Текст книги "Мятежник (ЛП)"

Автор книги: Кристина Дуглас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Я могла ясно увидеть это, возможно, видение или возможность. Я почувствовала, как он перекинул меня через голову, почувствовала, как камень приближается, и в последнюю секунду я вывернулась, вырываясь из его хватки.

Слишком поздно. Моя голова ударилась о скалу, не так сильно, как он хотел, и мешок смягчил удар. Но на этот раз я действительно отключилась, тьма сгустилась вокруг меня, когда я погрузилась в холодное, тёмное море, погрузилась в вечность, в ничто, в смерть.

МЕТАТРОН ОПУСТИЛ ВЗГЛЯД НА чернильный океан, наблюдая, как исчезает тело. Он должен был знать, что не может доверять ей. Должно быть, она заметила его приближение. Однако это не принесло ей никакой пользы. Даже если бы ему не удалось разбить её мозги о камни, он нанёс достаточно повреждений, чтобы она, не двигаясь, тонула, как камень.

Он собирался зашить мешок, прежде чем швырнуть его вниз. Это была бы тяжёлая работа, ведь он никогда в жизни не прикасался к иголке, но он не хотел рисковать, чтобы она хорошо его разглядела. Ничто не было гарантировано, он прожил в Шеоле достаточно долго, чтобы знать, что жёны были на удивление стойкими. Но Марта больше не была женой, у неё не было защиты. Никто даже не заметит, что она ушла. И мешок удержит любую кровь и мозг, которые вытекут, прежде чем он сбросит её.

Он больше не мог разглядеть тёмную фигуру под волнами. Он выбрал самую глубокую часть воды, которую смог найти, просто чтобы убедиться, что она унесёт её вниз. Его единственной заботой сейчас было то, что её найдут до того, как мешок развалится. Очень жаль, он мог бы использовать его снова. Но это стоило того, чтобы, наконец, навсегда закрыть слишком проницательные глаза провидицы.

Каин, возможно, даже не осознает, что он был тем, кто сделал это. В конце концов, провидица часто выходила сюда, ей было бы легко поскользнуться и упасть в море, ударившись головой по пути вниз.

И если он догадается, кто за этим стоит, что он может с этим поделать? Нет, так было гораздо лучше. Проще. Каин никогда не был движущей силой, ему никогда не приходилось убивать семьи за их богохульства, стариков, которые плакали, когда видели его. Каину нужно было… Что они говорили? Найти пару? Если бы они только собрались преуспеть в уничтожении Шеола. Или Метатрону просто пришлось бы уничтожить и Каина тоже.

Теперь она была вне поля зрения, унесённая в свою могилу глубоко под поверхностью, и он отвернулся, отмахнувшись от неё, как от ещё одной выполненной работы. Стоял тёплый солнечный день, вездесущий туман был почти прозрачен. Всё было хорошо в этом мире.

Я ТОНУЛА. Я знала это, у меня уже была вода в лёгких, и влажные складки мешка поймали меня в ловушку, когда я погружалась всё глубже и глубже. Я начала сопротивляться, отталкивая его, высвобождая ноги, извиваясь, пока он, наконец, не соскользнул с моей головы. Это не помогло. Океан был чёрным как смоль, я не могла дышать, моя кожа онемела от холода, и часть меня хотела просто отпустить.

Я пнула его ногой. Я развернулась, когда нападавший бросил меня в воду, и я всё ещё была дезориентирована от удара по голове. Я плыла лишь в одном направлении, двигаясь к поверхности. Если я двигалась не в ту сторону и в итоге утону, так тому и быть. Если я столкнусь с человеком, который пытался убить меня, он мог бы закончить работу с моего благословения. Я устала бороться.

Я двигалась по воде, как тюлень, вверх, плавно и быстро, и свет начал просачиваться вниз. Я могла бы даже выбраться на поверхность до того, как мои лёгкие взорвутся, ошеломлённо подумала я, без облегчения или отчаяния. Я снова толкнулась ногой, двигаясь, двигаясь, и передо мной в глубокой воде возникла фигура. Томас?

