Текст книги "Организация желаемого будущего (СИ)"
Автор книги: Константин Шабалдин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Но Ольги нигде не было.
А вот сотрудники лаборатории резко почувствовали себя несчастными. Кто-то заплакал, лысый худой мужик обиженно содрал с себя синий халат, очумело огляделся и, наконец, обратил внимание на грабителей.
– Бей, – заорал он, тыча пальцем в налётчиков. И они кинулись бить.
Уголовники открыли пальбу из пистолетов. Нападавших это не остановило. Перешагивая через трупы, «счастливчики» напирали, тянули руки к мешкам с кристаллами.
– Уходите! – крикнул Максим и встал на пути толпы. Он не стрелял, бил короткими апперкотами, отправляя противников в нокаут. Но их было много, слишком много.
Вор, когда его банда, похватав мешки, уже грузилась в лифт, обернулся с порога лаборатории. Обезумевшие работники лаборатории повалили Максима на пол и сосредоточенно топтали его ногами.
– Прости, братан, – сказал вор и аккуратно катнул по кафелю гранату. Ф-1.
А в это время у себя в кабинете Жрец лениво бил по щекам Лизу и приговаривал:
– Упустила? Дура! Я ведь тебе сто раз объяснял, как с ним разговаривать. Вот тебе!
Он открыл портал и сказал:
– Пойдём сейчас с колдунами подерёмся, а когда победим, ещё получишь.
Они шагнули из Министерства прямо в Заповедник. И тогда в лаборатории рванула граната.
***
Толик вывалился из портала в том же месте, где его захватил Жрец. И оказался прямо перед готовящейся к битве армией колдунов. Ну, как армией? Батальон где-то их собралось... Ну и взвод колдуний. Но не девочек, их с Колей маленьким оставили в Замке, а вполне взрослых ведьм, злых и умелых, давно прошедших обучение. Марина среди них выглядела как принцесса на шабаше. Шаман сразу увидел Окуня и кивнул ему, как ни в чём не бывало. Дескать, так и надо, давно тебя ждём. Николаич с колдуном в перьях что-то оживлённо обсуждали перед строем. А со стороны Зоны игры двигалось подкрепление во главе со Стёпой. Он вёл за собой сталкеров, среди которых Окунь сразу приметил и Боброва. Старый друг обвешался оружием, как новогодняя ёлка гирляндами, и вид имел очень довольный. За сталкерами шли орки, кентавры, небольшой отряд зомби, какие-то совсем неведомые чудища из полузабытых игр, следом эльфы вели драконов. На шее самого здоровенного зверя сидела Наташа. Дракону, похоже, это нравилось. А к Окуню подошёл Владимир. Толик серьёзно посмотрел на отца и спросил, как будто продолжая не оконченный разговор:
– Ты сказал – «Делай, что должен, и будь, что будет». Но ты не успел сказать, что я должен.
– Я сказал не так, – Владимир улыбнулся, – я сказал – «делай, что должно». Это совсем другое значит, ты понимаешь?
– Нет, – Толик нахмурился.
– А ведь это совсем просто. Если «должен», значит кому-то. И делать будешь тогда то, что надо этому самому «кому-то». А если «должно», то ты делаешь то, что сам считаешь правильным. Что ты сам считаешь необходимым. И никому ничего не должен.
– А как же я узнаю, что правильно, а что не правильно?
– Ты опять невнимательно слушаешь. Я сказал, не то, что правильно, а то, что ты считаешь правильным.
– А если я ошибаюсь?
– Все иногда ошибаются. И бывает, очень жестоко ошибаются.
– Как мама?
– Она не ошиблась, она выбрала. Это немного разные вещи.
– Как Лиза?
– А Лизу, просто обманули.
– Как я?
– Да, как ты. Но ты уже исправил свои ошибки. Пойми – из этого и состоит жизнь, мы делаем ошибки и исправляем их, делаем и исправляем.
– А если не получается исправить, тогда платим...
– Что ж, иногда приходится платить.
– А ты платил?
– Знаешь, я как-то не совершал ошибок. А теперь жалею.
– Как же так?
– А вот так. Не ошибался, потому что ничего не делал. Боялся ошибиться. Жил сам по себе, весь такой правильный, что сейчас самому противно. Поэтому я не предостерегаю тебя от ошибок. Совершай их. Но не повтори мою – не бойся жить!
