Текст книги "Зарево войны II (ЛП)"

Автор книги: Крис Роберсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

–    Кровавые Вороны, – начал капитан Дэвиан Тул, и звук его голоса перекрыл даже жалобное завывание пустынного ветра, – наконец-то я имею возможность поприветствовать вас здесь. Уже долгое время Кальдерис является вербовочным миром нашего ордена, и, во имя будущих поколений, мы пришли сюда, чтобы отобрать самых лучших и способных из кальдерианцев для вступления в ряды ордена.

Рядом с капитаном стоял капеллан Пальмариус, закованный в свой полуночно-черный силовой доспех, припорошенный мелким бурым песком, который благодаря постоянному ветру перманентно висел в воздухе и уже скрипел в сочленениях брони Арамуса. Лицо капеллана, как всегда, было скрыто за серебряной маской-черепом, хотя через глазные линзы Арамус видел, как глаза Пальмариуса скользят туда-сюда, оценивая прибывшее подкрепление.

–    Если мы потерпим здесь неудачу в исполнении своего долга, – продолжил Тул далее, то эта гордая традиция прервется, и никогда больше сыны Кальдериса не пополнят ряды Кровавых Воронов.

Капитан указал на маленькие группки сбившихся вместе под порывами ветра, наполненного царапающим кожу песком, мальчиков, стоящих по обе стороны от Кровавых Воронов.

Там было не больше полудюжины ребят, большинство из которых были перевязаны или хромали. И все без исключения смотрели на космических десантников с каким-то затравленным выражением в глазах, словно эти глаза видели то, чего ни одна смертная душа не могла пережить.

–    Два месяца назад мы пришли в этот мир со священной миссией – провести Испытания Крови, дабы отобрать из населения Кальдериса наиболее подходящих кандидатов для нашего священного ордена и затем столкнуть их друг с другом, чтобы проверить боевые навыки. Более месяца прошло с тех пор, как нападение диких орков поставило крест на этих планах. Многие из уже отобранных кандидатов пали под натиском зеленокожих, так что те немногие, кого вы видите – все, что осталось от первоначального количества. Арамус посмотрел на мальчиков. Они выглядели отрешенными, находящимися за гранью ощущений боли или страха. Он решил, что, должно быть, выглядел точно так же во времена своей собственной инициации. С другой стороны, он знал, что если эти мальчики выживут и станут полноправными кандидатами в космический десант, им придется столкнуться с испытаниями и болью куда более серьезными, чем все, что им когда-либо суждено было пережить. Некоторые травмы юных кандидатов показались Арамусу не только тяжелыми, но и могущими поставить под угрозу их жизни еще до того, как начнется собственно инициация. Апотекарий Гордиан, скорее всего, займется ими, как только закончит с осмотром раненого библиария, к которому он был отправлен сразу же, как только успел выбраться из «Громового Ястреба».

–    Перед лицом наседающих орков многие из местных, жившие в окружающих это место пустынях, бежали, чтобы укрыться за стенами Аргуса, – произнес Тул, указав заключенным в бронированную перчатку кулаком на восток, где возвышались городские стены. – Когда-то этот город был основным городским центром на Кальдерисе, теперь же это последнее убежище для всего человечества на планете, место его последнего стояния. Арамус бросил взгляд на восток и увидел баррикады, заполненные скаутами ордена. Завидев на посадочной площадке три боевых корабля Кровавых Воронов, множество паникующих беженцев сгрудились перед баррикадами, лелея отчаянную надежду любой ценой убраться подальше от Кальдериса и наводнивших его орков. Пока что у скаутов не было нужды открывать огонь по местным жителям, чтобы удержать их на безопасном расстоянии от «Громовых Ястребов», где их численность и слепая паника могли привести к серьезному повреждению судов, но, с точки зрения Арамуса, это было лишь вопросом времени.

