Текст книги "Сокровище"

Автор книги: Клайв Касслер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 36 страниц)

Клайв Касслер
Сокровище

ПОСВЯЩАЕТСЯ ПАМЯТИ РОБЕРТА ЭСБЕНСОНА. ДАЙ БОГ КАЖДОМУ ТАКОГО ДРУГА!

Александрийская библиотека действительно существовала, и если бы она не была опустошена войнами и религиозными фанатиками, до нас дошли бы знания не только великих империй – египетской, греческой и римской, но и тех малоизвестных цивилизаций, которые возникали и гибли вдали от берегов Средиземного моря[1]1
  Александрийская библиотека – крупнейшее в древности собрание рукописных книг (от 100 до 700 тыс. томов). Основана в III веке до н. э. при Александрийском мусейоне. Часть ее сгорела в 47 году до н. э., часть уничтожена в 391 году н. э., остатки – в VII – VIII вв. – Здесь и далее, кроме указанных случаев, примеч. ред.


[Закрыть].

В 391 году н. э. римский император Феодосий[2]2
  Феодосий I, Феодосий Великий Флавий (347 – 395) – римский император (379-395).


[Закрыть] как истинный христианин приказал собрать и уничтожить все книги и произведения искусства, являющиеся, по его мнению, языческими, включая бессмертные труды греческих философов.

Считалось, что большая часть коллекции была спасена и тайно вывезена. Но что с ней стало и где она спрятана, остается тайной на протяжении шестнадцати веков.

К читателю

Автор приносит извинения за некоторые неудобства, связанные с необходимостью перевода единиц измерения. Но что делать, если в 1991 году Соединенные Штаты Америки оставались последней страной на земле, еще не перешедшей на метрическую систему.

Но это очень просто:

английская, или морская, миля = 1852 км=,

ярд = 0,91 м,

дюйм[3]3
  Так в тексте. В соответствии с английскими мерами длины (применяются в США, Канаде и других странах) миля морская (Великобритания) = 1853,2 м; миля морская (США) = 1852 м; миля уставная = 1609,344 м.


[Закрыть] 25 мм.

Вот и все.

Пролог
Предвестники

15 июля 391 года н. э.

Место действия неизвестно

Маленький мерцающий огонек плясал в непроглядной темноте тоннеля. Человек, одетый в шерстяную тунику, закрывающую колени, замедлил шаг и поднял над головой масляную лампу. В ее тусклом свете стала видна человеческая фигура, лежащая в гробу из золота и хрусталя, а на гладкой стене за человеком в тунике выросла уродливая, фантастически огромная тень. Человек склонился над гробом и несколько секунд смотрел в невидящие глаза покойного, потом опустил лампу и отвернулся.

Он обвел внимательным взглядом длинный ряд неподвижных фигур, застывших в мрачном безмолвии; их было так много, что последние терялись во мраке пещеры, словно в бесконечности.

Юний Венатор пошел вперед. Его сандалии слегка задевали неровности пола, издавая звук, похожий на шепот. Вскоре тоннель расширился и перешел в просторную галерею. Возвышавшийся на высоте тридцати футов куполообразный потолок опирался на целый ряд арок, придававших прочность всей конструкции. Вырезанные в известняке желоба змеились по стенам, чтобы просочившаяся вода могла свободно стекать в глубокие дренажные бассейны. Стены были изрыты углублениями, наполненными тысячами очень странных круглых контейнеров, сделанных из бронзы. Если бы не большие деревянные клети, установленные в центре этого необычного помещения, то его вполне можно было принять за катакомбы, которых так много под Римом.

Венатор внимательно разглядывал медные таблички, прикрепленные к клетям, сверяя их количество с тем, что было указано в свитке, который он развернул на небольшом складном столике. Воздух в пещере был спертый и сухой, поэтому очень скоро струйки пота стали понемногу пробиваться сквозь плотный слой пыли, покрывавший его кожу. Спустя два часа, уверившись, что ничего не пропустил, он снова свернул свиток и аккуратно засунул его за пояс.

Окинув прощальным взглядом все, что находилось в галерее, Юний Венатор огорченно вздохнул. Он знал, что больше никогда этого не увидит, не сможет коснуться рукой. Устало ссутулившись, он крепко сжал в руке маленькую лампу и направился в обратный путь.

