Текст книги "Гнусные гномы"

Автор книги: Крэг Шоу Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

«Практикующий волшебник иногда попадает в ситуации крайне неудобные. Например, кто-то нанял вас, чтобы вы помогли ему одолеть кровного врага, и вы уже приступили к своим обязанностям, как вдруг выясняется, что враг тоже нанял 'волшебника. В этом случае профессиональный маг удвоит свои старания, измышляя непреодолимые препоны для другого мага. Но враг нанял также и наемных убийц, имеющих в своем арсенале заколдованное оружие. В такой ситуации квалифицированный волшебник, чтобы выжить, должен мобилизовать все свои внутренние ресурсы, накопленные за годы практики. Но тут дело принимает совсем плохой оборот: наш маг узнает, что враг намерен воспользоваться услугами банды демонов. Они уже готовы наброситься на волшебника, разорвать его на мелкие кусочки, в каждый из них воткнуть бутербродную палочку и, празднуя победу, хорошо закусить. Что делать? Прежде всего, не поддаваться панике! Чтобы сохранить холодную голову, вспомните мудрые слова, которые во все века помогали вашим собратьям в подобных ситуациях: если не знаешь, что делать, беги!»

Из «Наставлений Эбснезума», том LXXXII. Ежегодное приложение

Итак, настал решающий момент. Признаться, я был даже рад этому. Наконец-то я смогу отвлечься от всяких мелочей, донимавших меня в последнее время, и сосредоточиться на предстоящем испытании.

–  Отвяжись от меня! – завизжал Снаркс где– то рядом.

–  Ты оттягиваешь неизбежное, – невозмутимо отозвался Домовой. Он уже давно гонял демона по двору. – Мы с тобой должны подготовиться к визиту Его Домового Величества. Скоро ты узнаешь всю правду о башмаках!

–Да уж! – возвысил голос Эбенезум, в основном ради того, чтобы привлечь к себе мое внимание. – Сейчас, когда утвержден состав группы, хочу на прощание успокоить вас. Как вы знаете, болезнь не позволяет мне лично отправиться во владения Матушки Гусыни. Однако без моего руководства вы не останетесь. Я устроил так, чтобы постоянно поддерживать с вами связь и...

Учитель чихнул.

–Осторожнее, пожалуйста! – болезненно сморщился единорог, успевший уже втиснуться между учителем и мной. – Не брызгайтесь, а то мой драгоценный рог окислится и потускнеет. – Он потряс головой, и рог вспыхнул на солнце волшебным пламенем. Нежное созданье устремило на меня умоляющий взор. – Я только хотел сказать юному герою несколько слов наедине. – От избытка чувств единорог часто-часто моргал.

Учитель недоверчиво чихнул.

–Да уж,– быстро ответил я, стараясь хоть отчасти заменить временно выбывшего из строя волшебника. – Ты всерьез думаешь, что нам сейчас удастся поговорить наедине?

Единорог был потрясен. Его ранили даже не столько мои сомнения в возможности конфиденциального разговора, сколько мое очевидное нежелание преодолевать какие-либо трудности на этом пути.

–Что ж, значит, так тому и быть, – скорбно прошептал он. – Меня, самое великолепное из животных, отвергли. Кто бы мог подумать, что до этого дойдет! – Несчастное создание в последний раз обратило на меня взор, полный отчаяния. – Если бы только моя голова не была такой тяжелой...

– Ну-ну! – строго приструнил его я. Признаться, склонность выставлять напоказ свои страдания меня только отвращает. – Никто не отрицает твоего великолепия. – Единорог перестал тихо подскуливать и с надеждой посмотрел на меня. Но я был неумолим. – Именно твое великолепие и не дает нам сосредоточиться на важных делах. Поэтому сейчас тебе лучше уйти. Как мы можем защищаться от врагов, если ослеплены твоей неземной красотой?

