Текст книги "Чужезасранец (СИ)"

Автор книги: Кристина Мизухара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

А Клэр, знай себе, «подливала масла в огонь»:

– А откуда я знаю, где лучше, а где хуже?

У парня посыпались искры из глаз.

– О нет! – прихлопнул он себя по лицу, но осторожно, чтобы не испугать лошадь. – Это пипец!

– Что?

– Ничего. Ну, хорошо. Вот у тебя много навоза от скота. Договорись с арендаторами, что удобрения твои, но вносить будут они, и излишки поделите поровну. Всё лучше, чем выкидывать или засорять свои наделы.

– Да не хочу я! Зачем мне это?

– Как «зачем»? Чтобы оптимизировать использование ресурсов, свести к минимуму потери и корреляцию.

У Клэр от терминов расширились глаза, и пружинки встали дыбом, но она справилась с собой и сказала просто:

– Не хочу.

– Почему?

– А зачем? Чтобы половину отдать Коламу на строительство крыла замка для любовниц Дугала или капитану Рэндоллу?

Джейми ухватился за последнее имя:

– Капитану Рэндоллу?

– Да, – неохотно ответила девушка. – Есть тут такой… англичанин. Он собирает военный налог и мне мстит.

– За что?

Она сделала недовольную гримасу, как бы не желая распространяться на эту тему.

– Считает, что я погубила его брата Фрэнка, – низко опустила голову леди Лаллиброх. – И он прав.

Для Джейми этот капитан Рэндолл был пока только тем, «кто по мальчикам», – и всё. Оказывается, у него ещё брат имеется. Или имелся.

– Ты его убила что ли?

– Можно и так сказать, – отвернулась в сторону жена и посмотрела на край озера, открывающийся с дороги. – Всё равно узнаешь… Лучше сразу тебе рассказать. Мы познакомились с Фрэнком во Франции. Он учился в университете Декарта на медицинском, я – в школе в Норме, но встретились как-то на ярмарке. Он был очень хорошим. – Клэр говорила так, чтобы муж разделил её симпатию к брату капитана Рэндолла.

– Извини, что произношу это в твоём присутствии, – как бы спохватилась она. – Ты – мой муж, я обязана любить тебя и быть тебе верной до конца своих дней, и буду, но Фрэнк действительно лучший из всех, кого я знала. Он совсем не такой, как его брат. – Она замолчала.

– И что же вам помешало? – Джейми хотел показать, что совсем не обижен. Заодно и самому себе.

– Не что, а кто. Мой младший брат Фергюс застал однажды Фрэнка, когда тот выходил из моей комнаты утром, но мы только разговаривали! – с мольбой посмотрела она на мужа. – Это правда!

– Я верю тебе. – «И как они живут тут все с такими понятиями?»

– А Фергюс не поверил. Он вызвал Фрэнка на дуэль, тот его убил и попал в Бастилию. Он там… умер. – На глазах девушки появились слёзы.

Джейми опустил голову.

– Мда…

– Извини, что рассказываю. – Она вытерла глаза ладошкой и шмыгнула носом. – Ты – мой муж, я не должна с тобой разговаривать о других мужчинах. Ты не рассердился на меня?

– Нет. – «Если посчитать всех, кто выходил из моей спальни, мы до Леоха доехать успеем».

Признание жены о каком-то Фрэнке отрезвило Джейми, и следующие две ночи он провёл в обнимку с камином в холле – опять вспомнил о фее. Ему удалось завоевать доверие Руперта и Ангуса, и они сняли осаду с двери их с Клэр спальни. Теперь появилась возможность ночами аккуратно пробираться в большую залу.

В первую ночь, никого не дождавшись, он вырубился к утру, во вторую почти сразу же уснул на тамошнем диване-«гаубице». Потом корил себя за лень и слабость, но тут же надеялся, что ещё ничего не проспал, и фея, если появится, в любом случае его разбудит.

«Прожила же она как-то семьсот лет. Авось не пропадёт, пока не отправит меня отсюда».

А до этого времени парень решил действовать сам и, так сказать, пошел по сундукам. По всем подряд. Не знал он: должен тот стоять исключительно на земляном этаже или же подойдут и чердачные?

