Текст книги "Феномен Руси, или Народ, которого не было"

Автор книги: Константин Пензев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

РУСЬ КАК ОНА ЕСТЬ

Сейчас мы попытаемся составить «словесный портрет» русов, основанный на сообщениях различных источников. Данный портрет не претендует на исчерпывающую полноту, однако он, без сомнения, поможет нам уяснить сущность ранней русской общности. Т. е. до того момента, когда данный термин стал иметь этническое значение. Начнем с того, что выясним, как выглядели русы.

Внешний вид. Византийский автор Лев Диакон описывал князя Святослава так: «Показался и Сфендослав, приплывший по реке на скифской ладье; он сидел на веслах и греб вместе с его приближенными, ничем не отличаясь от них. Вот какова была его наружность: умеренного роста, не слишком высокого и не очень низкого, с мохнатыми, бровями и светло-синими глазами, курносый, безбородый, с густыми, чрезмерно длинными волосами над верхней губой. Голова у него была совершенно голая, но с одной стороны ее свисал клок волос [120]120
  Иногда полагают, что прическа Святослава – далекий образец малороссийского чуба, однако более близкой представляется связь с обычаями степняков. Облик киевского властителя должен был производить ошеломляющее впечатление на византийцев, ибо противоречил их собственным нормам самым вопиющим образом: ромеи стригли волосы только по случаю траура или судебного осуждения. Ходить стриженым представлялось уделом шута или фокусника. Усы мужчины, видимо, брили, зато бороды отпускали. Наконец, серьги среди мужчин носили только дети и моряки (прим. к тексту).


[Закрыть]– признак знатности рода; крепкий затылок, широкая грудь и все другие части тела вполне соразмерные, но выглядел он угрюмым и диким. В одно ухо у него была вдета золотая серьга; она была украшена карбункулом, обрамленным двумя жемчужинами. Одеяние его было белым и отличалось от одежды, его приближенных только чистотой. Сидя в ладье на скамье для гребцов, он поговорил немного с государем об условиях мира и уехал» [121]121
  Лев Диакон. История. М., 1988 (WWW).


[Закрыть].

По словам Ибн-Руста (ок. 30-х гг. X в.: «Одеваются они (русы. – К.П.) неопрятно; мужчины у них носят золотые браслеты… Мечи у них Сулеймановы… [122]122
  Аль-Кинди, в переводе Хаммера (Joum. Asiat. 1854, p. 75), говорит об этих мечах: Се sont celles, dont le fer est apporte de la terre de Selman en Khorassan et forge dans la demiere province. Может быть, русские мечи назывались так потому, что они походили на сулаймановы мечи (Хвольсон) (прим. к тексту)


[Закрыть]Они высокорослы, имеют хороший вид… Шаровары носят они широкие: сто локтей материи идет на каждые. Надевая такие шаровары, собирают они их в сборки у колена, к которым затем и привязывают… Все постоянно носят при себе мечи» [123]123
  Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. СПб., 1870, с. 267–270.


[Закрыть]. Ал-Истархи дополняет: «И одежда их короткие куртки» [124]124
  Откуда есть пошла русская земля… М., 1986, т. И, с. 569.


[Закрыть].

О шароварах (шальварах) известно, что это – традиционная мужская и женская одежда у народов Востока; штаны, очень широкие в бедрах, часто со сборками на талии, сужающиеся к голени. Под «Сулеймановыми» мечами, скорее всего, подразумеваются булатные сабли или какой-то азиатский тип мечей, но также, несомненно, булатный. Так или иначе, восточные авторы были знакомы с западноевропейским вооружением, о чем свидетельствует сообщение Ибн-Фадлана (см. ниже).

Ибн-Хаукаль: «Одежда их (русов. – К.П.) – малые куртки; одежда же Хазар и Булгар – целые куртки… Некоторые из Русов бреют бороду, некоторые же из них свивают ее на подобие лошадиной гривы и окрашивают ее желтой (или черной) краской» [125]125
  Сказания мусульманских писателей о славянах и русских (с половины VII в. до конца X века по P. X.). СПб., 1870, с. 221.


[Закрыть].

Гардизи: «И одежда людей русов и славян из льна… У них много Сулеймановых мечей» [126]126
  Сборник документов по истории СССР для семинарских и практических занятий. Часть I. IX–XIII вв. М., 1970, с. 47–78.


[Закрыть].

Ибн-Фадлан описывает русов следующим образом: «Я видел русов, когда они прибыли по своим торговым делам и расположились (высадились) на реке Атиль (Волга. – К.П.). И я не видел (людей) с более совершенными телами, чем они. Они подобны пальмам, румяны, красны. Они не носят ни курток, ни хафтанов, но носит какой-либо муж из их числа кису, которой он покрывает один свой бок, причем одна из его рук выходит из нее. С каждым из них [имеется] секира и меч и нож и он [никогда] не расстается с тем, о чем мы [сейчас] упомянули. Мечи их плоские, с бороздками, франкские(выделено мной. – К.П). И от края ногтя [ногтей] кого-либо из них [русов] до его шеи [имеется] собрание деревьев и изображений [вещей, людей?] и тому подобного (т. е. татуировка. – К.П.)» [127]127
  Путешествие Ибн-Фадлана на Волгу. M.-Л, 1939, с. 78.


