Текст книги "Сладостный обман"
Автор книги: Колин Фолкнер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 26 страниц)
6
Ричард попеременно бросал суровые взгляды то на Эллен, то на ее спутника.
– Клянусь Господом Богом, я вас не знаю. Эллен, кто этот человек? Что он с тобой сделал?! – воскликнул Ричард, осветив свечой лицо Эллен. – Ты вся в крови! – ужаснулся он.
Она отвела его руку, державшую свечу.
– Со мной все в порядке. Кэвин Меррик – мой друг, он помог мне добраться до дома.
Ричард с сомнением разглядывал Кэвина. От усталости в голове Эллен начало все путаться. Прежде всего ей нужно было что-то придумать, сказать, что они вместе ездили за город, она не решалась. О нападении разбойников рассказать было нужно. Но где они на нее напали? Эллен решила сделать местом событий Сити, район неспокойный. Врать так врать. А Кэвина ей следует представить как своего спасителя, человека, случайно увидевшего, как на нее напали, и вступившегося за нее. Выработав план рассказа, Эллен устало вздохнула и направилась в дом.
– Ох, Ричард, не кричи, – устало заговорила она. – Пойдем, я сейчас все тебе объясню.
Ричард направился за ней. Кэвин, испугавшийся за последствия, шел в нескольких шагах позади.
– Эллен, так что же с тобой произошло? Ты уверена, что не ранена? – Ричард с сомнением покачал головой. – Выглядишь ты так, словно по тебе проехала карета.
Эллен провела рукой по разорванной, грязной юбке и заметила:
– Очень похоже на то.
Ричард снова дотронулся до ее лица.
– Ричард, хватит, – сказала она. – Надоело.
Кэвин стоял в дверях, все еще держа в руках шляпу. Он с любопытством наблюдал за ними, стараясь понять степень их отношений. К немалому удивлению, порой ему казалось, что они очень мало напоминают любовников. Он уже хотел попрощаться, как вдруг Ричард повернулся к дверям и смерил его острым взглядом, но уже не таким злобным, как прежде.
– Насколько я понимаю, вы спасли Эллен, – произнес он.
– Да, но… Пожалуй, я пойду, – ответил Кэвин.
– Я очень признательна вам, сэр, но вам действительно лучше уйти, – обратилась Эллен к Кэвину.
– Позвольте же мне отблагодарить вас, – продолжил Ричард.
Легкая тень улыбки пробежала по лицу Кэвина.
– Не стоит. Кажется, я сам в неоплатном долгу перед дамой, – учтиво поклонился он.
– Я вас не понимаю, – удивился Ричард. – Как вы встретились? – сухо спросил он, поворачиваясь к Эллен. – По-моему, тебе грозила опасность, и этот джентльмен пришел тебе на помощь. Я правильно понимаю? – спросил он, беря ее за руку. – Где ты была так долго? Я думал, что ты давно дома. Ты не представляешь, как я волновался, когда, приехав, не застал тебя здесь.
Эллен сначала посмотрела на Ричарда, мужчину, которым очень дорожила. Затем перевела взгляд на Кэвина, которого желала страстно любить. Она понимала, что из них двоих ей придется выбирать одного, но меньше всего ей хотелось обидеть кого-нибудь из них отказом. Она высвободила руку из ладони Ричарда и подошла к Кэвину.
– Благодарю вас за все. Идите домой и позовите к себе лекаря, ведь вы ранены, – сказала она, слегка дотронувшись до его плеча. Она надеялась, что ее жест не покажется Ричарду слишком уж откровенным. В то же время она хотела проститься с Кэвином так, чтобы тот понял ее, догадался о том, что она сейчас чувствует. – Идите, а я сама все объясню Ричарду.
Кэвин посмотрел на своего соперника, высокого, худощавого, с волевым красивым лицом, и сердце у него защемило от ревности.
– Мне кажется, что вам самой тоже понадобится лекарь, – тихо произнес он с тревогой в голосе, и Эллен поняла, что хотел сказать ее новый друг. Он волновался за нее, по суровому виду Ричарда он решил, что тот может ударить Эллен. «Как он ненавидит Ричарда», – мелькнуло у нее в голове. И это было чистейшей правдой. Ревность и зависть к человеку, в объятиях которого она засыпает, вызывали в Кэвине нестерпимую муку и ненависть к Ричарду.
