Текст книги "Грохочущие воды Ниагары"

Автор книги: Кристин Эллис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Айрис! Ну наконец-то! Ну не прелесть ли! Хорошо доехала? Надеюсь, Карл о тебе позаботился? Нет, ну как же чудесно тебя повидать. Как Ольвен? Так жалко, что она не приехала; знаю, знаю, она терпеть не может путешествовать. Сколько уж я уговариваю Реджиса отвезти меня в следующем году в Уэльс, но он все противится. Боится оставить ферму, хотя знает, что Карл и без него прекрасно со всем управится. Мужчины все такие, правда? Упрямые, как не знаю кто. Впрочем, к счастью, тебе пока об этом знать неоткуда. Ты еще такая молоденькая. Реджис собирается на пенсию… Ну, неважно. Добро пожаловать в Хай-Вайнс, дорогая. Мелани приедет вечером. Ей не терпится с тобой познакомиться.

Она щебетала всю дорогу, ведя меня через просторный холл и вверх по лестнице; сквозь канадский акцент едва уловимо проскальзывали валлийские нотки.

– Как тебе Нью-Йорк? В прошлом году мы с Реджисом возили туда Мелани на концерты. Ты знаешь, она прекрасно поет. Я говорила Ольвен, ее ждет великое будущее, если только она как следует постарается. Боюсь, она бывает ленива, хотя учительница ей нравится. Вот твоя комната, детка. Надеюсь, ты хорошо устроишься. Все, что пожелаешь, только попроси.

– Спасибо, тетя Брон.

– Ой, ну до чего же ты хорошенькая, Айрис. Мастью ты в нас пошла, да? Мы с Ольвен дурнушками никогда не считались, но ты, по-моему, гораздо симпатичнее. Как не стыдно, что мы только сейчас познакомились! Но теперь, когда ты наконец до нас добралась, мы с Реджисом надеемся, что ты погостишь как следует, несколько месяцев?

– Спасибо огромное. Я бы осталась до Рождества.

– А может быть, до весны? Когда все расцветает, здесь просто как в сказке. Комната Мел через одну, комната Карла и ванная – через лестничную площадку, а наша в конце коридора. Стив с женой, Николь, живут в соседнем доме. Да, на обед я пригласила Николь. Стив-то частенько у нас обедает, по крайней мере, когда она бывает в городе. Большая трапеза у нас вечером. Если тебе что понадобится, говори, не стесняйся, хорошо? У тебя в комнате есть душ, но если захочешь принять ванну, там есть ванная комната. Ну, ты, конечно, хочешь поскорее освежиться и распаковать вещи? Костюмчик на тебе просто очаровательный. Этот розовый цвет тебе очень к лицу.

– Спасибо, тетя Бронвен.

– Ох, детка, зови меня Брон, как все. И Стив, и Мел, и Карл. – Она тепло мне улыбнулась. – Веришь ли, Карлу было всего пять, когда я вышла замуж за его отца. Этакий серьезный был мальчуган. Его мать умерла, когда он был совсем малышом, он ее и не помнил даже. Очень печально, конечно. Но мы с ним прекрасно поладили. Как отдохнешь с дороги, спускайся.

Она оказалась еще говорливей мамы, но такой теплой и дружелюбной, что сразу мне понравилась.

Она показала мне очень миленькую комнатку, отделанную в светло-серых и персиковых тонах; в ванной комнате – серый кафель, ванна и раковина – персикового цвета, и кипа пушистых-пушистых полотенец. В сравнении с одноэтажным домиком моей матери дом Брон казался роскошным. Мне было очень стыдно за то, как я вела себя с мамой, и я старалась не скрывать от себя этого чувства. Она вырастила меня в одиночку, на пенсию вдовы и скромную зарплату, но у меня всегда было все, что нужно. Наверное, она во многом себе отказывала, и как я ее отблагодарила? Всецело отдалась страсти к Бивану! Как я, должно быть, ее горько обидела! Я решила, что сразу же по приезде домой сделаю все, что смогу, чтобы загладить вину.