Это не займёт много времени. Всего лишь небольшая корректировка, и я могла бы спуститься в более глубокую часть океана, где он ждал меня, обволакивающее, удушающее присутствие, которое я ненавидела и по которому скучала. Забвение, мирное, прекрасное, объятия воды вокруг меня. Почему я не должна сдаваться?

Потому что, как бы я ни старалась быть спокойной, безмятежной и кроткой, в глубине души я была бойцом. Я сильно толкнулась ногой, и через мгновение моя голова вынырнула на поверхность, и я начала задыхаться.

Я была за последним валуном, вне поля зрения кого-либо на берегу. Выбор был сделан, по крайней мере, сегодня я выживу. Мне удалось доплыть до выступа на океанской стороне скалы, последние силы я потратила на то, чтобы подтянуться. Она была узкой, и я едва могла удержаться, когда закашлялась, поперхнулась и выплюнула морскую воду. А потом я лежала там, не двигаясь, позволяя солнцу согреть мою покрытую льдом кожу, позволяя моему дыханию медленно прийти в норму.

Моё горло и лёгкие горели. На выступе была кровь, и я поняла, что моя голова кровоточит с нервирующим энтузиазмом. Я понятия не имела, насколько сильно я пострадала, умру ли я там, на уступе, утащит ли моё тело в море, когда начнётся прилив, или аккуратно положит на берег, чтобы кто-нибудь нашёл.

Мне было всё равно. Солнце было тёплым, когда я лежала там, мягкий послеполуденный ветерок обдувал меня. Я отпускаю всё, погружаясь в благословенную, успокаивающую темноту.

АЗАЗЕЛЬ БЫЛ ОДИН в главном зале, читая тома священных писаний, которые были переданы по наследству.

«Тома лжи», – подумал Каин с холодным восторгом. Когда Азазель узнает правду, это разрушит те самые убеждения, которыми он так дорожил, которыми когда-то правил.

Было заманчиво дождаться мести, чтобы сделать её более полной.

Но Азазель сейчас был один, спиной к двери, а жители Шеола были заняты своими различными обязанностями, далеко от зала заседаний. Он мог бы усилить хватку и сломать шею Азазелю, и тот был бы парализован, неспособный доползти до моря за исцелением. Он умрёт, его лёгкие наполнятся его собственной кровью, а Каин будет смотреть на него и думать о Тамар и справедливости, которые давно назрели.

Он проскользнул в дверь, бесшумный и смертоносный, готовый к нападению, когда внезапная настороженность проскользнула в его концентрацию. Азазель был перед ним, идеальная мишень. Но что-то было не так.

Марта. Он понятия не имел, откуда ему это известно, но он был настроен на неё с того момента, как прибыл во вспышке хорошо контролируемого пламени. Марта была в опасности.

Он посмотрел на спину Азазеля, такую уязвимую, у него больше не будет такого шанса.

Но он услышал, как она вскрикнула от страха, от боли. Вода. Она была в воде.

Он повернулся и вышел, тихо закрыв за собой дверь в главный зал.

ХОЛОДНАЯ ВОДА УДАРИЛА меня по лицу, разбудив, и я попыталась сесть, но тут же упала обратно в воду. Солнце было почти у самого горизонта. Я понятия не имела, как долго я там пробыла, и мне было всё равно. Мне нужно было вернуться.

Я держалась за выступ, проверяя свои силы. Очевидно, я не собиралась умирать. Я протянула руку и коснулась своей щеки. Там что-то покрылось коркой, предположительно засохшая кровь, и я поморщилась от боли. Я должна была двигаться, обогнуть скалу и попытаться добраться до дома, но что-то меня остановило. Как я могла быть уверена, что мой потенциальный убийца исчез? Последнее, чего я хотела, это снова попасть в его грязные руки.

Я подтянулась на выступ, теперь погружённый на три дюйма в воду с наступающим приливом, и начала подниматься по склону утёса. Большинство ступенек были достаточно лёгкими – это было почти так, как если бы естественная лестница была вырублена в скалах, ведущая к роще деревьев наверху. Лишь некоторые из них были трудными, и когда я впервые обнаружила этот путь, я несколько раз падала обратно в океан, прежде чем покорить его.