[Закрыть].

Как указывают А. Н. Кирпичников и А. Ф. Медведев: «Несмотря на торговые запреты, франкские клинки проникали в значительно удаленные районы Европы, в том числе к норманнам, финнам и русским(выделено мной. – К.П.)» [128]128
  Кирпичников А. Н., Медведев А. Ф. Вооружение // Древняя Русь. Город, замок, село. М., 1985 (WWW).


[Закрыть].

ПВЛ указывает, что русь, противостоящая хазарам, использовала прямые, обоюдоострые мечи: «И реша старцы Козарстии: «Не добра, княже, дань. Сии мы доискахомъ оружьемъ единою страною остриемъ, рекше саблею, а сихъ оружье обоюду остро есть, рекше мечь: сии бо дань имуть имати на насъ и на иныхъ странахъ» (Типографская летопись).

Ибн-Фадлан также как и Ибн-Руст указывает на неопрятность русов: «Они грязнейшие из тварей Аллаха, – (они) не очищаются от испражнений, ни от мочи, и не омываются от половой нечистоты и не моют своих рук после еды, но они как блуждающие ослы».

Женщин русов Ибн-Фадлан описывает следующим образом: «А что касается каждой женщины из их числа, то на груди ее прикреплено кольцо или из железа, или из серебра, или (из) меди, или (из) золота, в соответствии с (денежными) средствами ее мужа и с количеством их. И у каждого кольца– коробочка, у которой нож, также прикрепленный на груди. На шеях у них (женщин) (несколько рядов) монист из золота и серебра, так как, если человек владеет десятью тысячами дирхемов, то он справляет свой жене одно монисто (в один ряд), а если владеет двадцатью тысячами, то справляет ей два мониста, и таким образом каждые десять тысяч, которые у него прибавляются, прибавляются в виде (одного) мониста у его жены, так что на шее какой-нибудь из них бывает много (рядов) монист. Самое лучшее из украшений у них (русов), это зеленые бусы из той керамики, которая находится на кораблях. Они (русы) заключают (торговые) контракты относительно них, покупают одну бусину за дирхем и нанизывают, как ожерелья, для своих жен».

Национальный состав русов. Основой военно-торговых корпораций русов, в большинстве своем, являлись славяне. Тем не менее, в составе руси находились представители многих этносов. Безусловно, присутствовало некоторое количество скандинавов, равно как и представителей ирано-и тюркоязычных народов.

Так, Аль-Масуди сообщает: « Русы составляют(скорее представляют. – К.П.) многие народы, разделяющиеся на разрозненные племена. Между ними есть племя, называемое Лудана, которое есть многочисленнейшее из них; они путешествуют с товарами в страну Андалус, Румию, Кустантинию и Хазар» [129]129
  Абуль-Хасан Али ибн-Хуссейн (Аль-Масуди). / Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. СПб., 1870, с. 130.


[Закрыть].

На многонациональный характер русской общности указывают и имена русов, сообщаемые «Повестью временных лет»: «В лето 6453 [945]. Приела Романъ, и Костянтинъ и Степанъ слы к Игореви построити мира первого. Игорь же глагола с ними о мире. Посла Игорь муже своя къ Роману. Романъ же созва боляре и сановники. Приведоша руския слы, и велеша глаголати и псати обоихъ речи на харатье. «Равно другого свещанья, бывшаго при цари Рамане, и Костянтине и Стефане, христолюбивыхъ владыкъ. Мы от рода рускаго съли и гостье (послы и купцы. – К.П.), Иворъ, солъ Игоревъ, великаго князя рускаго, и объчии ели: Вуефастъ Святославль, сына Игорева; Искусеви Ольги княгини; Слуды Игоревъ, нети Игоревъ; Улебъ Володиславль; Каницаръ Пе-редъелавинъ; Шихъбернъ Сфанъдръ, жены Улебле; Прась-тенъ Туръдуви; Либиаръ Фастовъ; Гримъ Сфирьковъ; Пра-стенъ Акунъ, нети Игоревъ; Кары Тудковъ; Каршевъ Туръ-довъ; Егри Евлисковъ; Воистъ Воиковъ; Истръ Аминодовъ; Прастенъ Берновъ; Явтягъ Гунаревъ; Шибридъ Алданъ; Колъ Клековъ; Стегги Етоновъ; Сфирка…; Алвадъ Гудовъ; Фудри Туадовъ; Мутуръ Утинъ; купець: Адунь, Адулбъ, Иг-гивладъ, Олебъ, Фрутанъ, Гомолъ, Куци, Емигъ, Туръбидъ, Фуръстенъ, Бруны, Роалдъ, Гунастръ, Фрастенъ, Игелъдъ, Туръбернъ, Моны, Руалдъ, Свень, Стиръ, Алданъ, Тилен, Апубьксарь, Вузлевъ, Синко, Боричь, послании от Игоря, великого князя рускаго, и от всякоя княжья и от всехъ людий Руския земля» (Лаврентьевская летопись)

Здесь перед нами предстает калейдоскоп имен различной этимологии. К примеру, Роальд – имя распространенное у германцев, Алдан – у тюрков и иранцев, Воист – у славян, и следует заметить, что все носители этих имен считают себя «от рода русского», что доказывает не этнический, а профессионально-социальный характер русской общности. С другой стороны, мы не должны забывать, что в прежние времена, равно как и в нынешние, происходило заимствование имен. Мое имя, к примеру, греческое – Константин. Это вовсе не означает, что я грек.