Я подошла к окну. Грушевые деревья, усыпанные фруктами, тянулись в даль, к поросшим лесом холмам, и я различила у самого горизонта голубую полоску, должно быть, море. Примерно в семидесяти метрах справа я заметила краешек еще одного белого дома. Наверно, как раз того, где живут Стивен Блейк с женой. Вскоре я была готова спуститься. Откуда-то, по всей видимости, из кухни, доносились голоса, позвякивали тарелки. Я приоткрыла дверь и заглянула внутрь. И действительно попала в гостиную. Как и моя спальня, она была элегантно обставлена. Большое окно открывалось в сад, вокруг дивана расставлены легкие стулья. Я шагнула вперед, чтобы получше рассмотреть написанную маслом картину. На ней был изображен дом, а рядом – клен в ярком разноцветном осеннем одеянии. Вдруг я почувствовала, что в одном из кресел кто-то сидит. Когда я обернулась, незнакомка оторвала взгляд от журнала, который держала в руках, и заговорила с заметным французским акцентом:

– Вы, наверное, Айрис. Я – Николь Блейк, жена Стивена.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

– Простите. Я не заметила, что здесь кто-то есть. – Мне стало неловко, но она лишь пожала плечами.

– Брон готовит завтрак. Присаживайся.

Меня задело утомленное безразличие, с которым это было сказано. Она не потрудилась изобразить даже подобия хороших манер по отношению к гостье. Я уселась напротив; она наблюдала за мной. Ее оценивающий взгляд, который скользил по моей одежде, прическе, фигуре, напомнил мне, что мой костюм куплен в общедоступном универмаге, а стрижка сделана у провинциального парикмахера. Ее собственные иссиня-черные волосы, подстриженные в современном молодежном стиле, роскошной шелковой волной падали на плечи. Шерстяное платье цвета слоновой кости, перехваченное алым поясом, прекрасно подчеркивало ее стройную фигуру; на ногах – алые туфли на высоких каблуках, на правом запястье тяжелый серебряный браслет, на левом – крошечные часы, украшенные бриллиантовой крошкой… Она смотрелась просто шикарно. Оливковая кожа, длинные темные ресницы, но рот показался мне чуть капризным. Очень темные, почти черные глаза миндалевидной формы, подчеркнутой умело нанесенной тушью. Я вспомнила о своем синяке, и мне стало еще неуютней. Я представила, как, глядя на меня с этим холодным безразличием, в глубине души она забавляется мыслью о том, что со мной приключилось, и, может быть, даже насмехается над девчонкой, устроившей из своих любовных похождений такой переполох. При этой мысли меня бросило в жар, и я покраснела. Чувствуя себя недотепой, я напряглась в поисках слов, чтобы как-то разрядить атмосферу. Ее молчание и взгляд меня угнетали.

– Вы… живете по соседству, да?

Она кивнула с легкой гримаской:

– В деревне скучно. У меня дом в Оттаве.

– У вас там родители живут?

– Жили. Они умерли. Я жила там в детстве. Мне нравится жить в городе, деревня не для меня. Стивен целыми днями пропадает на ферме. Сидеть одной дома – не Бог весть какое занятие.

– А мне в деревне нравится, – неуверенно заметила я.

А чего она ждала? Почти все жены, если они не работают, сидят дома.

Она посмотрела на дверь.

– А вот и мой муж. Стивен, это твоя сестра из Англии.

– Из Уэльса, – спокойно поправила я, но она снова пожала плечами.

Вошедший достаточно походил на Карла, чтобы их можно было принять за родственников, но был крепче сложен. Он был «нашей породы» – светловолосый и кареглазый, а короткий вздернутый нос делал его очень привлекательным. Ни за что не дашь двадцать четыре года, подумала я. Совсем еще подросток.

– Айрис! – Он пожал мне руку. – Ник тут за тобой присматривает?