–    Если потенциальные рекруты еще остались среди выжившего населения Кальдериса, – продолжал Тул, – то, скорее всего, они уже в Аргусе или на пути в город. Нам придется проверить население на предмет потенциальных претендентов, собрать и защитить тех, кого найдем, и вернуться с ними на «Scientia est Potentia». Если нам придется отложить Испытания Крови до возвращения на корабль – так тому и быть. Как бы то ни было, наш священный долг будет выполнен, и мы сможем с честью вернуться к Пятой роте. Капитан замолчал и быстро прошел вдоль строя космических десантников, разглядывая каждого из них по отдельности.

–    Корабль, который доставил нашу вербовочную группу на Кальдерис, не вернется еще около двух месяцев, – снова продолжил он, – и я лично не собираюсь оставаться здесь до его возвращения. Имея на орбите «Армагеддон», и его «Громовые ястребы» здесь внизу, мы сможем завершить нашу миссию в считанные дни, или, в крайнем случае, в течение недели, а затем убраться с этого мира раз и навсегда.

Тул остановился, его глаза за линзами шлема неотрывно смотрели на ряд бронированных фигур впереди.

–    Вы получили свои приказы. Проверьте население на предмет потенциальных рекрутов, соберите их вместе и защищайте. У кого-нибудь есть вопросы?

Мгновение стояла тишина, а затем Арамус поднял руку в знак того, что имеет вопрос.

–    Капитан? – начал Арамус.

Когда Тул жестом разрешил ему говорить, десантник продолжил:

–    Насколько я понимаю, дикие орки из-за гор никогда раньше не нападали на человеческие поселения в этом полушарии. Что спровоцировало их на столь масштабную атаку?

–    Мы не знаем, – быстро ответил Тул. – Все, что нам известно – они напалина нас, и нам пришлосьответить. Причины этого, на данном этапе, нам не известны.

Тул сделал паузу, глядя на остальных.

–    Еще вопросы? Может, кому-то нужны дополнительные разъяснения? Собранные на посадочной площадке космические десантники хранили молчание, зная, что отсутствие ответа будет расценено как отрицательный ответ.

В таком случае нет никакого смысла в дальнейшей дискуссии. Исполняйте свой долг, Кровавые Вороны, и да направит вас Император!

Глава четвертая

Рев орочьей орды с силой приливной волны ударил сержанта Таддеуса по ушам; следом на него обрушилась чудовищная вонь зеленокожих. Штурмовое отделение Таддеуса, вооруженное болт-пистолетами и цепными мечами, получило приказ расчистить путь через океан орков на юг от Аргуса. С зависшего на орбите «Армагеддона» поступило сообщение об обнаружении в этом направлении попавшей в ловушку позади осаждающей орды группы беженцев, и теперь Таддеус и Кровавые Вороны из седьмого отделения должны были сопроводить их к относительной безопасности городских стен – вне зависимости от того, были среди этих беженцев потенциальные кандидаты для инициации или нет. Поскольку прыжковые ранцы давали его воинам возможность совершить гигантский прыжок с городской стены прямо в центр орды зеленокожих, Таддеус приказал им заняться этой спасательной операцией.

–    Опасность слева! – прокричал Таддеус в вокс, одновременно вгоняя цепной клинок в ближайшего из зеленокожих монстров, еще не до конца успевших осознать факт появления в непосредственной близости от себя штурмового отделения. Гигантский орк, который быстрее прочих отреагировал на появление Кровавых Воронов, что и побудило Таддеуса предупредить своих людей, взмахнул тяжелым иззубренным мечом грубой ковки, целя в ближайшего десантника, и тот едва успел отскочить назад, выйдя из зоны досягаемости широкого лезвия. Орк занес меч для нового удара и яростно взревел, обнажив скрытые за толстыми, будто резиновыми, губами острые, покрытые сколами зубы. Таддеус бросился вперед, занеся жужжащий цепной меч для удара, и отхватил кусок плоти от ноги зеленокожего.

Возмущенно взревев от боли, орк ударил Таддеуса свободной рукой с такой силой, что почти заставил его потерять равновесие. Впрочем, даже несмотря на это, Таддеус сумел вовремя парировать следующий удар. Даже потеряв большой кусок плоти от одной из ног, зеленокожий продолжал нападать, попросту перенеся вес на другую. Казалось, что боль и ярость лишь подпитывают мощь его атак.