– Я понял. Это ты хорошо придумал – делать, что должно.
– Это придумал совсем не я, – засмеялся Владимир. – Это давным-давно придумали другие люди и даже сделали своим девизом.
– Хорошие люди?
– Разные. И у них часто был разный взгляд на то, что «должно», а что нет. Из-за этого они, бывало, дрались на шпагах и даже убивали друг друга.
– На шпагах? Так это, значит, совсем давно, – разочарованно протянул Толик.
– А ничего не изменилось. Или ты думаешь, с приходом магии люди стали другими? Подумай сам – ведь дружба осталась дружбой, любовь – любовью...
– А предательство – предательством, – зло сказал Окунь.
– Ты обижен, ты думаешь, с тобой поступили несправедливо, и хочешь отомстить обидчикам. Но подумай – принесёт ли тебе счастье эта месть? Ведь все они действовали из лучших побуждений, и никто не хотел тебе зла преднамеренно.
– Почему же то, что они считали благом, для меня обернулось злом?
– Так устроен мир, – довольно жёстко ответил Владимир.
– Это из-за магии?
– Магия здесь не при чём. Так было всегда. У людей слишком разное представление о счастье. Жрец попытался осчастливить всех, и ты видишь, что из этого получилось.
– Всё это слишком сложно, – задумчиво сказал Толик. – Одно я знаю точно – моё представление о счастье другое, чем у Жреца. И я знаю, что надо делать.
Он повернулся и пошёл на поле битвы. Собственно, битвы ещё никакой не было. Но ей уже пора было начинаться.
***
– Поехали, что ли? – сказал Николач шаману. Тот лишь кивнул.
И началась Великая Битва волшебников с колдунами.
Инспектор, наблюдая в бинокль за полем сражения, значительно произнёс:
– Началось, Жрец. Теперь уже не остановить. Ибо турнирное правило гласит – «Тронул – ходи»!
Жрец, недовольный тем, что у него перехватили инициативу, сказал:
– Дурак ты, Саша. Это не турнирное, а шахматное правило.
Инспектор разницы не заметил, но спорить не стал.
Стёпа, явно копируя тактику Александра Македонского, повёл кентавров вдоль линии БТРов противника. БТРы открыли огонь, но пули вязли в защитном поле, оставляя на шкурах кентавров лишь царапины с кровоподтёками. Кентавры хрипло матерились. БТРы, невольно повторяя ошибку войск Дария, начали растягивать центр, отползая к своему левому флангу.
Колдун в перьях, величественно взмахнув посохом, начал атаку по центру. Он вышагивал впереди толпы колдунов, которые поначалу пытались соблюдать подобие линейного построения, но волшебники давили сплошным силовым полем, и ряды колдунов смешались. Вперёд понемногу продвигались те, кто обладал большей массой тела. Они огрызались очередями файерболлов, которые не долетали до противника, размазывались о защиту волшебников. Более лёгкие просто откатывались назад. Им оставалось лишь подпитывать энергией устоявших на ногах.
– Класс! – восторженно сказал Жрец. Глаза у него горели. – С детства мечтал войсками покомандовать. Танки вперёд, – кивнул он инспектору. – Только пусть холостыми стреляют, чтоб без смертоубийства, по возможности.
– Как скажете, Жрец, – ответил инспектор. В отличие от Жреца он был настроен серьёзно. Видел, что колдуны шутить не намерены. Ему не нравилось игривость Жреца. С чего бы – такой всегда солидный человек? Но Жрец, как всегда, знал, что делал. Накануне битвы он выкачал всю энергию из банков и теперь был так заряжён Силой, что мог в одиночку противостоять всем колдунам сразу, у которых запас был ограничен. К тому же он рассчитывал на подпитку из лаборатории, где, как надеялся министр, продолжалась обработка кристаллов. Жрец просто забавлялся, делясь энергией со своими войсками.
