Текст книги "Тайный расчет"

Автор книги: Кристин Григ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

9

Маргарет лежала в теплых объятиях Аллана, насыщенная страстью… И почти бездыханная от переполнявшей ее любви.

Аллан доставил ей ни с чем не сравнимое наслаждение. И она ответила ему тем же, что было видно по тому, как он целовал ее, как ласкал, по словам, тронувшим ее до глубины души и вместе с тем заставившим краснеть.

Но он не произнес самых простых слов, простых, но столь желанных. Он не сказал: «Я тебя люблю».

Это понятно. Она стала его женой волей случая, Аллан не хотел жениться. На этот брак его вынудило стечение обстоятельств – и скоро их супружеству придет конец. К горлу Маргарет подступили рыдания. В отчаянии она попыталась подавить их, но приглушенный всхлип все-таки вырвался. Аллан обнял ее.

– Милая моя? – спросил он. – Что с тобой?

Маргарет покачала головой, изо всех сил пытаясь улыбнуться.

– Ничего, – прошептала она.

Но Аллан понял, что это неправда. В мягком свете лампы ему были видны покатившиеся по щекам слезы.

– Я причинил тебе боль. – Голос звучал виновато. Аллан крепко прижал ее к себе. – Мэгги, дорогая, извини. Я не хотел…

– Нет, – ответила она. – Нет, Аллан. Ты не сделал мне больно. – Исходящее от него тепло и радость от его близости помогли ей улыбнуться. – То, что произошло, – просто чудесно.

Он улыбнулся в ответ.

– Если бы я знал, то не торопился бы так. Но мне даже в голову не пришло… Я не предполагал…

– Что я девственница? – стыдливо спросила она, ласково проведя кончиком пальца по губам Аллана. – Я тебя… я тебя… Ты не разочарован?

– Разочарован?

Он вспомнил тот момент, когда понял, что стал первым в ее жизни мужчиной, первым, кому она отдалась. При одном воспоминании участился пульс, и вновь возникло желание, такое же сильное, как в первый раз. Но пока рано. Несмотря на слова, Аллан видел во взгляде отголоски той боли. Поэтому он удовлетворился нежным поцелуем.

– Разве мужчину может разочаровать подобный бесценный подарок? – спросил он.

Маргарет покраснела, но Аллан видел, что эти слова приятны ей.

– Не знаю, – прошептала девушка. – Люди говорят… говорят, что тут важен опыт, разве не так?

Аллан напрягся. Люди, черт бы их побрал, подумал он. Такой совет могла дать только Дайана. Что, в самом деле, больше не о ком думать? Если Дайана и была причиной их брака, то к тому, что Мэгги сейчас в его объятиях, она не имеет ровно никакого отношения.

Все, что произошло между ними, – их личное чудо.

– Ты была восхитительна! – Он улыбнулся. – А что касается опыта – буду счастлив, если ты приобретешь его со мной.

Маргарет улыбнулась в ответ, но во взгляде все еще мелькали остатки сомнения.

– Ты ведь, наверное, думал… наверняка предполагал… насчет меня…

– Забудь о том, что я предполагал, – сердито ответил он, отводя пряди волос, упавшие на еще покрытые стыдливым румянцем щеки. – Иногда я бываю таким тупоголовым боровом. – С радостью Аллан увидел, как посветлел ее взгляд, – Хотя, – продолжил он с улыбкой, – не буду возражать, если это определение покажется тебе несправедливым.

Маргарет рассмеялась.

– Никак не могу назвать тебя тупоголовым боровом.

– Правда?

– Да. – Она запустила пальцы в его волосы, наклонила голову и поцеловала в губы. – Ты слишком красив для этого.

Аллан ухмыльнулся.

– Спасибо.

Он перекатился на спину, не выпуская ее из своих объятий, и коротко рассмеялся.

– Почему ты смеешься? – спросила Маргарет, поднимая голову с его плеча.

– Вспомнил о Брайане.

– О Брайане? Почему о нем?

– Это долгая история, родная. Если в двух словах, то последние дни я ходил как начиненная порохом бочка. И Брайан оказался тем бедолагой, который поджег фитиль. Он так и не догадался, какая муха меня укусила.

Маргарет, поставив локти на грудь Аллану, положила голову на сложенные руки.

