Текст книги "В поисках Валгаллы"

Автор книги: Клайв Касслер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 33 страниц)

26

Стоя на возвышении, адмирал Сэндекер отбивался от репортеров. Больше всего на свете он не любил выступать перед прессой. Хотя он всегда находился в хороших отношениях с масс-медиа и не раз имел удовольствие общаться с журналистами тет-а-тет, при свете прожекторов он чувствовал себя не в своей тарелке. Адмирал не любил вертеться как уж на сковородке, избегая провокационных вопросов. Прямота и честность, свойственные адмиралу Сэндекеру, были явно не к месту в бюрократическом и чопорном Вашингтоне.

Выдержав сорокаминутный град вопросов о роли НУМА в расследовании обстоятельств трагической гибели «Дельфина», Сэндекер вздохнул с облегчением, заметив, что журналисты начали выдыхаться.

– Не могли бы вы рассказать, что нашли ваши сотрудники во время погружения на подводной лодке? – спросила известная всей стране дама, телевизионный репортер.

– Видимо, они нашли доказательства того, что лайнер загорелся не случайно, – ответил Сэндекер.

– Вы могли бы описать эти доказательства?

– В том месте, где, по словам команды, начался пожар, они обнаружили горючий материал.

– Вы определили его состав? – спросил репортер из «Вашингтон пост».

– Как мне сообщили, его исследуют в лаборатории ФБР, – ушел от прямого ответа Сэндекер. – Скоро они сообщат о результатах.

– Что вы можете рассказать о террористах, похитивших ваше исследовательское судно «Изыскатель»? – спросил репортер из Си-эн-эн.

– Мне нечего добавить к тому, что вы уже знаете. Все пираты, участвовавшие в похищении, погибли. Поэтому нам не у кого выяснить причины захвата судна.

Подняла руку женщина в голубой блузке из новостей Эй-би-си:

– Как вашим людям удалось уничтожить пиратский корабль и всех, кто находился на его борту?

Сэндекер заранее приготовился к ответу на этот вопрос. Хотя ему и не хотелось этого делать, все же он солгал, чтобы на ученых и команду «Изыскателя» не навесили ярлык убийц.

– Насколько мы знаем, один из охранявших вход в лагуну выстрелил ракетой в «Изыскатель». В темноте он промахнулся, и ракета попала в пиратский корабль.

– Что случилось с охранником? – продолжала расспрашивать женщина. – Он может дать показания?

– Нет, к несчастью, он погиб во время стычки с моим директором по спецпроектам. Он пытался остановить охранника и не дать ему выстрелить в наш корабль еще раз.

Внимание Сэндекера привлек репортер из «Лос-Анджелес тайме»:

– Не видите ли вы связи между этими двумя происшествиями?

Сэндекер поднял руки и пожал плечами.

– Для меня это загадка. Может быть, вы обратитесь в ФБР или ЦРУ? Их расследование продолжается.

Репортер попросил разрешения задать еще один вопрос. Адмирал не возражал.

– Известно, что директор департамента специальных проектов НУМА руководил спасением людей с «Дельфина». Не он ли не допустил уничтожения исследовательского судна и вчера спас жизни детей-инвалидов во время воздушного поединка в Нью-Йорке?

– Да, – гордо ответил Сэндекер. – Как вам известно, его зовут Дирк Питт.

Из глубины комнаты какая-то журналистка выкрикнула следующий вопрос:

– Не думаете ли вы, что здесь тоже есть связь?

– Нет, я так не думаю, – оборвал ее Сэндекер. – Пожалуйста, не задавайте мне больше вопросов на эту тему, потому что я еще не разговаривал с мистером Питтом после этого происшествия. Я знаю только то, что прочитал в ваших газетах и видел в ваших выпусках новостей.

Сделав паузу, Сэндекер снова поднялся на возвышение, поднял руки:

– Леди и джентльмены, это все, что я знаю. Благодарю вас за внимание.