– Да, быть таким прекрасным, как я – это тяжкое бремя, – согласился единорог, тряхнул головой, отбрасывая с глаз роскошную гриву, и у меня дух захватило от ее красоты. – Хорошо, что кто-то это понимает. – Бедняжка одарил меня проникновенным взглядом и многозначительно добавил: – И тем более приятно, что этот кто-то – ты.

– Да уж! – с чувством ответил я, помолчав немного для убедительности.

Единорог кивнул мне на прощанье и с царственным видом удалился. Учитель высморкался.

–Да уж! – заметил он, переведя дух. – С твоими дипломатическими способностями, Вунт, ты со временем можешь стать первоклассным волшебником. Я опасался, что моя болезнь замедлит твое развитие. Но теперь вижу, что испытания последних нескольких недель пошли тебе на пользу. – Эбенезум лучезарно улыбался. Если уж ты научился объясняться с домовыми и единорогами, то с обычными клиентами справишься с закрытыми глазами, связанными за спиной руками, стоя на одной ноге и не просыпаясь. Я смешался. Учитель вообще редко хвалил меня, а так прямо и откровенно – никогда. Я даже и впрямь почувствовал себя немножко героем.

–Однако нам еще кое-что надо обсудить,– сказал волшебник, теребя бороду. – Итак, у тебя есть «Курс для самостоятельного изучения», и я буду держать связь, а каким образом...

Земля слегка задрожала. Я испугался, что это Голоадия опять собирается предпринять вылазку, но на горизонте показался Хьюберт. Он приземлился неподалеку от нас со своей прекрасной партнершей на спине.

Они тут же запели:

Юноша с Запада, славный доныне,

Отправился к Матушке в гости Гусыне.

С пути не свернул он ни разу, поверьте,

Хоть чудом всегда он спасался от смерти.

Но было ему уцелеть суждено,

Хоть мерзкие твари крадутся давно,

Чтоб выпить из Вунтвора кровь, разъярясь,

А кости втоптать в непролазную грязь

И миску сработать из черепа грубо,

Пустить его глазки на клецки для супа.

А всем остальным – от макушки до ног,

Большой начинить именинный пирог.

И чавкать, вылавливать уши из супа,

Зато с отвращением выплюнуть зубы...

–  Да уж! – перебил их учитель, зажав нос, чтобы драконий запах не вызвал очередного приступа чихания. – Премилый мотивчик, но какое все это имеет отношение к теперешней ситуации?

–  Уважаемый  волшебник, – ответил дракон, склонясь в столь низком поклоне, что нос его коснулся земли. – Это всего лишь скромный знак благодарности за нашу причастность ко всем этим увлекательным событиям. Наш долг – скрасить тяготы путешествия развлечениями. И когда же, как не сейчас, на пороге нового испытания? – Дракон запрокинул голову и выпустил изрядную порцию пламени.

–  Оно, конечно, но... – начал было учитель.

–  Я так рад, что вы того же мнения! – затарахтел дракон. – Признаюсь, нам нелегко было выбрать номер, подходящий к случаю. После долгих споров мы решили, что лучше всего будет прощальная песня, окрашенная печалью. Ведь мы провожаем нашего героя на тяжкие испытания. Знаете, что-то такое, от чего бы сердце защемило. Мы смиренно надеемся, что если вы – воплощение мудрости, то мы представляем здесь искусство.

Чтобы сердце защемило? Их песня подействовала, скорее, на мой желудок.

–  Да, но... – вмешался я.

–  И потому, – продолжал Хьюберт, не обращая на меня внимания, – перед тем как вы выберете тех, кто отправится с опасной миссией в Восточные Королевства, мы решили показать, на что мы способны. Да, вы поняли правильно: Барышня и Дракон хотели бы записаться добровольцами. В такой экспедиции совершенно необходимы двое жизнерадостных менестрелей для поддержания боевого духа участников. Мы хохочем над демонами! Нам чихать на всякое колдовство и плевать на опасности!

И дракон выпустил из ноздрей колечки дыма.

