Текст книги "Зарево войны II (ЛП)"

Автор книги: Крис Роберсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

–    Наверх, наверх! – подгонял Сайрус остальных десантников, взбирающихся на внутреннюю стену рва.

Сверху, на краю рва, стояли готовые поджечь его скауты и солдаты СПО с огнеметами в руках.

Пока Авитус и другие Кровавые Вороны пересекали ров, первые тираниды скатились вниз и теперь быстро двигались следом.

–    Поджигайте! – выкрикнул Сайрус, как только все десантники выбрались наверх. Длинные волосы развевались на ветру вокруг его непокрытой головы, но голос сержанта перекрыл завывание стихии вместе с топотом и чириканьем тиранидов.

Дюжины огнеметов изрыгнули огонь, воспламенив горючие и взрывчатые вещества во рву, и взметнув на десятки метров вверх пылающую стену. Все оставшиеся внизу тираниды оказались в огненной ловушке, их хитиновые панцири быстро потрескались и лопнули от неимоверного жара.

Сайрус, с одной из своих редких улыбок на обветренном лице, повернулся к Авитусу.

–    Здорово, что удалось вовремя отсечь их, Авитус.

Авитус снял шлем, отчего аугметика его шеи и челюсти тускло заблестела в колеблющемся свете пламени, и только скривился в ответ.

Сержант Таддеус и другие выжившие члены седьмого сражались во тьме под блоками так долго, что начинало казаться, будто они никогда уже вновь не увидят солнечного света. Стратегия заманивания воинов за собой и уничтожения одного за другим, похоже, работала, хотя было ясно, что пока десантники разбирались с этими конкретными воинами, другие беспрепятственно миновали их позицию и отправлялись на юг вместе с основной частью подступающих к Зениту тиранидских войск. Таддеус планировал, когда последние тираниды будут уничтожены, вернуться на открытую местность, чтобы дальше углубиться в занятые тиранидами земли на востоке, однако новые приказы сержанта Арамуса возвестили об изменении планов.

–    Внимание, отделение, – сказал Таддеус остальным, оборвав вокс-контакт с Арамусом. – Нам приказано отходить к Зениту.

–    Мы бежим? – с явным отвращением в голосе спросил брат Брандт.

Кровавые Вороны не так жестко придерживались предписаний Кодекс Астартес как другие ордены, но в то же время ни при каких обстоятельствах не сбегали с поля боя как это делали некоторые из строго следующих ему, и даже сама мысль о том, чтобы повернуться к врагу спиной для большинства Воронов была анафемой.

–    Мы не бежим, – поправил Таддеус, – просто отступаем.

Он сделал паузу и оглядел троих стоящих в круге льющегося из потолочных ламп света Кровавых Воронов.

–    Арамус счел, что силы противника сейчас слишком многочисленны для прямого нападения без существенных последствий, и решил, что занять оборонительную позицию – единственный выход. Мы отступим к Зениту и поможем остальным защищать город.

–    Значит, все свелось к осаде? – спросил брат Такайо. Таддеус кивнул.

–    У нас нет выбора.

Остальные помрачнели, и Таддеус знал, что его собственный настрой, по всей вероятности, не менее очевиден. Они все слишком хорошо знали каковы шансы удержать оборону против столь многочисленного врага. Хотя седьмое отделение и помогло уменьшить количество эффективных вражеских бойцов, уничтожив столько синаптических существ воинского типа, сколько было возможно, десантники знали, что попытка удержания каких-либо укреплений перед лицом тиранидского вторжения неизбежно обречена на провал.

Но также они знали, что, как и сказал Таддеус, другого выхода не было. Кровавые Вороны могли пережить фронтальную атаку на тиранидов – или часть из них могла, по крайней мере – и продолжать налеты на врага почти бескончно долго, но, если они будут оставаться на одном месте, защищая население планеты, и сражаться, пытаясь остановить или хотя бы замедлить процесс тиранидоформирования, очень скоро десантникам останется защищать лишь наводненный монстрами опустошенный мир. Стационарная оборона была обречена на провал, но, по крайней мере, это могло обеспечить выживание хотя бы части человеческой популяции в течение несколько большего времени, чем любая другая стратегия. И, если сильно повезет, десантники могли продержаться до тех пор, пока не прибудет подкрепление в лице боевой группы капитана Анджелоса.