Я не могла позволить себе снова упасть, на этот раз я могла и не всплыть. Я двигалась медленно, цепляясь руками за скалистые выступы, бормоча себе под нос мантру: Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Я не знала, с кем разговариваю, мне было всё равно. Это просто помогало мне продолжать двигаться.

Когда я, наконец, увидела скрюченные деревья, нависающие над головой, я чуть не отпустила их от облегчения. Я практически взлетела на последние несколько ступенек, чтобы приземлиться, распластавшись на животе, на вершине скалы, задыхаясь. Безопасно.

Я уже собиралась подняться, когда что-то остановило меня, какое-то сверхъестественное чувство, что опасность близка. Я осталась на месте, обдумывая это. Конечно, опасность была рядом. Шеол был маленьким местом, и тот, кто напал на меня, не мог уйти далеко. Никто не пролетал над головой…

Это напомнило мне, что я всё ещё не в безопасности. Мне удалось потихоньку подняться на последний подъём к роще деревьев, защищённой их искривлёнными, укрывающими ветвями, и я услышала мягкий гул мужских голосов с берега, смешанный со звуками океана, плеском воды о скалы, ветром в деревьях. Я не могла их узнать. Я только знала, что он был там. Тот, кто пытался убить меня.

Я так сильно ощущала его злобное присутствие, что меня пробрала дрожь. Опасность таилась прямо за выступом скалы.

Я могла бы вернуться на берег. Мне просто нужно было немного отдохнуть, а потом я могла бы поплыть обратно, добраться до своей комнаты и пойти поискать хорошую, большую ванну, чтобы понежиться.

Голоса смолкли. Я должна была рискнуть, должна была увидеть, кто пытается причинить мне боль, иначе я не была бы в безопасности. Я не смогла бы ничего доказать, но, по крайней мере, знала бы, от кого держаться подальше. И если бы я узнала, кто это сделал, я бы поняла, почему. Насколько я знала, я ни для кого не представляла опасности.

Я придвинулась ближе, камень царапнул мою кожу. Всё ближе и ближе к краю, я просто бросила быстрый взгляд, прежде чем нырнуть обратно, надеясь вопреки всему, что он меня не увидит.

Ещё один шаг, и я была бы там. Я оттолкнулась и поднялась.

Он уходил прочь. Я могла видеть только его спину, но я знала, кто стоял там, наблюдая за волнами.

Каин.

Должно быть, он почувствовал на себе мой взгляд, потому что остановился, повернулся и уставился на камень, но я снова опустилась, так что он не мог меня видеть.

Я прижалась лицом к скале и почему-то заплакала.

Какой же идиоткой я была. Я знала, что он был олицетворением опасности. Я знала, что он манипулятор, бессовестный, лжец и обманщик. Хищник первого порядка. Так почему же я плакала? Неужели он ослепил меня похотью, когда целовал, обманул ложной нежностью, когда обнимал? Неужели я была настолько доверчива, что действительно поверила ему?

Очевидно, так оно и было. По крайней мере, там никого не было, чтобы увидеть крах моей глупости. Я могла бы погрязнуть в страданиях, в безопасности на своём собственном маленьком острове, и это было бы моей тайной. Когда я нырну обратно в воду, море смоет мои слёзы и мой идиотизм, и я снова выйду целой.

Если бы я вообще когда-нибудь была целой. Томас спас, а затем задушил меня, но я начала исцеляться. Только начала, поняла я теперь. Я всё ещё была сломлена, Каин доказал мне это.

ГЛАВА 24

ПОСЛЕДНИЙ СВЕТ ПОЧТИ ИСЧЕЗ к тому времени, когда я нырнула со скалы, вода окутала меня своими ледяными объятиями, и на короткое мгновение я подумала о том, чтобы позволить приливу унести меня в море. Но я была сделана из более прочного материала, поэтому я поплыла к берегу медленными, лёгкими гребками, говоря себе, что оставляю всё позади, боль, страх, уязвимость, и готова создать новую, более прочную кожу.