– Ммм… да. – Меня задела усмешка, скользнувшая по ее лицу. Она снова углубилась в свой журнал. Стивен сел на подлокотник кресла и положил руку на спинку, слегка дотронувшись до ее плеча. Помедлив секунду, она наклонилась вперед. В глазах у Стивена мелькнуло непонятное выражение, и он принялся вежливо меня расспрашивать о том, как мне понравилось в Нью-Йорке. Вошла Брон, и как раз когда она знакомила меня со своим мужем, заглянул Карл и спросил, как там насчет завтрака. Во всех Блейках чувствовалось фамильное сходство, только у Реджиса волосы были совершенно белые, что делало его внешность очень запоминающейся.

За столом я чувствовала себя неловко. Мужчины говорили о хозяйстве, и Николь то и дело бросала на меня взгляд, говоривший: «Ну что, убедилась? Я же говорила». Брон вовсю расспрашивала меня о своих старых валлийских знакомых и, казалось, ничего не замечала вокруг, но меня не оставляла мысль, что не очень-то вежливо со стороны дяди Реджиса даже не пытаться втянуть меня в разговор. Дважды я встречалась взглядом с Карлом, и он дружески улыбался. Я не могла не заметить, что Стивен не сводит с жены глаз, даже когда разговаривает с отцом и братом. В его напряженном внимании проглядывала тревога, но жена не замечала его вовсе. Вскоре Брон сказала:

– Тебе, конечно же, хочется осмотреть округу, правда, Айрис? Пешком здесь все не обойдешь. Может быть, ты прокатишь ее, Николь?

– К сожалению, в три часа мне нужно к парикмахеру. Вы же говорили, что отдадите ей машину Мелани.

– Да, конечно, но ведь Айрис ничего здесь не знает. Айрис, детка, ты ведь водишь машину?

– Да, у меня международные права.

– Вот и слава Богу. Бери машину Мелани, когда тебе вздумается. Она еще только учится. Машину дарить ей, наверное, было еще рановато, но Реджис думал, так она быстрее научится.

Неожиданно заговорил Карл:

– Николь, а тебе действительно так уж необходимо каждую неделю ходить к парикмахеру? Разок-то, наверное, можно и пропустить?

Если бы взглядом можно было убить, Карла уже не было бы в живых.

– Ты же знаешь, по пятницам я всегда езжу в город, – ледяным тоном сказала Николь.

– И правда, Карл, ты же знаешь, – поддакнул Стив, глядя на брата с упреком.

– Все равно, – сказал Карл и замолчал. Они с Николь смотрели друг на друга, не отрываясь. Я чувствовала, какое между ними возникло напряжение, и мне стало не по себе.

– Пожалуй, сегодня у меня просто не хватит сил, я лучше отдохну дома, – быстро сказала я.

– Правда? – оживилась Брон. – Мне жутко не хочется бросать тебя здесь в одиночестве, но по пятницам я помогаю в магазине при больнице, и потом, нужно заехать к учительнице пения, забрать Мелани. У нее уроки три раза в неделю, после школы.

– Не бросайте из-за меня своих дел, пожалуйста, – попросила я. – Пусть все идет своим чередом.

– Ну, тогда возьми машину Мелани, она в гараже. Сними табличку УЧЕНИК, если хочешь. Я дам тебе ключи, а Карл найдет карту. Хотя заблудиться здесь особенно негде. Ближайший городок в нескольких милях отсюда. Очень славное местечко. Ник тоже так думает, правда, Ник? Она частенько туда наведывается. Может быть, и Айрис с собой захватишь? – Она с укором поглядела на невестку.

Николь резко отодвинула стул и встала.

– Как-нибудь потом, а сейчас мне надо идти. Всем au revoir. – И она поспешно выбежала из комнаты.

Карл раздраженно прикусил губу, а Стивен вскочил и выбежал следом. Воцарилась напряженная тишина. Первой заговорила я:

– А Мелани не обидится, если я возьму ее машину?

– Господи, ну, конечно, нет, – с явным облегчением ответила Брон. – Она ездит только по выходным, когда у Карла есть время, чтобы ее учить. У меня духу не хватает ездить с учеником водителя. Мел собирается сдавать экзамены, но Карл говорит, ей еще тренироваться и тренироваться.

– Именно так, – подтвердил Карл.

