Текст книги "Хрупкое желание"

Это не ее вина.

Экран потемнел, и я вздохнула, но тут меня захлестнула волна вины. И все же я не могла заставить себя перезвонить ей. Я попросила Сэмюэля дать ей мой номер телефона. Мне нужен был контакт, так почему я не могу пойти на это? Она когда-нибудь спрашивала мой номер телефона? Пыталась ли связаться со мной?

Я встала и направилась к своему туалетному столику, где опустилась на маленький пуфик и уставилась на свое отражение. Даже если мои волосы больше не были светлыми, мое сходство с Финой было несомненным. Внезапно я поняла, что больше не хочу этого. Я хотела быть другой. Пока я выглядела как Фина, но не совсем, люди продолжали сравнивать нас.

Мой телефон снова зазвонил, и желудок сжался от страха и вины.

Стряхнув с себя иррациональные чувства, я наконец ответила:

– Привет, – сказала я, стараясь говорить небрежно, но мой голос был дрожащим и хриплым.

– София, – с облегчением произнесла Фина. – Я так рада слышать твой голос. Я боялась, что ты передумаешь и не захочешь со мной разговаривать.

Новая волна вины захлестнула меня.

– Я была в душе, – легко соврала я. – Конечно, я хочу поболтать с тобой. Вот почему попросила Сэмюэля дать тебе мой номер.

– Я не могла поверить, когда он мне сказал. Я не получала от него вестей целую вечность, а потом он позвонил и даже позволил мне поговорить с тобой. Я на седьмом небе от счастья.

Она казалась такой счастливой и совсем не похожей на кого-то нового, кого-то другого, потому что она часть Каморры.

– Позволил? Сэмюэль не позволял тебе связываться со мной раньше?

Она вздохнула.

– Я столько раз просила его позволить мне поговорить с тобой, но в конце концов сдалась. Возможно, мне не следовало этого делать.

– Он может быть упрямым.

– О-о-о да.

Мы рассмеялись, и на мгновение мне показалось, что время и расстояние не имеют значения, будто мы не были разделены годами.

– Как ты? – спросила Фина, и в ее голосе зазвенел тот материнский взволнованный тон, который она выработала с тех пор, как родила близнецов.

Это такой сложный вопрос. После стольких лет разлуки мне так много нужно было сказать, но многое из этого было связано с плохими воспоминаниями или чувствами, и я не хотела, чтобы они испортили наш первый звонок.

– Хорошо. Очень занята последними приготовлениями.

Я действительно не хотела говорить с Финой о свадьбе, но не говорить об этом означало бы, что я обеспокоена, и это вызвало бы подозрения Фины. Но знала ли она вообще о свадьбе?

– Этим летом ты выходишь замуж за Данило.

– В Июне, – ответила я.

– Не могу поверить, что ты уже совершеннолетняя и готова выйти замуж.

– Я больше не девочка.

Фина на мгновение замолчала.

– Жаль, что я не смогу присутствовать там и увидеть тебя в свадебном платье, – сказала она задумчиво.

В течение многих лет это было моим самым большим желанием. Теперь я была рада, что ее не будет. Все взгляды будут прикованы только к ней, даже Данило, и я просто не вынесу этого в день своей свадьбы.

– Я пришлю тебе фотографии, как только получу их.

– Да, пожалуйста. Держу пари, ты будешь совершенно потрясающей невестой.

– Мне нравится мое платье, – тихо сказала я.

– Уверена, что Данило не сможет отвести от тебя глаз.

Я подумывала поговорить с ней о своих проблемах с Данило, но потом не смогла заставить себя сделать это. В конце концов, она была корнем проблемы, даже если и не хотела им быть. Он попал слишком близко к цели. Интересно, читала ли она какие-нибудь статьи о ночных развлечениях Данило за эти годы? Фина была умна. Она, должно быть, поняла, что все это из-за нее, из-за бесконечного количества блондинистых побед.

– Надеюсь, что так и будет.

– Что-то произошло? Что-то с Данило?

Серафина всегда знала, когда что-то беспокоило меня или Сэмюэля.

Я прикусила губу. С одной стороны, я хотела спросить совета у Фины. Обычно Анна та, к кому я обращалась за советом, но в данном случае она была не настолько полезна.

