – скривился мужчина и отправился в трактир сам.

Ему не пришлось ходить туда даже неделю. Уже на третий день, как только он пришёл и сел за полюбившийся им ещё с Рупертом и Ангусом стол, к нему подсел трактирщик и, загородив собою выход из лавки, принялся болтать всякую чепуху.

Но то, что для человека восемнадцатого века коварство и хитрость, в глазах парня двадцать первого века – дважды два – четыре.

Что и говорить, Джейми ни грамма не удивился, когда на пороге показался капитан Рэндолл собственной персоной, и трактирщик подскочил, будто ужаленный.

«Ну-ну. Иди ко мне, мой сладкий», – улыбнулся Фрейзер про себя.

– Кого я вижу! – с порога развёл руками Джек. – Какая встреча! Молодой человек, – он вошёл и остановился возле их стола, – говорят, тебя зовут Джеймс.

– Да-да, Джеймс, мой капитан, – протирал лавку какой-то тряпкой трактирщик и пятился задом.

– Виски, – бросил ему Рэндолл и грузно и основательно, как перед долгим разговором и знакомством на многие годы, опустился на скамью. – Как здоровье дражайшей супружницы? – улыбнулся он парню.

– Вашими молитвами, – тоже не сдерживая улыбки, ответил Джейми.

Капитан задохнулся на вдохе: улыбка парня подействовала на него как удар под дых.

– Вот как? Ну что ж, это интересно, – шумно выдохнул он и расстегнул камзол. – А я вот тут со своими орлами недалеко стою. В Клорроре. Может, слыхали?

– Слыхали. – Джейми, насколько не разучился, постарался великосветски кивнуть. Всё-таки с мамой и отцом по всяким приёмам и вечеринкам пройдено немало. С детства.

– Приехали бы с Клэр ко мне в гости. Всё-таки не чужие люди: мой брат убил её брата и сам погиб от этого, – развёл ладонями мистер Рэндолл.

– Отчего же не приехать? Зима на дворе. Делать всё равно пока нечего. Может, и заскочим как-нибудь. – Парень делал вид, что склонен умилостивить грозного командира.

– Вот и хорошо. У меня к тебе есть небольшое предложение. – Мужчина сжал рот в морщинистую точку на лице.

«Вот как? Уже предложение? Шустрый чувачок. Клиент археолога», – не то обрадовался, не то огорчился Джейми.

– Предложение? Ну, так… это… – будто в неуверенности повертел он свою рюмку, – давайте его сейчас обсудим. Зачем тянуть?

– Да и правда, зачем? – восхищёнными глазами пожирал его лицо Чёрный Джек.

Подошёл трактирщик и поставил перед ним порцию виски.

– За счёт заведения.

Капитан кивнул и, когда гостеприимный хозяин удалился, сделался очень серьёзным.

– Но здесь обстановка не та, – скрестил он руки на груди и, поставив локти на край стола, чуть поддался вперёд.

– Да что вы говорите? Очень жаль, – наоборот откинулся на спинку лавки Джейми. – Очень! Вы разожгли моё любопытство. Теперь я точно спать не буду, пока не побываю у вас… э… Где вы, говорите, расквартировались?

– В Клорроре.

– Всё, решено, – хлопнул Джейми ладонью по столу. – Ждите нас с Клэр в гости.

– Да знаешь, – обвёл недоверчивым взглядом заведение капитан, – можно и без Клэр. Ещё подслушает чего не то. А бабы, они ведь… сам понимаешь, – потёр он свой гладкий и округлый, как у женщины, подбородок.

– Ну что же, я спрошу у неё. Возможно, она и сама не захочет…

И тут Джейми заметил, что мистер Рэндолл подвигается ладонью к его руке, лежавшей на столе. Он расценил это сигналом к действию.

– А теперь, капитан, – резко ринулся он вперёд и что есть силы кулаком пригвоздил эту руку Чёрного Джека к поверхности стола, – слушай меня внимательно. Я уже отправил с экспедицией знакомому в Лондон письмо, что ты балуешься мужеложством.

Рэндолл дёрнулся и побелел.

– Правильно понимаешь, – медленно кивнул парень. – Так вот если этот человек узнает, что со мной или Клэр дурное случилось, да ещё и твоё имя по касательной с этим дурным промелькнёт, он тут же даст команду опросить всех твоих солдат. А то ты там пригрелся, как петух в… петушатнике. На мой взгляд, засиделся ты в солдатах, пора тебе в евнухи.

– Ты блефуешь, – выдернул руку Джек.

– А ты проверь! Только сначала мой английский акцент прибавь к тому, что я появился здесь под видом сына бродячих музыкантов. – (Капитан стиснул челюсти, у него заходили желваки.) – Верно сложил, – опять кивнул парень.

Мистер Рэндолл выпрямился и выпятил грудь. Его глаза выражали бурную мозговую деятельность.

– Да ты знаешь, кто я? – прошипел он наконец с плохо скрываемым страхом в голосе.

– Ты тот, кого рано или поздно повесят за мужеложство. Ребятки из Кентербери очень любят таких, как ты, на перекладинах развешивать, – зло, но в то же время весело прищурился Джейми. – А раз ты у нас солдатик, то могут ещё и подкоптить костерком из можжевельника для аромата. И когда ты будешь стоять на виселице с петлёй на шее, вспомни меня и поблагодари Клэр, что дала тебе, придурку недоделанному, возможность прожить лишних несколько лет.

Тут Чёрный Джек не выдержал и вскочил. Он хотел было выбежать, уже рванул к дверям, но вернулся и опрокинул в себя своё виски.

– Красивый, глупый щенок, – процедил он сквозь зубы и, громко стукнув стаканом о дерево поверхности стола, вылетел из трактира.

– И тебе не хворать, – кивнул ему вслед Фрейзер.