Текст книги "Действия с дробями (СИ)"

Автор книги: Константин Воронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

"Ай, шайтан!"– заверещали кочевники, разворачивая коней и пускаясь наутёк. Маша срубила влёт ещё одного, а за остальными не погналась. Десять половцев, или кипчаков, или хазар, или уйгуров, или монголов, кто их там разберёт, удирали во весь опор. Но Вика успела скинуть с коней ещё двоих. Восемь человек ускакали прочь.

Разгорячённая Маша подскакала к Вике, перегнулась с седла и звонко чмокнула её в губы.

– Спасибо, Виченька, я твоя должница.

– Да ну, после того, что ты проделала с их командиром...

– То их командир, а ты мне жизнь спасла.

– Вы обе нам всем жизнь спасли,– без эмоций, как всегда флегматично, резюмировал Лимонадный Джо.

– Да снимите вы с меня этот проклятый аркан,– взмолился майор Гривцов.

Усевшись на трофейных коней, мы вмиг домчались до оврага, где была спрятана хронокапсула. Поставили её на ровное место, затащили вовнутрь мешки с добычей из кургана. Маша, с сожалением, отбросила в сторону ханскую саблю – в капсулу металл нельзя. Перед тем, как войти в капсулу, я изрёк:

– Степняков было ровно пятьдесят человек. Восемь спаслись. Сорок два погибли. Девятерых убили четыре здоровенных мужика (пощадил самолюбие Гривцова), а тридцать три – на счету двух хрупких девушек.

– Какие это девушки? Это же черти,– возразил Лимонадный Джо.

– Мы не черти. Мы – ангелы. Ваши ангелы-хранители,– засмеялись Вика и Маша, довольные косвенными похвалами в свой адрес.

Отмечали успешное возвращение из рейда, как всегда, в «Виктори». Роби Свин, бывший сутенёр из этого бара, открыл своё питейное заведение и назвал его: «Спецназ». Надеялся, что спецназовцы повалят туда, принося, заодно, и редкости, добытые в экспедициях. Роби эти редкости охотно скупал. Но спецназ по-прежнему пировал в «Виктори». Уж Роби и бесплатную выпивку предлагал, и штат девочек подобрал – закачаешься. Однако, шла в бар Свина, в основном, простая пехота или охранники Базы. Зато в «Виктори» вечером яблоку негде упасть. Пришлось заказать столик на шестерых.

Вика и я пришли пораньше. Вике льстили те уважение и почёт, что мне оказывали в "Виктори" и персонал бара, и простые десантники, и спецназовцы.

– Все говорят, что ты – легенда десанта.

– Ай, пусть говорят. На каждый роток не накинешь платок.

– А мне приятно, что я – жена легенды.

– Ради твоей приятности, нехай будет так.

За нашим столиком уже сидела Саблина. Чуть смутившись, пояснила, что не любит опаздывать.

Едва мы сели, нас мгновенно обслужили.

– Люблю я бывать в "Виктори",– потягивая из бокала ледяную колу, сказала Вика,– всё-таки, можно сказать, я здесь родилась.

– Прямо в баре?!– Ахнула Маша.

– Нет, родилась-то я в обычном роддоме. А в этом баре первый раз встретились мои родители. И папа маму с первого взгляда полюбил. А ещё Серёжа к моему рождению руку приложил,– и Вика рассказала Маше историю замужества своей матери.

– Какая романтичная история,– восхитилась Маша,– значит, тебя назвали Викторией в честь этого бара?

– Ну, да.

– Здорово! Только по времени неувязка получается. Тебе сколько лет?

– Скоро будет девятнадцать.

– А Серёже где-то около тридцати. Это что же, он в одиннадцать лет майором был?

– Ему тридцать сейчас. А тогда ему было двадцать два года, и он был самым молодым майором во всех вооруженных силах.

– Но, получается, что ему сейчас должно быть...

– Это уже совсем другая история. История моего замужества,– и Вика рассказала Маше, как стала колдуньей.

– Да уж, просто сказка какая-то. Я думала, что в жизни так не бывает,– Маша была потрясена услышанным.

Но тут к столику подошёл Лимонадный Джо и тема разговора переменилась.

"Сама не знаю, чего это вдруг я с Саблей так разоткровенничалась",– позже призналась мне Вика.

