Текст книги "Космические зайцы (СИ)"

Автор книги: Коста Морган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

– Элвис, а как ты это сделала? – напускал пузырей вместе со словами прохожий.

– Так вы сами сказали, что это сундук с дополнительным пространством. В тех размерах было очень тесно.

– Да, но… книга, стул.

– А их нельзя было придумывать?

– Придумывать? – обрел способность говорить заяц. До этого он просто ловил воздух ртом. – Ты это придумала?

– Я же тебе говорила, заяц, единственное, что я хорошо делаю, это придумываю новые миры, до этого, правда, они все жили в моей голове. Вот сейчас узкое пространство, в котором мы сидим, стало таким ммм… как это сказать? Волшебным, наверное. Я просто еще маленькая и не могу подобрать нужного слова. И вот когда пространство становится волшебным, его можно видоизменить. Я так делала, когда пряталась в шкафу от взрослых.

– Сколько ты хочешь за этот сундук? – спросил заяц прохожего.

– Амулет космического зайца, – напускал пузырей прохожий и покраснел.

Заяц стукнулся затылком о стенку сундука, и его уши забарабанили по той же стене.

– Но как я без него перевезу Элвис?

– Сундук то герметичный, – напомнил прохожий. – Маленькая девочка не выдержит перелет по вселенной на космическом зайце. Вам нужен сундук.

Заяц начал ходить по сундуку, заложив лапы за спину. Элвис только и успевала раздвигать перед ним стены, которые не оставались на месте, а двигались, сжимаясь обратно с другой стороны, словно тряпочка, которую перетягивают с места на место.

– Хорошо, – сказал заяц. – Отвернитесь, – и повернулся к углу сам.

Он топтался в углу, его хвостик выписывал знак бесконечности, передние лапы что-то месили, растягивали. Он издавал странные звуки, что-то типа: «Ыыыыыыы». И внезапно все закончилось. Заяц со счастливой улыбкой и бегающими по непредсказуемой траектории глазами обернулся и сказал:

– Я кого просил отвернуться?

– Так зайцы разрывают прежний амулет на две части? – пузыри у прохожего от возбуждения пошли даже носом.

– Нет. Твоим амулетом меня стошнило. Вот, – он протянул артефакт размером с орех прохожему. – Это твой, а сундук мой. Элвис, – обернулся он к девочке, – почитай пока книжку, я скоро загляну.

Заяц открыл крышку сундука, вытолкнул наружу прохожего и выпрыгнул сам.

Девочка спрятала в стену стул, а вместо него достала и повесила гамак, улеглась на него и стала читать.

– Элвис, вылезай, – заглянул в сундук заяц. – Нас пригласили в гости, и мы будем переделывать сундук в заплечный рюкзак, чтоб я мог возить на себе пассажиров.

Элвис убрала в стену гамак и книжку и выглянула из сундука. Заяц с мужчиной в смешном длинном балахоне возился с извивающимися, словно живые змеи, канатами. Напротив сундука стояла голограмма мальчика чуть старше по возрасту, чем она.

– Привет, – кивнул он Элвис, – пойдем со мной, – мальчишка махнул рукой, зовя ее в соседнюю комнату.

Элвис вылезла из сундука и пошла за мальчиком. Он прошел через закрытую дверь, обернувшись перед самым исчезновением за дверью и указав рукой на дверную ручку. Элвис открыла дверь и прошла в комнату. Рядом с залитым светом окошком стояла медицинская кровать, в которой спал тот самый мальчик, который позвал ее за собой.

– Привет, – активировалась информпанель, и мальчик помахал ей рукой уже с экрана. – Я Рон, и я сплю в этой кровати почти год.

– Как спящая красавица? – улыбнулась девочка. – Я Элвис. Привет, Рон.

– Да, – рассмеялся Рон. – Поцелуй меня, принцесса Элвис, и я проснусь.

– Правда? – Элвис подошла ближе, но кровать стояла так высоко, что она не смогла дотянуться до лица Рона.

– Нет, – вздохнул мальчик на экране. – Я попал в аварию, но перед смертью меня засунули в анабиозную капсулу, а сознание подключили к компьютеру. С тех пор мой дед ищет способ поместить мое сознание обратно в мозг. Тело уже починили, осталось самую малость, но, как говорит бабушка, не человеческих рук это дело, а ангельских, и я так никогда и не стану прежним мальчиком. Рано или поздно достанут мой мозг и поставят туда биокомпьютер с моим сознанием.