Венатор был немолод, скорее даже стар – ему уже минуло пятьдесят семь лет. Обветренное, изборожденное морщинами лицо, ввалившиеся щеки, усталая, шаркающая походка – все это выдавало в нем человека, у которого не было стимула жить дальше. И все же где-то в глубине души он ощущал тепло, которое дает сознание исполненного долга. Великий проект успешно завершен, огромная тяжесть наконец снята с его согбенных плеч. Ему осталось только преодолеть долгий путь в Рим.

Он миновал еще четыре тоннеля, прорезавших гору. Один из них был завален грудой булыжников. При обвале погибли двенадцать рабов, трудившихся внутри. Их мертвые тела все еще находились там, под камнями. Венатор почувствовал угрызения совести. Но для них было лучше погибнуть быстро и без мучений, чем долгие годы влачить жалкое существование, работая на царских рудниках, – и только для того, чтобы все равно умереть от болезней или быть брошенными на произвол судьбы, когда иссякнут последние силы.

Он свернул в крайний левый проход и сразу же увидел впереди слабый свет. Входная шахта начиналась в небольшом гроте и имела диаметр около двух с половиной метров – достаточный, чтобы прошли самые крупные клети.

Неожиданно до него донесся отдаленный крик – звук шел снаружи. Венатор озабоченно нахмурил лоб и ускорил шаг. Выйдя на свет, он непроизвольно сощурился. Немного помедлив, он бросил взгляд на лагерь, расположенный неподалеку, на склоне горы. Группа римских легионеров окружила нескольких девушек из какого-то варварского племени. Самая молодая из них, почти девочка, снова вскрикнула и сделала попытку броситься наутек. Ей почти удалось проскочить мимо солдат, но один из них все же успел ухватить ее за длинные черные развевающиеся волосы. Он так сильно дернул ее за волосы, что девушка не устояла на ногах и рухнула на колени прямо в грязь.

Массивный, плотно сбитый мужчина, заметив Венатора, сразу подошел к нему. Этот человек был настоящим великаном – на голову выше любого в лагере, с широченными плечами и почти такими же бедрами, с руками, напоминающими дубовые бревна, длинными, достававшими до самых колен.

Галл Латиний Мацер был главным надсмотрщиком. Он приветственно махнул рукой и заговорил неожиданно высоким голосом.

– Все готово? – спросил он.

– Да, я закончил, – кивнул Венатор. – Можешь запечатывать вход.

– Считай, что это уже сделано.

– Что за суматоха в лагере?

Мацер неодобрительно взглянул холодными черными глазами на солдат и сплюнул.

– Идиотам легионерам нечего было делать, и они со скуки совершили набег на деревушку в пяти лигах[4]4
  1 лига (статутная) = 3 (статутным) милям = 4,83 км. – Примеч. пер.


[Закрыть] к северу отсюда. Устроенная ими бойня оказалась совершенно бессмысленной. Убили около сорока варваров, причем только десять мужчин, остальные – женщины и дети. И зачем? Ни золота, ни трофеев – ничего ценного, только коровий навоз. Притащили сюда несколько уродин, чтобы поразвлечься.

Лицо Венатора напряглось.

– Кто-нибудь уцелел?

– Мне сказали, что двоим мужчинам удалось бежать.

– Они поднимут тревогу во всех окрестных деревнях. Боюсь, Северус разворошил осиное гнездо.

– Северус! – Мацер не произнес, а презрительно выплюнул это имя. – Проклятый центурион! Его люди не делают ничего – только едят, спят и опустошают наши запасы вина. По моему мнению, связавшись с ними, мы лишь нажили лишнюю головную боль.

– Их наняли, чтобы нас защищать, – напомнил Венатор.

– От кого? – спросил Мацер. – От варваров, которые едят насекомых и рептилий?

– Собери рабов и быстро закрой вход. И сделай это на совесть! Варвары ни в коем случае не должны проникнуть внутрь, после того как мы покинем это место.

– Не беспокойся. Насколько я знаю, в этой проклятой глуши даже не слышали о металлообработке. – Мацер сделал паузу и указал на внушительную гору камней и земли, возвышавшуюся у входа в штольню и удерживаемую на месте крепежными стойками из гигантских бревен. – Когда это обрушится, тебя уже не будут волновать драгоценные древности. И потом, такое не раскопаешь голыми руками.