Пришёл Слава Зенкович. Стол покрылся бутылками, бокалами, тарелками. Последним явился Гривцов. Его уже "штормило", то есть покачивало от выпитого ранее. Плюхнувшись на стул, он обвёл всех мутным взглядом.

– И чего смолкли все? Небось, обсуждали мою промашку? Ну, не мог я снять этот проклятый аркан! А вот, ты скажи мне, Сабля, как это у тебя получается разрубать человека напополам? Сила для этого нужна немалая, а у тебя ручки вон какие тоненькие. Или ты колдунья, как Ведьма?

– Я не колдунья,– спокойно пояснила Маша,– приходилось вам слышать об энергии ци или чи, у разных народов её называют по-разному? Так вот, когда я вхожу в боевой транс, на меня, как будь-то бы с неба, снисходит поток энергии. Видели, как щупленький, маленький китаец побеждает в бою двухметрового гиганта? Там та же энергия действует.

– И сколько тебе надо времени, чтобы войти в такой боевой транс?– спросил Слава.

– Сначала требовалось около получаса. Обычно, за полчаса до начала соревнований или зачётов по физо я начинала вводить себя в этот транс. Постепенно требуемое время уменьшалось и сейчас мне хватает нескольких секунд.

– Чи, не чи,– выпивший ещё, Гривцов не мог успокоиться,– Давай вот на руках поборемся. Только, чур, без всякого колдовства. А в свой транс входи сколько хочешь,– и поставил на локоть свою толстую, мощную руку.

Я с грустью подумал, что Гривцова надо из "Гроны" отчислять. Его прокол с арканом был не первым проколом. Неплохой командир десантной роты, он сдал все экзамены и тесты, необходимые для приёма в "Грону". Значит, где-то в тестах чего-то не хватает. Во время моего двенадцатилетнего отсутствия, он командовал "Гроной", но никак себя не зарекомендовал. "В поле" не ходил, с подчинёнными порой бывал груб. Майора он получил не досрочно, а по выслуге лет. Короче, пускай возвращается в десант.

А Маша, тем временем, поменялась местами со Славой, чтобы оказаться напротив Гривцова и поставила свою руку на стол. Ладони сцепились и все увидели, как майор побагровел, потом охнул. И рука его оказалась прижатой к столу.

– Вот, примерно так,– по-прежнему спокойно, сказала Маша. Гривцов тряс слипшимися пальцами. Вика ехидно улыбалась.

– Не обошлось тут без колдовства. Руку как в стальные тиски зажали,– оправдывался Гривцов.

Маша поднялась с места, взяла свой стул и, без видимых усилий, отломила у него ножку. Сломала её пополам, каждую половинку – ещё напополам. (В "Виктори" хорошие дубовые стулья, способные выдержать вес матёрого десантника).

Слава и Лимонадный Джо захохотали. В зале кто-то зааплодировал. "Включите в мой счёт",– сказал я подбежавшему официанту. Успокоенный, он принёс новый стул и унёс останки сломанного.

Гривцова "понесло":

– Ну, и чёрт с ней, с твоей ци! От неё у тебя сиськи не вырастут, ноги прямыми не станут и жопа так и останется с кула...

Носок моего полуботинка въехал точнёхонько между его ног. Тихим голосом я сказал:

– Слава, Джо, откройте дверь лбом этого... не будем при девушках.

Зенкович и Лимонадный Джо подхватили под руки согнувшегося от боли майора, дотащили до двери и, раскачав, кинули на массивную, крепкую дверь. Дверь распахнулась, и Гривцов вылетел на улицу. Всем, кто покидал этот бар таким способом, вход в "Виктори" был закрыт навсегда.

Мы все помолчали минуту, как на похоронах.

– Вот и всё,– подытожил Джо,– одна шестая нашей группы переселилась в небытие. Или я плохо знаю лейтенанта Иванову.

– Хорошо знаешь. Случился с майором инфаркт, со всяким может...– равнодушно ответила Вика.

– Ты, что, его...– охнула Маша.

– Мы таких вещей не прощаем. Опять же, пулю сэкономила.

– Живой же человек. Выпил лишнего...

– А человек ли?

– Как ты жестоко...

– Сабля,– оборвал я её,– Вика выполнила желание всех, кто сидит за этим столом. Будь с собой честной – и твоё тоже.

– Ну, вообще-то...

– Вот и прекрасно,– обрадовался Слава,– слушайте анекдот: "Приходит мужик в магазин"...