Однажды, воспользовавшись отсутствием жены дома, Джейми попробовал залезть в один из сундуков и даже решился накрыться крышкой. Но она легко закрывалась и открывалась, а когда, проигнорировав такой пустяк, он стал биться в дно ногами, на шум прибежала миссис Фитц и, подняв крышку, спросила, не нужно ли ему чего.

Он постоянно вспоминал маму и, зная миссис Фрейзер, был убежден: она ищет своего пропавшего сына и верит, что он жив, и не сдастся, пока не увидит. А отец всячески будет её поддерживать и наверняка, в обход полиции, уже нанял детектива.

Но его мытарство длилось недолго – много времени отнимали поля, где они убирали остатки фасоли и тыквы; вереск и чечевицу срезали наёмные рабочие. А через некоторое время Клэр засобиралась на пастбища. Где-то далеко в горах, вместе с отарами Колама, пасли её овец. Подходило время их навестить.

Джейми ехать не хотел, во всяком случае, совсем не жаждал. Однажды фею он уже пропил, потом прогулял, теперь осталось ещё и проездить. И что докатился до того, что не смог отпустить жену одну, его абсолютно не устраивало. Парень был жутко недоволен собой, а перспективы и развитие событий откровенно страшили.

Так вот, навьючили они лошадей и отправились глубже и дальше в Хайлэндс, на север.

Джейми ехал хмурый и сосредоточенный – весь в себе. Он всё пытался проследить момент невозврата и понять, как дошёл до жизни такой.

Вначале было дело. Как-то так незаметно, из раза в раз, сделалось очевидным и даже привычным, что они с Клэр отлично могут оставаться наедине, вдвоём, бесконечное количество времени о чём-то болтать или что-то мастерить. И их не тянет зевать, не хочется закатывать глаза под потолок и быстрее смыться хоть куда-нибудь подальше. В один прекрасный момент такой факт игнорировать сделалось совершенно невозможно, потому что парня перестало тянуть к виски.

«Это что-то новенькое», – заторможено почесал он затылок, вспоминая, что не брал ни капли в рот уже дней пять. Что самое непонятное и настораживающее – не тянет! Он покачал головой: «Ох, не к добру эти перемены».

А пока они неспешно следовали по дороге на Томдаун. Девушка что-то щебетала про Францию и тамошнюю охоту, про двор короля, которому её представил младший брат отца, Жюль фон Туарах, и про то, как там красиво, чисто и скучно.

– Имя французское, а фамилия – немецкая, – заметил Джейми.

– Они выходцы из Саксонии, – пояснила Клэр. – Так что я тоже сассенах, – лукаво улыбнулась она.

– Я не сассенах, – ухмыльнулся мистер Фрейзер. – Я шотландец.

Лицо Клэр полностью зажило, девушка начала расчёсываться и оказалась прихорошенькой. Не красавицей, конечно, но смотреть на неё было несказанно приятно, даже любоваться.

«А если ей ещё там всякие салоны красоты и студии маникюра, «настройки»*, то…» – Джейми и сам не знал или не хотел, что же означает это самое «то».

«А актриса какая!» – помог он сам себе перескочить с мысли на мысль.

Всё это относилось к внешней стороны вопроса, не самой главной. Но необратимой ситуация сделалась из-за того, что в Клэр открылись смешливость и весёлый нрав; она была не прочь над кем-нибудь подшутить, могла посмеяться даже над собой.

Джейми очень нравилось, как она по-доброму общается с сестрой, как терпеливо занимается с ней науками. Поэтому он всё чаще замечал за собой какие-то нехорошие щемящие нотки внутри, когда дело касалось жены, и именно перед поездкой понял, что уже не владеет ситуацией и устал бороться с упрямыми фактами.

А когда к такому убойному комплекту парень добавлял энергичность, сноровистость и, самое главное, беспрецедентную честность и искренность леди Лаллиброх, то всё больше чувствовал, что ему того и гляди начнёт сносить крышу, поскольку захватывало дух от его «Клэрасила» иногда весьма конкретно.

Перед самой поездкой до него вдруг дошло: ему очень жаль, что не встретил её в своём времени. Фрейзер был бы не прочь забрать её с собой в сундук, потом жениться там, дома, в двадцать первом веке, зарегистрировать брак и заняться с ней сексом (а может быть, и любовью) в первую же брачную ночь. Короче, всё начать сначала.