– Может быть, мне с ней поездить? – рискнула я. – Чтобы… чтобы Карл лишний раз не отвлекался.

– Очень любезно с твоей стороны, Айрис, – улыбнулся он. – А ты не боишься?

– Да нет. У меня друг в Бристоле учился водить, и я сидела рядом. Ничего страшного не случилось.

– Я схожу с тобой к южной ограде, Карл, – сказал Реджис. – Посмотрим, где там ее нужно укрепить.

Карл на секунду опешил, затем кивнул:

– Хорошо, пап. Я помню, ты хочешь, чтобы мы успели все сделать.

Когда они ушли, я предложила Брон помочь с мытьем посуды, но она покачала головой:

– Моя миссис Дю Барри свалит все это в мойку перед тем, как уходить. – Наклонившись ко мне, она прошептала: – Просто сокровище, а не горничная, не знаю, что бы мы без нее делали. Но на кухню никого не пускает. О том, чтобы помочь, лучше и не заикаться.

– Вот как… Ладно, я постараюсь.

Глаза Брон заискрились.

– За спиной мы ее называем Ля Дю Барри, хотя на любовницу французского короля она похожа меньше всего на свете. Муж ее работает здесь, на ферме. Вот принесет кофе, я тебя с ней познакомлю. – Она помолчала. – У Ольвен ведь тоже есть и мойка, и все такое прочее?

– Мм… нет. Мама говорит, когда живешь в одиночку, в посудомоечной машине нет никакого смысла. – Однако я знала, в чем дело. Теперь-то до меня дошло, что мама просто не могла себе позволить такой роскоши, и к моему стыду, мне даже в голову не пришло убедить Бива, что маме надо купить мойку. Я знала, что он ее недолюбливает. И старалась говорить о ней как можно меньше.

Миссис Дю Барри принесла нам на подносе кофе. Я сдержала улыбку, вспомнив слова Брон. Это была нескладная женщина, под шесть футов ростом, с глубоко посаженными глазами. Она поздоровалась со мной вежливо, но безразлично.

Вообще-то я до сих пор не успела прийти в себя. Усталость накопилась где-то в глубине, как будто последние несколько месяцев, проведенные в таком напряжении, вымотали меня и эмоционально, и физически. Сказав Брон, что с удовольствием побуду одна, я не кривила душой. Когда она пошла собираться по своим делам, я подошла к книжному шкафу и стала рассматривать корешки. Я люблю читать, но обнаружить у Блейков столько английской классики никак не ожидала. Как-то не укладывалось у меня в голове, что Брон или Николь зачитываются Бернардом Шоу, Томасом Харди или даже Диккенсом, да и Реджис не производил впечатления интеллектуала. Стопка модных американских романов на другом конце полки как-то больше вязалась со вкусами Брон. Может быть, все это читает Мелани? Я вытащила «Тэсс из рода д’Эрбервилей» и увидела на форзаце надпись: «Карлу с любовью, Брон и папа». Еще несколько книг тоже были подарены ему; вкусы у него были самые разносторонние, судя по тому, что на одной полке соседствовали исторические труды, детективы, Джеймс Херриот и Джеральд Даррелл.

Брон велела позвонить маме – чтобы она не волновалась, хорошо ли я доехала. Дома ее, скорее всего, можно застать после вечерней операции, поэтому, учитывая разницу во времени, я решила, что сейчас позвонить самое время. Я набрала номер и услышала ее голос так, словно она стояла рядом со мной:

– Ольвен Мэдден слушает.

– Привет, мам. Это я. Я уже добралась.

– Айрис! Я ждала, когда ты позвонишь.

Я рассказала ей про Нью-Йорк, помня, как она хотела, чтобы мне там понравилось, пояснила, что Карл приехал за мной на Ниагару раньше, чем я думала, ответила на множество вопросов, как там Брон и как выглядит дом, а затем небрежно спросила:

– Биван больше не заходил?

Она помедлила и едко ответила:

– Нет, не заходил. Еще бы, после того как я его завернула в тот раз. Наверно, вернулся в Бристоль, туда ему и дорога. Уж не переживаешь ли ты, чего доброго, а? И не вздумай. Ты же отлично знаешь, что он тебе не пара.