Вечер закончился замечательно. Все были довольны.

Глава IV

Предыдущий день рождения (продолжение).

Руководитель научной группы махнул мне рукой: «Можно». Я открыл дверь хронокапсулы.

– Эдиссон, Сабля, Ведьма – металла нет? Готовы? Вперёд!

Ветерану хронопереходов Лимонадному Джо ничего не сказал. Впрочем, Вика по числу этих самых переходов уже догоняла Джо. Саблина попала в хронопортал во второй раз. А вот на новичка Эдиссона, перед выходом из капсулы, было жалко смотреть. Я хлопнул его по плечу:

– Ничего, Коля, привыкнешь.

– Нет уж, нет уж, я лучше в море,– простонал Эдиссон, фамилия у которого была самая, что ни на есть морская -Водолазкин.

Первой вооружилась Сабля. Возле робота-андроида с оторванной головой, валялась М-37-я. Маша подхватила винтовку, отомкнула магазин.

– Не густо, пять патронов,– вздохнула она.

– Сейчас разживёмся,– успокоил я, ведя группу к оружейному складу.

Ворота склада вышибли динамитным патроном. Кто-то из умных сообразил, что динамит, бикфордов шнур и спички не являются металлом. И теперь динамитные шашки входили в комплект снаряжения группы, наряду с углепластиковым оружием – ножами, луками.

На складе глаза разбежались от обилия оружия. Взяли столько, сколько

могли унести. Условие было одно: никакой электроники. Ни автонаводчиков, ни системы "свой-чужой". Только механика. По этой причине Джо, с сожалением, оставил ракетный контейнер, а Вика взяла простую снайперку с древним оптическим прицелом. Зато Лимонадный Джо повесил на плечо свой любимый авиационный пулемёт, а на другое плечо – барабанный гранатомёт. В руках он нёс коробки с лентами к пулемёту, натолкав гранаты в разгрузку. Я ограничился МР-21-м, взяв побольше магазинов к нему. За спину закинул три одноразовых портативных гранатомёта. Повесил на пояс кобуру с пистолетом и штык-нож. Зачем нож против роботов? Просто привычка... Так же, как я, вооружились Сабля с Эдиссоном.

– Пошли. Веди, Эдиссон,– скомандовал я.

Эдиссон привел нас к складу с электроникой, но прошёл туда один. Мы стояли наготове возле дверей склада, держа в руках огнемёты. Дело было в том, что в этом времени существовали боевые нанороботы, реагирующие на работающие электромагнитные поля приборов, электрофонарей, автомобильных и танковых аккумуляторов и т.д .При этом уничтожали они не только электроприборы, но и людей, управляющих или работающих с этими приборами. Поэтому Эдиссон выскочил из склада очень быстро. За ним на длинном шнуре волочился резиновый мешок.

– Всё ОК, командир. Можно идти.

Идти было трудно. К нужному нам зданию вёл широкий пустынный проспект. Но во всех зданиях, тянущихся по обе стороны проспекта, стояли автоматические пулемётные турели. Пришлось пробираться узкими переулками, заваленными битым кирпичом и обломками бетона с торчащей арматурой. Я шёл первым. Моей обязанностью было отслеживать и уничтожать любую опасность впереди группы. Тыл прикрывал Лимонадный Джо, шедший последним. На Саблиной лежала охрана левого фланга, на Водолазкине – правого. Но это на перекрёстках. А когда мы зажаты между зданий, они помогают или Джо, или мне. В середине "коробочки" шла Вика. Её зона – небо, всё, что может свалиться сверху.

Сзади загрохотал пулемёт Джо. Когда у него закончилась лента, огонь подхватили автоматы Сабли и Эдиссона. Я не отвлекался от своего сектора обзора, не оглядывался назад. Уже потом я узнаю, что нас догоняла довольно большая группа роботов-пауков. Эта модификация была нам известна. Быстро бегают, при помощи пневматики стреляют иглами, почти всегда отравленными.

Лимонадный Джо перезарядил пулемёт и снёс недобитых роботов. Эдиссон и Сабля сменили пустые магазины на полные.

Споткнувшаяся Вика уткнулась мне в спину. Чтобы не упасть, ухватилась за мой поясной ремень.

– Ведьма, что ты, волчья сыть, травяной мешок?!. Смотри под ноги и за небом следи!– Приказал я ей, не оборачиваясь. Скажете, что так невозможно? Невозможного для спецназа нет. Не можешь одновременно видеть всё вокруг – сиди дома на печи.

