Текст книги "Один шаг до перемен (СИ)"

Автор книги: Клара Колибри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

– Николай! – строгий голос Дмитрия остановил меня в коридоре недалеко от прихожей. Но с того места, где замерла, видела, что он стоял рядом с переговорным устройством с консьержем. – Почему я застал у себя дома посторонних? Это ты позволил им пройти?

– Но Дмитрий Олегович! Это был ваш знакомый, и он…

– Не я ли недавно дал тебе строгие инструкции?

– Было такое. Но вы сказали мне особенно следить за тем, чтобы из вашей квартиры не вышла бы и не могла…

– А я говорил, что к ней может заходить, кто попало и еще тогда, когда меня нет дома?

– Понял, Дмитрий Олегович. Виноват. Больше такого не повторится. Теперь, если вас нет в квартире, вообще никого ни туда, ни оттуда не пропущу.

– Отлично. На этом и договоримся.

И тут он повернулся в мою сторону. И наши глаза встретились.

– Я что, под арестом? – нахмурилась и поджала губы.

– Ты пришла позвать меня обедать? – его спокойствию можно было позавидовать. – Идем, я готов.

Он быстро приблизился и, приобняв за плечи, увлек к накрытому столу.

– Ты забыл мне ответить, Дима, – вернулась к своему вопросу, хоть и видела, что Ткачев начал во всю работать ложкой и, скорее всего, был действительно голоден. – Что значит твой приказ охраннику?

– А что непонятного? У тебя есть проблемы. Ты от них убежала и теперь здесь отсиживаешься. Я же взял на себя ответственность за тебя. Вот и старюсь по мере сил.

– Но это здорово смахивает на арест. Не находишь?

– Нет. Подай мне соль. На мой взгляд суп следовало посолить больше.

– Солонка перед тобой. Но ты мне зубы не заговаривай. Зачем меня здесь запирать? Мы уехали за столько километров…ты говорил сам, что в Москве легко затеряться…и потом, это же пришел не кто-нибудь, а…

– Я просил обходиться без его имени?! – сверкнул на меня глазами, даже не дав договорить. – Был такой уговор?

– Ты, о чем сейчас?! Это же просто разговор. А вообще, мы с ним расстались, совсем. И ты же видел, у него новая девушка, а я…

– А ты теперь со мной, – и снова бросил жесткий взгляд в мою сторону.

– М, м…так оно и есть, – призадумалась, но не слишком глубоко. – Ладно! Если между вами что-то там произошло, я не стану в это вмешиваться. Никак не стану. Не нравится тебе теперь упоминание имени бывшего друга в твоем доме, то…

– Хватит об этом, – сказал, как отрезал. – Особо крепкой дружбы между нами и не было. Но дело и не в этом. И ты не глупа, думаю вывод для себя сделала. Хоть и со второго раза.

– А, а! Поняла! Тогда в лифте, когда призвал меня впредь обходиться без упоминаний имен наших прежних любовников и любовниц, был, значит. предельно серьезен. А я…

– Издеваешься?! – он в сердцах отбросил от себя ложку.

– Нет! – искренне удивилась я. – Только не думала, что у тебя такое жесткое отношение к этому. Порвал, значит, с очередной подружкой, и все: выбросил ее совсем из головы и имя ее с того момента оказалось под запретом даже для окружающих. А если у твоей новой пассии до тебя были любовники, но теперь она была с тобой, то тоже должна следовать этому правилу: никаких имен бывших. Так?

– Издеваешься! – сложил руки на груди и откинулся к спинке стула.

– Хм…Извини, что испортила тебе аппетит, Дима. Или суп не понравился?

– Не идет тебе, Ира, строить из себя простушку. Да, я большой собственник. И ничего не могу с этим поделать. Будь добра, это учитывать. А еще говорят, что это неплохо и женщинам нравится такое качество в их мужчинах.

– Да?! И Алевтине тоже? И этой…из лифта?