– Ты поссорился с Брайаном? И потому пришел домой так рано?

– И да и нет. – Аллан вздохнул, пропуская между пальцами прядь ее волос. – Я набросился на Брайана, это верно, но рано вернулся домой из-за тебя. Мне пора было уяснить для себя всю правду.

Сердце Маргарет забилось быстрее.

– Какую правду?

– Как сильно я хочу тебя – так, что почти теряю рассудок, – прошептал он и, проведя рукой по ее бедру, заставил затаить дыхание. – Все эти месяцы я старался уверить себя в том, что ты не нужна мне, и каждую ночь доводил себя чуть не до безумия, пытаясь представить, что произойдет, если я поднимусь наверх и заключу тебя в объятия…

Маргарет вновь покраснела.

– Я… я представляла себе то же самое.

В глазах Аллана зажегся огонек.

– Ты тоже? – хрипло спросил он.

– Каждую ночь, – прошептала Маргарет.

Он прижал ее к себе и начал целовать до тех пор, пока губы Маргарет не стали опять мягкими и податливыми.

– Больше никаких отдельных комнат, дорогая. Никаких отдельных кроватей. Мы и так потеряли слишком много времени.

Да, подумала она, осталось только одна неделя.

– Ты моя! – страстно воскликнул Аллан. – Понятно? Ты принадлежишь только мне, и никому другому.

Навсегда, Аллан. Навечно. Пожалуйста, взмолилась она про себя, пожалуйста, произнеси три простых слова, подтверди это.

Но он не произнес их. Вместо этого губы Аллана скользнули вдоль ее тела, и вскоре она почувствовала на своем животе его горячее дыхание.

– Аллан, – произнесла Маргарет прерывающимся шепотом, – Аллан…

Его губы коснулись ее, и все вокруг куда-то провалилось…

Рано утром они проснулись в объятиях друг друга.

– Ммм, – пробормотал Аллан, прижимаясь, губами к ее шее.

– О-о-о, – вздохнула Маргарет, запуская пальцы в его шевелюру.

Спустя несколько показавшихся бесконечными мгновений он сел и легонько хлопнул ее по спине.

– Эй! – воскликнула Маргарет с притворным возмущением.

– Пора вставать, – проговорил Аллан, вскочил с постели и, подойдя к окну, открыл занавеси. – Уже утро, женщина. Ты знаешь, что это значит?

Маргарет улыбнулась и потянулась под покрывалом.

– Ну еще хотя бы минут двадцать…

– Завтракать, – приказал Аллан, возвращаясь к кровати. Сдернув покрывало и не обращая внимания на протестующие вопли, он схватил Мэгги в охапку. – Бекон. Яйца. Поджаренный хлеб.

– Аллан! Отпусти же меня! – Смеясь, Маргарет замолотила кулаками по его плечу, но он понес ее в ванную.

– И масса кофе, – добавил он, залезая под душ вместе со своей ношей. Продолжая крепко держать ее на руках, Аллан включил воду. – Ты вытянула из меня всю энергию, и мне необходима еда, чтобы восстановить силы.

Извернувшись в его руках, Маргарет повернула к Аллану смеющееся лицо.

– И это все, что тебе надо? – спросила она.

Улыбка сползла с его губ, а взгляд стал таким, что у нее перехватило дыхание.

– Нет, моя радость, мне нужно гораздо больше… Мне нужно…

Он поднял ее, их губы встретились, Маргарет обхватила ногами его бедра, и долгое время были слышны только звук падающей воды, вздохи и бормотание двух людей, занимающихся любовью.

– Так вот, что представляет собой Лондон в праздничные дни?

Маргарет взглянула на него и улыбнулась. Они прогуливались по аллеям Ридженс-парка – день был жарким, солнечным, и газоны заполняли люди, спешившие насладиться погожим деньком.

– Странно слышать подобное замечание из уст коренного лондонца.

– Собственно говоря, я не настоящий коренной лондонец. Родился, правда, здесь, но еще маленьким ребенком меня увезли в Уэст-Энд, к Каспару.

Маргарет кивнула.

– Я знаю и часто думала об этом. Твои родители умерли?

– Нет, все не так драматично, – ответил Аллан с натянутой улыбкой. – Моя мать предпочла странствовать по джунглям, а не воспитывать сыновей. А отец решил, что если уж на то пошло, то и он может послать к чертям родительские обязанности и полностью насладиться радостями жизни.

