Текст книги "Сахара"

Автор книги: Клайв Касслер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 42 страниц)

45

Питт и Джордино благоразумно покинули американское посольство через вестибюль паспортного отдела, вышли на улицу и поймали такси. Питт дал водителю адрес, написанный по-французски секретарем посольства, и устроился на заднем сиденье такси, лавирующем по главной площади мимо живописных мечетей с их возвышающимися минаретами. На счастье, им попался лихой водитель, который постоянно сигналил, пробиваясь сквозь толпы пешеходов и неторопливые потоки машин, безмятежно игнорирующих светофоры, не обращая внимания на полицейских, которые, надо сказать, не проявляли большого рвения и даже не пытались установить хотя бы подобие порядка во всей этой суматохе.

На главной магистрали водитель повернул на юг и доехал до городской окраины, где остановился в извилистом переулке по указанному адресу. Питт расплатился, потом подождал, пока такси скроется из виду. Менее чем через минуту подкатил автомобиль штаба французских военно-воздушных сил, седан «Пежо-605-дизель». Друзья забрались на заднее сиденье без обмена приветствиями с водителем в мундире, стартовавшим еще до того, как Джордино захлопнул заднюю дверцу машины.

Через десять километров автомобиль остановился у въезда на военный аэродром, где над караульной будкой развевался трехцветный флаг. Часовой, лишь глянув на «пежо», разрешил ему проехать, резко вскинув руку ладонью наружу, на французский лад отдавая честь. За воротами водитель остановился и водрузил в гнездо на капоте флажок, разрисованный в шахматную клетку.

– Только ничего не говорите, – оживился Джордино. – Я сам угадаю. Нам предстоит возглавить какой-то парад?

Питт засмеялся:

– Ты что, забыл о тех славных денечках, когда мы вместе служили в ВВС? Доступ на взлетную полосу транспортных средств возможен только при наличии разрешающего флага.

«Пежо» покатил вдоль длинного ряда истребителей «Мираж-2000» с дельтовидными крыльями; вокруг самолетов хлопотали наземные экипажи обслуживания. Один конец линии самолетов упирался в эскадрилью вертолетов «АС-332 СуперПума». Созданные как носители ракет «воздух – земля», они не имели такого хищного вида, как другие штурмовые вертолеты.

Водитель проехал до пустующего конца резервной полосы и остановился. Они сидели в ожидании, причем Джордино быстренько задремал в комфорте штабного автомобиля с кондиционером, а Питт рассеянно листал посольский экземпляр «Уолл-стрит джорнел».

Пятнадцать минут спустя с запада появился большой аэробус, приземлившийся практически бесшумно. Ни Питт, ни Джордино даже не подозревали о его приближении, пока не услышали визга колес, ударившихся о бетонную полосу. Джордино проснулся, а Питт сложил журнал, пока самолет тормозил и медленно разворачивался на сто восемьдесят градусов. Как только огромные колеса прекратили крутиться, водитель включил передачу и подъехал к хвостовой части самолета.

Питт отметил, что аэробус выкрашен в светло-коричневые цвета пустыни, и разглядел под краской едва видимые опознавательные знаки на фюзеляже. Из открывшегося в брюхе лайнера люка ловко выпрыгнула молодая женщина в военной форме, закамуфлированной для пустыни, с нашивкой на рукаве, изображающей эмблему ООН, пронзенную саблей. Она быстрым шагом подошла к штабному автомобилю и открыла заднюю дверцу.

– Пожалуйста, следуйте за мной, – сказала она по-английски с заметным испанским акцентом.

Как только автомобиль отъехал, женщина подвела их к люку и жестом предложила забираться внутрь. Они очутились в грузовом отсеке аэробуса, в конце которого виднелся узкий трап, ведущий к пассажирскому салону.

Джордино приостановился, чтобы взглянуть на три бронетранспортера для личного состава, стоявшие в ряд. Квадратные, приземистые, высотой не более двух метров, они одним своим видом внушали уважение. Затем с восторгом уставился на тяжеловооруженный автомобиль необычной конструкции, отлично приспособленный для передвижения по песку, – тот самый, что был использован в операции по спасению Ганна.

