Текст книги "Дух города (СИ)"

Автор книги: Константин Вайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Глава 13

Здание ФСБ.

Максим сидел в кабинете Ильи Владимировича, рядом с полковником, просматривающим папку с документами. Оба выглядели уставшими и не выспавшимися.

Вчера Оксану отправили на дачу, в Малаховку. Ночью пришло сообщение, что сопровождающие пропустили контрольное время, и не вышли на связь. Максима выдернули из кровати и, взяв несколько человек, он направился на дачу. Максим уже тогда понимал, что поздно. Они не успели. Но он не ожидал увидеть то, что предстало его глазам на даче. Сначала, в прихожей, они споткнулись о трупы охраны, а в зале их ждала более удручающая картина – эта непутевая Оксана была подвешена к балке потолка вверх ногами, с перерезанным горлом. Вся кровь, до последней капли, из нее была слита. Она уже давно была мертва, и ее смерть легкой никто бы не назвал. Коллеги с изумлением и ужасом осматривали место происшествия, и только Максим понимал, что и почему здесь произошло. Он отлично помнил слова Семена Ивановича о том, что за границей города сила целителя уменьшается, и он не может больше залечивать собственные раны. Какая бы Оксана не была, она не заслужила подобной участи.

Максим сидел в кабинете, понурив голову, готовый выслушивать упреки начальства. Илья Владимирович отложил папку с документами, и поднял усталый взгляд на Максима:

– Ты знал, что Суханов был смертельно болен? – Максим отрицательно покачал головой, – отравили его каким-то ядом, или радиацией. В нашей стране такое происходит с олигархами. Но это была не наша операция. Я делал запрос. У него было очень мало времени, чтобы выжить, и он готов был идти на крайние меры, не считаясь ни с чем: ни с деньгами, ни с людьми. Кто-то сдал ему Оксану. И у меня только один вариант, кто мог это сделать, – произнес он усталым голосом.

Максим удивленно посмотрел на полковника. В его голове тоже была такая мысль, но он ее старательно отгонял.

– Кто? – боясь услышать ответ, спросил он тихим голосом.

– Тот, кто отправил Оксану в Малаховку, зная, что именно там ее можно выкачать досуха, и приставил к ней всего двух человек. Я практически уверен, что это был Семен. Я не знаю, сколько ему заплатили. Но, повторю, Суханов ради продолжения своей жизни был готов расстаться с любой суммой. С любой! И у нас с тобой теперь тоже очень большие неприятности. Если нам грозит противостояние с Семеном, мало шансов выйти из него победителями. А ты теперь с нами связан.

– Я пришел к таким же выводам. Семен Иванович сегодня не появлялся на работе. Его секретарь не может с ним связаться. Возможно, он ушел в подполье, и в этом случае у нас есть шансы спустить все на тормозах.

– Да. Есть вариант, что он решил рвать когти из страны. Убийство двух сотрудников – это очень плохо. Ему бы пришлось отчитываться. Отправлял их он, и вел дело тоже он. А мы тут как бы совсем со стороны. У нас и ведомства разные. Но дело будут расследовать, и так просто не спустят на тормозах. Семен достаточно умен, так что, думаю, вскоре мы обнаружим труп, обезображенный до неузнаваемости, и по всем признакам это будет наш дорогой Семен Иванович. Наверняка он постарается замести все следы. И по-прежнему остается шанс, что он решит убрать нас. Меня, во всяком случае, наверняка.

Илья Владимирович встал из-за стола и стал ходить по кабинету:

– Очень неприятно видеть, как твой товарищ, с которым ты через многое прошел, меняется, и не в лучшую сторону. Власть и деньги развращают любого человека. Особенно после того, как ты больше полувека имел власть, но не имел много денег, а теперь появилась такая возможность – иметь и то, и другое одновременно, причем в большом количестве. Он не удержался. И самое неприятное, что Семен, возможно, ради денег готов пожертвовать даже друзьями. Я долго не хотел этого осознавать, и мне до сих пор больно от того, что он так изменился, – полковник подошел к окну и остановился, что-то разглядывая за мутным стеклом. Вся его поза говорила о том, как он расстроен.

