Текст книги "Слишком поздно (ЛП)"

Автор книги: Колин Гувер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Слишком поздно (Too Late)

Колин Гувер (Colleen Hoover)

Переводчики: TootsLiz, Екатерина Лисецкая, Iren Adler, Диана Третьякова, Greevinch

Редакторы: Greevinch, Ася, Mary

Обложка: Iren Adler

Выражаем благодарность за участие в переводе Tonya Greenwood

Перевод выполнен специально для группы ВКонтакте:

https://vk.com/colleen_hoover_books

Копирование без ссылки на группу запрещается!

Уважайте чужой труд!

Приятного чтения!

Аннотация:

Слоан готова пройти через ад ради своего младшего брата. И каждую ночь она проходит через него. Вынужденная встречаться с опасным и порочным Аса Джексоном, Слоан сделает все возможное, чтобы у ее брата было все необходимое.

Ничто не встанет у нее на пути.

Никто, кроме Картера.

Слоан – это единственное хорошее, что случалось с Аса. Он это знает и не собирается когда-либо отпускать ее; даже если она не одобряет его образ жизни. Но. несмотря на недовольство Слоан, Аса знает, как добиться того, что он хочет. Он знает, что нужно делать, чтобы оставаться первым.

Ничто не встанет у него на пути.

Никто, кроме Картера.

Глава 1 СЛОАН

Теплые пальцы переплетаются с моими, сильнее прижимая мои руки к матрасу. Из-за недостатка сна на этой неделе мои веки слишком тяжелые, чтобы поднять их. На самом деле, нехватка сна была у меня весь месяц.

Черт, да весь этот проклятый год.

Я издаю стон и пытаюсь свести ноги вместе, но не могу. Везде ощущаю давление: на груди, на щеке, между ног. Мне требуется несколько секунд, чтобы сонная дымка в голове рассеялась, и я достаточно проснулась, чтобы понять, что он делает.

– Аса, – бормочу раздраженно. – Слезь с меня.

Он снова толкается в меня, кряхтя у моего уха, его щетина царапает щеку.

– Детка, я почти закончил, – шепчет он мне в шею.

Я пытаюсь освободить свои руки, но он сжимает их крепче, напоминая, что я всего лишь заключенная в своей постели, а он – надзиратель спальни. Аса всегда находит способ заставить меня чувствовать, что мое тело в его полном распоряжении. Он никогда не говорил об этом и не применял силу, просто он приставучий – и это, очень неудобно для меня.

Прямо как сейчас.

В шесть часов гребанного утра.

Я могу угадать время по лучам солнца, проглядывающими сквозь щель под дверью, и по тому факту, что Аса только что лег в постель после вчерашней вечеринки. Я, между прочим, должна быть в колледже менее, чем через два часа. И это явно не тот вариант, который бы я выбрала для пробуждения после трех часов сна.

Оборачиваю ноги вокруг его талии и надеюсь, что он подумает, будто я тоже хочу его. Когда я делаю вид, что возбуждена, он быстро заканчивает с этим.

Его ладонь касается моей правой груди, и я издаю ожидаемый стон, в то время как он начинает содрогаться.

– Блядь… – Аса стонет, зарываясь лицом в мои волосы, продолжая медленные толчки. После нескольких секунд, он наваливается на меня сверху и тяжело дышит, потом целует в щеку и перекатывается на свою сторону кровати. Встает, снимает презерватив, бросает в корзину, и хватает бутылку воды с тумбочки. Прижимает бутылку к губам, окидывая взглядом мое обнаженное тело. Его губы растягиваются в ленивой ухмылке.

– Мне нравится, что я единственный, кто когда-либо был в этом.

Голый и уверенный Аса стоит возле кровати, проглатывая последнюю каплю воды. Тяжело принимать комплименты, когда они исходят от человека, который относится к твоему телу, как к “этому”.

Несмотря на его приятную внешность, у него есть недостатки. По правде говоря, его внешность, наверное, единственное, что я не считаю недостатком. Он дерзкий, вспыльчивый, порой трудно управляемый. Но он любит меня. Любит до чертиков. И я бы солгала, если бы сказала, что не люблю его в ответ. Я бы многое в нем изменила, если бы могла, но сейчас он – все, что у меня есть, так что я с этим смирилась. Аса меня принял, когда мне некуда было пойти, не к кому обратиться. Только по этой причине, я терплю его. У меня нет другого выбора.