– Это плохо?

– Я не знаю, – пожал на экране плечами мальчик. – Я никогда не пробовал. Может быть, хорошо. Только дедушка говорит, что компьютер в моей голове могут взломать, и я буду куклой в чужих руках.

– Не переживай, – Элвис взяла Рона, лежащего в кровати, за руку, но посмотрела на Рона, стоящего в экране. – Мне кажется, что твой дедушка умный и что-то придумает.

Рон улыбнулся, но тут же стал серьезным:

– Тебя Крош-Ка ищет. Соединять?

И, не дождавшись согласия Элвис, исчез с экрана, а его место занял енот Крош-Ка.

– Элвис, – взмахнул лапами енот, – хорошо, что я нашел тебя раньше, чем полиция. Ты в розыске, Элвис. Твои родители, чтоб не платить штрафы, официально отказались от тебя. Вот документы, – на весь экран появились текстовые файлы с различными печатями и номерами. – И тебе нашли приемную семью. Они выкупают тебя за долг, – документы с экрана исчезли, а на их место всплыли фотографии неприятно тощих, но хорошо одетых мужчины и женщины с кучей собак на поводках. Собаки сидели под одну струнку с прижатыми, возможно, от страха, ушами. – Прости, Элвис, – енот смахнул набежавшую слезу, – я ничего не могу для тебя сделать.

– Ты боишься, Крош-Ка, что я буду на таком же поводке, как и эти собаки? – дрогнувшим голосом спросила Элвис.

Енот закивал и потер носик лапкой:

– Но ты можешь найти других опекунов и перекупить долг у четы Крысиных. Только вот продадут они тебя гораздо дороже – с процентами. Это все равно, что брать в долг у корпорации черных банкиров.

– А мои родители? – всхлипнула Элвис, – Они так легко от меня отказались?

– Я не знаю, Элвис, но согласие на отказ пришло довольно быстро.

Элвис шмыгнула носом и из ее глаз полились слезы. Заяц подскочил к информпанели и отключил ее, присел рядом с Элвис и обнял девочку лапами.

– А хочешь, хочешь, я узайчерю тебя? И мы будем летать по вселенной как два космических странника. Присоединяться к караванам, бежать среди звезд с зайцами и медузами, ловить за хвост дельфинов. Ты увидишь кучу звезд, планет, станций. Я покажу тебе самые красивые туманности и галактику, где я родился.

Элвис закивала, обняла зайца одной рукой и потянула вторую, но мальчик крепко держал ее за руку.

– Он, – перестала девочка плакать, – меня держит за руку, – она повернулась к дедушке Рона и повторила: – Рон держит меня за руку.

– Не может быть! – дедушка подскочил к внуку и стал колдовать над его телом. – Надо же! Ему помогло переживание за другого человека. Он просто был так уверен, что я его починю, что не волновался и не стремился вернуться. Дружище! – обернулся он к зайцу.

– Да-да, ты сейчас будешь занят, а нам пора. Сундук готов. Мы в бегах. Так что – мы поскакали.

Заяц надел на себя сундук, к которому уже были прикреплены лямки, посадил в него Элвис, взял в пасть амулет, разбежался и прыгнул с балкона.

Элвис вытащила из стены подушку, свернулась клубочком и уснула.

Прыгнув в ионосферу, заяц оттолкнулся от болтавшегося там спутника связи и поскакал в космос дальше. Спутник же, провернувшись вокруг себя несколько раз, стал медленно падать, волоча за собой большой хвост антенн.

– Прости, что бужу, – заяц приподнял крышку сундука, – но мы сейчас проплываем мимо такого скопления звезд, что ты потом сама меня отругаешь, что не разбудил, – он подал лапу Элвис, и та вылезла из сундука вместе с подушкой. – А мне подушку? – обиженным голосом произнес заяц.

Элвис потянула подушку в разные стороны, она растянулась, как жевательная резинка, и лопнула. В руках у девочки оказалось две подушки, одну она отдала зайцу, а вторую взбила руками, и та стала пышнее и больше. Заяц повторил ее маневр, отчаянно молотя по подушке лапами, и взбил целую перину. Элвис, смеясь, оглянулась вокруг. Они находились внутри чего-то туманно-розового с молочным отливом, и в тоже время прозрачного. Мимо проплывали звезды, проносились кометы, а рядом плыло что-то похожее на облако.