Разбрызгивая болотную жижу навстречу колдунам, не спеша, двинулась шеренга танков. Десятка два, не больше. С бронетехникой после войны было туго. Между танками как на прогулке шагали патрульные Министерства счастья, транслируя впереди себя силовой барьер. Колдуны попятились, а потом и вовсе побежали. Замешкавшихся вминало в раскисший грунт, и все силы у них уходили на то, чтобы, ворочаясь в грязи, иногда хлебнуть воздуху. Клетчатый, которому видно так и не доверили тыловое обеспечение, выпростав из вязкой глины одну руку, метал в противника свои пиджачные клетки. Если попадал, волшебник начинал вертеться на месте, потеряв ориентацию в пространстве. Колдун в перьях тоже отступал, роняя птичьи пёрышки из одеяния. Перья превращались в гудящие огнём столбы пламени высокотемпературной плазмы. Но танки их просто объезжали без всякого для себя ущерба.
Тогда Николаич ввёл в бой главный резерв – с воздуха началась атака драконов. Они пикировали на танки, а оседлавшие их эльфы, из луков стреляли по броне. Заговорённые стрелы хоть и не подкалиберные снаряды, но всё же танки пробивали. Экипажам урона они не наносили, просто приводя технику в негодность. БТРам, растянувшимся по флангу, тоже досталось, и тогда Стёпа круто развернул кентавров, атакуя центр. БТРы попытались вернуться на исходную, но не успевали, к тому же Серёжа и Коля большой, оставаясь за линией боевого контакта, успешно возводили у них на пути бетонные надолбы. Патрули волшебников побежали. И тогда на левом фланге Николаич пошёл вперёд, увлекая за собой отряд орков, усиленный сталкерами. Орки махали топорами и секирами, сталкеры из автоматов стреляли в воздух. Но войско это решало задачу, скорее, декоративную. Главное, что Николаич своим Умением отражал силовое поле волшебников, давил на них же.
– Ах, молодцы! – восхитился Жрец. Он попытался ударить Силой, но с удивлением понял, что из лаборатории подпитка не идёт. Энергия банков тоже была на исходе. Сила у волшебников закончилась. Но и у колдунов её тоже почти не осталось. Николаич остановился. На танки, хоть и коцаные, с секирами не попрёшь.
– Ну, всё, – сказал Жрец. – У наших партнёров цугцванг. Пришло время секретного оружия.
Инспектор с тревогой поглядел на него – не свихнулся ли старик? Нет, не свихнулся.
– Оля, – сказал Жрец. – А вы можете смоделировать смирительные рубашки? Вот сразу на всех на этих, – он махнул рукой в сторону атакующих колдунов. – Силой я вас, разумеется, обеспечу, – он достал синий кристалл необычайно большого размера. – Это ведь вы его собрали?
– А меня вернут опять в лабораторию? – сердито спросила Ольга.
– Сразу же, – Жрец даже руки на груди сложил, – но вы уж, пожалуйста, на всех – и драконов, и кентавров, и сыночка своего не забудьте.
– Что с ним будет? – спросила Ольга.
– Да, ничего особенного! – заверил Жрец. – Рядом с вами будет в лаборатории сидеть, кристаллы собирать. Ну, иногда может просьбу мою какую-нибудь выполнит. Мелкую.
– Ну, хорошо, – раздражённо ответила Ольга и сделала пасс. И битва закончилось. Армия колдунов ворочалась в болотной жиже, стреноженная в смирительные рубашки. Ольга была талантливым Модельером, и рубашки сделала красивые – с кружевами и рюшами.
Инспектор, не веря себе, начал понимать, что, скорее всего, именно Ольга со своим Умением и была конечной целью многоходовой интриги, блестяще проведённой Жрецом. А мальчишка был приманкой и охота на него – отвлекающим манёвром. И он же спровоцировал колдунов на выступление. Теперь Жрец одним ударом покончил с колдунами и заполучил мальчишку, его отца и его учителя. Это было гениально. Жрец тоже понимал, что это гениально. Он был очень доволен собой. Лиза смотрела на него с обожанием. А Ольга с ожиданием. А Толик, как и все, валялся в грязи, упакованный в самую нарядную смирительную рубашечку.
А высоко в небе, сидя на самом маленьком дракончике, за всем этим безобразием наблюдала Наташа. Ей строго настрого запретили близко подлетать к месту битвы, и волшебство Ольги прошло стороной. Маленькой колдунье было очень жалко большого красивого дракона, на котором ей сегодня позволили прокатиться. А теперь он, замотанный в тряпьё, изумлённо крутил головой на длинной шее, не понимая, что с ним произошло. Наташа очень хотела ему помочь, но друзья были важнее. Она собрала все свои невеликие запасы Магии и наколдовала «ветхость одежды», шуточное заклинание. И ударила им в Толика.