– Не волнуйтесь за меня, – ответила Эллен. – Со мной ничего не случится. Идите же.
Окинув своего соперника вызывающим взглядом, Кэвин поклонился, на этот раз не так учтиво, как вначале, и вышел. Эллен закрыла за ним дверь и опустила голову.
– Эллен! Скажи, где ты была? Я так волновался! Какие только мысли не приходили мне в голову! Я уж было подумал, что Хант… – укоризненно начал Ричард.
– Мой экипаж остановили разбойники, – стала рассказывать она, направляясь к потухшему камину. – Кэвина ранили… О Боже, – простонала она, усаживаясь в кресло. – Ричард, у нас нет немного вина? У меня безумно болит голова.
Ричард подошел к ней и опустился на колено.
– Эллен, – сказал он, – посмотри на меня.
Она неохотно открыла глаза, и взгляды их встретились. «Господи, какой же он красавец, – думала Эллен. – Ну почему он не может заставить мое сердце трепетать от желания? Как бы все упростилось в этом случае. И мое поведение было бы намного честнее».
– Ты была с ним, – уверенно произнес Ричард. – Эллен, расскажи мне всю правду. Расскажи, я так или иначе все про вас узнаю. Стало быть, вы решили выставить меня на посмешище? – Глаза Ричарда сузились.
Эллен рассмеялась и, закрыв лицо руками, встала.
– Выставить тебя на посмешище?! Но как можно наставить рога тому, кто не способен взять женщину? – произнесла она и тут же пожалела о сказанном.
Ричард вспыхнул, словно получил пощечину, и опустил голову.
Прижав руки к груди, Эллен бросилась к нему.
– Ричард, прошу тебя, прости меня. Прости, я не то имела в виду. Я хотела сказать, что… – умоляла она Ричарда. – Я не рассказывала тебе о Кэвине, потому что не хотела расстраивать тебя. Нет, милый, нет, мы не любовники. Мы просто друзья. И никто не собирался делать из тебя посмешище. Напрасно ты так говоришь.
– Значит, встречаетесь вы уже давно, – сухо констатировал Ричард. Он не отвечал на ее объятия, но и не пытался встать. Эллен провела ладонью по его гладко выбритой щеке.
– Нет, недавно, – ответила она. – Всего несколько недель. И я клянусь тебе, что он и пальцем не дотрагивался до меня.
– И ты думаешь, что я тебе поверю? – криво усмехнулся Ричард. – Чтобы такая красивая женщина, как ты, не отдала себя этому щеголю? Не считай меня идиотом, ведь я видел, с какой жадностью он смотрел на тебя.
– Ричард! – воскликнула Эллен.
– А если ты имеешь в виду, что он еще не залез к тебе под юбки, так это только потому, что у него не было для этого достаточно времени.
Губы Эллен тряслись, она едва не плакала от негодования. Рыдания душили ее. Она думала, что с тех пор, как ускользнула от страшного альбиноса Ханта, ей больше никогда не придется плакать.
Сглотнув подступающий к горлу предательский ком, она заговорила:
– Ричард, постарайся понять одну простую вещь. Мы познакомились с Кэвином в театре и лишь несколько раз поужинали вместе. Он очень добрый и достойный человек.
– Значит, это он подарил тебе попугая? Сэр Кэвин, – он брезгливо поморщился. – Неудивительно, что ты так привязана к этому отродью.
– Он вскоре уезжает в Америку, в колонии.
– Эллен, твое поведение неосторожно. Ты совсем забыла об опасности. – Ричард положил руку ей на ногу и внимательно посмотрел ей в глаза, надеясь найти понимание. – Что ты знаешь об этом человеке? Кто он?
– Он состоятельный человек, у него есть земли и корабли. Он приехал из колоний.
– Это он сам тебе так сказал, а на деле он может оказаться человеком, которого подослал Хант. Или одним из его сынков.