– Мы где? – спросила Элвис и повторила за зайцем – он бросил перину возле лап и улегся на нее брюшком. – Почему я могу дышать вне сундука?

– Мы в медузе, – уши зайца вытянулись вперед, словно он слушал, что ему говорят. – Не ерзай, – попросил он Элвис, – ей щекотно. Медузе, – уточнил он в ответ на приподнятые брови девочки. – Мы плывем сейчас в медузе. Они, – показал лапой в сторону заяц, – как огромные галактические лайнеры, плавают в пространстве, как киты в вашем океане, и нет никого во вселенной крупнее их. Они могут слиться в единый организм, могут поглотить целый корабль, и тогда время внутри корабля замрет, а существа внутри даже не поймут, в чем дело. Просто их выплюнет в другом конце вселенной, и что хочешь с этим – то и делай. Медузы плавают стаями. Люди о них совершенно ничего не знают и считают их мигрирующими туманностями. Люди с Земли говорят, что космос – это их океан. Просто кто-то, создававший вселенную, создал ее маленькую копию – Землю, чтоб там смогло возникнуть человечество.

Элвис посмотрела в сторону, куда показывала заячья лапа, и увидела целый косяк розово-перламутровых немного прозрачных медуз. Они плыли как киты – спокойно, вальяжно, словно во вселенной существовали только они, пространство и звезды.

– Красиво, – кивнула Элвис, – они, наверно, долго живут.

– Вечность, – улыбнулся заяц, и Элвис поморщилась, видя его сломанный передний зуб. – Может это они создали вселенную, никто не знает, но они были всегда. Медуза, в которой мы плывем, согласилась выполнить твою просьбу. Всего одну. Подумай хорошенечко. Может, ты хочешь куда-то попасть, кем-то стать, разбогатеть, поселиться на планете класса «А».

– Всего одну? – уточнила Элвис и заяц кивнул. – Тогда я хочу поговорить с мамой. Хочу узнать – действительно ли они отдали меня в приемною семью к этим … как их там?

– Крысины, – подсказал заяц. – Элвис, ты уверена?

Элвис кивнула и тут же оказалась на космическом круизном лайнере. Она стояла перед столиком в ресторане, за которым сидела ее семья. Отец был в смокинге, мама в вечернем платье, брат Элвис в белоснежной рубашке, заправленной в черные брюки. Они весело смеялись, что-то обсуждали, не замечая Элвис Джуниор в скафандре на несколько размеров больше, чем надо.

– Девочка, ты заблудилась? – ее попытался взять за руку официант, подбежавший к столику.

– Нет, – вырвала руку у официанта девочка и взглянула матери в глаза. – Вы действительно меня продали?

За столиком все смутились. Брат начал есть то, что лежало у него на тарелке. Отец налил себе полный бокал вина, выпил и налил второй. Мама вздохнула и произнесла:

– Детка, у нас не было денег выкупить тебя, ты же знаешь – мы на мели. А они люди состоятельные, добрые, я видела фото, они животных любят. Тебе там будет хорошо.

– Как ты здесь оказалась? – с раздражением произнес отец после второго бокала вина. – Иди в каюту и жди нас там, код двери тот же.

– Приятного аппетита, – вздохнула Элвис, и потянула на себя скатерть.

В следующий момент Элвис уткнулась в подушку лицом и заплакала. Заяц, лежащий рядом, погладил ее по голове.

– А знаешь, ты со своим талантом можешь придумать целую планету и хороших, любящих родителей. Свой дом, пальмы, корову, чтобы варить какао не из грибного молока, а настоящего. Весь год лето, хорошая погода и бар с пивом. Ты же придумаешь бар? Назовем его «Заячья пристань» и все космические зайцы будут заглядывать на огонек. Как тебе идея, Элвис?

– А можно там будут молочные реки и кисельные берега?

– А корова тогда зачем? – сумасшедший глаз зайца уставился на Элвис. – Нет, давай реки обычные, чтобы с пивом на пляж, а там девочки.

– Какие девочки? – привстала с подушки Элвис.

– Да разные, тебе же подруги нужны? С кем ты по магазинам ходить будешь?

– Да, нужны, – кивнула девочка. – А берега кисельные тоже не надо делать?

