Текст книги "Зарево войны II (ЛП)"

Автор книги: Крис Роберсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

–    Арамус?– прожужжал чей-то голос в воксе.

Взглянув на руны на дисплее визора, Арамус увидел, что передача идентифицирована как исходящая от сержанта Таддеуса.

–    Таддеус, вы уже в безопасности, внутри кольца? – спросил сержант, пронзив гаунта кончиком клинка Мудрости и разрывая его голову «Адскими огнями».

–    Мы внутри кольца, брат, – пришел ответ, – но я бы не сказал что «в безопасности». Арамус пинком сбросил обезглавленного гаунта с клинка и развернул силовой меч в сторону следующего противника.

–    Уточни?

–    Я на подходе к твоей позиции, Арамус, – передал Таддеус. – Тебе было нужно подкрепление, а кроме нас поблизости никого свободных не было.

–    Если это одна из твоих шуточек, брат, то она не удалась. Арамус мог слышать, как Таддеус тяжело вздохнул.

–    В последнее время у меня очень мало причин шутить, Арамус. И их стало еще меньше, когда я увидел движущегося в твоем направлении монстра.

Арамус разрядил болтер в нового гаунта, пристрелив того прежде, чем он успел добраться до одного из претендентов.

–    Там карнифекс. И он идет в твою сторону. Быстро.

Арамус на мгновение замер при упоминании этого слова. Карнифекс был живой машиной разрушения, массивным штурмовым организмом, ничуть не менее большим и сильным, чем гигантские дредноуты космического десанта. Даже для располагающего тяжелой бронетехникой войска столкновение с карнифексом все равно оставалось тяжелым испытанием, а для почти полностью состоящего из пехоты воинства, такого, как Кровавые Вороны, находящиеся в настоящее время в распоряжении Арамуса, карнифекс мог стать почти непобедимым противником.

Хотя у сержанта не было причин сомневаться в донесении Таддеуса, даже если он и имел какие-либо сомнения, они развеялись уже в следующее мгновение, когда огромное создание появилось из клубов дыма у дальней стороны защитного кольца, где все еще находились несколько прорвавшихся хормагаунтов. Карнифекс возвышился надо рвом, живая машина войны, столь же большая – и столь же опасная – как боевой танк, и настолько высокая, что, когда ксенос присел и спрыгнул в ров, его верхние лапы и голова продолжали возвышаться над уровнем земли, а пламя лишь безвредно плескалось вокруг нижних конечностей.

Карнифекс подался вперед, клешнеподобные когти его верхних конечностей ритмично вздымались вверх и вниз, орудийные симбиоты, слитые со средними лапами, развернулись, приготовившись к стрельбе.

Арамус услышал над головой рев, и, подняв глаза, увидел Ястреб-1, летящий через квадрант по своему обычному маршруту, выслеживая любых вторгшихся в него воздушных существ и готовый открыть огонь на подавление, если это понадобится.

–    Ястреб-1! – произнес Арамус в вокс. – Взять в прицел карнифекса во рву и открыть огонь!

–    Принято, – ответил пилот, и Арамус узнал голос скаута Тубаха, в котором слышалась нетерпеливое желание обрушить мощь орудий «Громового Ястреба» на столь огромную цель.

Дорсальный турболазер корабля открыл огонь, и одновременно ракеты «Вихрь» с ревом вылетели из под крыльев, направленные точно в карнифекса, как раз поднимающегося по внутренней стенке рва. Лезерные попадания вспахали панцирь карнифекса, «Вихри» с шокирующей слой взорвались, ударив в грудную клетку монстра. На мгновение карнифекс пропал в черном дыму от разрывов, и Арамусу показалось, что чудовище могло пасть. Затем ветер унес дым прочь, и сержант увидел, что огромный монстр все еще стоит, живой и невредимый, наводя сращенную со средней лапой ядовитую пушку на пролетающий над головой «Громовой Ястреб».

–    Тубах! – закричал Арамус. – Уклоняйся!

Но было слишком поздно. Ядовитая пушка разрядилась прямо в нос перелетавшего через ров «Громового Ястреба», все еще палящего из лазпушки, и высококоррозивные ядовитые кристаллы в то же мгновение принялись растворять броню.

