Текст книги "Найди это (ЛП)"

Автор книги: Кора Кармак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Глава 11

В Будапеште даже железнодорожная станция была красивой – вся в арках и со стеклянными окнами. Через окна, которые простирались по арочному потолку, можно было увидеть роскошное ночное небо. Станция освещалась приглушенным желтым светом, а успокаивающий ночной воздух прокрадывался сквозь открытые арки над железнодорожными путями. Я приехала на сорок пять минут раньше, но нигде не увидела Дженни, Джона и Тау.

Поезд, о котором мне говорила Дженни, ехал всю ночь и приезжал в Прагу сразу после рассвета. Я прошла вперед и купила билет на спальное место в случайном купе, на случай, если не найду ребят до того, как поезд отправится. В любом случае, шанс того, что я получу то же купе, что и они, был невелик.

Я присела на затейливую деревянную скамейку. Я все еще не могла найти свой телефон и предполагала, что потеряла его где-то во время ночного забвения. Без музыки была только я и тихая станция, в которую приникало гудение дорожного полотна, когда приближался поезд.

Гудение перерастало в рев, и ветер хлестал меня волосами по лицу. И на секунду... на крохотную секунду, я почувствовала себя хорошо. Беспокойство ушло и до меня внезапно дошло, где я находилась и что делала. Я находилась в великолепном городе Европы, где большинство людей не говорят по-английски. Железнодорожная станция была такой великолепной, что было легко представить себе, какой роскошной она была, когда ее только построили. Здесь был обширный, оживленный мир и я была частью него.

Конечно, я понятия не имела, что делала со своей жизнью или чему в этом мире я принадлежала, но все-таки я была его частью. Я оставила следы на глобусе и, хотя их не видно, и они, безусловно, ничего не значат, я знала, что они были. И на данный момент этого достаточно. Должно быть достаточно.

Поезд остановился, ветер утих, а с ним и проблеск чего-то большего.

Этот момент был мимолетным, но рассказал мне что-то важное. В этом сумасшедшем мире есть надежда, если я смогу продолжить защищать ее от тьмы.

Мой поезд приехал за несколько минут до времени в расписании. Я взяла рюкзак, и последний раз осмотрела платформу в поисках Дженни и парней.

Я их не увидела, но, может, смогла бы найти их, как только мы приедем на станцию в Праге.

Я ступила с платформы на ступеньки, ведущие в поезд. Проводник помог мне пройти в мое купе. Я открыла дверь и прошла в узкий проход, задев его своим неповоротливым рюкзаком. Купе состояло из шести спальных мест, которые размещались у стен в виде двухъярусных кроватей. С каждой стороны по одной, с подушкой и одеялом. Я проверила билет и выяснила, что мое место на одном из средних спальных мест. Меня не радовало забираться на это место. Между этими двумя полками было всего около двух футов. Недостаточно места, чтобы сидеть, и мне не хотелось разбить голову о спальное место над собой.

Теперь, когда я понимала, где находилась, то вышла из своего купе, следуя за потоком людей, которые искали свои места. Я заглядывала в открытые двери, проверяя знакомые лица. Я прошла практически по всей длине поезда, прежде чем прозвучало объявление сначала на венгерском, но мне не пришлось дожидаться перевода, чтобы понять, что оно означало. Мы уезжаем. И я все еще нигде не видела Дженни или парней.

Я собиралась развернуться и пойти обратно в купе, когда услышала шум. Поезд начал двигаться, но проводник все еще находился у двери, выкрикивая что-то на венгерском.

Пока я смотрела, за рукоятку у ступенек уцепилась рука и в поезд запрыгнула бегущая фигура. Человек протянул билет проводнику и, после того, как они несколько секунд поговорили, выступил на свет.

Небольшая часть меня думала, что, может, это был Тау или Джон, а остальные запрыгнут в медленно движущийся поезд в любую секунду.

Это было не так.

Но лицо все равно было знакомым.

Поезд набрал скорость, и мне пришлось подпереть стену, чтобы не упасть. Он закончил засовывать билет в карман своих темных джинсов, висящих низко на бедрах, а затем его глаза встретились с моими.

Хант.

У меня было сильное желание убежать. Или кинуться в его руки.

Он двинулся вперед, поднимая руку к потолку, чтобы удержать равновесие.