Вика на меня не обиделась. На боевых выходах не было между нами никакой нежности, никакой семейственности. Разве что, оберегали друг друга чуть больше, чем других. Но это на уровне инстинкта. Сердцу ведь не прикажешь.

– Перекрёсток,– сообщил я, и Саблина переключила всё внимание налево, а Николай – направо. В руках у Саблиной появился гранатомёт, громко бахнуло, и огнемётный робот вспух пламенным шаром. Из этого шара выползло обгорелое гусеничное шасси, продолжая двигаться с бездушным упорством механизма. Но никто, кроме Сабли, этого не видел. Все «пасли» свои сектора. Да ещё и под ноги надо смотреть. Упадешь на торчащий арматурный прут и – привет от номера двести.

Вот и проспект. Сабля и Эдиссон из гранатомётов уничтожают автоматические пулемётные турели, установленные в домах, примыкающих к переулку. Вика пускает вправо и влево группы голографических фантомов. Пока их обстреливают пулемёты, мы благополучно пересекаем проспект. И опять из гранатомётов уничтожаем пулемёты, но теперь на обратной стороне проспекта. Углубляемся в переулки. Труднее всего Джо. Ему приходится постоянно следить и за мешком, который тянет за собой на длинной верёвке Эдиссон. То освобождать мешок, застрявший между кирпичей, то стволами пулемёта помогать мешку, обогнуть кусок бетона. Но Джо справляется.

За моей спиной хлопает выстрел снайперской винтовки. И второй раз. И третий. После чего Вика командует:

– Группа, стой!

Мы послушно останавливаемся. Метрах в двадцати впереди нас, почти вертикально рушится на мостовую большой беспилотник. Мы аккуратно обходим его обломки. Сзади слышу щелчки: Вика дозаряжает в магазин три патрона, взамен израсходованных. А мы почти у цели.

Вот оно: здание из стекла и бетона. Точнее, из одного бетона – вместо стёкол почти везде зияют провалы. Путь на третий этаж со всеми предосторожностями занимает целую вечность. Хорошо, хоть третий – здание двенадцатиэтажное. Находим нужную нам комнату по номеру на двери. Эту дверь Джо сносит с петель мощным ударом ноги. Внутри комнаты гуляет ветер из выбитого окна. У окна стоит невысокий, но массивный сейф из бронированной стали.

– Все в угол! – показывает Эдиссон на угол, противоположный тому, в котором стоит сейф. Я и Вика покорно идём в угол – Эдиссон сейчас главный. Лимонадный Джо в коридоре охраняет подходы к комнате. Сабля замирает на полдороге.

– В угол!– повторяет Эдиссон,– подойдёшь, когда открою сейф.

Он подтягивает за верёвку к себе свой резиновый мешок, вытряхивает его содержимое на пол. Суёт блок батареек в нагрудный карман комбинезона, чтобы не мешали. Начинает собирать детали в какой-то прибор. Очень быстро и очень внимательно. Не торопится, не спешит. Спешка здесь не нужна, нужна быстрота. Прикладывает собранный прибор к сейфу. Прибор "товарного вида" не имеет, но работает. Тихонько щёлкает реле, что-то жужжит. Громко в пустой комнате клацает замок сейфа. Три раза подряд. Николай распахивает толстенную дверь сейфа и тотчас Сабля оказывается возле него. Сейф набит пенопластовыми коробками. Сабля приседает и лезет на самую нижнюю полку.

– Эдиссон, прибор!– командую я и Водолазкин, с некоторым сожалением, кидает своё творение в окно.

Саблина открывает одну коробку. Не то. Лезет за следующей. Нервы у всех, как струны играющей гитары – натянуты и вибрируют. Ну, что она так долго копается?! Вика тихонько топает ногой. Я толкаю её в бок и показываю кулак. Она молча кивает головой и опять приникает к окуляру прицела. Ствол винтовки, направленной в окно, ходит вверх-вниз и вправо-влево.

Сабля разъединяет напополам пенопластовый кубик. Внутри колба с жидкостью янтарного цвета. Не то. Отставляет в сторону. Снимает верхнюю часть следующего кубика. Внутри колба с чем-то зелёным. Бережно закрывает и суёт в большой нагрудный карман комбинезона, уже поднимаясь на ноги. Застёгивая молнию на кармане, делает пару шагов к двери, показав мне большой палец руки. Повезло. Нашла с третьей попытки.