–    Сержант! – сказал вокс голосом Тубаха. – У нас пробоина корпуса, похоже, это какая-то разновидность.

Речь скаута оборвалась кашлем, когда ядовитые пары проникли в кабину. «Громовой Ястреб» начал рывками отклоняться к северу.

–    Тубах, ты меня слышишь? – передал Арамус. – Тубах, набери высоту! Тубах! «Ястреб» рухнул на занятой тиранидами территории на севере от огненного кольца, и мгновенно загорелся, когда вспыхнул прометиум в баках.

Карнифекс бросил бесстрастный взгляд направо, на столб дыма и пламени – все, что осталось от корабля, который для него был лишь чуть более, чем надоедливым насекомым, и обратил холодные глаза на сержанта Арамуса и остальных защитников. Тварь распахнула пасть, и испустила равно оглушительный и нечеловечный крик.

Неожиданно шансы на то, чтобы выжить и увидеть прибытие боевой группы капитана Анджелоса стали казаться гораздо, гораздо меньше.

Сержант Таркус выпустил последний оставшийся болт «Адский огонь» в приближающегося монстра; его болтер щелкнул, когда магазин окончательно опустел. «Адские огни» сделали свое дело, и чудовище рухнуло у ног Таркуса, спазматически дергаясь, пока мутагенная кислота выжигала его изнутри, однако у сержанта больше не осталось боеприпасов, которые могли бы защитить его от прочих бесчисленных существ, бродящих по артериям и отсекам материнского корабля.

Таркус прицепил болтер к поясу и вытащил боевой нож. Он мог бы почувствовать соблазн просто бросить бесполезное оружие, так как никакой возможности перезарядить его уже не было – остальные десантники израсходовали боезапас гораздо раньше – но почти два века службы Адептус Астартес научили его чтить редкое и ценное оружие, и оставить болтер сейчас, даже если его нельзя было больше использовать, было бы подобно худшей разновидности предательства.

–    Отделение, продолжаем продвижение, – приказал Таркус братьям Норду и Горациусу. – Нет никакого смысла задерживаться здесь.

Брат Тэйн погиб некоторое время назад, окруженный стаей кусачей, повергших его наземь и разгрызших керамит силовой брони прежде, чем боевые братья успели прийти на помощь. Оглушительные предсмертные крики Тэйна заполонили вокс-сеть, но Таркус и остальные отдали последние почести его памяти, клинками ножей и «Адскими огнями» уничтожив всех до единой тварей, убивших их брата.

Теперь лишь несколько гранат и боевые ножи отделяли трех оставшихся Кровавых Воронов от столь же ужасной смерти, но они все равно продолжали сражаться. Они были на задании, и продолжат исполнять свой долг, даже если это будет значить отдать свои жизни в попытке его выполнить.

Они шли по омытым болезненно-зеленым светом репродуктивным камерам. Стены, пол и потолки камер были покрыты слизью, вязкой и жирной на ощупь, тяжелый воздух был наполнен вредными испарениями, которые убили бы десантников после первого же вдоха, если бы не загерметизированные дыхательные системы силовых доспехов. В центре комнаты находились раздутые гено-органы, порождающие бесчисленное количество существ тиранидского флота, а по периметру располагались заключенные в коконы еще не рожденные офицеры кошмарного воинства.

–    Мы приближаемся к цели, – сказал Таркус остальным, в молчании ступающим следом. – Если потомство здесь, значит, королева норна тоже не может быть далеко отсюда.

Двое других десантников кивнули, всматриваясь в зеленоватые тени вокруг. С дальней стороны комнаты послышался высокочастотный визгоподобный шум, а затем через клапан в стене появилась новая троица неуклюжих монстров; жгучая кислотная слюна капала с их челюстей, а когти-клинки верхних конечностей были грозно воздеты в воздух.

–    За Императора! – выкрикнул Таркус, замахнувшись ножом и бросаясь к чудовищам. – Лишь смерть дает освобождение от долга!