Немного успокоенный, Венатор отпустил надсмотрщика и направил свои стопы к шатру Домиция Северуса. Он прошел мимо изображенной на стенке шатра эмблемы военного соединения – бык и копье – и раздраженно оттолкнул часового, попытавшегося загородить ему дорогу.

Он обнаружил центуриона развалившимся в кресле и с удовольствием рассматривающим совершенно обнаженную, грязную девушку, которая стояла на коленях и что-то говорила на странном языке, состоявшем, как казалось, из одних гласных. Она была очень молода, – должно быть, не старше четырнадцати лет. Северус был облачен в короткую красную тунику, застегнутую на левом плече. Его голые руки были обвиты двумя бронзовыми лентами, закрепленными на бицепсах. Это были мускулистые руки солдата, привыкшие к мечу и щиту. Из-за неожиданного появления Венатора центурион не счел необходимым даже поднять глаза на вошедшего.

– Вот, значит, как ты проводишь время, Домиций, – резко заговорил Венатор. – Ты идешь против Бога, совершая насилие над ребенком варваров.

Северус медленно повернулся к Венатору и уставился на него насмешливыми серыми глазами:

– Сегодня слишком жарко, чтобы я мог выслушивать твои христианские бредни. Мой бог более терпим, чем твой.

– Да, но ты связался с язычницей.

– Ну это как посмотреть. Никто из нас не имел удовольствия встретиться лицом к лицу со своим богом, поэтому трудно сказать, кто из нас прав.

– Христос был сыном истинного Бога.

– Между прочим, – Северус явно вышел из себя, – ты вторгся в мое жилище. Говори, что тебе надо, и убирайся.

– Чтобы ты мог без помех воспользоваться этим несчастным созданием?

Северус не ответил. Он встал, схватил вопящую девочку за руку и грубо швырнул ее на койку.

– Ты хочешь присоединиться ко мне, Юний? – поинтересовался он. – Пожалуйста, я даже позволю тебе быть первым.

Венатор растерянно взглянул на центуриона. Неожиданно для самого себя он почувствовал страх. Римский центурион, командующий пехотным подразделением, вряд ли отличался милосердием. Этот человек был более безжалостным, чем первобытный дикарь.

– Наша миссия в этих местах завершена, – сказан Венатор. – Мацер и рабы готовятся закрыть вход в пещеру. Мы можем сворачивать лагерь и возвращаться на корабли.

– Прошло уже одиннадцать месяцев, с тех пор как мы покинули Египет. Один день ничего не изменит.

– Но в наши задачи не входит грабеж и убийство! Нас мало, а варваров много. Они захотят отомстить.

– Мои легионеры справятся с целой ордой варваров. Пусть только попробуют сунуться.

– Твои люди не истинные воины, а наемники!

– Но они не забыли, как надо драться, – уверенно заявил Северус.

– И умрут во славу Рима?

– Почему они должны это делать? Почему вообще кто-то из нас должен умирать во славу Рима? Расцвет империи остался в прошлом. Некогда великий город на Тибре теперь превратился в трущобы. В наших венах течет не так уж много римской крови. Большинство моих людей уроженцы провинций. Лично я испанец, а ты, Юний, насколько я знаю, грек. В наше суматошное время смешно сохранять преданность императору, правящему далеко на востоке, в городе, который никто из нас никогда не видел. Нет, Юний, мои люди будут драться, потому что они профессионалы и им за это платят.

– Но все же лучше избегать конфликтов. Я решил: мы снимемся с места еще до темноты...

Слова Венатора были прерваны оглушительным грохотом. Земля под ногами содрогнулась. Он выскочил из шатра и посмотрел на скалу. Рабы убрали опоры, и многотонная лавина рухнула, погребя под огромной массой земли и камней вход в пещеру. Гигантское пыльное облако неторопливо поднялось вверх и зависло над местом проведения работ. Когда грохот стих, стали слышны восторженные крики рабов и легионеров.

– Хвала богам! – торжественно проговорил Венатор. Только теперь он почувствовал, как сильно устал. – Мудрость веков теперь находится в безопасности.

Северус подошел и стал рядом.

– Жаль, что этого нельзя сказать про нас.

– Чего нам бояться? – удивился Венатор. – Если, конечно, Господь позволит нам благополучно вернуться домой.