Он поднимает руку и вытерев рот, бросает пустую бутылку в мусорную корзину. Ерошит свои густые каштановые волосы и подмигивает мне, затем падает обратно на кровать и наклоняется, нежно целуя меня в губы.

– Спокойной ночи, детка, – говорит он, перекатываясь на спину.

– Ты имеешь в виду “Доброе утро”, – отвечаю, с неохотой вытаскивая себя из постели. Моя майка висит на талии, поэтому я стягиваю ее, хватаю штаны и другую футболку. Иду по коридору в душ, чувствуя облегчение от того, что ни один из наших бесчисленных соседей по комнате не занимает единственную ванную наверху.

Проверяю время на телефоне и чувствую досаду, когда понимаю, что даже не успеваю выпить кофе. Это первое занятие в семестре, а я уже разрабатываю план, как во время лекции поспать. Не хорошо.

Я не могу продолжать в том же духе. Аса никогда не ходит на все занятия, но всегда заканчивает с почти идеальными оценками. Изо всех сил я стараюсь держаться на плаву, поэтому и не пропустила ни одного дня в прошлом семестре. Ну, во всяком случае, физически я там присутствовала. К сожалению, мы живем с таким количеством людей, что в доме никогда не бывает тихо. Я сплю на уроке чаще, чем бодрствую и это единственное место, где можно насладиться тишиной и спокойствием. Кажется, что люди приходят повеселиться в любое время дня и ночи, независимо от того, у кого на следующий день будут занятия. Выходные в нашем доме ничем не отличаются от будней, а аренда не имеет никакого отношения к тем, кто здесь живет.

Я даже не знаю, кто живет здесь половину времени. Аса владеет домом, и любит, чтобы вокруг были люди, поэтому, двери его дома всегда открыты: бесплатно и для всех. Будь у меня средства, я бы нашла себе новое место жительства без промедления. Но у меня их нет. Это значит, что меня ждет еще один год чистого ада прежде, чем я закончу колледж.

Еще один год, и я буду свободна.

Я стягиваю футболку через голову и кидаю ее на пол, отдергиваю занавеску в сторону и как только наклоняюсь за душевой насадкой – кричу во все горло: в ванной, полностью одетый, спит наш новый постоянный сосед – Далтон.

Он просыпается, и резко дернув головой врезается лбом в кран над головой, и тоже начинает орать. Я тянусь вниз и хватаю свою футболку, когда дверь распахивается и к нам врывается Аса.

– Слоан, ты в порядке? – яростно спрашивает он, поворачивая меня, чтобы проверить на предмет повреждений. Я лихорадочно киваю и указываю на ванну.

– Я – не в порядке, – стонет Далтон, указывая на свежую травму на своем лбу. Он садится и пытается выползти из ванной.

Аса смотрит на меня, на мое голое тело, прикрытое одной футболкой, которую я держу в руках, потом переводит взгляд обратно на Далтона. Я боюсь, что он вот-вот придет к неверному выводу, поэтому начинаю объяснять, но Аса перебивает меня громким, неожиданным взрывом смеха.

– Ты сделала это с ним? – спрашивает он, кивая на Далтона и продолжает смеяться.

Я качаю головой.

– Он ударился об кран, когда я закричала.

Аса смеется еще сильнее и протянув руку Далтону, тянет его, помогая вылезти из ванны.

– Давай чувак, тебе нужно пиво – лекарство от похмелья. – Он выталкивает Далтона из ванной и следует за ним, закрывая за собой дверь.

Я замерла, продолжая прижимать к груди рубашку. Самое грустное то, что это уже третий случай, когда какой-нибудь идиот обязательно вырубится в ванной. Мысленно я делаю заметку: отныне проверять ванну до того, как раздеться.

Глава 2 КАРТЕР

Я вынимаю из кармана расписание и расправляю его, чтобы найти номер аудитории.

– Это полнейший отстой, – говорю я в трубку. – Я закончил колледж три года назад и не подписывался на это дерьмо – делать домашнее задание.

