Текст книги "Тайный расчет"

Автор книги: Кристин Григ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

После его ухода Аллан постарался успокоиться. Черт побери, из-за чего он так разошелся? А на что так разозлилась Маргарет? К дьяволу Джой – вся эта кутерьма из-за нее.

Он наклонился над столом.

– Мэгги, послушай меня. Джой не имеет к нам никакого отношения. Давай забудем о ней, ладно?

Маргарет помедлила. Ей хотелось поверить. Но сначала она решила задать один вопрос, и, хотя все внутри останавливало ее, она так и не смогла отказаться.

– Аллан? Ты… ты бывал у нее? – тихо спросила она. – Все эти ночи… вечера… когда возвращался домой так поздно, ты проводил у нее?

Аллан вскинулся, будто его ударили.

– Нет, – резко ответил он, – разумеется, нет.

– Просто я… просто я подумала…

– Что ты подумала?

Аллан пришел в ярость. Черт побери, он с уважением отнесся к данным ими клятвам, хотя их отношения и делали эти клятвы бессмысленными. Что она себе позволяет! Обвинять его в супружеской неверности!

– Что ты подумала? – спросил он снова, глядя ледяными глазами. – Неужели после нескольких месяцев, когда я, по твоей милости, вел жизнь монаха, ты имеешь право спрашивать, где я проводил вечера?

– Я вовсе не принуждала тебя вести жизнь монаха! Ты прекрасно знал с самого первого дня, что у меня не было никаких намерений… что наши отношения не будут плотскими. А что касается расспросов, Аллан Флеминг, хотя яи имела полное право, но никогда не делала этого!

– Что значит имела полное право? – Аллан криво усмехнулся. – Хочу кое-что сообщить тебе, крошка. По контракту ты стала моей женой, а не надсмотрщиком.

– Такому человеку, как ты, надсмотрщик просто необходим! Только сумасшедшая жена может терпеть подобное поведение: уходишь и приходишь, когда заблагорассудится, без всяких объяснений или хотя бы телефонных звонков.

– Ты чертовски права! Привилегия мужчины – жить так, как ему заблагорассудится.

Только не тогда, когда он живет с женщиной, которую любит, в отчаянии подумала Маргарет, и если хочет, чтобы эта женщина была счастлива.

– Нет, если он женат, – сказала она.

– Но я не женат, – отрезал Аллан. – Помнишь, ты сама говорила мне об этом? И была права. У меня есть клочок бумажки, на котором написано, что меньше чем через неделю я проснусь свободным…

Не успев закончить фразу, он увидел, какую боль причинил Маргарет. О Боже, подумал он, что я наделал! Какой же я дурак, полный, непроходимый идиот!

– Мэгги, я не хотел…

– Конечно, хотел, – прошептала она. Не смей плакать! – мысленно приказала себе Маргарет. Черт побери, не смей плакать! – Очень признательна за то, что ты вернул меня к реальности. – Она отодвинула стул, на губах промелькнула тень улыбки. – Я знаю, что способна стиснуть зубы и пережить оставшуюся неделю, но…

– О чем, черт побери, ты говоришь?

Маргарет набрала полную грудь воздуха. Сердце ее разрывалось, но он не должен был узнать об этом. Никогда.

– Несколько месяцев, – сказала она, – я терпела твой дурной характер, твое высокомерие, самомнение и тщеславие.

– Ты? Это ты терпела? Если кто и терпел, то это я!

– Вчера вечером, перед твоим приходом, звонила Дайана. Она напомнила мне, что в ее и в моих интересах возобновить наш контракт. Поэтому прошлой ночью я решила… я решила…

Аллан схватил ее за руку так быстро и крепко, что она вскрикнула.

– Довольно, – сказал он негромко, но это не могло скрыть еле сдерживаемую ярость, сковавшую каждый мускул его тела. – Ни слова больше, Мэгги, предупреждаю тебя.

Она выдернула руку и, гордо выпрямившись, поднялась из-за стола, стараясь скрыть от него свою боль и всю чудовищность своей лжи.