– Кисель скользкий. Ты подумай. Как на пляж идти? Это же болота по пути к реке. Пусть кисель в барах разливают. Ты какой больше любишь?

– Я его не пила никогда, – вздохнула Элвис. – Это дорого, но мне кажется, что он очень вкусный.

– Наверно, вкусный, – пожал плечами заяц. – Надо попробовать. Зайцы питаются космическим эфиром и пивом. Представляешь? – заорал заяц, как тогда в тюрьме.

Медуза вздрогнула и зашевелилась.

– Ой, – вскочил заяц и погладил медузу, – прости-прости. Что-то на слово «представляешь» у нее плохая реакция. Про кисель в баре мы договорились? – спросил он у Элвис, плюхаясь обратно на подушку.

– Договорились, – кивнула девочка, наблюдая за вспышкой звезды. – Только вот кисель состоит из ягод и картошки, а эту картошку так нудно выращивать. Никакого творчества.

– А ты изобрети животное – картофельника, пусть он и выращивает. А еще нужен будет морковник, капустник, свекольник. Нет, это какая-то поваренная книга получается. А повторять устройство Земли не хочется.

– Поступим проще, – нахмурилась Элвис, – все продукты будут расти на деревьях.

– И пиво?

– Ну, нет. Пиво будет бить из источников.

– Мне нравится эта планета, – улыбнулся заяц. – Скоро мы будем пролетать мимо одной галактики, там и сойдем.

Элвис села и облокотилась о стоящий рядом сундук. Подложила под спину подушку и стала придумывать новую планету. Предусмотреть надо было почти все: звезду теплую, как земное Солнце; белые облака, пушистые как сладкая вата; дождик, ночами смывающий пыль; реки и моря с рыбой, дельфинами и чайками. Кучу мелочей, которые упоминались в книгах и видео.

– Заяц! – прервалась от творчества Элвис. – А вещи в магазине откуда?

– Вещи? – зевнул вытянувшийся на перине заяц. – Дед Мороз пусть привозит. У тебя на планете – вечное лето, пусть он на доставке поработает, а то закиснет старик без работы совсем.

Кто угнал мой боевой трамвай?

Ухо космического маяка зафиксировало на подлете к себе корабль «Победа». Послав стандартный пакет запросов, оно натолкнулось на тишину. Искусственный интеллект, управляющий маяком, повторил пару попыток с тем же результатом. В такой ситуации существуют стандартные протоколы действий – послать к кораблю луч сканера, чтобы убедиться в целостности корабля, и тогда уже приступать к следующим шагам: сообщить ближайшей станции, что корабль терпит бедствие; или сообщить межгалактической полиции, что корабль угнан. А если луч вернется с новостями о повреждении, то к кораблю высылается ремонтный блок.

Луч сканера сообщил о проблемах на внешнем корпусе. Прикинув путь следования и состав экипажа корабля «Победа», искусственный интеллект маяка решил, что экипаж справится сам.

– Что ты таращишься в экран, словно там последний сезон «Космических амазонок» показывают? – к пульту управления космического корабля «Победа» подплыл человек в форменном костюме и заглянул через плечо пилота. – Что тут у нас?

– Э-это, э-это…

– Отставить блеять, лейтенант. Это космический заяц. Ты космических зайцев никогда не видел? Серег, да ты чего?

– Так э-это, тащ капитан, только на видео, – попытался оправдаться лейтенант, почесывая бритую налысо голову, на которой отрастал ежик светлых волос.

– Впусти его, Серег. Они иногда устают в полете. Зайцы безобидные. И есть вселенская конвенция – всегда и во всем помогать зайцам и давать им приют.

Заяц на экране ютился на панели перед шлюзовым отсеком и периодически поглядывал в глазок видеокамеры, удерживаясь обеими лапами за поручни. Лейтенант нажал кнопку на пульте управления, и диафрагма двери разъехалась в разные стороны.

Нырнув рыбкой вглубь корабля, заяц ухватился за спасательный трос, чтобы его не выкинуло из шлюза, несущегося на скорости космического корабля.

Выпрыгнув из шлюзовой камеры, заяц, отталкиваясь от стенок, поплыл на капитанский мостик.

– Привет, мужики! – выплюнул он из пасти артефакт и помахал команде лапами. – Чего без гравитации летаем?