– Ничего не произошло. Просто немного нервничаю.

– Данило джентльмен, так что тебе не о чем беспокоиться.

Если бы только она знала его другую сторону, мстительного человека, который брал незнакомок у деревьев. Человек, который пугал меня, и все же я все еще хотела его.

– Я знаю, – солгала я. – Как там Грета и Невио? Не могла бы ты прислать мне их новые фотографии? Я так давно их не видела.

– Неразлучны. Невио и его кузены всегда присматривают за Гретой. Она так любит балет, и она такая талантливая. Римо даже построил для нее балетную студию, чтобы она могла заниматься дома.

Ее голос был переполнен любовью к Грете и мужчине, который поднял шум в Наряде... и сделал меня невестой Данило. Я не была уверена, благословение это или проклятие.

– А Невио? Как поживает маленький сорвиголова?

Фина раздраженно рассмеялась.

– Не заставляй меня начинать. Он ежедневно испытывает мое терпение. Он и его кузены не вызывают ничего, кроме беспокойства. Но я не могу долго злиться на него, потому что он такой заботливый мальчик, когда дело касается Греты.

Я усмехнулась. Невио доставлял неприятности даже в младенчестве. Я могла представить, какой он сейчас. Увижу ли я их когда-нибудь снова?

– Грета все еще такая же застенчивая?

– Да, у нее небольшие проблемы с людьми вне семьи, особенно с толпой.

Я поняла, что Фина еще ничего не сказала о фотографиях.

– Ты можешь прислать мне их фотографии?

Фина помолчала, а потом ответила извиняющимся тоном:

– Не думаю, что Римо одобрил бы это... мы все еще на войне.

Римо. Проклятие Наряда. Лицо Сэмюэля всегда вспыхивало ненавистью, когда он говорил о нем, и я заметила то же самое с Данило.

– Понимаю. Данило придет в ярость, если узнает, что я с тобой разговариваю. – в моем голосе звучали горечь и разочарование.

– Хотелось бы, чтобы все было по-другому.

– Но не будет.

– Нет, не будет, – мягко согласилась она. – Знаешь что? Я пришлю тебе фотографии, если ты пообещаешь прислать мне со своей свадьбы.

Я улыбнулась.

– Договорились.

– София, – позвала мама. – Мы должны скоро ехать!

Я взглянула на часы. Моя первая примерка через час. Швея поспешила сделать мое платье раньше всех остальных.

– Как мама? – спросила Фина.

Я не упустила страстного желания в ее голосе. Мы были не единственными, кто потерял что-то, когда Фина ушла. Она лишилась своей семьи. Даже если именно она ушла, беспокойство за детей не оставляло ей другого выбора.

– Она в полном режиме планирования свадьбы, как моей, так и Сэмюэля. – Фина ничего не сказала, и я продолжила. – Она отчаянно хочет внуков. Если бы это зависело от нее, мы с Эммой забеременели бы прямо сейчас.

– У нее есть внуки, – прошептала Фина.

Моя кожа горела.

– Это не то, что я имела в виду. Просто... просто внуки, о которых она может заботиться.

– Я знаю. Какое-то время я надеялась, что наступит мир, но теперь потеряла всякую надежду. Сомневаюсь, что Данте, папа или Данило когда-нибудь согласятся на перемирие.

– Но Римо и его братья?

Фина колебалась.

– Скорее всего, нет.

– София, – снова позвала мама.

– Мне нужно идти.

– Я скучаю по тебе, божья коровка. Держи меня в курсе и пришли фотографии.

– Я тоже по тебе скучаю. И не забудь прислать мне фотографии Греты и Невио. – я закончила разговор. – Иду, – крикнула я, чтобы мама услышала меня внизу.

Мой телефон запищал от входящих сообщений. Я открыла, и посмотрела на первую фотографию. На ней была изображена Фина с близнецами. Они так сильно выросли. Невио был высоким, уже достигая груди Фины, но Грета была на пару сантиметров ниже и миниатюрнее. Фотография прекрасно демонстрировала их отношение. Фина обнимала обоих детей, но, хотя это выглядело как защита для Греты, а рука, обнимающая Невио за плечи, казалось, не давала ему убежать с фото. Он выглядел угрюмым, но Грета застенчиво улыбалась в камеру.