– Пыток и казни, – спокойно ответил Северус – Мы бросили вызов императору. Феодосий не так-то легко прощает своеволие. Нам не найти безопасного места в империи. Лучше уж поискать убежище на чужбине.

– Но моя жена и дочь... Они будут ждать меня на вилле в Антиохии.

– Агенты императора уже наверняка схватили их. Увы, друг мой, они или мертвы, или проданы в рабство.

– Нет, этого не может быть! – Венатор упрямо покачал головой, не в силах поверить услышанному. – У меня есть могущественные друзья! Они возьмут мою семью под защиту!

– Друзей можно купить или пригрозить им. Неожиданно глаза Венатора расширились.

– Ни одна жертва не может считаться слишком большой ради нашей великой цели. Но все будет напрасно, если мы не вернемся обратно с описью и картой.

Северус открыл было рот, чтобы ответить, но тут заметил своего заместителя Артория Норикуса, бегущего к шатру. Загорелое лицо юного легионера поблескивало от капелек пота, выступивших от полуденной жары. Он отчаянно жестикулировал на бегу, пытаясь привлечь внимание своего командира к тому, что происходило на склоне ближайшего холма.

Венатор поднял руку, чтобы заслонить глаза от солнца, и посмотрел в указанном направлении. Его губы сжались в тонкую линию.

– Это варвары, Северус. Они пришли, чтобы отомстить за гибель своих сородичей.

Было такое впечатление, что холм покрылся муравьями. Больше тысячи варваров – мужчин и женщин – стояли и смотрели на врагов, вторгшихся на их землю. Варвары были вооружены луками, стрелами, копьями с обсидиановыми наконечниками и деревянными щитами, на которых были натянуты дубленые шкуры животных. Некоторые сжимали в руках камни с привязанными к ним короткими деревянными рукоятками. На мужчинах были только набедренные повязки.

– Еще одна большая группа варваров отрезала нам путь к кораблям, – сообщил Норикус.

Когда Венатор обернулся к Северусу, лицо центуриона было серого оттенка.

– Вот результат твоей преступной глупости, Северус! – Голос Венатора дрожал от гнева. – Ты погубил нас всех!

Он опустился на колени и принялся молиться.

– Твои молитвы не превратят варваров в послушных овец, – с сарказмом заявил Северус – Теперь дело за мечами.

Он повернулся к Норикусу и принялся отдавать команды:

– Прикажи сигнальщику трубить общий сбор. Пусть Латаний Мацер раздаст оружие рабам. Мы построим людей в боевые порядки и двинемся к кораблям.

Норикус отсалютовал и побежал к центру лагеря.

Пехотное подразделение из шестидесяти солдат построилось быстро. Строй имел форму каре. Римляне образовывали переднюю и тыловую шеренги. Сирийские лучники заняли места на флангах между вооруженными рабами. В центре каре находились Венатор и его помощники. Они были защищены со всех сторон.

Главными орудиями римских пехотинцев IV века н. э. был гладиус – обоюдоострый короткий меч и пилум – двухметровое метательное копье. На голове солдаты носили железные шлемы с пластинками, прикрывающими щеки, которые специальными ремешками связывались под подбородком (такой головной убор выглядел как жокейская шапочка, надетая козырьком назад); латы – скрепленные внахлест металлические пластины, защищающие туловище и плечи, и специальные наголенники. Кроме того, они имели овальные щиты, сделанные из слоистого дерева.

Вместо того чтобы немедленно броситься в атаку, варвары выжидали и медленна окружали колонну римлян. Сначала они попытались сбить строй врагов, выслав вперед людей, которые выкрикивали непонятные слова и угрожающе жестикулировали. Но это не помогло.

Центурион Северус был слишком опытным воином, чтобы испытывать страх. Он вышагивал перед строем, внимательно следя за всем, что происходило вокруг.

К маневрам противника он относился с изрядной долей иронии. Ему не впервой приходилось сталкиваться с многократно превосходящим его по численности неприятелем. Северус добровольно вызвался стать легионером, когда ему было всего шестнадцать лет. Еще будучи простым солдатом, он проявил редкое для молодого человека мужество, сражаясь с готами на Дунае и с франками на Рейне. Выйдя в отставку, он стал наемником и теперь служил тому, кто платил наивысшую цену. В данном случае это был Юний Венатор.