– Привет, заяц, – подплыл к зайцу капитан и пожал ему лапу. – Капитан Максимов. Пираты обстреляли. Потери терпимые, но связи и гравитации у нас теперь нет.

– А я вам кричал-кричал, кричал-кричал, – всплеснул лапами заяц, – кричал бы в голос, уже связки порвал бы. Думал, что вы на нас, зайцев, обиделись за что-то.

– Да скажешь еще на вас обижаться, – усмехнулся капитан. – Сам-то куда путь держишь?

– На Джамбу системы Тритон. Там проходит фестиваль бардовской песни, и будет дуэль между оркестрами балалаечников и… и… и… как это будет на вашем – те, кто играет на банджо?

– Да черт его знает, заяц. Я не музыкант и не лингвист. Жаль, что мы даже трансляцию посмотреть не сможем, – уголки губ капитана расстроено опустились вниз. – Это ты часов пятьдесят с нами, а потом сойдешь?

– Угу. А может зарулим вместе на Джамбу? Музыку послушаем. Я лично знаю многих музыкантов и певцов, могу познакомить. И мастерские на Джамбе классные, починят вам связь.

– Не советую, капитан, – вплыл в отсек бородатый космонавт, – на Джамбе все мастерские содержат янгавальцы.

– И что с того? – пожал плечами заяц. – В чем-то их корабли даже лучше человеческих.

– Да я не спорю, – отмахнулся бородач, – просто за ремонт узла связи можно отдать сумму как за полноценный корабль. Я Коля Соколов, можно просто Сокол, – протянул руку зайцу бородач, – эксперт по средневековью на планете Земля.

Заяц кувырком через голову подплыл к Соколу и пожал тому руку.

– Средневековье – это специалист по сказкам? Рыцари, принцессы, драконы, добрые феи да? – улыбнулся заяц, и Сокол удивился, что у космического путешественника сломан один зуб, а в ноздре торчит кольцо.

– Нет, я историк, – ухмыльнулся Сокол, – а еще конфликтолог, психолог и кризисный менеджер. Вот на Джамбу нам лететь вообще нельзя – мы не сможем согласовать наше приближение, и нас могут принять за воинствующий корабль. Чтобы ты, заяц, сделал, если бы к твоей планете приближался корабль, ничего не сообщающий о себе?

– Я бы прыгнул в космос и посмотрел – действительно корабль военный или терпит бедствие. Вы же исследовательский корабль, оружие только для самообороны. Тут надо быть совсем тупым на голову, чтобы это не понять. Полетели на Джамбу, капитан, – развернувшись к капитану, попросил заяц. – Я поскачу вперед и сообщу, что вы стали жертвой пиратского нападения.

– Все э-это, конечно, хорошо, но, – вмешался пилот Серега, – мы оттормаживаться неделю будем при этой скорости и поломках. Вы м-можете, конечно, на Джамбу на катере спуститься, а я покручусь в окрестностях. Если э-это, конечно, не на д-долго.

– А это идея, – включилась внутренняя связь, – спустимся на Джамбу на двух катерах, закупим оборудование для новой станции связи, и, пока будем болтаться возле Артура, я починю наш корабль. А то действительно стремно летать без связи.

– Артур? – глаза зайца завращались в бешеном темпе, и при этом вращались по независимой друг для друга траектории. – Это та самая планета безумных поездов?

– Трамваев, – кивнул капитан.

– Возьмите меня с собой? – заяц сложил лапки на груди и заглянул в глаза капитану, тот нахмурился. – Ну, пожалуйста! – оттолкнувшись от стенки, заяц подплыл к Соколу. Сокол посмотрел на капитана, но тот, отказывая, покачал головой. – Я буду хорошим! – повернулся заяц к лейтенанту, но тот воткнулся в рабочий экран, разглядывая черное в бисеринках звезд полотно космоса.

– Эээй! – шмыгнув носом, плаксиво позвал заяц, – Кто там был на связи? Возьмите меня на Артур! Мне так нравятся поезда, мчащиеся между городами, горами, над океанами и под водой, ныряя в волны.

– На Артуре трамваи, – повторил Максимов.

Клацающий звук раздался совершенно неожиданно. Заяц, вздрогнув, обернулся в поисках источника звука, и увидел идущего человека. Необычное клацанье исходило от ботинок с магнитной подошвой, благодаря которым человек ходил, а не летал по кораблю.