– Исходя из этих обстоятельств, – продолжила Маргарет, – ты, полагаю, согласишься, что мы можем считать условия нашего контракта выполненными, а сам контракт потерявшим силу.

И, повернувшись, она покинула ресторан и жизнь Аллана.

11

– Ты уверен, что не хочешь больше? – спросил Каспар, улыбнувшись внуку с другого конца обеденного стола. – Сегодня Эмили превзошла саму себя, ты не находишь?

Аллан взглянул на Эмили Коулсон, которая стояла рядом с ним, сохраняя на лице обычное для нее выражение чопорного неодобрения.

Что ж, для недовольства есть все основания, подумал он, взглянув на поднос в ее руках. Толстые ломти мяса были политы жирным соусом, Спаржа плавала в подливке из масла и желтков, картофель просто купался в масле.

– Здесь вполне хватит на вторую порцию, – сурово сказала домоправительница.

Аллан вежливо улыбнулся и покачал головой.

– Благодарю вас, – ответил он, – но с меня вполне достаточно.

Даже более чем достаточно, подумал он, наблюдая за тем, как мисс Коулсон убирает со стола. Обеды в доме деда преподносили ему один сюрприз за другим. Еще немного, и он будет рад вновь увидеть за столом чашку с вареным рисом.

Однако перемена диеты, кажется, не слишком повредила старику, решил Аллан, наблюдая за знакомым ему послеобеденным ритуалом раскуривания сигары. Наоборот, в последнее время Каспар выглядел окрепшим. И не только выглядел. Например, теперь вместо объявления, что отправляется в постель, он затевал разговор, хотя время приближалось к десяти вечера.

Правда, с темой «Окружающий нас мир – насколько лучше был он семьдесят лет тому назад» было покончено. С «Советами по поводу того, как следует управлять „Флеминг инкорпорэйтед“»– тоже. Даже любимая лекция, которая начиналась словами: «Время идет, мой мальчик» и заканчивалась заявлением о том, что Аллану скоро уже тридцать три года и что пора бы остепениться, больше не звучала.

Нет, подумал Аллан, стискивая зубы. Нет. С июня, с того момента, как истек срок его контракта с Маргарет, пятничная беседа Флемингов начиналась с одних и тех же слов: «Ты не имеешь никаких новостей о Маргарет?»

Аллан взглянул на деда. А вот и они, подумал он, вежливо улыбаясь и качая головой. Ответ был тоже стандартный.

– Нет, сэр. Не имею.

Каспар вздохнул.

– Ни писем? Ни телефонных звонков?

– Нет, дедушка, ничего не было.

Старик кивнул.

– Может быть, пойдем в библиотеку?

Аллан облегченно вздохнул. Кажется, сегодня на этом все закончится.

– Разумеется, – ответил он. – Тебе помочь?

– Не надо, – раздраженно ответил дед. – Благодарю, но я справлюсь сам. – Он поднялся с кресла, слегка пошатываясь, но все же с удивительным для человека, которому недавно исполнилось восемьдесят семь, проворством. – Позвони этой старой ведьме, Аллан. Скажи, чтобы она сервировала кофе возле камина, и пусть не забудет про шоколадный торт.

Губы Аллана скривились в усмешке.

– Хорошо.

Он пошел на кухню и передал пожелание деда – в гораздо более вежливой форме, затем вернулся в библиотеку, где нашел старика в его любимом кресле. В сморщенной руке была зажата рюмка с коньяком.

– Налей себе, мой мальчик, и садись рядом. – Когда Аллан уселся, Каспар деликатно кашлянул. – Так почему же ты не сделаешь этого сам? – спросил он.

Аллан нахмурился.

– Не сделаю что?

– Не свяжешься с ней. С Маргарет, я имею в виду.

Аллан нахмурился еще сильнее.

– В этом нет никакой необходимости, – ответил он.

Каспар пристально посмотрел на него.

– От человека убегает жена, а он не видит никакой необходимости в том, чтобы разыскать ее и спросить почему? Странное место – этот современный мир, мой мальчик. Очень странное.