– Но есть же шанс, что мы не правы? И Семен Иванович тут не при чем. Все бывает в этом мире, – быстро произес Максим. Но было видно, что он и сам не очень верит своим словам.

– И это говорит аналитик! Твой мозг почти компьютер. Ты же сам не веришь в это, – Илья Владимирович резко развернулся к Максиму.

– Не верю. Но что нам тогда делать?

– И это не все проблемы, – продолжил рассуждать Илья Владимирович, – нам не надо забывать о нашем основном деле. А оно заключается в том, чтобы сохранить целителя и, по возможности, договориться с ним. Вчера со мной на связь вышел Шато. Он дал мне новый телефонный номер целителя, и просил именно тебя с ним связаться и попробовать пойти на контакт. По словам Шато, Александр вполне вменяемый парень. Так же он передал вот эти бумаги, – Илья Владимирович не спеша дошел до своего стола и достал из ящика толстую тетрадь. Передав ее Максиму он встал рядом с ним глядя как тот ее перелистывает. Тетрадь была разлинована и почти наполовину заполнена аккуратным почерком. Там были даты, фамилии с должностями и характеристиками людей.

– Здесь отчет Шато по использованию живой воды за последние пятьдесят лет, и план на ближайшие годы. Полистай, ознакомься. Очень интересный документ. Я не знаю, почему он отдал ее, возможно, что-то предчувствовал, но этой ночью Шато не стало. И мне, признаться честно, очень жаль…

Максим с любопытством продолжал листать тетрадь внимательно вглядываясь в фамилии и даты, иногда удивленно поднимая брови:

– Поразительно!

– Это еще не все. Когда я говорю, что с целителем надо договориться, это значит, что действительно надо. И не нам с тобой лично – это необходимо всей стране, – Илья Владимирович достал из ящика стола пухлую папку и аккуратно протянул ее Максиму. Майор открыл и стал внимательно изучать материалы. На поверхностное ознакомление ушло почти полчаса. Там было достаточно много материалов по целителям вообще, и по сотрудничеству с прошлым целителем – в частности. Максим был прав, когда думал, что материалы есть, но не в архиве, а лично у кого-нибудь из полковников. И вот теперь ему доверили с ними ознакомиться. После прочтения отношение Максима к ранее казавшимся бесполезными целителям в корне переменилось:

– Просто поразительно! Если нам удастся договориться с целителем, это будет потрясающе. Вы знаете, я не слишком эмоциональный человек, но эти материалы производят грандиозное впечатление, – удивленно сказал он аккуратно закрыв папку.

– Теперь это твоя задача. Сойдись с Александром. Помоги ему, чем сможешь. Разрешаю ознакомить его с этими материалами. И учти, мне докладывают, что активировалась зарубежная разведка. А это очень плохо. Сам понимаешь, как много у них людей в столице. Есть и боевики, и просто разведчики. И боюсь, команда у них у всех будет одна – взять живым или уничтожить, во что бы то ни стало! Ты понимаешь это? – Полковник очень внимательно посмотрел на Максима.

– Теперь понимаю, – Максим хлопнул ладонью по объемной папке с материалами, – никто не допустит усиления России.

– Я передал тебе самые важные дела. А сам поеду брать Семена, – он выставил руки, ожидая возражений, – один! Он все-таки, пусть и бывший, но мой друг. Возможно, он сможет рассказать что-то важное. Я знаю, где Семен может быть, и есть шанс его застать на месте. Ему гордость не позволит спешно убегать. Он будет это делать медленно и вальяжно. Но Семен остается очень опасным, и я не хочу, чтобы кто-то вмешивался в наше противостояние. Это должны решить мы сами. Между собой. Так что, велик шанс, что я не вернусь. Ничего. Я уже довольно пожил, и готов к возможной смерти. Тем более, у меня есть, за что умирать, и смерть будет не напрасна, если ты спасешь целителя.

– Кто-то еще в нашем ведомстве знает обо всем этом?