Далтон громко смеется, заставляя меня отодвинуть телефон на несколько сантиметров от уха.

– Бу-бу-бу, что ты блядь разнылся, – говорит он. – Мне пришлось спать в чертовой ванной прошлой ночью. Вытри сопли, чувак. Актерское мастерство это – часть работы.

– Тебе легко говорить, ты записался на одно занятие в неделю. А у меня три. Почему Янг дал тебе только одно?

– Может потому, что я умнее, – подкалывает Далтон.

Я смотрю на свое расписание и сверяю номер на двери, что передо мной.

– Мне нужно идти. La clase de Español [исп. – Урок испанского].

– Картер, подожди, – говорит Далтон, более серьезным тоном. Откашливается и готовится к своему “напутствию от заботливого партнера”, которые я вынужден выслушивать ежедневно, с тех пор, как мы начали работать вместе, год назад.

– Попробуй превратить это в веселье. Мы так близко к цели, чтобы получить все, что нам нужно… тебе осталось здесь два месяца, максимум. Найди себе горячую задницу, так дни пролетят быстрее.

Через окно в двери я оглядываю класс. Он практически заполнен, только три пустых места. Мой взгляд сразу падает на девушку в конце комнаты рядом с одним из пустых стульев. Ее темные волосы закрывают лицо, так как она положила голову на руки, сложенные на столе. Она спит. Я могу сидеть с соней, это лучше, чем неумолкаемые болтушки, которых я терпеть не могу.

– Только посмотри. Уже нашлась горячая задница и для меня. Зайду к тебе после обеда.

– Adios [исп. – Пока].

Повесив трубку, я распахиваю дверь класса, на ходу включая беззвучный режим на телефоне. Поправляю лямку рюкзака на плече, пока поднимаюсь вверх по лестнице к задней части комнаты. Протискиваюсь мимо девушки на пустое место, бросая свой рюкзак на пол, а телефон на стол. Звук удара телефона о деревянный стол, будит девушку. Она резко садится, широко открыв глаза. В бешенстве и замешательстве осматривает комнату, а потом опускает взгляд на блокнот на столе. Отодвинув стул, я сажусь рядом с ней. Девушка смотрит на мой телефон, который лежит на столе перед нами, а потом на меня.

Ее волосы торчат во все стороны, а из уголка губ до самого подбородка блестит след от слюны. Она уставилась на меня так, будто я прервал единственную минуту сна, которая у нее когда-либо была.

– Бессонная ночь? – интересуюсь я. Наклоняюсь и открываю рюкзак, вытаскивая учебник по испанскому, который я, наверно, могу пересказать по памяти.

– Урок не закончился? – спрашивает она, и прищурив глаза смотрит на книгу, которую я ставлю на стол перед собой.

– В зависимости, – начинаю.

– От чего?

– От того, сколько ты пробыла в отключке. Не уверен, в какое время у тебя занятия по испанскому, но этот урок в десять часов.

Она опускает локти на стол, и стонет, растирая лицо руками.

– Я проспала пять минут? Всего лишь? – откидывается на стул и сползает вниз, опустив голову на спинку стула. – Разбуди меня, когда все закончится, ладно?

Она смотрит на меня, ожидая согласия. Я стучу пальцем по подбородку.

– У тебя здесь кое-что.

Она вытирает рот и вытягивает руку перед собой, чтобы посмотреть, что там. Я думал, что ее смутит тот факт, что у нее по лицу текла слюна, но вместо этого, она закатывает глаза и натянув рукав своей рубашки на большой палец, поддается вперед. Рукавом вытирает следы слюней со стола, а затем снова откидывается на спинку стула и закрывает глаза.

Я тоже учился в колледже и знаю, что такое не спать допоздна: вечеринки, учеба и нехватка времени на все это. Но эта девушка кажется напряжена по максимуму. Интересно – это из-за большой нагрузки по учебе, или слишком большого количества вечеринок.

Дотянувшись до рюкзака, я вытаскиваю энергетик, что купил по дороге сюда утром. Думаю, ей он нужен больше, чем мне.

– Вот, – ставлю его на стол перед ней. – Выпей.