Аллан вздохнул и поднялся на ноги.

– Послушай, дед, – осторожно начал он, – мне кажется, что ты не совсем понял обстоятельства дела. Маргарет не убежала, а просто ушла. Спокойно, хладнокровно, намеренно. И я объяснял тебе, по какой причине…

– Да, да, ты говорил мне. Потому что больше не захотела жить с тобой.

– И потому, что я сам не хотел этого. – Аллан поджал губы. – Она не была мне настоящей женой, дед. Разве ты не помнишь? Я же рассказывал тебе о контракте, который мы заключили. Разговор об этом произошел у нас перед самой свадьбой, и ты сказал, что все понимаешь. Ты сказал…

– Ради Бога, Аллан, я же не идиот. Я прекрасно помню, что сказал ты и что ответил тебе я. – Кустистые белые брови Каспара сдвинулись к самой переносице. – Но я вижу и то, что мог бы увидеть любой дурак. Ты влюбился в эту девушку и до сих пор любишь ее.

Аллан покраснел и поставил свою рюмку на каминную полку.

– Не говори глупостей.

– Я никогда не был глупцом, молодой человек.

– Послушай, дед, я знаю, ты мечтаешь о том, чтобы я повстречался с идеальной женщиной, женился на ней, остепенился, завел детей, но…

– И ты нашел идеальную женщину, – уверенно перебил его Каспар. – Но не смог удержать.

– Идеальным в Маргарет было только одно – актерское мастерство.

– Чушь. Она обожала тебя.

Аллан рассмеялся:

– Обожала мои деньги, ты хочешь сказать?

– Аллан, ты – плоть от плоти моей, и я тебя люблю, но иногда мне кажется, что умственные способности ты унаследовал по женской линии. Обожала твои деньги? Как же! Почему тогда она не прикоснулась к положенному на ее имя капиталу?

– Откуда я знаю?

– А ее кредитный счет – ты ведь не закрыл его?

Аллан нахмурился.

– Может быть, она забыла, что он у нее есть.

– Очень логично, не правда ли? Такая алчная особа непременно должна забыть о том, что имеет неограниченный кредит и довольно солидный счет в банке.

– Два, – пробормотал Аллан.

– Что?

– Два счета в банке. Я… э-э… лично открыл ей еще один. Мне показалось… что так будет правильно.

– Еще лучше, – раздраженно сказал Каспар. – Она не воспользовалась двумя банковскими счетами и Бог его знает сколькими кредитными карточками. Это прекрасно согласуется с образом жадной женщины, вышедшей за тебя замуж из-за денег.

– Она вышла за меня, потому что этого хотела ее мать, – резко возразил Аллан. – Поверь мне, она очень прислушивается к мнению своей матери.

– Твое объяснение, – не унимался Каспар, – опять не выдерживает критики, потому что с тех пор, как Маргарет уехала из Лондона, она не имела дела со своей матерью.

Аллан нахмурился еще сильнее.

– Откуда ты это знаешь?

– Мне звонила Дайана.

Вся в соплях и слезах.

– Могу себя представить. Ей, конечно, нужны деньги?

– Она хотела знать, в чем дело, почему ее дочь так настроена против нее. Насколько я понял, девушка изредка посылает ей почтовые открытки и все.

– Что ты говоришь? Зачем Маргарет посылать открытки, если они обе живут в Ливерпуле.

– Они не живут обе в Ливерпуле, Аллан. Девушка живет в другом месте.

– Где?

– Откуда мне знать?

Аллан угрюмо взглянул на деда.

– Разве Дайана не сказала тебе?

– Может быть, и сказала.

– Черт побери, дед, так сказала тебе Дайана, где живет ее дочь, или нет?

Старик пожал плечами.

– Кажется, где-то в Шеффилде.

– В Шеффилде? Какого дьявола она там делает? На что живет, если не притронулась к своим счетам? Есть ли у нее там хоть какие-нибудь знакомые?

Брови Каспара полезли вверх.