При первых проблесках таких мыслей он пробовал трясти головой, чтобы выбить всю эту муру, но потом плюнул и махнул рукой. «Один чёрт, не помогает».

Как сделал вывод Джейми, девушка вообще-то от природы являлась весёлым, не унывающим человеком, но обстоятельства и то, чем ей довелось заниматься, плюс ответственность, которую приходилось нести каждый день, сделали из неё довольно властную, решительную, а иногда даже резкую особу. Бойца.

Однажды он спросил, порет ли она мужиков.

Клэр кивнула и заулыбалась:

– Было пару раз. С соседскими парнями. Одни увели у меня корову, другие забрали плуг у кузнеца, сказав, что это я прислала. Но я стараюсь, чтобы о порке знали все, и приукрашиваю. Иначе весь скот разворуют, растащат. Бояться должны, понимаешь?

– А мне Дугал говорил, ты работников порешь.

– А-а-а, вон ты о чём, – опять засмеялась миссис Фрейзер. – Да это Руп и Ангус однажды были зимой на свадьбе у родственников в клане МакМанус и полезли там к каким-то девушкам. Их поймали и выпороли. Дугал увидел у них полосы на спинах, и они сказали, что это я.

– Зачем?

– Потому как он считает, что я плохо управляю поместьем, всех распустила.

Ехали медленно и долго. Джейми почти не смотрел по сторонам. Не очень он любил все эти озёра, болота и косогоры, только в рамках охоты, не больше. Некоторые его парни частенько выезжали на берег какого-нибудь очередного «лох», но он присоединялся редко. Его – это пабы, клубы, красивые дома и тачки, такие, которыми управляет твой спинной мозг – только задумал, а она уже послушалась. А вот сейчас от созерцания этой суровой шотландской картинки каменистых гор и словно плюшевых холмов как-то незаметно пришло ощущение, что, пожалуй, единственная крепкая связь между временами – природа. Горы, деревья, леса, озёра, реки и всё тот же чертополох. Если не видеть построек и оказаться в дикой местности, то почувствовать разницу между веками практически невозможно.

Наконец, перед сумерками, Клэр скомандовала свернуть с дороги и заночевать в знакомом месте.

– Тут недалеко есть пещера. Её я знаю. А если уедем дальше, то, может, негде будет расположиться.

Пока расседлали и стреножили лошадей, разожгли костёр, принесли воды из небольшого озера рядом – уже стемнело. Быстро разогрели гороховые блины с курятиной, поели, запили горячим, обжигающим травяным чаем и легли спать. Укутались, как и положено, пледами, подстелив овечьи шкуры.

Джейми не очень уютно себя чувствовал при температуре в пять градусов по Цельсию, да ещё и так, что ни плечи по кровати раскидать, ни ноги вытянуть куда-нибудь «на север». Трезвым он так не спал.

Но это оказалось только началом.

– Ты извини, но нам лучше сегодня спать тесно, – придвинулась к нему Клэр.

Она копошилась и укладывалась удобней, а парень уже понял, что это конец; он опять почувствовал её запах. Запах женщины даже сквозь вонючие овечьи шкуры, в пропахшей костром пещере, в секунду смог поставить мужским мозгам «импичмент» и отстранить их от дел.

И за работу тут же принялись инстинкты.

Ему страшно, на разрыв аорты, захотелось её поцеловать. Джейми казалось, что от этого зависит его жизнеспособность или даже жизнестойкость. Грудную клетку, не говоря уже о других частях тела, стянуло сильнейшим спазмом, будто кожаными ремнями, требуя расслабления одним совершенно определённым способом – снять напряжение к чёртовой матери!

Он чуть приподнял девушке голову за подбородок; та с удивлением распахнула глаза. Не дав ей опомниться, парень лизнул её губки, потом ещё раз и пососал нижнюю.

А дальше – искра, буря, безумие.

И невесомость космоса.

Девушка всю дорогу ничего не понимала, но всё-таки проявляла чудеса послушания и готовности сотрудничать. Может быть, именно это сыграло решающую роль, но Джейми очень понравилось. Очень!