– На такой штуке только в гонках по бездорожью участвовать, – восхищенно сказал он. – Держу пари, что ни один соперник не отважился бы нас обогнать.

– Да, внушительное зрелище, – согласился Питт. Когда они показались в салоне, их встретил какой-то офицер.

– Капитан Пемброк-Смит, – представился он. – Очень рад, что вы прибыли. Полковник Левант ожидает вас в своем кабинете.

– Вы, очевидно, англичанин? – осведомился Джордино.

– Да, хотя нас здесь всяких разных полно, – весело отозвался Пемброк-Смит, офицерской тросточкой обводя салон, где в разных позах расположились три дюжины мужчин и три женщины, которые усердно занимались чисткой и подгонкой оружия и обмундирования. – Однажды кому-то в голову клюнула идея, что у ООН должна быть своя тактическая единица быстрого реагирования, чтобы без промедления отправиться туда, откуда, по мнению руководства, может исходить угроза, если можно так выразиться. Иногда нас еще называют тенями войны. Каждый из нас прошел лучшую подготовку в собственных вооруженных силах. Все добровольцы. Некоторые работают постоянно, а кое-кто присоединяется раз в год к какому-нибудь заданию.

Эта группа показалась Питту самой сильной и боеспособной из всех, с которыми ему доводилось иметь дело. Закаленные в боевых действиях и упорных тренировках, спокойные и целеустремленные профессионалы, обладающие всем необходимым мастерством и умением для проведения тайных операций. Ни с кем из них Питту не хотелось бы встретиться в темном переулке. В том числе с женщинами.

Пемброк-Смит провел их в отсек, где размещался командный пункт самолета. Помещение было просторным и заполненным рядами электронных приборов. Один оператор наблюдал за системами связи, в то время как другой запускал в компьютер данные о предстоящей миссии в Тебецце.

Полковник Левант изящно поднялся из-за стола и у дверей встретил Питта и Джордино. Он плохо представлял себе, чего ожидать от этих людей. Он читал подробные досье на обоих, предоставленные Международной разведывательной службой Организации Объединенных Наций, но ничего ценного для себя не извлек, хотя на него и произвели впечатление их послужные списки. Он также прочитал краткий отчет об их скитаниях в пустыне после побега из Тебеццы и восхищался их мужеством и упорством.

Первоначально Левант никак не соглашался брать с собой Питта и Джордино, но быстро сообразил, что без их содействия в рудниках операция может подвергнуться серьезному риску. Они выглядели исхудалыми и имели все признаки людей, долгое время пробывших на открытом солнце. Но когда он пожимал им руки, то почувствовал, что они в удивительно хорошей форме.

– Ознакомившись с вашими подвигами, джентльмены, я счастлив познакомиться с вами лично. Я полковник Марсель Левант.

– Дирк Питт, а это мой раздражительный маленький друг Ал Джордино.

– Прочитав отчет о перенесенных вами тяжелых испытаниях, я, признаться, ожидал, что на борт вас доставят на носилках. Рад убедиться, что вы в прекрасной форме.

– Тонизирующие напитки, витамины и соответствующие упражнения, – улыбнулся Питт, – помогли нам довольно быстро восстановиться.

– Ты забыл упомянуть солнечные ванны, – проворчал Джордино. – До, после и вместо еды.

Левант никак не отреагировал на юмор, а уставился мимо них на Пемброк-Смита:

– Капитан, пожалуйста, предупредите людей и прикажите первому пилоту приготовиться к немедленному взлету. – Затем он вновь обратился к стоящим перед ним Питту и Джордино: – Если то, о чем вы сказали, правда, то цена времени сейчас – человеческие жизни. Так что предстоящие детали нашей миссии обсудим в воздухе.

Питт кивнул, полностью соглашаясь с ним.

– Аплодирую вашей целеустремленности.

Левант посмотрел на часы.