– Ты ушла, – сказал он, его выражение лица было обеспокоенным.

– Я что?

– И оставила это.

Он снова полез в карман и достал мой сотовый.

Я потянулась к нему.

– Откуда ты его взял?

– Ты оставила его в своей комнате.

– Что?

Моей комнате? Комнате отеля?

Он передал телефон мне и сказал.

– Я пришел днем, чтобы проверить тебя, но ты уже ушла. Я пошел в твое общежитие, но оттуда ты тоже уже ушла. Мне повезло, и я столкнулся с Дженни и Тау в баре у общежития. Они сказали, что ты сегодня ночью уезжаешь в Прагу.

Я все еще застряла на первом предложении.

– Ты пришел...

Он был там прошлой ночью. Он мог рассказать мне, что произошло. Он определенно был связан с тем, что я оказалась в этой комнате отеля. Он заплатил за номер для меня? Как мы перешли от спора к его заботе обо мне? Пустота в моей голове выводила меня из себя.

Он приподнял брови, его загорелая кожа на лбу покрылась складками.

– Ты не прочитала мою записку, верно?

Мне даже не пришлось ответить, прежде чем он сам все понял.

– Черт побери. Извини, Келси. Я думал, что ты увидишь ее возле кровати.

Он подошел ближе, пока я не смогла бы протянуть руку и провести пальцем по обнаженному участку кожи, который показывался каждый раз, когда он удерживал равновесие с помощью стены или потолка.

– Ты должна была остаться. У меня и в мыслях не было, чтобы ты проснулась растерянная и напуганная.

– Я не была напугана.

Я продолжала смотреть ему в глаза и мои губы не дрожали. Мой голос был спокойным и ровным.

Он молчал, его рот все еще был открыт, чтобы сказать то, что планировал.

– Келси... тебе не стоило это делать.

– Делать что?

Я отвела взгляд, нервничая от того, что он, казалось, видел меня насквозь.

– Я обещал тебе, что останусь, чтобы ты не проснулась в незнании, что произошло. И я собирался остаться, просто... извини.

Если бы он был там, я бы не испугалась. Я бы совсем не думала о прошлом.

– Почему не остался?

Он прочистил горло и почесал шею.

– Я... эм. Мне нужно было немного дистанции. Я забронировал номер на другой стороне коридора.

Мне хотелось спросить почему, получить больше объяснений, но я не хотела, чтобы он знал, что мне было страшно, и даже больше, чем страшно. Я была напугана до ужаса, разломана на части, и даже сейчас я едва могла воссоединиться.

Поезд теперь шел на полной скорости и за несколько дверей от нас проводник зашел в купе, чтобы проверить билеты. Мне нужно было возвращаться на свое место. Именно мне сейчас нужна была дистанция. Но я должна была спросить.

– Ты только что запрыгнул в поезд до Праги, чтобы всего лишь отдать мне мой телефон?

Он провел рукой по щетине на подбородке и пожал плечами.

– Ты с ума сошел? Это просто телефон.

– А это просто поезд. Если бы не сел на этот, то сел бы на другой. Прага – хорошее место.

Я засунула телефон в карман рюкзака и осмотрела его. Он солдат... или был им. Его волосы были все еще коротко подстрижены, так что либо он предпочитал такой стиль, либо совсем недавно был на службе. Но звучало так, будто он, как и я, бесцельно путешествовал, и мне стало интересно, что он надеялся здесь найти. Он удачливее меня.

Проводник двинулся в следующее купе. Я показала за его спину и сказала.

– Лучше пойду в свое купе. Ты сказал, что видел Дженни?

– Этим вечером, да. Но не когда приехал на станцию.

– Ох. Хорошо. Спасибо.

Я повернулась, поправила рюкзак на плече и направилась туда, откуда пришла. Он следовал за мной, предположительно направляясь в свое купе, и я не была уверена, должна ли поддержать разговор или просто сохранить иллюзию того, что мы разошлись в разные стороны.

Что точно сказать невероятно сексуальному парню, который отверг тебя, затем флиртовал с тобой, выведал твою личную жизнь, а потом, возможно, позаботился о тебе во время вечера под действием наркотиков, который ты больше не помнишь?