– Я возьму тебя, заяц, на Артур, если ты поможешь сторговать оборудование. Надеюсь, у тебя там есть не только знакомые музыканты. Бортмеханик Алехин, – протянул он большую ладонь зайцу.

Заяц взвизгнул от восторга, оттолкнулся задними лапами от чего получилось, а это был капитан, и поплыл к Алехину обниматься. Капитан в это время пытался ухватиться хоть за что-то, чтобы остановить собственный полет, вызванный ударом заячьих лап. В итоге он спиной нашел спину пилота. Лейтенант, усердно рассматривающий в это время панель управления, буквально клюнул носом во что-то очень важное, но что, он не успел рассмотреть.

– Заяц, ты просто космическое бедствие, – застонал Сокол, подавая руку капитану, припечатавшему пилота.

Лейтенант выпрямился и прочитал надпись: «Вы активировали систему торможения. Подтвердить команду?»

Пилотируемые катера корабля «Победа» плавно пришвартовались ко второму причалу, по которому, нервничая, сновал туда-сюда заяц. Четыре янгавальца, трое ящероподобных и один крокодил, зевая от скуки, наблюдали за процессом швартовки. Люди вышли из катеров, и подошли к зайцу.

– Сокол, Алехин, – пожал им руки заяц, – как долетели? Скафандры можно снять. Сегодня, по-вашему, всего сорок градусов по Цельсию.

– Спасибо, обойдемся, – отмахнулся Сокол. – У нас, по такой погоде, перегрев тела может быть.

Со стороны янгавальцев послышался характерный для них хехекающий смех. Еще бы им не смеяться. Плюс сорок по Цельсию для планеты Джамба это прохладно. Некоторые виды аборигенов даже кладку яиц утепляют на период похолодания.

– Дело ваше, – кивнул заяц. – Господин Оц-Оц, – показал заяц на крокодила, – согласился продать вам оборудование по скидке как своим, если вы сможете создать музыкальный инструмент, каких еще не было на конкурсе бардовской песни.

– Сокол, – глянул на товарища Алехин, – артефакты по твоей части – наколдуй что-нибудь.

Соколов с приоткрытым ртом застыл на месте, забыв даже моргать. Внезапно в глазах его мелькнула азартная искра, и он посмотрел на крокодила. Нагнулся, присмотревшись к когтям на лапе, потом к хвосту и ухмыльнулся.

– Запрограммируй второй катер на «Победу». Мне надо переговорить с капитаном, – попросил Алехина Соколов. – И что значит «по скидке как своим», заяц?

– По цене для обитателей планеты Джамба, – перевел заяц, выслушав цокающий ответ. – Даже для янгавальцев с других планет цена будет в два раза выше. Так что это хорошая цена.

– Что ты задумал? – тихо спросил Алехин Сокола, глядя на катер, отлетающий на орбиту Джамбы, где наворачивала круги «Победа», так и не успевшая затормозить окончательно.

– Есть у меня в артефактах хвост огненной лисы из созвездия Гончих псов. Запрещен во многих галактиках. По этой причине я не могу его вынести с корабля. А тут о нем, я глянул в справочнике, не знают. Так что, Яша, есть огромный шанс, что музыкальное изделие будет уникальным. Только вот если у тебя тонкий слух, то советую во время испытаний держаться подальше.

– Понял.

Русские космонавты с «Победы» выбрали оборудование, и стали загружать его в первый катер. Крокодил забеспокоился – товар уже отгружают, а музыкального инструмента все еще нет. Заяц ускакал на концерт, и людям приходилось общаться с Оц-Оцем через ретранслятор в лапах одного из помощников янгавальца.

– Да не бойтесь, дорогой Оц-Оц. Катер на подлете, я уже вижу его проблесковые маячки, – успокаивал крокодила Алехин. – Сейчас мой коллега сделает вам такой инструмент, которого еще ваша планета не видела.

Катер пришвартовался, и Алехин с двумя ящерицами стал загружать оборудование внутрь. Сокол метнулся в кабину и вынес жесткий чехол метра полтора в длину. Разложив чехол рядом с крокодилом, он бережно вскрыл черный пластик. На дне лежала длинная семихвостка. Из точки основания она разделялись на семь хвостов разной длины. Человек аккуратно дотронулся до тонких как плеть хвостов, и они вздрогнули, по всей их длине пробежала дрожь, и самый короткий из них затрещал щеткой на конце как бывает у гремучей змеи, отпугивающей от себя окружающих.