Когда адмирал вернулся к себе, у кабинета его ждал Йегер Хайрем. Около его стула стоял старый кожаный портфель доктора Иге на. Питая слабость к старым вещам, Хайрем обычно брал его с собой, когда работал дома. Он оказался более вместительным, чем обычные портфели.

Поднявшись, Хайрем вошел вслед за Сэндекером в кабинет.

– Есть новости? – спросил Сэндекер, усаживаясь за свой стол.

– Я подумал, что вам будет интересно узнать о работе ЦРУ на пиратском судне, – заметил Йегер, открывая портфель и вынимая папку.

Приподняв брови, Сэндекер взглянул на Йегера сквозь очки:

– Откуда у тебя эти сведения? ЦРУ нам еще ничего не сообщило. Я только знаю, что всего... – он взглянул на часы, – десять часов назад они начали погружение на месте кораблекрушения.

– Руководитель проекта требует, чтобы ему докладывали каждый час. Поэтому мы будем знать, что они обнаружат почти одновременно с ним.

– Если выяснится, что Макс проникает в секретные файлы ЦРУ, у нас будут неприятности.

Слегка улыбнувшись, Йегер ответил:

– Поверьте мне на слово, адмирал, они никогда не узнают. Макс забирает сведения из компьютера спасательного судна до того, как их зашифруют и отправят в Лэнгли.

Теперь ухмылялся Сэндекер:

– Ладно, расскажи, что обнаружила Макс?

Открыв файловую папку, Йегер начал читать:

– Установлено, что пиратский корабль на самом деле был рабочим грузовым катером размером сто сорок пять футов. Построен на верфи Хогана в Сан-Диего, в Калифорнии, по заказу индонезийской офшорной нефтяной компании. Катер отличается хорошей маневренностью и развивает высокую скорость.

– Установили владельца? – спросил Сэндекер.

– Он зарегистрирован в нефтяной компании «Барак ойл», которая входит в «Колэксико».

– "Колэксико"... – задумчиво повторил Сэндекер. – А я думал, что ее перепродали и сразу же закрыли.

– Закрытие компании лишило бы индонезийское правительство основного источника дохода от добычи нефти.

– Кто приобрел «Колэксико»?

Йегер посмотрел на него с улыбкой:

– Корпорация «Цербер».

Откинувшись на стуле, Сэндекер самодовольно усмехнулся:

– Хотел бы я видеть лицо Чарльза Дэвиса, когда он это услышит.

– Передача собственности нигде не зафиксирована, – заметил Йегер. – Формально владелец не менялся. В наших базах данных следы судна теряются в 1999 году. Вряд ли на борту катера найдут материалы, указывающие на принадлежность к «Церберу».

– ЦРУ еще не установило личности пиратов?

– Тела сильно повреждены взрывом, поэтому их сложно опознать. Охранника из сторожки отливом унесло в море. Как и предполагал Дирк, скорее всего, многие из этих парней уволились из спецназа и стали наемниками. Зубные карты и отпечатки пальцев наверняка помогут определить их имена.

– В наши дни так часто бывает с военными.

– К несчастью, наемникам платят больше, чем военным.

– Нет ли у Макс догадок о мотиве, побудившем руководство «Цербера» пойти на массовое убийство?

– Она не может работать без исходных данных.

– Может быть, все дело в личности доктора Игена, – задумчиво добавил Сэндекер.

* * *

Вернувшись к своему любимому компьютеру, Хайрем уселся за клавиатуру. Он вызвал Макс и, пока она не потаилась, задумчиво всматривался в пустой экран. Увидев голографическое изображение, Хайрем спросил:

– Ничего не произошло, пока я был у адмирала?

– Ныряльщики сообщили, что не нашли практически ничего, относящегося к пиратской команде. Ни личных вещей, ни записных книжек, только одежду и оружие. Тот, кто руководил пиратской операцией, сумел замести следы.

– Я хотел бы, чтобы ты пока отвлеклась от этого проекта и детально изучила биографию доктора Элмора Игена.