–Кроме того, если мы победим, представляете, какая это нам реклама? «Барышня и Дракон спасают мир от демонов!» – Хьюберт мечтательно вздохнул. – Мы будем нарасхват!

Хьюберт замолчал, напоследок лязгнув мощными челюстями. По-видимому, он сказал все, что хотел.

–Да уж, – немного помедлив, отозвался учитель.– Спасибо за предложение. Мы его рассмотрим.

Прежде чем отойти к остальным собравшимся, Эли послала мне воздушный поцелуй. Эбенезум занялся своим носом. Управившись, он засунул носовой платок, со вкусом расшитый звездами и полумесяцами, обратно в свой широкий рукав и заметил:

–  Иногда, Вунтвор, я сожалею о тех благословенных временах, когда нас было двое. Когда мы через Западные Королевства добирались до Вушты и сражались только с дикой природой и злыми силами Голоадии. – Он покачал головой. – Но сейчас не время предаваться воспоминаниям. Время действовать. Так на чем я остановился? Мы говорили о «Курсе для самостоятельного изучения» и о том, что я все же смогу руководить вами. Теперь пора дать вам несколько советов. Слушай внимательно, Вунтвор, потому что от них, возможно, будет зависеть, победите вы или проиграете, останетесь живы или погибнете, а также будем ли мы все жить, не ведая бед, или влачить жалкое существование под игом...

–  Проклятие, – послышался голос Хендрика из-за моего левого плеча.– Извините, что прерываю, но тут оружие принесли.

– Ага! – Учитель обернулся.– Да, действительно. Одну минуточку...

–Проклятие! Извините еще раз, но раз уж речь зашла об оружии... Хочу напомнить Вам о чудесных свойствах моей Дубины Головолома. Когда собираешься в поход, не лучше ли взять с собой закаленного бойца, рыцаря до мозга костей, воина, всегда готового принять вызов и убить на месте?

–  Да  уж, – уклончиво ответил  Эбенезум. – И все же...

–  Не лучше ли иметь при себе бикфордов шнур, если можно так выразиться, бочку с порохом? Хорошо обученные воины нуждаются в постоянной практике. Они не должны простаивать. – Он выразительно дотронулся до мешка с дубинкой. – В общем, имейте меня в виду, когда станете набирать отряд. Проклятие!

И рыцарь с достоинством удалился.

–Быстро договорим, пока нас опять не прервали... – заторопился Эбенезум.

Кто-то неуверенно кашлянул у меня за спиной. И, клянусь, это был самый мелодичный кашель на свете! Значит, это Нори.

–  Извините, – сказала она, обращаясь к учителю и глядя только на него. – Я знаю, что перебивать невежливо. Я только хотела спросить, не могли бы вы передать Вунтвору от меня...

–  Нори! – изумился я. Почему она не обратилась прямо ко мне?

–  Мне известно, что вы собираетесь заняться отбором тех, кто будет сопровождать Вунтвора в его походе. Хочу предупредить сразу, во избежание недоразумений, что я не хочу оказаться в их числе.

–  Нори... – Я просто задохнулся от изумления. Что все это значило?

–  Я тверда в своем решении, – продолжала моя возлюбленная. – Видите ли, мы с Вунтвором когда-то кое-что значили друг для друга. – Она печально вздохнула, как будто вдруг вспомнила что– то давнее.

–  Вот как? – задумчиво проговорил волшебник, поглаживая бороду, и посмотрел на меня.

–  Нори... – сдавленно произнес я. В конце концов, какими бы сложными ни были наши с ней отношения, лучше поговорить сейчас. Другого случая могло и не представиться. – Нори, я...

–  И по этой самой причине, – продолжала моя возлюбленная, как бы не услышав меня, – я и не желаю сопровождать его. Сама его близость станет напоминать мне о прежних счастливых днях, о тех мгновениях, повторения которых Вунтвор не желает. Поэтому прошу вас на меня не рассчитывать. Разве что... – Она быстро взглянула (или это мне только показалось?) в мою сторону. – Разве что я действительно очень нужна вам!