Крокодил нетерпеливо заметался рядом с чехлом и коротко вскрикнул, подозвав к себе одного из двух работников.

– Хаспадин Оц-Оц хочет знать, что это? – перевел ящер.

– Сейчас увидите, – заверил всех Сокол и, достав широкую полосу крепежа, бережно зафиксировал хвост лисы на хвосте янгавальца Оц-Оца. – Яша, отойди подальше, – попросил он своего коллегу. – Господин Оц-Оц, судя по вашей реакции, вы такого инструмента еще не видели, правильно? – крокодил кивнул головой, и его тело, поймав волну, запустило низкий гул хвоста. – Так вот вы сказали, что мы заплатим за оборудование по цене как для своих, если создадим инструмент, какого еще не было на конкурсе бардовской песни. Все правильно? – янгавалец кивнул и низкий звук повторился. – Тогда расплачиваемся.

Крокодил что-то залепетал на своем, и переводчик-ящер бросился переводить.

– Хаспадин Оц-Оц хочет послушать, как звучит инструмент.

– А это уже другой договор. Мы договаривались на уникальность инструмента, и мы свою часть договора выполнили. Расплачиваемся и разговариваем дальше.

Люди и янгавальцы произвели расчет, подтвердили отсутствие претензий, получили гарантийный талон и Сокол, наклонившись к крокодилу, чтоб никто не слышал, сказал:

– Это хвост огненной лисы. Лис больше не осталось потому, что живая лиса хвостом могла разрушить дом, а стая лис, при желании, уничтожала город. Пока они жили на своей планете – проблем не было – идеальные хищники в своем ареале, но как появились представители иных планет, так лисы стали нападать на города чужих планет. Сейчас этот хвост лишен силы и не разобьет даже скорлупу яйца, но звук еще имеет весьма интересное звучание. Покрутите хвостом, – попросил Сокол Оц-Оца. – Только медленно, плавно.

Звук, родившийся от шевеления хвоста, напоминал грозу на планете Земля. Те же низкие раскаты грома, словно языческий земной бог громовержец готовится к войне. Оц-Оц сильнее крутанул хвостом, и люди с ящерами присели, зажимая уши руками. От полученного эффекта крокодил защелкал пастью. Ящеры подскочили к нему, когда звуки утихли и застрекотали на своем. Потом один из них выпрямился и перевел послание:

– Хаспадин Оц-Оц сделкой доволен. Вы можете улетать, если не захотите остаться на выступление хаспадина Оц-Оца.

– Нет, спасибо, – подошел ближе Алехин, теребя свои чуть оглохшие уши. – Мы полетим. Сообщите зайцу, пожалуйста, что мы будем ждать его в условленном месте до оговоренного с ним времени.

Заяц к условленному времени не объявился и корабль «Победа» запустив на прогрев двигатели, готовился к прыжку.

– Он же так хотел на Артур, – пристегнувшись в кресле, вздохнул Сокол.

– Загулял, – нахмурив брови, ответил Алехин.

– Мужики, – обернулся капитан Максимов, сидящий рядом с лейтенантом, – вы никак скучаете?

– Ну, как, – пожал плечами, насколько позволял скафандр, Алехин, – он же помог купить оборудование. А с другой стороны – я десять раз сказал, что ждать его дольше не будем. Он ответственный. Может, случилось чо?

– Чо-чо, – передразнил Максимов, – минута до старта, а он только на подлете. Лейтенант, открыть все люки! Куда успеет, туда пусть и запрыгивает. Отчет остановить уже невозможно.

На экранах со всех лап к кораблю несся заяц.

Корабль вынырнул из подпространства и потихоньку стал сбрасывать скорость. Капитан запустил диагностику внутреннего пространства.

– Ну, чо там? – отстегнул часть ремней безопасности Алехин и поднял прозрачный щит на скафандре.

– Люки задраились за секунду до прыжка, – прозвучал голос Максимова по внутренней связи, – все на месте, беспорядка нет, тепловых объектов кроме нас на корабле не обнаружено.

– Хоть бы с ним было все в порядке, – выдохнул Сокол, поднимая как и Алехин щит на шлеме.

– С кем?