Язык общения русов. Русь общалась на словенском языке. Об этом прямо говорится в «Повести временных лет»: «А Словенескъ языкъ и Руский единъ есть, отъ Варягъ бо приидоша, прозвашяся Русью, а пръвое беша Словени, аще и Поляне прозвахуся, занеже въ поле седяху, а языкъ Словенескъ бе имъ единъ» (Типографская летопись). Тем не менее, известна история с наименованием днепровских порогов у Константина Багрянородного. Ромейский император сообщал о росах, отправляющихся с моноксилами [130]130
  Моноксил – греческое название славянской торговой ладьи (букв, «однодеревка»)


[Закрыть]из «Росии» (Ρωσία) в Константинополь следующее:

«Прежде всего они (росы. – К.П), приходят к первому порогу, нарекаемому Эссупи, что означает по-росски (ρωσιστί) и по-славянски «Не спи» (Εσσουπη). Порог [этот] столь же узок, как пространство циканистирия [131]131
  Императорский манеж для конно-спортивных игр на территории Большого дворца в Константинополе. Точные размеры его неизвестны, предполагается, что его ширина достигала 70 м. (прим. к тексту).


[Закрыть], а посередине его имеются обрывистые высокие скалы, торчащие наподобие островков. Поэтому набегающая и приливающая к ним вода, низвергаясь оттуда вниз, издает громкий страшный гул. Ввиду этого росы не осмеливаются проходить между скалами, но, причалив поблизости и высадив людей на сушу, а прочие вещи оставив в моноксилах, затем нагие, ощупывая своими ногами [дно, волокут их], чтобы не натолкнуться на какой-либо камень. Так они делают, одни у носа, другие посередине, а третьи у кормы, толкая [ее] шестами, и с крайней осторожностью они минуют этот первый порог по изгибу у берега реки. Когда они пройдут этот первый порог, то снова, забрав с суши прочих, отплывают и приходят к другому порогу, называемому по-росски Улворси (Ουλβορσι), а по-славянски Островунипрах (Οστροβουνιπραχ), что значит «Островок порога». Он подобен первому, тяжек и трудно проходим. И вновь, высадив людей, они проводят моноксиды, как и прежде. Подобным же образом минуют они и третий порог, называемый Геландри (Γελανδρι), что по-славянски означает «Шум порога», а затем так же – четвертый порог, огромный, нарекаемый по-росски Аифор (Αειφορ), по-славянски же Неасит (Νεασητ), так как в камнях порога гнездятся пеликаны. Итак, у этого порога все причаливают к земле носами вперед, с ними выходят назначенные для несения стражи мужи и удаляются. Они неусыпно несут стражу из-за пачинакитов [132]132
  Пачинакиты – печенеги.


[Закрыть]. А прочие, взяв вещи, которые были у них в моноксилах, проводят рабов в цепях по суше на протяжении шести миль, пока не минуют порог. Затем также одни волоком, другие на плечах, переправив свои моноксилы по сю сторону порога, столкнув их в реку и внеся груз, входят сами и снова отплывают. Подступив же к пятому порогу, называемому по-росски Варуфорос (Βαρυφορος), а по-славянски Вулнипрах (Βουλνηπραχ), ибо он образует большую заводь, и переправив опять по излучинам реки свои моноксилы, как на первом и на втором пороге, они достигают шестого порога, называемого по-росски Леанди (Λεαντι), а по-славянски Веручи (Βερουτζη), что означает «Кипение воды», и преодолевают его подобным же образом. От него они отплывают к седьмому порогу, называемому по-росски Струкун (Στρουκουν), а по-славянски Напрези Ναστρεζη), что переводится как «Малый порог» [133]133
  Константин Багрянородный. Об управлении империей. М., 1989, с. 47–49.


[Закрыть].

Исходя из сообщения Константина Багрянородного следует, на первый взгляд, что русский и славянский языки в его время представляли из себя два различных языка. Норманисты утверждают, что «по-росски (ρωσιστί)» это то же, что и по-скандинавски, поскольку русь это скандинавы.

Однако не все так просто.

Известны не только скандинавские этимологии «русских» названий днепровских порогов. К примеру, М. Ю. Брайчевский в статье ««Русские» названия порогов у Константина Багрянородного» показал, что «русские» названия можно объяснить с помощью алано-осетинского языка. Эта этимология согласуется с гипотезой, согласно которой русь это аланы. В последнее время данная гипотеза развивается д. и.н. Е. С. Галкиной [134]134
  См. Галкина Е.С. Тайны Русского каганата. М., 2002.


[Закрыть]. Кроме того, в разного рода литературе можно найти любые варианты вышеуказанных этимологий, начиная от еврейской и заканчивая тюркской. Между тем, обычно не принимается в расчет то элементарное соображение, что в реальности речь может идти не о различных языках, а о двух вариантах славянских наименований, тем более, что наименование первого порога одинаково как «по-русски», так и «по-славянски».