– София!

Я сунула телефон в сумочку, надела свои любимые сандалии и бросилась вниз по лестнице. Мама выглядела взволнованной, когда я спустилась в фойе. Она круглосуточно работала, чтобы обе свадьбы были идеальными. Если она будет продолжать в том же духе, то сгорит к тому времени, как начнутся свадьбы. Но было ясно, что ей нужно чем-то занять себя.

– Мы опоздаем, – сказала она, но улыбка смягчила ее напряженные слова.

На секунду я подумала, не показать ли ей фотографию, которую прислала мне Фина, но потом передумала, опасаясь, что это вызовет больше плохих воспоминаний и эмоций, чем хороших. Мама знала, что Сэмюэль общается с Финой, поэтому могла попросить у него ее номер телефона, если бы тоже хотела поговорить с ней, но мама просто не могла этого вынести.

Глава 14

🐞 София 🐞

День моей свадьбы.

Я ждала этого момента больше шести лет, но ожидаемая радость не наполнила меня.

Когда я была маленькой девочкой, я часто представляла себе день своей свадьбы. Мечтала о выборе платья в окружении Серафины, Анны и мамы, мечтала о бесконечной радости и восхищении на лице моего мужа, когда он впервые увидит меня.

Фины не было рядом, чтобы помочь мне в выборе платья. Я не видела ее шесть лет и только один раз разговаривала с ней по телефону. Ее не будет на моей свадьбе.

В глубине души я была этому рада. Если бы она была здесь, Данило смотрел бы только на нее, и даже без нее мне пришлось бы бороться с памятью о ней. Он думал бы о другой сестре Мионе, когда я шла к нему по проходу. Я перестала надеяться на его восхищение в день свадьбы.

Анна толкнула меня локтем, приподняв бровь.

– Эй, что случилось? – она наклонилась ближе, чтобы мама не услышала ее, но все равно была занята разговором с мастером. – Это из-за Данило?

Конечно из-за него. Большинство моих мрачных настроений за эти годы были из-за него.

– Ты такая красивая, – прошептала Анна, и ее лицо просияло. – Наслаждайся этим. Поверь мне, все потеряют дар речи.

Я впитала ее волнение и позволила ему унести мои страхи и тревоги.

Я хотела радоваться своей свадьбе. Этого дня я ждала с нетерпением, сколько себя помнила. Ничему не позволю испортить этот день для меня. Я улыбнулась, рассматривая свое платье. Я выглядела прекрасно. Мастер уложила мои волосы в элегантный пучок с шиньоном, прикрепленным к моей короне, чтобы позже мы могли закрепить фату на ней. Мама подошла сзади и коснулась моих плеч, глядя на мое лицо в зеркале с задумчивой улыбкой. Она была на несколько сантиметров выше меня, и волосы у нее были светлые. Обе эти черты унаследовала Серафина, но не я.

– Ты такая красивая невеста, София.

Я улыбнулась.

– Спасибо, мама.

Она обошла, пока не оказалась прямо передо мной.

– Есть что-нибудь, что ты хочешь узнать до сегодняшней ночи?

Я покраснела и быстро покачала головой. Анна подмигнула мне и опустилась на диван, сдерживая смех. Мы с мамой говорили об этом очень давно, и я не хотела повторения. Мы с Анной обсудили всё, что мне действительно хотелось узнать. Воспоминания о той судьбоносной ночи несколько месяцев назад всплыли на поверхность, моя отчаянная попытка убедить себя, что Данило больше не был одержим моей сестрой, и жестокое осознание того, что все ещё одержим. Этот опыт был болезненным. Я не хотела снова испытать ни то, ни другое. И все же сегодня ночью мы должны были скрепить наш брак. Данило определенно хотел бы сделать это, но не потому, что желал меня, а потому, что ему необходимо было заявить свои права на меня прежде, чем это сделает кто-то другой.

– София? – спросила мама, слегка коснувшись моей щеки.

Я моргнула, возвращая свое внимание к моменту.

– Прости. Что ты сказала?

На ее лице промелькнуло понимание.

– Тебе не нужно нервничать. Данило настоящий джентльмен.

Я кивнула. На самом деле он не был им. По крайней мере не с той блондинкой. Он был зол и груб. Ничего подобного я не ожидала.