– Ученого?

– Его самого.

– Посмотрю, что я смогу накопать, помимо общеизвестных сведений.

– Благодарю тебя, Макс.

Йегер чувствовал себя уставшим. Он решил пораньше уйти домой. С тех пор как он начал заниматься расследованием гибели «Изумрудного дельфина», уделял все меньше внимания семье. Поэтому он решил сводить сегодня жену и дочерей сначала поужинать, а потом в кино. Поставив кожаный портфель на незанятую часть приставного стола, он открыл его, чтобы положить кое-какие документы.

Йегер относился к тем людям, которых трудно чем-либо удивить. Его знали как спокойного и уравновешенного человека. Но то, что он увидел, потрясло его до глубины души. Осторожно, как в капкан, он опустил руку внутрь портфеля. Потом понюхал маслянистую жидкость с характерным запахом смазки, в которую угодили его пальцы и которая наполовину заполняла внутренность портфеля.

«Этого просто не может быть!» – пронеслось в голове. Йегер не выпускал портфель из рук с тех пор, как вышел из офиса Сэндекера.

27

Келли ехала по девятому скоростному шоссе вдоль восточного берега реки Гудзон. Погода стояла пасмурная, время от времени начинался дождь. Хотя асфальт был влажным, она легко управляла спортивным «ягуаром». Автоматика и фирменная резина позволяли выжимать максимальную скорость.

Расслабившись на мягком сиденье, Питт наслаждался поездкой. Доверяя водительским навыкам Келли, он все же иногда бросал взгляд на стрелку спидометра, проверяя на всякий случай, насколько хорошо она справляется со скользкой дорогой.

К счастью, ранним субботним утром дорога была почти пуста. Питт продолжал наблюдать за открывающейся ему сельской местностью. Сразу за ограждением начинались скалы, покрытые зеленью. Чуть дальше тянулся ряд могучих деревьев, закрывавших обзор. Горизонт расширился, когда они поехали вдоль полей фермеров.

Миновав множество изящных особняков близ Стоуни Пойнт, Келли свернула направо, на узкую асфальтовую дорогу. Они проехали мимо нескольких живописных домиков с цветниками и ухоженными лужайками. Изогнувшись как змея, дорога привела их к воротам в массивной каменной стене.

Тянувшаяся вправо и влево десятифутовая стена выглядела как серьезная преграда. Массивные стальные створки ворот могли бы остановить летящий на полной скорости многотонный грузовик и даже груженый трейлер. В двадцати ярдах от ворот висели на высоких кронштейнах две телевизионные камеры. Их можно было отключить только метким выстрелом.

Остановившись около каменного столбика с пультом, Келли набрала код. Потом, достав карточку из бардачка, набрала еще одну группу цифр. Только тогда ворота начали медленно открываться. Как только машина проехала, створки быстро сомкнулись. Если бы сзади ехала еще одна машина, она не успела бы проследовать за «ягуаром» внутрь.

– Твоего отца, как я погляжу, серьезно волновала проблема безопасности, – заметил Питт. – Его система еще более тщательно продумана, чем моя.

– Мы пока не проехали мимо охранников. Ты их не видишь, но впереди еще несколько препятствий.

Дорога извивалась среди полей пшеницы, люцерны и других злаков. Когда они проезжали среди виноградников с созревающими лозами, перед автомобилем неожиданно поднялось заграждение. Зная о нем, Келли заранее снизила скорость. Как только она остановилась, из-за огромного дерева вышел человек с автоматом. Наклонившись, он заглянул в автомобиль:

– Всегда рад вас видеть, мисс Иген.

– Привет, Гэс. Как твоя малышка?

– Мы выплеснули ее вместе с грязной водой после купания, – рассмеялся охранник.

– Вы поступили мудро, – улыбнулась Келли; указав на дом, видневшийся среди деревьев, она спросила: – Джошуа там?