Чтобы остановить взрослого орка, было определенно недостаточно оттяпать от него кусок мяса. С другой стороны, жестокий ближний бой был той разновидностью войны, на которой специализировались все штурмовые отделения, включая седьмое.

–    Таддеус! – выкрикнул брат Лёв. – Справа!

Прежде, чем сержант успел ответить, рядом с его правым плечом пронеслась очередь болтов из пистолета Лёва. В ответ стой стороны, куда стрелял десантник, раздался яростный рев.

Это был невероятно громкий рев, порожденный гневом и болью, столь же нечеловеческий, как и вопли зеленокожих, – но, в отличие от последних, подобного звука Таддеусу еще не приходилось слышать.

Орк с иззубренным мечом ринулся вперед для нового удара, и Таддеус отпрыгнул в сторону, одновременно ударив цепным мечом вперед и вниз, целя в пока еще здоровую ногу зеленокожего. На этот раз цепной клинок сержанта прошел через кожу и мышцы орка до самой кости. Таддеус вырвал оружие из раны, и цепное лезвие обрело свободу в сопровождении зелено-черного облака из частиц измельченной плоти, черного ихора и костяной пыли.

чудовище пыталось устоять на ногах, Таддеус открыл огонь из пистолета, выпустив очередь болтов в широкую грудь орка, уничтоживших заодно висящее на его толстой шее ожерелье из зубов. Кинетическая энергия вошедших в торс болтов свалила орка на спину, и Таддеус, не теряя времени, прыгнул вперед. Преодолев несколько метров по воздуху, сержант всем своим весом обрушился на зеленокожего сверху. Взмахнув цепным мечом словно фермер косой, Таддеус отделил его голову от туловища, навсегда оборвав вырвавшийся из глотки монстра яростный крик.

Лёв снова выпустил очередь во что-то, находящее за спиной сержанта, и он вновь услышал все тот же нечеловеческий рев негодования и боли.

Вскинув меч и подняв ствол болт-пистолета вверх, Таддеус повернулся, чтобы увидеть источник шума, и обнаружил, что оказался лицом к лицу с чудовищем, словно пришедшим из древнейших кошмаров человечества. Это был гигантский вепрь размером с лэндспидер, украшенный парой огромных клыков длиною с человеческую ногу. Вязкая слюна покрывала его огромные челюсти, нитями свешиваясь вниз и падая подобно дождевым каплям, впитываясь в сухой песок у гигантских копыт. На спине вепря сидел орк, одетый в варварский наряд, украшенный мехами и ожерельями из зубов, и шлем из отбеленного черепа другого орка. В руке он сжимал длинное копье с привязанным к наконечнику зарядом взрывчатки. Еще около дюжины таких же копий торчали из закрепленного на спине орка колчана.

–    Вот это мне уже больше нравиться! – ухмыльнулся Таддеус и поудобнее перехватил жужжащий цепной меч. – Я начинал беспокоиться, что это будет слишком просто.

–    Войрэ, за мной.

Сержант Арамус шагал по середине узкой улочки, направляясь к северной границе Аргуса. В более спокойные времена эта улица была бы заполнена торговцами, продающими свои товары с рук и зазывающими прохожих к сделанным из деревянных щитов или рокритовых плит прилавков, украшенным лоскутами разноцветных тканей, – крупные полотна обычно использовались в качестве тентов для защиты от яркого пустынного солнца, в то время как связки меньших по размеру фрагментов служили чем– то вроде гирлянд. Все, начиная от антикварных вещиц ручной работы, найденных в бесконечных песках, все, что было произведено, позаимствовано, куплено или украдено, торговцы предлагали по ценам, соразмерным их жадности. Аргус, древнейшие сооружения которого были возведены тысячелетия назад первыми колонистами, прибывшими на эту планету, в качестве статичного ответа постоянному движению местных песков, был для кальдерианцев, в некотором роде, постоянным базаром. Как и множество постоянно перемещающихся по пустыне шатровых поселений, город волей– неволей стал местом торговли, храмом бартера и празднеством торга. Не было такой вещи из тех, что вообще можно найти на Кальдерисе, которую нельзя было бы купить на улицах Аргуса, или, по крайней мере, получить в аренду на время. Кроме того, существовало довольно много товаров, которые нельзя было достать больше нигде на планете. Таким был Аргус до пришествия диких орков. Сейчас все было уже совсем по-другому.