Еще один претендент, двигавшийся чересчур медленно, чтобы избежать хлещущего подобно кнуту хвоста карнифекса, оказался разорван пополам венчающими его шипами. Кровь юноши хлестала из изувеченного тела, почти невидимая на фоне покрывающего тело кроваво-красного комбинезона.

–    Быстрее, прокляни вас Император! – проревел сержант Арамус, сжимающий в одной руке Мудрость, а в другой держа готовую к броску противотанковую гранату.

Он приказал претендентам отступать, но напуганные юнцы двигались слишком медленно, чтобы избежать первой атаки карнифекса.

–    Арамус, в укрытие! – раздался голос Таддеуса, бросившего осколочную гранату в голову карнифекса.

Через мгновение после взрыва на панцирь чудовища обрушился град шрапнели, но было заведомо ясно, что это не сможет причинить ему никакого ущерба. Арамус не мог не вспомнить боевого брата Дурио, сражавшегося с карнифексом на Проспероне, казалось, уже целую жизнь назад. Он взвесил гранату в руке и взмолился Императору, прося даровать такую же отвагу как проявил Дурио.

–    Отступать, я сказал! – снова проорал Арамус, окончательно потеряв терпение.

Он слишком хорошо знал, что болтерный огонь, лазганы и фраг-гранаты не смогут ничего более, чем только разозлить такую боевую махину, как карнифекс, но космический десантник, обладающий некоторой долей везения и готовностью к самопожертвованию может повергнуть одну из них. Если он ошибется при броске хотя бы на несколько сантиметров, то окажется размазанным в кашицу, а карнифекс останется невредим. Здесь было не о чем раздумывать. Если он погибнет при неудачной попытке уничтожить монстра, придет черед Таддеуса испытать свою меткость, а если умрет и Таддеус, настанет очередь следующего брата, и так далее, и так далее, пока карнифекс не окажется уничтожен или пока не падет последний Кровавый Ворон, в зависимости от того, что случится раньше.

Он приготовился броситься вперед как только все остальные уберутся с дороги.

–    Арамус, посмотри вверх! – неожиданно крикнул Таддеус, указывая в небо клинком цепного меча.

Сержант запрокинул голову и увидел белую точку, пылающую посреди серого неба и растущую в размерах с каждой секундой. Это была десантная капсула.

–    Но кто?..

Арамус не мог представить себе кто может находиться на борту, учитывая, что все Кровавые Вороны с «Армагеддона» были уже на Меридиане. Все, кроме апотекария Гордиана, лексикания Конана и технодесантника Мартеллуса. Неужели кто-то из них оказался настолько глуп, что, несмотря на приказы Арамуса, покинул свой пост и покинул ударный крейсер на спускаемом аппарате?

На краткий миг Арамус решил, что это могла быть спускаемая капсула с «Литании ярости» капитана Анджелоса, и что его боевая группа прибыла в систему Меридиан гораздо раньше запланированного срока. Но когда капсула рухнула с неба, он смог разглядеть обозначения на ее корпусе, черного ворона с кровавой слезой на сердце – это был спускаемый аппарат Пятой роты. Значит, на ее борту должныбыли быть Гордиан, Конан или Мартеллус. Иначе...

Когда капсула врезалась в землю, карнифекс попятился назад, издав оглушительный рев в ее сторону, и демонстративно развел в стороны ужасающие когти. Спустя лишь мгновения после своего появления в небесах, десантная капсула с оглушительным грохотом приземлилась всего в нескольких дюжинах метров от Арамуса, и ударная волна взметнула огромные облака мгновенно разлетевшейся во все стороны пыли.

Как только аппарат коснулся земли, он раскрылся, пять пластин бронированной внешней обшивки опустились вниз подобно лепесткам цветка.

Никто не спустился по аппарелям, но вместо этого голос изнутри прогремел:

–    Кровавые Вороны! К оружию!

Арамус узнал голос и почувствовал, как в груди вспыхнула надежда.

–    Знание – сила! – раздался изменившийся, но все еще безошибочно узнаваемый голос Дэвиана Тула, когда огромный дредноут ступил на пыльную землю, и звуки его тяжелых шагов разнеслись подобно раскатам грома.