– Полетное время чуть больше четырех часов. Временное окно у нас очень узкое. Нельзя медлить, если мы хотим осуществить нападение во время отдыха заключенных. Чуть раньше или чуть позже они будут побригадно разбросаны по руднику и шахтам, и нам ни за что не удастся отыскать их и собрать за отпущенное нам по графику время.

– Но через четыре часа над Тебеццей будет ночь!

– Точно. Посадка намечена на 20.00 плюс-минус пять минут.

– Вы собираетесь садиться с посадочными огнями?! – в ужасе воскликнул Питт. – Да это все равно что устроить фейерверк, чтобы оповестить их о нашем прибытии.

Левант задумчиво покрутил кончики усов.

– Мы приземлимся в темноте. Но прежде чем я все объясню, думаю, вам лучше сесть и побыстрее пристегнуть ремни безопасности.

Его слова потонули в приглушенном реве. Аэробус начал разбег по взлетной полосе, сопровождаемый лишь негромким завыванием тяговых двигателей.

Джордино Левант показался слишком ограниченным и высокомерным, и потому он держался с офицером холодно вежливо. Питт же, напротив, сразу признал в полковнике умного и по-настоящему смекалистого парня. Еще он ощутил то, чего не заметил Джордино: тонко скрываемое уважение к ним с его стороны.

Во время взлета Питт отметил необычно тихую работу двигателей. Полет этой машины почти на полной скорости почему-то не сопровождался повышенным уровнем шума.

– Специально модифицированные глушители для выхлопов турбин, – пояснил Левант.

– Здорово работает, – восхищенно сказал Питт. – Когда вы приземлялись, я ничего не слышал до тех пор, пока самолет не начал тормозить.

– Иногда помогает незаметно садиться там, где нас не ждут.

– И даже в темноте? Без бортовых прожекторов?

– Без прожекторов, – подтвердил Левант.

– Должно быть, ваш пилот обладает прекрасным, высокотехнологичным оборудованием для ночного видения?

– Нет, мистер Питт, ничего особенного. Просто четверо моих людей спрыгнут с парашютами на посадочную полосу у Тебеццы и разметят ее по краям маячками, излучающими в инфракрасном диапазоне. Соответствующая аппаратура наведения на борту имеется. Они же будут и охранять ее.

– Допустим, мы приземлились, – продолжил Питт, – но преодолеть пространство от взлетной полосы до главного входа в рудник в темноте – очень непростое дело.

– А вот это, – мрачно сказал Левант, – и есть наша самая сложная проблема.

Самолет набрал высоту и разворачивался на юг, когда Левант отстегнул ремни и подошел к столу, где лежали увеличенные спутниковые фотографии плато Тебецца. Он взял карандаш и указал на фото:

– Посадка вертолетов на плато и спуск на веревках по склонам каньона ко входу в рудник значительно упростили бы нашу задачу и создали бы для нас прекрасный фактор внезапности. К несчастью, есть и другие факторы.

– Я понимаю вашу дилемму, – кивнул Питт. – Перелет к Тебецце и обратно выше технических возможностей вертолета. А установка дозаправочных станций в пустыне приведет к потере времени.

– По нашим оценкам, на это потребуется тридцать два часа. Мы рассматривали возможность передвижения скачками, то есть одни вертолеты перевозят горючее, а другие – людей и снаряжение. Но и с этим планом у нас возникли трудности.

– Слишком сложно и слишком медленно, – фыркнул Джордино.

– Фактор скорости также говорит в пользу этого самолета, – сказал Левант. – Другой важный фактор, говорящий в пользу самолета по сравнению с вертолетами, – возможность перевозить с собой наши собственные транспортные единицы. К тому же здесь достаточно свободного пространства для размещения раненых и медикаментов для оказания медицинской помощи, в которой, судя по вашему докладу, отчаянно нуждаются многие из узников.

– Сколько человек в вашей команде нападения? – спросил Питт.

– Тридцать восемь бойцов и два медика, – ответил Левант. – После того как мы приземлимся, четверо останутся охранять самолет. Медицинская группа пойдет вместе с основными силами, чтобы позаботиться о заключенных.