–    Остальным, – сказал Арамус, обращаясь к оставшимся пятерым членам третьего отделения, когда Войрэ присоединился к нему, – разделиться на две поисковые группы, одну поведет сержант Таркус, вторую – брат Циррак.

Арамус указал на перекресток впереди, где другая улица пересекала ту, по которой он шел.

–    Таркус, возьми левое ответвление, Циррак – правое. Встретимся у северной стены. Приступайте.

Теперь Аргус был в осаде. Высокие городские стены, предназначенные для защиты от сильных песчаных бурь, усиленные войсками Тула и баррикадами, которые защищали скауты с тяжелым оружием, при поддержке храбрейших из местных жителей, умеющих

обращаться с мелтаганом или стрелять из лазгана, пока сдерживали орков, не давая им проникнуть в Аргус. Однако уже появились первые трещины в стенах – если бы зеленокожим удалось скоординировать свои атаки и организовать полномасштабный штурм, прорывы в этих местах были бы неизбежны.

Улицы Аргуса больше не были рынком, где можно купить все и вся – теперь они были заполнены огромными массами беженцев. Тысячи и тысячи горожан и пустынных жителей оказались зажатыми в месте, где могла нормально разместиться лишь небольшая часть от их нынешнего количества. Нехватка продуктов питания давно уже превратилась в настоящую проблему, запасы пресной воды также продолжали быстро истощаться. Присутствие в городе Кровавых Воронов пока помогало удерживать людей от откровенной паники, но это был только вопрос времени – очень скоро всем станет ясно, что даже космический десант сможет лишь отсрочить неизбежное, и что рано или поздно Аргус падет.

–    Арамус, – сказал Войрэ, указывая на группу людей, скорчившихся в узком проулке между парой ветхих лавчонок в тени одного из старейших зданий городка.

Там была старуха, матриарх настоящей коллекции мужчин и женщин, сопровождаемых целым ассортиментом детей разных возрастов. Были ли они семьями родственников, сейчас собравшихся вместе, а старуха – старейшим из оставшихся в живых стариков? Или же это остатки одного из пустынных племен, сплотившиеся, когда остальные члены их семей сгинули в обжигающих песках?

Арамус взглянул на мальчика, на которого указывал Войрэ. Вероятно, лет десяти от роду, мальчишка был высоким для своего возраста и жилистым; хотя он, без сомнения был столь же голоден, как и остальные беженцы, он выглядел здоровым и стройным, а мышцы икр и бицепсы, похоже, ничуть не пострадали от недоедания.

–    Давай посмотрим, – ответил Арамус и направился к проулку.

Большинство мужчин и женщин отводили глаза при приближении Астартес в полной силовой броне и с болтером в руках, однако старуха держала голову высоко поднятой и встретилась взглядом с Арамусом, хотя и не могла видеть его лица за шлемом.

–    Я сержант Арамус из Кровавых Воронов. Я ищу претендентов для нашего ордена. Ребенок у его ног заплакал, и Арамусу показалось, что его боятся ничуть не меньше зеленокожих, которые всего лишь убивали всех на своем пути.

Арамус знал, что не может винить их за это. Он пытался вспомнить каково это – впервые увидеть космического десантника, с трудом вспоминая себя-человека. Но также он не мог не помнить, и гораздо лучше, об очищении Кронуса, о Темном Крестовом Походе, во время которого он, как и другие Кровавые Вороны под командованием капитана Тула, был вынужден направить свое оружие против заблуждавшихся гражданских, пошедших против ордена. Раны, полученные Кровавыми Воронами во время той кампании, излечились, но оставили после себя шрамы – не из тех, что можно увидеть на коже – которые никогда не исчезнут.