Улыбка Маргарет угасла.

– Ты хочешь сказать, что они бросили вас?

– Это звучит несколько хуже, чем было на самом деле. К тому времени я все равно больше жил с дедом, чем с родителями. Они постоянно куда-нибудь уезжали – им было не до меня.

– И вы с Дональдом стали жить у деда?

– К тому времени Дональд уже учился в колледже. Он ведь на двенадцать лет старше меня.

– Понятно, – сказала Маргарет. – Знаешь, интересно…

– Что?

– Да, собственно, ничего особенного. Просто… однажды, когда я была дома во время каникул, Дональд спросил меня, как я чувствую себя вдали от дома. И добавил, что знает еще одного заброшенного ребенка.

– Ты думаешь, он имел в виду меня? – удивленно спросил Аллан.

Маргарет пожала плечами.

– Вполне возможно. А ты так не считаешь?

Более чем возможно, подумал Аллан. И это объясняет, почему Дональд так хотел обеспечить падчерицу, почему говорил, что чувствует свою вину перед ней.

Но я никогда не брошу ее, внезапно подумал Аллан. В этот момент легкий ветерок растрепал волосы Маргарет, она отвела их, и от этого простого движения у него почему-то защемило сердце. Аллан взял Мэгги за руку, переплетя ее пальцы со своими.

– А как у тебя? – спросил он.

Она с улыбкой посмотрела на него.

– Что у меня?

– Каким было твое детство? – Аллан улыбнулся. – Уверен, ты была серьезной девочкой с милой, стыдливой улыбкой.

– Что ж, здесь ты прав. – В ее улыбке появился оттенок грусти. – Единственное, что я помню из своего детства, так это непрерывные переезды – из Ливерпуля в Манчестер, из Манчестера в Дерби, из Дерби в Плимут.

– Но зачем?

Маргарет пожала плечами.

– Полагаю, потому, что моя мать… потому что Дайана постоянно искала… лучшей доли. Она ведь была официанткой.

– В коктейль-барах? – спросил Аллан.

– Да. – Уловив в его тоне нотку пренебрежения, Маргарет с вызовом посмотрела на него. – Она старалась, как могла. Ее избранники, может, и были не совсем безупречны, но воспитывать ребенка в одиночку нелегко.

– Уверен, что она твердила тебе это постоянно.

– Нет! А в общем, да, она делала это. Но я хочу сказать…

– Дорогая. – Аллан отпустил руку Мэгги и обнял ее за плечи. – Прости меня. Я вовсе не хотел тебя обидеть, а просто пытался… представить себе, каково приходилось тебе – постоянно перебираться из города в город, а потом, после того как Дайана вышла замуж за моего брата, оказаться одной в ужасной частной школе.

Маргарет вздохнула и положила голову ему на плечо.

– Собственно говоря, – негромко начала она, – школа была не такой уж ужасной. Скучной, может быть. И никчемной. Ужасны были девочки – все они знали друг друга, были равны по происхождению. – Маргарет негромко рассмеялась. – Даже имена у них были одинаковыми, вроде Баффи или Маффи.

– А когда говорили, то цедили слова сквозь зубы, – улыбаясь, добавил Аллан.

– Верно. Но, несмотря на это, я была там счастлива. Ложилась в кровать и просыпалась каждый день в одном и том же месте, и по ночам мне не приходилось беспокоиться, закрыта ли дверь и в какое время мать вернется домой.

И вернется ли вообще, угрюмо подумал Аллан, и покрепче обнял Маргарет. Теперь ей не придется беспокоиться ни о чем. И никогда. Он позаботится обо всем, будет оберегать и защищать ее.

– Тот человек, который назвал детство «безмятежным», – сказал он как можно более непринужденным тоном, – очевидно, сам никогда не был ребенком.

Маргарет улыбнулась.

– Кто его знает, – сказала она. – Эти дети выглядят вполне счастливыми. – Она кивнула на двух маленьких мальчиков, бегущих навстречу с толстым кокер-спаниелем на красном поводке. – Ты только посмотри на щенка, Аллан! Разве он не прелесть?

Неожиданно щенок вырвался.