Девушка медленно открывает глаза, словно ее веки весят по пол тонне каждая. Сначала смотрит на напиток, а потом быстро хватает его и открывает банку. Судорожно проглатывает содержимое, словно это единственно, что она пила в течение нескольких дней.

– Пожалуйста, – смеюсь я.

Она допивает и ставит банку обратно на стол, вытирая рот тем же рукавом, которым ранее вытирала слюни. Не буду врать, ее неопрятное, неряшливо-сексуальное поведение странным способом, очень заводит.

– Спасибо, – благодарит она, убирая волосы со своих глаз. Смотрит на меня и улыбается, затем закидывает руки за голову и зевает. Дверь в класс открывается и каждый занимает свое место, что означает появление учителя – но я не могу отвести от нее глаз даже для того, чтобы проверить его присутствие.

Она расчесывает свои волосы пальцами. Они слегка влажные и я чувствую цветочный запах ее шампуня, когда она откидывает волосы за плечи. Они длинные, темные и густые, как и ресницы, которые подчеркивают ее контрастно светло-голубые глаза. Девушка смотрит в сторону передней части комнаты и открывает свой блокнот, поэтому я повторяю за ней и делаю то же самое.

Профессор здоровается с нами по-испански, и мы всем классом, шумно отвечаем на его приветствие. Преподаватель начинает объяснять задание, когда экран моего телефона загорается на столе. Я смотрю вниз на входящее сообщение от Далтона.

«У горячей задницы, с которой ты сидишь, есть имя?»

Я тут же переворачиваю телефон, надеясь, что она не успела прочитать. Но она подносит ладонь ко рту и тихо смеется.

Прочитала.

– Так значит, горячая задница? – переспрашивает она.

Мысленная заметка: надрать Далтону задницу вечером.

– Прости, – извиняюсь я. – Мой друг… думает, что он смешной. А еще любит превращать мою жизнь в ад.

Она выгибает бровь и поворачивается ко мне.

– Значит ты не думаешь, что я горячая задница?

Ее лицо прямо передо мной, и только сейчас мне удалось хорошенько разглядеть ее. И давайте скажем просто: теперь я официально влюблен в этот класс.

Я пожимаю плечами.

– При всем моем уважении, ты сидела, когда я тебя встретил. Я еще не видел твою задницу.

Она снова смеется.

– Слоан, – говорит она, протягивая руку.

Я пожимаю ее, не в состоянии потрясти. Удивительная мягкость ее кожи застает меня врасплох, и я смотрю вниз на наши руки. На большом пальце у нее маленький шрам в форме полумесяца. Я провожу пальцем по нему и поворачиваю ее руку, осматривая рубец.

– Слоан, – повторяю я, позволяя ее имени скатиться с кончика моего языка.

– Обычно, в такие моменты во время знакомства, люди называют свое имя, – говорит она.

Я поднимаю взгляд, и она убирает свою руку, глядя на меня с любопытством.

– Картер, – отвечаю, придерживаясь персонажа, которым должен быть. Последние шесть недель было довольно трудно называть Райана Далтоном, но я уже к этому привык. Называть себя Картером – совсем другая история. Я уже не раз прокололся и упомянул свое настоящее имя.

– Mucho gusto [исп. – Очень приятно], – отвечает она с почти идеальным акцентом, возвращая свое внимание на переднюю часть помещения.

Нет, это мне приятно. Поверь.

Профессор дает задание классу обратиться к своему соседу и назвать три факта о нем по-испански. Это мой четвертый год изучения испанского, поэтому первое слово я решаю дать Слоан, чтобы не напугать ее. Мы поворачиваемся друг к другу, и я киваю ей.

– Las Senoras primero [исп. – Дамам первое слово], – говорю я.

– Нет, мы будем говорить по очереди, – не соглашается она. – Ты первый. Давай, расскажи факт обо мне.

– Ладно, – говорю я, смеясь над тем, как она быстро переняла контроль. – Usted es mandona [исп. – Ты командирша].

– Это мнение, а не факт, – оспаривает она мой ответ. – Но я его принимаю.

Я наклоняю голову в ее сторону.

– Ты поняла, что я сказал?

Слоан кивает.