Дело в том, что восточные авторы единодушно отмечают существование трех больших групп руси.

Ал-Истархи, к примеру, сообщает: «Русы. Их три группы (джинс). Одна группа их ближайшая к Булгару, и царь их сидит в городе, называемом Куйаба, и он (город) больше Булгара. И самая отдаленная из них группа, называемая ас-Сла-вийя, и (третья) группа их, называемая ал-Арсания, и царь их сидит в Арсе. И люди для торговли прибывают в Куйабу. Что же касается Арсы, то неизвестно, чтобы кто-нибудь из чужеземцев достигал ее, так как там они (жители) убивают всякого чужеземца, приходящего в их землю. Лишь сами они спускаются по воде и торгуют, но не сообщают никому ничего о делах своих и своих товарах и не позволяют никому сопровождать их и входить в их страну. И вывозятся из Арсы черные соболя и олово [свинец?]» [135]135
  Цит. по Кузьмин А. Г. Откуда есть пошла русская земля… М., 1986.


[Закрыть].

«Худуд-ал-Алем» дополняет сведения Ал-Истархи: «Куйа(б)а – город русов, ближайший к мусульманам, приятное место и резиденция царя. Из него вывозят различные меха и ценные мечи. Сла(ви)а – приятный город, и из него, когда царит мир, ведется торговля со страной Булгар. Артаб – город, где убивают всякого чужестранца и откуда вывозят очень ценные клинки для мечей и мечи, которые можно согнуть вдвое, но как только отводится рука, они принимают прежнюю форму» [136]136
  Сборник документов по истории СССР для семинарских и практических занятий. Часть I. IX–XIII вв. М., 1970, с. 50.


[Закрыть].

Таким образом, новгородцы (ильменские словены) могли называть днепровские пороги «по-словенски», а русы из Киева могли называть пороги «по-русски». Я думаю, что отрицать подобное нельзя.

Кроме того, говорить о «русских» и «славянских» названиях порогов терминологически не совсем корректно.

У Константина Багрянородного употребляются слова Ρωσи Σκλαβηνοι.

Во времена раннего Средневековья ромейские авторы называли склавинами западную ветвь южной группы славян, а восточную, обитавшую в районе Днепра, называли антами.

Кстати говоря, к склавинам в раннее средневековье ромеи причисляли и фракийских гетов [137]137
  Феофилакт Симокатта (кон. VI – нач. VII вв.) свидетельствовал о событиях своего времени: «Войска гетов, а иначе говоря, – толпы славян (склавен. – К.П.), сильно опустошали область Фракии…» (История. Кн. 3, IV, 7. М.: Арктос, 1996).


[Закрыть], а во времена Константина Багрянородного склавинов, живших «по ту сторону» Дуная, называли еще аварами, о чем выше уже было упомянуто. Любопытно также и то, что геты в старокитайской транкрипции именовались юэчжи [138]138
  Рерих Ю. Тохарская проблема. // Народы Азии и Африки, 1963, № 6, с. 123; Гелльвальд Ф. История культуры. СПб., 1900, с. 6.


[Закрыть], они же восточные тохары, тугары, возможно еще и югуры (Рубрук), ойхор, огоры [139]139
  Ogor y Феофилакта Симокатты (кон. VI – нач. VII вв.).


[Закрыть], которые разделялись на хунни и у ар, причем последние (уар) известны еще и как авары, вернее, псевдоавары (о том в «Истории» у Феофилакта Симокатты). Короче говоря, часть уар и хунни в свое время переселилась в Европу, соединилась с туземными аварами и наделила своего правителя титулом каган. Между тем известно, что правитель росов назывался именно каганом, а не князем или же конунгом.

Так вот, ныне в исторической литературе бытует расхожее мнение, что во времена Константина Багрянородного (905–959 гг.) ромеи именовали склавинами уже не группу южнославянских народов, а все славянство, однако данное утверждение представляется крайне сомнительным. Византийские авторы называли территорию и население Восточной Европы – Великая Скифия, что следует хотя бы из текста ПВЛ: «В лето 6415 (907) иде Олег на Греки, а Игоря остави в Киеве. Поят же варяг множество и словени, и чюдь, и кривичи, и мерю, и поляны, и северы, и древляне, и радимичи, вятичи, и хорвата, дулебы, и тивирицы, иже суть толковины. И си звахуся от грек Великая Скифия(выделено мной. – К.П.)» [140]140
  ПСРЛ, т. 34. М., 1978, с. 37.


[Закрыть]. Северо-восточные славяне в византийской литературе иногда именовались еще и как скифы-гиперборейцы [141]141
  М. В. Бибиков. Византийские источники по истории Руси, народов Северного Причерноморья и Северного Кавказа // Древнейшие государства на территории СССР. М.: Наука, 1980, с. 66.


[Закрыть].

Что касается собирательного самоназвания(!) группы народов славяне(несомненно от слава, а не от слова), то оно появляется в конце Средневековья вместе с осознанием общеславянского единства. Здесь следует вспомнить текст Киевского Синопсиса 1674 г.: «От славных делес своих, наипаче же воинских Славянами, или же Славными зватися начаша» [142]142
  Мечта о русском единстве. Киевский Синопсис (1674). М., 2006, с. 50.