– Какой из этих вопросов интересует тебя в первую очередь? Хотя неважно. У меня один ответ на все три. Не имею никакого понятия. Чего это ты так всполошился?

Аллан открыл было рот, потом закрыл его, отвернулся, налил в рюмку коньяк и только тогда взглянул на Каспара.

– Совсем нет. Я просто… любопытствую. В конце концов, нужно же мне отослать куда-нибудь документы после развода. Все это время я думал, что их можно будет передать Дайане, что Маргарет…

– …Живет со своей матерью? И рисовал картину, как они вместе смеются над тобой, над тем, что ты влюбился?

– Черт побери, дед, конечно нет!

– Что ж, рад это слышать, – мягко сказал Каспар. – Не хотелось бы думать, что ты превратился в отшельника из-за того, что влюблен в собственную жену.

– Влюблен… – Аллан рассмеялся. – С чего ты взял?

– Ты каждую пятницу приезжаешь сюда ужинать, вместо того чтобы извиниться и погулять в городе со своим другом.

– Я по-прежнему встречаюсь с Брайаном. Просто-напросто… Знаешь, в жизни человека бывают времена, когда ему все надоедает.

– Твоя секретарша сказала мне, что ты часто остаешься в офисе допоздна и проводишь в нем половину уик-эндов.

– Какие глупости! – взвился Аллан. – И, кроме того, если я и работаю допоздна, то это мое личное дело. Какое ты имел право расспрашивать Кэрол, и какое право имела она рассказывать даже тебе о том, как я провожу свое время?

Каспар хитро улыбнулся:

– Она этого и не делала. Просто удачный выстрел наугад.

Аллан гневно посмотрел на деда, но потом рассмеялся.

– Старый хитрый лис, – сказал он. – Но насчет Маргарет ты не прав. Я в нее не влюблен.

– Неужели?

– Нет. Ни в коей мере.

– Ну что ж, слава Богу. – Каспар взял рюмку с коньяком, которую протянул ему Аллан. – А то я боялся, что ты можешь броситься в Шеффилд и наделать глупостей, когда узнаешь, что она с кем-то встречается.

– Что?

– Я сказал…

– Я слышал, что ты сказал, черт побери! Как Маргарет смеет с кем-то встречаться? Она пока еще моя жена.

– Номинально, наверное, да, но…

– С кем?! – взревел Аллан. – С кем она встречается? Это Дайана сказала?

Каспар вздохнул и откинулся на спинку кресла.

– Откуда Дайана может это знать? Я же сказал, что дочь не разговаривает с ней.

– Тогда откуда знаешь это ты?

– А я и не знаю.

Аллан замер.

– Прости, не понял?

– Я не знаю этого, – сказал дед и хихикнул. – Зато, без всякого сомнения, вывел тебя из равновесия.

– Черт побери, – уже беззлобно произнес Аллан, – если бы ты не был моим дедом, я бы… я бы…

– Перестань молоть вздор и хотя бы ради разнообразия взгляни правде в глаза. Ты влюбился в Маргарет и все еще любишь ее.

Аллан сердито посмотрел на старика, вздохнул и тоже откинулся в кресле.

– Хорошо, – тихо сказал он. – Если уж ты так хочешь знать, то да. Я любил ее. Но она этого так и не узнала. И слава Богу.

– И ты рад?

– Да, черт возьми, рад! – Аллан вскочил на ноги, готовый сорваться. – Послушай, старый ты хитрец, перестань строить из себя всемогущего. Ведь это ты втянул меня – и Маргарет тоже – в дьявольскую авантюру.

– Любовь никогда не дается легко, – изрек Каспар.

– Легко? Да это был сущий ад! Как ты думаешь, каково мне было влюбиться в женщину, которая провела меня, как последнего дурака?

– Аллан! Мой мальчик, что же тогда произошло? Ты только сказал мне, что вы поссорились, но никогда не рассказывал из-за чего.

