Текст книги "Тайфун"

Автор книги: Клер Эллиот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Глава 6

Джульетта сонно зашевелилась и пристально посмотрела на очертания человека у ее кровати. Это был Марк, растянувшийся на стуле. Он крепко спал, и рука его была вытянута под странным углом. Она проследила за ней глазами и обнаружила, что Марк крепко сжимает ее ладонь Джульетта слишком плохо себя чувствовала, чтобы удивиться тому, что была в чужой комнате, что Марк здесь и что они держат друг друга за руки. Она только почувствовала сквозь сон, что это очень приятно. Она лежала так, наслаждаясь его близостью, пока пересохшее горло не заставило ее высвободить руку, казавшуюся ватной, чтобы дотянуться до стакана с водой на бамбуковом столике возле кровати. Неловким движением она стукнула стакан о лампу.

Марк вздрогнул, мгновенно проснувшись.

– Что случилось, Джульетта? Тебе нехорошо? – тревожно спросил он.

– Я захотела пить, – сказала она, жадно глотая спасительную влагу. Она приподнялась на локте. – Ты провел здесь всю ночь?

– Я не хотел оставлять тебя. Никогда еще не видел человека, который был бы настолько болен, – сказал он, беспокойно глядя на Джульетту. Он протянул руку и потрогал ее лоб. – Теперь ты совсем холодная. Это невероятно, пару часов назад ты вся горела! И сыпь начинает исчезать.

– Я же тебе сказала, что это недолго продлится, – сказала она, сладко зевнув.

– Если тебе стало так плохо от одного запаха креветок, то что случилось бы, съешь ты все, бестолковая женщина? – грубовато отругал ее Марк. Под жесткой щетиной, затенявшей всю нижнюю часть его лица, было видно, что он все еще бледен от напряжения бессонной ночи и беспокойства за нее. – Ты могла умереть! – сказал он дрогнувшим голосом.

Джульетта покаянно улыбнулась, согретая его гневом, понимая, что он сильно за нее испугался.

– С тех пор как креветки перестали входить в мой рацион, мне не приходило в голову думать о них. – Она не была полностью с ним откровенна, но, конечно же, не собиралась рассказывать Марку настоящую причину, по которой она забыла о своей аллергии!

Марк потянулся, провел рукой по своей заросшей щеке и поморщился. «Он, должно быть, ужасно устал», – подумала Джульетта; маленький бамбуковый стул из спального гарнитура не предназначен для того, чтобы мужчины подобного телосложения спали на нем.

– Как ты теперь себя чувствуешь?

Она осторожно сбросила простыни, чтобы посмотреть на свою кожу.

– Я больше не хочу умирать, – спокойно сказала она, – но я чувствую, что эта аллергия меня изнурила, а сыпь зудит и чешется просто ужасно!

– Доктор оставил мазь, которая, кажется, действует довольно эффективно. Помажешься?

– Да, пожалуйста, – благодарно сказала Джульетта, взяв маленький пузырек мази. Помазав лицо и руки, она почувствовала, как лекарство немедленно стало действовать. Но тут она обнаружила, что сыпь покрыла ее тело и в тех местах, которые не были видны под тенниской. – Ты вчера меня мазал?

– Да, – сказал Марк.

– Везде? – обеспокоено спросила она.

– Везде, – подтвердил он. Глаза его смеялись. – Но я обещаю тебе, дорогая, что, хотя ласкать тебя везде остается моей пылкой мечтой, вчерашняя ночь была не самым подходящим моментом для ее осуществления! Ты напоминала омара и к тому же была в бессознательном состоянии! Я не буду снова предлагать тебе свои услуги; теперь, когда твоя кожа приобрела нормальный оттенок, я вряд ли смогу сохранить бесстрастность! – Он широко зевнул и встал. – Если не возражаешь, то, раз уж ты на пути к выздоровлению, я пойду и посплю в своей собственной кровати. Этот стул чертовски неудобен! И тебе сейчас лучше всего отдохнуть.

– Да, – сказала Джульетта, откидываясь на подушки. Она сонно посмотрела на него. – Спасибо, Марк.

Его взгляд смягчился, и он, наклонившись, поцеловал ее в лоб.

– Я должен признаться, что планировал не так провести эту ночь! – усмехнувшись, сказал он.