– В ваших транспортерах не хватит места, чтобы перевезти всех.

– Если часть моих людей поедет на броне, мы сможем эвакуировать сорок человек.

– Может быть, в живых осталось не так уж и много, – задумчиво сказал Питт.

– Сделаем все возможное для тех, кто жив, – заверил его Левант.

– А малийцы? – спросил Питт. – Политические диссиденты и враги генерала Казима? Что с ними?

– Им придется остаться, – пожал плечами Левант. – Откроем им все продуктовые склады в рудниках, дадим оружие охранников. Помимо этого, мы мало что можем сделать. У них своя судьба.

– Казим такой садист, что потребует массовой экзекуции, когда узнает, что его драгоценные рабы покинули клетку.

– У меня приказ, – пожал плечами Левант. – И в нем не значится спасение местных уголовников.

Питт разглядывал увеличенное изображение пустыни, окружающей плато Тебецца.

– Итак, вы намереваетесь посадить аэробус в тишине ночи на посадочной полосе в пустыне, проехать по дороге, которую и днем-то с трудом различишь, напасть на рудник, забрать всех иностранных заключенных, затем быстренько смыться к взлетной полосе и улететь к огням Алжира. Вашей команде это дело может оказаться не под силу.

Левант понял, что Питт говорит об этом без осуждения или сарказма, но все равно обиделся.

– Как говорят там, откуда вы прибыли, мистер Питт, что имеем, то и имеем.

– Я не ставлю под сомнение боевые качества ваших людей, полковник. Но я ожидал увидеть более многочисленную и лучше вооруженную группу.

– Я сожалею, но у ООН попросту не хватает средств, чтобы содержать большее количество людей или приобретать самое современное вооружение. Наш бюджет ограничен, и мы можем рассчитывать только на собственные силы.

– Но почему привлекли именно команду УНИКРАТТ? – полюбопытствовал Питт. – Почему не коммандос из Англии, французского Иностранного легиона или одно из подразделений американских спецвойск?

– Потому что ни одно государство, включая ваше, не хочет рисковать, пачкая руки с этой миссией, – устало пояснил Левант. – Мы оказались добровольцами с санкции Генерального секретаря Камиль.

Это имя разбудило в мозгу Питта тот кусок памяти, где хранилось воспоминание о недолго проведенном совместно с Галой Камиль времени на борту судна в Магеллановом проливе. Два года назад, припомнил он, во время поисков сокровищ Александрийской библиотеки...

Левант заметил отсутствующий взгляд Питта, а Джордино понимающе улыбнулся. Питт увидел выражения их лиц и сконцентрировался на спутниковом снимке.

– Существует ловушка.

– И даже несколько, – спокойно сказал Левант. – Но они все преодолимы.

– За исключением двух.

– То есть?

– Мы не знаем, где расположены центр связи О'Банниона и комната, из которой ведется наблюдение по мониторам. Если до того, как мы его схватим, он успеет передать сигнал тревоги силам безопасности Казима, шансов вернуться к самолету и преспокойно улететь в Алжир у нас будет не больше, чем у епископа в аду, поскольку в воздух поднимется эскадрилья его истребителей и нас пригвоздят к двери ближайшего амбара.

– В таком случае мы должны войти и выйти из рудника в течение сорока минут, – сказал Левант. – Вряд ли большинство пленников смогут выбраться на поверхность без посторонней помощи. Если многих из них придется нести, мы потеряем время, запаса которого у нас нет.

В этот момент из камбуза самолета появился капитан Пемброк-Смит, неся поднос с кофе и сэндвичами.

– Наша еда питательна, хотя и не для гурманов, – весело сказал он. – Можете выбирать между цыпленком и голубым тунцом.

Питт посмотрел на Леванта и усмехнулся.

– Вижу, вы не шутили, когда говорили об урезанном бюджете.

Когда аэробус поплыл над пустыней, черной, как море в шторм, Питт и Джордино набросали по памяти схему уровней рудника. Левант был восхищен их наблюдательностью. Конечно, то была не стопроцентная фотографическая память, но им удалось за то короткое время, что они там пробыли, заметить очень много деталей.