Окунь встал, стряхнул с себя лохмотья. Он не участвовал в битве, и весь запас Силы остался у него не растраченным. Он поднял руки, чтобы применить своё странное Умение, которым так долго учился пользоваться и про которое так и не понял – зачем оно вообще нужно. Его увидели. Колдуны ждали, что сейчас он их освободит, и они продолжат драку. Волшебники испугались, что он ударит по ним, и попятились. И совсем рядом стоял Жрец, смотрел удивлённо, не понимал, как Окунь освободился и медленно поднимал руки для волшебства. Жрец пытался собрать себе хоть немного Силы. Толик понял, что не сможет ему долго противостоять, ещё секунда-две, и министр вытянет из него всю магическую энергию. Больше всего Окунь хотел со всей своей Силы закинуть Жреца куда-нибудь далеко-далеко... в Антарктиду, к пингвинам. Но он сделал не то, что хотел. Он сделал то, чего не хотел никто на этом поле. Ему не нужно было, чтобы они высказывали своё желание – все они жаждали Магии. Хоть немного. Хоть чуть-чуть. Хоть капельку. И он сделал наоборот. Магии не стало. Вообще. Нигде. Навсегда.
– Что ты наделал?!! – закричал Жрец. Он пошатнулся и упал бы, но Лиза и инспектор поддержали его с двух сторон. – Ты же всё испортил. Угробил результаты работы множества людей за долгие годы.
Он уже не кричал, а хрипел, оттолкнул инспектора. Начали подходить колдуны, освобождая друг друга из смирительных рубашек. Владимир весело спросил:
– Кому-то придётся переквалифицироваться в управдомы?
– Вы же взрослый человек, – горько ответил инспектор. – Вы должны понимать, что завтра голод в стране начнётся? Что мы без медицины остались, без энергетики? Ваш сын в секунду нас всех в средневековье отправил! Вы без инета и мобильной связи себе жизнь представляете?
– Проживём, как-нибудь, – ответил уже Николаич и спросил у Толика: – А ты ведь давно это задумал?
– Не очень, – туманно ответил Окунь. – Николаич, ты куда теперь?
– В посёлок вернусь, у меня там ученики остались, если помнишь. Я им буду физкультуру преподавать.
– А мы в Замок. Да, папа? – спросил он у отца.
– Можно и в Замок, – согласился Владимир. Он смотрел на Ольгу. Она очень плохо выглядела.
– Лиза, пойдём с нами, – позвал Толик.
– Не-а, жалко его, – она кивнула на Жреца и выплюнула жвачку.
– Средневековье, ребята, – менторским тоном произнёс Жрец, – это не только мечи и шпаги вместо автоматов. И не только кровопускание вместо клинической терапии. Это тупая сила вместо закона. Это мракобесие и ежечасный страх за свою шкуру, это обесценивание жизни индивидуума и рабство. Это конец образованию и академической науке... Вот вы, – он ткнул пальцем в Николаича. – Вы кому физкультуру преподавать собрались? Ваши ученики завтра побегут. Девочки в проститутки, а мальчики в бандиты. И скажите спасибо, если вас по дороге не прирежут. Просто так, забавы ради. Или ваши же сегодняшние соратники удавят вас по приговору какого-нибудь опереточного трибунала. Потому что завтра вас придут грабить, а вам это не понравится, и вы начнёте наводить порядок, потому что больше некому, потому что нынешнее правительство, я думаю, уже сейчас вешают на фонарях. И вы начнёте брать власть, и бороться за власть, и убивать друг друга за власть. Эх, вы! Жалко, что вы учитель физкультуры, а не истории.
– А ещё с юга придут орды кочевников, а пиндосы закидают нас ядрёными бомбами, – сказал Владимир.
Жрец махнул рукой, развернулся и устало побрёл в сторону города. Стало заметно, что он уже, в сущности, сильно старый человек. Следом за ним семенила Лиза. Инспектор собирал патрули Министерства и строил их в походную колонну. Технику бросили, без магии она не работала. Глядя Жрецу вслед, Николаич пробормотал:
Ты с детства делал всё не так,
Хотел чего-нибудь большого,
Ты мир хотел объять душою,
Да расстегнуть забыл пиджак.