Джульетта чувствовала теплое прикосновение его губ, пока опять не заснула. Она проснулась через несколько часов и несколько минут лежала, смакуя тот факт, что она уже совсем здорова. Джульетта подняла руки, и они были своего обычного бледно-фарфорового цвета. Казалось, отвратительная красная сыпь была лишь плодом ее воображения. Но это было не так, об этом свидетельствовала тенниска Марка, надетая на нее.

Джульетта рывком села, совершенно отчетливо вспомнив, как Марк раздевал ее, и все остальные услуги, которые он ей оказывал. Теперь она, должно быть, полностью выздоровела, раз ее беспокоит то, что Марк видел ее без одежды! Ей не хотелось больше спать, и, встав с постели, она направилась в гостиную, надеясь найти там что-нибудь почитать. Она замерла, когда открыла дверь. В комнате были высокие потолки, стоял старинный камин, облицованный изразцами, огромные окна выходили на балкон с видом на гавань Абердин, сверкающую яркими красками. Богатый восточный ковер покрывал паркетный пол, прекрасные картины индийских и китайских живописцев смотрели на нее со стен. Красные с золотом лакированные стулья были расставлены около черного комода, который служил кофейным столиком; уютная софа в западном стиле, покрытая яркими подушками, стояла около одной из стен.

Обстановка этой комнаты совершенно отличалась от стиля, принятого в Гонконге, которому были присущи холодные тона, чтобы компенсировать жару. «Комната обстав лена великолепно», – подумала Джульетта, заметив во всем присутствие вещей, которые, должно быть, Марк собрал, путешествия по Дальнему Востоку. Она увидела книжный шкаф рядом с письменным столом из черного дерева, заваленным бумагами. Джульетта начала изучать корешки книг, когда у нее за спиной раздался неумолимый голос, заставивший ее вздрогнуть от неожиданности.

– Что ты делаешь здесь, почему не в постели?

Она потеряла равновесие и упала на кипу беспорядочно разбросанных бумаг у себя за спиной, разбросав ноги, как молодая кобыла. Марк с взъерошенными волосами в коротком красном с золотом шелковом халате, под которым, как Джульетта догадалась, ничего не было, смотрел на нее из дверного проема своей спальни.

– Я ищу книгу, – запинаясь, произнесла она.

Марк заботливо оглядел ее.

– Выглядишь гораздо лучше, – согласился он. Его глаза задержались на ее красивых стройных ногах, которые были полностью на виду.

Джульетта поднялась быстро, как только могла, сообразив, что тенниска сильно задралась вверх и что она больше уже не представляет собой зрелище, которое гарантировало ей пресечение всяких непристойных желаний со стороны мужского пола.

– Могу я принять душ? Я чувствую себя ужасно грязной, – быстро сказала она.

– Ты не упадешь в обморок или еще что-нибудь в этом роде? – подозрительно спросил он.

Она покачала головой.

– Шампунь и новая зубная щетка в шкафчике, бери все, что тебе нужно, – сказал он, все еще не в состоянии оторвать от нее глаз; что-то в них заставило ее почувствовать себя магнитом, неудержимо и медленно притягивающимся к нему.

С большим трудом она стряхнула с себя это наваждение и быстро сбежала в ванную. Это было таким блаженством – стоять под струей теплой воды, которая смывала с ее кожи липкую мазь. Она стояла под душем, пока Марк не постучал в дверь, крикнув:

– Ты там еще жива?

– Уже иду, – поспешно ответила она, завернув волосы в полотенце и обернув вокруг себя другое.

Он стоял в коридоре, словно не веря, что она справится сама, одетый в неприлично короткие старенькие шорты, переделанные из джинсов, в рубашку с короткими рукавами и шлепанцы.

– Я принес тебе рубашку, она довольно большая, зато чистая. Твоя кожа еще слишком нежна для платья.

Слова благодарности застыли на ее губах, когда она встретила взгляд его ярко-синих глаз. Они стояли так в тишине, их широко открытые глаза были прикованы друг к другу, пока Марк, отвернувшись, не сказал хрипло:

– Иди оденься. Хочешь кофе?

– Да, пожалуйста, – тихо прошептала Джульетта и, спасаясь бегством в своей комнате, плотно закрыла за собой дверь. Что с ней происходит? Она все еще чувствовала легкое головокружение; в какое-то мгновение она могла поклясться, что Марк собирался сдернуть с нее полотенце, и она не была уверена, что остановила бы его.