Северус был уверен в своих людях и с гордостью взирал на их четкий строй, блестящие на солнце шлемы и обнаженные мечи. Они были настоящими бойцами, побывавшими во многих серьезных переделках, всегда оказывались победителями и не знали поражений.

Большая часть лошадей, в том числе и его собственная, пала во время тяжелейшего перехода из Египта, поэтому строй был пешим.

Вдруг варвары с диким ревом устремились вниз по выжженному солнцем склону. Первая волна была встречена градом стрел сирийских лучников и копий римских легионеров. Вторая волна понеслась вперед, разбившись о сомкнутый строй солдат. Мечи римлян окрасились кровью варваров. Подгоняемые проклятьями, выкрикиваемыми громовым голосом Латиния Мацера, рабы тоже не подвели и выдержали натиск.

Строй продвигался вперед очень медленно, поскольку варвары наседали со всех сторон, причем их число с каждой минутой увеличивалось. Иссушенный зноем склон покрылся озерами крови. Все больше и больше обнаженных тел нападавших оставалось неподвижно лежать на земле. Те, что вставали на смену павшим, были вынуждены ступать по трупам своих товарищей, калеча голые ноги о разбросанные повсюду острые обломки. Копья римлян с сокрушительной силой врезались в незащищенную плоть нападавших. Варваров было неизмеримо больше, но они не могли превзойти до зубов вооруженных, опытных и дисциплинированных римских воинов.

Сообразив, что лобовой атакой они не добьются успеха, варвары отступили и перегруппировались. Они стали забрасывать римлян стрелами и каменными копьями, а их женщины обрушили на врагов град камней.

Тогда римляне сомкнули щиты над головами, в результате чего строй стал издали напоминать гигантскую черепаху, и продолжили движение к кораблям. Теперь только сирийские лучники стреляли по варварам, нанося им серьезные потери. Для рабов щитов не хватило, и они продолжали сражаться без какой бы то ни было защиты. Они были ослаблены утомительным переходом и тяжелыми земляными работами. Многие падали, и наступающие варвары немедленно растаптывали их тела.

Северус имел большой опыт сражений такого рода. Он получил возможность хорошенько попрактиковаться в войне с бриттами. Противник, конечно, был бесстрашен, но все-таки необучен, и Северус решил пойти на хитрость. Он приказал своим воинам остановиться и бросить оружие на землю. Варвары, решив, что римляне сдаются, со всех ног устремились вперед. Они не заметили, как по знаку Северуса мечи снова оказались в руках воинов.

Римляне предприняли контратаку. Идя по-прежнему во главе колонны, центурион разил врагов налево и направо. Четверо варваров уже лежали у его ног. Еще одному он нанес сокрушительный удар шитом, а другому, особенно настырному, перерезал горло. Затем поток нападавших несколько уменьшился, а через несколько секунд и вовсе иссяк. Галдящая орда отошла на безопасное расстояние.

Северус воспользовался передышкой, чтобы посчитать потери. Двенадцать из шестидесяти солдат были мертвы, четырнадцать получили ранения разной степени тяжести. Хуже всего пришлось рабам, которых уцелело не больше половины.

Он подошел к Венатору, который перевязывал рану на руке куском ткани, оторванным от туники. Греческий мудрец больше собственной жизни оберегал свой драгоценный свиток.

– Ты все еще с нами, старина?

Венатор взглянул на центуриона – в его глазах светилась решимость, изрядно приправленная страхом.

– Ты умрешь раньше меня, Северус.

– Это угроза или пророчество?

– Какая разница? Никто из нас больше не увидит империю.

Северус не ответил. Сражение возобновилось – варвары снова обрушили на врагов град камней и стрел, от которых, казалось, потемнело небо. И командир поспешил к своему войску.

Римляне сражались яростно, но их становилось все меньше и меньше. А из сирийских лучников уже и вовсе никого не осталось. Атака продолжалась. Римлян становилось все меньше и меньше. Уцелевшие – многие из них были ранены – страдали от усталости, жары и жажды. Воины ослабли и уже не так уверенно наносили удары.

Варвары, очевидно, тоже изрядно выдохлись и к тому же понесли огромные потери, но не отступали.