– Мисс! – крикнул один из мальчиков. – Вы не поймаете щенка?

Смеющаяся Маргарет высвободилась из-под руки Аллана и бросилась за собакой, тут же решившей, что эта игра гораздо интересней простой беготни по газонам.

Сунув руки в карманы джинсов, Аллан, улыбаясь, наблюдал, как Маргарет и спаниель бросаются то вправо, то влево, пытаясь обмануть друг друга. Это было соревнование – кто из них хитрее – собака или девушка.

Маргарет выглядела необыкновенно красивой. Совершенно лишенное косметики лицо горело от возбуждения и светилось весельем. Волосы, по его настоянию распущенные, рассыпались по плечам.

Смотреть на нее было сплошное удовольствие. Следить за грациозными движениями ее тела, зная, какое совершенство скрывается под надетыми на ней потертыми, мешковатыми джинсами, которые, как и столь же свободная майка почти до колен, принадлежали ему…

– Ты хочешь сказать, что у тебя нет джинсов? – спросил Аллан в шутливом ужасе, когда они утром начали одеваться.

Маргарет покраснела и объяснила, что в частной школе на подобные вещи смотрели с неодобрением, поэтому до сих пор она стесняется покупать столь легкомысленную одежду.

– Легкомысленную? – не веря своим ушам, спросил он и, вытащив из ящика майку и свои старые джинсы, потребовал, чтобы она их надела.

Маргарет подчинилась, попросив, чтобы он отвернулся.

– Перестань говорить глупости, – сказал Аллан, складывая руки на груди и надеясь, что ничем не выдал своего умиления ее скромностью, тронувшей его до глубины души. – Ты и не почувствуешь моего присутствия.

Она и не чувствовала – до тех пор, пока не начала застегивать молнию джинсов, вытерпеть это было уже выше его сил. Издав негромкий стон, Аллан решил, что завтрак может и подождать, и, подойдя к Маргарет сзади, одной рукой скользнул за пояс джинсов, а другой – под майку…

– Черт побери, – пробормотал он. Хорошенькое воспоминание посетило его здесь, прямо посреди парка.

Аллан постарался переключить внимание на что-нибудь другое. Поймав собачий поводок и передав его мальчикам, Маргарет повернулась и побежала к нему. Вид ее прекрасного лица и тела совсем доконал его.

– Черт побери, – повторил он и сел на траву.

– Что с тобой? – немного задыхаясь, спросила Маргарет и уселась рядом с ним.

– Ничего особенного, – ответил Аллан, скорчив гримасу; но, взглянув на ее озадаченное лицо, негромко рассмеялся и обнял за плечи. – Не могу поверить, что ты до такой степени на меня действуешь. Смотрел на тебя, думал, как прекрасно ты выглядишь в этих джинсах… и вдруг вспомнил, что случилось, когда ты начала надевать их, – и вот теперь меня нельзя показывать маленьким мальчикам и толстым щенкам.

– Тебя нельзя показывать… – Щеки Маргарет вспыхнули, она хихикнула и зарылась лицом в его плечо. – Ты серьезно?

– Она еще спрашивает! Чуть не выставил себя на всеобщее посмешище… – Он тоже засмеялся, но вдруг улыбка сползла с его лица. – Мэгги? Бывали ли у тебя моменты, когда все вокруг словно замирало? Когда тебе неожиданно начинало казаться, что наступил самый счастливый миг твоей жизни?

Их глаза встретились, и у Маргарет перехватило дыхание. Ей хотелось сказать, что она никогда не испытывала ничего подобного до самого недавнего времени.

– Да, – ответила она с легкой улыбкой. – Да, бывали.

Аллан кивнул с самым серьезным выражением лица.

– В данную минуту я испытываю именно такое чувство, – сказал он, нежно поправляя упавшую на ее висок прядь волос. – Все кажется… чертовски замечательным.

И, встретившись с ней губами, Аллан понял, что прекрасная незнакомка, прожившая в его доме пять долгих месяцев, перестала быть для него незнакомкой. Это была его жена, и он глубоко и страстно любил ее.

10

Как сказать женщине, что ты влюбился в нее?

Аллан никогда об этом не думал, может быть, просто потому, что не мог представить себя влюбленным. Но в конце концов, разве так уж трудно взглянуть женщине прямо в глаза и произнести: «Дорогая, я тебя люблю»?