Он потом ещё полночи лежал и перебирал причины, желая разобраться в себе и понять, что же такого особенного сейчас произошло и почему ему не то что хочется ещё – к этому он привык, – хочется всегда. Да-да, именно всегда! Словно купил тачку, которую сделал бы собственными руками, если б умел; услышал песню, что сам же сочинил; приехал в город, который построил. Так, как ему хочется, нравится, чисто для себя и под себя, под свои вкусы и приоритеты.

До этого он замучил бедную Клэр вопросами – «как ты?», «тебе не больно?», «тебе больно?». Когда она ответила: «Я потерплю», – Джейми взвился, словно это ему предложили потерпеть, тогда как раньше терпение считал одной из главных женских добродетелей вообще.

Клэр же была такая искренняя, самоотверженная. Парень заметил: в том, в чём она ничего не понимала и не разбиралась, девушка не пыталась умничать и делать вид всезнайки, а быстро подчинялась навыкам и опыту. Это он заметил ещё на кухне, где она полностью доверяла миссис Фитц и не пыталась учить её «как на самом деле надо».

Он доподлинно знал, что сейчас Клэр не получила ровным счётом никакого физического удовольствия, а даже скорее наоборот, но всё-таки её личико источало полное удовлетворение и счастье, глаза лучились восхищением в сумраке ночной пещеры, куда только лишь чуть-чуть проникал свет луны.

Правда, всё это внезапно оборвалось.

– Ты что наделал, грешник?! – вдруг возмутилась жена, когда поняла, что он кончил себе в руку и вытирает её о плед.

– В смысле? – опешил жутко счастливый и радостный, но тяжело дышащий Джейми.

– Так нельзя делать! Ты что, забыл?! – постучала она указательным пальчиком себе по лбу.

– Что «нельзя»? Что «забыл»?

Девушка задохнулась и яростно засопела, словно злясь на то, что не может говорить.

– Это!

– Да что «это»?! – уже взревел Джейми.

– Ты сам знаешь, – не сдавалась Клэр, не желая озвучивать смущающие пикантные подробности.

– Ты – моя жена, я – твой муж. Что ещё я обязан знать?

– Вот именно, что жена и муж. Семя мужа должно оставаться в жене всегда, потому что иначе – грех. Мы согрешили! Не бывать между нами счастью! – налились слезами её глаза.

Джейми застыл, перестав дышать. И отмер только после того, как услышал хлюпанье носом.

– Ну, ладно, извини, я забыл, – подвинулся он опять и принялся гладить её по голове. – Не расстраивайся. Мы обязательно будем счастливы вместе, вот увидишь.

– Нет, не будем. Господь нас накажет. Это всё из-за меня. Я какая-то несчастливая. Из-за меня погибли брат и Фрэнк! И вот опять что-то не так.

– Да всё так! Не печалься! – прижал он к себе девушку, хоть сам вообще мало что соображал. Джейми знал только одно: оставлять в прошлом детей он не собирается. Ни мальчиков, ни девочек. Это совершенно ни к чему.

«И как быть?» – встал вопрос настолько неожиданно, насколько внезапно разгорелась страсть.

Фрейзер прикидывал и так и этак, но всё время упирался в восемнадцатый век. Даже если женщины и умеют использовать какие-то травы или способы, то как, спрашивается, убедить Клэр их применять? Какие доводы приводить? Что он не хочет от неё детей? Или что потом всё равно бросит, и ей же будет хуже одной с ребёнком?

В конце концов Джейми не придумал ничего лучше, чем воздержание. И опять вернулся к мыслям о фее.

«Валить надо отсюда скорее, да и всё», – отвлекался он от желания послать всё подальше и повторить с Клэр только что проделанный фокус счастья. И даже самому себе боялся признаваться: держит его только то, что ей наверняка сейчас очень больно.

Поэтому проснулся настроенным на скорое возвращение, что в свете последних событий как-то притупилось в нём уже в который раз.

На следующий день они доехали до пастбища, где работали пастухи и собаки. Мужчины отчитались перед владелицей: сколько овец не уберегли, какая шерсть, сколько стричь не получится, сколько баранов готовы к спариванию – и так далее. Поговорив с пастухами и выпив с ними чаю и виски, муж с женой отправились обратно.