–    Сэр, – тихо сказал юный Фаэтон, словно боясь прервать размышления сержанта, – мы с братом голодны.

Сержант Таддеус перевел взгляд с Кровавых Воронов на двух сопровождающих их мальчиков. Они оба сильно повзрослели за прошедшие дни, без каких-либо жалоб или отговорок следуя за седьмым отделением. Но даже несмотря на то, что они были закалены взрослением в подулье, они оставались смертными, и имели те же недостатки, что и все остальные люди. Когда они слишком уставали, чтобы продолжать идти, Таддеусу и его десантникам приходилось по очереди нести мальчишек – десантник продолжал держать болт-пистолет в одной руке, забросив одного из детей на противоположное плечо, а цепной меч убрав в ножны. Было ли это следствием глубокой усталости или же условий, в которых они росли, но мальчики умудрялись спать среди какофонии болтерной стрельбы, рева цепных мечей и визга умирающих тиранидских воинов.

Мальчики шли без сна уже много часов, и, за исключением небольшого количества чистой воды, найденного прошлой ночью в какой-то цистерне, они ничего не ели и не пили с тех самых пор, как потеряли свою мать. То, что до сих пор они не жаловались на голод, было не иначе как чудом.

–    Потерпите еще немного, – сказал мальчикам Таддеус. – Скоро мы присоединимся к нашим друзьям в столице, и у них найдется еда и питье для вас.

Фаэтон кивнул, а Фебус продолжал молчать.

–    Отделение, пошевеливаемся, – произнес сержант, вытащив болт-пистолет и подняв цепной меч. – Давайте двигаться.

Несмотря на то, что, шагая по темным и сумрачным коридорам, десантники потратили больше полутора дней на блуждание по соединяющим блоки катакомбам, теперь, когда пришло время вновь выйти на солнечный свет, отделению понадобилось на удивление мало времени, чтобы выбраться наружу. Всего несколько минут, не считая пауз, необходимых, чтобы расстрелять одного или нескольких крадущихся следом воинов, и седьмое, взломав панель доступа, вышло на дневной свет.

Как и ожидал Таддеус, основная часть войск тиранидов прошла на запад, а арьергард армии ксеносов оказался в значительной мере распылен и состоял главным образом из выводков потрошителей, занятых поглощением любого органического материала до которого могли добраться. На востоке капиллярные башни уже начинали вздыматься к небесам.

Количество потрошителей было неисчислимо, и, несмотря на свои небольшие размеры, эти неустанные машины для обжорства были крайне настойчивы, так что, как только они осознали появление четырех космических десантников и двух мальчишек, то в изобилии устремились к ним, клацая мандибулами и размахивая когтями.

Таддеус поднял Фебуса и посадил его сгиб левой руки, а брат Келл взял на руки Фаэтона.

–    Отделение, используем прыжковые ранцы, – сказал Таддеус. – Двигаем на запад с максимально возможной скоростью. Пусть Великий Пожиратель почувствует себя неудачником.

Трое других Кровавых Воронов ухмыльнулись, заметив вспышку того прежнего веселья, с которым Таддеус прежде шел в битву. Они подтвердили приказ и взмыли в небеса.

–    В городе будут чудовища? – спросил Фебус, глядя снизу вверх в линзы сержантского шлема.

–    Думаю да, – ответил Таддеус. – Но и герои там будут тоже.

Врубив свой прыжковый ранец, Таддеус вознесся в серое небо, оставив потрошителей бессильно копошится на земле там, где он стоял, скрежеща зубами от вечного неутолимого голода.

Арамус вскинул над головой Мудрость, сияющую струящейся по всей длине клинка энергией, и выкрикнул боевой клич Кровавых Воронов:

–    Знание – сила!