У ног каждого легионера лежало по меньшей мере полдюжины трупов. Тела наемников, утыканные стрелами, напоминали подушечки для иголок. Мацер был ранен в колено и бедро. Он держатся на ногах, но не мог двигаться вперед вместе со всеми. Он отстал и очень скоро был окружен толпой из двух десятков варваров. Мацер несколько раз взмахнул мечом и при этом рассек тела троих нападавших надвое. Остальные отступили – гигантский рост и недюжинная сила Латания явно произвели впечатление. Не в силах сделать ни шагу, он кричал и размахивал руками, требуя, чтобы противники подошли поближе.

Варвары довольно быстро воспринимали урок и теперь не спешили вступать в ближний бой. Было целесообразнее привлечь к делу лучников. Уже через несколько секунд из пяти ран в теле Мацера хлынула кровь. Ухватившись за древко, он вытаскивал застрявшие в теле наконечники стрел. Один из варваров подбежал ближе и метнул копье, поразившее Мацера в горло. Гигант еще несколько секунд стоял на месте, словно не в силах сообразить, что произошло, а потом медленно опустился на землю. На него тут же набросились женщины, словно стая обезумевших волков, и забили камнями, превратив его еще недавно сильное тело в бесформенную груду мяса и костей.

Теперь от реки римлян отделял только крутой песчаный обрыв. Но небо над обрывом неожиданно изменило цвет, став из голубого оранжевым. Затем вверх поднялся столб черного дыма, а ветер донес запах горящего дерева.

Шок, на мгновение парализовавший Венатора, сменился отчаянием.

– Корабли! – воскликнул он. – Варвары атакуют корабли!

Израненные, окровавленные рабы в панике бросились к реке. Попытка оказалась самоубийственной. Варвары атаковали их с флангов. Даже те, кто бросил оружие, были безжалостно убиты. Остальные попытались оказать сопротивление, используя в качестве укрытия растущие на склоне деревья, но и это не помогло. Варвары уничтожили всех. Пыль, взметнувшаяся ввысь, стала для убитых саваном, а сухой кустарник – последним пристанищем.

Северус и оставшиеся в живых легионеры с боем прорвались к краю обрыва и внезапно остановились, на мгновение забыв о кипящей вокруг бойне. Потрясенные, они молча взирали на происходящее внизу.

Повсюду плясали огромные языки пламени, змеились вверх струи дыма. Флот, их единственная надежда на спасение, горел. Огромные зерновые суда, нанятые ими в Египте, были обречены.

Венатор пробился вперед и встал рядом с Северусом. Центурион молчал. Его туника промокла от пота и крови. Охваченный чувством безысходности, он смотрел на море дыма и огня, на ярко вспыхивающие и распадающиеся вихрем искр огромные паруса, пытаясь смириться с ужасной реальностью поражения.

Суда стояли на якорях у берега. Их никто не защищал. Варвары, перебив немногочисленных моряков, подожгли все, что могло гореть. Только одно маленькое торговое суденышко избежало общей участи, – вероятно, команде удалось отбиться от нападающих. Четыре моряка поднимали паруса, а остальные налегали на весла, стараясь отвести судно подальше от берега.

Венатор облизнул пересохшие губы и почувствовал одновременно вкус гари и горечи поражения. Его миссия закончилась катастрофой. Небеса разгневались на него и потому окрасились в кроваво-красный цвет. Вера, сопутствовавшая ему в выполнении тщательно продуманного плана – сохранить бесценные знания прошлого, – умерла в его сердце.

Чья-то рука коснулась его плеча. Венатор обернулся и удивленно уставился на странное выражение лица Северуса, которое изображало сдержанное оживление.

– Я всегда рассчитывал, – сообщил центурион, – умереть пьяным, лежа на юной красотке.

– Только Бог может решать, когда и где человек умрет, – туманно ответствовал Венатор.

– Я предпочитаю думать, что главная роль здесь принадлежит удаче.

– Потеря! Какая чудовищная потеря!

– Но по крайней мере ваши ценности надежно спрятаны, – сказал Северус, – а оставшиеся в живых расскажут вашим ученым собратьям обо всем, что мы здесь успели сделать.

– Нет, – покачал головой Венатор. – Никто не поверит рассказам невежественных моряков. – Он бросил взгляд на удаленные холмы и тяжело вздохнул. – Решат, что это плод их фантазии.

– Ты умеешь плавать?