Эллен отвернулась. При одном упоминании о Ханте страх сковывал ее.
– Я не думаю, что он сможет найти меня. Я сменила имя, внешность. Нет, он не найдет меня. Ты и сам говорил, что мне нечего бояться.
– Но только до тех пор, пока ты не станешь появляться в обществе, – заметил Ричард, облокачиваясь на каминную решетку. – А это тебе делать еще рано, Эллен. Ты должна избегать новых знакомств, тем более с людьми, о которых ты ничего не знаешь. Ты подвергаешь себя напрасному риску.
– Ричард, твоя забота начинает тяготить меня, – сказала Эллен. – Как тебя понимать? То ты говоришь, что я вольна делать все, что мне захочется, то вдруг начинаешь пугать меня неприятностями. Не ты ли уверял меня, что я могу уйти отсюда в любой момент? Необходимо только, чтобы прошло достаточно времени?
Ричард отвернулся. Эллен показалось, что в уголке его глаз сверкнули слезы. Или это ей не показалось?
– Так вот почему ты заговорила об уходе. Ты хочешь выйти замуж за Кэвина?
Эллен засмеялась, но в голосе ее звучала горечь.
– Нет, совсем не поэтому. Да Кэвин и не делал мне предложения. Впрочем, как ты помнишь, я уже как-то говорила тебе, что больше никогда не выйду замуж.
– Тогда где смысл нашего разговора? В чем ты меня стараешься обвинить? – он вопрошающе смотрел на нее.
– Я не обвиняю тебя, я просто говорю, что мне нравится Кэвин. И в наших встречах нет ничего плохого.
Ричард взял с камина графин с вином и налил два полных бокала.
– Я никогда не заставлял тебя вести жизнь монахини. Ты можешь ездить куда угодно и встречаться с кем угодно, но прежде удостоверься, что человек, который тебя приглашает, не является твоим врагом. Помни, что опасность еще существует. Хант рядом, он может оказаться к тебе гораздо ближе, чем ты можешь предположить.
Эллен поднялась и взяла бокал. Пальцы ее слегка коснулись ладони Ричарда.
– Да, конечно, ты прав, – удрученно сказала она. – Прости меня, Ричард. Я никогда не забуду твоей доброты. Но мне подчас досаждает твоя излишняя забота. Вся эта осторожность мне порядком надоела. В конце концов, это я убийца, а не ты. Так дай мне возможность насладиться свободой, а уж если мне и придется поплатиться за содеянное, так уж лучше теперь. Мне опостылело все время скрываться.
– Уж не собираешься ли ты признаться в убийстве? – спросил ее Ричард, поворачивая в руке бокал с вином. – Признаться в убийстве изувера и пойти за это на казнь – как это благородно, – с иронией прибавил он.
– Нет, признаваться я не собираюсь, – отрезала Эллен.
Ричард молчал. Эллен смотрела на него и видела, как в нем борются два противоположных чувства. Пламя свечи освещало его задумчивое лицо.
– Ну что ж, – проговорил он наконец. – Если ты хочешь уехать, я могу подыскать тебе приличное жилье.
Эллен улыбнулась, в улыбке ее сквозила нежность.
– Нет, Ричард, уезжать отсюда я не хочу.
– Зачем тебе мужчина, который не способен любить тебя как женщину? – задумчиво произнес Ричард. – Нет, я не виню тебя, – он заставил себя повернуться и посмотреть на ее прекрасное лицо. – Я полагаю, что ты рассказала ему обо мне? То есть о моей ущербности.
– Нет, конечно, – не задумываясь, ответила Эллен и удивленно посмотрела на него. – Напротив, я всегда говорила Кэвину, что люблю тебя, – резко ответила она.
– И он знает, что ты живешь у меня…
– Я объяснила это некоторыми обстоятельствами. – Эллен допила вино и поставила бокал на камин. – Да, Ричард, я всегда говорила ему, что люблю тебя и не хочу причинять тебе боль.
Ричард покачал головой.
– Следовательно, этот человек доволен и тем, что ему дают женщину на часик-другой?