Она резко села на кровать, ее тело трепетало при одной мысли, что его загорелые пальцы коснутся ее белой кожи. Она очень страдала от мысли, что у Марка было много женщин, призналась она себе. Ей пришлось напомнить себе, что Марк обладал притягательным очарованием, которое он бессознательно использовал при общении с каждой женщиной, хотя Джульетта поймала себя на мысли, что ей хочется, чтобы его внимание было обращено только на нее. Она снова в него влюбилась. Может, уже слишком поздно бороться с этим?

Ей понадобилось удивительно много времени, чтобы расчесать свои мокрые волосы дрожащими пальцами. Она собиралась заплести их в косу, но после нескольких неудачных попыток бросила эту затею. Рубашка Марка была ей ужасно велика, но, она чувствовала волнующую близость к нему, надев ее, словно он поставил на ней знак, свидетельствующий о том, что Джульетта принадлежит ему.

Он поднял на нее глаза и улыбнулся, когда она вошла в маленькую, залитую солнцем кухню, наполненную прекрасным ароматом свежесваренного кофе.

– Моя рубашка выглядит совершенно иначе на тебе! – сказал он, окинув ее оценивающим взглядом. Глаза его потеплели, остановившись там, где прекрасный нежный шелк рубашки немного оттопыривался. – Очень скромно и волнующе!

Джульетта улыбнулась; его тон был непринужденный, в голосе не слышалось угрозы. Он показал одно из бамбуковых стульев за столом.

– Садись; после изнурившей твой организм болезни нельзя ожидать, что ты быстро поправишься.

– Меня немного знобит, – согласилась Джульетта, хотя она не думала, что это вызвано только болезнью.

– А Лим, моя хозяйка, взяла сегодня выходной, чтобы съездить повидать свою семью, поэтому тебе придется мириться с моей стряпней, – весело сказал Марк. – Ты предпочитаешь завтрак по полной программе?

– Нет, я так не думаю, – с сомнением в голосе сказала Джульетта. – Только тост, пожалуйста.

Марк приготовил себе обильный завтрак, причем очень умело; это говорило о том, что он может поухаживать за собой сам, когда это необходимо. Говоря с Джульеттой, он принялся мыть грязные тарелки, время от времени поглядывая на нее.

– Я могу управиться и с посудомоечной машиной, и погладить себе рубашку! Хотя, если честно признаться, мне больше нравится, когда это делает за меня А Лим!

Джульетта задумчиво смотрела на него, думая, что ей совсем не следует удивляться. Марк был настолько уверен в своих мужских достоинствах, что ему никогда не приходило в голову, что он роняет свое достоинство, выполняя женскую работу, когда это необходимо. «Это особенный мужчина, – задумчиво размышляла Джульетта. – Девушке, которая сможет сохранить его любовь, очень повезет». Внезапное откровение о том, что она хочет на самом деле, пронзило ее словно молния. Она отогнала эту мысль, напомнив себе, что не стоит рассчитывать на звезды с небес. Марк просто хочет ее; и от него большего не добьешься.

– Тебе уже, наверное, нужно собираться в поездку на лодке? – спросила она. – Я не думаю, что смогу поехать. Пожалуй, вернусь в отель и отдохну.

Марк усмехнулся:

– Как ты думаешь, который сейчас час? Они давно уехали. Я позвонил им и рассказал, что случилось.

Рука Джульетты с тостом застыла на полпути.

– Ты не поехал из-за меня? – испуганно спросила она.

– Неужели ты действительно думаешь, что я бы поехал и бросил тебя одну? – спросил он, улыбаясь дразнящей улыбкой. – Но, может быть, на следующий уикэнд мы сможем поехать, например, на острова Соко и провести ночь на джонке. Что ты об этом думаешь?

Джульетта с трудом проглотила кусок тоста. Она знала, что он имеет в виду. Ведь Люси и Ричарда там не будет. Она посмотрела ему прямо в глаза, понимая, что никогда себе не простит, если сейчас упустит второй шанс.

– Мне бы этого хотелось.