– Не волнуйся, мама. Я в порядке. Просто слишком много всего, чтобы переварить.

– Так и есть.

Раздался короткий стук в дверь, прежде чем она открылась. Папа шагнул вперед, потом не спеша полюбовался мной. Он покачал головой с легкой улыбкой.

– Ты просто сияешь, божья коровка.

Я одарила его благодарной улыбкой.

– Машины готовы к отъезду. Мы должны выехать через десять минут. Сэмюэль следит, чтобы все были на своих местах. – папа подошел ко мне и поцеловал в лоб. – Это будет чудесный день. Ты в безопасности.

– Я знаю, папа.

Я не беспокоилась о своей безопасности. Каморра не станет нападать. У них не было для этого причин, и даже если Братва или кто-то из наших врагов попытается напасть, они потерпят неудачу. Свадебная машина была пуленепробиваемой и сопровождалась четырьмя автомобилями с телохранителями. Свадьба с высоким уровнем безопасности.

Папа улыбнулся Анне.

– Проследи, чтобы наша невеста не слишком нервничала.

Мама кивнула.

– Я ухожу. Возможно, подружка невесты и невеста хотят немного уединиться. Уверена, что вы двое хотите поболтать, прежде чем все начнется.

– Буду ждать тебя снаружи, – сказал папа.

Я кивнула, и мои родители вышли из комнаты. Анна стояла, разглаживая платье, а папа закрыл дверь, чтобы мы могли побыть наедине. Анна выглядела совершенно потрясающе в голубом платье, которое подходило к ее и моим глазам.

Ее улыбка исчезла, как только мы остались одни, и она нахмурившись поспешила ко мне.

– Не позволяй ничему испортить тебе этот день. Ты ждала этого столько лет. Наслаждайся. – она обняла меня. – Я серьезно. Я разозлюсь, если ты не будешь веселиться, словно завтрашний день не наступит.

Я фыркнула.

– Довольно сложно не позволить этому все испортить, когда твой жених предпочел бы жениться на ком-то другом. На самом деле это не совсем то, чего я с нетерпением ждала. Эта свадьба не обо мне, и ты это знаешь. Все будут сравнивать ее с неудачной свадьбой Фины, и меня с ней.

Анна пожала плечами.

– Ну и что? Позволь им. Ты не должна бояться этого сравнения, София. Ты чертовски великолепна. Люди смотрят на тебя из-за этого факта, а не потому, что сравнивают с твоей сестрой. Ее так долго нет. Она сбежала с врагом. Теперь всем на нее наплевать.

– Влияние Леонаса на тебя очевидно, – сказала я со смехом.

– Ему бы хотелось думать, что это его рук дело, что я так часто употребляю слово на букву «Ч». Но я просто делаю это, чтобы досадить Сантино, и это вроде как застряло.

Я закатила глаза.

– Что происходит между вами двумя?

Анна сделала пренебрежительный жест.

– Давай не будем сегодня об этом. Это твой день.

Я заглянула ей в глаза. Она что-то скрывала от меня.

– Как ты избавилась от своей влюбленности в Сантино? Хотела бы я, чтобы это сработало со мной. Я просто больше не хочу быть влюбленной в Данило.

Анна задумчиво наклонила голову.

– Ты оказалась в невыгодном положении, выходя за него замуж. Поэтому трудно забыть о нем.

Как будто я этого не знала.

– Ты вообще влюблена в Данило или в тот образ, который у тебя был? Потому что я думаю, что он был мудаком, и это не то, кого ты хочешь любить.

Я подняла брови.

Анна рассмеялась и закатила глаза.

–Да, конечно. Впрочем, тебе лучше знать. Ты разумный человек.

– Ты почти всех одурачила, заставив думать, что тоже разумна.

Она одарила меня улыбкой.

– Предпочитаю, чтобы меня недооценивали.

– Они недооценивают.

Мы улыбнулись друг другу. Я вздохнула.

– Ты всегда заставляешь меня чувствовать лучше.

– Ты должна наслаждаться сегодняшним днем. Выпей несколько бокалов шампанского, танцуй до боли в ногах. Плевать на Данило, жених он или нет. Если он не видит, как ты прекрасна, это его потеря. Не пытайся быть кем-то другим. Ты потрясающая. В конце концов он это поймет, а если нет, то найди себе хорошего любовника на стороне.