Дальше был удар его ладони по столу. И такой силы, что все приборы на нем подпрыгнули. И я вместе с ними. А Ткачев встал с места и направился ко мне. В тот момент я порадовалась, что стол имел внушительные габариты, и мой стул располагался за другим его концом – было время хоть глазами поморгать.

– А что ты скажешь на то, что я твердо решил остепениться? – навис он надо мной. – Может, у меня теперь появились намерения жениться и завести детей.

Эти его слова были для меня неожиданными. И еще как-то странно они прозвучали. Да и моя реакция на них мне не очень понравилась. Хотелось немедленно уточнить, не предложение ли это его мне руки и сердца, причем насмешливо так об этом поинтересоваться. Но, подняв к его лицу голову, встретилась с совершенно потемневшими глазами, что не рискнула выпустить на волю свою иронию. А еще сочла за благо отвести в сторону взгляд и прикусить язык.

– Ах, да ты же сказала, что заводят зверушек, но не сыновей.

– Это я так сказала? – получилось чуть пискнуть, а вообще к тому времени принялась увлеченно ковырять пальцем край столешницы. – Не помню.

– А я, вот, запомнил, – дальше развернулся и пошел на свое место, и мне сразу от этого сделалось как-то легче дышать. – Что у нас на второе? Давай.

Закончился обед в молчании. А весь остаток вечера Ткачев провел в своем кабинете. Ушел туда и несколько часов подряд шуршал какими-то бумагами. Мне же заняться особенно было нечем. Могла бы снова поискать в интернете работу, но компьютер стоял на рабочем столе Дмитрия – не хотела ему мешать, как и попадаться лишний раз на глаза. Поэтому, убрав посуду в моечную машину, заняла место на диване в гостиной и тупо переключала пультом каналы, выискивая что-нибудь интересное. Но увлечься фильмом или передачей не получилось, только зря промаялась. Когда же за витражными стеклами квартиры стало смеркаться, не вытерпела и пошла к Дмитрию.

– Ты еще долго будешь занят? – застыла на пороге, в проеме приоткрытой двери.

– А что? – поднял на меня глаза от рассматриваемых документов.

– Можем поужинать, к примеру. А то, потом уже наступит ночь.

– Ты накормила меня очень плотно в обед, теперь, возможно, только чаю бы выпил.

– Хорошо. Будет готов через несколько минут. Подойдешь на кухню, или тебе чашку сюда принести?

– Тебе скучно, да? – он задумчиво вертел в пальцах ручку. – Ладно, мы с этим что-нибудь решим.

– А я нашла объявление на сайте, – решилась заговорить с ним о работе, сочтя момент подходящим, и шагнула ближе. – В «Олимпийском» требуется тренер для младшей группы. Моя кандидатура, думаю, удовлетворила бы их. Одна беда –документы мои сейчас, неизвестно где.

– Ты хочешь работать? – начал вращать ручку быстрее. – А есть ли в этом необходимость? Если считаешь себя обязанной съехать от меня побыстрее, то напрасно. Я желаю твоего присутствия здесь. Мне оно приятно, и еще хочу близости с тобой. Скажешь, еще этого не поняла? Или рвешься меня покинуть именно из-за этого? Можешь честно сказать, как ты ко мне относишься?

– Хорошо, – тут же выпалила я, а он от моих слов поморщился. – Э, э…не знаю, что бы без тебя делала.

– Это мне понятно, – положил, наконец авторучку на стол, но руки теперь сцепил в замок. – Но ты же поняла, о чем тебя спросил.

– Да, все ясно. И да, как мужчина, ты мне приятен. Но я же понимаю, что не могу быть для тебя притягательной на долгое время.

– Почему? – его удивление выглядело искренним.

– А как иначе? Скромная девушка, не привычная к столичной жизни, нисколько в ней не разбирающаяся…это все про меня. А ты в Москве, как рыба в воде. Я понятно все объяснила? Нет? Мне кажется иначе. Я точно надоем тебе уже через малое время. А разрывы с возлюбленными меня очень ранят. Это теперь точно знаю.