– Уходим,– командую я и Вика опускает винтовку.

– Прости, командир, прокололся я,– вдруг заявляет Николай побелевшими губами, глядя на окно. А в окне повис большой шар, состоящий из серой дымки.

– Батарейки,– шепчет Эдиссон и я вижу два проводка, свисающие из его нагрудного кармана. Прибор он выкинул, а про батарейки, на радостях, забыл. Серая дымка обволакивает Водолазкина и он тает на глазах, словно растворяясь в воздухе. Через секунду на том месте, где стоял Эдиссон, нет ничегошеньки. Пустое место. Зато дымки стало намного больше. Она разделяется на две части. Одна прилипает к электронному замку на дверце сейфа. Другая, не трогая сам сейф, вычищает его внутренности. Теперь там нет ни пенопластовых кубиков, ни колб. Ничего нет. Вместо замка в дверце сейфа зияет дыра. А серая дымка, абсолютно игнорируя нас троих, широкой лентой утягивается в окно, проходя в полуметре от стоящей, как каменное изваяние, Маши Саблиной.

– Уходим!– повторяю я и мы вылетаем в коридор. Стоящий там Джо лишних вопросов не задаёт. Вышли трое, значит, группа на одну пятую сократилась. Мы бежим к выходу, на бегу я бросаю Джо всего одну фразу:

– Сожрали Эдиссона нанороботы.

На улице мы строимся обратным треугольником. Позади опять идёт Лимонадный Джо, его сектор составляет 180 градусов. Впереди – я и Вика. Нам по 90 градусов сектора. В центре треугольника идёт Сабля. Сейчас мы должны Саблю прикрывать и оберегать – у неё колба, которая нам дорого обошлась.

Где-то вдалеке раздалось несколько взрывов. И снова мертвенная тишина. Из подъезда позади нас выскочили два андроида. Один – со штурмовой винтовкой. Другой – с гранатомётом. Очередь из пулемёта Джо разнесла обоим головы. Ведь эти сволочные андроиды могут стрелять, пока работают сервоприводы рук и компьютер в голове.

Потом отличилась Сабля. Она вскинула вверх автомат и выпустила весь магазин. Беспилотник соскользнул с края крыши и рухнул вниз. Вооружен он был ракетой или бомбой, потому что, взорвавшись, обрушил стену здания. Пришлось ждать, пока осядет густое облако пыли и перебираться через завал.

Дошли до проспекта. Движемся быстро. Во-первых, не мешает Эдиссонов мешок. Во-вторых, домой всегда возвращаешься быстрее, проверено опытом. Пулемётные турели на пересечении переулков и проспекта взорваны и мы спокойно перебегаем проспект. Но я недооценил оперативность андроидов. Они уже успели установить одну автоматическую турель, взамен разрушенной. Шестое чувство сработало у Сабли. Она обернулась, закричала: "Ложись!",– и, что есть силы, толкнула Вику, ставя ей подножку. Протрещала пулемётная очередь и тотчас загрохотали стволы Джо, разнося автоматический пулемёт на куски. Если бы Маша не уронила Вику, то пули, оставившие выбоины на кирпичной стене, достались бы Вике.

Но, толкнув Вику, Сабля оказалась на её месте. Инерция движения лёгкого Машиного тела была погашена столкновением с более высокой, более тяжёлой Викой. И пули, попавшие в Машу, опрокинули её навзничь.

Голова при падении не пострадала, спас шлём-сфера. А вот на животе, на комбинезоне расплывались два тёмных пятна. Я и Вика отнесли Машу за угол дома, вглубь переулка. Джо охранял. Я поддерживал Машу в положении полулёжа, а Вика сняла с Маши шлем, расстёгнутую разгрузку с магазинами, поясной ремень с кобурой. Достала из нагрудного кармана пенопластовый кубик с колбой и сунула в свой карман, вжикнув молнией. Расстегнула Машин комбинезон, стянула его вниз, задрала кверху продырявленную в двух местах, окровавленную майку. Маша попыталась прикрыть рукой белые бугорки грудей с крошечными розовыми сосками. Вика оттолкнула её руку, досадливо рявкнув:

– Ай, Сабля, не до стыда!