Голос раздался позади кресел, и все космонавты нелепо задергались, разворачиваясь, чтоб своими глазами увидеть того, кого увидеть на корабле уже не рассчитывали. Первым к зайцу дотянулся Алехин и крепко руками обхватил его за шею.

– Живой! – рассмеялся бортмеханик.

Бородатый Сокол плавал рядом, поглаживая лапу зайца, позволяя другу проявить эмоции.

– А что мне сделается? Зайцы живут вечно, – захихикал заяц, а потом посерьезнел, – правда, нас можно убить.

– Ты в какой люк залетел, заяц? – подал голос капитан, наблюдавший за встречей из своего развернутого кресла.

– Меня в люк с катерами затянуло. Чуть себе второй зуб не сломал. Я так быстро еще не бегал, и это еще с полной дезориентацией в пространстве. Я бы прибежал раньше, но я потерялся, – шмыгнул носом заяц. – Там такое было! Такое было! Расскажу – не поверите, – хихикнул косой.

– Только не говори, что тебя задержал Оц-Оц, – нахмурился Сокол.

– Ну, да, он. Он пришел на концерт и тряхнул хвостом! – глаза зайца сошлись ближе к носу, и он заорал: – Представляешь! Там был такой звук, словно я нахожусь внутри огромного колокола, и кто-то бьет по нему снаружи. О, бедные мои уши! Это же локаторы! Я заорал в ответ от боли. Непроизвольно. Каюсь! – заяц приложил лапы к груди. – Мне очень стыдно. Вы же слышали, как кричат зайцы?

– О, да! – Максимов закатил глаза вверх. – Один раз я слышал. Думал, что в меня молния ударила.

– Вооот! – закивал заяц. – Оц-Оц тоже испугался и опять крутанул хвостом. Так мы испугали друг друга несколько раз. Наверно, ближайшее столетие мне на Джамбе лучше не показываться, – вздохнул заяц.

– А там же собрались музыканты, – усмехнулся Сокол, – существа с тонким слухом.

– Да я вас умоляю, – отмахнулся заяц, – туже во вселенной на уши только живые камни.

Катер корабля «Победа маневрировал в астероидном мешке, внутри которого и существовала планета Артур. Когда-то у нее было иное имя, но первые поселенцы, прожившие там два поколения, переименовали планету в честь короля Артура. Тот самый первый корабль поколений, разбившейся проходя сплошной мешок из астероидов, кое-как сел. Двигатель, расплавившись от прямых попаданий крупных камней, выбросил в атмосферу планеты приличную дозу радиации, что, соединившись с общим фоном планеты, дало не очень благоприятную среду обитания. Родившиеся на этой планете люди, имели как умственные, так и физические отклонения. Не прошло и века, как на планете наступило условное средневековье. Люди прятали свои тела в нечто среднее между рыцарскими латами и костюмами киборгов, лица, обычно, закрывались масками.

– Заяц, последний раз предупреждаю, – настаивал Сокол, – там опасно! И не только астероидным мешком. Его-то мы пройдем, лейтенант – лучший пилот своего выпуска. Там дикие непредсказуемые люди, постоянно воюющие между собой.

– Что ты переживаешь, Сокол, – возмущался заяц, – ты же сказал – средневековье, оружия там нет.

– Но копье, стрелы и камни в умелых руках есть!

Зайца уговорить не удалось, и вот теперь на планету спускались трое – пилот Серега Гарин, Коля Сокол и синий космический заяц. Бортмеханик с капитаном остались на корабле, монтировать купленное у янгавальцев оборудование.

Планета Артур из плюсов имела только атмосферу сходную с планетой Земля, флору, не блещущую разнообразием, и достаточно примитивную фауну. Дневной сумрак, словно вот-вот пойдет дождь – ведь свет звезды прикрывал астероидный пояс, скорее можно было отнести к минусам, не каждое растение выживало при таком скудном освещении. Из жирных плюсов – богата на редкие виды металлов, но из-за того, что сама планета была, можно так сказать, упакована в астероидный пояс, то большого интереса она не представляла. Люди, изначально прибывшие сюда, придерживались определенных религиозных взглядов, и, расценив происходящее, за божью кару, эвакуироваться отказались. С тех пор раз в десятилетие на Артур наведывались инспекторы от человечества, чтобы совсем уж не бросать на произвол судьбы местных.