–    Защищай его! – в унисон прокричали Арамус и Таддеус, подняв над головой оружие. Более не капитан Дэвиан Тул, он был, отныне и навечно, Тулом-дредноутом, высшим единением механического и биологического, тело павшего капитана было заключено в амниотические жидкости и хирургически имплантировано в сердце боевой машины. Возвышающийся над землей на три человеческих роста, защищенный толстой адамантиевой броней, располагающий оружием поистине сокрушительной мощи, дредноут был могучей машиной войны, великолепным единством биологии и механики, живым воплощением Бога-Машины.

– Взгляни на меня! – прогрохотал Тул-дредноут, поворачиваясь к карнифексу. – Узри Тула и свою смерть!

К своему удивлению, Арамус обнаружил, что улыбается. Возвращение Тула на поле боя, будь то самостоятельно или в сердце саркофага дредноута, давало им всем надежду, что, в конце концов, они смогут победить. Если только смогут продержаться до прибытия капитана Анджелоса...

Глава двадцать вторая

Сержанту Арамусу очень хотелось бы просто стоять и наблюдать за тем, как огромная боевая машина сражается с тиранидским колоссом, греться в лучах мощи Императора, но он знал, что прибытие на поле битвы Тула-дредноута даст десантникам лишь минутное преимущество, а не легкую победу.

Сейчас не время было становиться безучастным зрителем. Была еще работа, которую необходимо выполнить.

–    Знание – сила! – повторил Тул-дредноут, выплескивая ярость установленных на правом плече спаренных автопушек и поднимая смонтированный на левой руке силовой кулак. Могучие поршни привели в движение ноги дредноута, и он зашагал к карнифексу. Разрушенные здания вокруг эхом отозвались на звук громоподобных шагов. Карнифекс хлестнул плетеобразным хвостом, но шипы лишь соскользнули с адамантиевых пластин брони дредноута.

–    Защищай его! – прогремел над разрушенными улицами голос Тула.

Карнифекс ринулся вперед, устрашающие когти верхних конечностей обрушились сверху вниз, но Тул-дредноут молниеносным движением выбросил вперед манипулятор, схватив правую верхнюю лапу карнифекса массивным силовым кулаком, и, когда левая лапа чудовища врезалась в его плечо, в упор открыл огонь из автопушек.

Когда карнифекс и дредноут сцепились в смертельной схватке, Арамус оторвал взгляд от их противостояния, сфокусировавшись на других угрозах. Следом за карнифексом следовало воинство из движущихся к десантникам через руины города рейвенеров и хормагаунтов, направляемых чувствами парящего позади зоантропа, синаптического существа, руководящего остальными с безопасной позиции в арьергарде.

–    Таддеус! – позвал Арамус боевого брата, зачарованно созерцавшего величие сражающегося дредноута. – Враги с нами еще не закончили.

Кончиком клинка Мудрости он указал на несущихся к ним со стороны защитного кольца тиранидов. Таддеус поднял жужжащий цепной меч.

–    Мы с ними тоже еще не закончили.

–    Ты заметил зоантропа, брат? – спросил Арамус. Таддеус кивнул.

–    До него нелегко будет добраться.

–    Может быть, – ответил сержант, изогнув уголки губ в полуулыбке. – Но когда это ты выбирал легкийпуть?

Таддеус улыбнулся, и Арамус мог видеть, как он улыбнулся глазами за линзами шлема.

–    Лучше умереть в бою, чем от скуки, а, брат?

Повернувшись к наступающей волне монстров с силовым мечом в руке, Арамус ответил:

–    За орден.

–    За Императора, – вторил ему Таддеус.

–    За Меридиан! – выкрикнул Арамус, ринувшись вперед с плюющимся огнем болтером в правой руке и сияющей Мудростью в левой.

–    За Меридиан! – эхом отозвался Таддеус, с пистолетом и цепным мечом врываясь в ряды ксеносов.