– Проклятье, – пробормотал Аллан, запуская руку в шевелюру. – Бог мой, откуда я знаю, что случилось. Она обвинила меня в неверности, а я разозлился и ответил ей… – Он тяжело вздохнул. – Я чувствовал себя попавшим в западню. Знаю, ты не поймешь, но…

– Нет, я понимаю, – сказал Каспар. – Когда я шестьдесят три года назад делал предложение твоей бабушке, то чувствовал себя точно так же. – Он рассмеялся. – И, собираясь огорошить тем же вопросом старую каргу, которая сейчас на кухне, опять испытываю те же чувства.

Глаза Аллана широко раскрылись.

– Коулсон? – спросил он. – Ты не шутишь?

Каспар улыбнулся.

– Мужчине нужно, чтобы рядом с ним находилась хорошая женщина с характером и здравым смыслом, которая любила бы его в достаточной степени, чтобы терпеть его выходки, но ничего бы ему не спускала.

– В этом Маргарет была вне всякой конкуренции. – Аллан поджал губы. – Но, кроме того, она держала меня за дурака, но потом призналась… ладно, неважно. Просто Маргарет только делала вид, что я ее интересую, в надежде на продление брачного контракта.

– Зачем?

– А как ты думаешь? Конечно, из-за денег.

– А-а. – Каспар кивнул. – Разумеется. Чтобы получить доступ к еще большим деньгам и не взять из них ни цента. Очень разумное объяснение.

Аллан покачал головой.

– Послушай, – мягко сказал он, – я понимаю, к чему ты клонишь. И благодарен тебе за это. Действительно благодарен. Но… если даже денежные интересы здесь ни при чем, случившееся в день нашей последней встречи доказывает, что она не любит меня.

– То есть?

– Ну, во-первых, мы случайно наткнулись на одну мою прежнюю подругу. – Он стиснул зубы. – Маргарет совсем взбесилась и обвинила меня в том, что я ее обманываю.

– А у нее были основания так думать?

– Конечно нет. Джой – та старая подруга – устроила неплохой спектакль, но…

– Значит, Маргарет приревновала тебя?

– Приревновала. Но почему?

Каспар улыбнулся.

– Может быть, потому что любила?

– Да, – сказал Аллан с кривой усмешкой, – я тоже старался объяснить все именно этим, но потом она набросилась на меня из-за того, что я отсутствовал вечерами, и она никогда не знала, где и с кем я проводил время.

– Типичная женская психология, не так ли?

– Да, черт побери! Типичная! – Аллан стукнул кулаком по каминной полке. – И что хуже всего, я продал бы душу дьяволу, только бы знать – действительно ли ее волновало, где я провожу свободное время. Неужели она не понимала, что после встречи с ней мне никто не был нужен?

– Женщины часто утверждают, что обладают развитой интуицией, мой мальчик, – мягко заметил Каспар, – но, по моим наблюдениям, кое-что им приходится объяснять.

– Если бы только я мог предположить, что Маргарет хочет видеть меня рядом, то проводил бы дома каждый вечер. Она была для меня всем, дед, всем, чего я когда-либо желал…

Старик помолчал, потом кашлянул.

– Жизнь коротка, – сказал он. – Не успеешь оглянуться, как видишь, что она уже прошла. Найди ее, мой мальчик, и выскажи все, что накопилось у тебя на душе.

Аллан кивнул. Ему хотелось что-нибудь сказать, но голос не повиновался. Он проглотил застрявший в горле комок.

– Благодарю вас, сэр. За все.

– Ерунда. Я просто надоедливый старик, и мы оба отлично знаем это.

На губах Аллана появилась легкая улыбка:

– Как же я забыл, – сказал он. – Да, кстати… Хотел спросить тебя о диагнозе, который врачи поставили тебе несколько месяцев назад.

– Ты сомневаешься в моей искренности?

– Да, сэр, – вежливо подтвердил Аллан. – Очень сомневаюсь.

Глаза деда сверкнули.

– Все, что я рассказал тебе, было истинной правдой. Они действительно предупредили, что я не вечен и что мне неплохо было бы привести в порядок свои дела. – Каспар скептически хмыкнул. – Но, с другой стороны, если пациенту под девяносто, каждый врач, если он не дурак, даст ему точно такой же совет. Не так ли?