Мое решение никому не говорить о прошлой ночи, чтобы избежать жалости, вопросов и нежелательных последствий не так хорошо сработало, тем более, когда вовлечен кто-то другой. Если бы мы поговорили, то не было бы притворства, что это не произошло. И как бы я не умирала от желания знать, я также понимала, что в забвении блаженство.

Я прошла молча один, второй, третий вагон поезда. И когда находилась в нескольких футах от двери в свое купе, остановилась и повернулась лицом к нему.

– Что было в записке?

Он резко остановился. Его рот открылся и закрылся, снова открылся и он произнес.

– Что все в порядке. Что с тобой не случилось ничего плохого. Что ты в безопасности.

– И все?

Он оперся рукой о стену рядом со мной.

– Это важные вещи.

– А не важные вещи?

– Я сказал тебе, что ты можешь называть меня моим именем. Можешь называть меня Джексоном.

– Это значит, что я больше не большинство людей?

Он кивнул.

– Тогда кто я?

– Я все еще выясняю это.

Я прочистила горло, чувствуя, что если отвернусь от него, то крючок, который он просунул под мою кожу, вырвется. Поэтому не отвернулась. Несмотря на него, я указала за свою спину и сказала.

– Вот мое.

Он отошел в сторону и придержал для меня дверь. Я прошла, ожидая толчка, рывка, чтобы повернуться и сказать что-то еще или увидеть его еще один раз. И эта мысль вызвала дрожь, распространившуюся по моей спине. Когда я повернулась, обеспокоенная тем, что так долго ждала, дверь закрылась, и он оказался внутри.

Дрожь распространилась до кончиков пальцев, и он кинул свой рюкзак на полку для багажа, которая свисала с потолка.

Я тихо, чтобы не беспокоить никого в нашем купе, сказала:

– Ты меня преследуешь?

Он открыто улыбнулся и ответил.

– Безусловно.

Что на это сказать? Я стояла в изумлении, мой рот открывался и закрывался как у рыбы, а он улыбался. Даже несмотря на то, что я не могла сложить картинки или воспоминания того, что случилось прошлой ночью, мое тело, казалось, помнило. В его присутствии я чувствовала себя одновременно и расслабленной, и оживленной.

Он дотронулся до моего плеча жестом, который казался не особо интимным, но знакомым. Он склонился ближе, чтобы прошептать.

– Спокойной ночи, Келси.

Я с трудом сглотнула и ответила.

– Спокойной ночи.

Я наблюдала, как он разместил свое слишком длинное тело на спальном месте посередине, прямо напротив моего.

– Джексон?

Он крутился и поворачивался, чтобы улечься поудобнее, и остановился.

– Да?

– Спасибо, что присмотрел за мной прошлой ночью.

Взгляд, которым он посмотрел на меня, загнал крючок еще глубже в мою грудь, и мне совсем по другой причине внезапно стало страшно узнать, что произошло между нами прошлой ночью. Этот красивый, загадочный мужчина видел меня в моем худшем состоянии дважды и все еще находился напротив меня.

В каждом городе, на настоящий момент, я обросла временными друзьями. Некоторые были местными. Некоторые тоже путешествовали. Но у меня никогда не было проблем, чтобы отпустить их. Я переезжала в другой город и не думала о них.

Но я надеялась, что Хант другой. Мне хотелось, чтобы он остался.

И в то же самое время, я была напугана тем, что это означало, и что будет со мной, если он не останется.

Глава 12

Спальное место было слишком твердым, чтобы походить на кровать, а из-за того, что я спала с рюкзаком в ногах, чтобы его не украли, то не могла принять комфортное положение. Несмотря на это, тихий грохот и плавное покачивание поезда заманили меня в руки сна всего через несколько минут после того, как я положила голову. Я все еще была уставшей после того, что случилось со мной предыдущей ночью. Я была слишком измождена, чтобы даже нервничать из-за Ханта, спящего на полке параллельно моей.

Через несколько минут или часов спустя, меня вырвал из сна уход человека, занимавшего полку надо мной. Он ударил меня по коленям своей сумкой, когда слезал с полки. Мои веки были тяжелыми и распухшими, но пока я наблюдала, как он уходил, то увидела Ханта на его полке. Над его кроватью был включен приглушенный желтый свет, который отбрасывал на него блики и тени. Он лежал, чиркая на чем-то в журнале. Это не было похоже на непрерывной поток написания, поэтому я догадалась, что он, возможно, рисовал.