– Да, мисс, – ответил охранник. – С тех пор как умер ваш отец, мистер Томас живет затворником. Мне очень жаль. Доктор Иген был замечательным человеком.

– Благодарю вас, Гэс.

– Всего хорошего, – произнес охранник и так же внезапно исчез за деревом.

Питт удивленно взглянул на Келли:

– Что означает эта чепуха – «выплеснуть ребенка вместе с грязной водой»?

– Пароль, – улыбаясь, объяснила Келли. – Если бы я спросила насчет его малыша, а не малышки, он бы знал, что меня держат в качестве заложницы и застрелил бы тебя, а затем предупредил остальных охранников.

– Ты выросла в подобных условиях?

– Слава богу, нет. Когда я была маленькой девочкой, такая охрана еще не была нужна. Моя мама умерла, когда мне было десять. Отец все время пропадал на работе, поэтому он подумал, что будет лучше, если я перееду в город и стану жить со своей теткой. Поэтому я выросла на окраине Нью-Йорка.

Келли остановила «ягуар» на подъездной дорожке перед входом в большой трехэтажный дом в колониальном стиле. Выйдя из машины, Питт последовал за ней по ступенькам, ведущим к огромным двойным дверям, на которых были вырезаны изображения викингов.

– Что они означают?

– Ничего особенного. Папа увлекался историей викингов. Кроме работы, это было единственным его развлечением.

Держа в руке ключ, Келли нажала на звонок:

– Я могу открыть сама, но лучше предупредить Джоша.

Через полминуты им открыл лысый мужчина лет шестидесяти. На нем был жилет, полосатая рубашка и криво повязанный галстук-бабочка. Прозрачные голубые глаза и тщательно подстриженные усы выдавали человека, всегда погруженного в свои мысли. Неестественная краснота лица и тонкого носа указывала на склонность к алкоголю.

Завидев Келли, он широко улыбнулся, шагнул вперед и крепко обнял ее.

– Келли, как я рад снова видеть тебя. – Потом отпустил девушку, и его лицо омрачилось. – Я так сожалею о случившемся с Элмором. Вероятно, это было ужасно – видеть, как он умирает.

– Благодарю тебя, Джошуа, – тихо ответила Келли. – Знаю, как ты переживал.

– Я не ожидал, что он уйдет таким образом. Больше всего я боялся, что они его убьют.

Питт решил потом спросить, кого имел в виду Томас. Когда Келли представила его, он подошел и пожал протянутую ему руку. Хотя рукопожатие было не таким крепким, как он ожидал, Томас держался приветливо:

– Рад встретиться с вами, Келли все рассказала мне по телефону. Благодарю вас, что вы дважды спасли ее жизнь.

– Жаль, что я не смог помочь и доктору Игену.

Лицо Томаса погрустнело. Он обнял Келли за плечи:

– И еще Мэри. Какая удивительная женщина. Зачем кому-то понадобилось убивать ее?

– Это большая потеря для нас обоих, – печально ответила Келли.

– Келли рассказала мне, что вы были очень близки с ее отцом, – ввернул Питт, пытаясь сменить тему.

Томас пригласил их войти:

– Да, конечно. Почти сорок лет мы проработали вместе. Элмор был лучшим из всех, кого я знал. Он объединял гениальность Эйнштейна и предприимчивость Николы Тесла. И Мэри была по-своему прекрасна. Возможно, она стала бы первоклассным ученым, если бы так не любила летать.

Томас провел их в уютную гостиную с викторианской мебелью и предложил по бокалу вина. Усадив Питта и Келли на диван, он вышел и вскоре вернулся с подносом, на котором была бутылка «шардонне» и три бокала.

– Как-то странно, что я угощаю Келли в ее собственном доме.

– Пока не уладятся дела с наследством, так оно и будет, – ответила Келли. – И вообще считай этот дом своим. – Подняв бокал, она произнесла: – За ваше здоровье!

Задумчиво рассматривая вино на свет, Питт спросил:

– Скажите, мистер Томас, над чем работал доктор Иген перед смертью?