– Нет, – Илья Владимирович покачал головой. – Старая команда уже давно распалась. Кто-то погиб, кто-то ушел в политику. А кто-то давно за границей. Так что этот груз придется взвалить на свои плечи тебе. Сформировать новую команду – и заняться серьезным, очень важным для нашей страны делом. Приказ о формировании особого отдела у меня готов. Отчитываться только мне или, если что-то со мной случится, президенту напрямую. К вечеру все документы будут готовы и завизированы.

– Президент, получается, в курсе?

– Конечно, в курсе, причем давно. У тебя, скорее всего, будет куратор лично от президента. Во всяком случае, так было раньше.

– А он что, тоже из ваших? Ну, долгожителей?

– А вот это тебе знать ни к чему. Иди, действуй. Изучи Александра и найди к нему подход. Кстати, можешь упомянуть, что его маму в командировку отправили мы. Это и правда так. Мне нужно было его обезопасить хотя бы с этой стороны. Я желаю тебе удачи, и не прощаюсь, – Илья Владимирович встал, пожал руку Максиму, проводил до двери и запер ее за ним.

Полковник открыл вмурованный в стену сейф и достал из него пистолет. Он не любил оружие, всегда считая его последним аргументом человека, который расписывается в слабости собственного ума. Но бывают ситуации, когда одно только лишь наличие оружия решает много вопросов. А сейчас – это был, скорее, вопрос жизни и смерти. Он привычным движением вынул обойму, осмотрел оружие, и вставил ее обратно. Затем передернул затвор, загнав патрон в ствол, и убрал пистолет в заплечную кобуру. Илья Владимирович был готов ко всему. Осталось доделать все дела по работе, – он не любил незаконченных дел, – и можно отправляться на встречу со своей судьбой.

Максим сидел в своем кабинете и еще раз, более внимательно и обстоятельно изучал папку, которую ему передал Илья Владимирович. Прошлый целитель сотрудничал с государством почти тридцать лет, и материалов набралось достаточно. Но сейчас перед ним стоит задача склонить к сотрудничеству Александра. И Максим прекрасно понимал, что методы, любимые многими сотрудниками органов, такие как: шантаж, угрозы и прочее, – тут не пройдут. Да и, честно говоря, работая в аналитическом отделе, он не сталкивался с такими методами. Но был наслышан, был наслышан…

«Деньги?» – думал Максим, – «тоже не вариант. Остается патриотизм?» Но современная молодежь уже не так верит в патриотизм, как в свое время верил он сам.

«Что же тогда?» – он еще раз внимательно пролистал дело Александра. Никаких зацепок. Максиму, по сути, предстояла вербовка агента. А такого в его практике еще никогда не было. Да и посоветоваться особо не с кем. Одно дело – вербовать всяких мразей и врагов народа, террористов и вражеских агентов, и совсем другое – молодого парня с выдающимися способностями. Он захлопнул папку. Все решит только личное общение. Надо понять, что движет Александром. Кроме того, имеются некоторые рычаги давления, на крайний случай. У него есть мать, друг лежит в больнице, по-прежнему в реанимации, хотя, несмотря на прогнозы врачей, ему стало немного лучше, есть еще подруга Светлана. Живут они не очень богато, так что, возможно, и деньги могут сыграть какую-то роль. Да и вообще – помощь и дружба такой мощной организации, как ФСБ, тоже многого стоит. «Будем решать на месте», – сказал себе Максим, и взялся за телефон.

Александр.

Было еще не очень поздно и, позвонив Лане, я стоял у ее дома. Мы решили немного пройтись по городу. Не хотелось упускать такую неожиданно хорошую погоду, сидя в четырех стенах. Лана выскочила из подъезда и повисла у меня на шее. Меня окатила волна радости, было ощущение, будто мы не виделись целый месяц, хотя расстались только вчера вечером. После длительного поцелуя мы, взявшись за руки, пошли гулять по городу. Было очень здорово вот так расслабиться, и просто гулять, наслаждаясь обществом друг друга. В конце концов, замерзнув, – все-таки одеты были не по погоде, – мы зашли в кафе. Я сразу заказал капучино и продемонстрировал Лане свои новые возможности по зарядке кофейной пенки.