Сержант Авитус и остальные десантники девятого отделения обороняли восточные подходы к Зениту. Донесения других подразделений по всей протяженности защитного кольца свидетельствовали, что тираниды по крайней мере втрое увеличили интенсивность и частоту своих нападений, и теперь защитникам приходилось прилагать немалые усилия, чтобы не дать ксеносам миновать огненный ров и предотвратить их прорыв на внутренние территории. Сержант Таддеус отправился на помощь Арамусу чтобы помочь противостоять карнифексу, другие трое выживших десантников седьмого получили задание доставить двух юных претендентов в безопасное место, прежде чем присоединиться к сражению. Не смотря на все нежелание Авитуса запрашивать помощь у другого подразделения, он уже начал жалеть, что позволил вновь прибывшим удалиться, так как даже для отделения девастаторов численностью в пять Астартес было практически невозможно сдержать непрерывный натиск тиранидов.

Выводок горгулий кружился в небесах на кожистых крыльях, наполняя воздух ужасающими визгоподобными криками.

–    Отделение, следите за небом, – приказал Авитус, поднимая кверху ствол тяжелого болтера и целясь в ближайшую горгулью.

Справа от него боевой брат Бараббас выстрелил из мелтагана в другого адского нетопыря, в то же время брат Понтиус выпустил очередь «Адских огней» из тяжелого болтера, левее вооруженный таким же тяжелым болтером брат Сафир и брат Элон с мелтой прицелились и открыли огонь.

Первый залп девастаторов отправил пятерых тварей в последний полет к земле, но оставалось еще около полудюжины ксеносов, пикирующих вниз с плюющимися смертью точильщиками и биоплазменными симбиотами.

Тяжелый болтер брата Сафира щелкнул затвором, когда магазин оружия опустел, и один из нетопырей спикировал прямо на него, сбив десантника с ног ударом изогнутых когтей. Впрочем, когда горгулья попыталась подняться обратно в небо, брат Элон поймал ее в прицел и залпом из мелтагана полностью испарил одно из кожистых крыльев, оставив лишь обугленный огрызок. Уцелевшее крыло бесполезно хлопало, когда тварь рухнула наземь, вопя в бессильном протесте.

Еще до того, как последние из горгулий рухнули вниз, а Сафир поднялся на ноги, заряжая в болтер новый магазин, отделению стало ясно, что появление выводка нетопырей было всего лишь отвлекающим маневром, призванным оттянуть внимание от монстра, что уже наполовину пересек пылающий ров и быстро приближался.

Это был тиран улья, с массивным костяным мечом в одной верхней конечности, сращенной с другой плетью-хлыстом, и ядовитой пушкой, прикрепленной к средним лапам. Следом за ним следовала свита из стражей тирана – свирепый живой щит, лишенный собственных глаз, слепой, и направляемый одной лишь психической силой синаптического существа, которое они защищали.

Авитус не мог сказать, был ли это тот же самый тиран, который заставил их отступить, оставив последнюю огненную линию, те ли это стражи, что отняли жизнь брата Гагана, но это, в конечном счете, не имело значения. Если он не может отомстить тому тирану, любой другой подойдет для отмщения столь же хорошо.

–    Выберите цели и открывайте огонь по готовности, – выкрикнул сержант, и машинное гудение его аугметических голосовых связок оказалось при этом даже более выраженным, чем обычно. – Но тиран – мой!

Библиарий Нивен вскинул над головой свой психисиловой посох и с молитвой на устах обрушил шторм гнева Императора на подступающих тиранидов; его психическая мощь ударила по безмозглым чудовищам, что руководствовались лишь незамутненным чувством голода и инстинктами.

Нивен знал, что прошло слишком много времени с тех пор, как он в последний раз вступал в бой. Он вдохновлял Кровавых Воронов на Кальдерисе, но травмы, полученные еще на Кронусе, все же не давали библиарию сражаться в полную силу. А раны, полученные от рук орков на планете пустынь, не позволили ему вступить в бой против отпрысков Великого Пожирателя на Тифон Примарис. Теперь, на Меридиане, казалось, что он полностью вернул свою боевую доблесть, и не было ничего, что могло бы помешать ему исполнить свой долг.