Выхватила из набедренного кармана Маши аптечку. Шприц-тюбик с обезболивающим вколола прямо в живот. Разорвав индивидуальный пакет, ловко и споро принялась бинтовать Машины раны.

– Одно сквозное, одно проникающее. Позвоночник не задет, печень и селезёнка целы. Но на стол её надо как можно скорее.

Это я и сам понимал. Счёт шёл на минуты. Но от хронокапсулы до проспекта мы добирались час. С раненной Машей через завалы будем пробираться все полтора, а то и два. Вот по проспекту я бы добежал до капсулы за две-три минуты. Это один. А с Машей на руках минут за пять-шесть должен. Есть другие варианты? Нет других вариантов.

– Может, проспектом рванём?– предложила Вика.

– Все не добежим, положат из пулемётов. Ты и Джо пойдёте переулками.

– Но...

– Без обсуждений. Это приказ. Можешь пустить позади меня группу из пяти-шести фантомов?

– Легко.

– Так. Вот моя аптечка, вколи ей ещё. Бежать буду, растрясу. Забирай два гранатомёта, один себе всё же оставлю. Ведьма, колбу доставь по любому. Джо, ты должен довести Ведьму до капсулы, хоть ценой своей жизни.

– Сделаю, командир.

– Пить,– простонала Маша,– жжёт.

– Нельзя тебе пить, Машенька.

– Ну вот, мужчина Машенькой назвал. Не Марией, не Мэри, не Машкой. Теперь и помирать можно.

– Только помри, Маха, я тебя в жабу превращу!– закричала Вика, завязывая концы бинта.

– Сама ты – Виха. Я теперь – Машенька. А на жабу я и так похожа.

– Не болтай, не трать силы,– приказала Вика,– вернёмся, я тебе грудь выращу до шестого номера, и попка будет, как два сдобных каравая – на стуле не поместишься.

Маша засмеялась, и тут же лицо её перекосило от боли. Вика вколола ей второй шприц-тюбик.

– Сейчас фантомов начну создавать. Готовься. Как рукой махну, беги. Я знаю, что ты-то добежишь, ещё не исполнилось пророчество про наших детей. Ты Машу живой донеси.

Вика наклонилась к Саблиной и поцеловала её в губы.

Я скинул с себя разгрузку, оставив в автомате два рожка, скреплённые скотчем. Снял шлем-сферу – мешать будет. Закинул автомат и гранатомёт за спину и поднял Машу на руки. Будь она ранена в ногу или в спину, взвалил бы её на плечо – так бежать быстрее. Но с её ранами можно только на руках. Держаться руками за мою шею Маша не могла, не было у неё на это сил.

– Я сделаю вас невидимыми, но только пока вы в поле моего зрения. Дальше проспект делает поворот, и вы станете видимыми. Там вся надежда на фантомов. Им будет приказано бежать на расстоянии десяти метров. Ближе нельзя – вас может зацепить. И дальше нельзя – вы превращаетесь в отдельную мишень. Если остановишься, фантомы или не смогут бежать, или не смогут сохранить дистанцию. Тогда они исчезнут. Хоть медленно, но беги. Начинаю читать заклинание.

Через несколько томительных секунд Вика дала отмашку. И я побежал. Топот моих берцев гулко разносился по пустому проспекту. Фантомы за моей спиной бежали неслышно. Но вот застрочили пулемёты. Пули, проходя сквозь фантомов, высекали осколки бетона из противоположных зданий. Но умную автоматику это не волновало. В первую очередь необходимо уничтожить групповую цель, затем – одиночную. И шестёрка отважных фантомов продолжала свой бег под градом пуль. Лишь один раз пули выбили ямки на мостовой передо мной. Каменные осколки стеганули по ногам. Краем глаза я увидел в соседнем с пулемётом окне андроида, поднявшего автомат. Резко ушел вправо, под здание, входя в мёртвую зону его огня. Фантомы послушно повторили мой манёвр.

На бегу приходилось внимательно смотреть вперёд. То раскрытый люк надо обогнуть, то попадётся робот, раздавленный гусеницами, то мусорный бак валяется посреди проспекта. Пот заливал глаза, дыхания не хватало. Хорошо, хоть Маша весила чуть побольше воробья, Вику я бы так нести не смог. Вику? Смог бы, по-всякому бы смог. Чёрт, когда же второе дыхание придёт?! Впрочем, конец проспекта уже близок. Держись! Одно здание пробежать осталось.