Эбенезум шумно прочистил горло:

–  Что ж, я передам Вунтвору ваши слова, можете быть уверены. И мы, разумеется, примем во внимание ваши чувства.

–  Нори! – попытался я в последний раз. Она на секунду замешкалась, перед тем как уйти. Сердце мое учащенно забилось. Может, она все же даст мне шанс?

–  Вунти! – позвала меня Эли. Она вприпрыжку неслась по двору, золотистые кудри ослепительно сияли в лучах солнца. – Хьюберт поручил мне поговорить с тобой насчет нашего совместного номера!

К моему ужасу, я услышал, как Нори слово в слово повторила за Эли:

–Насчет нашего совместного номера?

И она впервые за долгое время взглянула на меня в упор. О, лучше бы она этого не делала! Эли оказалась между мною и Нори.

–Вы ведь нас извините, дорогая? Нам с Вунти надо кое-что обсудить, – бросила Эли через плечо.

Это было уже чересчур для гордой юной волшебницы.

–Номера? – закричала она. – Кое-что обсудить? Да я вас...

Вдруг она замолчала, увидев золотой рог, столь прекрасный, что своим сиянием он затмевал даже волосы Эли. Единорог твердо встал между мною и двумя девушками.

–  Прошу прощения. Эти женщины досаждают тебе? – спросило великолепное животное.

–  Э-э... – ответил я.

–  Досаждают? – в один голос воскликнули возмущенные девушки.

–Э-э... – повторил я. А что еще я мог сказать! События разворачивались слишком быстро для моих мозгов.

–  Я никогда не досаждаю Вунти! – сварливо закричала Эли.– Мы просто задушевно беседовали о...

–  Да что вы понимаете в задушевных беседах...– не менее сварливо ответила Нори.

–  Значит, мое первое впечатление было совершенно правильным, – фыркнул единорог. – Такой чувствительный молодой человек, как ты, нуждается в защите и, возможно, в некотором руководстве. – Животное проникновенно посмотрело мне в глаза. – Я подумал, что я стану вести себя более активно, может, ты наконец прозреешь? Мало кто в силах противостоять единорогу. Особенно если соперницы его столь...

И все трое уставились на меня. Я судорожно сглотнул и посмотрел на учителя, взглядом умоляя о помощи.

–  Мы с Вунтвором должны заняться отбором оружия, – сказал Эбенезум, поглаживая усы. И он быстро увел меня.

–  Так, значит, я, по-вашему, не понимаю, что такое задушевная беседа? – кричала Эли у меня за спиной.

–  Страсти так накалились, что нам лучше на время удалиться, – быстро прошептал мне учитель.

–  Ах, вам задушевности захотелось? – отвечала Нори. – Я вам устрою задушевность!

–  Например, на время, необходимое, чтобы совершить поход в Восточные Королевства, – продолжал Эбенезум.

–  Никто не сравнится с единорогом в душевной тонкости, – с достоинством заметил третий голос.

–  Ах, да замолчите вы! – не выдержала Нори. – Вы просто-напросто чучело лошади, вот и все!

–  Или два похода... – уточнил волшебник, и я был вынужден признать мудрость его слов. – Нам только надо поскорее договорить, пока нас снова не...

–Не желаю больше слышать о башмаках! Учитель чуть не столкнулся с бегущим Снарксом. Я, естественно, споткнулся о Домового и упал.

–Ты должен смириться с неизбежным... Аи! – вскрикнул Башмачник, ударившись о мою левую ногу.

Поднявшись, я с удивлением обнаружил, что Снаркс стоит на коленях и цепляется за подол Эбенезума.

–О великий волшебник, – взмолился демон, – я слыхал, предстоит новый поход, и хотел бы знать, могу ли я рассчитывать... – Снаркс отшатнулся, ибо перед ним вырос Домовой и принялся хлопотливо отряхиваться. – Возьмите меня! Мне все равно, куда идти! Лишь бы там не было домовых!