Как ни старался Аллан сохранить серьезность, но его лицо расплылось в улыбке.

– Надеюсь дожить до того времени, когда тебе будет под сто. Иначе кто же будет доставлять подобные неприятности моим детям?

Они обменялись улыбками. Потом Аллан крепко обнял деда.

– Я тебя люблю, – хриплым голосом сказал он и вышел из комнаты.

В Шеффилде царило бабье лето. Вот уже пять дней не спадала жара. С каждым днем температура становилась все выше, а настроение людей – все ниже.

Маргарет не составляла исключения. Сегодня ночью гудящий вентилятор в и так душной и тесной спальне ее квартирки издал последний вздох и, испустив облачко едкого дыма, вышел из строя.

А теперь то же самое решила сделать система кондиционирования супермаркета. Внутри помещения стало как в сауне. Покупатели немедленно испарились, но продавцы в своей форменной одежде были обречены на мучения.

До чего же идиотская форма, раздраженно думала Маргарет, пытаясь подровнять стопку свитеров, лежащую на прилавке отдела мужской одежды. Черный костюм с эмблемой супермаркета на нагрудном кармане, белая блузка, обязательные чулки и кожаные туфли на среднем каблуке. Все это было бы в самый раз в середине зимы.

В сегодняшнюю же жару, да еще при неисправном кондиционере, одежда превратилась в орудие пытки. Блузка из совершенно не дышащей полиэфирной ткани прилипала к коже. Костюм тоже из полиэфира, казалось, стал липким даже на ощупь. От проклятой жары ступни так отекли, что каждый шаг давался с трудом.

Да и настроение у нее хуже некуда. Правда, справедливости ради надо заметить, что хорошим оно не было уже давно, что подтверждали и соседки по квартире, неоднократно сменявшие друг друга последние три месяца.

– Если честно, Мэгги, – призналась ей несколько дней назад последняя из них, – то на твоем месте я поехала и встретилась бы с парнем, который так перемолол тебя. Либо призналась бы в том, что до сих пор влюблена в него, либо дала бы ему в челюсть. Тогда с тобой снова можно будет иметь дело.

– Никто меня не перемалывал, – отрезала Маргарет. – Кроме того, я никогда не любила его, а по челюсти он от меня уже получил.

Хотя нет, надо было ударить его еще раз, решила Маргарет. Тут соседка, вероятно, права.

Может быть, причина ее плохого настроения именно в этом? Оно не оставляло ее с тех пор, как она покинула Лондон. А это произошло спустя час после ухода из того дурацкого ресторана и из еще более дурацкой жизни Аллана Флеминга. Маргарет задержалась ровно настолько, чтобы упаковать свои вещи, а потом направилась на автобусную станцию.

– Мне нужен билет в одну сторону на первый же автобус, идущий из города, – сказала она.

И очутилась в Шеффилде. Да и какая, собственно, разница? Она не знала, где бы ей хотелось очутиться, зато отлично знала, где не хотелось: в Лондоне и Ливерпуле.

А в Шеффилде все обернулось просто прекрасно. Город был большой, Маргарет не связывало с ним ничего личного, она тут же нашла работу и жилье, и скоро последние воспоминания об Аллане Флеминге окончательно улетучатся из памяти.

Просто смешно, что когда-то она считала, что влюблена в него. Складывая очередной свитер, Маргарет скорчила гримасу. Влюблена?

– Смехотворно, – пробормотала она себе под нос.

Конечно, думать так было гораздо удобнее, чем признаться себе в том, что с самой первой встречи ей хотелось оказаться с ним в постели. Что ж, действительно, ей этого хотелось. Ну и что такого? Оказалось, что секс – это… это приятно. Да, подумала Маргарет, вот подходящее слово. Приятно. А все остальное – магия, таинство, опьяняющая радость – просто плод ее воспаленного воображения.