Теперь, когда сержант Авитус и его отделение девастаторов отступили в пределы защитного кольца, и ров, окружающий сердце Зенита, подожжен, все внимание Кровавых Воронов могло быть сосредоточено на обороне – на сооружении и поддержании укреплений, а так же уничтожении любых вражеских существ, сумевших миновать огненное кольцо и проникнуть внутрь.

Вместе с Арамусом были двое других оставшихся в живых членов третьего отделения, братья Циррак и Сиддиг, стреляющие из болтеров по прошедшим сквозь пламя хормагаунтам, буйствующим в северном квартале столицы. Около полудюжины существ прорвались через кольцо огня, и разорвали вдвое больше ни в чем неповинных гражданских прежде чем Арамус и его отделение достигли места происшествия, чтобы разобраться с ксеносами.

Благодаря рунам на дисплее визора и переносном ауспексе, Арамус имел возможность следить за перемещениями и статусом других Кровавых Воронов по всему городу. Авитус и его девастаторы присоединились к сержанту Сайрусу и отделению скаутов, оказывающим поддержку занявшим баррикады СПО, используя тяжелые болтеры, мелтаганы и плазмаганы чтобы уничтожить любых тиранидов, которые выглядели способными пройти сквозь инферно оборонительного кольца. Оставшиеся подразделения СПО патрулировали город, с переменным успехом пытаясь поддерживать порядок среди перепуганных беженцев. Капеллан Пальмариус, с неизменным крозиус арканум в руках, вел по улицам пятнадцать облаченных в кроваво-красные комбинезоны претендентов, высматривая в городе любых тварей, что могли проскочить сквозь основную сеть. Библиарий Нивен, прибывший с «Армегеддона» дабы также оказать поддержку, использовал свои пси-чувства, чтобы направлять движение контролирующих воздушное пространство «Громовых Ястребов», сбивающих все встречающиеся воздушные формы тиранидов и обстреливающие теперь полностью окружившие город наземные силы ксеносов.

Арамус был не слишком рад тому, что пришлось использовать такую защитную стратегию, прекрасно сознавая, что рано или поздно это приведет к поражению. Однако подавляющее превосходство сил противника не оставило ему выбора. На каждую сотню чудовищ, остановленных защитным кольцом, приходилась горстка тех, что смогли прорваться, и хотя группы зачистки во главе с Арамусом и капелланом пока успешно справлялись с обнаружением и уничтожением врагов, тираниды каждый раз, прежде чем погибнуть, успевали нанести городу заметный ущерб, равно сея хаос на укреплениях, среди защитников и беженцев. Число погибших среди СПО было высоким, и почти так же быстро росло среди гражданских; Кровавые Вороны, хотя и не потеряли больше ни одного брата со времени отступления в Зенит, были уже сильно обескровлены после предыдущих операций, и не могли действовать в полную силу.

На борту «Армагеддона» лексиканий Конан продолжал попытки связаться с другими Кровавыми Воронами посредством астротелепатии, однако с тех пор, как удалось установить контакт с астропатами боевой группы капитана Анджелоса ему пока не удалось связаться с кем-либо другим где-либо еще. Теперь их единственная надежда на выживание заключалась в том, чтобы удерживать город до тех пор, пока не прибудет Анджелос, но шансы продержаться так долго выглядели довольно мрачно.

–    Арамус, – прогудел в воксе голос сержанта Сайруса. – Скаут Джутан докладывает, что большое число тиранидов прорвалось сквозь кольцо в северо-западном квадранте.

–    Уже идем, – просто ответил Арамус.

–    Отделение, вперед, – передал он Цирраку и Сиддигу, уже бегущим на запад вдоль внутреннего края рва. – Будьте наготове.

Добравшись до северо-западного квадранта, третье отделение обнаружило продирающегося сквозь руины тирана улья и следующую за ним свиту из стражей, воинов и ликторов. Размещавшиеся в этой области беженцы разбежались, но недостаточно быстро, чтобы часть из них смогла избежать гибели в когтях и зубах ксеносов. Эхо предсмертных криков этих несчастных все еще висело в тяжелом задымленном воздухе. Открыв огонь из болтера, поливая тирана «Адскими огнями», и прикончив одного из ближайших ликторов сверкающим клинком Мудрости, Арамус уже знал, что число тиранидов в квадранте слишком велико, чтобы справиться с ними столь скудными силами. Десантники могли бы расправиться со всеми этими ксеносами, будь у них достаточно времени, но не раньше, чем тираниды успеют нанести городу непоправимый урон. Потери среди невинных в этом случае было бы невозможно подсчитать. У них не было другого выхода. Настало время для «Излучины».