Я хотел было извиниться перед Башмачником за то, что сшиб его, но тот жестом остановил меня.

–Ничего, ничего! – жизнерадостно воскликнул он. – Домовых так просто не собьешь! Мы крепкие. К тому же нам очень близко падать. Мне самому надо было смотреть, куда иду... Но когда речь заходит о башмаках, пусть даже и с таким собеседником...

Домовой небрежно кивнул на Снаркса. Тот коротко и болезненно вскрикнул и побежал. Я с удивлением посмотрел ему вслед. До сегодняшнего дня демон за словом в карман не лез. Неужели таким переменам мы обязаны Домовому?

Эбенезум высморкался и хлопнул меня по плечу.

–  Быстро... – хрипло прошептал учитель.

–  Ип, ип! – Вокруг меня уже собирались мои хорьки, которых разметало по двору во время последней стычки с демонами. Я, конечно, был рад их видеть, но их жизнерадостные крики заглушали все остальные звуки.

–  Ничего, ничего, – пробормотал волшебник. – Пойдем посмотрим на оружие.

Престарелый волшебник Снорфозио как раз прятал носовой платок в свой ярко-красный рукав, когда мы подошли к нему.

–  Вот здесь все оружие, которое мы нашли на складе Колледжа, – сказал ученый муж. – Боюсь, у нас проблемы...

–  Проблемы? – обеспокоился Эбенезум.

–  Да, – печально кивнул Снорфозио. – С другой стороны, а у кого нынче нет проблем? Это закон жизни, не правда ли? Волшебники живут ничуть не лучше, чем все остальные. И какова истинная природа жизни волшебника, если..

–  Так какие же именно проблемы? – не дослушал учитель.

–  Ах да! – спохватился Снорфозио. – Извините, я отвлекся. Разве это мое свойство легко отвлекаться не является само по себе проблемой, которая... – Он замолк и откашлялся.– Извините! Так вот, о проблемах. Во-первых, оказалось, что во время недавнего перемещения Вушты в Голоадию и обратно на складе все перепуталось. Открыв дверь, мы обнаружили невероятный беспорядок. Все это произвело на меня впечатление хаоса, каковой, собственно, и является основой нашего существования, и проблемы, о коих я упоминал выше, гнетущие всякого волшебника...

–  Итак? – вмешался Эбенезум.– Что-то не в порядке в оружием?

–  С оружием как таковым нет, – покачал головой маг.– Насколько мне известно, оно первоклассное. Хотя мы не можем утверждать наверняка, что оно соответствует своему классу...

–  Так в чем же дело? – перебил Эбенезум, не дожидаясь новой пространной тирады.

–  Оторвались все бирки, – пришибленно пробормотал Снорфозио. – Теперь мы не можем разобрать, что есть что.

–  Проклятие,– позади нас выросла мощная фигура Хендрика.

–  Вот как? – нахмурился Эбенезум. – А кто-нибудь вообще занимается складом?

–  Не то чтобы очень... – Снорфозио съежился. – Знаете, как это бывает. Просто приходят и складывают, а до описи как-то руки не доходят. Опять-таки мы возвращаемся к самой природе жизни, к тщетным попыткам человека навести в хаосе какой-то порядок. А какова, если задуматься, природа порядка? И какое право имеем мы, волшебники, насаждать...

–  Так как же нам отобрать оружие для похода? – требовательно спросил учитель.

–  Да, это еще одна серьезная проблема, – признал Снорфозио. – Никому из волшебников не удалось проникнуть в глубь склада. Чихают, знаете ли! Однако нам удалось вытащить ящик с мелким оружием. – Ученый муж похлопал по огромному, ему по пояс, контейнеру. – Может быть, в нем и найдется что-нибудь ценное.

–  Может быть? – взорвался Эбенезум. – Наверняка вы не знаете?