[Закрыть]. В русских летописях нет никаких упоминаний о слАвянах, в них говорится только о слОвенах, причем наряду с иными славянским народами. Византийское склавин, скорее всего, является искажением самоназвания словен, т. е. самоназвания только лишь группы южнославянских народов, но никак не всех славян. Это одна сторона вопроса.

Вторая сторона вопроса заключается в том, что греки знали (хотя и не всегда различали) как росов (Ρωσ), так и русов (ρουσιοσ), причем первое наименование в большинстве случаев не склоняется, поскольку восходит к известному библейскому названию [143]143
  Сюзюмов М. Я. К вопросу о происхождении слова Россия // Вестник Древней истории, 1940, № 2.


[Закрыть]. Лев Диакон (до 950 – ок. 1000 гг.) называл росов еще и скифами, таврами и тавроскифами(к примеру: «Он отправил его к тавроскифам [144]144
  Имя «тавроскифы» впервые встречается у Птолемея (III, 5, И), помещающего этот народ в низовьях Днепра. Там же помещают тавроскифов (называемых иногда скифотаврами) эпитоматор Страбона и Юлий Капитолин. Большинство же авторов считают, что это племя жило в Крыму: Плиний Старший, Страбон, Арриан, Юлий Солин, Псевдо-Арриан, Синесий, Зиновий, Амвросий, Евстафий Солунский, Иоанн Цец и др. Наименование «тавроскифы» не ученая выдумка: оно фигурирует и в надписях, в частности в титуле боспорских царей. Видимо, под названием «тавроскифы» имелись в виду тавры горного Крыма, подвергавшиеся сильному влиянию скифской державы, расцвет которой падает на I–II вв. н. э. Тавроскифы представлялись реальным народом еще Прокопию (Постр. III, 7, 10), но в «Житии Иоанна Готского» (IX в.) и «Житии херсонских мучеников» (X в.) упоминание этого народа – уже явная архаизация в духе позднеантичной традиции. Лев Диакон первым использовал данное этническое наименование применительно к русским. Видимо, его выбор определяло то, что они приблизились к византийским владениям с севера. Существует, впрочем, и такая точка зрения, что здесь отразилось воспоминание о том времени, когда в Крыму действительно жили русские. В «Истории» русские названы скифами – 63 раза, росами – 24, тавроскифами – 21 и таврами – 9 раз. В то же время Скилица, использовавший общий с Львом источник, говорит лишь о скифах и росах. Таким образом, «тавроскифы» – нововведение Льва Диакона, после которого этот этникон прочно утвердился за русскими: им пользовались и Пселл, и Атталиат, и Анна Комнина, и Никита Хониат, и др. (прим. к тексту).


[Закрыть], которых в просторечии обычно называют росами»), но, безусловно, имел в виду славян.

Тавроскифами, или просто таврами, в XII веке, т. е. во времена жития прп. Нестора, ромейские авторы называли предков малороссов; так, Иоанн Киннам, сообщая о событиях 1118–1180 гг., пишет: «Но еще не успели они переправиться, как разнеслась молва, что король пэонян, счастливо окончив войну против Галиции [145]145
  Галиция во времена Киннама понимаема была как часть Малой России (прим. к тексту).


[Закрыть], страны тавроскифской, и располагая огромными силами, с великим рвением идет на римлян. А царь за то-то особенно и мстил ему, что он напал на Владимира [146]146
  Война Мануила с венграми была современна борьбе детей Мономаховых с их дядями. Киевский великий князь Изяслав Владимирович, незадолго перед тем выдавший свою дочь замуж за венгерского короля Гейзу, вел войну с Георгием Суздальским и Владимиром Галицким и, боясь их могущества, просил помощи у иноземного своего зятя. Гейза пришел к нему с войском и, помогши ему разбить князя галицкого, возвратился восвояси. Карамзин. Т. 2, гл. 12. (прим. к тексту).


[Закрыть](это было имя правителя Галиции), союзника римлян, вопреки его желанию» [147]147
  Иоанн Киннам. Краткое обозрение царствования Иоанна и Михаила Комнинов (1118–1180). СПб., 1858, с. 125.


[Закрыть]. Как отмечает проф. П. И. Гарчев, тавры были единственным исконным населением Крыма, Причерноморья и Тамани, которое упоминалось в греческих мифах времен Троянской войны (XIII в до н. э.), в трудах античных и византийских ученых с V в. до н. э. по XIII в. н.э [148]148
  Гарчев П. И. Тавры, скифы и сарматы в Крыму, Северном Причерноморье и на Тамани // Ученые записки ТНУ, № 12(51).


[Закрыть].

Итак, если принять тавроскифов за росов, а словен, т. е. группу южнославянских народов, за склавинов, то следует, что тавроскифы являлись для словен т. н. княжеским племенем и впоследствии распространили на них свое имя, что не является каким-то из ряда вон выходящим делом. Подобные вещи в древности и в Средние века случались буквально сплошь и рядом. Отсюда вполне объяснимо то обстоятельство, что тавроскифы называли днепровские пороги так, как привыкли они, а словены – по обыкновению своему, при этом название первого днепровского порога, и у тех и у других, совпадало.