Я наблюдала, как он сфокусировался на одном из углов бумаги. Он высунул кончик языка, чтобы облизать губы, а его мышцы на плечах напрягались, когда он делал короткие, тщательные штрихи на странице. Внезапно мне захотелось тоже уметь рисовать, чтобы в этот момент я могла иметь такую же силу и простоту, какая была у него.

Он поднял голову и его глаза расширились, когда он увидел меня.

Через несколько долгих секунд он прошептал:

– Привет.

– Привет.

В горле пересохло, поэтому мой ответ был едва слышим.

– Все в порядке? – спросил он.

Я кивнула и перекатилась на бок лицом к нему. Я засунула руку под подушку и спросила.

– Ты не собираешься спать?

Он закрыл свой альбом и постучал карандашом по нижней губе. Как будто мне нужно было что-то еще, чтобы обратить свое внимание на них.

– Может скоро.

– Ты рисовал?

Он кивнул.

– Старая привычка, которая очищает мои мысли, когда не могу уснуть.

– Это происходит часто?

– Иногда.

Что-то зашуршало на полке подо мной, и последовал стон с придыханием и шумы, которые не хотелось слышать с кровати, которая находится под тобой. Я встретилась с взглядом Ханта, и мы оба тихонько рассмеялись.

Он положил подушку поверх уха и выключил свет для чтения.

– Вот и стимул, – прошептал он.

Я последовала примеру и положила на ухо маленькую подушку, оставаясь лежать головой на локте. Я продолжала смотреть туда, где находилось лицо Ханта до того, как выключился свет, задаваясь вопросом, смотрел ли он на меня тоже.

Мои глаза закрывались, и сон практически завладел мной, когда сквозь окно поезда мелькнул свет и дал мне ответ на мой вопрос.

Наши взгляды встретились, и мой желудок накренился, несмотря на плавное движение поезда. Через секунду снова стало темно, и я пыталась достаточно успокоить непостоянное биение сердца, чтобы заснуть.

Когда на следующее утро я проснулась, с грязными зубами и жирными волосами, Хант крепко спал.

Слава богу.

Если я выглядела настолько же ужасно, насколько чувствовала себя, то Йети победил бы меня в конкурсе красоты. Моя спина болела либо из-за жесткой кровати, либо из-за массивного рюкзака, который я таскала с собой по многочисленным странам. Косточка бюстгальтера начала врезаться в кожу и эти отметины зудели.

Я перегнулась через край полки и увидела, что все ушли, кроме меня и Ханта. Я достала из рюкзака косметичку и сделала все возможное, чтобы спасти жирный, размазанный беспорядок на своем лице. Я нашла подушечку жвачки для утреннего дыхания и убрала свои жалкие волосы в высокий хвостик. Почувствовав себя более живой, я слезла с полки и выглянула за занавеску на окне. Мы стояли и из поезда потоком выходили люди в большом количестве.

Я подошла к другой стороне купе и открыла дверь. Судя по очереди людей, желающей покинуть поезд, я догадалась, что мы в Праге.

Черт побери. Я намеревалась покинуть поезд настолько быстро, насколько смогла бы, чтобы поискать Дженни. Я стащила с полки рюкзак и закинула его на спину. На мои плечи опустился приличный вес и, клянусь, эта сумка становилась все тяжелее с каждым днем.

Я практически ушла.

Или сказала себе, что ушла. Не думаю, что сделала хотя бы еще один шаг к двери, не повернувшись к спящему Ханту.

Он будто смог почувствовать мое присутствие, потому что его глаза распахнулись в ту секунду, когда я шагнула к нему.

Он провел рукой по глазам, а затем по коротким волосам.

– Привет.

Его голос был сиплым после сна, и этот крючок под моей кожей туго натянулся.

– Думаю, мы приехали, – сказала я.

Он кивнул и с этим сонным выражением на лице, он выглядел моложе. Добрее.

– Черт, давненько я так хорошо не спал.

Он потянулся, и я впитывала вид согнутых мышц на его руках и полоски твердой кожи между его футболкой и джинсами.

Прежде чем он мог поймать меня на разглядывании, я сказала.

– Серьезно? Мне понадобится массаж, чтобы прийти в себя после такого сна.

Он свесил ноги с края полки и спрыгнул рядом со мной.