Недалеко от библиария бился своим крозиус арканум капеллан Пальмариус, возглавляющий выживших претендентов в красных комбинезонах.

–    Продолжайте сражаться! – прокричал Пальмариус собравшимся претендентам, палящим в наступающих по земле потрошителей и кружащих над головой адских нетопырей. – Кровь мучеников суть семя Империума!

Осталось лишь четверо претендентов из тех, что спустились на поверхность с «Армагеддона» – все прочие пали от когтей тиранидов – но к выжившим присоединились двое юных меридианцев, доставленных с востока сержантом Таддеусом.

–    Не останавливайтесь, чтобы оплакать погибших, – снова выкрикнул капеллан, видя, как некоторые из претендентов задерживают взгляд на телах бывших товарищей, теперь безжизненными и окровавленными лежащих на щебне. – Ни один человек, погибший на службе Императору, не умер напрасно.

Библиарий взглянул на меридианских юнцов. Он проверил их обоих по прибытии, найдя, что мальчики свободны от порчи и ментальной слабости, а также, как и сказал приведший их брат Келл, подходили под критерии претендентов. Впервые увидев их, Нивен волновался, что долго юнцы не протянут – после мучений на захваченной врагом территории мальчики выглядели оголодавшими и готовыми в любой момент потерять сознание, но, получив немного воды и еды, они оба словно воспрянули. Взяв оружие погибших претендентов, они были готовы противостоять тиранидским чудовищам: Фаэтон – с лазганом, Фебус – с дробовиком в руках.

–    Мудрый человек учится на смертях других! – продолжал Пальмариус, сбив низко летевшую горгулью острыми крыльями имперского орла, венчающего крозиус арканум. – Извлеките пользу из их ошибок и продолжайте сражаться!

Библиарий Нивен был в числе тех, кто противился идее Арамуса использовать претендентов в бою, боясь, что неподготовленные юноши не готовы к такому испытанию, но сейчас, видя стальную решимость на лицах шести мальчишек, он понимал, что порыв сержанта был верным. Сражение с Великим Пожирателем проверит их храбрость так же хорошо как любые Испытания Крови, и любой из гордых сынов Кальдериса, Тифон Примарис и Меридиана, который переживет оборону Зенита, будет с распростертыми объятиями принят в ряды неофитов ордена.

На библиария прыгнул потрошитель, и ему пришлось задействовать свои психические способности, чтобы со сверхчеловеческой скоростью за долю секунды переместиться на метр в сторону. Затем он направил на бок твари психосиловой посох и положил конец ее никчемному существованию.

С тех пор, как он вместе с капитаном Дэвианом Тулом впервые прибыл в систему Аурелия для проведения вербовочной кампании, Нивен страдал от темных предчувствий, заполонивших закоулки его разума, тревожащих мысли. Впоследствии он связал это ощущение скрытого присутствия с грубыми эманациями разума улья, а потом, вдобавок, с темными мыслями самого флота-улья и королевы норна в его сердце. Теперь же, впервые со времени своего прибытия в Аурелию, Нивен чувствовал иное присутствие; мучительно знакомое, щекочущее закоулки сознания чувство.

Библиарий Нивен взглянул в небеса. Учитывая воздействие интерференции столь многих синаптических существ, находящихся в непосредственной близости, его способность расширять свое сознание сквозь варп оказалась практически парализованной, однако он не мог отделаться от ощущения, что что-тогрядет...

В одиночестве, сержант Таркус продолжал пробиваться сквозь артерии маточного корабля. Брат Норд в конце-концов погиб, сражаясь с троицей неуклюжих монстров, разорвавших его на куски, а брат Горациус не выдержал натиска напоминающего ликтора существа, покрытого сочащейся слизью вместо алмазно-твердого хитинового панциря. Таркус был почти безоружен. В одном кулаке он сжимал боевой нож с клинком, покрытым отвратительным ихором защищающих корабль чудовищ, а в другом – последнюю оставщуюся противотанковую гранату. Болтер болтался на боку, опустошенный и бесполезный, но он все равно не мог расстаться с ним. Ему хотелось бы как-то связаться с адмиралом Форбс – или, по крайней мере, с кем– нибудь из боевой группы Аурелия, если на то пошло – чтобы узнать о ходе сражения в космосе и на далеком Меридиане. Ему хотелось знать, держаться ли еще сержант Арамус и остальные, бросившие вызов Великому Пожирателю в ожидании прибытия капитана Анджелоса и его войск. Но он не мог связаться с «Мечом Адриана» по воксу с тех самых пор, как оказался внутри маточного корабля, и было немного шансов, что ему вообще удасться это еще когда-нибудь сделать.