Однако, как теперь понимал Аллан, сделать это совсем нелегко. Прежде всего, сама мысль о том, что придется произнести три простых слова, приводила его в замешательство. Фразу: «Я тебя люблю» вполне можно было бы заменить другой: «Оставайся со мной, и мы будем вечно счастливы вместе». Такая формулировка вполне его устраивала. Хотя многолетний опыт говорил, что в сердечных делах не существует ничего вечного.

Да и обстановка для самого важного в жизни момента должна быть соответствующей. Аллану представлялись свечи, негромкая, спокойная музыка, розы на длинных стеблях. А лужайку парка в жаркий воскресный день, с летающими воздушными змеями, орущими радиоприемниками, детьми, собаками и снующими повсюду людьми никак нельзя было назвать романтической и интимной.

Маленький садик недалеко от его дома подходил для задуманного куда больше. Еще лучше ресторанчик недалеко от офиса – маленькое, скупо освещенное заведение, с прекрасной французской кухней и великолепным винным погребом. Их одежда не слишком подходила для этого места, но владелец был старым другом. Он не только тепло примет их, но, вероятно, с присущим всем французам темпераментом обрадуется тому, что его заведению выпала честь сыграть важную роль в столь романтической истории.

Аллан поднялся на ноги и протянул Маргарет руку.

– Вставай, – сказал он. – Пойдем.

Она встала, улыбнулась и вытащила из его волос попавшую туда травинку.

– И куда мы направимся?

Аллан улыбнулся в ответ и обнял ее за талию.

– Как насчет того, чтобы пообедать?

Рука Маргарет тоже легла на его талию.

– Звучит замечательно. Тебе кто-нибудь говорил о том, что я лучше всех на свете умею готовить жареного тунца?

– Жареного тунца? – переспросил Аллан, пожимая плечами.

– А, понимаю. Тебе не по душе деликатесы? – Маргарет усмехнулась. – Хорошо, а как насчет сандвичей с беконом, листьями салата и помидорами?

– У меня на уме кое-что получше простой забегаловки.

– У меня тоже. Я думала, что мы сейчас пойдем домой и…

– Домой?

Маргарет бросила на него виноватый взгляд.

– Извини, – быстро пробормотала она, – я хотела сказать, что мы можем вернутся обратно в… в твой особняк и…

– Мне больше нравится, когда ты называешь его домом, – мягко сказал Аллан, целуя ее в висок. – Но на этот раз я имел в виду нечто совсем особенное.

Маргарет улыбнулась.

– Что именно?

Его улыбка была очень таинственной.

– Увидишь.

Они вышли из парка и неторопливо направились к центральной части города. Всю дорогу Аллан думал о том, что он собирается ей сказать. Как сообщить своей собственной жене, что вместо развода собираешься вновь жениться на ней? На этот раз со всеми атрибутами, над которыми он прежде всегда смеялся.

Аллан хотел, чтобы теперь все было, как полагается, – церковь с пробивающимся сквозь цветные витражи лучами солнца, цветы на алтаре и по обеим сторонам прохода между скамьями. Он хотел, чтобы играл орган – да нет, черт возьми, пусть это будут скрипки, челеста и хор. Должны присутствовать шафер и подружки невесты, но, самое главное, там должна была быть Маргарет, идущая навстречу ему в белом кружевном платье и газовой вуали.

Они произнесут слова клятвы и обменяются золотыми кольцами. На предыдущей, наспех организованной несколько месяцев тому назад церемонии он уже надел на ее палец золотое кольцо, но теперь это ровным счетом ничего не значило. Кольцо, которое он подарит на этот раз, она выберет сама, и оно будет великолепной парой к сверкающему обручальному кольцу с бриллиантом – доказательству его любви.

Конечно! Так тому и быть. Он пока не будет говорить Маргарет, что любит ее. Сначала надо купить ей кольцо с бриллиантом, таким же прекрасным и чистым, как она сама. И заказать столик в ресторанчике. Нет, черт возьми, он сделает лучше – скажет Брюнелю, что хочет снять весь его ресторан. И когда наступит подходящий момент, вытащит из кармана кольцо, возьмет ее руку в свою и скажет…

– О, Аллан! И кого только здесь не встретишь!