–    Северо-западный квадрант захвачен противником, – передал Арамус остальным по открытому каналу. – Всем войскам отступать. «Громовые Ястребы», по моему сигналу выполняйте маневр «Излучина» ориентируясь по моей текущей позиции.

Получив подтверждение, что все Кровавые Вороны и силы СПО отошли достаточно далеко, Арамус дал сигнал Цирраку и Сиддигу. Трое десантников забросали тиранидов

фрагментационными и противотанковыми гранатами, а затем, пока ксеносы перегруппировывались, спешно отступили.

–    «Ястребы», выполнять маневр! – прокричал Арамус в вокс.

В ответ два «Громовых Ястреба» устремились к его позиции, один с северо-запада, другой с северо-востока. Высокоэнергетические лучи протянулись вниз от их дорсальных турболазеров, из-под крыльев вылетели ракеты «Вихрь». «Ястребы» прочертили на земле пылающие линии, начинающиеся от защитного кольца, которые затем изгибались и сходились вместе в нескольких дюжинах метров от места, где стоял Арамус. Подобно тому, как излучина, изгиб реки, полукругом охватывала участок берега, план Арамуса на случай экстренной ситуации, также названный «Излучиной», заключался в том, чтобы создать вырез в защитном кольце вокруг захваченного противником района и создать новый участок рва, пригодный для обороны.

Конечно, это была отчаянная мера. Если использовать этот прием слишком часто, тираниды зажмут защитников на все уменьшающейся площади, которую вскоре с легкостью захватят. Но все же это было лучше, чем сражаться в заранее проигранной битве с численно превосходящим противником.

Пилоты «Громовых Ястребов» просигнализировали об окончании маневра и унеслись прочь, вернувшись к своим обязанностям.

–    Сайрус, Авитус, – передал Арамус. – Мне нужно, чтобы вы заткнули эту дыру в нашей обороне, так быстро, как это возможно.

Исполняя приказ, Кровавые Вороны и СПО, лишь несколько минут назад покинувшие квадрант, устремились обратно, чтобы возвести новые укрепления. Арамус взглянул вверх, зная, что где-то над его головой висит ударный крейсер «Армагеддон». На его борту лексиканий Конан все так же пытался связаться с кем-нибудь с помощью астротелепатии. Пока что он не мог установить связь ни с одной из соседних систем, неважно, находились они в сотнях или в тысячах световых лет. Мало того, что он не мог связаться ни с кем за пределами субсектора, но, кроме того, с тех пор как боевая группа Аурелия сблизилась с флотом-ульем, контакт с адмиралом Форбс также оказался потерян. Арамус надеялся, что ее корабли все еще ведут бой и смогут ослабить тиранидский флот или хотя бы отвлечь его, если не останется ничего другого.

–    Трон Императора! – выдохнул сержант Таркус.

Десантники продвигались все глубже в тело твари. Пол влажно чавкал под их ногами, а стены и потолок пульсировали, ритмично, словно бьющееся сердце.

–    Сержант?

Космические десантники никогда не испытывали тревоги, но в голосе брата Горациуса почти слышались нотки страха.

–    Куда нам идти?

Коридор впереди разветвлялся. Конечно, трубчатые ходы с их непостоянными стенками были больше артериями, чем коридорами какого-нибудь нормального корабля вроде «Армагеддона», а место развилки походило на сердечную камеру с клапанами вместо дверей. Впрочем, это было неудивительно, ведь маточный корабль не был создан каким– либо инженером, но был немыслимых размеров живым существом. Прежде чем Таркус успел ответить, из правой артерии сплошным ковром изверглась новая стая движущихся по полу, стенам и потолку «кусачей». Десантники не знали, как называются эти твари, и потому окрестили их кусачами за наличие переразмеренной предназначенной для укусов пасти, венчающей хилое змееподобное тело.