– Это что-то! – после дегустации сказала она, – а ты сам что-нибудь чувствуешь, когда пьешь такой кофе?

– Нет. Ничего, – я отрицательно покачал головой, – зато я вижу, что ты после чашки начинаешь ярче светиться, причем именно в области головы.

– Да, теперь ты точно не пропадешь! Какие, к черту, энергетики? Ты не представляешь, но после одной чашки в голове такая ясность образуется. Это трудно объяснить. Легче думается. Голова совершенно ясная, вся усталость прошла, как рукой сняло. Такой напиток надо продавать студентам перед экзаменами! – радостно сказала она.

– Ну, ты прямо прирожденный бизнесмен! Точнее, бизнесвумен, – не выдержал я, – но я хотел бы поговорить на более серьезные темы. Тем более, пока у тебя такая ясная голова.

Лана мгновенно стала серьезной:

– Что-то случилось? Ты нашел здание? – догадалась она и выжидательно посмотрела на меня. Я не стал тянуть с ответом.

– Да, нашел. Но пройти не смог. Оно и вправду безумно ярко светится. И когда я попробовал до него дотронуться, меня обожгло и ударило током. Мне кажется, я даже на мгновение потерял сознание. А потом за мной гнались какие-то люди, и только то, что я умею открывать двери, помогло мне от них оторваться. В общем, я не знаю, как в следующий раз попасть к этому зданию. Боюсь, меня схватят еще на подходе к нему. Надо что-то срочно придумать. Мне кажется, там будет нужно просто поэкспериментировать. Главное сейчас – это возможность подойти вплотную к дому, – я потер свои руки вспоминая о том, как они выглядели после моей попытки открыть дверь. Казалось, даже от воспоминаний кожа на руках снова начинает болеть.

Лана задумалась, и попросила еще одну чашку заряженного мной кофе. Мне было нетрудно, за сегодняшний день я отлично научился концентрироваться и направлять доступную мне энергию в этот напиток.

– Этот дом ведь в самом центре, на Неглинке? – я кивнул, ожидая продолжения: было видно, что Лана что-то придумала. – Помнишь диггера, который уже много лет ищет источник? Он говорил, что весь центр изрезан подземными путями. Там и подвалы, и тоннели, и старая речка. В общем, он говорил, что там всюду можно пройти. Давай обратимся к нему. Я думаю, под землей гораздо больше возможностей пройти к нужному тебе дому незамеченным.

– Но он же тоже видит нити Духа. Я думаю, он точно заметит, как ярко светится этот дом, – не знаю почему, но мне не хотелось, чтобы он увидел его.

– Ну и что такого? Тем легче будет найти дорогу. Даже если он что-то кому-то потом расскажет – что с того? Он уже пять лет рассказывает про живую воду и, как видишь, это мало что изменило. Таких чудаков полно, и не стоит волноваться, что он там что-то не то увидит.

– Возможно, ты права. Надо попробовать. Вдруг получится? У меня есть идея попробовать воздействовать на дом своей кровью. Сегодня на улице не было возможности провести такой эксперимент, а вот под землей наверняка получится.

– Да, это отличная мысль. Будем пробовать, – решительно заявила она.

– Только я с ним практически не знакома, придется просить Хвоста, и, боюсь, он увяжется с вами. А Хвост тот еще болтун, – я недовольно покачал головой.

В этот момент у меня зазвонил телефон. Я удивленно посмотрел – номер был не определен. Мой новый номер знало всего человек пять, и сразу встает вопрос: кто мне может звонить? Телефон знали оба хранителя, Аля, Хвост и мама. И все. Стоит ли отвечать? Мы с Ланой переглянулись. По ее виду я понял, что брать трубку не стоит. Телефон замолчал. Через пару минут пришла смс-ка: «Александр, ответьте, пожалуйста. Нам надо поговорить. Вам ничего не угрожает. Ответьте на вызов». Я показал сообщение Лане:

– Я бы ответил на звонок, интересно же, кому я мог понадобиться, – прокомментировал я.