Мои глаза расширились.

– Данило разорвет его на куски. Он не политик.

Анна поджала губы, в ее глазах мелькнул огонек. Она всегда знала, как поднять настроение своими выходками.

Я прочистила горло.

– Спасибо, что поддерживаешь меня. Не знаю, что бы я делала без тебя последние несколько месяцев. Ты моя лучшая подруга, и я люблю тебя.

Анна с трудом сглотнула и, быстро моргая, подняла глаза к потолку.

– Не заставляй меня плакать, Софи. Мне нужно поддерживать свою репутацию. Я много работала ради звания ледяной королевы.

Я хихикнула.

– Не волнуйся. Я никому не скажу, что ты сентиментальна.

Она сделала глубокий вдох, затем уставилась на меня суровым взглядом.

– Ты в порядке?

Я кивнула.

– Сейчас да.

– Что насчет сегодняшней ночи? Ты волнуешься из-за прошлого раза?

– Стараюсь не думать об этом.

– Не позволяй ему обращаться с тобой так, как он поступил тогда.

– Он не будет, – сказала я. – Я же говорила тебе, что он был осторожен и нежен, как только понял, кто я. Словно ему вдруг стало невыносимо прикасаться ко мне. – я старалась изо всех сил, но не смогла скрыть горечи в голосе.

– Поверь мне, он захочет прикоснуться к тебе. Возьми все под контроль. Не позволяй этому случиться.

– Не позволю.

Папин голос раздался из-за двери.

– Две минуты.

Анна посмотрела мне в глаза.

– Наверное, мне следует поспешить к своей семье. С тобой все будет в порядке?

Я глубоко вздохнула, затем нацепила на лицо твердую улыбку.

– Иди. Я в порядке.

Она быстро поцеловала меня в щеку, затем выбежала и закрыла за собой дверь.

Мои пальцы дрожали, когда я разглаживала свадебное платье и опускала фату на лицо. Это был мой день, и все же....

.... сегодня на скамьях будут шептать не мое имя.

Потому что я была утешительным призом.

Суррогатная невеста.

И что ещё хуже – не моя сестра.

Я всмотрелась в свое отражение, мое лицо было размытым сквозь тонкую ткань фаты. В таком наряде я выглядела почти как Серафина, если не считать светлых волос. По-прежнему недостаточно хороша. Всегда недостаточно хороша. Но, возможно, Данило увидит сходство между моей сестрой и мной и только на секунду взглянет на меня с той же тоской, с какой смотрел на Серафину.

До того, как он поймёт, что я не Серафина. До того, как на его лице снова появится разочарование.

Меньшее, что он хотел.

Сорвав фату с волос, я отбросила ее в сторону. Мне надоело пытаться быть кем-то другим.

Данило должен был увидеть меня такой, какая я есть, и если это означало, что он никогда не посмотрит на меня дважды, то так тому и быть. С меня достаточно.

Я посмотрела на свой мобильник. Я переключила его на беззвучный режим, но на экране высветился номер Серафины. Она пыталась дозвониться до меня вчера, но я проигнорировала ее попытки связаться со мной. Во мне вспыхнуло чувство вины. Я любила свою сестру, никогда не переставала любить, даже если моя семья притворялась, что перестала. Долгое время мысль об отсутствии Серафины на моей свадьбе приводила меня в ужасную печаль, пока внезапно не перестала.. пока мысль о том, что она будет там, не заставила меня забеспокоиться. Если бы Серафина была здесь, все говорили бы только о ней, даже если это было за моей спиной, и не только это, Данило столкнулся бы с тем, что потерял. Я не хотела, чтобы он смотрел на кого-то еще, кроме меня. Но я ничего не могла поделать с мыслями.

Номер Серафины наконец исчез с экрана, и я подавила вздох облегчения. Я хотела, чтобы этот день был обо мне. Разговор с ней сейчас только усилил бы мое чувство неполноценности. Сегодня я была эгоисткой.