– Так значит? А работа тебе сейчас зачем? О деньгах не заботься, у меня их на полк возлюбленных хватит. Решила новыми знакомствами на службе обрасти?

– Что значит, на полк? Полк! И вообще, я на службу не призывалась. Сам знаешь, что здесь у меня временное пристанище. И я тебе за него благодарна. И очень. Но это же не значит…

– Но тебя же ко мне тянет. А меня к тебе. Это факт. Вспомни свои ощущения, когда мы…

– Оставим эту тему. Она ни к чему хорошему не приведет. Я тебе уже все объяснила, только ты понять не захотел.

– А ты? Ты меня поняла?

– Вот! Снова, здорово! Хватит! Я пошла на кухню заваривать чай. Приходи через несколько минут.

– Иди. Но работать ты пока не будешь, – догнали меня его слова уже в коридоре. – У тебя и документов-то нет.

– Вот! – я моментально снова возникла на пороге кабинета. – Я и хотела попросить тебя об услуге. Ты же сейчас, как раз, работаешь…

– Нет, я сказал.

– Да, что тебе стоит? Только и надо, что замолвить за меня словечко, а потом или найдется мой паспорт с дипломом, или я съезжу и…

– С какой радости мне за тебя хлопотать? – прищурился на меня, выжидающе. – Ты же не умеешь приходить к взаимопониманию.

– Так, значит? На взаимопонимании настаиваешь? Это выходит, что можем договориться через постель? Правильно тебя поняла? Кивни, если я угадала.

– Мне это ни к чему. Я и прямо могу сказать, что пойду тебе навстречу в этом вопросе, если станем спать в одной кровати.

– Предельно ясно все объяснил. Спасибо. Я подумаю.

– Пожалуйста. Но долго думать не советую.

– Отчего же?

– Не кажется ли тебе, что на ту вакансию есть и другие желающие?

– Пф! Появится новая. Это же Москва! Здесь рабочих мест много.

– Как знаешь. Дело твое, – и он снова уткнулся в свои бумаги. – Только уверен, ты мне уже сегодня объявишь о своем согласии.

Не знала, что Ткачев себе вообразил после такого разговора, но за чаем посматривал на меня выжидающе. Я же внутренне ликовала.

– Не дождешься, что преподнесу тебе себя на блюдечке! – эта мысль и уверенность, что так примитивно наш спор не может закончиться, грела меня ощутимо. По телу даже от нее разлилось очень приятное чувство. – А вот и не все женщины готовы упасть со счастливым визгом к тебе в пастель. На-ка, получи отказ!

В таком вот приподнятом настроении и еще с гордо поднятой головой я прошла мимо него, когда отправилась спать.

– Спокойной ночи, – пожелала ему и в ответ услышала такую же фразу, сказанную спокойно и ровно.

Но, как вошла в свою комнату, так меня охватило веселье. Даже засмеяться захотелось. Но я сдерживала свои смешки изо всех сил, может, только пару раз и прыснула всего, совсем тихонько. В кровать улеглась в ту ночь до странности счастливая. С чего, сама не знала. Странно! Мне в помощи отказали, в лоб сказали довольно грубое откровение, а у меня подъем настроения получился, какой раньше и не помнила. Но хорошо, что оно меня не слишком возбудило, настолько, что заснуть бы не смогла. Нет, со сном все было в порядке. Коснулась голова подушки, и готово – провалилась в сновидения. Снилось что-то приятное. А проснулась в кольце рук. Чужих. Потом быстро сообразила, что мужских. Оказалось, Дмитрий пришел ко мне ночью, когда уже крепко заснула, и, как ни в чем ни бывало, улегся рядом.

– Доброе утро, детка, – поцеловал в голое плечо, заметив мое пробуждение.

Почему голое? Этого понять не могла. Ведь, помнила же, как надевала ночную рубашку.

– Не напрягай, любима, свою память, это я тебя ночью раздел, – он точно угадал мои мысли. – И против моих поцелуев ты ночью тоже не возражала. И как прикажешь тебя понимать? Вечером говорила одно, а потом совсем даже не против оказалась делить со мной постель: прижималась ко мне и вся была такая податливая.