–  Э-э... – замялся Снорфозио. – Пожалуй, нет. Проблема с бирками, я же говорил. С немаркированным заколдованным оружием надо вести себя осторожно. Чихание – это еще не самое страшное. Возможны другие неприятности, вплоть до нарушения структуры мироздания и конца света. Правда, вряд ли настолько мощное оружие может иметь такие малые размеры. – Маг сделал жалкую попытку улыбнуться. – По крайней мере, хотелось бы в это верить.

–  Хотелось бы верить? – Учитель просто трясся от гнева. Мне еще не приходилось видеть его таким рассерженным. Он даже забыл о своих «да уж» и «вот как»!

–  О, уверяю вас: мы не сидели без дела! – заверил Снорфозио. – Один из наших молодых волшебников бесстрашно вызвался опробовать это оружие и посмотреть, что могло бы пригодиться.

–  И в самом деле храбрый юноша, – заметил Эбенезум, гнев которого немного остыл. – И каковы результаты?

–  Н-ну, в общем... – Ученый муж постучал по ящику. – У нас есть подозрения, что молодой человек все еще там, внутри. – Он тяжело вздохнул, но тут же светло улыбнулся. – Во всяком случае, перед тем как исчезнуть, ему удалось передать нам вот это.

Снорфозио протянул нам тоненькую щепочку:

–  Это, господа, Глжечская Зубочистка!

–  Проклятие! – ужаснулся Хендрик. – Никогда не видал такого маленького оружия. Оно что, смертоносное?

–  Смертоносное? – Снорфозио наморщил лоб.– Ну, не то чтобы смертоносное...

–  Проклятие! Но опасное?

–  Видите ли, строго говоря, даже и опасным его назвать нельзя. Но даю вам слово, оно очень, очень... надоедливое!

–  И это все, что вам удалось найти? – возмутился Эбенезум.

–  О нет, конечно же нет! – успокоил Снорфозио. – Это всего лишь то, чем мы располагали на момент, ну, как бы это сказать, в общем, исчезновения нашего бедного друга. У нас есть, разумеется, еще несколько видов оружия. Вот это, например! – Он решительно указал на ближайший к нам дуб.

–  Что, собственно, «это»? – с оттенком презрения поинтересовался Эбенезум.

–  Как что! Волшебное дерево, конечно! – Ученый муж был явно уязвлен тем, что Эбенезум сразу не распознал священное растение. – И позвольте вам заметить, оно очень недешево стоит! Я купил

юз

его у беглого демона в таком ярком клетчатом костюме. Он торговал подержанным оружием.

–  Да уж, – выдохнул учитель, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. – И как же, позвольте спросить, мой ученик понесет это дерево?

–  Понесет? – слегка удивился Снорфозио. – А зачем его нести? Ах ты! Я же совсем забыл, что он покидает Вушту. Что же делать? – Он принялся барабанить своими длинными пальцами по стволу дуба. – А может, отломить ему волшебную ветку? Погодите, погодите! т– закричал Снорфозио, видя, какой цвет приобрело лицо моего учителя. – Еще не все потеряно! Мы еще не посмотрели на оружие, оставшееся от предыдущего похода!

–  Проклятие! – выразил Хендрик наше общее мнение.

–  Напрасно  вы так,  напрасно!   –  тараторил Снорфозио. – Оно в хорошем состоянии, вполне пригодно к употреблению. Ну, более или менее... С Катбертом, правда, сложности. Волшебный меч получил ранение в битве и теперь отказывается вылезать из ножен. Я уверен, стоит только с ним поговорить по-хорошему...

Никто не проронил ни слова. Снорфозио торопливо добавил:

–  И, наконец, есть Вонк – Рог Убеждения.

–  Нет! – закричали все в один голос. – Все, что угодно, только не Вонк!

Уж я-то хорошо помнил, что получилось, когда в него дунули, и отдал бы все, что угодно, чтобы в него больше никогда не дули. Бывает все-таки оружие слишком ужасное, чтобы им пользоваться.

–Значит, моему ученику не с чем отправляться в поход? – грозно спросил Эбенезум.