Что же касается Аллана – если Маргарет когда-нибудь встретит его еще раз, она… она сделает то, что ей советовали, – сожмет руку в кулак, хорошенько замахнется и ударит. Тогда, может быть, образ ненавистного человека перестанет преследовать ее, и она не будет видеть его в каждом высоком и темноволосом мужчине, не будет постоянно слышать его голос…

– Доброе утро, мисс.

У Маргарет все внутри словно перевернулось. Опять это наваждение, опять этот голос. Черт бы его побрал, подумала она, черт бы его побрал.

– Мисс? Будьте добры, помогите мне.

– Нет, – прошептала Маргарет, не в силах обернуться. – Нет, я не могу вам помочь. Я очень занята, сэр. Вы же видите.

– Я вижу только, – ответил веселый мужской голос, – что вы очень невежливы. Придется сообщить об этом управляющему.

Маргарет набрала полную грудь воздуха.

– Тогда сделайте это, – сказала она поворачиваясь. – Сделайте, будьте вы… будьте вы…

О Боже!

Это был он. Аллан, высокий и красивый, точно такой, каким она его помнила.

– Подонок! – выругалась Маргарет, устремляясь к нему.

Рассмеявшись, Аллан перехватил ее, одной рукой прижал запястья Маргарет к своей груди, запустив вторую в ее волосы так, что заколки, скрепляющие их в плотный узел, вылетели, и золотистые пряди рассыпались по плечам.

– Ну, ну, дорогая, – сказал он. – Когда-то ты уже ударила меня, хватит одного раза.

– Ты… ты крыса! Горилла! Ты…

– Разве так надо приветствовать своего мужа?

Маргарет кинула на него яростный взгляд.

– Ты мне не муж!

– Как бы не так. У меня в кармане бумага, официально подтверждающая этот факт.

– Аллан, черт побери, отпусти же меня!

Он ухмыльнулся:

– Не отпущу.

Маргарет начала биться в его руках.

– От…пус…ти!

Дыхание Аллана стало прерывистым.

– Если ты продолжишь в том же духе, я буду вынужден швырнуть тебя на эту кучу свитеров и представить гораздо более убедительное доказательство своих супружеских прав.

Щеки ее покраснели.

– Что ты здесь делаешь? И как ты меня нашел?

– Адрес мне дала Дайана.

– Дайана? Ты говорил с матерью?

Он кивнул.

– Да. Да, говорил. Ей действительно недостает тебя. Она почти убедила меня, что где-то под всей мишурой и косметикой прячется женщина, желающая научиться быть матерью. – Аллан зарылся лицом в волосы Маргарет. – Боже мой, – пробормотал он, – я уже почти забыл, как чудесно они пахнут.

– Ты так и не объяснил мне, что здесь делаешь.

– Что я могу здесь делать? Я приехал, чтобы отыскать тебя и забрать домой.

– Но я дома. Теперь я живу здесь.

Аллан улыбнулся.

– Твой дом в Лондоне, там же, где и мой.

Маргарет задрожала. Нет, взмолилась она про себя, пожалуйста, не делай этого. Не буди во мне новые надежды.

– В чем дело? – спросила она. – Твой адвокат нашел в контракте какие-нибудь ошибки?

– В каком контракте?

– Не играй со мной, Аллан. Ты прекрасно знаешь, о каком контракте идет речь, и предупреждаю тебя, мне наплевать, если в нем что-нибудь не в порядке. Я честно выполнила свои обязательства и…

– Нет, ты этого не сделала.

– Нет, сделала. Я обязалась шесть месяцев пробыть в роли твоей жены и пробыла…

– Ты пробыла в этой роли пять месяцев, три недели и один день. – Он улыбнулся. – Я все подсчитал, дорогая. Ты должна мне еще по крайней мере сорок три года.

Маргарет недоуменно заморгала.

– Что?

Аллан взял ее лицо в свои ладони и поцеловал. Сначала она сопротивлялась, мотая головой из стороны в сторону, но он был настойчив, а теплота его губ так приятна, так чудесна… А она так мечтала о них ночь за ночью… И, коротко всхлипнув, Маргарет полностью отдалась поцелую.