–    Огонь! – скомандовал Таркус, поливая ксеносов «Адскими огнями».

В тесном пространстве артерии болтерная стрельба сопровождалась оглушительным эхом. Таркус и первое отделение впервые познакомились с кусачами, когда они стеклись к месту, где абордажная торпеда пробила внешнюю кожу материнского корабля, там, где десантники смогли получить доступ к внутренностям колоссального монстра.

–    Тэйн, ты говорил, эти штуки похожи на наши клетки Ларрамана? – спросил Таркус. Брат Тэйн выдвинул эту теорию несколько ранее, хотя она была немногим более, чем просто предположением. Он пожал плечами.

–    Это кажется разумным.

Тэйн предполагал, что, подобно клеткам Ларрамана, стекающимся к месту любой раны на теле космического десантника, а затем превращающимся в рубцовую ткань и начинающим процесс излечения, кусачи могли действовать в качестве защитных клеток, сползающихся к месту нарушения целостности оболочки и запечатывающих рану, возможно, пожирая все инородные объекты и преобразовывая их в «струп».

–    В таком случае мы пойдем здесь,– сказал Таркус, указывая в направлении пояления кусачей, – Если они не хотят, чтобы мы двигались в ту сторону, то само собой разумеется, что мы должны пойти туда.

Таркус давно знал, что материнские корабли тиранидов являются живыми существами, также как и все воины и все оружие этой расы – начиная от мельчайших микроскопических спор и оружейных симбиотов до огромных карнифексов – но до сегодняшнего дня на самом деле не осознавал что это значит. Теперь, когда он двигался по пульсирующим артериям корабля-матки, оборонялся от его антител и постепенно прокладывал путь к его сердцу, Таркуса наконец осенило, что первое отделение не взяло на абордаж корабль. они вторглись в тело.

Маточный корабль был, по сути, матерью тиранидского улья. Дом королевы норна, живая биофабрика, непрерывно дающая жизнь нескончаемому потоку воинов, оружия и судов. Корабль был живым существом, наполненным миллионами сотворенных биоинженерией организмов, чьи смешанные и реплицированные геномы были идеально адаптированы для своих задач. Материнский корабль следовал за остальным флотом, прибывая на захваченный мир только на последних стадиях его поглощения, и с помощью капиллярных башен, сооруженных своими отпрысками на поверхности, завершал процесс ассимиляции, поглощая даже атмосферу и океаны мира, пока от него не оставалась лишь безжизненная оболочка.

Свист, словно от дующего навстречу сильного ветра, раздался по артерии.

–    Они идут, – сказал Таркус, вскинув свой болтер.

Он ожидал чего-то большего, чем просто кусачи, возможно, каких-нибудь более крупных форм защитных организмов. Шесть монстров направлялись по артерии к десантникам: обжигающая слюна капала из их распахнутых пастей, косообразные когти и иззубренные клыки были остры, словно бритвы, и вдобавок каждый из них вдвое превосходил размером любого из Кровавых Воронов.

Таркус ожидал, что новые защитники будут несколькобольше, чем кусачи. Однако ему предстояло узнать, что эти ожидания были, в этом конкретном и во многих других аспектах, лишь бледным отражением того истинного ужаса, который таился внутри материнского корабля.

Вперед, Кровавые Вороны! – выкрикнул Таркус, стреляя из болтера в неуклюже бегущих к десантникам чудовищ. – Исполняйте свой долг!

Глава двадцать первая

Держа Фебуса на сгибе левой руки и сжимая в правой плюющийся «Адскими огнями» болт-пистолет, сержант Таддеус по дуге спускался с серого неба. Братья Брандт и Такайо были уже на земле, расчищая место для посадки цепными мечами, брат Келл же с юным Фаэтоном в руках спускался вниз слева от сержанта. Вокруг Такайо и Брандта лежали расчлененные трупы потрошителей, но несколько одиноких гаунтов все еще продолжали наседать на десантников.