К тому времени, как я добралась до берега, меня била дрожь. В Шеоле никогда не было так холодно, но с заходом солнца температура упала, и сегодня вечером дул сильный ветер. Никого не было видно, и инстинктивно я знала, что рядом со мной нет никакой опасности. По крайней мере, это чувство обострилось, хотя на самом деле мне это было не нужно. Всё, что мне нужно было сделать, это увидеть Каина, чтобы понять, что я в беде. Я знала это с самого начала, но где-то по пути, казалось, забыла. Как ещё я могла оказаться в его постели, готовая сдаться?

Я обхватила руками своё мокрое тело и поспешила вдоль берега обратно к дому. Я поймала несколько любопытных взглядов, когда добралась до комплекса, и увидела, как Тори направилась ко мне, но Михаил схватил её за руку, отвлекая, и я бросилась в главный зал, всё ещё капая водой.

Она высохнет, и мне было всё равно. Я пропустила ужин и была голодна, но могла поесть в своей комнате. В любом случае, я ненадолго остановилась в маленькой кухне рядом со столовой, прежде чем продолжить свой путь, большой мясницкий нож был спрятан под моей развевающейся, промокшей одеждой. Всё, чего я хотела – это глубокая горячая ванна, но я буду мечтать о еде, пока буду отмокать, и она будет ждать меня в комнате, когда я вернусь.

В каждых апартаментах в Шеоле была ванная комната с душем. Ванны находились в отдельных комнатах, так как ими мало кто пользовался, а рядом с пристройкой была большая комната, похожая на спа, которой не пользовались годами. Я собиралась залезть в эту ванну и оставаться там, пока моя кожа не сморщится, столько времени потребуется, чтобы согреть мои кости.

Я чувствовала, что я в безопасности, Каина не было в его комнатах, и у меня не было чувства опасности. Я понятия не имела, имело ли это какое-то отношение к моим видениям или нет, но всё становилось яснее, чувство опасности, предчувствие зла. Я только надеялась, что могу доверять этому.

Я задержалась в своей комнате достаточно надолго, чтобы взять чистую одежду. Я была ледяной, вся в песке и липкой, и по какой-то причине мне всё ещё хотелось плакать. Море должно было смыть всю эту уязвимость, подумала я, автоматически убирая мокрые волосы с лица, а затем поморщилась, почувствовав место, на которое пришелся основной удар моего падения. По крайней мере, у меня прекратилось кровотечение.

Ванная комната была просторной, ближе к японской, чем к современной. Заперев дверь, я включила воду, положила нож рядом, затем сняла мокрую одежду и встала под душ, чтобы смыть поверхностный слой песка, грязи и крови.

У меня болела грудь, и я посмотрела вниз, чтобы увидеть царапины от лазания по камням. Мои колени были в синяках, пальцы поранены от моего отчаянного подъёма. На самом деле, я была в полном беспорядке, и если погружение в океан не помогло, то горячая ванна тоже ничего бы ни исправила. Но, по крайней мере, это согрело бы меня.

Свет над головой был слишком ярким, когда я вышла из душа, поэтому я пересекла комнату и выключила его. Над ванной было окно в крыше, и луна была почти полной, освещая помещение серебристым светом. Я положила нож на ближайший стол и испустила дрожащий вздох удовлетворения. Идеально.

Вода была похожа на ласку любовника, тёплую и успокаивающую, струящуюся вокруг меня, когда я глубоко погрузилась в её гостеприимные объятия. Я скользнула вниз, вытянувшись во весь рост в огромной ванне, и опустила голову под воду, чувствуя, как она кружится вокруг меня. Порезы и ссадины на мгновение защипало, затем они медленно начали успокаиваться, и когда я оттолкнулась, то почувствовала себя обновлённой.

Я откинула голову назад, уставившись в пустое небо над головой. Не такое уж пустое. Я мельком увидела изящный силуэт, летящий над головой, тёмный на фоне яркой луны, и моё тело напряглось от внезапного страха. Я знала, я знала, кто это был, тот, кто пытался убить меня. Это должен был быть Каин. Я чувствовала злобу даже отсюда, и я уставилась на него, желая, чтобы он подошёл ближе. Вместо этого он взлетел высоко-высоко в небо, и я откинулась назад, облегчение и печаль нахлынули на меня, я была уверена в том, что, по крайней мере, сейчас я в безопасности. Каина не было, хотя кто знает, как долго его не будет.