На этот раз они ночевали в той же пещере, но Джейми уже не тронул девушку, хоть и стоило ему это много чего и ещё больше. Он подозревал, что она расстроится и опять обвинит во всём себя.

И так оно и произошло. «Я тебе не понравилась», «я неумёха», «я страшная», «я плохая» – слышалось на утро через слово. Парень уже хотел было согласиться, но всё-таки набрался терпения и всю дорогу утешал и оправдывался.

– Клэр! Клэр! Капитан Рэндолл приезжал! – неслась к ним во всю прыть Лири, как только они показались на подворье.

* «настройки» – имеется ввиду tuning (англ) – настройка, регулировка.

Глава 5 Времена «царя» гороха

Глава 5

Времена «царя» гороха

– Когда? – тут же всполошилась Клэр. – Когда он приезжал?

– Вчера. Но мы ему ничего не дали. Сказали, пока тебя нет, ничего не дадим. Он сказал, что позже заедет.

– Хорошо. Где Руперт? Позови его. Пусть подальше спрячет мешки с пшеницей с Рыбного поля.

– Он где-то здесь. Сейчас позову. – Девчушка кинулась прочь.

Таким образом, не успев переступить порог, Клэр тут же окунулась в хлопоты по дому; Джейми где-то старался помочь, а где-то – просто не мешать.

Тоскливо сделалось парню как никогда. Вдвоём с женой даже в каменной пещере было гораздо веселей и приятней. Там они принадлежали только друг другу, а тут…

С одной стороны, его здесь никто не ругал и не укорял, но с другой – он никогда не станет настоящим хозяином Лаллиброх и главой семьи. И жить так можно, только если тебе некуда податься, а ему есть куда.

Поэтому парень решил сегодня же ночью подождать, пока Клэр уснёт, и рвануть в главную залу.

Сказано – сделано.

Он сидел на диване-«гаубице» в холле, смотрел на ярко горящие поленья в камине и чувствовал себя предателем. И чёрт бы его побрал, если понимал, кого предаёт и насколько.

Его будто распилили на две части в непонятном процентном соотношении. Одна часть невидимым канатом от солнечного сплетения тянула к матери с отцом домой, другая – уговаривала распрощаться с беззаботной, бесцельной жизнью молодого оболтуса и шалопая и понять, что его место рядом с женщиной, которую можно расценить как благословение Господне.

– О чём задумался? – прозвучало в тишине холла, и Джейми дёрнулся как укушенный.

– Фея! Наконец-то! – просияло его красивое лицо.

– Ты ещё не передумал возвращаться? – сразу же приступила к делу Вжикки, поскольку их в любой момент могли прервать.

Сегодня на волшебнице красовалось платье из лебединого пуха, похожее на маленькое облачко, а на ножках – белые сапожки из пера. На левом запястье, на верёвочке, висел такой-то шарик из такого же пуха, похожий на обыкновенные снежки, в какие зимой играют ребятишки. Золотистые волосы Мерседес затянула в хвост на макушке.

– Нет конечно! С чего ты взяла? – поднялся с дивана подопечный и приблизился к облицовке камина.

– У тебя полная голова мыслей о жене.

– А… жене, – почесал затылок Джейми и опять отошёл в центр комнаты. – Да… жене. Я решил: если вернусь домой, в будущее, Клэр от этого только будет лучше.

Мадемуазель Синдрилонская заинтересовано склонила свою крошечную, аккуратную головку набок.

– Неплохая попытка, мистер Фрейзер, – сделала она шаг вперёд. – Это интересно. И что же, по-твоему, выиграет леди Лаллиброх?

– А зачем я ей? – развёл руками парень. – Я здесь не рос. Многого не умею. Да почти ничего не умею, – обречённо махнул он. – Гвоздя ни разу в жизни не забивал.

– Ты знаешь экономику, которую тут вообще никто не знает. А забивать гвозди можно научиться.

– Пф! Подумаешь, экономика. – Джейми старательно избегал смотреть на Вжикки и блуждал глазами в полумраке ночи по предметам холла. – Справлялись же как-то без меня. И сейчас не пропадут.

– Но ведь ты исчезнешь бесследно. Об этом ты подумал? – Фея взялась за свой снежок двумя руками.

– В смысле? – наконец поднял на неё взгляд подопечный.