Между прочим, акад. М. Н. Тихомиров отмечал, что «славянское» название Геландри, например, звучит не по-славянски; в свою очередь «русское» название Струкун найдет себе объяснение и в славянских языках [149]149
  Тихомиров М. Н. Русское летописание. М., 1979, с. 22–48.


[Закрыть]. Таким образом, следовало бы указать на главную проблему, которая возникает при выяснении языковой принадлежности названий днепровских порогов, а именно ту, что количество и качество лингвистического материала, приведенного Константином Багрянородным, позволяет делать только гадательные этимологии и не дает права на какие-либо бесспорные выводы.

Что касается скандинавских дружин находившихся на службе у русских князей, то, по сообщению, к примеру «Саги об Ингваре», личному составу данных подразделений приходилось переходить в общении на славянский язык. Увы, но масса восточнославянского населения была решительно не настроена изучать какие-либо иностранные наречия, хотя бы на них и говорили такие славные воины как шведы. Само собой разумеющимся будет полагать и то, что наемники скандинавы, вместе с новым языком, усваивали от туземного населения и соответствующую топонимику, а не изобретали ее для себя заново, дабы чаще слышать звуки родной скандинавской речи.

Религиозные предпочтения русов. По вероисповеданию русы были как христианами, так и язычниками и поклонялись Перуну, т. е. славянскому воинскому божеству и Велесу, покровителю всякого скота. Как сообщает ПВЛ об Олеговых временах: «Царь Леонъ и Александръ миръ сотвориста со Олгомъ, имемься по дань, и роте заходиша межди собою, целовавше кресть, а Олга и мужи его водиша на ротоу по Рускомоу закону, кляшяся оружиемъ своимъ и Пероуномъ, богомъ своимъ, и Волоасомъ, си богомъ скотиемъ» (Типографская летопись).

При Игоре часть русов уже исповедовала христианство, часть клялась все теми же Перуном и Велесом: «И наоутрия призва Игорь послы: «Приидьте на холмъ, идеже стоить Перунъ». И покладоша оружиа своа и щиты и злато, и ходи Игорь роте и моужи его, елико поганыхъ Роуси, а христианную Русь водиша кь кресту въ церкви святаго Илии, иже есть надъ ручаемъ, конець Пасыньча беседы и Козары, се бо бе соборная церкви, много бо бе Варягь хрестьяныхъ» (Типографская летопись).

Сведения о том, что русы поклонялись Одину или Ваалу, посещали мечеть или синагогу, отсутствуют. Вернее, практически отсутствуют, поскольку есть одно сообщение об обращении некоей группы русов в ислам.

Ал-Марвази (конец XI – начало XII вв.) бывший врачом при дворе Сельджукидов сообщает: «Случилось у них (у русов. – К.П.) так, что приняли они христианство в 300/912– 913 году. А когда стали христианами, притупила вера их мечи, закрылись перед ними двери добычи, и принесло им [это] вред и крах. Стало недоставать им средств к жизни, и захотели они [обратиться] в ислам, чтобы возможными стали для них война и борьба и [чтобы] вернуться к привычкам, которые были у них. Направили послов к правителю Хорезма, группой в 4 человека из [числа] приближенных царя. У них [есть] независимый царь, [который] называет сам себя и титулуется буладмир [150]150
  Вероятнее прочтение Владимир, хотя исследователи полагают, что арабский автор воспринимал слово не как имя, а как титул русского князя (прим. к тексту)


[Закрыть], как называют царя тюрков хакан, а царя булгар – б. т.л. ту. Прибыли послы их в Хорезм, выполнили свою миссию, [получив] разъяснение от хорезмшаха, так что захотели в ислам. Послал к ним [хорезмшах учителей], чтобы научить их закону ислама и обратить в ислам» [151]151
  Древняя Русь в свете зарубежных источников. Хрестоматия. М., 2009, с. 60–61.


[Закрыть].

О погребениях русов и славян. Вопрос о погребальных обычаях руси является одним из самых интересных, поскольку указывает на этническую принадлежность той или иной ее группы. Источники свидетельствуют в пользу некоторой полиэтничности руси. Несмотря на то, что в их сообщениях преобладают известия о кремации, тем не менее, мы можем встретить и сообщения об ингумации.

Ибн-Руст о погребении русов сообщает следующее: «Когда умирает у них (у русов. – К.П.) кто-либо из знатных, то выкапывают ему могилу в виде большого дома, кладут его туда и вместе с ним кладут в ту же могилу как одежду его, так и браслеты золотые, которые он носил; далее опускают туда множество съестных припасов, сосуды с напитками и чеканную монету. Наконец кладут в могилу живою и любимую жену покойника. Затем отверстие могилы закладывается, и жена умирает в заключении» [152]152
  Сказания мусульманских писателей о славянах и русских (с половины VII в. до конца X века по P. X.). СПб., 1870, с. 270.


[Закрыть].