Я уже чувствовала, как мои мокрые волосы вьются вокруг головы, но мне было всё равно. Сейчас я была в безопасности и могла оставаться в этой ванне вечно, глядя на далёкую луну.

Я скорее почувствовала, чем услышала шаги снаружи. Ванная комната находилась в другом коридоре от моей комнаты, коридоре, в котором больше ничего не было. Не было никакой причины, чтобы кто-то ходил здесь.

Но кто-то определённо стоял за дверью. Я закрыла глаза, пытаясь почувствовать, кто там, но не было ни намёка на опасность или чувства недоброжелательности, и я расслабилась. Каин был слишком далеко, чтобы причинить мне боль. Должно быть, это Тори, или Рейчел, или даже Элли проверяют, как я.

Я чуть не окликнула их, но что-то остановило меня. Дверная ручка повернулась, и я почувствовала нелепую дрожь страха. А потом она открылась.

Я должна была знать, что замки не удержат его снаружи. Чего я не понимала, так это как он мог добраться сюда так быстро, когда несколько мгновений назад он летел вверх, в самые тёмные небеса. Мне было интересно, смогу ли я дотянуться до ножа раньше, чем это сделает он. Я не двигалась.

Каин закрыл за собой дверь, и я услышала тихий щелчок замка. Так что даже в том случае, если кто-то услышит мой крик, они не смогут добраться до меня вовремя. Я не потрудилась сползти ниже в ванне, в тёмной комнате он ничего не смог бы увидеть, и, кроме того, если бы я собиралась умереть, скромность была слабым утешением. Я встретилась с ним взглядом через всю комнату и ждала, когда меня охватит паника.

Этого не произошло. Может быть, я уже перестала бояться. Может быть, теперь, когда перчатки были сняты, на меня снизошло какое-то неестественное спокойствие. За исключением того, что я уже была в опасности раньше, была в разгаре ожесточённой битвы, и я была напугана до смерти. Почему я была так спокойна сейчас?

Он вошёл в комнату с ленивой грацией и взял большой нож с табурета, который был вне досягаемости. Он поднял его, рассматривая.

– Ты хорошо управляешься с ножом, мисс Мари?

Его низкий мягкий голос вызвал дрожь во всём моём теле. Насколько я была больна, чтобы испытывать возбуждение перед лицом смерти? Я бы никогда не подумала, что я такая извращенка.

– Не очень, – мой голос прозвучал немного хрипло, и я прочистила горло. – Это было самое простое оружие, которое я смогла найти.

– Для кого?

В его голосе звучал лишь небрежный интерес, когда он балансировал ножом в своих длинных, умелых на вид руках. Красивые руки. Смертоносные руки, независимо от того, был ли он тем, кто пытался убить меня, или нет.

– Для тебя.

Единственное слово стояло между нами. Он не выглядел удивлённым.

– Не такое уж эффективное оружие, моя милая, – пробормотал он. – Тебе было бы проще с более тонким лезвием. Легче погрузить глубоко в плоть. Он двигался так быстро, что его руки казались размытыми, а нож, вращаясь в воздухе, приближался ко мне.

Я не могла пошевелиться, заворожено наблюдая за этим, как в замедленной съемке, как в старом фильме, когда оно несётся прямо к сердцу. А потом он с глухим стуком врезался в стену прямо у меня над головой, и я ахнула.

– С другой стороны, – пробормотал он, – я очень хорошо владею ножом. Если бы я хотел убить тебя, этот нож был бы воткнут тебе в горло, и никто бы никогда не узнал, что я был здесь.

Меня затрясло. Комната была погружена в тени, и я надеялась, что он не заметит, как вода рябит вокруг моего нервного тела, но он был наблюдательным человеком. Он подошёл ближе, зацепил табурет одной ногой и подтянул его под себя.

– У тебя нет чувства новорождённого котёнка, не так ли? – в его голосе слышалась лишь лёгкая нотка раздражения. – В комплексе есть несколько ванных комнат, и всё же ты ищешь самую изолированную, где никто не будет знать, куда ты пошла, где никто не услышит, как ты кричишь.