Левант и два других офицера три или четыре раза тщательно расспросили Питта и Джордино обо всем, о каждой, даже самой малой подробности. Дорога к каньону, устройство рудника, вооружение охранников – все обговаривалось и уточнялось снова и снова.

Данные с голоса были занесены в компьютер, как и схема рудника в трех измерениях. Казалось, ничто не упущено: погода, прогнозируемая на несколько предстоящих часов, полетное время истребителей Казима из Гао, альтернативные планы побега и маршруты в случае уничтожения аэробуса на земле. Была учтена любая случайность.

За час перед приземлением в Тебецце Левант собрал свой небольшой отряд мужчин и женщин в салоне. Питт прочел краткую лекцию, охарактеризовав охрану, ее численность и вооружение, а также сообщил о том, что охранники обленились за время жизни и работы в условиях пустыни. Вслед за ним выступил Джордино с рассказом об уровнях рудника и демонстрацией схем, развешанных на стенде.

Пемброк-Смит разделил тактическую группу ООН, которой предстояло участвовать в нападении, на четыре подразделения и раздал каждому индивидуальные карты подземных туннелей, распечатанные на компьютере. Левант завершил брифинг, инструктируя команды по существу миссии.

– Вынужден извиниться за пробелы в работе нашей разведки, – начал он. – Нам еще никогда не приходилось предпринимать такую опасную попытку, располагая столь скудной информацией. На розданных вам картах показаны, вероятно, менее двадцати процентов существующих туннелей и шахт рудника. Придется действовать решительно и быстро, чтобы захватить жилые и служебные помещения и казармы охраны. Подавив сопротивление, выводим пленников и начинаем отход. Финальное рандеву у входа ровно через сорок минут после того, как мы туда войдем. Вопросы есть?

Вверх поднялась рука, и мужчина, стоявший впереди, спросил со славянским акцентом:

– Почему сорок минут, полковник?

– Если задержимся чуть дольше, капрал Вадилински, малийские истребители с ближайшей военно-воздушной базы догонят и расстреляют нас, прежде чем мы окажемся в безопасности в Алжире. Надеюсь, что большинство заключенных смогут добраться до наших транспортных средств без посторонней помощи. Если же многих из них придется нести, то мы потеряем время.

Поднялась еще одна рука.

– Что, если мы застрянем в рудниках и не сможем выйти к точке рандеву ко времени отхода?

– Значит, вы останетесь там, – охотно ответил Левант. – Что-нибудь еще?

– Можно ли прихватить немного золота, если попадется?

Вопрос, заданный из задних рядов парнем, торс которого так и распирали чудовищные бугры мышц, вызвал взрыв хохота.

– В конце задания вы все будете обысканы до нитки, – нарочито грозным голосом отозвался Пемброк-Смит. – И любое найденное золото будет переведено на мой личный счет в Швейцарии.

– Вы и дам обыщете? – кокетливо спросила одна из женщин.

Он лукаво улыбнулся ей:

– Дам, как и положено, в первую очередь.

Хоть серьезное выражение лица Леванта не изменилось, он был благодарен подчиненным за проявленное чувство юмора, смягчившее напряженную атмосферу в салоне.

– Теперь, когда вы знаете, какая участь ожидает ваши трофеи, – сказал он, – давайте на этом закругляться. Я поведу первое подразделение вместе с мистером Питтом в качестве проводника. Прежде чем спуститься в рудник и извлечь узников из этой чертовой дыры, мы очистим офисы верхнего уровня. Подразделение два, возглавляемое капитаном Пемброк-Смитом и ведомое мистером Джордино, прорывается к лифту и обезвреживает охранников в казарме. Лейтенант Штайнхольм руководит третьей группой, которая прикрывает нас и следит за боковыми ответвлениями главного туннеля на случай фланговых атак. Четвертая группа под командованием лейтенанта Моррисона обезвредит уровни извлечения золота из руды. За исключением медиков, остальные остаются на охране самолета и взлетной полосы. Возникающие впоследствии вопросы адресовать командирам своих групп.