– Я была во сне! Ты не имел права!

– Почему это? Посмотри, как твое тело откликается на касания.

– Прекрати! Ты, ты!..

– Замолчи, Ира! И не дергайся так, не извивайся – я не железный. И так ждал тебя, не трогал, до этого часа. А теперь покажу, чего мы себя лишаем в случае твоего легкомысленного отказа. Я докажу тебе, что вполне можем существовать вместе.

И доказал. Нет, он точно имел некую власть надо мной. Знал о ней, негодяй, и пользовался. Ему снова удалось превратить меня в желе. Я от этого расстроилась, но только на некоторое время, небольшое.

– Ты готова вставать с кровати, детка, или еще понежишься? – спросил, вернувшись из душа. – Я лично могу поехать с тобой в «Олимпийский», хоть сразу после завтрака.

– Да?! – меня это известие моментально взбодрило. – Тогда сейчас тоже быстро соберусь.

Однако, хоть и таким путем, но цель моя была достигнута. Мне так казалось тогда. Ткачев согласился похлопотать за меня и уладить неприятный момент в переговорах о найме, что у меня пока не было на руках нужных документов. Без его вмешательства я бы и думать не могла заявиться в администрацию спортивного комплекса, а с ним запросто решались многие вопросы. Нужный человек, одним словом, и чуть ли не всемогущий в некоторой области. В спорте точно. Его слово и поручительство дорогого стоили. А еще, что ни говорите, а обладал деловой хваткой. Вот ведь, сказал «поехали немедленно», и мы поехали без всяких там проволочек.

Добрались до Олимпийского проспекта за час. Еще минут двадцать Ткачев искал место, куда бы припарковать свою машину. Нет, не тот старенький Порше, на котором мы прибыли не так давно в Москву, другую. Разумеется, здесь у него был иной автомобиль. Большой, черный и новый, а больше про него ничего сказать не могла – не очень разбиралась в этом. Так вот, дальше Дмитрий провел меня вглубь здания, усадил на диванчик из искусственной кожи и велел ждать. Сам отправился на встречу с каким-то своим давним знакомым, он-то, подозревала, и должен был потом сказать свое веское слово насчет принятия меня на работу. И сидела я в уютном и современно отделанном холле уже с час, как ушел от меня мой благодетель. Заскучала. Осматривать стены и народ, проходящий мимо, мне к тому времени порядком надоело. А потом натолкнулась в итоге взглядом на некоего товарища.

Высокий парень с густыми и длинными волосами цвета пшеницы, доходящими ему до широких плеч, неспешно попивал кофе в местном кафетерии, что был, как раз, напротив моего диванчика, но через широкий такой проход, и с интересом на меня посматривал. Я ему понравилась. Определила это моментально, как только встретилась с его взглядом. Ну, умели мы, женщины, в таких вещах разбираться. Вот и я сразу это поняла. И мне, не скрою, сделалось приятно. А что?! Ни одним же гадостям со мной было случаться, вот теперь меня пристально оценивал привлекательный мужчина. Хоть какие-то положительные эмоции!

Я тоже к нему присмотрелась. И тогда еще подумала, что передо мной был человек, с самого детства занимающийся спортом. Это мнение сложилось, конечно же, из-за его фигуры. Мужчина был одет в спортивный костюм, как многие здесь, от этого у меня была хорошая возможность отметить его костяк и мышцы. А еще я точно определила, что это был профессиональный пловец. Оттого, что занятие плаванием долгие годы и ежедневно накладывало вполне узнаваемые отпечатки на телосложении. Уж я-то это знала не понаслышке, да еще у меня была грандиозная такая подсказка, так как находилась в тот момент в здании главного плавательного бассейна комплекса.

И вот, встретились мы с ним глазами. Он решил взгляд не отводить и внимания своего ко мне не скрывать. А я просто скучала и рада была, хоть как-то скоротать время, оттого тоже продолжила за ним следить. И вот он встал и направился в мою сторону. Походка его мне тоже понравилась. А потом он со мной заговорил. Прислушавшись к голосу, решила, что ожидала чего-то более басистого, но нет и так, в общем-то, голос был приятным.