Аллан находился так далеко в воображаемом мире, где он и Маргарет должны были начать новую жизнь, что сначала даже не узнал ни голоса, ни лица женщины.

Но когда она снова выкрикнула его имя, ее лицо медленно приняло для него знакомые очертания.

– Джой, – сказал он с натянутой улыбкой. – Какая приятная неожиданность.

Джой улыбалась ему так, будто в последнюю их встречу, почти шесть месяцев назад, между ними не произошло никакой неприятной сцены.

– Ты выглядишь прекрасно, – сказала она, сияя, и, прежде чем Аллан успел отступить назад, обняла его за шею, встала на цыпочки и поцеловала в губы. – Правда, – со смехом продолжила она, – ты всегда выглядишь прекрасно.

Он взглянул поверх тщательно уложенной прически Джой на Маргарет и неловко улыбнулся.

Маргарет не отреагировала.

Нет, неправда, отреагировала. Молчание, окаменевшее лицо – ее реакция была вполне очевидной. Аллан прекрасно понимал это. В прошлом он неоднократно наблюдал подобную реакцию со стороны женщин, претендующих на монопольное внимание с его стороны.

Но Маргарет не просто претендовала на его монопольное внимание. Она была его… она была…

– Аллан, дорогой, – промурлыкала Джой, – ты не хочешь представить нас друг другу?

– О, разумеется. – Взяв Джой за плечи, он отодвинул ее как можно дальше от себя. – Мне кажется, что ты еще не встречалась с моей… с моей… – Черт побери, что с ним такое творится? Маргарет была его женой и останется ею на всю жизнь, и вот теперь он никак не может в первый раз употребить это слово. – Джой, – решительно сказал он, – это Маргарет, моя жена.

Он протянул жене руку. Маргарет посмотрела на него и, казалось, прошла целая вечность, прежде чем она подошла к нему и, позволив обнять себя за плечи, вежливо улыбнулась.

– Здравствуйте, – сказала она.

Улыбка Джой была столь же вежлива.

– Как поживаете, Грэта? Рада с вами познакомиться.

– Меня зовут Маргарет, – спокойно ответила Маргарет. – Я тоже рада.

– Твоя жена очень красива, Аллан, – сказала Джой, улыбаясь еще лучезарнее и вновь придвигаясь к нему. – Почему ты прятал ее от всех?

– Я не прятал. Просто был очень занят. Ты ведь знаешь, как это бывает…

Черт бы все это побрал! Он почти заикался, но в чем дело? Джой для него не значила ничего, Маргарет – все. Просто, встретившись с бывшей любовницей в компании своей… своей жены, Аллан чувствовал себя неловко, особенно если принять во внимание, что еще двадцать четыре часа назад он не признавал Маргарет женой.

– А, понимаю. Это Маргарет прячет тебя. – Джой весело рассмеялась. – Знаете, вы не должны так поступать. Нам всем очень не хватает Аллана.

– Я вовсе не прячу его, – возразила Маргарет, напряженно улыбнувшись. – Разве это неправда, Аллан?

– Конечно… конечно…

– Забавно. Он просто язык проглотил. – Джой похлопала ресницами. – Неужели вы держите его на таком коротком поводке, дорогая?

– Я не держу его ни на каком поводке, – отрезала Маргарет. – Собственно говоря, у нас весьма современные отношения.

– Даже так? – удивленно подняла брови Джой.

– Представьте себе, – подтвердила Маргарет, безуспешно стараясь держать себя в руках.

Непонятно, на кого она больше злилась, на эту… слишком шикарно причесанную и одетую «роковую женщину» или на Аллана, стоящего возле нее как болван.

Как он смеет позволять этой… этой Джой оскорблять ее! Ведь она его жена, почему же он так ведет себя! Но она вовсе не его жена, внезапно вспомнила Маргарет. Как будто ледяная рука сжала сердце. Никакая она не жена и отлично знает это. Знает это и Аллан и, как сейчас показалось, Джой тоже. Иначе зачем устраивать подобную сцену.

– А вам известно, милочка, – сказала Джой, наклоняясь к ней, – что вы увели этого человека у меня прямо из-под носа?