И тут везение закончилось, я обо что-то запнулся и полетел носом на мостовую. Время растянулось. Бережно уложил Машу, перекувырнулся через неё и остался лежать на спине. Хотя гранатомёт и автомат нестерпимо больно давили на спину. В здании напротив снарядом был вырван кусок стены. В этот проём была отчётливо видна пулемётная турель. Расстегнув кобуру, достал пистолет. Патрон в патроннике, надо только снять с предохранителя. Медленно-медленно, чтобы движение не засекли телеметрические датчики турели, поднял руку с пистолетом и тщательно прицелился. Дорога каждая секунда, но и на промах права нет.

Все шесть пуль 45-го калибра легли в цель – горизонтальный механизм наводки пулемёта. Из перебитого гидравлического шланга потекло масло. Вторая половина обоймы, ещё шесть пуль, искорёжила механизм вертикальной наводки.

Встал, поднял Машу на руки. Фантомов, естественно, не было. Прижимаясь к стене здания, побежал к концу проспекта. Датчики расстрелянного пулемёта меня засекли, ствол в бессильных попытках дёргался, стараясь повернуться вниз. Увы. И ни вправо, ни влево.

Оставался только пулемёт в том здании, около которого я бежал. Остановился на мгновение на углу напротив переулка, в который мне надо попасть. Собрался в кулак. Помоги, аллах, Иисус Христос, Будда и Матерь Божия! Яростный рывок вперёд, за угол здания в переулке! "А-а-а!!!"– бился крик внутри меня. А снаружи только сжатые зубы скрипят. За спиной стучит пулемётная очередь. Опоздал, дружок, мы уже вне досягаемости. За углом следующего дома в переулке стоит капсула.

Подойдя к углу (бежать уже сил нет), слышу, кроме своего запалённого дыхания, какое-то позвякивание. Осторожно выглядываю из-за угла. Возле капсулы топчется андроид. Правая рука у него оторвана, висит на проводах и стучит о корпус робота. Но в левой руке зажата рукоять М-37-ой. А стреляют они одинаково с обеих рук. Укладываю Машу на мостовую. Машины ресницы дрогнули, и тут я замечаю, какие они пушистые и неимоверно длинные.

– Девушка умирает, а он её ресницами любуется, лишенец,– раздаётся в мозгу Викин голос,-иди, андроида убей!

– Подглядываешь,– бормочу.

– Должна же я знать, добежали вы или нет. Ты ещё и споткнулся, балбес!– а в голосе звучит нежность.

Снимаю гранатомёт, чтобы не мешал. Хорошо бы из него грохнуть андроида, но осколки могут повредить капсулу. Выглянув из-за угла, подвожу мушку под голову андроида. Выпускаю, для надёжности, весь магазин, превратив голову в месиво. Андроид рухнул. По правилам надо бы теперь подождать две-три минуты, не заявится ли кто на звуки стрельбы. Но нет у меня этих минут. Переворачиваю рожки, передёргиваю затвор. Продолжая держать автомат зажатым в правой руке, поднимаю Машу на руки. Она стонет.

– Потерпи, Машенька, теперь уже почти дома.

И я заношу Машу в капсулу. Выбрасываю наружу ремень с кобурой, автомат. Закрываю дверь на задвижку.

– Серёжа,– шепчет Маша,– вдруг я не выдержу временного перехода и умру. Поцелуй меня.

Я прикасаюсь губами к нежной, гладкой щеке.

– В губы,– шепчет она и облизывает пересохшие искусанные губы язычком.

Я медлю.

– Поцелуй девушку, раз просит,– опять мысленный голос Вики,– я разрешаю, заслужил.

Касаюсь нестерпимо горячих губ. Маша вздыхает и закрывает глаза. Я нажимаю на кнопку возврата. Привозили мы в хронокапсуле раненых, правда, не таких тяжелых.

Маша стонет очень громко. И я наклоняюсь, стоя над ней на коленях. Беру её голову в свои ладони и впиваюсь губами в пухлые, упругие, жаркие Машины губы, раздвигаю языком стиснутые зубы, прижимаю язык к её нежному язычку. Капсула вздрагивает, устанавливаясь на платформе хронопортала. Прибыли. Беру Машу на руки. На лице её блуждает счастливая улыбка.