Мои чувства к Биву мама никогда не щадила. Слово «такт» ей было незнакомо. Но представляю, насколько ее разгневало то, как он со мной обращался. Если бы я могла ей втолковать, что Бив был… ну, скажем, не совсем здоров. Доктор Джекил и мистер Хайд; два человека в одном теле. Если бы только я убедила его в том, что он нуждается в помощи! Постепенно я пришла к выводу, что он вполне сложившийся шизофреник, но даже не пробовала на него повлиять. В сотый раз я усомнилась, правильно ли я сделала, уйдя от него, но ужас перед его приступами жестокости оказался сильнее любви и сочувствия. Если бы я осталась, не исключено, что в один прекрасный день он бы меня серьезно покалечил.

После разговора с мамой мной овладело беспокойство. Сидеть одной средь бела дня дома стало вдруг невыносимо. Я захватила пальто и вышла на улицу. Может, хоть вокруг поброжу. Машина Карла так и осталась на дороге, двери гаража были открыты настежь. Я заглянула внутрь – там стоял серый «фиат» с табличкой «У». Видно, это и есть машина Мелани, на которой мне предстоит ездить. Я зашла оглядеть ее поближе. Брон дала мне ключи, но садиться за руль сегодня у меня просто не было сил. С улицы к гаражу был пристроен флигель, и, проходя мимо окна, я заметила в комнате кабинетный рояль. Здесь; должно быть, занимается Мелани. Я прошла под арку здания и вышла на аллею, заросшую рядами лозы; листьев уже почти не осталось. Вдали виднелось старое здание красного кирпича; из него вышли двое разговаривавших мужчин. Они пожали друг другу руки и разошлись. Один вышел из сада через калитку в стене, и я услышала звук отъезжающей машины. Другим оказался Стивен. Он заметил меня и подошел.

– Ну что, Айрис, все-таки решила осмотреться?

– Чуть-чуть.

– Я освободился. Хочешь, покатаю тебя по окрестностям?

– А ты правда не занят?

– Конечно. Ник вернется не раньше пяти. Поедем на моей машине.

Он вывел меня через калитку в стене. Снаружи оказалось несколько зданий и место для парковки автомобилей. Там стоял, сворачивая какой-то шланг, молодой парень; Стив сказал, что это Питер Хейс, управляющий фермой и правая рука Карла. Симпатичный; здоровый румянец выдавал в нем человека, много времени проводящего на свежем воздухе.

– Я веду счета, – пояснил Стивен, когда мы уселись в машину. – Пит приглядывает за рабочими, а Карл заправляет всем делом. А папа все на пенсию собирается.

Когда машина тронулась с места, он резко добавил:

– Прости Ник за то, что она отказалась тебя прокатить сегодня. Она не хотела показаться невежливой, просто у нее по пятницам парикмахер и маникюрша, они договариваются заранее.

– Ничего страшного, я и правда собиралась отдохнуть и только потом решила немного прогуляться.

Я прекрасно понимала, что его жене было, в общем-то, наплевать, сочту я ее невежливой или нет, но догадалась, что ему неловко за ее грубость и он стремится загладить ее поведение. Я потихоньку начинала понимать, почему Брон недолюбливает невестку. Николь не слишком располагает к себе, даже несмотря на то, что Стивен явно ее очень любит. Интересно, а она его? Возможно, Николь Блейк любит только одного человека – Николь Блейк. Удивительно, как много мне открылось после истории с Биваном. Я встряхнула головой, чтобы отогнать эти мысли. Стивен мне нравился. Такой приятный и вежливый, не хуже Карла. Он провез меня по всей ферме, а у винокурни даже остановился показать, как делают сидр. На обратном пути у ограды мы заметили Карла с отцом.

– Значит, решила-таки разведать местность, – улыбнулся мне Карл.

– Стивен вызвался мне помочь.

– Я бы и сам тебя покатал, да папе приспичило взглянуть на ограду.