Томас бросил взгляд на Келли, та кивнула.

– Над большим проектом – разработкой и усовершенствованием эффективного и надежного магнитогидродинамического двигателя. – Он на секунду замешкался и посмотрел Питту в глаза. – Келли говорила мне, что вы работаете морским инженером в НУМА.

– Да, верно. – У Питта складывалось впечатление, что Томас что-то недоговаривает.

– Вероятно, Келли рассказала вам, что доктор Иген находился на борту лайнера в первом его плавании, потому что на нем были установлены сконструированные им двигатели и он следил за их работой.

– Келли ввела меня в курс дела. Но я хотел бы узнать, каков был личный вклад доктора Игена. Эксперименты с этими двигателями начались примерно двадцать лет назад. Японцы построили корабль, в котором они использовались.

– Верно, но их двигатель оказался экономически невыгодным. Он не позволял развить высокую скорость. А Иген предложил модель, которая произвела революцию в области судовых двигателей. Он создал ее всего за два года. Удивительное достижение, особенно если учесть, что он работал один.

Обычно испытания занимают десять месяцев, но ему удалось построить работающую модель меньше, чем за пять. Экспериментальные образцы Элмора во многом опережали его инженерные разработки. Он создал модель, не нуждающуюся в дополнительном топливе.

– Я объясняла Дирку, что в двигателях отца в качестве топлива используется морская вода.

– Хотя идея оказалась технически безупречной, – продолжал Томас, – первые образцы работали плохо и перегревались из-за высокого трения. Я начал работать с Игеном, чтобы решить эту проблему. Строго между нами, мы создали новую формулу смазки, которая позволяла избежать взрывов даже при максимальном нагревании и трении. Это открывает дорогу двигателям, которые не изнашиваются и не требуют ремонта.

– Итак, вы создали суперсмазку, – подытожил Питт.

– Да, можно и так сказать.

– А ее можно использовать в двигателях внутреннего сгорания?

– Конечно. На автомобилях она увеличивает пробег до двух миллионов миль, – доктор Томас говорил об этом как о чем-то обыденном. – Сверхмощные дизельные двигатели проработают раз в десять дольше. Такой же эффект достигается и в любой другой отрасли транспорта – от авиации до погрузчиков и экскаваторов.

– Не говоря уже о судовых двигателях, – подхватил Питт.

– Наша смазка может работать в любом двигателе, где есть трение, – ответил Томас, – поэтому мы с Игеном и называли ее в шутку: «Каждой дырке затычка».

– А ее производство дорого обойдется?

– Поверите, если я скажу, что на каких-нибудь три цента за галлон дороже, чем самое высококачественное моторное масло?

– Не думаю, что ваше открытие сильно обрадует нефтяные компании. За ближайшие двадцать лет они могут очень легко потерять миллиарды, даже триллионы долларов. Если, конечно, они не купят вашу формулу и не начнут производить смазку сами.

Томас медленно покачал головой.

– Этого не должно случиться, – решительно ответил он. – Иген вовсе не собирался наживаться. Он хотел безвозмездно передать формулу человечеству.

– Судя по вашим словам, половина денег от формулы ваша. Вы также согласны отдать ее на благо человечества?

Томас кивнул:

– Мне шестьдесят пять, мистер Питт. У меня диабет, острый артрит, вызывающий страшные боли, и еще рак обоих легких и печени. Мне повезет, если я протяну хотя бы пять лет. Что мне делать с миллиардом долларов?

– Бедный Джошуа, – с отчаянием в голосе проговорила Келли. – Ты никогда не говорил.

Он нагнулся и потрепал ее по голове.

– Даже твой отец не подозревал об этом. Да я бы и вам не сказал, если бы не пришлось к слову. – Он запнулся и поднял бутылку: – Еще вина, мистер Питт?

– Пока нет, благодарю вас.

– Келли?

– Да, немного. То, что ты мне рассказал, сделало меня более храброй.