Тот же Ибн-Руст сообщает о погребении славян (сакалиба): «Когда умирает кто-либо из них, они сожигают труп его. Женщины их, когда случится у них покойник, царапают себе ножом руки и лица. На следующий день по сожжении покойника, отправляются на место, где оно происходило, собирают пепел и кладут его в урну, которую ставят затем на холм. Через год по смерти покойника, берут кувшинов двадцать меду, иногда несколько больше, иногда несколько меньше, и несут их на тот холм, где собирается семейство покойного, едят, пьют и затем расходятся. Если у покойника было три жены и одна из них утверждает, что она (особенно) любила его, то приносит она к трупу его два столба и вбивают их стоймя в землю, потом кладут третий столб поперек, привязывают посреди этой перекладины веревку, становится на скамью, и конец этой веревки завязывает вокруг своей шеи. Когда она так сделала, скамья принимается из под нее и она остается повисшею, пока не задохнется и не умрет, а по смерти ее бросают в огонь, где она и сгорает» [153]153
  Сказания мусульманских писателей о славянах и русских (с половины VII в. до конца X века по P. X.). СПб., 1870, с. 264–265.


[Закрыть].

Сообщение Ибн-Руста о погребальных обычаях русов повторяет Гардизи: «Если убивают у них взрослого мужа, то делают ему все вместе в земле просторную и большую могилу, как просторный дом, и все его имущество, и кувшин для омовения, и питье, и еду кладут с ним и сажают к нему живую его жену, затем закрывают могилу, пока жена там не умрет» [154]154
  Сборник документов по истории СССР для семинарских и практических занятий. Часть I. IX–XIII вв. М., 1970, с. 47–78.


[Закрыть].

Однако большинство восточных авторов сообщают о кремации русами своих покойников.

К примеру, Аль-Истахри: «Русы сожигают тела свои когда умирают, а с богатыми их сожигаются девушки для блаженства душ своих» [155]155
  Сказания мусульманских писателей о славянах и русских (с половины VII в. до конца X века по P. X.). СПб., 1870, с. 193.


[Закрыть].

Ибн-Фадлан: «И был рядом со мной некий муж из русов, и вот, я услышал, что он разговаривает с переводчиком, бывшим со мною. Я же спросил его, о чем он говорил ему, и он сказал: «Право же он говорит: «Вы, о арабы, глупы… Воистину, вы берете самого любимого для вас человека и из вас самого уважаемого вами и бросаете его в прах (землю) и съедают его прах и гнус и черви, а мы сжигаем его во мгновение ока, так что он входит в рай немедленно и тотчас». Тогда я спросил об этом, а он сказал: «По любви господина его к нему (вот) уже послал он ветер, так что он унесет его за час». И вот, действительно, не прошло и часа, как превратился корабль, и дрова, и девушка, и господин в золу, потом в (мельчайший) пепел. Потом они построили на месте этого корабля, который они вытащили из реки, нечто подобное круглому холму и водрузили в середине его большую деревяшку хаданга (белого тополя), написали на ней имя (этого) мужа и имя царя русов и удалились» [156]156
  Путешествие Ибн-Фадлана на Волгу. M.-Л, 1939, с. 83.


[Закрыть].

Ибн-Хаукаль: «Рус есть народ, который сжигает своих мертвецов. С богатыми же из них сжигаются их девушки для блаженства их душ, как это делают в Гане, Куге и в областях страны Гинд (Индия. – К.П.), в Канудже и других местах [157]157
  Сказания мусульманских писателей о славянах и русских (с половины VII в. до конца X века по P. X.). СПб., 1870, с. 221.


[Закрыть].

Восточные авторы также сообщают о кремации у славян.

Ибн-Вахшия: «Я удивляюсь Славянам, которые, несмотря на крайнее свое невежество и удаление от всякой науки и мудрости, постановили о сожжении всех своих мертвецов, так что не оставляют ни царя, ни другого человека, без сожжения после смерти» [158]158
  Сказания мусульманских писателей о славянах и русских (с половины VII в. до конца X века по P. X.). СПб., 1870, с. 259.


[Закрыть].

Восточные авторы повсеместно отмечают один общий момент в погребальном обычае славян и русов – сати, так индусы называют существовавший у некоторых высших индийских каст обычай самосожжения вдов на погребальном костре мужа.

Ал-Бекри сообщает: «И у них (у славян. – К.П.) обычаи подобные обычаям Индийцев(выделено мной. —К.П.). Они граничат с востоком и далеки от запада. И они радуются и веселятся при сжигании умершего и утверждают, что их радость и их веселость [происходит] от того что его [покойника] господь сжалился над ним. Жены же мертвого режут себе руки и лица ножами. А когда одна из них утверждала, что она его любила, то она [по его смерти] прикрепляет веревку, поднимается к ней на стуле, крепко обвязывает себе ею шею; затем вытаскивается из-под нее стул и она остается повешенной, болтаясь, пока не умрет. Затем ее сжигают, и так она соединяется с мужем» [159]159
  Известия ал-Бекри и других авторов о Руси и славянах. Часть 1 // Записки императорской Академии наук. Т. 32. Приложение № 2. СПб., 1879, с. 55–56.


[Закрыть].