– Если ты хотел назвать меня командиршей, тогда да, – она сужает глаза, но слабая улыбка все же видна. – Моя очередь, – говорит она. – Su compañera de clase es bella [исп. – Твоя партнерша по уроку красивая].

Я смеюсь. Она только что похвалила себя, сказав, что факт обо мне заключается в том, что моя партнерша по классу красивая? Я киваю, беззастенчиво соглашаясь.

– Mi compañera de clase esta correcta [исп. – Моя парнерша по уроку права], – говорю ответ.

Я вижу, как розовеют ее щеки, несмотря на загорелую кожу.

– Сколько тебе лет? – спрашивает она.

– Это вопрос, а не факт. И причем на английском.

– Мне нужно задать вопрос, чтобы констатировать факт. Ты выглядишь немного старше, чем большинство испанских студентов-второкурсников.

– Как думаешь, сколько мне?

– Двадцать три? Двадцать четыре? – предлагает она.

Почти угадала. Мне двадцать пять, но ей не нужно знать об этом.

– Двадцать два, – отвечаю я.

– Tiene veintidos años [исп. – Тебе двадцать два года], – говорит она, заявив о втором факте обо мне.

– Ты жульничаешь, – отвечаю я.

– Тебе нужно сказать это по-испански, если это один из твоих фактов обо мне.

– Usted engana [исп. – Ты жульничаешь].

По тому, как изогнулась ее бровь, могу сказать, она не ожидала, что я знаю, как это будет по-испански.

– Это третий твой факт, – говорит она.

– У тебя еще есть один.

– Usted es un perro [исп. – Ты – кобель].

Я смеюсь.

– Ты только что случайно назвала меня собакой по-испански.

Она качает головой.

– Не случайно.

Ее телефон вибрирует, поэтому она достает его из кармана и полностью сосредотачивается на нем. Я откидываюсь на стуле и тоже беру свой телефон, притворяясь, что занят. Мы сидим молча, пока остальная часть класса заканчивает задание. Краем глаза я наблюдаю, как она пишет сообщение, ее пальцы быстро летают над экраном телефона. Она милая. Мне нравится, что теперь я с нетерпением жду следующего урока. Внезапно, трех дней в неделю кажется недостаточно.

До конца урока остается примерно пятнадцать минут, и я стараюсь изо всех сил чтобы открыто не пялиться на нее. Слоан больше ничего не сказала после того, как назвала меня кобелем. Я наблюдаю, как она что-то пишет в своем блокноте, не обращая внимания на слова, что говорит учитель. Ей либо очень скучно, либо мысленно она совершенно в другом месте. Наклонившись вперед, я пытаясь получше разглядеть, что она пишет. Почувствовав себя слишком любопытным, я сразу нахожу оправдание: она же прочитала мое сообщение.

Ее ручка судорожно двигается по бумаге, возможно, это последствия выпитого энергетика. Читаю предложение, которое она написала. Перечитываю его несколько раз, но оно не имеет смысла, независимо от того, сколько раз я его прочитал:

«Поезда и автобусы украли мои ботинки и теперь мне придется есть сырого кальмара.»

Я смеюсь над хаотичностью слов в ее предложении, отчего она смотрит на меня. Я встречаю ее взгляд и Слоан злорадно ухмыляется.

Она смотрит вниз на свою тетрадь и постукивает по ней ручкой.

– Мне скучно, – шепчет она. – Я не очень хороша в концентрации внимания.

Обычно, я очень хорош в концентрации внимания, но, видимо, не в то время, когда сижу рядом с ней.

– Иногда я тоже, – говорю я. Тянусь через стол и указываю на слова. – Что это? Секретный код?

Слоан пожимает плечами и роняет ручку, затем пододвигает тетрадь ближе ко мне.

– Это просто глупость, которой я занимаюсь, когда мне скучно. Мне нравится то, как много случайных вещей я могу придумать без фактического мышления. Чем больше они не имеют смысла, тем больше я выигрываю.

– Тем больше ты выигрываешь? – переспрашиваю, надеясь получить объяснение. Эта девушка – загадка. – Как ты можешь проиграть, если ты одна играешь в свою игру?

Улыбка Слоан исчезает, и она отводит взгляд, уставившись на тетрадь перед собой. Она аккуратно проводит пальцем по одному из слов.