– Джой, – вступил Аллан, принужденно откашлявшись, – вряд ли Маргарет интересует…

– Он провел со мной уик-энд. Что же, в этом ведь не было ничего необычного, правда, Аллан? Мы провели с тобой вместе массу уик-эндов. – Джой вздохнула. – Потом, в воскресенье, ты распрощался со мной. А спустя неделю я открыла газету и прочитала о вашей свадьбе.

– Джой, – голос звучал резко и холодно, – мы не хотим задерживать тебя.

– О, ты меня вовсе не задерживаешь. Если честно, я очень рада, что встретила тебя… и твою прелестную жену, конечно. Мэгги, у Аллана есть мой телефон, позвоните как-нибудь. Может быть, пообедаем где-нибудь вместе. – Тряхнув рыжими волосами, она ослепительно улыбнулась. – Обменяемся впечатлениями об Аллане. Будет интересно.

– Да уж, действительно интересно, – сквозь зубы процедила Маргарет.

Рука Аллана, лежащая на ее плече, напряглась.

– Прощай, Джой, – буркнул он и поспешно потащил Маргарет вперед. Будь оно все проклято. Бог знает, что об этом подумает Мэгги. – Злобная сучка, – пробормотал он чуть погодя.

– Не понимаю, – любезным тоном возразила Маргарет. – Мне показалось, что она настроена весьма дружелюбно.

Аллан фыркнул.

– Она дружелюбна, как кобра.

Маргарет взглянула на него: на скулах желваки, рот плотно сжат.

– Должно быть, она очень расстроилась, узнав о нашей… о твоей свадьбе подобным образом.

Зажегся зеленый огонек светофора и, ступив на проезжую часть, она стряхнула его руку со своего плеча.

– Все было совсем не так, как она это описала, – отрезал Аллан.

– Неужели?

– Да, совсем не так! Наши… взаимоотношения прекратились еще до того, как ты и я… до того, как мы…

– Странно, но ты никогда не упоминал о ней.

– Что же в этом странного, – холодно возразил Аллан. – Я же не спрашивал тебя о твоих взаимоотношениях с кем бы то ни было до того, как мы… подписали контракт, ведь так?

Нет, подумала Маргарет, разумеется, он не спрашивал. Да и зачем? Ведь их брак не был настоящим. Вдруг защипало в горле. В самом деле, о чем Аллан мог бы рассказать, если бы даже захотел? О том, что в его жизни была сексуальная, яркая женщина? О том, что он встречался с ней до того момента, когда дед вынудил его вступить в нежеланный брак?

Все эти месяцы она была так сердита на всех, так старалась убедить себя в том, что не любит Аллана… и ни разу ей даже в голову не пришло, что, подписав проклятый контракт, он был вынужден бросить другую женщину.

О, разумеется, существуют и еще женщины, которые при виде их брачного объявления немного всплакнули. У такого красивого и сильного мужчины несомненно было много подружек. Маргарет это понимала. Но между множественным и единственным числом – огромная разница. Те «женщины» были безликими, а у этой имелось не только лицо, но и имя. Красивое, искушенное, чувственное создание по имени Джой заставило ее почувствовать себя уродливой и глупой.

– Послушай, – резко сказал Аллан, – давай забудем о Джой, ладно?

Маргарет кивнула.

– Хорошо.

– Куда ты хочешь пойти обедать?

– Обедать?

– Да. До того, как наткнуться на эту гадюку, мы ведь собирались сделать именно это.

– Собственно говоря, я не голодна.

– Зато я голоден, – угрюмо сказал Аллан.

– Тогда… – Маргарет кивнула в сторону уличного продавца. – Почему бы тебе не купить горячую сосиску?

– Я не в том настроении, чтобы покупать сосиски с лотка, – раздраженно ответил Аллан.

Черт бы побрал эту Джой! Еще десять минут назад он шел бок о бок с прелестной улыбающейся девушкой и чувствовал себя так, будто весь мир лежит у его ног. Сейчас же все лучезарное настроение улетучилось, как будто его и не было.

Почему он позволил Джой безнаказанно разыграть дурацкий спектакль? Очевидно, что вся ее напускная доброжелательность – полнейшая чепуха. Но он настолько старался почувствовать себя мужем, а не действующим лицом плохого анекдота, что так ни черта и не смог сделать.

И вот теперь Маргарет устроила ему сцену ревности, и его терпению пришел конец. Глаза Аллана сузились. Хорошо же, подумал он. Пусть все решится раз и навсегда, прямо сейчас.