– Ну, а мы в Зону вернёмся, – подошёл Стёпа, – нам там привычней.
– А она не исчезла? – удивился Толик.
– Зона, брат, – веско сказал Стёпа, – была, есть и будет. Смотри – зомби, кентавры, драконы – все порождения Зоны никуда не делись. Наша Зона будет всегда.
Подумал и добавил:
– Хотя теперь, конечно, кое-что изменится.
– Мама, – сказал Толик.
– Я пока с ними. В Зону эту, – ответила Ольга. Её трясло, она стояла, обхватив себя за плечи. – Я приду к вам. Позже.
– Так будет лучше, там найдём, чем ей подлечиться на первых порах, – согласился Стёпа и свистнул, подзывая кентавра.
Владимир кивнул. Ольгу усадили на кентавра. Подошла Марина, она вела за руку Наташу.
– Пойдёмте домой, – сказала Марина.
А Бобров сказал:
– Интересно всё-таки, какое у меня было бы Умение. Жалко, что теперь никогда не узнаем.
– Может, ещё и узнаем когда-нибудь, – ответил Толик. И подмигнул Костяну.
***
Вор задумчиво взвесил в руке синий кристалл. Обвёл взглядом комнату, до потолка заваленную мешками. Швырнул артефакт в угол. От удара из кристалла выплеснулось немного Силы, воздух задрожал. Вор достал телефон, набрал номер.
– Колючий? – спросил он. – Узнай у своих, никто подзарядиться не желает? Не дорого.
[1]Здесь и далее – стихи Сергея Никифорова.
Вторая часть. ВЫСШЕЕ ВОЛШЕБНОЕ ЗАВЕДЕНИЕ
Николаич вызвал к себе в самом начале урока фехтования. Матюгнувшись, я оставил вместо себя старшим Колю маленького и начал восхождение на седьмой этаж по винтовой лестнице. Николаич оборудовал себе кабинет в самой высокой башне Замка и гонял нас вниз-вверх по несколько раз на дню. А лифты после отмены магии не работали.
– Запыхался? – заботливо спросил он, когда я открыл дверь в его берлогу. – Присаживайся, отдохни.
Я присел на краешек кресла, покрытого медвежьей шкурой, и стало мне грустно. Нет, к тому, что он шпынял меня при каждом удобном случае за отсутствие Магии, я давно привык. А вот его ласковый тон не предвещал ничего хорошего. После того как Николаич стал руководителем реформированного Министерства счастья, он очень быстро научился разговаривать другим тоном. Я ждал.
– Тебе надо будет посетить с инспекцией одно учебное заведение, – слова «учебное заведение» он произнёс с явной неприязнью.
– Где?
– В графстве Оторвановка.
Блин, подумал я. Не хочу. Это далеко и скучно. И там ни с кем толком не подерёшься. А у меня, между прочим, турнир скоро, мне команду готовить надо. Ведь наваляют нам опять сталкеры, как в прошлом году, он же первый недоволен будет.
– Я давно уже не инспектировал интернаты, – начал отмазываться я.
– Зато в своё время ты это делал блестяще.
– Пойми, Николаич, я сам интернатовский, я знал, где какие нарушения могут быть. Но я уже не тот пацан, что сбежал когда-то в школу колдунов. И интернаты уже давно не те. Ну, ты же сам меня в оперативный отдел перевёл.
– Когда выяснилось, как ловко ты, оказывается, можешь шпагой махать, глупо было оставлять тебя на рутинных проверках. Ты хороший инструктор по рукопашному бою. Но за пределами Замка, пока ещё мало кто об этом знает.
Он встал со своего кресла, обитого волчьей шкурой. Обошёл стол и встал передо мной. Я тоже поднялся. Николаич глянул на меня снизу вверх и положил руку на плечо, снова усаживая. Глядя в глаза, произнёс:
– Нам понадобится твоя репутация неподкупного инспектора, грозы проворовавшихся завхозов. И ещё, возможно, пригодится твоё умение хорошо драться. Это опасное дело, Окунев.
– Да, что там такое с этим интернатом в Оторвановке?! – воскликнул я, окончательно сбитый с толку.