–  Ну, это не совсем так. – Снорфозио вручил мне заколдованную зубочистку, – Но, в общем, пожалуй, что да.

–  Значит, Вунтвору придется рассчитывать только на свою смекалку и мою помощь? – Учитель вздохнул. – Ну что ж, ему не впервой. Пойдем, Вунтвор, надо подобрать тебе помощников, пока еще что-нибудь не стряслось.

Земля опять задрожала.

–  Проклятие! – проговорил Хендрик. – Я хорошо проявил себя на войне с Голоадией. Вы просто должны взять меня!

–  Меня-то возьмут точно, – послышался спокойный голос с красивыми модуляциями. Шерсть великолепного животного сверкала в лучах полуденного солнца. – Разве кто-нибудь может отказать единорогу?

–  Насчет нас с Барышней двух мнений быть не может! – воскликнул Хьюберт. – Мы смутим врага и обратим его в бегство нашими танцами и задорными куплетами! Мы отвечаем за развлечения в походе.

–  Я, как никто другой, смогу растолковать моим соотечественникам демонам, как плохо они себя ведут, – сказал Снаркс. – Я с удовольствием займусь этим, лишь бы оказаться где-нибудь, где нет домовых!

–  Демоны? – засмеялся Башмачник. – Подать их сюда! Я расскажу им всю правду о башмаках!

–  Можете при случае передать Вунтвору, что даже я не покину его! – заверила моя возлюбленная Нори.

–  Ип, ип, ип! – поддержали ее мои верные хорьки, готовые хоть сейчас идти в бой.

Тем временем Эбенезум кивнул волшебникам, и они снова встали вокруг эпицентра землетрясения.

На поверхность опять выбросило стол с пятью демонами. Все стихло. Волшебники затаили дыхание, возможно, для того чтобы удержаться от чихания несколько лишних минут.

–Скорее, друзья! – крикнул я и схватился за свой дубовый посох. – Ударим, пока они не проголосовали!

Демон с молоточком злорадно улыбнулся:

–  Поздно! На этот раз мы проголосовали заранее, прежде чем подняться наверх, так что расхождения во мнениях не будет. Готовьтесь, жалкие людишки, сейчас мы вскипятим вашу кровь!

–  Три-четыре! – скомандовал Эбенезум и разжал пальцы.

Все волшебники дружно чихнули.

–  Не по повестке дня! – успел пискнуть демон, пока его не снесло взрывной волной. Ливень застал собравшихся за столом врасплох. Не вымолвив больше ни слова, промокшие до нитки заседатели провалились под землю.

–  Учитель! – закричал я.– Вы снова разбили их!

–  Только за счет неожиданности. – отозвался Эбенезум, вытирая нос.– Боюсь, это последняя уловка, которая сработала. В следующий раз победят они.

Я огляделся. Все смешалось во дворе Колледжа. Хендрик лупил Головоломом по тому месту, где только что сидели демоны, а Барышня и Дракон отплясывали чечетку неподалеку. Снаркс уже опять удирал от Домового. Волшебники лежали на земле и содрогались от непрерывного чихания. Одному единорогу удавалось держаться так, как будто он выше всего этого, и невозмутимо взирать на происходящее из-под своего золотого рога. Хорьки прыгали и веселились вовсю. А вот Нори, моей возлюбленной Нори нигде не было!

–  Выбор спутников займет слишком много времени, – мрачно заметил я.

–  Да уж, – ответил учитель. – Теперь любая мелочь занимает слишком много времени. – И он опять занялся чиханием.

–  Значит, я пойду один, – объявил я, хотя никто меня особенно не слушал. – Я приведу помощь из Восточных Королевств. Не волнуйтесь, учитель, я не подведу.

Я сказал все, что хотел, взял свои посох и заплечный мешок, в котором лежали карта Снорфозио и «Курс», и пошел. Возможно, моей речи никто не услышал, а моего ухода никто не заметил. И все же я был рад, что высказался. Я, пожалуй, был бы рад еще больше, если бы верил в то, что сказал.