– Хотел показать Карлу, на что нужно обратить внимание, всего-навсего, – неуклюже объяснил Реджис.

Я улыбнулась, но промолчала. Я была им так благодарна: все вокруг старались, чтобы я не чувствовала себя лишней. Все, кроме Николь!

Когда мы снова уселись в машину, Стив спокойно заметил:

– Папе нельзя сердиться – прошлым летом у него был сильный сердечный приступ. Он очень доверяет Карлу и знает, что тот прекрасно со всем справляется, но все никак не успокоится.

– Да, твоя мама говорила. Я его понимаю.

– Да уж. Карл терпеливее меня, он как-то спокойнее все эти его придирки воспринимает. Папа больше ничем не увлекается, вот что плохо. Всю жизнь отдал ферме и теперь не знает, чем заняться. Хорошо бы им с мамой переехать куда-нибудь в другое место… но здесь их дом. Вряд ли они где-нибудь еще обоснуются. Хотя, может, и переедут – когда Карл женится.

– А что, собирается? – Слова Стива меня странно задели. На мгновение я даже как-то растерялась. Стивен пожал плечами.

– Понятия не имею. Может, и собирается. Есть тут одна девушка, Эмили Хейс. Сестра Питера. Она учит Мелани музыке. Карл с ней встречается время от времени. – Я почувствовала, что он чего-то не договаривает, и решила больше не задавать вопросов.

Когда мы проезжали местный магазин, он снова остановил машину и поинтересовался, не хочу ли я туда заглянуть.

– Правда, он только-только раскручивается, – пояснил он. – Мы продаем все, что делаем, по всей Канаде, и в Штатах тоже, но здесь очень удобное место для магазина. Кто мимо проезжает – обязательно заходит. Отвечает за него в основном Питер, а продавщицами местные домохозяйки подрабатывают. Раньше мама много помогала, а сейчас перестала. Мел любит поработать на подхвате, когда бывает дома.

– А твоя жена работает? – небрежно спросила я и заметила, как он тут же напрягся.

– Ник надоедает обслуживать покупателей. Правда, когда не хватает людей, она помогает. Многие женщины замужем, у них то дети заболеют, то еще что-нибудь случится. Но на постоянную работу она идти боится – считает, что это ограничит ее свободу.

Похоже, Николь Блейк надоедало все и довольно быстро – не удивительно, что ей скучно здесь жить. Я уже почти сочувствовала Стиву. Интересно, зачем она вышла за него замуж, если ей не по нраву его образ жизни. Разве она не понимала, на что идет?

Магазин оказался просторным, и, помимо продукции фруктовой фермы, там продавалось еще много всякой всячины. Целый отдел был отдан под местные вина. Другой был заставлен всякими хозтоварами, включая ведра, щетки и швабры, а также такие необходимые в хозяйстве вещи, как корзинки для кошек и дерматин для дверей. Мы послонялись от прилавка к прилавку, и я купила банку консервированных абрикосов, чтобы отправить домой, маме, хотя и не знала, как они сохранятся.

Остановив машину у дома, Стив спросил, не возражаю ли я, если он не станет заходить со мной в дом.

– Мама скоро приедет, вместе с Мел, а у меня вот-вот Ник вернется.

– Спасибо тебе огромное.

– Не за что, Айрис. Было очень приятно с тобой пообщаться.

Он поехал к себе, а я вошла в дом и поднялась в свою комнату. Я так и не поняла, переодевались ли Блейки к вечеру. Когда я спустилась вниз, в гостиной звонил телефон. Я заколебалась, подойти или нет, затем подумала, почему бы не передать Брон, кто звонил. Сняла трубку и назвала номер Блейков. Последовало недолгое молчание, затем я услышала:

– Могу я поговорить с Айрис Мэдден?

Приглушенно и не очень разборчиво, но я узнала этот голос. Трубка выпала у меня из рук. Он раздался так близко, словно говорили из соседней комнаты, и не из Бристоля, который находился за три тысячи миль отсюда, в Англии. За три тысячи миль оттуда, где я прислонилась к стене, задыхаясь от страха и неожиданности.