– Плавать? – Брови Венатора удивленно поползли вверх.

– Я дам пятерых моих лучших людей, чтобы они помогли тебе добраться до воды, если только ты сможешь доплыть до корабля.

– Я... не уверен. – Венатор растерянно посмотрел на неласковые речные воды и на постоянно увеличивающееся расстояние между берегом и кораблем.

– Ты можешь использовать какой-нибудь подходящий обломок в качестве плота, – резко сказал Северус – И поторопись, иначе мы все через несколько минут предстанем перед нашими богами.

– А как же ты?

– Этот холм ничуть не хуже любого другого места на земле, чтобы остаться здесь навсегда.

Венатор порывисто обнял центуриона:

– Да пребудет с тобой Господь!

– Пусть лучше он отправится с тобой.

Северус быстро выбрал пятерых бойцов и приказал им защищать Венатора на пути к реке. После этого он занялся переформированием жалких остатков своего отряда, чтобы приготовиться к последнему бою.

Окружив Венатора, легионеры рванулись сквозь поредевшие ряды варваров, преграждающих путь к реке. Они кричали и размахивали мечами, словно впавшие в неистовство безумцы.

Венатор устал до такой степени, что лишился способности чувствовать, но рука его оставалась крепкой, а поступь твердой. Он был ученым, ставшим разрушителем, и теперь его вело вперед только мрачное упрямство, даже страх смерти куда-то исчез.

Теперь они прорывались сквозь яростный водоворот огня. Венатор чувствован запах дыма и горящей плоти. Он рывком оторвал еще кусок туники и прикрыл нос и рот, чтобы не задохнуться.

Солдаты защищали Венатора, не щадя своих жизней. Неожиданно он почувствовал, что его ноги ступают по воде. Он рванулся вперед и нырнул, когда вода едва достигла его колен. Он успел заметить горящую мачту, падающую с одного из судов, и поплыл к ней, не осмеливаясь оглянуться назад.

А солдаты на берегу продолжали отражать яростные атаки нападавших. Варвары теснили их со всех сторон, идя на всевозможные уловки, чтобы обнаружить слабые места в обороне римлян. Четыре раза они собирали внушительные силы и шли в атаку – и всякий раз были отброшены, но после каждой сокрушающей атаки на земле оставался еще один или два легионера. Защитники смыкали свои ряды и продолжали сражаться плечом к плечу. Поле боя было покрыто телами мертвых и умирающих, вниз по склону текли потоки крови. И все-таки римляне продолжали сопротивляться.

Сражение длилось без передышки уже больше двух часов, а варвары атаковали так же упорно, как и вначале. Они почувствовали запах победы и стремились добыть ее любой ценой.

Всякий раз, когда в истерзанную плоть Северуса попадала очередная стрела, он отламывал торчащее древко, чтобы не мешало двигаться, и продолжал драться. Вокруг него лежали горы трупов, рядом с ним осталось лишь несколько легионеров. Один за другим они падали наземь, так и не выпустив из рук оружия.

И вот Северус остался один. Он уже не держался на ногах и не мог поднять меч. Стоя на коленях, он сделал последнюю попытку встать, потом обратил глаза к небу и тихо прошептан:

– Мать, отец, я иду к вам!

И словно в ответ на его мольбу со всех сторон налетели варвары и принялись яростно избивать последнего, самого стойкого врага, пока жизнь не покинула отважного центуриона.

* * *

А Венатор тем временем с трудом подплыл к мачте, ухватился за нее и начал дрыгать ногами в отчаянной попытке догнать удаляющееся судно. Но ветер и течение относили судно все дальше и дальше.

Он громко закричал и замахал свободной рукой, стараясь привлечь внимание моряков на борту. Это ему удалось. На корме стояли матросы и девушка, державшая собаку. Они заметили пловца, но взирали на него без всякого сочувствия и не делали попыток прийти ему на помощь. Судно быстро уходило вниз по реке, словно никакого Венатора и не существовало.

Венатор понял это и почувствовал полную беспомощность. В порыве душевной муки он несколько раз стукнул кулаком по мачте и зарыдал, убежденный, что Господь покинул его. Он обернулся, чтобы бросить последний взгляд на берег, – кровавая бойня шла к концу.

Экспедиции больше не существовало. Она исчезла во мраке небытия.