– Я о том, что ты исчезнешь – и все посчитают тебя умершим. А знаешь, что пока не найдут твоего трупа, на Клэр вряд ли кто-то решит жениться? О, Алба, как тут жарко топят! – Она раздраженно поморщилась и заглянула вниз, в разгоревшееся окно камина. Вжикки неуловимым движением руки превратила свой снежок в веер и принялась им обмахиваться, отчего её платье сделалось похожим на шевелящиеся под водой заросли водорослей. – И даже если кто-то осмелится, священник никогда не освятит брак, потому что может сотворить грех многомужества.

– Правда? – подскочил обрадованный парень. Ему было несказанно приятно услышать, что Клэр больше никому, кроме него, не достанется. – Это классно!

– Да что ты говоришь?! Ты обрекаешь девушку на одиночество! Всемогущая Алба, какой эгоизм! – схватилась за голову Мерседес.

Джейми сник моментально.

– А ты точно фея? Что-то больше на Мефистофеля похожа. Разве для тебя не лучше, чтобы я убрался отсюда? Тебе вообще не надоело со мной возиться? Кстати, спасибо, что спасла меня на охоте.

– Пожалуйста… – Вжикки сделала многозначительную паузу, – не учи меня быть феей. Всё хорошенько взвесить и учесть в твоих же интересах.

«Может, я смогу побывать дома, а потом вернуться?» – Джейми вспомнил о мыслях, которые уже давно и не единожды посещали его буйную голову.

– Нет, – отрезала фея. – Это тебе не аттракцион и не исторический музей в Лондоне.

Тут парень сник окончательно, ссутулился, подошёл к дивану, тяжело опустился на него, как столетний старик, и уронил голову на руки.

– И что же, мне домой не возвращаться? – медленно произнёс бедолага уже совсем упавшим голосом без какого-либо намёка на оптимизм и браваду. – Ну, не умирать же мне в самом-то деле! – резко выпрямился он и, разведя руки в стороны, с возмущением посмотрел на свою покровительницу.

Та передёрнула плечиками.

– Это как посмотреть.

– То есть?

– Ты не так уж далёк от решения. Есть один способ, но, боюсь, он тебе не понравится.

– Понравится! Вот увидишь, мне понравится! Что надо делать? – опять подлетел к камину Джейми.

– Надо притвориться, что ты умер. Тебя похоронят в гробу, и оттуда сможешь провалиться в своё время. В восемнадцатом веке ещё нет кардиограмм, это сработает.

Джейми застыл на вдохе.

– Ого.

– Угу.

– Это…

– Знаю.

– А выпить для храбрости можно? – спросил он так, на всякий случай. Укладываться в гроб даже на время Джейми не собирался и сразу же отмёл для себя такой вариант.

– Кому что! – всплеснула руками фея. – Нельзя!

– Ужас.

– Но ты ведь уже побывал в захлопнутом сундуке. Там разве не страшно? – продолжила изображать из себя Мефистофеля волшебница.

– Тогда я был в стельку пьяным.

Вжикки на это промолчала.

– Как-то неожиданно всё это, – скривился парень. – Я могу подумать?

– Разумеется. Когда решишься, я навещу тебя.

– А как ты узнаешь, что я решился? – вовремя спохватился Фрейзер. Как-то не уютно он себя чувствовал без прочной и желательной обоюдосторонней связи с покровительницей.

Фея застыла и посмотрела на подопечного, как на глупого подопечного.

– Этот диван, – сложила она веерок и ткнула им в предмет мебели, – на котором ты всегда вертишься в нетерпении, ожидая меня, издаёт такие звуки, что соловьи в моём лесу теряют музыкальный слух.

– А… гм… – глупо улыбнулся Джейми. – Ясно.

После этого разговора парень ходил задумчивым и смурным. Наконец-то до него дошло, что для возвращения домой придётся попотеть. Без фанатизма, конечно, но тем не менее.

«Не хочу в гроб, – хмурил он брови. – Чёрт знает что. Должен быть какой-то другой выход».

Но сейчас судьба Клэр начала волновать его даже больше собственной. Он передумал многое и разное и всё надеялся, что произойдёт что-нибудь такое, что сдвинет его мысли с мёртвой точки. Причём мёртвой во всех смыслах.