Некоторые авторы, к примеру, Аль-Масуди, хотя и различают славян (сакалиба) и русов, не находят особой разницы в их погребальном обряде: «Что же касается язычников, находящихся в стране хазарского царя, то некоторые племена из них суть Славяне и Русы. Они живут в одной из двух половин этого города и сжигают своих мертвецов с их вьючным скотом, оружием и украшениями. Когда умирает мужчина, то сжигается с ним жена его живою; если же умирает женщина, то муж не сжигается; а если умирает у них холостой, то его женят по смерти. Женщины их желают своего сожжения для того, чтоб войти с ними (мужьями) в рай. Это есть одно из деяний Гинда (индусов. – К.П.)… только у Гинда обычай этот таков, что жена тогда только сожигается с мужем, когда она сама на это соглашается» [160]160
  Сказания мусульманских писателей о славянах и русских (с половины VII в. до конца X века по P. X.). СПб., 1870, с. 129


[Закрыть].

Сейчас следовало бы пояснить, кого восточные авторы имели в виду под славянами, вернее, под сакалиба.

В тюркских языках существует основа сакал, т. е. борода. Нельзя исключать того, что этноним сакалиба происходит именно от нее. Общетюркская основа сакгал (сакал, сахал и др. в различных тюркских языках) не имеет общепринятой этимологии, параллели к ней есть в монгольском и тунгусо-маньчжурских языках, а лингвист М. Рэсэнен полагал, что данная тюркская основа и ее монгольские соответствия восходят к какому-то третьему источнику [161]161
  Этимологический словарь тюркских языков под ред. Э. В. Севортяна. Основы на Л, М, Н, П, С. М., 1974, Т.7, с. 176.


[Закрыть].

Безусловно, версия о происхождении сакалиба от тюркского (или же тунгусо-маньчжурского, либо монгольского) сакал (борода) может быть принята с определенной осторожностью, поскольку восточные авторы не относили к сакалиба тюркские народы даже и с весьма развитой растительностью на лице. Например, печенегов, отличавшихся длинными усами и бородой, они причисляли к тюркам и вообще всегда разделяли тюрков и сакалиба, однако причисляли к сакалиба булгар. Посему, когда мы встречаем у восточных авторов упоминание о «русах и славянах (сакалиба)», мы должны допускать, что в реальности речь может идти о русах (скорее о славянах под русским именем) и о булгарах. Последних восточные авторы также относши к сакалиба.

Так или иначе, восточные авторы под словом сакалиба имели в виду вполне определенный этнос или этническую группу, что видно из перечисления ими различных народов. Как пишет Аль-Масуди: «О семи народах прошлых времен, об их языке, их мнениях и т. д. 1) Персы, 2) Кальдии или Сиряне, 3) Греки, Римляне, Славяне (т. е. сакалиба. – К.П.) и Франки, 4) Либийцы, 5) Все народы Турка, 6) Все народы Индии 7) Китайцы и их единоплеменники» [162]162
  Там же, с. 140


[Закрыть]. В толковых словарях арабского языка слово саклаби всегда интерпретировалось как «выходец из народа сакалиба» [163]163
  Мишин Д. Е. Сакалиба (славяне) в исламском мире в раннее средневековье. М., 2002, с. 20, см. также с. 309—310


[Закрыть]. Наиболее вероятно, что арабская лексема саклаби (ед. ч.), представляет собой заимствование из греческого σκλάβοζ и обозначает именно склавен.

Впрочем, вернемся к погребальным обрядам…

Что касается скандинавского обычая кремации, то, если довериться сообщениям скальдов, он был заимствован скадинавами у асов, о чем упоминается в известной «Саге об Инглингах»: «Один ввел в своей стране те законы, которые были раньше у Асов. Он постановил, что всех умерших надо сжигать на костре вместе с их имуществом. Он сказал, что каждый должен прийти в Вальгаллу с тем добром, которое было с ним на костре, и пользоваться тем, что он сам закопал в землю. А пепел надо бросать в море или зарывать в землю, а в память о знатных людях надо насыпать курган, а по всем стоящим людям надо ставить надгробный камень. Этот обычай долго потом держался» [164]164
  Цит. по Снорри Стурлусон. Круг Земной. М.: Наука, 1980 (WWW).


[Закрыть].

Асы (асианы) это у-сунь в китайских летописях, народ, от которого и произошло название Азия. Существуют некоторые свидетельства в пользу предположения, что тохары (юэчжи) и асы говорили на одном языке [165]165
  Pulleyblank Е. G. Chinese and Indo-Europeans // Journal of Royal Anthropological Society, 1966, pt. 1–2: 9—39.


[Закрыть], а впоследствии они, совместно с кангюйцами, составили аланскую общность. Этот момент имеет огромное значение для понимания некоторых вопросов российской истории, и нам необходимо особо его отметить, позже мы к нему вернемся. Следует также сразу отметить, что язык восточных тохар наиболее близок к балто-славянской лингвистической группе и, что интересно, к германской [166]166
  Иванов В. В. Тохарские параллели к славянским уменьшительным формам // Славянская филология И. М.: АН СССР, 1958, с. 58–63; Георгиев В. Балто-славянский и тохарский языки // Вопросы языкознания, 1958, № 6, с. 3—20; Порциг В. Членение индоевропейской языковой области. М.: Прогресс, 1964.


[Закрыть].

Русское начальство. В исторической литературе, как правило, названия «рос» и «рус» отождествляются. Данное отождествление вызывает определенные сомнения, хотя бы потому, что этимология вышеуказанных терминов может быть различной. Однако мы сейчас не станем заниматься выяснением некоторых деталей, тем более что основания для отождествления «росов» и «русов» все-таки есть.