– Хорошо. – Его невыразительный голос противоречил теплоте, которая появилась в его глазах. – На тот случай, если ты планируешь сбежать обратно в роскошные апартаменты гостиницы, мисс Хеммонд, – знай, что ты передо мной в долгу и должна составить мне компанию сегодня.

На лице Джульетты тут же появилось настороженное выражение.

– Все, что я хочу, – сказал он тоном оскорбленной невинности, – это растянуться на удобном кресле на балконе и поболтать с тобой. Когда я один, то чувствую себя обязанным работать. В конце концов, я имею право немного расслабиться?

– Пусть будет так. Как я могу тебе отказать? – сказала Джульетта, улыбнувшись в ответ, хотя ей было интересно, как именно Марк обычно любит расслабляться и подразумевает ли он, что и она должна в этом участвовать. Джульетта спросила:

– Дела с компанией правда настолько плохи?

– Я буду рад, когда все это закончится, каким бы ни оказался исход, – задумчиво ответил он. – Эти последние шесть месяцев были самые неприятные в моей жизни.

– И самые трудные, судя по обстоятельствам, – сочувственно заметила Джульетта.

– Да, это так, – согласился он, крепко сжав пальцами бокал в порыве гнева. – Но любой безумец с манией величия, который думает, что сможет саботировать Лонгриджей и меня, встретит ожесточенное сопротивление, и ему придется вступить в беспощадную схватку, которая произойдет по его вине! – сказал он с мрачной улыбкой, не предвещающей противнику ничего хорошего.

Джульетте стало немного не по себе. В это мгновение Марк выглядел совершенно безжалостным, ей не хотелось бы когда-нибудь вызвать его гнев. Он взял ее за руку, большим пальцем медленно поглаживая ее ладонь.

– Давай забудем про дела и выйдем на балкон, чтобы понежиться на солнышке; здесь оно нечастый гость. Одна из невыгодных сторон жизни на вершине заключается в том, что гора почти всегда закрыта тучами!

Он вынес ей кресло с высокой спинкой, принес несколько книг, которые оставила здесь Белинда, когда в последний раз гостила у него, и, подвинув свое кресло ближе к ней, принялся извиняться за свое продолжительное отсутствие, объясняя это тем, что он выбирал книги. Джульетта не знала, радоваться ей или огорчаться.

Она не могла сосредоточиться на чтении легкой готической новеллы, ей хотелось смотреть на Марка, изучать его стройные ноги, смуглую кожу, покрытую густыми черными волосами, чтобы навсегда запечатлеть в памяти каждую его частичку. Было трудно сосредоточить взгляд на расплывающихся перед глазами строчках текста; она снова взглянула на него исподтишка и увидела, что книга лежит на его коленях, а он спит. «Он действительно выглядит очень измученным», – с болью подумала она, уже без опаски изучая его лицо. Она спросила себя, сколько часов он позволял себе спать по ночам с тех пор, как начал бороться за будущее своей компании. Он был такой разносторонний: стойкий бизнесмен и плейбой, обольститель женщин и внимательный к другим человек. Такой нежный и сочувствующий, когда он ухаживал за ней во время болезни, – и такой беззащитный в своем сне с откинутой назад головой и растрепанными, как у маленького мальчика, волосами.

«Но это я стала совсем беззащитной», – подумала Джульетта уныло. За эти три коротких дня Марк разрушил все так тщательно сооружавшиеся ею преграды. Что же случилось? Девочка, приехавшая в Гонконг, покинет его женщиной, изведав в полной мере всю полноту и гамму эмоций зрелого человека, в которых она так долго себе отказывала.

Луч солнца, пробившийся сквозь завесу из пальмовых листьев, упал на лицо Марка. Он вздрогнул и быстро открыл глаза.

– Я не так планировал развлекать тебя, Джульетта, – покаянно сказал он. – Наблюдать за тем, как я сплю, – не слишком увлекательно.

– Это как раз то, что мне нужно, чтобы немного расслабиться, – сказала Джульетта, хотя мысли ее были далеко не так безоблачны. Она повернулась к нему, улыбаясь. – К тому же все было мирно и хорошо. У тебя, может быть, много недостатков, Марк, но, по крайней мере, ты не храпишь!

– Конечно же, нет! – оскорбленно воскликнул он, сладко потянувшись. Джульетта залюбовалась игрой его мускулов под рубашкой.