И оно произошло.

Как-то раз они с Клэр, Лири и Ангусом возвращались с поля.

Джейми вызвался заехать в посёлок к кузнецу – забрать лопаты с железными наконечниками, которые тот обещал наковать к сбору морковки. Правда, у парня имелись свои резоны на такой манёвр.

Возвращаясь от кузнеца с готовым заказом, он заглянул к сапожнику, поскольку местные боты носить не смог – уж больно грубы и неудобны, – и в голову пришла идея починить кроссовки. Puma, конечно, делала хорошую обувь, крепкую, но только для асфальта, тротуарной плитки и беговых дорожек от немецких производителей покрытий спортивных снарядов и сооружений. В неравной борьбе с грязью и дорогами от колёс тачанок и телег они грозились испустить дух и оставить своего хозяина на милость «кандалам», как назвал он тяжёлые грубые сапоги восемнадцатого века.

Хоть и кузнец, и сапожник уже знали мужа госпожи Клэр, но ни тот, ни другой на английском не разговаривали, а Джейми ещё плохо знал гэльский, поэтому ему пришлось очень долго (особенно сапожнику) объяснять, что от него требуется и из чего сделана подошва кроссовок фирмы Puma двадцать первого века.

Подъезжая к своему дому, ещё между стен сараев, он увидел во дворе красные мундиры.

– Джейми! – услышал парень и обернулся; к нему со стороны заднего двора неслась Лири. – Там капитан Рэндолл затолкал Клэр в дом! Они так кричат друг на друга! – схватилась за щёки девчушка. Из её глаз выплёскивались страх, ужас и слёзы.

Первой же мыслью было рвануть в дом и заживо замуровать капитана Рэндолла в ту самую нишу на кухне, где, как выяснилось позже, Клэр прятала от своих работников виски.

– А ты как? – сильно сжал он поводья в кулаках.

– Я убежала.

Джейми быстро спешился и, привязав лошадь к ближайшей яблоне, спрятался за углом сарая, чтобы оглядеть двор. Двое солдат спокойно стояли и разговаривали у стены дома недалеко от входа, возле них на земле лежал связанный Ангус, чуть поодаль валялся застреленный дворовый пёс Пишт.

«Суки», – заскрежетал зубами Фрейзер. Он пожалел, что Руперта сейчас нет с ними – тот повёз миссис Фитц на ярмарку в Глес за растительным маслом.

– Их двое? – поинтересовался у Лири.

– Да. – Девчушка примостилась напротив и, вытирая слёзы, также осматривала территорию.

– Пистолеты в доме заряжены?

– Нет. Только в конюшне.

– Выпусти собак, – скомандовал он и, пригнувшись, поскольку не забывал о своих габаритах, направился к лошадям.

– Ага, – обрадовано послушалась Лири и, тоже пригнувшись, кинулась в другую сторону – к псарне.

– И не показывайся сама! – успел приказать сдавленным шепотом ей вслед Джейми.

Он вошел в конюшню со стороны сенника и бросился к пистолетам, спрятанным в ящике под грузилами для выпрямления вожжей и подпруг. Фрейзер так и не научился стрелять из этих неудобных, неуклюжих и травмоопасных обрубков и уже тем более перезаряжать их, но выбора у него не было.

Он схватил оба пистолета и подошёл к воротам конюшни.

Ждать почти не пришлось. Через несколько секунд со стороны псарни вывалилась стая их охотничьих собак. Почуяв кровь, животные принялись яростно лаять, наматывая круги вокруг солдат, того и гляди при первом же необдуманном движении норовя наброситься. Пока красномундирники от них отмахивались, парень проскользнул в дом.

– Я тоже потеряла брата, как и ты! – сразу же врезались ему в уши надрывные восклицания Клэр. – И его убил твой брат! Я также могу тебе мстить!

– Это было не убийство, а честная дуэль, – ответил ей почти невозмутимый незнакомый мужской голос, – которую, кстати, начал твой полоумный братишка.

– Но Фрэнка не я бросала в Бастилию! Я тоже горюю о нём, ты это прекрасно знаешь.

– Ложь! – рявкнул незнакомец, и раздался стук, скорее всего, кулаком по столу.