Папа удивился, когда я вышла в коридор без фаты, но ничего не сказал. Мы взялись за руки, и он повел меня вниз по лестнице к подъездной дорожке, где ждал свадебный автомобиль. Сэмюэль стоял рядом, его бдительные глаза изучали наше окружение. В одной руке он держал мой свадебный букет – великолепную, размашистую композицию из белых цветов: роз, калл и более мелких замысловатых соцветий. Когда его взгляд остановился на мне, его лицо просияло, а улыбка немного ослабила мое беспокойство.

Папа подвел меня к нему.

– Разве она не великолепна?

Сэмюэль притянул меня к себе и поцеловал в лоб.

– Не могу поверить, что моя младшая сестра сегодня выходит замуж.

– Ты следующий, – поддразнила я, когда он протянул мне букет.

Он отстранился и кивнул, улыбка стала еще более напряженной. Сэмюэль выбрал Эмму не потому, что хотел ее. Его заставили заключить сделку в обмен на то, что Данило женится на мне. Иногда мне удавалось забыть этот факт, но теперь оно вернулось с силой, высасывающей душу.

Сэмюэль открыл мне дверцу, и папа помог мне забраться на заднее сиденье в моей длинной юбке. Сэмюэль сел на переднее сиденье, а папа занял место рядом со мной. Затем дал знак телохранителям в машинах впереди и позади нас, и мы поехали к церкви.

Нервы дико трепетали у меня в животе. Я покрутила помолвочное кольцо на пальце. Оно было прекрасным, и я все еще любила его. Иногда я удивлялась, почему Данило выбрал не тот дизайн, который был у Серафины. Я выбросила мысли о ней из головы. Она не будет присутствовать сегодня физически, и я не могу позволить ей занять место в моем сознании, даже если мне будет больно отстранить ее от самого важного дня в моей жизни.

До Церкви было всего пять минут езды. Она была выбрана из-за близости к нашему отелю и месту проведения свадьбы во избежании долгой поездки. Водитель остановил машину прямо перед входом, где по стойке смирно стояли четверо телохранителей.

Папа взял мою руку и поцеловал.

– Готова, божья коровка?

Я кивнула, хотя горло сжалось. Вот оно. Сегодня я выйду замуж за Данило и покину дом. Какой была бы моя жизнь сейчас? Я выросла в теплом и любящем доме. Данило был таким холодным и сдержанным, за исключением той единственной ночи, и нежность, которую он проявил ко мне позже, была неожиданной.

Папа открыл дверцу, вышел и, как и Сэмюэль, сначала огляделся, прежде чем протянуть мне руку. Я сомневалась, что кто-то станет меня похищать. Я никогда этого не боялась. У Каморры не было причин для этого. Они получили то, что хотели, и я надеялась, что влияние Фины на ее мужа предотвратит подобное.

Я вложила свои дрожащие пальцы в папины, и он нежно сжал их, одарив меня одной из своих ободряющих улыбок.

С собственной улыбкой я выбралась с заднего сиденья. Сэмюэль быстро кивнул, прежде чем проскользнуть в церковь давая знак маленькому оркестру.

Я глубоко вздохнула и неуверенно кивнула отцу.

Как только мы вошли в церковь, моя кожа вспыхнула от жара, а пульс ускорился. Все стояли, их глаза направлены на меня. Сотни гостей, большинство из которых я едва знала, а некоторых даже не знала по имени. Теперь я жалела, что не сохранила фату. Это защитило бы меня от их пристального внимания и скрыло бы мои собственные нервы от зрителей.

Под аккомпанемент скрипок и пианино мы с папой медленно пошли по проходу, где нас ждал Данило. Скамьи были украшены в основном белым, но в отличие от моего букета, маленькие цветочные композиции состояли из темно-розовых роз, добавленные для приглушенного цветового акцента.

Данило выглядел лучше, чем в любой из моих свадебных фантазий. Он был высок и подтянут, его темный костюм подчеркивал его мускулистое телосложение и передавал силу и утонченность. На нем был серебристый галстук, подходящий к его холодной персоне. Карие глаза не отрывались от меня, но выражение лица было невозможно прочесть. Я не заметила ни малейшего намека на нервозность или возбуждение. Он был спокоен и сдержан, будто это был долг и ничто не могло заставить его пульс учащаться. Хотела бы я быть похожей на него, но даже сейчас я жаждала уз, движимых любовью и привязанностью, уз, которые были бы глубже, чем политическая тактика.