– Я не говорил слова «интернат», – возразил Николаич.
– Ты сказал «учебное заведение».
– Вот именно.
Николаич спокойно опять прошёл к своему креслу, уселся и сказал:
– По поступившим ко мне агентурным сведениям в графстве Оторвановка уже достаточно давно действует школа волшебников.
– Этого не может быть, – сказал я.
А что я ещё мог сказать?
***
– Какая ты в жопу графиня, шалава подзаборная? – сказал вор и плюнул в Лизу сквозь решётку. Не попал, но Лиза отпрянула от входа в камеру, отступила подальше в коридор. Вор вцепился в стальные прутья, тряханул зарешёченную дверь. – Надо было тебя ещё десять лет назад удавить, когда мы Министерство на уши ставили.
– Кто бы кого тогда удавил, ещё вопрос, – спокойно ответила Лиза. – Тогда Жрец в силе был, ты бы с ним так не разговаривал. А сейчас – я всё же графиня, какая ни есть. И ты будешь в подвале гнить, пока не признаешься: где аккумуляторы, которые вы из лаборатории украли.
– А мне не привыкать на киче чалиться.
– Это ты врёшь. Ты привык в санаториях срок мотать. А я тебе устрою настоящую тюрьму, без толерантности и политкорректности. Недельку без жратвы посидишь и по-другому запоёшь. А не поможет – я сама с тебя шкуру сдеру и солью посыплю. Всё скажешь.
– Кабы не дети, сказал бы я тебе, что, как, сколько раз и в какой позе я с тобой сделаю.
– Это не дети, – строго сказала Лиза, – это волшебники. Пойдёмте, ребята.
Она резко повернулась и, цокая каблуками по каменному полу, направилась к выходу. Полтора десятка подростков, девочек и мальчиков, потянулись за ней следом. Вор, провожая взглядом процессию, заметил, как одна юная волшебница замешкалась на выходе и обернулась, встретилась с вором глазами. Вор усмехнулся и подмигнул. Девочка покраснела, сделала сердитое лицо и выскользнула из подвала. Лязгнула тяжёлая дверь.
Всё ещё усмехаясь, вор уселся на нары и сделал рукой простенький пасс. Из воздуха перед ним появился свежий батон. Ещё движение – и рядом лежал кусок колбасы. Докторской. Вор поморщился, махнул рукой более энергично и «докторскую» сменила «любительская». Вот так. Он с аппетитом зачавкал. Голодом она его морить собралась.
Вор бодрился, но настроение было у него поганое. Больше всего досадовал сам на себя – позволил заманить в ловушку, доверился, а ведь знал, что верить никому нельзя. Слишком расслабила его возможность использовать магическую Силу в мире, где её почти не осталось. А беспечность, как известно, губит фраеров не меньше жадности. Он поковырял пальцем в зубах, выплюнул кусочек колбасной шкурки и вспомнил про угрозу Лизы ему самому шкуру содрать. И ведь сдерёт, мрачно подумал вор и услышал едва различимый шорох. Огляделся.
Перед решёткой, отделяющей камеру от коридора, стояла та самая девочка-подросток, что разглядывала его от дверей.
– Здравствуйте, – вежливо сказала девочка, – меня зовут Ярославна.
– Так вот по отчеству и зовут?
– По отчеству я Трояновна. Ярославна Трояновна Шуйская. Папа с мамой были не очень образованы, но чокнутые на русской старине. Ну и вот... Можете называть меня Яра.
Девочка была очень серьёзна, но вор после её слов захохотал.
– Тогда ты можешь называть меня дядя Гена, но по секрету я тебе признаюсь, что моё полное имя – Гэндальф, мои папа с мамой были чокнутые на фэнтези, – сказал вор отсмеявшись. – Мы с тобой хорошо друг друга понимаем. Что же тебе надо, сестра по несчастью?
– Нам надо, чтобы спрятанный вами запас синих кристаллов ни в коем случае не достался графине Оторвановской. Лучше всего будет, если вы, дядя Гена, сразу передадите его нам.
– А позвольте поинтересоваться, кому это «вам»?
– «Нам» – это Организации. Организации желаемого будущего.