Когда Таддеус приземлился, Такайо цепным мечом отсек передние лапы одного из гаунтов, а Брандт продырявил брюхо еще одного из болт-пистолета.

–    Держись, – сказал Таддеус мальчику у себя на руках. – Мы почти у цели.

Как только Келл тяжело коснулся земли позади сержанта, Брандт и Такайо прикрыли десантников от монстров вокруг, и сержант вытащил ауспекс, чтобы сориентироваться на местности.

–    Туда, – сказал он, указывая точно на запад. – Еще один-два прыжка, и мы будем на месте.

Они провели уже несколько часов, совершая гигантские прыжки, используя болт– пистолеты ицепные мечи чтобы расчистить место для посадки и затем снова взлетая, настолько быстро, насколько позволяла их ноша. По мере продвижения на запад количество тиранидов вокруг десантников все увеличивалось, пока, наконец, им не пришлось приземляться прямиком в океан чудовищ. Но, по крайней мере, прыжковые ранцы позволяли перенестись через орды монстров там, где пробиться по земле было бы невозможно.

–    Отделение, вперед, – приказал Таддеус, взглянув в сторону Келла.

Первый в воздухе и последний на земле, брат Келл просчитывал траекторию так, чтобы двигаться медленнее и дольше, заботясь о безопасности уязвимого мальчика у себя на руках. Таддеус по тем же причинам так же летел следом, пропустив вперед Брандта и Такайо. Такайо и Брандт двигались по низкой траектории и первыми достигали земли, используя пистолеты и мечи, чтобы расчистить место для безопасной посадки своих братьев.

Благодаря высокой траектории и более медленной скорости полета Таддеус располагал лучшей точкой обзора для осмотра окружающей местности и большим количеством времени, чтобы разглядеть все в деталях. Хотя до сих пор он не видел ничего, кроме наводненного монстрами разоренного городского ландшафта восточного полушария Меридиана, он продолжал внимательно наблюдать, в надежде заметить какие-либо перемещения противника, знание о которых может оказаться стратегически полезным для Арамуса и остальных.

Таддеус достиг верхней точки прыжка. Маленький Фебус на его руках дрожал из-за пронизывающего холодного ветра.

–    Уже немного, – сказал Таддеус мальчику, хотя и сомневался, что он сможет разобрать слова за свистом ветра. – Мы почти добрались.

Начав снижаться, сержант повернул голову направо, устремив взгляд на север. И там он увидел то, отчего легкое касание страха превратилось в железную хватку. Монструозное существо, живая машина разрушения, приближалась к Зениту с северо– востока.

–    Святой Трон, – хриплым грубым шепотом выдохнул Таддеус.

Он приземлился с болт-пистолетом в руке, и, если бы не Брандт и Такайо, удерживающие беснующиеся волны тиранидов на расстоянии, погиб бы от когтей ксеносов едва коснувшись поверхности.

–    Император сохрани нас...

–    Что там такое? – спросил по воксу брат Такайо, услышав, как Таддеус пробормотал слова молитвы.

–    Просто пошевеливайтесь! – сказал Таддеус, немедленно приготовив свой прыжковый ранец для последнего прыжка. – Не спрашивайте, просто взлетайте!

Сержант Авитус патрулировал участок внутренней окружности оборонительного кольца, охватывающий восточные подходы к городу. Трое ликторов на противоположной от него стороне ринулись в пламя кольца, пытаясь прорваться внутрь, и сержант открыл по ним огонь из тяжелого болтера, достаточно замедлив монстров, чтобы огонь сделал остальную работу.

В последние часы кольцо размыкалось снова и снова, когда чужацкие чудовища одно за другим бросали свои тела в огонь, чтобы их сородичи могли пересечь ров по мосту из горящих трупов. Удерживаемая защитниками территория сократилась на пятнадцать или, возможно, двадцать процентов с начала осады, и десантники продолжали терять все больше земли.

–    Кровавые Вороны, – раздался в воксе трещащий голос. – Это Таддеус. Седьмое подходит с востока, мы преодолеем кольцо через несколько минут.