Покрутив головой по сторонам, он заметил неподалеку вывеску ресторана и схватил Маргарет за руку.

– Куда мы идем? – потребовала она ответа.

– Обедать! – прорычал он. – И поговорить как цивилизованные люди.

Втащив Маргарет внутрь, он тут же понял свою ошибку. Ресторан, в который они попали случайно, оказался одним из новейших и шикарнейших в Сити. Аллан был здесь всего один раз, и этого оказалось достаточно. Он не терпел претенциозности, а именно претенциозность царила в полутемном бункере из дымчатого стекла с надутыми от важности официантами.

Аллан собрался было повернуться и выйти, но вдруг заметил метрдотеля, с презрительной усмешкой разглядывающего их джинсы, майки и спортивные туфли. Это разозлило его уже до такой степени, что теперь вытащить его отсюда нельзя было бы даже подъемным краном.

Метрдотель приблизился с пренебрежительной гримасой.

– Вы заказывали столик, сэр?

Аллан взглянул в зал. Множество обитых черной кожей кабинок были свободны.

– Нет, – холодно ответил он.

– В таком случае, я боюсь…

– Ресторан почти пуст, и я не вижу необходимости в предварительном заказе. Дайте нам кабинку и принесите меню.

– Сэр, даже если бы я мог погрешить против правил нашего ресторана, вы не одеты…

– Вы хотите сказать, что на мне и на этой леди нет одежды?

Маргарет до боли закусила губу.

– Аллан, – пробормотала она, – я совсем не голодна. Может быть, мы просто…

Аллан крепко сжал ее руку.

– Проведите нас в кабинку, пожалуйста.

– Я действительно не могу этого сделать.

– Конечно, можете.

– Сэр, я вам уже объяснил…

– Я слышал ваши слова, – челюсть Аллана выдвинулась вперед, зеленые глаза загорелись опасным огнем, – и помню, что сказал я. Ну, так что же, приятель? Вы предпочитаете показать нам столик или маленький мужской разговор?

Лицо метрдотеля покраснело. Повернувшись к ним спиной, он провел их мимо нескольких заинтересовавшихся сценой посетителей в одну из кабинок.

Пока они не оказались внутри, Маргарет, казалось, ни на что не обращала внимания. Но, усевшись за стол, она наклонилась вперед и вперила в Аллана яростный взгляд.

– Ты просто неспособен вести себя прилично.

– Я неспособен покорно сносить идиотские выходки, – отрезал он. – Что ты будешь есть?

– Из-за чего ты так расстроился? Такой светский человек, как ты, не должен огорчаться, повстречавшись со своей возлюбленной, даже если рядом с ним находится его… нахожусь я!

– Джой не моя возлюбленная.

– Извини, я неправильно выразилась. Мне надо было сказать «своей любовницей».

– Она мне и не любовница. Ты же сама слышала, что наши отношения прекратились несколько месяцев тому назад.

– Да. – Маргарет улыбнулась, но почувствовала себя так, будто в сердце воткнули нож. – Если быть точным, то пять месяцев и три недели.

Аллан кинул на нее долгий, тяжелый взгляд.

– Послушай, – начал он грозным тоном…

На стол со стуком упали два тяжелых тома меню. Аллан резко вскинул голову. Над ними возвышался официант, лицо которого было еще более ледяным, чем у метрдотеля.

– Вы готовы заказывать?

– Как мы можем быть готовы? – сквозь зубы процедил Аллан. – Вы же только что принесли нам эти чертовы меню. Да еще не слишком вежливым образом!

– Аллан, – взмолилась Маргарет, – прошу тебя.

– Хорошо, хорошо. Что ты будешь?

Маргарет покачала головой.

– Мне… мне не нужен обед. Я же сказала тебе, что предпочла бы…

– Горячую сосиску, – перебил ее Аллан.

Официант отпрыгнул, как будто ему под нос сунули тарантула.

– Это шутка, сэр?

– Разве я похож на шутника? – Аллан оскалил зубы в холодной усмешке. – Леди хочет горячую сосиску. Мне то же. На булочке, с горчицей и кислой капустой.

– Но… – Официант встретился с Алланом взглядом. – Разумеется, – холодно сказал он.