***
Десять лет мы занимались тем, что выкорчёвывали из мира остатки магии. Артефакты, заряженные Силой, всплывали то здесь, то там, Зона игры продолжала генерировать внутри себя слабое аномальное поле, с которым предстояло ещё разобраться, у многих людей в стрессовой ситуации кратковременно проявлялись прежние Умения. Забот хватало, Николаич разрывался со своей службой в попытках стабилизировать экономическую и политическую ситуацию в стране, которая и была-то небольшим осколком могучей некогда державы, а после моего успешного выступления с отменой магии и вовсе раскололась на самозванные княжества, графства и султанаты. Собственно, похожая ситуация была во всём мире. И вот теперь школа волшебников!
Я укладывал в седельную сумку пистолеты, когда в комнату вошла Наташа.
– Командировка? – сразу поняла она.
– Да, милая.
– Тебя давно никуда не посылали. Значит, это важно. И опасно.
Вот что ты с ней будешь делать, если она не дура? И врать бесполезно. Теперь она будет переживать из-за меня, а я буду переживать из-за неё. Хорошо Боброву – он Маринке, что ни наврёт, она всему верит. Или делает вид, что верит. Я подошёл к жене, обнял.
– Я буду очень осторожен. И я скоро вернусь.
– Скажи хоть – куда? Или это секрет?
– Какие у меня от тебя секреты? Как обычно, к чёрту на куличики. В графство Оторвановка.
– К Лизе? – удивилась Наташа. Теперь ещё и ревновать будет. Хотя не должна, пожалуй. – Это не к чёрту, это к ведьме.
– Ну, не к самой Лизе, конечно. Надо проверить там... одно учебное заведение. Но и с ней придётся встретиться, раз она там себя графиней объявила.
– А я слышала, что это ещё Жрец заявил о суверенитете Оторвановки. Потом он женился на Лизе, а потом умер. Пусти, я тебе поесть соберу. Коня хотя бы тебе Николаич даст?
– Броневик обещал, – похвастался я и тут же прикусил язык, дурак. Единственный работающий броневик в Замке берегли и выводили из гаража лишь в исключительных случаях. Теперь Наташка точно не успокоится.
– Я с собой Боброва возьму.
– Это хорошо, с Константином надёжнее. И вот ещё, – она замерла с куском копчёной свинины в руках. – Обязательно возьми с собой Стёпу.
Я промолчал. Очень не хотелось заезжать в зону Игры, встречаться с папой и мамой, но если Наташка говорит, что Стёпу надо взять «обязательно», это не шутки. У неё бывали очень чёткие предвиденья. Я так и не сумел понять интуиция это или так проявлялось её нереализованное Умение. Сама она на этот счёт не заморачивалась. Куда больше Наташу занимали бытовые проблемы.
У неё оказалась феноменальная приспособляемость. Когда я накрыл медным тазом Умения, многие растерялись до такой степени, что не могли сообразить, как развести костёр, чтобы приготовить горячую пищу. Ведь даже зажигалки у нас тогда тоже работали от Магии. А Наталья уже через неделю открыла торговлю самодельными свечами, которые делала из натурального воска. И, по-моему, она единственная в округе, кто мог выпекать настоящий хлеб. Она «заводила квашню». Вы знаете, что такое «квашня»? Я тоже не знал.
***
– Пять пачек патронов для дробовика, тушёнки пять банок, два батона. И водки ещё дай, – сказала Ольга, – три бутылки.
– Не таскала бы ты ему водку, – сказал барыга, но бутылки на прилавок выставил. – Он же и так не просыхает. Допьётся до цирроза и подохнет.
– А может он хочет подохнуть? – зло спросила Ольга, сгребая в рюкзак покупки.
– Не моё дело, – пожал плечами бармен и стал сортировать артефакты, проданные Ольгой. Больше всего было «батареек», а на них в последнее время резко вырос спрос.
– Пьёт? – спросил Стёпа, когда Ольга присела к нему за столик. Они были не то чтобы напарники, но в Зону за хабаром частенько ходили вместе. И Стёпа не раз говорил ветеранам, что более правильного сталкера он не встречал.
– Пьёт, – устало подтвердила Ольга. – Как вынули из него это Умение, так и начал. Сначала понемногу, потом больше, а последний год уже точно – не просыхает.
– Трудно ему наверно – из праведников в алкаши...
– Мне не легче было!