Мне интересно, что черт возьми, я такого сказал, что ее поведение так резко и так быстро изменилось. Она берет свою ручку и вручает ее мне, отбрасывая прочь все мысли, которые только что заполняли ее голову.

– Попробуй, – предлагает она. – Это очень захватывающе.

Я принимаю ее ручку и нахожу чистое место на странице.

– Мне просто написать что-нибудь? Все, что приходит на ум?

– Нет, – говорит она. – С точностью до наоборот. Старайся не думать об этом. Попробуй не пускать ничего в голову. Просто пиши.

Я прижимаю ручку к бумаге и делаю именно то, что она говорит. Просто пишу.

«Я уронил банку кукурузы в прачечной, теперь моя мама плачет радугой.»

Откладываю ручку, чувствуя себя немного глупо. Прочитав мое предложение, Слоан прикрывает рот рукой, чтобы заглушить смех. Переворачивает на чистую страницу и пишет, “ты настоящий”, после чего снова протягивает мне ручку.

«Спасибо. Сок единорога помогает мне дышать, когда я слушаю диско.»

Она снова смеется и вытягивает ручку из моей руки, в тот момент, когда профессор отпускает класс. Все студенты закидывают свои книги в сумки и в спешке вскакивают со своих мест.

Все, кроме нас. Мы оба неотрывно смотрим на страницу, улыбаемся, но не двигаемся.

Слоан кладет свою руку на тетрадь и медленно закрывает ее, затем сдвигает ее вниз по столу, в свой рюкзак и поднимает на меня взгляд.

– Не вставай, – говорит она, но сама встает.

– Почему нет?

– Потому что. Ты должен сидеть здесь, пока я буду выходить, чтобы определить, действительно ли у меня горячая задница, – она подмигивает мне и отворачивается.

О, мой Бог. Я кусаю костяшки пальцев и делаю именно то, о чем она просит, опуская взгляд прямо на ее задницу. И к моему везению, она идеальная. У нее совершенное тело. Я сижу абсолютно неподвижно, наблюдая, как Слоан спускается по лестнице.

Черт, откуда взялась эта девушка? И где, черт возьми, она была всю мою жизнь? Я проклинаю все то, что только что произошло между нами – все, что могло когда-либо случиться. Отношения никогда не начинаются с вранья.

Особенно с такой лжи, как моя.

Она оглядывается через плечо прежде, чем выйти за дверь и мой взгляд возвращается к ее глазам. Я показываю ей большой палец. Слоан смеется и исчезает за дверью.

Собрав свои вещи, я пытаюсь выкинуть ее из головы. Сегодня мне нужно быть на точке. На кону слишком много, чтобы отвлекаться на такую красивую, идеальную задницу.

Глава 3 СЛОАН

Заканчиваю выполнять домашнее задание в библиотеке, абсолютно уверенная, что дома не смогу сконцентрироваться. Когда я и Аса съехалась это была первая ночь, когда меня не выгоняли из дома… не говоря уже об остальных финансовых проблемах, с которыми приходилось мириться. Тогда мы встречались всего два месяца, но мне не к кому было больше пойти.

С того дня прошло уже полтора года.

По маркам его машин и размерах дома, я знала, что у него есть деньги. Но я не была уверена, откуда они у него: наследство или же Аса был замешен в чем-то, куда ему не следовало влезать. А может и то, и другое. Первые пару месяцев Аса прекрасно скрывал свою деятельность, объясняя свои высокие растраты большим наследством. Какое-то время я верила ему. Другого выбора не было.

Но когда к нам в дом посреди ночи начали заявляться незнакомцы, и Аса общался с ними только за закрытыми дверьми, все становилось все более и более очевидным. Аса пытался все объяснить, клялся, что продает только «безвредные» наркотики людям, которые в любом случае найдут их где-нибудь в другом месте. Я не хотела быть частью этого, поэтому, когда он отказался завязать с этим, просто ушла.

Только вот была одна проблема, мне некуда было идти. Пару раз я ночевала на диванах у друзей, но ни у кого из них не было ни комнаты, ни денег, чтобы помочь мне. Я даже подумывала пойти в ночлежку для бездомных, перед тем как вернуться к Аса. Но я переживала не за себя, а за жизнь своего младшего брата.