– Почему я должна кричать? Чего мне нужно бояться?

– Я мог бы заставить тебя кричать, – тихо сказал он.

– Не надо!

– Не надо чего?

– Не играй со мной, – с яростью сказала я.

Его улыбка была холодной, почти пугающей в лунном свете.

– Но, мисс Мари, это именно то, что я хочу сделать. Я хочу играть с тобой, пока ты не закричишь, не заплачешь и не начнёшь умолять.

– Ты больной ублюдок.

Он выглядел искренне смущённым.

– Не особо. Нет ничего извращённого в желании затащить тебя в постель и подарить тебе лучший секс в твоей жизни. Хотя, учитывая то, что я знаю о Томасе, это не такая уж большая проблема.

Теперь я была единственной, кто был сбит с толку.

– О чём ты говоришь?

– Секс. Чёрт. Я хочу заставить тебя кончать так сильно, что ты не сможешь двигаться, плакать или говорить в течение нескольких дней, а затем сделаешь это снова и снова. О чём, по-твоему, я говорил?

Я ничего не сказала. Я чувствовала себя в море тут, а не там, где была поймана в ловушку на скале на полпути в океан.

Его брови сошлись вместе с внезапным раздражением.

– Ради бога, Марта, только не говори мне, что ты действительно думала, что я причиню тебе боль?

Я едва заметила, что он назвал правильное имя.

– Это достаточно логичное предположение, так как ты пытался убить меня сегодня утром.

Он замер очень тихо.

– Разве это я? Почему бы тебе не объяснить мне, как это произошло, поскольку я, похоже, ничего об этом не помню.

– Ты прекрасно знаешь, что ты сделал! Ты накинул на меня одеяло, разбил мою голову о камень и бросил меня в океан, чтобы я утонула.

Прежде чем я поняла, что он собирался сделать, он схватил меня за подбородок, поворачивая моё лицо к себе, и его глаза были узкими, опасными. Он протянул руку, и я инстинктивно вздрогнула, но пальцы, убравшие волосы с моего лица, были на удивление нежными, как шёпот ласки, когда они коснулись раны на моей щеке.

– И что заставляет тебя думать, что я сделал это с тобой? – тихо сказал он.

Мне хотелось уткнуться лицом в его ладонь, какой же я была идиоткой. Я не могу.

– Я провидица, помнишь?

– Не особо хорошая. У тебя было видение, что я собирался убить тебя?

В его голосе не было ни малейшей обиды из-за того, что его ложно обвинили. Вероятно, потому, что он знал, что обвинение не было ложным.

– Я знала. Я знала. Я плавала глубоко в воде, с головокружением и дезориентацией, пытаясь найти что-нибудь, за что можно было бы ухватиться. И я знала, что человек, который пытался убить меня, всё ещё был там, наблюдая. К тому времени, как мне удалось взобраться на скалы и хорошенько рассмотреть, ты как раз отворачивался.

В его глазах было странное выражение.

– Ты имеешь в виду, у бухты Лютера?

– Ты не отрицаешь это?

Мне хотелось бы увидеть, что происходит за этими непроницаемыми глазами.

– О, нет, я этого не отрицаю. На самом деле, я был там, внизу, и искал тебя. Кто-то сказал мне, что видел, как ты направлялась в том направлении, и мои чувства, хотя и не такие безошибочные, как твои, – ирония была оскорбительной, – сказали мне, что мне лучше проверить тебя. Я даже позвал тебя по имени, но ты не ответила. Ты, наверное, услышала меня и вместо этого осталась там, прячась, боясь, что я закончу то, что предположительно начал.

– Разве это был не ты?

– О, совершенно определённо, – тихо сказал он. – Но я думал о том, что мы начали раньше в моей постели. По правде говоря, я был там не один. Похоже, кто-то ещё ждал твоего появления.

– Кто? – огрызнулась я.

Его тонкая улыбка не была приятной.