– Я вижу, у вас серьезная охрана, – заметил Питт.

– Да, – признался Томас. – И мне, и Элмору много раз угрожали. Забравшийся в лабораторию вор даже ранил меня в ногу.

– Кто-то пытался украсть вашу формулу?

– Не просто кто-то, а огромный синдикат.

– И вы знаете, кто конкретно?

– Та же самая корпорация, которая выбросила меня и Элмора на улицу после двадцати пяти лет напряженной работы.

– Вас обоих уволили?

– В то время папа и Джошуа все еще работали над усовершенствованием формулы масла, – ответила вместо него Келли. – Директора компании уже строили планы, как они станут производить сверхкачественную смазку и получать огромные доходы.

– Мы с Элмором не хотели об этом и слышать, – продолжал Томас. – Мы считали, что ради блага человечества цена на нее должна быть доступной. Вначале руководители компании повели себя неразумно. Они решили, что их химики располагают достаточной информацией, чтобы самостоятельно вывести формулу. Поэтому они уволили нас, пригрозив отправить в тюрьму и даже убить, если мы попытаемся завершить эксперимент самостоятельно. Но мы продолжали работу.

– Вы считаете, что теперь эта же компания пытается убить вас и украсть формулу? – уточнил Питт.

– А кто еще знает о наших исследованиях? – спросил Томас так, будто Питту был известен ответ на этот вопрос. – Когда их ученые не смогли открыть формулу и работа зашла в тупик, они начали преследовать нас.

– И кто именно?

– Корпорация «Цербер».

Питта словно бы по голове молотком хватили.

– Корпорация «Цербер», – автоматически повторил он.

– Вы с ней сталкивались? – спросил Томас.

– Есть доказательства, что они связаны с пожаром на дельфине".

Странно, но слова Питта вовсе не удивили Томаса.

– Я так и думал, – невозмутимо ответил он, – Тот, кто владеет и управляет компанией, не остановится ни перед чем, чтобы защитить свои интересы. Даже если для этого потребуется сжечь лайнер вместе со всеми пассажирами.

– Непохоже, что вы хотели бы видеть его в числе своих друзей. А как насчет держателей акций? Разве они не знают о том, что происходит за их спинами?

– Почему они должны беспокоиться, если это приносит им свехприбыли? Кроме того, их слишком мало. Восемьдесят процентов акций принадлежат главе империи Кертису Мерлину Зейлу.

– Какие ужасные вещи происходят в демократической Америке! Существует корпорация, которая убивает ради выгоды...

– Даже больше, чем вы думаете, мистер Питт. Я могу назвать вам имена людей, связанных с корпорацией «Цербер», которые по разным причинам исчезли или были найдены мертвыми. Как говорят, погибли при невыясненных обстоятельствах. Некоторые якобы совершили самоубийство.

– Странно, что правительство не расследовало эту криминальную деятельность.

– У «Цербера» всюду свои люди: и в государственных учреждениях, и в федеральном правительстве. Они не задумываясь выплатят миллион долларов мелкому чиновнику, который станет тайно работать на них, доставая полезную информацию. Любой политик, лоббирующий интересы «Цербера», становится состоятельным человеком, а к выходу в отставку имеет солидный счет в каком-нибудь офшорном банке.

Томас сделал паузу и налил себе еще один бокал вина.

– Не думайте, что кто-нибудь откроет рот, стремясь снова стать честным. «Цербер» позаботится, чтобы его грязное белье не стирали публично. Семье информатора могут угрожать физической расправой и даже осуществить ее. Скажем, инсценировать несчастный случай, когда сын или дочь сломают руку или ногу. Если и тогда не удастся заставить его замолчать, то организуют самоубийство. Или он умрет от какого-либо приступа, вызванного веществом, незаметно введенным ему в толпе.