Стивен родился недоношенным, с кучей психических заболеваний. Его лечение оплачивало государство, но когда финансирование урезали, я не могла рисковать его жизнью и допустить, чтобы его отправили домой. Я не хотела чтобы мой брат возвращался в прежнюю жизнь, и была готова на все, чтобы не допустить этого.

Спустя две недели я поняла, мне не к кому больше обратиться, оставался только Аса. Заново переступить порог его дома и просить о помощи – самое сложное, что я когда-либо делала. Вернуться к нему означало забыть про самоуважение. Аса разрешил мне вернуться, но теперь все было иначе. Теперь-то он знал наверняка, как сильно я от него зависела, и перестал скрывать свой образ жизни. Людей приходило все больше и больше, и сделки заключались уже не за закрытыми дверями.

Сейчас внутри и около дома постоянно столько людей, что невозможно различить, кто здесь живет, кто просто тусуется, а кто и вовсе незнакомцы. Каждая ночь – вечеринка, каждая вечеринка – мой страшный кошмар.

Недели проходят, атмосфера становится все более и более опасной, и я хочу съехать как никогда раньше. Я подрабатывала после занятий в библиотеке кампуса, но в этом семестре места для студента не нашлось. Поэтому, пока нахожусь в листе ожидания, ищу другие варианты, стараясь накопить наличных на побег. Было бы легче, если бы я была единственной, о ком надо заботиться, но у меня Стивен… Понадобятся деньги, которых нет. Пока нет.

В то же время, я вынуждена играть роль любящей девушки, которая обязана своей жизнью Аса, когда в реальности чувствую, что он разрушает ее. Не поймите меня неправильно, я действительно люблю его. Влюблена в того парня, кем он был раньше и отголоски которого все еще вижу, когда мы наедине. Люблю того парня, который надеюсь, однажды сможет стать прежним, но я не такая наивная. Чем больше Аса даёт обещаний, что постепенно будет снижать продажи, чтобы окончательно распрощаться с этим бизнесом, тем больше я понимаю: этого не произойдёт. Я пыталась достучаться до него, но имея в руках власть, а в карманах деньги, очень трудно завязать. Аса никогда не остановится. До тех пор пока не попадет в тюрьму, или… умрет. И я не хочу быть рядом ни при каком варианте.

Теперь я даже не пытаюсь определять машины на подъездной дорожке. Каждый день там стоит новая. Паркую его машину, и захватив свои вещи, иду навстречу к еще одной адской ночи.

В доме пугающе тихо. Закрываю за собой дверь и улыбаюсь, потому что все на улице возле бассейна. Мне редко выпадает шанс побыть в одиночестве, поэтому я хватаюсь за эту возможность, и засунув в уши наушники, начинаю уборку. Знаю, звучит не особо весело, но для меня это единственный вариант забыть обо всех проблемах.

Не говоря о том, что дом – это постоянный свинарник.

Начинаю с гостиной, собираю столько пивных бутылок, что наполняю пакет для мусора на сто двадцать литров. Добравшись до кухни, в раковине меня ждёт гора грязной посуды, и я снова улыбаюсь. Проведу здесь не меньше часа. Перекладываю грязную посуду на стол, и наполняю раковину водой. Обхожу кухню, пока раковина наполняется, открываю холодильник. Беру газировку, открываю со щелчком, и делаю глоток. Закрываю глаза, и качаюсь под музыку, звучащую из наушников. Не чувствовала себя такой спокойной с тех первых двух месяцев, когда только переехала сюда. Когда Аса был еще хорошим.

Как только моё сознание заполняют воспоминания о том парне, в которого я влюбилась, я чувствую, как его руки обнимают меня за талию, и Аса начинает раскачиваться со мной в такт музыки. Я улыбаюсь, и не открывая глаз, беру его за руки и плотнее прижимаюсь к рельефной груди. Аса целует мое ухо, переплетает наши пальцы и поворачивает меня лицом к себе. Когда я открываю глаза, Аса искренне улыбается мне с нежностью в глазах. Он давно не смотрел на меня так. Мне даже становится больно от того, как сильно мне этого не хватало.