– Ричард, как ты можешь так говорить?! – возмутилась Эллен. – Я сразу сказала ему, что либо стану встречаться с ним только как друг, либо он может переключить свое внимание на другую актрису.
– И он согласился? – Ричард посмотрел на Эллен. – Что ж, поздравляю, в таком случае намерения у него самые серьезные.
– Нет, нет и нет, – Эллен замотала головой, пытаясь убедить Ричарда, а заодно и саму себя в том, что он не прав. – Мы просто ужинали, болтали…
Ричард погладил ее золотистые волосы.
– Я знал, что мне не удастся удержать тебя здесь навсегда, но никогда не думал, что момент расставания наступит так скоро.
– Хочешь, я перестану с ним встречаться? – подняла голову Эллен. Золотистые локоны упали ей на грудь.
– Какая глупость, – сказал Ричард, глядя на нее. – Я не запрещаю тебе встречаться с мужчинами, но только с теми, кого я знаю.
Она смотрела на танцующее пламя свечи.
– Я ни с кем не хотела встречаться, пока не познакомилась с Кэвином. И мне не нужно никого, кроме тебя. Ты прав, Кэвина я совсем не знаю, поэтому… – Эллен вздохнула, – я пошлю ему письмо с просьбой не беспокоить меня.
– Делай так, как считаешь нужным, моя дорогая. Бывают моменты, когда я мало что могу тебе посоветовать.
Эллен зябко поежилась и обхватила плечи. Руки у нее болели, тело ныло, от внезапно навалившейся усталости она едва держалась на ногах.
– А теперь я пойду искупаюсь. Ты не позовешь служанку?
– Сегодня ее нет, она отпросилась навестить свою тетку, – сказал Ричард и начал расстегивать длинный ряд пуговиц на ее одежде. – Я сам помогу тебе раздеться и принесу воды.
На секунду Эллен устало прильнула к нему.
– Прости меня, Ричард. Я не хотела обидеть тебя, – она покачала головой. – Никогда не думала, что способна сказать тебе такое.
Ричард коснулся губами ее волос.
– Не переживай понапрасну. Пройдет два-три дня, и мы все забудем: и твои слова, и Кэвина, и эту глупую ссору. Эллен закрыла глаза. «О, если б я могла забыть его, дорогой Ричард. Как бы мне хотелось забыть его…» – думала она.
Кэвин внимательно изучал картины, которыми была увешана казавшаяся нескончаемой стена галереи. Герцог Хант, очевидно, знал толк в искусстве, только вкус у него был несколько извращенный. Украшавшие галерею картины явно принадлежали кисти признанных итальянских, фламандских и английских мастеров, но только что это были за работы! Все как одна они были написаны в мрачных тонах и изображали либо кровавые эпизоды из мифов и легенд, либо апокалипсические ужасы. В каждой из картин было что-то зловещее, а все вместе они оставляли гнетущее впечатление. Стояло в галерее и несколько скульптур, но то ли незавершенных, то ли сознательно изуродованных. Больше всего Кэвина поразила статуя прекрасной женщины без рук и вырезанные из черного дерева большие женские груди. На маленьких столиках были расставлены обломки ваз с такими же трагическими рисунками, что и на картинах. И от всех работ, от каждого глиняного черепка веяло смертью.
– Виконт Меррик? – услышал Кэвин позади себя тихий голос и обернулся.
В дверях стоял секретарь Ханта.
– Да, это я, – ответил молодой человек. Он решил пока не раскрывать свое родство с Уолдроном, поэтому дал меньший из своих титулов.
– Герцог Хант, – провозгласил секретарь, открывая обе половины двери. Кэвин застыл, не сводя глаз с вошедшего хозяина дома. Ему никто не говорил, что Хант альбинос. Одного альбиноса ему уже доводилось видеть, правда, мертвого, на захваченном корабле. До сих пор Кэвин не мог забыть ужас, который испытал в тот момент. И вот сейчас он увидел перед собой альбиноса живого. Вид у него был устрашающий – белые волосы, такая же, словно прозрачная, кожа, парализующий взгляд демонических красных глаз.