– Нет, не ложь! Я любила твоего брата, потому что он не был такой трусливой скотиной, как ты, и не прятался за спинами солдат!

– Заткнись, сука! – Тут послышались шаги, а потом – какая-то возня.

Джейми понял, что его выход, и показался в дверях.

Картинка, которую ему довелось застать, чуть не вынудила отбросить оружие и кинуться рвать этого солдафонского ублюдка голыми руками; тот припёр девушку к стене лицом, задрал ей сзади платье и шарил под ним рукой.

– Уберите руки от моей жены, сэр, – процедил Джейми с порога, наставив на капитана Рэндолла один из пистолетов.

Мужчина замер.

– Считаю до одного – и сношу вам половину башки. Ну!

Капитан отпустил девушку и, подняв руки, сделал шаг назад. Джейми вошёл в комнату и остановился в углу.

– А теперь разворачиваемся и медленно, без резких движений, на выход.

Джек повернулся и с интересом взглянул на своего обидчика. Его лицо не омрачилось ни испугом, ни тревогой, а даже наоборот: озарилось нешуточным восхищением. От неожиданности он опустил руки и сделал пару шагов вперёд.

Джейми тоже немного рассмотрел этого налётчика. Капитан оказался намного младше, чем он ожидал, с воинственным худощавым лицом с двумя вертикальными складками на щеках и такой же горизонтальной на месте рта. Самих губ у человека не было.

«Прирождённый военный, – сделал вывод Джейми. – Это чревато».

Одёргивая юбку, Клэр повернулась передом и прислонилась к стене. Её измождённое личико было всё в слезах.

– Жены? Вы муж этой дурёхи? – скептически скривился капитан, ткнув себе за спину указательным пальцем.

– Руки вверх, я сказал! – сверкнул глазами Джейми, и его фигурный рот исказился оскалом. – Я муж этой женщины, хоть вас это никоим образом не касается. Вон из моего дома!

– Беру свои слова обратно, Клэр. – Рэндолл поднял руки вверх опять. – Раз уж на тебе женятся такие… – смерил он фигуру парня с ног до головы оценивающим взглядом, – солдаты. – Его глаза по новой зажглись восхищением, и он облизал кожу вокруг отсутствующих губ.

Для Джейми, как для человека двадцать первого века, не осталась незамеченной эта совершено особенная мимика. В принципе, в глазах геев своего времени он нередко замечал и вопрос, и надежду, и зачастую нескрываемый восторг, и даже мольбу. Потому взгляд капитана прочитал практически безошибочно.

«Извини, мой сладкий, я не из твоего петушатника».

В этот момент ему ужасно захотелось остаться в восемнадцатом веке хотя бы на ближайшие четыре года и дождаться-таки, когда вздёрнут этого ублюдка.

– Вон! – гаркнул он так, что взвинченная как струна Клэр подскочила от испуга и приложила руку к груди.

– Что же, – качнулся мистер Рэндолл с пяток на носки и вскинул подбородок, – я ухожу. Но я ещё вернусь. За вами, – ткнул он указательным пальцем в Джейми, – молодой человек, – и, сделав движение, будто стреляет из пальца, опустил руки и стремглав вылетел из комнаты.

Клэр с немыми, неслышными рыданиями сползла по стене и осела на пол.

Джейми выглянул в коридор, дабы убедиться, что капитан действительно избавил их от своего «приятного» во всех отношениях общества, после чего ринулся к жене.

– Клэр! – отложил он пистолеты в сторону и присел рядом.

Из неё рвались рыдания, она не могла выговорить ни слова, только отдельные звуки.

– Я… да… не… – Плечи девушки вздрагивали так, что выступающие лопатки с несильным гулким стуком бились о стену. – Это… не…

– Клэр, успокойся, – убрал он ей за ушки непослушные «пружинки». – Пожалуйста, не плачь. Я не дам тебя в обиду, – погладил жену по волосам.

– Он… – всхлипывала девушка. – Он… меня… по… тро… гал. – Она закрыла лицо ладонями.

– Я ему руки оторву!

Клэр сильно замотала головой.

– Ты… меня… вообще… не захочешь.

– Клэр…

– Джей… – подняла она лицо, которое выглядело так, будто на него вылили кружку воды. – Джейми, что со мной… не… так? Почему всё так… не… правильно?