– Ты ведешь себя безответственно, – парировала Лана, – это может быть опасно. Тебя, по-моему, уже устали предупреждать о той опасности, которая нависла над тобой. Ты очень несерьезно к этому относишься.

Телефон снова зазвонил.

– Я все-таки отвечу, – сказал я решительно, и нажал кнопку приема вызова.

– Это Александр? – раздался в трубке спокойный мужской голос.

– Да, а кто вы, и откуда у вас мой номер? – Я посмотрел на Лану, внимательно прислушивающуюся к разговору и кивнул ей, она наклонилась поближе к трубке.

– Меня зовут Максим Николаевич, я майор ФСБ. Пожалуйста, не вешайте трубку и выслушайте меня. От меня и моего ведомства я готов предоставить вам гарантии безопасности. Ваш номер мне дал Шато. Он очень просил меня с вами встретиться, и передать вам его бумаги. Вы уже знаете, что Шато скончался?

– Да, знаю. Что вы хотите?

– Встретиться и поговорить. Можно в любом кафе, на ваш выбор. Повторяю, вам это ничем не грозит, я в состоянии обеспечить безопасность встречи. Только встреча – и разговор. И все. – повисла пауза.

Я посмотрел на Лану, она согласно кивнула и показала пальцем на себя, – я тебя одного не отпущу! – Тихо проговорила она.

– Хорошо, – ответил я, – давайте завтра, часов в пять вечера. Только я буду не один. Мы выберем кафе, и скинем вам адрес. Где-нибудь в центре города удобно будет?

– Я не возражаю. Рад, что мы договорились. Буду ждать вашего сообщения, – и Максим Николаевич положил трубку. Я перевел взгляд на Лану. Она хмурилась.

– Почему ты не сказал, что Шато умер? Что с ним случилось? – строго спросила она не довольно глядя на меня.

– Я не хотел тебя расстраивать, я же видел, что он тебе понравился. Там вообще темная история. Этой ночью убили второго целителя, про которого рассказывал нам Шато. Оксана вроде ее звали. И Дух был разгневан. Все хранители разом постарели лет на двадцать-тридцать. И Шато, наверное, этого не пережил. Я сам не знаю никаких подробностей.

– Какой кошмар! Получается, теперь ты остался один? – она задумалась, – но, с другой стороны, это неплохо. Неизвестно, на что эта Оксана была способна. Могла попытаться и тебя убить. Так что, возможно, все к лучшему. Теперь насчет встречи с майором: давай, пока не слишком поздно, пройдемся и выберем кафе для встречи. А завтра мы туда пройдем через твою дверь, чтобы не светиться рядом на улице.

– Хорошо. Правда, у меня нет никакого желания связываться с ФСБ, но Шато говорил, что майору, вроде, можно доверять. И они нас спасли от Суханова.

– Ага. Спасли. Чтобы забрать к себе в тюрьму, – хмыкнула Лана.

– Ну, не знаю, мы оттуда сбежали, даже не побеседовав. Может быть, стоило тогда с ними пообщаться. И не забывай, у них еще Андрей находится, – напомнил я.

Мы отправились гулять по Москве, заходя в понравившиеся нам кафешки. Один вариант отлично подходил для наших целей. В этом кафе было тихо и уютно, а главное, туалет располагался в подвале, и рядом была приоткрытая дверь подсобки. Идеальное место, чтобы открыть сюда дверь. Записав адрес, я пошел провожать Лану до дома бабушки. За разговорами незаметно промелькнула дорога, и мы остановились попрощаться у подъезда. Обнимая Лану, я тихонько шепнул ей на ушко:

– Я весь день по тебе скучал, а теперь опять расстаемся, – Лана, улыбаясь, посмотрела на меня радостным взглядом, – если мы завтра рано освободимся, я думаю, мы сможем выкроить время, чтобы ты мне на деле доказал, как по мне скучаешь, – и крепко, многообещающе, поцеловав, убежала домой. Я еще долго ощущал ее поцелуй на своих губах и, радостно улыбаясь, предвкушал завтрашнюю встречу.