Он обхватил руками колени, пристально глядя на нее.

– Почему ты хотела выйти замуж за Эдварда?

Джульетта взглянула на него, испугавшись внезапности вопроса. Она знала, что для него очень важно, чтобы она ответила ему честно.

– Я приняла свои чувства за любовь. Было так приятно, что этот красивый мужчина старше меня захотел на мне жениться, если учесть, что местные ребята никогда не смотрели на меня дважды! – добавила она.

– Я не удивлен, – сказал Марк.

Джульетта изумленно посмотрела на него, его слова едва ли можно было принять за комплимент; глаза Марка потемнели, и он добавил:

– Ты не из тех женщин, которые привлекают юношей, они предпочитают бросающихся в глаза своей красотой девушек, которые часто оказываются на самом деле растрепанными и неряшливыми. Только зрелый мужчина может оценить утонченную красоту, которая очень долго не увянет. – Он зачарованно наблюдал, как краска стыда заливает ее шею и лицо.

– Я была ослеплена внешним блеском, – сказала она, когда наконец смогла произнести хоть одно слово. – Я думала, что это, должно быть, любовь, но когда пелена упала с моих глаз, я поняла, что совсем не люблю его, но, – она честно добавила, – мне все еще было трудно смириться с тем, что все, на что я надеялась, больше не существует.

Марк понял, что она хотела сказать.

– Я знал в то время, что ты не плачешь из-за того, что потеряла свой счастливый билет, – нахмурился он, – но впервые в жизни я позволил Эдварду повлиять на свое решение.

– Эдварду? – воскликнула Джульетта.

– Он удивительно снисходительно отозвался о тебе, только намекнув, что не стоит доверять хорошенькой картинке. И я позволил своему гневу и обиде убедить меня в том, что это правда.

– Но это Эдвард настроил меня против тебя! – сказала Джульетта. – Он сказал мне, что ты всегда приводишь девушек в летний домик, чтобы соблазнять их там, намекая, что я просто была одной из них!

– Эдвард может быть очень хитрым, я уверен, что он почувствовал, что между нами что-то есть, и намеренно действовал так, чтобы все разрушить. Я должен был понять, что он из себя представляет! – сказал Марк, укоряя себя.

Джульетта застенчиво рассмеялась.

– Но вряд ли я вела себя подобающим для девушки с разбитым сердцем образом, правда? Не удивительно, что у тебя сложилось обо мне неправильное представление.

Марк повернулся к ней и, протянув руку, взял ее ладонь.

– Нельзя противостоять тайфуну, – вкрадчиво сказал он, – это как раз правильное определение нашим с тобой чувствам; необузданные, стихийные, которым невозможно сопротивляться!

Сердце Джульетты бешено забилось.

– Но ты для меня сделал много хорошего, – нервничая, пробормотала она. – Я близко к сердцу приняла твою лекцию о независимости женщины, поклявшись, что ради своей же безопасности никогда больше не буду доверять мужчинам.

– И теперь ты совсем не впускаешь их в свою жизнь, – сказал он с поразительной проницательностью. – Тебе придется немного рискнуть своим спокойствием, если ты когда-нибудь собираешься удовлетворить требования этой очень страстной личности.

Она не сопротивлялась, когда он сгреб ее в охапку и посадил к себе на колени. Он взял ее руку и, поцеловав каждый пальчик, надолго припал губами к ладони. Она осторожно положила свою свободную руку на его волосы, зарывшись в них пальцами. Марк поднял на нее глаза, его яркие синие глаза сверкали, а губы растянулись в вопросительной улыбке. Джульетта ответила ему нежным взглядом, ее глаза выражали все, что она чувствовала к нему, но очарование было разбито резким звонком телефона.

Марк, казалось, решил проигнорировать его, но, поставив Джульетту на ноги, с сожалением пробормотал.

– Проклятье! Мне лучше ответить.

Скрестив руки на груди, она стояла на балюстраде, наблюдая, как лучи заходящего солнца играли бриллиантовыми переливами на небе, чувствуя себя счастливой, как никогда в жизни. «Марк слишком долго говорит по телефону», – подумала она. Она услышала, как он, хрипло рассмеявшись, сказал «Нет!», потом «Я смогу отблагодарить вас… три или четыре дня… Я справляюсь с этим, не волнуйся». Ее пальцы вцепились раздраженно в перила, он отнюдь не спешил заканчивать разговор. Хотя, может быть, целовать девушек на своем балконе было настолько для него обычным делом, что он не придавал этому значения.