– Я вижу, вам понравилась моя внешность? – усмехнулся Хант. – Не смущайтесь, я давно привык к подобной реакции.
– Прошу простить меня, – Кэвин отвесил поклон. – И благодарю вашу светлость за то, что согласились принять меня.
– О, пустяки. Право, мне самому хочется попросить у вас прощения за беспорядок. Как вы знаете, я совсем недавно приехал из Франции, и дом еще не убран как следует.
Одежда и перстни, которыми были унизаны пальцы Ханта, сделали бы честь и королю. Заложив руки за спину, хозяин дома начал прохаживаться вдоль развешанных по стене картин.
– Полагаю, что вы оценили их по достоинству, – проговорил он мягким, вкрадчивым голосом. – Они впечатляют, не правда ли? Например, эта, – Хант остановился и показал рукой в сторону картины, где была изображена женщина с тремя грудями. – Представьте, это чудо мне удалось купить буквально за день до отплытия из Франции. Представляю, какой фурор она произведет в Букингемском дворце.
– Очень любопытно, – промямлил Кэвин, считая себя обязанным сделать Ханту приятное. «Господи, да у кого ж только рука поднялась нарисовать такое чудовище?» – подумал он, пряча глаза.
– Любопытно – это немного не то слово, – откликнулся Хант и посмотрел на гостя глазками маленькими и злобными, как у хорька. – Если б вы знали, сколько золота мне пришлось отдать за нее, вы нашли бы другое сравнение.
– И сколько же? – полюбопытствовал Кэвин.
Герцог усмехнулся.
– Полагаю, больше, чем вы видели за всю свою жизнь.
Кэвин снова посмотрел на ужасающий портрет и почувствовал отвращение. Не лучшие чувства вызывал у него и сам хозяин, но деваться ему было некуда. Хант оставался единственным, кто мог пролить свет на всю эту историю с убийством брата и бесследным исчезновением невестки. Оставаться в кругу подобных «сокровищ» долгое время ему не хотелось, и Кэвин решил больше не медлить.
– Ваша светлость, – заговорил он, – я пришел к вам по довольно важному делу.
– Ах, вот как. И по какому же?
– Я бы хотел узнать подробности гибели моего брата Уолдрона.
– Вашего брата? – Хант с любопытством посмотрел на Кэвина.
– Да, моего брата графа Вакстона.
– Так вы, значит, никакой не виконт Меррик? – Хант подозрительно рассматривал своего гостя.
– Простите, что я назвался титулом своего отца. Я совсем недавно приехал из колоний, поскольку известие о смерти брата не скоро дошло до меня. Пока я решил не брать титул брата.
– Понятно, – произнес Хант и дружески улыбнулся, словно его и Кэвина связывала какая-то мрачная тайна. – Но вы приехали сюда не столько за титулом, сколько чтобы разыскать его жену, – предположил Хант.
– Совершенно верно, – подтвердил Кэвин.
– Так-так, – сказал Хант, и на его скулах заходили желваки. – Какое увлекательное начало и захватывающее продолжение. А позвольте вас спросить, зачем вам нужна эта шлюшка? У вас теперь есть и деньги, и титул. Стоит ли беспокоиться о способе, каким вы их получили? Что заставляет вас начать поиски?
– Если она была причиной его гибели, пусть трагической, но случайной, я, признаться, и пальцем бы не пошевелил. Но из того, что мне известно, вывод один – леди Вакстон хладнокровно убила своего мужа, моего брата. Поэтому она должна быть найдена и повешена.
Скрестив на груди руки, Хант задумчиво прохаживался по галерее. Высокий, чуть ниже Кэвина, несмотря на свои пятьдесят с лишним лет, он был строен и подвижен.
– Насколько мне известно, вы были в хороших отношениях с моим братом, – продолжал молодой человек. – И в ту ночь вы находились в Хаверинг-хаузе. Может быть…
Хант не дал ему договорить.
– Вы знали ее? – спросил он Кэвина, разглядывая портрет трехгрудой женщины. – Я имею в виду Каролину.
– Нет. Поэтому я и пришел к вам. Может быть, вы опишете мне ее внешность и немного расскажете о ней?