Таркус оружием и кулаками проложил себе путь в самые глубины сердца маточного корабля, пробившись через инкубационные камеры мимо рядов нерожденных воинов, бассейны биореагентов и утробы, в которых даже сейчас гибридизиовались и конструировались разновидности будущих тиранидов.

Наконец, заставив открыться клапан в конце последней артерии, он оказался в огромном зале. Его ребристые стены сходились наверху, подобно сводчатому потолку собора, а поверхность под ногами была мягкой и склизкой, словно ткань какого-то внутреннего органа. В центре зала, заполняя его почти целиком, горой возвышалась пульсирующая фигура королевы норна, матери чудовищ, облепленная со всех сторон дюжинами дюжин нечестивых отпрысков.

Таркус поудобнее расположил пальцы на последней гранате и крепче сжал в руке боевой нож. Он знал, что этой схватки не избежать.

–    Ну что ж, начнем, – усмехнулся он, игнорируя опасность зашагав к королеве норна. – Давай, наконец, покончим с этим.

На палубе «Меча Адриана» адмирал Форбс повернулась к подошедшему командору Митчелсу.

–    Есть какие-нибудь новости? – спросила Форбс.

Она велела одному из корабельных астропатов попытаться отследить продвижение ударной команды Таркуса через маточный корабль – это было сложно сделать из-за варп– возмущения, генерируемого совокупным разумом, но небольшой шанс на успех все же оставался. До сих пор, по крайней мере, они могли удостовериться, что Таркус еще жив. Помрачнев, Митчелс склонил голову.

–    Боюсь, новости плохие, мэм.

–    Мы потеряли с ним контакт или потеряли его самого?

Митчелс взглянул на свой неизменный инфопланшет, словно искал там ответ на этот вопрос.

–    Судя по всему, мы потеряли его.

Два уцелевших легких крейсера боевой группы Аурелия, «Меч Адриана» и корабль капитана Грива, «Щит Траяна», продолжали атаковать тиранидское судно, но, хотя они и сумели нанести значительный урон вражескому флоту, за это пришлось заплатить свою цену.

–    Последнее донесение о потерях, мэм, – продолжил Митчелс, передав ей планшет после секундного молчания. – Мы изолировали пятидесятую палубу левого борта, но, судя по инженерным докладам, при разгерметизации кормовых отсеков погиб весь корабельный персонал.

Форбс скользнула глазами по докладу, словно не могла предугать его содержание заранее.

Она вздохнула.

–    Я не уверена как долго мы еще сможем...

Ее реплика оказалась оборвана восклицанием одного из офицеров:

–    Адмирал?

Говорил офицер мониторинговой станции сканеров среднего радиуса действия, с недоуменным выражением лица оторвавшийся от работы.

–    Мы... – он сделал паузу, взглянув на кристаллический экран и затем снова на адмирала,

–    Мы регистрируем входящий сигнал, мэм. Форбс наклонилась вперед.

–    Тираниды? Может быть, другой флот-осколок или авангард этого же флота возвращается после разведывательной операции?

Офицер покачал головой.

–    Нет, мэм.

Форбс вскочила с места и сбежала вниз по ступенькам мостика.

–    Покажи мне! – приказала она.

Она посмотрела на экран перед офицером, затем выпрямилась и повернулась к старшему помощнику.

–    Передайте капитану Гриву, – вновь приказала она, – пусть отводит «Траяна» назад.

–    Отступление, мэм? – спросил Митчелс. Форбс усмехнулась и покачала головой.

–    Нет, Митчелс. Подкрепление.