Глава 14

Сегодняшний вечер я проводил на кухне в компании Хвоста. Он сидел на табуретке и пил пиво из жестяной банки, игнорируя большие пивные бокалы, которые я нашел на его кухне. Я уже озвучил ему просьбу сходить с диггером в подземелье. Хвост, учуяв какую-то тайну, явно сделал стойку:

– Понимаешь, ты для нас еще чужой человек, а для диггера вообще незнакомый. Да и я с тобой общаюсь только пару дней. То, что ты друг Ланы, для меня хорошая рекомендация. Я с ней лет десять знаком, помню еще мелкой девчонкой, но это я, а вот диггер ни с тобой, ни с Ланой близко не знаком. А тут такое дело – поход в подземелье. Да еще и в самый центр города. Тут абы кого не возьмешь. Нужно определенное доверие к человеку. Надеюсь, ты догадываешься, что шляться по подземелью – дело опасное? Всякое может случиться, так что я с вами.

Он написал сообщение своему другу и, дождавшись ответа, продолжил:

– Диггер согласен, только, если и я буду. Место встречи скинет завтра. Планируй часов на одиннадцать вечера. Народу на улице уже будет значительно меньше, и проблем быть не должно, – все мои возражения по поводу того, что мы отлично сходим и вдвоем, он отмел:

– Ты не смотри, что я такой шалопай. Я окончил университет, причем весьма приличный. Дипломированный специалист по маркетингу. Работу вообще без труда нашел. Работал в крупной западной компании. Но меня хватило всего на полгода. Не могу я выносить этот западный корпоративный стиль. К тому же у меня много друзей и дел. Я люблю гулять с девушками, и вообще жизнь – очень интересная штука. А с той работой такое не проходило. Вместо графика, указанного в договоре, с 9 до 18, считалось совершенно нормальным сидеть на работе до девяти, или даже десяти вечера. Я полгода стойко в пять минут седьмого каждый вечер покидал офис. Сначала на меня просто косо смотрели, потом делали замечания. Потом вообще стали угрожать увольнением. Но я им каждый раз показывал пункт в договоре, в котором четко прописан рабочий режим сотрудника. И все. Надо задержаться – оплачивайте дополнительное время по специальной ставке. Ах, не будете оплачивать? Тогда я пошел! В итоге, полюбовно договорились. Мне выплатили зарплату и премию, и я с ними распрощался.

Хвост открыл следующую банку пива и продолжил свои откровения:

– В общем, что делать дальше, непонятно. Работать на дядю мне не понравилось. Создать какую-нибудь компанию – так денег таких нет. Да и работать пришлось бы, наверняка, вообще круглые сутки. А вот кофе на вынос пошел отлично. Минимум затрат, минимум моего времени, и дело на мази. Нет, конечно, первые два года пришлось поработать. И, честно говоря, прилично так поработать. А потом все наладилось, и мне опять стало скучно. Понимаешь? Ску-ч-но! – по слогам произнес он. – Опять все превратилось в рутину. Хорошо, что я нашел себе увлечение. Я с детства верил во всякие сверхъестественные штуки. Зачитывался фэнтези. Книгами о магах. И да, мне скоро уже будет тридцать, но я по-прежнему верю в волшебство и в магов. И, как оказалось, таких людей у нас в городе немало. Мы делимся новостями, ведем каналы на ютубе, пишем на форумах. Встречаемся, обсуждаем. И тут появляешься ты! Я верю своим предчувствиям – с тобой связана какая-то тайна. Твоя просьба спуститься под землю, и там помочь тебе отыскать непонятно что, очень сильно пахнет тайной. И ты говоришь мне, после всего этого, остаться дома? Мне? Пока вы будете открывать какие-то неведомые тайны? Да никогда! Я тебе понятно объяснил? – Он поставил пустую банку из под пива под стол и уставился на меня, ожидая моего решения.

– Понятно. От тебя нам никуда не деться. Но не думаю, что мы откроем какие-нибудь тайны, – я печально покачал головой, принимая действительность.