– Я привык спать на неудобной кровати. Прямо как дома.

Определенно военный. Я вспомнила татуировку морпеха на чьей – то спине и поняла, что она должна быть его.

– Ну, по крайней мере, кто-то из нас чувствует себя хорошо, – сказала я.

Он потянулся и обхватил заднюю часть моей шеи рукой. Его пальцы нежно разминали её, и по моей коже побежали мурашки. Этот жест был интимным, а нужда узнать, что случилось той ночью, снова росла как желчь. И прежде чем я смогла подумать об ответах, которые не хотела услышать, я сказала.

– Что случилось той ночью?

Он замешкался, а затем его рука соскользнула с моей кожи.

– Почему бы тебе не рассказать мне, что ты помнишь, а я заполню пустоту.

Я прислонилась своим плечом к полке и посмотрела на него искоса.

– Последнее, что я ясно помню – спор с тобой. У меня отрывистые воспоминания об остальном. Разговоры. Я помню, как держу напиток, может два, но это все.

– Больше ничего?

Он выглядел одновременно и расслабленным, и разочарованным.

Я сглотнула и покачала головой.

Он вздохнул и дотронулся до моего плеча, в этот раз слегка и только на несколько секунд.

– Давай сойдем с поезда, а потом я расскажу тебе все, что нужно знать.

Я кивнула.

– Мне также надо поискать Дженни. Мы должны были встретиться до поезда, но я не смогла найти ее.

– Я помогу тебе найти её.

Я шла позади Ханта, пытаясь точно вспомнить, где была татуировка. Прежде, чем он спустился по ступеням на платформу, сказал:

– Кстати, та ссора. Ты, возможно, не помнишь, но ты полностью извинилась и сказала, что была неправа. Просто чтобы ты знала.

Я фыркнула и подтолкнула его к ступенькам.

– Даже без воспоминаний я знаю, что это чушь собачья.

Он быстро спустился и подал мне руку с улыбкой.

– Стоило попытаться.

Он помог мне спуститься по ступенькам и быстро освободил руку, как только мои ноги коснулись платформы.

– В следующий раз повезет, солдат.

Я вернулась воспоминаниями к прошлой ночи, к тому, что было до нашего спора. Я помнила, как он смотрел на меня и, практически, смогла воспроизвести, как ощущалось, когда он проводил пальцами по моей ноге. А сейчас он дотронулся до меня только из благородства. Что это означало? Мы спорили, но он все же отвез меня домой, значит, спор не был таким сильным. Но он вел себя со мной по-другому. Вопрос в том, почему.

Мы вместе изучали платформу, разыскивая знакомое очертание. Я поднялась по ступеням, ведущим к главной части вокзала, но даже с этой выгодной точки не увидела Дженни. Мы прошлись с одного конца станции до другого и разговаривали, пока искали.

Даже несмотря на то, что он обещал ответы, я не задавала никаких вопросов. Еще нет. Я продолжала колебаться, хотелось ли мне их знать.

– Так что ты собираешься делать в Праге? – спросил он.

Я пожала плечами.

– Я на самом деле не уверена. Что-нибудь веселое. Что-нибудь чтобы запомнить.

– Например?

– Не знаю. Приключение. Мне не хочется быть обычным туристом. Мне хочется сделать что-то необычное, понимаешь?

Он кивнул.

– Понимаю.

Я проверила кабинки в женском туалете, пока он ждал меня снаружи, и ждала его снаружи, пока он проверял в мужском. Практически через полчаса мы вышли с вокзала в отчаянной попытке посмотреть, не ждали ли ребята снаружи.

Их не было.

– Ну, что нам теперь делать? – спросил Хант.

– Нам?

– Я преследую тебя, помнишь?

Это было одно из многого, что я помнила.

– Не знаю. Думаю, мы сами по себе.

Я могла бы приложить больше усилий. Я могла бы найти где-нибудь доступ в интернет и написать ей в фейсбуке. Или, может, сделаю так позже. Прямо сейчас я была больше заинтригована идеей Ханта о "нас".

– В таком случае давай изучим Прагу. – Он подкинул рюкзак выше на своих плечах и пошел.

Я осталась на своем месте и крикнула.

– Может мы должны найти место, где остановимся? Думаю, у них тут есть метрополитен и трамваи.