– Я не уверен, что это мудрая идея – говорить тебе. Ты, вероятно, будешь убеждена, что он был тем человеком, который пытался убить тебя, и он может быть совершенно невиновен. Я разберусь с этим.

– Ты не хочешь, чтобы я тебе доверяла?

– Ты никогда не будешь доверять мне, мисс Мари, и мы оба это знаем. Почему я должен тратить своё время впустую?

Он поднялся с табурета, прошёлся по комнате, и я запоздало вспомнила, что сижу голая в глубокой ванне. Конечно, залитая лунным светом комната была в тени, и молочная вода многое скрывала. Быть голой было наименьшей из моих забот, напомнила я себе.

– Итак, ты вернулась сюда, убеждённая, что я пытаюсь убить тебя, и решила пойти принять ванну в пустынной части комплекса. С ножом для защиты, за исключением того, что ты забыла взять его с собой, когда залезла в ванну.

– Я не могла бы хорошо помыться, держась за нож, – парировала я.

– Ты могла бы, должна была, положить его себе под ноги. Нож из нержавеющей стали, он не ржавеет. Вместо этого ты сидела здесь, как ощипанный цыплёнок, уже в кастрюле с тушеным мясом, ожидая, когда я войду и включу огонь.

– Прекрасный образ.

– Лучше, чем кровавая баня, – он повернулся, прислонившись к двери, казалось бы, непринуждённо. – Так почему же твои неопределённые силы не предупредили тебя, что я был за твоей дверью? Твой инстинкт самосохранения работает только на открытом воздухе?

Я открыла рот, чтобы огрызнуться на него, но потом остановилась, чтобы подумать об этом. Я его не боялась. Осознание этого поразило меня. По крайней мере, не боялась, что он убьёт меня. Всегда было возможно, что я была больной, достаточно сумасшедшей, чтобы встретить смерть от рук своего любовника и не беспокоиться об этом, но я так не думала. На самом деле, я знала, что он не собирался вытаскивать этот нож из стены и вонзать его в меня. Он мог разрушить мою жизнь, разбить мне сердце, но он не собирался причинять мне физическую боль.

Он, должно быть, видел, как на моём лице медленно проступает осознание, даже в тени. Он кивнул.

– Так-то лучше.

Я не стала отрицать этого.

– Тогда кто?..

– Предоставь это мне, – он подошёл ближе, выдёргивая полотенце из кучи у двери. – Пора выходить.

Я бросила на него презрительный взгляд.

– Нет, пока ты здесь.

– Я всегда могу поговорить с тобой, – мягко сказал он, и я была достаточно умна, чтобы не разоблачить его блеф.

– По крайней мере, повернись спиной, – сказала я, протягивая руку за полотенцем.

Я ожидала большего спора. Вместо этого он просто опустил ладонь в тёплую воду, схватил меня за руки и вытащил из её защитных глубин, обернув вокруг меня огромное полотенце, прежде чем я успела запаниковать. Было темно, напомнила я себе.

Я вырвалась из его объятий, крепко обхватив себя полотенцем.

– Уходи.

– После того, как я удостоверюсь, что ты надёжно укрыта в постели.

– Мне не нужно, чтобы ты укладывал меня в постель, – огрызнулась я.

– Ты уверена в этом? – пробормотал он, его низкий голос скользнул глубоко внутрь меня, согревая меня, беспокоя меня.

Он прошёл мимо меня и выдернул нож из стены, затем протянул его мне рукоятью вперёд.

– Это не очень хорошая защита, но это лучше, чем ничего.

– Я могу защитить себя. Я обученный воин, – мой голос был оборонительным.

– Как и все остальные в Шеоле, и кто-то здесь хочет убить тебя, – сказал он, и с его логикой было не поспорить. – Побалуй меня, по крайней мере, в этом. Я намерен решить твою маленькую проблему, но на случай, если она окажется сложнее, чем я ожидаю, я бы не хотел оставлять тебя здесь беззащитной.

– Я не…

– Прошу прощения. Без оружия.

Я не могла видеть выражение его лица в тени, что означало, что он не мог видеть меня, небольшое милосердие. Он открыл дверь в коридор, затем повернулся ко мне.