–    Принято, Таддеус, – ответил Авитус в вокс. – Мы будем держать для вас дверцу открытой.

Группа воинов нырнула в огонь с внешнего края кольца, и Авитус снова открыл огонь, водя стволом болтера из стороны в сторону и без разбора поливая местность впереди «Адскими огнями».

–    Не задерживайтесь там. Мы можем вскоре отступить с этой позиции.

–    Не беспокойся на этот счет, – ответил Таддеус. – Вы скоро увидите наши подкопченные доспехи.

Словно подчеркивая слова сержанта Таддеуса, космический десантник с прыжковым ранцем на спине пронесся по серому небу, пройдя прямо над стеной пламени, и с глухим стуком приземлился в нескольких метрах позади Авитуса. Врезавшись ногами в землю, десантник, не тратя времени, повернулся и направил болт-пистолет в сторону, откуда появился, держа в другой руке жужжащий цепной меч.

–    Отбой, брат, – сказал ему Авитус, взмахом руки показав, что можно расслабиться. – Мы прикроем ваши спины.

Тяжелый болтер сержанта снова начал обстреливать ров.

–    Всем боевым единицам в восточной части кольца, – передал Авитус по открытому каналу. – Сфокусировать огонь на обороне рва, игнорировать воздушные единицы противника. На подлете Кровавые Вороны, и я не хочу, чтобы кого-то из них по ошибке сбили.

Остальные десантники, рассредоточенные к северу и югу от позиции Авитуса, подтвердили приказ, и в это же время еще один Кровавый Ворон пошел на снижение. Как и первый, он сжимал в одной руке болт-пистолет, а в другой – гудящий цепной меч.

–    Можешь расслабиться, Брандт, – обратился к нему первый Ворон с прыжковым ранцем, когда вновь прибывший приземлился. – Нас прикроют.

–    Ну, жалоб на отсутствие лишней возможности пострелять вы от меня точно не услышите, – сказал второй, убирая меч и болт-пистолет.

С неба спустился третий космический десантник; этот нес в руках человеческого ребенка.

–    Я вижу, вы там подобрали пассажира? – спросил Авитус.

Десантник поставил мальчика на землю. Судя по всему, ему было от десяти до одиннадцати лет, и Авитус не мог не заметить, что его физиогномические характеристики подходят для претендента в Кровавые Вороны.

–    На самом деле двух, сержант, – ответил десантник.

Он снял шлем и Авитус узнал члена штурмового отделения по имени Келл.

–    Нам понадобилось время, чтобы доставить их сюда в целости.

–    Освободите мне площадку! – раздался в воксе голос сержанта Таддеуса, когда четвертый и последний Кровавый Ворон появился в небе.

Как и Келл, Таддеус нес в руках мальчика, который был на год или два младше первого, и, судя по внешности, мог быть его братом.

Таддеус приземлился, но продолжал держать мальчика н руках, словно защищая. Не говоря ни слова, он подошел к Авитусу, глядя на пылающее защитное кольцо.

–    Этого будет недостаточно, – сказал Таддеус, рассматривая выжженный в ландшафте пылающий шрам.

Трупы последней группы воинов, погибших недалеко от внутренней границы рва, все еще корчились и скручивались в огне.

–    Этого слишком мало.

Авитус перевел взгляд с Таддеуса на ров и обратно. Он почувствовал, как зачесалась кожа лица и шеи в тех местах, где встречалась с аугметикой – знакомый знак надвигающейся опасности.

–    Что случилось, Таддеус? Какова ситуация снаружи?

Таддеус посмотрел на ребенка у себя на руках, и встретился взглядом с Авитусом.

–    Все плохо, брат, – сказал он, – и вот-вот станет еще намного хуже.

Сержант Арамус и двое выживших членов третьего отделения присоединились к капеллану Пальмариусу и претендентам, защищающим северо-восточный квадрант. Двое из претендентов уже погибли – один оказался рассечен надвое когтями ликтора, другой умер в агонии, когда коррозийные личинкоподобные организмы, выпущенные из тиранидского симбинта-плевателя проели плоть его плеча и головы, убив юношу быстро, но, к ужасу остальных, не мгновенно, – а третий был тяжело ранен колючим душителем, хотя и мог до сих пор двигаться и сражаться.