Левант помолчал, осматривая салон и лица своих людей.

– Сожалею, что у нас было так мало времени на подготовку к этой операции, но это не должно означать, что мы не в состоянии провести ее, как и шесть последних, не потеряв ни одного человека. Если столкнетесь с чем-нибудь неожиданным, импровизируйте. Наша задача: проникнуть внутрь, освободить заключенных и уйти как можно быстрее, чтобы избежать преследования малийских военно-воздушных сил. Инструктаж окончен. Удачи всем вам.

Левант повернулся и удалился в командный отсек.

46

Данные по местности, полученные от спутниковых систем, были заложены в навигационный компьютер, который выдал курс автопилоту и вывел аэробус точно на плато Тебецца. Небольшая коррекция по новой системе координат, и вскоре пилот уже кружил над посадочной полосой, которая на мониторе сонарно-радарной системы выглядела как тусклая полоска на поверхности пустыни.

Хвостовой грузовой люк раскрылся, и четверо коммандос Леванта выстроились в ряд на краю черной бездны. Двадцать секунд спустя зажужжал зуммер, и они канули в ночь. Створки снова закрылись, а самолет развернулся на север и летел двенадцать минут, прежде чем сделать круговой вираж, заходя на посадку.

Командир корабля сидел за штурвалом, в то время как второй пилот осматривал пустыню сквозь бифокальные очки со специальным покрытием, позволяющие ему заметить инфракрасные маячки, установленные парашютистами, и одновременно поглядывал на показания приборов.

– Ясно вижу землю, – объявил командир.

Второй пилот покачал головой, зафиксировав четыре огня, мигающих в унисон по правому борту.

– Ты увидел короткое поле для легких самолетов. Главная полоса в полукилометре по правому борту.

– О'кей, понял. Снижаемся.

Второй пилот потянул рукоять, и шасси вывалилось, заняв нужное положение.

– Шасси вышло и закрепилось.

– И как только эти вертолетчики не бьются на своих «Апачах»? – пробормотал первый пилот, сдергивая очки. – Все равно как через два рулона туалетной бумаги смотреть сквозь зеленый туман!

У второго пилота не было времени ни на улыбку, ни на ответ. Он был слишком занят, считывая скорость, высоту, угол снижения и корректируя курс.

Большие колеса стукнулись о песок и гравий, и за быстро мчащимся самолетом поднялись тучи пыли, закрывая звезды. Шум от реверсивной тяги, когда самолет покатился по посадочной полосе, оказался удивительно негромким. Тормоза выжались до упора, и аэробус остановился менее чем в ста метрах от конца полосы. Позади еще клубилась пыль, но уже раскрылись створки заднего люка, и по откинутой аппарели съехали бэтээры, выстроившись цепочкой вслед за пескоходом с двумя пулеметами. Группа часовых из шести человек тоже высыпала на поле и рассредоточилась вокруг самолета. Проследовали основные силы, без шума и суеты распределившиеся по транспортерам. К ступившему на землю полковнику Леванту подбежал руководитель парашютной группы и отсалютовал.

– Местность безлюдна, сэр. Никаких признаков часовых или электронных систем охраны.

– Какие-нибудь особенности?

– Только небольшое кирпичное строение с инструментами, бочками с дизельным топливом для автомобилей и горючим для реактивного самолета. Нам это уничтожить?

– Подождите, пока мы не вернемся из рудника. – Он махнул стоящей рядом темной фигуре. – Мистер Питт?

– Полковник?

– Мистер Джордино рассказал мне, что вы участвовали в гонках по бездорожью.

– Совершенно верно, хотя это было довольно давно.

Левант указал ему на водительское сиденье пескохода и протянул пару очков для ночного видения.

– Вы знаете дорогу до рудника. Прошу садиться за руль и вести нас туда. – Он обернулся, обращаясь к другой фигуре, появившейся в темноте: – Капитан Пемброк-Смит?