– Это Люси, она справлялась о твоем здоровье, – невозмутимо сказал он, как будто несколько минут назад они не обнимались. Джульетта, раздражаясь, думала, собирается ли он снова заключить ее в объятия, но вместо этого, к ее разочарованию, он сказал:

– Мы сегодня ничего не ели, не хочешь что-нибудь выпить перед обедом?

Джульетта слабо улыбнулась.

– Мне пора возвращаться в отель, я не могу больше отнимать у тебя время, – сказала она, и тон ее был язвительней, чем ей хотелось бы.

– Давай сначала выпьем. Если хочешь, можешь выбрать безалкогольное, – сказал Марк, немного прищурив глаза. – Я выпью.

Он вышел и начал наливать для себя стакан, не дожидаясь ее ответа. Немного поколебавшись, Джульетта последовала за ним и попросила джин с тоником, хотя не была уверена, что ее выбор правильный; джин пользуется дурной славой как напиток, только усугубляющий дурное настроение.

Они вели немного натянутую беседу, пока Джульетта потягивала напиток, который на самом деле не хотела пить, и ругала себя. Она понимала, что Марк был озадачен внезапной сменой ее настроения, и была с собой достаточно честна, чтобы признать, что вела себя как надутый ребенок, потому что он забыл о ней на несколько минут, – но она не могла от этого избавиться. Она односложно отвечала ему, пока Марк, осушив свой бокал, не встал, сказав:

– Если хочешь, я отвезу тебя сейчас.

– Прекрасно, – сухо ответила она. – Я только соберу вещи.

Гордо подняв голову, Джульетта прошла в свою комнату, сняла рубашку Марка и аккуратно положила ее на кровать, прежде чем надеть платье.

Марк мрачно посмотрел на нее потемневшими глазами, когда она присоединилась к нему, взял ключи от машины в желтой с зеленым китайской вазочке, и резко повернулся, схватив ее за плечи.

– Ты действительно хочешь ехать?

Джульетта посмотрела на него, и ее взгляд утонул в глубине его глаз.

– Да… нет… я не знаю! – беспомощно сказала она, смутившись.

Он еле заметно улыбнулся, в его голосе пропало напряжение.

– Я решу за тебя. Ты остаешься по крайней мере на обед. Должно быть, умираешь с голоду?

Ее желудок заурчал при упоминании о еде. Она не ела почти сутки. Они вместе отыскали необходимые продукты в холодильнике для того, чтобы быстро приготовить спагетти, соус и салат. Марк предположил, что вряд ли Джульетте следует есть китайские блюда, и она кивнула, согласившись с ним. Она принялась готовить, а Марк вынес маленький столик на балкон и сервировал его серебряными приборами и посудой, раскрашенной на одном из местных заводов, поставил свечи в граненые вазочки, чтобы защитить их от легкого вечернего бриза.

Она поставила на стол дымящееся блюдо, от которого исходил ароматный запах.

– Вкус столь же хорош, сколь и вид, – сказал Марк. Прожевав первую порцию и оценив ее по достоинству, он поднял бокал с прохладным вином. – Ты женщина со многими достоинствами, Джульетта, красивая, интеллигентная, а теперь я еще обнаружил, что ты великолепный повар. Может, у тебя есть и другие достоинства, которые я еще не обнаружил?

– Подожди и увидишь, – опрометчиво сказала Джульетта. Интимный сумрак балкона, теплая восточная ночь, казалось, лишили ее обычной осторожности. Она так озорно улыбнулась ему, что он чуть не подавился.

Они надолго засиделись за столом, теплый нежный ветерок приятно ласкал кожу, они весело болтали, пока мотыльки кружились вокруг свечек. Джульетта поежилась от порыва прохладного ветра, разметавшего ее волосы по лицу. Марк, нахмурившись, огляделся.

– Похоже, хорошая погода закончилась. Тебе и так повезло, сейчас сезон дождей! Давай вернемся в комнату, становится прохладно. Хочешь бренди?