Герцог подошел к окну и стал разглядывать зеленую лужайку, расстилавшуюся перед его домом.
– Мне стыдно признаться в этом, но я знал ее слишком хорошо, – задумчиво проговорил он.
Кэвин застыл, разглядывая отражение лица Ханта в стекле.
– Что вы хотите этим сказать, ваша светлость?
– Мы с вашим братом были больше чем друзья, но я совершил по отношению к нему бесчестный поступок. Правда, у меня есть оправдание.
– Вы… спали с его женой? – изумленно прошептал Кэвин.
– И, поверьте, очень раскаиваюсь в этом. Но она сама склонила меня к греху. Она охотилась за мной, а я… я – всего лишь слабый смертный и не смог устоять перед соблазном. А она была очень соблазнительна и умела добиться своего.
– Вы не думаете, что в ту ночь из-за вас между ними могла возникнуть ссора?
– Вполне возможно, только я был не единственным, кто наставлял рога вашему брату. И, кстати сказать, Уолдрон знал об… особенностях характера своей супруги. Во всяком случае, он ни на кого не обижался. Каролина была женщиной разнузданной, но неотразимой, мало кто устоял бы против ее колдовских чар. К тому же она постоянно врала, и эта страсть впоследствии превратилась у нее в манию. Она иной раз плела такие небылицы, что бедный Уолдрон не знал, чему и верить… Но он был околдован ею… И все же потом он понял, какую змею пригрел на своей груди.
Кэвин с волнением внимал каждому услышанному слову. – А у вас есть какие-либо предположения, где она могла бы скрываться сейчас?
Хант раздраженно пожал плечами.
– Будь мне это известно, я бы давным-давно нашел ее и позаботился о том, чтобы она никогда не покинула Тауэр.
– И у вас нет никакой зацепки? – разочарованно спросил молодой человек.
– Ни единой, – покачал головой Хант. – Поверьте, я не меньше вашего удручен этим обстоятельством. Впрочем, меня здесь долгое время не было, я покинул страну сразу после смерти вашего брата. Если вам повезет и вы ее найдете, – Хант повернулся к Кэвину, – дайте мне знать об этом. Я хотел бы кое о чем спросить ее.
– У нее не было родственников или знакомых здесь, в Лондоне? – продолжал расспрашивать Кэвин.
– Вы полагаете, Меррик, – позвольте мне называть вас так, как вы хотите, – что она может скрываться в Лондоне? – Тот в ответ коротко кивнул. – Маловероятно. Правда…
– Лучшего места, чтобы скрыться, не найти, – проговорил Кэвин. – Только тут человек, совершивший гнусное преступление, может надолго затеряться в трущобах.
– Вам не откажешь в рассудительности, Меррик, – произнес Хант. – Этим вы очень похожи на своего брата.
– Мой брат был прекрасным человеком. Он не заслужил такой позорной смерти.
– Совершенно с вами согласен, – промолвил герцог.
Кэвин потрепал перо на своей шляпе.
– Вы позволите мне при необходимости заходить к вам?
– Разумеется! – воскликнул Хант. – Я всегда буду рад вас видеть. И, если сочтете возможным, всегда держите меня в курсе событий.
– Непременно, ваша светлость, – пообещал Кэвин. – А теперь разрешите мне откланяться.
Хант кивнул.
– Приходите, когда распакуют всю мою коллекцию. Уверяю вас, там будет много любопытных вещиц. Надеюсь, что у вас столь же утонченный вкус, какой был и у вашего брата. Представляю, как бы он позавидовал мне, если бы увидел все это.
Кэвин наморщил лоб. Иногда ему казалось, что они с Хантом говорят не об одном и том же человеке, а совсем о разных людях. Уолдрон был добр, богат, всегда весел. Едва ли ему нравились такие дикие картины.
– Уолдрон интересовался искусством? – спросил он.
– Очень, – ответил Хант, и на его хищном лице появилась довольная улыбка. – Вас это шокирует?
Кэвин поднял глаза и, встретив взгляд Ханта, непроизвольно вздрогнул.