– Это было прекрасно,– шепчет она. Но я уже ударом ноги открываю задвижку, и ногой же – дверь капсулы. Выпрыгиваю на платформу. Метрах в пятнадцати от хронопортала стоит операционный стол. Возле него скучают хирург, анестезиолог и две медсестры.

– В животе пуля и одно сквозное!– ору я им, подбегая к столу.

– Кладите на стол,– командует хирург, натягивая перчатки. Суеты нет, что меня радует. Всё делается чётко, отработанно.

Лечу назад, к хронопорталу.

– Отправляйте меня обратно!– кричу на бегу. Захлопываю дверь, задвигаю задвижку. Отправили без задержки, это тоже радует.

Вывалившись из хронокапсулы, подхватываю выброшенный мною недавно автомат, и несусь по переулку. Но Вика и Лимонадный Джо уже идут навстречу. Точнее, идёт Вика, а Джо ковыляет, опираясь одной рукой на пулемёт, другой – на Викино плечо. Одна штанина у него располосована почти до паха, в прорехе белеет бинт.

Подбежал к ним, подставил своё плечо, отстранив Вику:

– Что случилось?

– На нас спикировал пулемётный беспилотник, так Джо не придумал ничего лучшего, как прикрыть меня собой. Патроны у него, видите ли, кончились. Чуть колбу не раздавил своей спинякой, медведь.

– Между таких титек колбу не раздавишь,– оправдывался вяло Джо. Похоже, Вика вколола ему обе оставшиеся у них капсулы с обезболивающим.

– Я тебе покажу, между титек,– обозлилась Вика,– пошлости он ещё говорить будет! Сейчас как двину по ноге!

– Не надо,– испугался Лимонадный Джо,– у меня же кость...

– Что, кость задело?

– Конечно. Если бы просто в мякоть, я бы уже давно добежал до капсулы. В мякоть-то тьфу! Представляешь, Ведьма умудрилась из-под меня сбить из винтаря этот беспилотник.

– Подумаешь, задачка для третьего класса...

Возле капсулы Лимонадному Джо пришлось бросить пулемёт. Покидали оружие, ремни, магазины. Джо, обхватив нас за шеи, запрыгнул в капсулу. Поехали.

Увидев Лимонадного Джо, скачущего на одной ноге, одна медсестра стала менять простыни на операционном столе, другая открыла новый бокс с инструментами. Анестезиолог готовил маску, хирург натягивал перчатки. Мы дотащили Джо до стола, помогли ему снять комбинезон. Маша лежала на каталке, прикрытая простынёй, слава Богу, не с головой – виднелся заострившийся маленький носик.

– Как она?– кивнул я хирургу на Машу.

– В полном порядке. Всех бы раненых ко мне приносили через пятнадцать минут после ранения – летальных бы не было. Важные органы не задеты, заражение не началось. Останется два шрама на животе и всё. Никаких последствий. Вот у вашего друга посерьёзней. Кость здорово раздробило. Как он ещё шёл-то? Боюсь, что ампутировать придётся. Тут ничего не сложишь, одна каша из осколков,– говорил хирург, копаясь в бедре Джо,– готовьте пилу.

– Дайте мне попробовать спасти ему ногу,– сказала Вика.

– Вы что, врач?

– Нет, я – колдунья.

– Ха. Народные целители,– с нескрываемым сарказмом сказал хирург,– ничего тут не сделаешь. Чудес не бывает.

– Дайте мне десять минут. После этого можете отрезать.

– Хорошо. Время пошло.

Вика простёрла ладони над раной Джо и беззвучно зашевелила губами. Руки её при этом стали двигаться, словно сгребая что-то в кучу. Тяжело задышала, на лбу выступили бисеринки пота. Медсестра хотела вытереть салфеткой пот, но Вика остановила её движением локтя, не прекращая таинственные пассы. Наконец шумно выдохнула воздух из себя.

– Вроде бы всё. Кажется, получилось.

Отошла от стола, взяла салфетку, вытерла пот со лба.

Хирург, наклонившийся над Джо, громко свистнул прямо через маску.

– Фига себе! Кто бы рассказал – не поверил. А тут приходится. Сшиваем сосуды, зашиваем рану.

– А кость?– спросил анестезиолог.

– Кость цела-целёхонька. Скучать нам сегодня "Грона" не дала, но и класс продемонстрировала. Одну дотащили в мгновение ока, другого вообще... Вас из-за этого Ведьмой зовут?– уважительно обратился он к Вике.