– Мне не нужно… – слова были потеряны, когда он издал нетерпеливый звук и подхватил меня на руки, выходя из комнаты и направляясь по коридору.

Ему потребовалось всего несколько мгновений, чтобы добраться до нашего коридора, распахнуть мою дверь и занести меня внутрь, а мгновение спустя он бросил меня на кровать так, что я подпрыгнула, хватаясь за покрывавшее меня полотенце.

– Оставайся на месте, – сказал он. – Я вернусь.

Мгновение спустя он исчез.

ГЛАВА 25

ЭТОЙ СУЧКЕ УДАЛОСЬ СПАСТИСЬ. Метатрон метнулся вверх, ярость вибрировала в нём, когда он швырнул своё тело в темноту, каждый мускул напрягся. Как она посмела? Она была женщиной, никчёмной, всего лишь одной из соблазнительниц, которые довели Падших до их жалкого существования, и всё же ей удалось обмануть его. Он был убеждён, что она мертва, и, если бы Каин не появился на пляже и не отказался уходить, он бы позаботился об этом, закончил бы работу, если бы это было необходимо. Вместо этого Каин стоял там, допрашивая его и, в конце концов, у него не было выбора, кроме как отступить, сердитым и расстроенным, но вполне уверенным, что она мертва.

Но она не умерла.

По крайней мере, он мог найти слабое утешение в разумной уверенности, что Каин его не подозревает. Каин поверил бы его слову.

Он уже знал, что Каин был иррационален, когда дело касалось провидицы, и он не согласился бы с тем, что её нужно заставить замолчать, прежде чем она вмешается в их планы. Каин думал, что сможет контролировать её. Каин был дураком. Женщины были иррациональными, слабыми, управляемыми своими эмоциями. Была причина, по которой не было ангелов женского пола, они были недостойны.

Каин сам начал всё это, ещё в начале времён. Он был первым, кто затащил человеческую женщину в свою постель, и даже пример, который преподал ему Уриэль, не остановил остальных. Когда всё будет сделано, когда Падшие будут возвращены под власть Уриэля, тогда придёт время покончить с Каином, полностью уничтожить его за тот хаос, который он спровоцировал.

Метатрон обнял лёд ночного неба, приветствуя пустоту, которая эхом отозвалась в его душе. Здесь не было места страсти, слабости, рассеянности. Его работа состояла в том, чтобы служить Уриэлю, если бы он не подвёл его, позволив Азазелю и той ведьме, на которой он женился, превзойти его, он всё ещё был бы рядом с архангелом. Этим двоим тоже придётся умереть, хотя Уриэль может и не отдать приказ. Метатрон позаботится об этом, прежде чем его можно будет отменить, при условии, что Каин не выпотрошит Азазеля первым. Никто не мог легко ослушаться Уриэля, и Метатрону нужно было вернуть своё место рядом с ним. Но всё, что произойдёт до этого времени, будет честной игрой.

Он взлетел выше, метаясь и паря, как обезумевший феникс, пока ярость не покинула его, и всё, что осталось – это холодная решимость. Он почти мог ненавидеть провидицу за те бурные эмоции, которые она в нём вызывала. Он презирал потерю контроля. Было достаточно трудно догадаться, чего хотел бы от него Уриэль, чтобы вернуть его расположение и его сторону. Эмоции – ненависть, гнев, нетерпение, мешали этому.

Он замедлился, начал размеренный дрейф обратно к Шеолу. Он попробует ещё раз, и в следующий раз он ничего не оставит на волю случая. Ему придётся подождать несколько дней, просто чтобы развеять подозрения, но, если повезёт, провидица заподозрит Каина. Он был логичным виновником, новичком, который не мог держаться от неё подальше. Если бы Метатрону удалось вбить клин между ними, это могло бы пойти ему только на пользу.

Он легко опустился на песок. Луна зашла, звёзды едва виднелись сквозь вездесущий туман. Это было ещё одно раздражение, в Шеоле всегда было слишком светло. Этого не должно было быть, поскольку это место было окружено туманом, который скрывал его от всех, но по сравнению с миром, которым правил Уриэль, он был ослепительно, ослепительно ярким. От этого у него разболелась голова.