– Сам диггер с его живой водой – уже тайна. Я, честно признаться, и сам ходил с ним в поисках мифического источника. Причем не раз. Это на людях я насмехаюсь над ним, но в душе-то верю в эту историю. Ведь это лишнее подтверждение того, что в мире не все так просто, как кажется. И есть много такого, чего мы не знаем. Но если искать, если настроиться на нужную волну, то мы обязательно чего-нибудь отыщем. Так что завтра ты, я и диггер выдвигаемся в поход на поиск очередного чуда, – он решительно хлопнул руками по своим коленям.

Хвост совсем сбил меня такими разговорами. Все попытки объяснить, что чуда нет, и не предвидится, разбивались о его ехидную усмешку: мол, говори-говори, но я-то знаю, что чудо есть.

В конце концов, наговорившись и пообещав все устроить, Хвост отпустил меня спать. Когда моя голова коснулась подушки, я почти моментально провалился в видение.

* * *

Я оказался в каком-то доме, явно в столовой. Через грязные стекла окон в комнату пробивался тусклый свет. Во главе стола сидел старый мужчина, еще не дед, но уже в годах. Наверное, ему было лет шестьдесят, но он выглядел очень замученным и изморенным. Впалые щеки, худые грязные руки с длинными сухими пальцами. Одет он был очень бедно. Рядом с ним сидели еще три человека. Усталая служанка накрывала на стол. Еды было мало: каша, немного несвежего хлеба и кувшин с водой, из которого участники застолья разливали ее себе по кружкам. Все четверо были чем-то схожи, наверное, усталостью и обреченностью, которая ощущалась в каждом их движении. Все они неярко светились золотистым светом. Ярче всех светился мужчина во главе стола. Он и начал беседу:

– Дела не становятся лучше. Я бы сказал, что с каждым днем все хуже и хуже. Моровая язва поглотила Москву. Темный народ не желает лечиться. Мародеры грабят умерших и их дома, и разносят болезнь, – мужчина обвел собравшихся за столом внимательным взглядом и отпил воды из глиняной чашки.

– Говорят, что императрица направила к нам Григория Григорьевича Орлова. Он сегодня должен прибыть с гвардейцами и навести порядок, – вступил в беседу один из мужчин, одетый более богато.

– Дай-то бог. Надо будет предложить ему нашу помощь. Сейчас в городе безвластие. Мы, чем можем, помогаем докторам и духовенству, но на все наших сил не хватает.

– Да, – грустно сказал еще один участник завтрака, – мы поставили на ноги архиепископа Амвросия, а на днях обезумевшая толпа людей забила его до смерти на пороге церкви, – он перекрестился посмотрел на сидящего мужчину во главе стала.

– Если так и дальше будет продолжаться, город обезлюдеет, – ответил тот, – сколько у вас осталось живой воды?

– Мы каждый день собираем, но, целитель, вы же знаете, что живая вода не может излечить от моровой язвы. От нее может спасти лишь ваша кровь. Мы добавляли ее в живую воду для лучшего эффекта, но у нас запасы вашей крови уже закончилась.

– Второй день мне не удается выжать из себя ни капли крови. Я режу руку, рана зарастает, но кровь не идет, – он грустно развел руками.

– Вам нужен покой и хорошее питание, и, бог даст, кровь снова пойдет.

– Какой тут покой, когда люди мрут тысячами? И с питанием проблема во всем городе. Все поставки продовольствия прекратились еще в прошлом месяце. Доедаем последнее. Крестьяне боятся везти еду в чумной город. Для лечения пока придется обходиться живой водой, она, хоть и не лечит до конца, но останавливает на время течение болезни. Организму становится легче с ней справиться. Это пока единственное, что у нас есть.

– Мы согласны, целитель, это пока единственный вариант. Обычно выживает каждый десятый, но если пить живую воду, то выживает три-четыре человека из десяти. Живая вода дает людям хоть какие-то шансы.

– Есть новости от хранительницы Эльзы? Она второй день не приходит к нам.

– Целитель, простите, но мне вчера сообщили, что Эльза скончалась от чумы. Она не пила воду с вашей кровью, все раздала больным, а себя не уберегла. У нее было слишком доброе сердце. А после того, как узнала о смерти своих детей, она сильно сдала.