–    Среди племен пустыни, – начала старуха на низком готике с сильным акцентом, и ее голос оказался столь же сух, как местный песок, – тот, кто ищет кого-то, скрывая свое лицо, считается куффар.

Для кальдерианцев слово «куффар» обычно означало кого-то, пренебрегающего правилами гостеприимства или неблагодарного человека.

–    Должна ли я иметь дело с куффарради выживания последних сынов моего народа? Арамус прдолжал стоять неподвижно. Как и большинству космических десантников, ему не хватало таланта и терпения для чего-то похожего на дипломатию. Он был создан и натренирован как воин, и его нечастые контакты с обычными гражданами Империума, как правило, ограничивались выкрикиванием приказов о немедленной эвакуации или даже просто пробеганием мимо в то время как они спасались от врагов, которых Кровавые Вороны должны были уничтожить. У него было достаточно сил, чтобы одним ударом превратить эту женщину в кашу из плоти и костей.

Однако, что выиграл бы Империум, если бы он сделал это? Она не была его врагом. Она была ужасно старой женщиной, столкнувшейся с непреодолимыми трудностями и требующей, чтобы мир вокруг нее пришел в соответствие с давно сложившимися традициями приличий и гостеприимства хотя бы в тот небольшой промежуток времени, что ей остался. Что с того, что она не смогла выказать должного уважения Астартес? Что с того? С ее точки зрения, Арамус тоже не проявил необходимого уважения к ней как к старейшине потерянного теперь в пустыне племени.

Прежде, чем ответить, Арамус поднял руки и снял шлем. Держа его на сгибе локтя и ощущая касания сухого ветра на обнаженной шее и щеках, он снова посмотрел сверху вниз, встретившись взглядом с глазами старухи.

–    Я сержант Арамус из Кровавых Воронов, – повторил он более мягким тоном, – Я пришел, чтобы найти претендентов для нашего ордена.

Старуха кивнула и бросила взгляд на вжавшихся в тени испуганных детей вокруг.

–    И кто же из сыновей моего племени радует твой взор? Арамус указал на стройного юношу, которого заметил Войрэ. Женщина перевела взгляд с Арамуса на ребенка и обратно.

–    Если он пойдет с тобой, он станет таким же, как ты, – спросила она, ткнув костлявым пальцем в бронированный нагрудник десантника, – Мелик-а-Саиф?

Старая женщина не знала другого обозначения для таких, как Арамус и потому использовала кальдерианский термин – «Меч Императора».

–    Может быть, – ответил десантник. – Если он переживет Испытания Крови и последующую инициацию.

Старуха прищурилась.

–    Значит, если он не станет Мелик-а-Саиф,он умрет?

–    Может быть, – снова сказал Арамус. – Но есть шанс, что если он потерпит неудачу и выживет, то сможет служить Кровавым Воронам в качестве серва. Такое бывает нечасто, но все же случается.

Женщина коротко кивнула и махнула рукой в сторону мальчика.

–    Тогда забирай его. Слабая надежда на жизнь – это больше, чем он буде иметь, если по– прежнему останется здесь.

* * *

–    Всем выбрать цели! Огонь по готовности! – прокричал сержант Авитус, выпуская длинную очередь из тяжелого болтера по головам и плечам пытающихся взобраться на городскую стену зеленокожих.

По обеим сторонам от Авитуса боевые братья девятого отделения открыли огонь из тяжелых болтеров, мелтаганов и огнеметов, изливая смерть на осаждающих орков. Капитан Тул поручил отделению девастаторов защищать восточную стену Аргуса, наиболее поврежденную во время прошлых атак – целостность укреплений здесь снизилась уже настолько, что появилась реальная угроза прорыва зеленокожих орд в город.

Бутылка с зажигательной смесью разбилась о грудь Авитуса,и его тело мгновенно окуталось саваном зеленоватого пламени. Десантник не обратил на это внимания и ответил орку меткой очередью.