А может Аса на самом деле старается? Может он тоже устал от этой жизни?

Он берет мое лицо в свои руки и целует; дарит долгий и страстный поцелуй. Я уже и забыла, что он на такое способен. В последнее время Аса меня целует только когда лежит на мне, в постели. Обнимаю его за шею и отвечаю на поцелуй. Отчаянно целую своего парня, точнее, того кем он был раньше, не имея ни малейшего представления, как долго Аса еще будет таким.

Аса вынимает наушники и разрывает наш поцелуй.

– Кто-то хочет продолжения сегодняшнего утра, да?

Целую его и улыбаюсь, кивая головой. Хочу. Если именно этот Аса будет у меня в постели, то очень хочу.

Аса опускает руки мне на плечи и смеется.

– Только не на публике, Слоан.

На публике?

Крепко сжимаю глаза и боюсь обернуться, ведь я не знала, что все это время за нами наблюдали.

– Я хочу тебя кое с кем познакомить, – продолжает Аса и разворачивает меня. Сначала я открываю один глаз, потом другой, в надежде, что ужас, который я испытываю в душе, не так явно отражается на моем лице. Прислонившись к дверному косяку, со скрещенными руками на груди и с суровым выражением на лице, на нас смотрят сто восемьдесят сантиметров Картера.

У меня перехватывает дыхание, больше от того, что он последний человек, кого я ожидала здесь увидеть. Стоя перед ним сейчас, я чувствую еще большую неловкость, чем когда сидела с ним за одной партой на испанском. Картер намного выше, чем я думала; даже выше чем Аса. Не такой, конечно, рельефный как Аса, но тот тренируется каждый день и, судя по его бицепсам, увлекается стероидами. Картер сложен более естественно, его кожа и волосы темнее – а глаза в данный момент практически черные и злые.

– Привет, – здоровается Картер, смягчая свое выражение лица улыбкой. Протягивает мне руку без единого намека на то, что узнал меня. Я понимаю что он притворяется, будто мы не знакомы, для моей же пользы или для своей, поэтому просто пожимаю его руку, представляясь второй раз за день.

– Слоан, – жму руку, надеясь, что Картер не почувствует, как участился мой пульс. Быстро разрываю рукопожатие и отдергиваю руку.

– Итак, как вы познакомились? – не думаю, что хочу получить ответ, но вопрос вырывается сам собой.

Аса обнимает меня за талию и отворачивает от Картера.

– Он мой новый бизнес партнер, и прямо сейчас нам нужно решить кое-какие вопросы. Иди приберись где-нибудь в другом месте, – отвечает он и шлепает меня по заднице. Я оборачиваюсь и сердито на него смотрю, но даже близко не с той ненавистью, которая сейчас читается в глазах Картера.

Обычно я не усложняю ситуацию с Аса особенно перед другими людьми, но сейчас не могу сдержаться. Я в бешенстве от его бесцеремонного отношения. Приводит в дом не пойми кого, несмотря на то, что обещал покончить с этими делами. Глупо отрицать тот факт, что я в ярости, из-за того что это именно Картер. Злюсь на себя, что первое впечатление о нем сегодня утром оказалось неверным. Я думала, что лучше разбираюсь в людях, но если он в одной лодке с Аса, то я переоценила свои возможности. Картер такой же, как и все они, но теперь я не должна забывать об этом. Как бы я не старалась, как бы тяжело мне не было уходить из родительского дома, сбегая от такого же образа жизни, в конечном итоге я снова вернулась ко всему этому. Мой опыт ничему меня не научил. Как я могу так сильно стремиться к нормальной жизни, и в то же время продолжать проваливаться все глубже в это дерьмо? Это чертово проклятье.

– Аса, – обращаюсь с мольбой. – Ты же обещал, – указываю на Картера. – Нанимать новых людей – не значит выйти из этого бизнеса, это значит погрузиться еще глубже.

Это лицемерие просить его остановить продажу наркотиков. Каждый месяц я позволяю ему отправлять чек на содержание Стивена с такими же грязными деньгами, которые прошу перестать зарабатывать. Но мне легче принимать их, зная, что деньги тратятся не для меня. Я бы взяла деньги и погрязнее, если бы это значило, что о моем младшем брате позаботятся.