– Да нет, просто удивляет. Благодарю вас, сэр. Всего доброго, – Кэвин направился к дверям и, взявшись за ручку, обернулся и спросил: – Сэр, а вы узнали бы ее сейчас?
– Кого? – переспросил Хант, словно не понимая, о ком идет речь. – Ах, вы о Каролине.
– Да. Дело в том, что у меня нет ни одного ее портрета. А она могла измениться: пополнеть, изменить прическу… заболеть оспой, наконец.
На лице Ханта мелькнула недобрая усмешка. Он немного помолчал, затем ответил злым и твердым голосом:
– Я узнаю Каролину в любом обличье.
Кэвин смотрел на Ханта и постепенно приходил к мысли, что не только в облике, но и в поведении этого неприятного человека было нечто странное, настораживающее. Непонятно почему, но Хант производил на него совершенно отталкивающее впечатление. «С этим человеком следует вести себя крайне осторожно», – подумал Кэвин.
– Всего хорошего, – он поклонился и вышел.
– Всего, всего, – послышался позади вкрадчивый голос. Хант отвернулся и снова принялся разглядывать полюбившуюся ему картину. Он долго водил пальцем по ее прекрасной золоченой рамке, вслушиваясь в звук удаляющихся шагов.
«Вот это новость так новость. Значит, твой братец явился, чтобы искать справедливость? Ну пусть поищет. Но почему ты, Уолдрон, никогда не говорил мне, что у тебя есть брат? Ну ладно, все равно дело обещает быть весьма интересным. Только вот что меня беспокоит – известно ли ему о том письме, которое увезла с собой эта потаскуха? Жаль, Уолдрон, что ты не пожил еще хотя бы минуту, ты бы успел мне все рассказать. Но скажи-ка ты мне, Уолдрон, не было ли среди прочих имен и имени твоего братца? Может быть, не жажда отмщения руководит его поисками? Уж очень он настойчив. Нет, не ради мести он бросился разыскивать твою жену, Уолдрон. Ему нужно письмо, потому что его имя наверняка значится в списке. Он боится, что Каролина покажет письмо кому следует и тогда ему конец. В руках ее находится не честь семьи, а его жизнь. Вот что так его беспокоит».
Хант перешел к другой картине, изображающей мужчину и женщину в порыве сладострастия. За отделявшей их тонкой шторой видны были только силуэты, но поза не оставляла никаких сомнений в том, чем занимается эта парочка. Руки женщины были связаны, лицо ее исказила гримаса боли и желания. Хант долго пристально всматривался в полотно. Эту картину ему привезли с Востока. Он заплатил за нее большие деньги, но она стоила того.
– Это ты, Каролина, – прошептал Хант. – Я вижу тебя там, за перегородкой. Меррик поверил в то, что ты грязная развратница, и это хорошо. Куда приятнее иметь дело с доверчивым глупцом, чем с рассудительным человеком.
Хант ухмыльнулся. Предприятие, которое затеял этот Меррик, обещало быть на редкость интересным.
После смерти графа Вакстона Хант немедленно покинул Англию, но везде, где только возможно, расставил своих шпионов, задача которых состояла в том, чтобы собирать все сведения, касающиеся этого письма, и тотчас же информировать об этом его, Ханта. И вот прошло два с лишним года, и Хант вернулся, считая, что теперь он в полной безопасности.
Как человек здравомыслящий, Хант понимал, что Каролины ему не найти, поэтому и не бросался на ее поиски. Но иногда ему хотелось хотя бы раз побыть с ней наедине и наконец-то овладеть ее телом. От одной этой мысли его бросало в дрожь. «Нет, нужно любой ценой найти это проклятое письмо, – думал он. – Пусть этот сопляк ищет девчонку, и, уж если найдет, то перед тем, как перерезать ей глотку, я неплохо с ней позабавлюсь напоследок. И необходимо соблюдать осторожность, король Чарльз обзавелся целой армией шпионов. Если они хоть что-нибудь пронюхают – нам несдобровать, все будем болтаться на виселице. Как же вовремя появился братец Уолдрона. Ах, как вовремя. Вот он-то и приведет мне эту сладострастную сучку. Уж скорее бы».