–    Сержант, – обратился к Авитусу брат Бараббас.

Авитус повернул голову и увидел, как он указывает на землю под стеной справа от них.

–    Они изобретательны, – сказал Бараббас, сняв с пояса фраг-гранату и швырнув ее в скопление орков внизу.

Раздался взрыв, и шрапнель разлетелась в стороны, сокрушая плоть и ломая кости зеленокожих.

–    Тебе стоило угостить их вот этим. Авитус лишь ухмыльнулся в ответ.

Как и все Кровавые Вороны, Авитус знал, что дикие орки являются примитивными племенами, лишь на несколько шагов ушедшими от своих истоков. Во многом орки были более грибами, чем животными – они размножались спорами, а зеленая окраска тел была обусловлена циркулирующими в их крови микроскопическими водорослями, влияющими также на множество внутренних процессов.

Отдельный мир мог быть со временем захвачен зеленокожей ордой, если хотя бы один взрослый орк был когда-либо убит на его поверхности. Каждый умирающий орк выпускал из своего тела множество мельчайших спор, которые затем развивались в коконы. Коконы, в зависимости от внешних условий могли временно деградировать до рудиментарных форм, но по прошествии времени, они, так или иначе, давали жизнь новым оркам. Таким ли образом зеленокожая чума пришла на Кальдерис? Так называемые «Ваагх!» орков никогда не появлялись в субсекторе Аурелия... Хотя существовала вероятность, что это было еще до пришествия сюда людей. Возможно, когда-то в далеком прошлом, один-единственный корабль орков, отделившись от какого-нибудь бесцельно дрейфующего космического скитальца, потерпел крушение в пустынях этого мира, далеко за горами, и смерть его пассажиров в конечном итоге породила чуму из бессчетных тысяч зеленокожих, захвативших теперь все западное полушарие.

Но, по крайней мере, это были не те развитые орки, что вели свои бесконечные «Ваагх!» среди звезд. Пока еще они были дикими и примитивными, немногим отличаясь от зверей. Пока еще у них не было технологической базы для производства и починки боевой техники – мотоциклов, багги, грузовиков и так далее – или для создания огнестрельного оружия. Вместо этого они восседали на спинах огромных зверей и воевали с камнями и палками в руках, в лучшем случае применяя примитивные взрывчатые вещества – вершину своего сегодняшнего технологического потенциала.

Поодиночке дикие орки не представляли почти никакой угрозы, так как человек со стрелковым оружием, держась на безопасном расстоянии, мог уложить любого зеленокожего несколькими точными выстрелами. Несмотря на то, что эти существа имели крайне высокий болевой порог и были в состоянии сражаться, даже получив раны, которые убили бы и Астартес, они были лишь безмозглыми боевыми машинами, лишенными каких-либо понятий о стратегии или координации действий. В схватке один на один космический десантник с мечом в руке мог победить орка в девяти случаях из десяти.

Проблема с дикими орками, и с этими конкретными дикими орками в частности, заключалась в их несметном количестве. Даже учитывая прибывшее с «Армагеддона» подкрепление, защитников Аргуса было лишь чуть больше трех дюжин против сотен и сотен, а возможно, и тысяч разбушевавшихся монстров, не слишком-то пекущихся о сохранности своей жизни и вовсе не озабоченных безопасностью своих собратьев. Все это было хорошо видно на примере избранной космическими десантниками для защиты стен Аргуса стратегии, как только что продемонстрировал брат Бараббас.

–    Сотрите их в порошок! – прокричал Авитус рассредоточенным по укреплениям Кровавым Воронам. – Увеличить плотность огня!

В отсутствие технологической базы для создания осадных механизмов, даже таких простых, как лестницы, дикие орки выработали свой собственный подход к штурму высоких городских стен. Они просто сваливали тела своих погибших собратьев поверх друг друга, создавая асимметричные пирамиды из трупов, чтобы взобраться наверх. Некоторые орки в кучах были мертвы, другие умирали, а третьи просто имели несчастье упасть – прежде, чем они успевали подняться, другие орки хватали их и швыряли в кучу. Пирамиды из зеленокожих тел поднялись уже до половины высоты стен и продолжали

расти все быстрее с каждой минутой.