– Сэр?

– Мы трогаемся. Поезжайте на замыкающем транспортере и следите за нашим тылом, особенно за небом. Мне бы не хотелось, чтобы какой-нибудь самолет застиг врасплох нашу колонну.

– Глаз не сведу, – заверил его Пемброк-Смит.

Если уж команда УНИКРАТТ считала, что ей приходится перебиваться в условиях ограниченных денежных средств, то Питту оставалось только гадать, какое же экзотическое вооружение находится в руках спецвойск США, бюджет которых был нелимитирован. Все мужчины и женщины Леванта, включая Питта и Джордино, были одеты в ночные, закамуфлированные серым и черным, огнеупорные боевые костюмы с пуленепробиваемыми жилетами, с защитными ночными очками и шлемами, содержащими миниатюрные радиопередатчики; вооружены они были пистолетами-пулеметами «МР-5» системы «Хеклер и Кох».

Питт приветственно махнул Джордино, который забирался на соседнее с водителем сиденье в замыкающем транспортере, и устроился на своем месте, склонив голову под шестиствольным пулеметом «вулкан». Он натянул очки и дал глазам привыкнуть к внезапно вспыхнувшему великолепию, превратившему пустыню на двести метров вокруг в зеленую поверхность иной планеты. Он указал на северо-запад:

– Дорога к руднику начинается справа от нас через тридцать метров.

Левант кивнул, затем обернулся и проверил, все ли его люди уселись и готовы ехать, затем указал вперед и хлопнул Питта по плечу.

– Время пошло, мистер Питт. Пожалуйста, поехали.

Питт резко дал газ, перемещая рычаг пятискоростной коробки передач вездехода. Автомобиль прыгнул вперед, преследуемый тремя транспортерами. Тончайшие частицы песка взлетали и вырывались из-под колес, заставив транспортеры по ходу перестроиться в V-образную формацию, чтобы избежать слепящих песчаных туч. Вскоре машины и их пассажиры покрылись тонким слоем тончайшей коричнево-серой пыли.

– Как быстро он может ехать? – спросил Питт Леванта.

– По ровной поверхности дает двести десять километров в час.

– То есть сто тридцать миль, – быстро подсчитал Питт. – Неплохо, если учесть отсутствие аэродинамических качеств и тяжелое вооружение.

– Это ваши «Котики» из морской пехоты выступили с идеей использовать их во время войны с Ираком.

Питт подтолкнул Леванта локтем:

– Сообщите вашим водителям, что мы сейчас поворачиваем на тридцать градусов влево, затем все время прямо, и готовность через восемь километров.

Левант передал всем инструкции Питта, и мгновение спустя транспортеры повернули, сохраняя порядок движения и продолжая следовать за пескоходом.

Ориентирами на местности служили слабые отпечатки шин, ведущие от посадочной полосы к каньону, врезающемуся в плато. Питт полагался наполовину на память, наполовину на визуальное наблюдение. Сама по себе езда в тиши ночи по пустыне действовала на нервы даже и без колдовских очков ночного видения. Невозможно было ни понять, ни представить, что ждет тебя за следующим бугорком на дороге. Порой возникало чувство, что он вообще сбился с пути и вот-вот приведет весь конвой к отвесному обрыву в бездонную пропасть. Лишь виднеющиеся на дороге отпечатки шин успокаивали его, словно подтверждая, что он держится верного направления.

Питт украдкой бросил быстрый взгляд на Леванта. Полковник сидел расслабленный и невероятно спокойный. Если он и испытывал страх от безумной гонки Питта в кромешной темноте, то нисколько не показывал виду. Лишь однажды он проявил озабоченность, обернувшись посмотреть, следуют ли за ними три остальных транспортера.

Впереди замаячило плато, выступая огромной бесформенной массой на фоне звездного занавеса на западе. Четыре минуты спустя волна облегчения прокатилась по телу Питта. Он сделал правильную ставку. Вход в извилистый каньон рассекал черные стены плато, как загнанный в деревянную плаху колун. Он сбавил газ и остановился.