Джульетта чувствовала, что должна собираться домой, но решила не прислушиваться к своему здравому смыслу. Наблюдая за тем, как Марк с присущей ему грацией удобно развалился на другом краю софы, она внезапно поняла, что он был для нее чем-то большим, нежели простым собеседником за обедом. Она уютно уселась на своем краю софы, размышляя над тем, в состоянии ли совладать с этим.

Он взглянул на нее поверх стакана.

– Ты всегда так нервничаешь, Джульетта? – спросил он. – Или боишься, что я нахожу удовольствие в изнасиловании и мародерстве?

– Тебе не нужно ни насиловать, ни мародерствовать, – спокойно сказала она, уклонившись от ответа на первый вопрос. Она склонила голову. – Тебя не удовлетворит близость с женщиной, которая этого не хочет.

– Ты очень проницательна, – сказал Марк, с уважением смотря на нее. – Мне никогда не было особенно интересно делать зарубки на столбике кровати. Если это будет нечестно, то оно этого не стоит, это просто бесполезная растрата энергии, и потом, когда все кончено, тебе становится интересно, стоило ли вообще тратить на это свои силы.

Щеки Джульетты покрылись красными пятнами. Ни один мужчина раньше не говорил с ней так прямо. Она с сомнением посмотрела на него, думая, стоит ли она этого.

Он ответил ей взглядом, полным такой нежности, что она прогнала все свои страхи. Она неуверенно улыбнулась ему, и Марк, поставив свой стакан с бренди, взял из ее ослабевших пальцев бокал. С непреднамеренностью, которая противоречила его горячо блестевшим глазам, он нежно притянул ее к себе, поцеловав сначала осторожно, а потом со все возрастающей страстью. Джульетта отозвалась с такой искренней страстью, что почувствовала дрожь, которая пробежала по его сильному телу.

– О, Джульетта, – прошептал он, – ты никогда не перестаешь восхищать и удивлять меня!

Почувствовав, что она немного напряглась, когда понимание того, что она делает, нахлынуло на нее, он отстранился от нее.

– Ты передумала, дорогая?

– Я знаю, к чему это ведет, Марк, – сказала Джульетта глухим голосом. Она опустила глаза и выдавила из себя в смущении: – Я никогда этого не делала раньше, я нервничаю.

Марк все еще ласкавший ее, отстранился, широко открыв глаза от удивления. «Это все испортило, – мрачно подумала Джульетта. – Неопытность хороша, когда тебе восемнадцать, но в двадцать пять это довольно странно. Он не хочет лишних хлопот».

Она не могла вынести его взгляда, видеть, как изменилось его лицо.

– Дорогая, последняя вещь, которую я хочу, это вовлекать тебя в то, к чему ты не готова. Я отвезу тебя обратно в отель, пока еще не поздно, – сказал наконец Марк.

Это был вежливый отказ, он больше не хотел ее. Джульетта вырвалась из его объятий, ее глаза были полны слез разочарования. Марк взял ее за подбородок и поднял ее голову так, чтобы она могла видеть его лицо, и нежными поцелуями осушил слезы, катившиеся из уголков глаз.

– Дорогая, я не хочу, чтобы ты уходила, поверь мне, но я ждал тебя семь лет, поэтому думаю, что смогу подождать еще немного. – Он тяжело вздохнул. – Но только если тебя не будет рядом!

– Что ты имеешь в виду? – спросила Джульетта озадаченно, и ледяной комок отчаяния стал таять внутри от вновь проснувшейся надежды.

– Если ты останешься, то я вряд ли смогу отпустить тебя, – просто ответил он. – Я признаюсь, что все мои намерения и мысли были направлены лишь на одну цель – затащить тебя в постель. Только небесам известно, как сильно я все еще хочу этого! – горько сказал он. – И я могу это сейчас сделать: каждое движение твоего тела говорит мне, что я заставляю трепетать его от страсти, – добавил он с присущей всем мужчинам самоуверенностью. – Но я не хочу связывать тебя с собой лишь физическим влечением, как бы прекрасно это ни было. – Синие глаза мгновенно затуманились. – Я хочу теперь большего. Только заниматься с тобой любовью будет для меня недостаточно. Прежде чем принять прекрасный дар, который ты мне предлагаешь, я хочу, чтобы ты полюбила меня. Чтобы ты полюбила меня так же, как я люблю тебя, – нежно добавил он.