Авитус сталкивался с орками множество раз за полтора столетия службы ордену Кровавых Воронов, но почти во всех случаях это были более развитые зеленокожие, путешествующие меж звезд в своих убежищах – космических скитальцах. Как и их дикие сородичи, эти развитые орки точно так же не выказывали никакой озабоченности по поводу продолжительности своих жизней, и точно так же, как и орки Кальдериса они выходили на поле боя в невероятно огромных количествах. Однако в отличие от диких орков, с которыми сейчас столкнулся Авитус и его отделение, развитые орки освоили машины и могли использовать пушки, ракетные установки, ручное огнестрельное оружие, разнообразную дополнительную экипировку и многое другое.

Огромное количество диких орков, напавших на Аргус, делало их непобедимым врагом, однако отсутствие технической изощренности, по крайней мере, означало, что шансы на то, что Кровавые Вороны не сумеют выполнить приказы капитана Тула и завершить поиски рекрутов до того, как придет время вернуться на «Армагеддон» относительно невелики. Если бы Вороны столкнулись с более продвинутыми орками, вполне возможно, что сейчас на поверхности Кальдериса уже не было бы ни одного живого космического десантника.

Длинная, заостренная на конце деревянная палка отскочила от лицевой пластины шлема Авитуса. Это было примитивное копье, брошенное одним из копошившихся внизу зеленокожих.

– Копье? – произнес сержант, не веря своим глазам.

Авитус, почувствовав редкий прилив веселья, позволил себе слегка улыбнуться, прежде чем открыть ответный огонь и лишить зеленокожего рук, мгновенно оторванных градом болтов.

Сержант расслабился, продолжая изливать поток смерти на нападающих. По крайней мере, это были всего лишь дикие орки.

–    Отделение, – произнес Таддеус в вокс, и, на мгновение прервавшись, чтобы перезарядить болт-пистолет, продолжил, – перегруппировываемся. Мы почти прошли. Таддеус и его братья из седьмого отделения продвинулись далеко на юг, прокладывая себе дорогу огнем и мечом, подобно несокрушимым джаггернаутам из плоти и керамита. За несколько часов они пробили себе путь через казавшийся бесконечным океан орков, и теперь, наконец, ауспекс Таддеуса показал, что десантники подошли к финальной точке своего путешествия – противоположному краю позиций зеленокожих, дальнему берегу бескрайнего моря.

На экране визора в шлеме сержанта обозначающие каждого из остальных восьми членов отделения руны горели зеленым, показывая, что все они на данный момент живы. Хотя Таддеус и отдал в самом начале приказ держаться поближе друг к другу, по мере продвижения на юг орда орков стала столь многочисленной, что порой они теряли друг друга из виду и тогда каждому космическому десантнику приходилось сражаться с превосходящим противником в одиночку, пробиваясь вперед до тех пор, пока не представится возможность соединиться с остальными.

Сейчас, когда должен был начаться следующий этап их миссии, Таддеус мог установить визуальный контакт только с четырьмя из своих братьев – впрочем, остальных от него отделяло не более нескольких десятков метров. И только брат Ренцо оказался на расстоянии в несколько сотен.

–    Ренцо, – произнес Таддеус в вокс-коммуникатор, – ты слишком долго копаешься. Врубай прыжковый ранец и догоняй нас. Рассчитай траекторию так, чтобы приземлиться чуть южнее нашей текущей позиции.

–    Принято, – ответил Ренцо. – Извини что отстал, сержант.

–    Зная тебя, – усмехнулся Таддеус, – я уверен, что это было лишь уловкой, чтобы ты мог перемахнуть через нас и оказаться на месте первым.

–    Тебе виднее, сержант.

–    Докладывай мне обо всем, что увидишь сверху, – быстро приказал Таддеус зная, что Ренцо может взлететь в любой момент.