– Мы к этому вернемся. А сейчас, давай просто погуляем.

У меня отвисла челюсть. Он не мог быть серьезным. Я устала и была раздражена, а мой рюкзак был тяжелым.

– Зачем нам делать что-то такое глупое?

Он улыбнулся.

– Потому что ты хотела приключений.

Он пошел дальше и в этот раз, когда я позвала его, не остановился. Я несколько секунд стояла в неверии, а потом побежала, чтобы догнать его. Мои легкие после двадцати секунд практически забега запротестовали, и у меня появилось ощущение, что во время этой прогулки – приключения они начнут полномасштабную революцию.

– Я могу получить приключение без зарабатывания мозолей и порчи педикюра, – сказала я.

Он покачал головой.

– Я вполне уверен, что в словаре написано, что невозможно получить приключение, беспокоясь о таких вещах, как педикюр.

Хант подхватил карту на вокзале и сказал, что не так далеко есть квартал с множеством гостиниц и общежитий, чтобы выбрать. И что сначала мы пойдем туда.

Это точно не была моя идея приключений. Я все еще предпочла бы такси или метро. Но мне пришлось признать, что прогулка по каменному тротуару и осмотр архитектуры освежали. В городе было множество современных зданий и ресторанов, но временами мы поворачивали за угол, и мне казалось, что я ступила прямо в сказку, в которой каменные горгульи смотрят на нас с середины зданий, мимо которых мы проходим.

Мы с Хантом спорили, как произносить слова, написанные на знаках. Некоторые из них состояли, практически, из одних согласных с несколькими гласными. Мы спорили о том, что означали эти слова. Я всегда выбирала наиболее непохожее значение, просто чтобы посмотреть, насколько я могла привести его в ярость.

– Ни при каких обстоятельствах оно это не означает.

– Ты не знаешь. Ты говоришь на чешском?

– Может, выучу, просто чтобы доказать, насколько ты глупа.

– Удачи тебе с этим, солдат.

Было достаточно интересно, чтобы я не обращала внимания на небольшую боль в ноге или на одышку, или на неудобство в своей спине от тянущего веса рюкзака. В любом случае, не на какое-то время. Через час мои ноги ныли, а спина была готова поднять мятеж. Мне пришлось сконцентрироваться на дыхании и разговоре, чтобы не начать задыхаться. Затем я посмотрела на одно из зданий, которые мы проходили, и резко остановилась.

– Джексон! Ты знаешь, куда мы идем?

Он поднял карту и сказал.

– Конечно, знаю. Будем там в любую минуту.

Я позволила рюкзаку упасть с плеч и бросила его на тротуар. Я не сдвинусь ни на шаг.

– Тогда почему мы снова проходим место с «шотами Джелло с водкой»? – спросила я его и указала.

– Я же сказал тебе, Келси. «Minutkov? J?dla»[10]10
  скорее всего, имеется в виду «Еда за минуту»


[Закрыть] не означает «шоты Джелло с водкой». Очевидно, что это ресторан.

– Да, ресторан, в котором подают шоты Джелло.

– Это, должно быть, связано с минутой или минутами.

– Да, потому что это быстро приготавливаемый Джелло! Но смысл в том...мы уже здесь были.

Тогда он посмотрел на ресторан, и я увидела доказательство на его лице.

Фан—чертовски—тастично.

– Мы потерялись.

– Мы не... ну... – он снова проконсультировался с картой, повертел ее во все стороны и сказал, – Мы, возможно, немного потерялись.

– Это твоя идея приключений? Я думала, солдаты должны хорошо ориентироваться.

– У меня есть решение, – сказал он.

Мой рюкзак начал казаться очень заманчивым стулом, но я убедила себя остаться стоять. Я положила руки на бедра и сказала.

– Давай послушаю.

Он перешел улицу с картой в руке и подошел достаточно близко ко мне, что возможно смог почувствовать запах пота, стекающего по моей спине. Я должна была быть уверенной в себе, но когда наклонила голову назад, чтобы встретиться с его взглядом, его улыбка ворвалась в мои мысли, как торнадо, разрушила их и разбила на части. Он наклонился и мое сердце подпрыгнуло.

Он протянул руку и выкинул карту в мусорку позади меня. Он стоял, наши груди находились почти на дюйм от соприкосновения.

– Проблема решена, – сказал он.