– От этого входа, ведущего к пещере, где хранится оборудование, километр ходу, – сказал он Леванту. – Не хотите послать разведывательную партию пешком?

Левант покачал головой:

– Поезжайте помедленнее, мистер Питт, если не возражаете. Мало шансов, что наше прибытие обнаружено, а на колесах мы сэкономим больше времени. Не так ли?

– Почему бы и нет? Ведь никто нас не ожидает. Если даже охранники О'Банниона и засекли наше появление, они подумают, что это всего лишь новая партия заключенных, направленная Казимом и Массардом.

Питт двинул вездеход вперед. Транспортеры сзади пошли колонной. Он сильнее нажимал на акселератор только тогда, когда чувствовал, как на песке теряется тяга. Колонна пробиралась вдоль подножия крутых откосов, четко очерченных тенями. Специально сконструированные глушители автомобилей все же не могли полностью нейтрализовать звуки выхлопов, и шум двигателей среди скал звучал подобно отдаленному жужжанию самолета с поршневым двигателем. Ночной воздух, колеблемый легкими дуновениями ветерка, был свеж и холодил лицо, но склоны каньона еще дышали дневным жаром.

Отверстие расщелины внезапно расширилось в темноту, и Питт въехал в главную галерею так легко, словно это было для него привычным делом. Внутреннее пространство было освещено выбивающимся из туннеля светом, и здесь никого и ничего не было, если не считать одного грузовика «рено» и ожидающего охранника.

Плотно закутанный в джеллабу и литам туарег лениво поглядывал на приближающиеся автомобили скорее с любопытством, чем с настороженностью. И лишь когда вездеход оказался на расстоянии нескольких метров от него, глаза охранника начали расширяться от подозрения. Он сдернул автомат с плеча, но не успел даже перехватить его за ствол. Левант навскидку всадил ему пулю между глаз из бесшумной автоматической «беретты».

– Прекрасный выстрел, – сухо заметил Питт, тормозя и останавливая машину у входа в туннель, ведущий в инженерный сектор.

Левант сверился с часами.

– Благодарю вас, мистер Питт. Вы доставили нас сюда на двенадцать минут раньше расписания.

– Рад стараться.

Полковник обернулся и изобразил руками серию условных сигналов. Бойцы быстро и бесшумно попрыгали на землю, мгновенно сгруппировались по отрядам и начали продвижение в туннель. Оказавшись в коридоре с гофрированными стенами и кафельным полом, люди из группы Леванта начали обходить по порядку все помещения и сгонять в толпу перепуганный персонал, в то время как Джордино повел три других отряда к главному грузовому лифту, указанному на карте Фэйруэзера и ведущему до самых нижних уровней.

Четверых из шайки инженеров О'Банниона взяли за игрой в покер. Прежде чем карточные игроки успели удивиться внезапному появлению вооруженных людей в камуфляже, их окружили, связали, заткнули кляпами рты и заперли в какой-то кладовой.

Бесшумно, лишь слегка нажимая, Левант приоткрыл дверь, на которой было написано, что за ней находится центр электронного мониторинга. В комнате вполне хватало света от экранов многочисленных мониторов, каждый из которых демонстрировал различные участки рудника. Мужчина европейской внешности сидел на вращающемся стуле спиной к двери. На нем была модная рубашка и шорты-бермуды. В блаженном неведении он покуривал толстую сигару, время от времени посматривая на экраны, на которые поступала информация с видеокамер, установленных во всех штольнях и выработках.

Их выдало отражение на экране неработающего монитора. Встревоженный видом вошедших к нему в комнату людей, человек быстро протянул левую руку, и его пальцы как бы случайно поползли по ряду красных выключателей на небольшой панели. С секундным запозданием Левант прыгнул к нему, размахнувшись «Хеклером и Кохом», и сокрушительным ударом обрушил рукоять на череп дежурного. Тот уронил руки на стул, а затем без сознания распластался на панели. Но уже до этого по всему руднику разнесся вой сирены, как от «скорой помощи».