– Да. Помню я, как тебя первое время кумарило.
– Не поверишь, бывает и сейчас иногда как накроет... такая тоска, хоть в петлю.
– Поверю. Я же всё вижу. Просто не говорю.
– Что, сильно заметно?
– Мне – да. Ты ведь поэтому в Зоне и осталась? Полегче тебе здесь?
– Я не хочу об этом...
Стёпа кивнул и замолчал. Кроме них в баре никого не было. Бармен, закончив с подсчётом доходов, нацедил себе кружку пива и, выйдя из-за стойки, тоже подсел за столик. Рубаха у него была расстёгнута почти до пояса, чтобы все видели массивную золотую цепуху на волосатой груди.
– Интересные дела, сталкеры, – сказал он. – Синие кристаллы до последнего времени всплывали на чёрном рынке и пользовались неизменным спросом. Хоть и по баснословной цене. А вот в последнее время как отрезало. Нету их. Мне, конечно, горевать не приходится – народ кинулся полуфабрикат скупать, на «батарейки» цены подскочили. И вам, и мне это прибыль. Но ситуация согласитесь, странная.
– А что странного? – удивилась Ольга. – Лаборатория давно не работает, кристаллы делать некому. Кончились они, вот и всё.
– Это ты законов рынка не знаешь, – прищурился барыга. – Никакой товар так сразу не исчезает. Сначала он переходит в разряд дефицита, поднимается в цене, а потом ему уже альтернатива находится. И процесс это постепенный. А вот если товар разом исчез, это я вижу два варианта.
Бармен замолчал.
– Ну, первый – это спекуляция, – сказал Стёпа. – Кто-то скупил все кристаллы и решил их придержать, пока поднимутся в цене, а потом небольшими партиями пустить в продажу. А второй?
– А вот второй гораздо интересней. И, я бы сказал, опасней.
Бармен снова собрался держать паузу, но Ольга рявкнула:
– Да, говори уже, что ты душу тянешь?!!
– Я и говорю, – обиженно сказал бармен. – Говорю что, судя по всему, кто-то собирается собрать все кристаллы в одном месте и пустить их разом, так сказать, в производство.
– В производство? Все? – ошарашено переспросил Стёпа. – Это же магическое воздействие планетарного масштаба!
– Не думаю, что планетарного, – усомнился бармен. – Я от нечего делать прикидывал, сколько должно ещё заряженных кристаллов остаться. Общий запас Энергии в них, если грубо прикинуть, будет достаточным, чтобы накрыть континент.
– Всего-то континент? Это меняет дело, – бодро отозвался Стёпа.
– Мне твой сарказм, Стёпа, до одного места, – сказал бармен. – Но вы бы при случае Окуню про это дело шепнули. А он уже пускай министру расскажет.
– А вот и случай, – сказала Ольга. – Здравствуй, рыба моя.
– Здравствуй мама, – сказал Анатолий, входя в Бар.
***
Графство Оторвановское раскинулось на территории бывшей военной части и граничило с Посёлком, в свою очередь располовиненным княжествами Центральным и Великим Свободным. Лиза не раз с благодарностью вспоминала Жреца, так удачно выбравшего место резиденции.
– К нам добираться дольше всего от Замка, через территории, на которых постоянно боевые столкновения идут. Поэтому нас до сих пор никакие инспекции не беспокоили. Один раз только под видом посольского визита навещали, но вас тогда ещё никого здесь не было, – объясняла Лиза классу.
– Тоже мне, боевые действия, – фыркнул мальчик за передней партой. – Центровые со «свободными» сойдутся раз в неделю на площади кулаками помахать, вот и вся война.
– Антон, как всегда, всё знает лучше всех, – ядовито похвалила Лиза. В классе захихикали. Антон насупился.
– Сколько раз повторять – нельзя недооценивать потенциального противника, – в голосе Лизы зазвенел металл. – Между собой они дерутся на кулаках. Но никто не знает, сколько огнестрельного оружия припрятано в Посёлке. Оружия и боеприпасов, оставшихся ещё с большой войны. Ведь здесь военные квартировали! А когда разбежались, арсенал растащили местные – автоматы, гранатомёты, пехотные мины... Автоматам не нужна никакая магия, порох в патронах воспламеняется без всяких заклинаний!