–    Вперед! – прокричал капеллан Пальмариус дюжине оставшихся на ногах претендентов, направляя их в бой высоко поднятым над головой крозиус арканум, – За Императора и все человечество!

Незадолго до этого выводок хормагаунтов численностью более двух дюжин особей пробился сквозь защитное кольцо и принялся опустошать внутренние территории. Прежде чем Пальмариус и его претенденты прибыли на место, несколько целых семей пали под ударами когтей и огнем оружейных симбионтов гаунтов – мужчины, женщины, дети – но как только появился капеллан Кровавых Воронов, орудующий крозиусом, словно массивным боевым топором, ворвавшись в центр тиранидской стаи, больше ни один из гражданских не погиб. К тому времени как появились сержант Арамус и братья Циррак и Сиддиг, размещенные в квадранте человеческие беженцы уже с криками разбегались, стремясь укрыться глубже в сердце города.

Арамус знал, что, в конечном итоге, им было некуда бежать. Впрочем, в данный момент он был рад, что беженцы не путаются под ногами, так что и он, и остальные могли сражаться с тиранидами не обращая внимания на сопутствующий ущерб.

–    Капеллан, сзади! – крикнул Арамус и расстрелял из болтера зашедшего за спину Пальмариусу гаунта.

Затем, взмахнув Мудростью, он вогнал сверкающий клинок в грудную клетку другого оказавшегося в пределах досягаемости монстра.

Сержант с самого начала знал, что оборона Зенита будет нелегким делом, и что было лишь вопросом времени когда ксеносы задавят защитников числом. Но теперь ему казалось, что интенсивность тиранидских атак в последние часы возрастала по экспоненте. С каждой минутой количество бросающихся на баррикады тиранидов все возрастало, их атаки приобретали все более жесткий, почти отчаянный характер. Арамус был чересчур хорошо осведомлен о своих врагах, чтобы приписывать тиранидам какие– либо индивидуальные мотивации или видеть осознанные действия в поступках существ, являющихся лишь безмозглыми придатками далекого и бесстрастного совокупного разума, но, возможно, именно разум улья заставлял их нападать таким образом. Возможно, флот-улей предпринимал все более жесткие меры в ответ на действия адмирала Форбс и ее боевой группы Аурелия, реагируя не сознательно и расчетливо, как разумное существо, но скорее как животное, инстинктивно пришедшее в ярость из-за укуса крошечного насекомого.

Еще один хормагаунт ринулся к позиции Арамуса; приблизившись достаточно близко, чтобы выстрелить в десантника ловчими крючьями, он резким сокращением мышц запустил хитинизированные сухожилия в голову и плечи сержанта. Арамус мгновенно крутнул Мудрость по дуге, и клинок силового меча отсек веревки сухожилий, так что они, безумно извиваясь и скручиваясь, полетели на землю подобно обезглавленным змеям, не в силах нанести какого-либо реального ущерба.

Арамус потратил лишнее мгновение на то, чтобы полюбоваться игрой закатных лучей на потрескивающем энергией клинке. Мог ли он, за то короткое время, что ему отведено на ношение этого меча, сделать хоть немного для восстановления чести заветной реликвии, запятнанной грязными прикосновениями предателя-губернатора? Если он переживет боевые действия на Меридиане, то должен будет вернуть Мудрость тайным магистрам Кровавых Воронов, которые передадут его достойному чемпиону ордена, но до этого времени долгом Арамуса было как можно лучше хранить меч и использовать во славу ордена и Императора. Его по-прежнему приводило в бешенство осознание того, что священное оружие было осквернено включением в еретическую коллекцию запретных реликвий, но каждый раз, когда Арамус использовал меч в бою и встречал хитин тиранидов честным металлом Астартес, он не мог не чувствовать, что помогает очистить клинок и восстановить, пусть лишь частично, его былую славу.