Сержанты Арамус и Таддеус, сыны Меридиана и гордые члены ордена Кровавых Воронов, стоя спиной к спине, цепным и силовым мечами сражались с ордой тиранидов. Они подобрались к зоантропу на расстояние нескольких метров, но далее путь оказался заблокирован бьющимися по воле синаптического чудовища рейвенерами и хормагаунтами. Болтер и болт-пистолет очередями выплевывали в монстров «Адские огни», но на каждого убитого приходилось трое или даже больше готовых занять освободившееся место. Огненная стена защитного кольца сейчас мало что могла сделать, чтобы замедлить продвижение ксеносов.

Недалеко от десантников Тул-дредноут все еще продолжал биться с карнифексом – силовой кулак против когтей, автопушки против орудийного симбиота. Тул-дредноут должен был справиться с тиранидской машиной смерти, но это противостояние требовало времени, а времени у Кровавых Воронов было в обрез.

Посредством рун в визоре шлема Арамус мог отслеживать продвижение других отделений. Сержант Сайрус и его скауты присоединились к силам СПО, защищающим согнанных в губернаторский дворец беженцев. Сержант Авитус и отделение девастаторов были по горло заняты тираном улья и его свитой у восточных подходов. Библиарий Нивен и капеллан Пальмариус вели в битву принявших бой с ксеносами претендентов. Арамус знал, что теперь все зависело от времени. Кровавые Вороны будут стоять насмерть, но они уже уступили противнику слишком много земли, чтобы иметь возможность держаться неопределенно долго, даже если каким-то чудом им удастся справиться со всеми проникшими в пределы огненного кольца монстрами. Арамус мог слышать над головой рев двигателей быстро приближающегося с запада «Громового Ястреба».

Ястреб-1 был сбит выстрелом карнифекса; Ястреб-2 возвращался с «Армагеддона», неся апотекария Гордиана, наконец завершившего свое бдение подле капитана Дэвиана Тула, и теперь спускающегося на поверхность, чтобы извлечь из павших Кровавых Воронов собственность ордена. Ястреб-3 прикрывал южные подступы к Зениту, где линия обороны оказалась ослаблена повторяющимися атаками тиранидов.

Но тогда что за «Громовой Ястреб» сейчас снижался над разгромленными улицами Зенита?

–    Таддеус? – Арамус взглянул в небо, выдергивая клинок Мудрости из трупа мертвого рейвенера.

Там был не один «Ястреб», но целая полудюжина разрывающих ревом двигателей небеса кораблей. И, снизившись, они открыли огонь из лазпушек, ракетных установок и тяжелых болтеров, излив пылающую смерть на пытающихся захватить город тиранидов. Даже на таком огромном расстоянии улучшенное зрение космического десантника позволяло различить полуночно-черного ворона с кровавой слезой на сердце – символ Кровавых Воронов, нанесенный на корпус каждого из кораблей.

–    Кровавые Вороны! – прогремел голос на открытом вокс-канале, звуча в ушах каждого космического десантника в зоне боевых действий. – Говорит капитан Гэбриэль Анджелос из Третьей роты ордена. Вы все еще нуждаетесь в помощи?

Арамус не смог сдержать сорвавшегося с уст смеха.

–    Да! – передал он в ответ. – Это сержант Арамус, действующий в качестве командора ударного крейсера «Армагеддон». Приветствуем вас, капитан!

–    В таком случае мы рады помочь, сержант, – ответил капитан Анджелос. – Всем подразделениям Третьей и Девятой рот, высаживаемся. За Великого Отца и Императора!

–    За Великого Отца и Императора! – в унисон повторили Арамус и Таддеус. Арамус опустил взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как Тул-дредноут наносит карнифексу последний удар. Огромный силовой кулак боевой машины пробил гигантское тело монстра, заставив хитин и ихор дождем разлететься в стороны. Когда поверженный карнифекс рухнул на землю у ног Тула-дредноута, первые из кораблей Третьей роты снизился достаточно, чтобы высадить целое отделение космических десантников с тяжелым вооужением, открывших огонь по тиранидской орде из мелтаганов, плазмаганов и тяжелых болтеров прежде, чем коснуться земли.