– Это глупо, – целитель нахмурился, – она умерла сама, и лишила город своего источника и своих умений. Надеюсь, вы не пренебрегаете моей кровью?

– Нет, мы понимаем, что в это время наша жизнь важна для всего города.

– Хорошо, – целитель устало вздохнул и обвел всех присутствующих взглядом, – я пойду, попробую уснуть. Как появится граф Орлов, разбудите меня. Мы должны оказать ему помощь. Возможно, только он, с данной ему Императрицей властью, сможет навести порядок в городе, и спасти оставшихся жителей, – целитель с трудом поднялся из-за стола и шаркающей походкой вышел из комнаты. Я еще немного поприсутствовал за столом, но там ничего интересного не происходило. Тогда я вылетел наружу из дома.

Со времен нашествия ханского войска во главе с Тохтамышем город разительно переменился. Улицы были вымощены камнем и стали шире, дома выше и богаче. В городе появилось много церквей.

Я слышал непрерывный колокольный звон, который окутывал все пространство, укрывал его, как покрывалом. На улицах было безлюдно. То тут, то там мелькали серыми тенями бедно одетые мужички, которые быстро исчезали в переулках. Вдоль домов лежали мертвые люди, которых никто не вывозил. Это было ужасное зрелище. Я вылетел на небольшую площадь. Здесь горел костер, рядом с которым сидели усталые солдаты, а поодаль высилась гора трупов жителей города. Для солдат, судя по всему, это превратилось в обыденное зрелище: они молча сидели у костра, разворачивая тряпицы с едой, и завтракали. Во всех их неторопливых движениях сквозила обреченность.

– На войне было не так страшно, – начал разговор один из стражников, – там было все проще и понятней. На войне многое от тебя зависит, от твоей военной выучки, от товарищей. А здесь…

– Да, – поддержал его другой, – здесь никогда не знаешь, проснешься ты утром, или нет. Да и мужичье обезумело, это же надо! – Он возмущенно взмахнул руками показывая на улицу.

– Ну, их понять можно, ведь мало кто переживет мор. Умирать никому не хочется. Вот и дичают люди, – апатично сказал один из стражников.

– Оставаться надо людьми, тем более, перед лицом смерти. А если уж, не приведи Господи, заразился, то и умирай дома, как человек. Но нет, озлобились. Грабят, убивают. Пытаются сбежать из города. Не слушают никого, сказано же – не трогать трупы, не грабить. Зараза же! Так нет, лишняя копейка им дороже своей жизни. Так и сами пропадают ни за грош, и разносят заразу дальше. И к докторам не идут.

– Так доктора иноземные, нет у народа к ним доверия. Кого они раньше лечили? Бояр да дворян. А что они хорошего сделали простому народу, вот скажи, Михась, ты был хоть раз у дохтура? – обратился один из них к своему соседу.

– Не, ну их. Мне старуха, если что, всегда сделает настойку, а эти только кровь пускать и умеют, – стражник перекрестился и сплюнул на землю.

– Ну вот, а ты говоришь. Не пойдут мужики к ним. Не пойдут, – стражники задумчиво замолчали, а я решил вернуться в дом к целителю, очень мне не хотелось оставаться на улице. Страшное было зрелище. Не приятное.

Я подлетел обратно к дому, и с удивлением понял, что уже наступил вечер. Целитель выглядел несколько лучше, чем утром, рядом с ним стоял хранитель, тот, что был одет побогаче.

– Ну что, брат Савелий, пора нам увидеться с князем Орловым? Где он, думаешь, остановился? В Кремле?

– В Кремле, где же еще князю-то останавливаться, – кивая каждому своему слову ответил Савелий.

– Открой тогда туда дверь сам, не был я в покоях Кремля ни разу, не по чину мне. А ты, насколько я знаю, бывал там на пирах.

– Бывал, – Савелий провел рукой по стене и, открыв дверь, протянул руку целителю. Они прошли внутрь, я пролетел за ними. Мы оказались в богато украшенной, но, по всему видно, казенной комнате.