Спустя долгое-долгое время он отстранился лишь настолько, чтобы заглянуть ей в глаза.

– Столько времени прожили в браке мой дед и бабка, – прошептал он. – Сорок три года плюс еще пару месяцев, но, черт меня побери, я собираюсь перекрыть этот рекорд.

– Аллан. – Маргарет ничего не могла с собой поделать. Голос ее прервался, глаза наполнились слезами. – Аллан, не делай этого. Я… я не понимаю, чего ты хочешь.

– Тебя, – просто ответил он. – Мне нужна ты. Я люблю тебя, Мэгги. Люблю всем своим сердцем.

– Но… но ты сказал…

– Я много чего сказал. И ты тоже.

Она покраснела.

– Знаю. Но я была в такой ярости. И мне было так больно. Я не хотела…

– Я тоже не хотел. – Аллан провел пальцем по ее нижней губе. – В тот день, когда мы были в парке, я собирался сказать, что люблю тебя.

– Почему же не сказал?

Он вздохнул и печально склонил голову.

– Не знаю. Я понимал, что это нужно сделать, но в то же время боялся. – Он улыбнулся и нежно поцеловал ее в губы. – Мы, закоренелые холостяки, люди особой породы. И легко не сдаемся.

Маргарет негромко рассмеялась:

– Теперь вижу.

– Кроме того, я шел, мечтая о столике на двоих, горящих свечах, музыке и о бриллиантовом кольце, сверкающем, как твои прекрасные глаза. – Он нахмурился. – И вдруг – бац! – мы нарываемся на Джой.

Неуверенно улыбнувшись, Маргарет обняла его руками за шею.

– Как я тогда ненавидела ее, – прошептала она. – Эта твоя Джой выглядела такой красивой, такой уверенной в себе.

– Она никогда для меня ничего не значила, поверь. Да и никакая другая женщина до тех пор, пока я не встретил тебя.

– О, Аллан, как я тебя люблю.

Аллан снова приник к ее губам долгим, страстным поцелуем. Потом, оторвавшись, вынул из кармана маленькую коробочку.

– Открой это, – ласково сказал он. Маргарет повиновалась, пальцы ее дрожали.

С черного бархата на нее смотрело аметистовое кольцо. Глубокого и темного, как ее глаза, цвета. Камень был окружен сверкающими бриллиантами.

– Аллан? О, Аллан…

– Я хотел купить крупный бриллиант, – сказал он, надевая кольцо на ее палец, – но меня не оставляла мысль о том, что твои глаза прекраснее и загадочнее любого бриллианта.

– Мисс Вудворт! Что здесь творится?

Маргарет в ужасе негромко вскрикнула.

– Это мистер Бартон, – пробормотала она. – Управляющий.

Аллан выпустил ее из своих объятий, но его рука по-прежнему лежала у нее на плече. Он улыбнулся приближающемуся к ним высокому худому мужчине в переливающемся черном костюме.

– Как поживаете, мистер Бартон? – Аллан протянул руку. – Меня зовут Флеминг.

Управляющий осторожно пожал его руку.

– Что-нибудь не так, мистер Флеминг?

– Нет, – улыбнулся Аллан. – Все в полном порядке.

Бартон нахмурился и многозначительно посмотрел на девушку.

– Мисс Вудворт? Как вы объясните свое поведение?

– Видите ли… – начала было Маргарет, но Аллан прервал ее.

– Объяснение самое простое. – Он еще крепче обнял ее за плечи. – Я пришел, чтобы забрать домой мою жену.

– Вашу жену?

– Совершенно верно. Видите ли, мистер Бартон, имя этой молодой женщины вовсе не Вудворт. Ее зовут Маргарет Флеминг.

Сердце Маргарет наполнилось радостью. Улыбнувшись, она заглянула в глаза своего мужа.

– Точнее, миссис Аллан Флеминг.

И она вновь очутилась в его объятиях, там, где должна была находиться всегда.