Было бы слишком долго ждать второго такого шанса.

Во время продвижения к югу Таддеус и другие десантники время от времени использовали свои прыжковые ранцы – это позволяло не только ускорить их путешествие, но и следить за местностью, обнаруживать места наименьшего скопления противника и так далее. Прошло уже около часа с момента последнего прыжка, после которого десантника видели лишь сотни грязных зеленокожих вокруг, так что теперь сержанту было необходимо узнать, что ждет их впереди.

Задача седьмого отделения состояла в том, чтобы определить местоположение группы беженцев, движущихся в сторону Аргуса, и затем сопроводить их в город, или, если это окажется невозможно, отобрать из этой группы всех потенциальных кандидатов и вернуться с ними назад. Таддеус не горел желанием бросить всех остальных людей на верную смерть, но он знал, насколько орден сейчас нуждается в рекрутах. Если кого-то придется оставить ради спасения кандидатов, значит, так тому и быть.

–    Я взлетаю, – прозвучал в воксе голос Ренцо. – Прохожу наивысшую точку. Вижу край орды. ВЕЛИКИЙ ТРОН!

В этот момент очередной дикий орк атаковал Таддеуса. Сержант послал меч по широкой дуге и обезглавил зеленокожего до того, как он успел подойти на опасное расстояние. Увернувшись от продолжившего бег безголового орка, еще не успевшего осознать собственную смерть, Таддеус взглянул вверх и увидел приземляющегося в нескольких сотнях метров впереди Ренцо.

–    Что там, Ренцо? – спросил сержант, продолжая пробиваться на юг. – Повтори!

–    Сержант, здесь не только дикие орки! – голос Ренцо прозвучал так, словно он был в бешенстве. – Там.

Оглушительный грохот раздался в воздухе и Ренцо неожиданно замолчал.

–    Это было тяжелое орудие! – прокричал Таддеус, ни к кому в особенности не обращаясь. Ренцо не отвечал.

Таддеус не мог рисковать, совершая собственный прыжок – это означало бы подставить себя под огонь того, что сбило Ренцо. Поэтому сержант удвоил свои усилия и пробился сквозь последних орков, оставив остальное отделение сражаться с полчищами зеленокожих.

Что имел в виду Ренцо? Он сказал «не только дикие»? Что там. Миновав последних орков, Таддеус увидел ответ.

На несколько сотен метров вперед перед ним простиралась полоса безжизненной пустыни. В середине этой полосы лежала изломанная и окровавленная фигура брата Ренцо, похожая на марионетку с обрезанными нитями. На другой стороне открытого пространства Таддеус увидел источник того громоподобного звука, что раз и навсегда низверг его брата с небес на землю.

Там были тысячи их. Орков с вживленной аугметикой и бионическими протезами. Орков, облаченных в экзоскелеты, движимые блестящими от масла поршнями. Орков с огнеметами, ракетными установками и мощными энергетическими пушками. Там были боевые машины, механические шагатели размером с дредноут. Там были багги и грузовики и невообразимое количество пехоты.

Это были не дикие орки. Вот что значили предсмертные слова Ренцо. Это были развитые зеленокожие, космические орки, прекрасно вооруженные, оснащенные и готовые к войне. Однако, пока еще, они не вступали в бой. Напротив, они были выстроены в дисциплинированные боевые порядки позади атакующей Аргус дикой орды. В середине построений орков стоял огромный боевой грузовик, на крыше которого взвышался зеленокожий колосс, облаченный в украшенную черепами врагов и шипами броню, с гигантским пистолетом в одной руке и массивным топором в другой, лицо которого было выкрашено в кроваво-красный цвет. Без всяких сомнений, это был вождь армии орков. Орочий вождь изобразил на уродливой морде удивленное выражение, увидев неожиданно появившегося Таддеуса. Множество других зеленокожих, до этого рассматривавших лежащее на песке тело Ренцо, так же переключили свое внимание на сержанта, о чем-то переговариваясь на своем нечленораздельном языке.