Вы удивитесь, когда узнаете, какое огромное количество независимых журналистских расследований деятельности корпорации было прекращено после закулисных встреч руководителей «Цербера» с главами газетных и телевизионных сетей. Тот, кто пытался им противостоять и вышвырнул их из своего кабинета, умер от инфаркта, когда его дочь жестоко избили в специально подстроенной драке. Поверьте мне на слово, мистер Питт, эти люди шутить не станут.

– Кто же у них занимается грязной работой?

– Специальный отдел под названием «Гадюки». Они подчиняются только личным распоряжениям Зейла. Я знаю об этом, потому что Элмору по секрету рассказал о ней старый друг из «Гадюк». Он предупредил, что нам с Игеном вынесли смертный приговор.

– Что произошло со старым другом?

– Он исчез, – подчеркнуто небрежно ответил Томас.

Вспоминая, Питт заметил:

– Хвост Цербера, стража Аида.

Томас с интересом взглянул на Питта:

– Вы знаете насчет трехголового пса?

– Логотип компании. На конце хвоста гадючья голова.

– Логотип стал основой корпоративного культа, – уточнил Томас.

– Это правила для всех работников? – спросил Питт.

– Поступив в компанию, все автоматически становятся как бы служителями культа. Корпорация обеспечивает четырехдневную рабочую неделю, большую ежегодную премию, наградные, которые выше, чем в любом другом месте. Постепенно люди становятся рабами, даже не подозревая об этом.

– У «Цербера» не возникает проблем с профсоюзами?

– Там их просто нет. Если кто-то и захочет их создать, желающие объединиться сразу же лишаются премий и прочих привилегий. Как я уже говорил, это большие деньги. А когда работник умирает или выходит в отставку, его должность обычно переходит к его детям, поэтому в компанию практически невозможно попасть со стороны. Все отношения сверху донизу похожи на отношения прихожан в церкви. Поклонение компании стало частью их жизни. С точки зрения работников, «Цербер» не может совершить ничего плохого.

– Как получилось, что вы и доктор Иген прожили так долго после того, как расстались с компанией?

– Потому что нас специально оставили в покое. Человек, который руководит этими операциями, хотел, чтобы мы продолжали работу, а затем рассчитывал украсть формулу смазки и разработки МГД-двигателя.

– Зачем нужно было ждать, пока двигатели доктора Игена построят и установят на «Дельфине»?

– Чтобы уничтожить корабль и обвинить во всем конструкторов, – ответил Томас. – Одни подозрения в том, что двигатели ненадежны, отпугнули бы конкурентов, а они получили бы патент по дешевке.

– Но ведь пожар начался не в машинном отделении.

– Я не знал об этом, – удивился Томас. – Если то, что вы говорите, верно, тогда можно предположить, что операция пошла не так, как было запланировано. Но это только предположение.

– Возможно, и верное, – соглашаясь, подхватил Питт. – В часовне, с которой, по словам команды, начался пожар, мы нашли зажигательные приспособления. Рискну предположить, что подобные устройства были установлены в разных местах, в том числе в машинном отделении. Оттуда огонь должен был перекинуться на верхние палубы и лишь затем разгореться в часовне, являвшейся последним звеном цепочки. Но что-то, видимо, не сработало и не позволило поджигателям полностью осуществить свой дьявольский замысел.

Питт не сказал, однако он понимал, что после неудачной попытки свалить пожар на двигатели люди «Цербера» решили потопить корабль до начала официального расследования.

Шепотом, так что Питт едва мог расслышать, Томас добавил:

– Боюсь, что они предпримут вторую попытку на «Золотом марлине».

– На новой роскошной субмарине, которая была разработана как подводный круизный корабль?

– Да, через два дня она выходит в первое плавание.

– С чего ты взял, что ей что-то угрожает? – удивилась Келли.

Томас поднял голову и уставился на собеседников.

– Вы разве не знаете?

– Не знаем чего? – уточнил Питт.

– "Золотой марлин" принадлежит компании «Голубые моря». И там тоже стоят двигатели, которые разработали мы с Элмором.