– Девушка, вы кого-то ждете? Может, я могу вам быть чем-то полезен?

– А вы здесь работаете?

– Да. Я помощник администратора.

Надо же, именно такую должность и я занимала недавно. Только подумала об этом, как в конце широкого коридора показался Ткачев, и шел он в мою сторону с крупным пожилым мужчиной, наверное, тем самым своим знакомым, который мог решить мою судьбу.

– А вот и Ирина. Павел Георгиевич, знакомьтесь, – смерил меня взглядом Дмитрий, когда подошел ближе, но почти сразу глаза его переместились на мужчину в спортивном костюме, что продолжал стоять рядом. – Кто это, детка? Знакомого встретила? –Ткачев еще потрудился взять мою руку и положить ее на свою, согнутую в локте.

– Вот вы какая! – отечески улыбнулся мне седовласый мужчина. – Рад знакомству. Да, очень рад. Мне Дмитрий Олегович рассказал, что ваш паспорт сейчас на переоформлении. Думаю, что могу некоторое время закрыть глаза на отсутствие документов. Опять же, слово такого человека, как ваш муж, многого стоит, – у меня чуть не вырвалось несогласие, но быстро сообразила, что возможно это была ложь во спасение. Только, что потом то с ней было делать, Ткачев не думал?

– Так вы будете у нас работать? – подал голос блондин, с которым мы так и не успели пока познакомиться. – Надо же! Не ожидал.

– Ира! Это твой товарищ? – Дмитрий, не дождавшись моего ответа на первый вопрос, слегка повысил голос.

– Мы только что здесь столкнулись, – пришел мне на помощь парень. – Не успели еще узнать имена друг друга, – широко мне улыбнулся. – Я, Владимир.

– Да. Владимир Константинович Никифоров работает здесь помощником администратора. Так что, ваша Ирина будет непосредственно в его подчинении, – поведал Павел Георгиевич, обращаясь исключительно к Ткачеву.

– Вот как! – тот еще внимательнее стал рассматривать Никифорова, хотя, куда уж больше, на третий круг пошел, никак не меньше.

– Так вот, я все объяснил, какой возможен график и специфику, так сказать. Вы с супругой все обсудите и через денек милости прошу ко мне. Договорились?

– Вполне, – Ткачев чуть наклонился, чтобы пожать руку своему знакомому, а потом, с некоторой заминкой, и протянутую ему ладонь Никифорова. – До свидания.

– И до скорой встречи, – это блондина угораздило сказать мне.

– До свидания, – попрощалась и я с мужчинами.

Выходили на улицу мы, держась за руки. Догадывалась, что для убедительной демонстрации недавнего супружества. Только мне показалось, что Ткачев перестарался с показухой, не могли нас те двое видеть дальше входных дверей. А Дмитрий не отпускал меня почти до самой машины. Я не возражала особенно, мне даже этот его жест понравился. Только, не следовало мне к подобному привыкать, так себе тогда сказала.

– Что это ты придумал с браком? – покосилась на новоиспеченного «мужа», когда он уже тронул с места машину, направляясь домой.

– А что я должен был ему рассказать? Выдать историю про твой пропавший автомобиль?

– Мог бы обойтись какими-нибудь пространными объяснениями.

– Не смог. Что дальше?

– Вот и я подумала, что дальше станем делать, когда я выложу перед этим Павлом Георгиевичем на стол новый паспорт, где будет стоять моя фамилия и не будет отметки о браке.

– Там видно будет, – как-то непонятно повел он плечом.

– Но возможно, он сам и не станет заниматься такой мелочью, как мое оформление. Он большая шишка?

– Вполне.

– Тогда, может, просто даст указание отделу кадров заняться мною. Как думаешь?

– А мне интересно откуда рядом с тобой возник тот Никифоров.

– Возник и возник. Просто. Он сидел в кафе напротив того места, где ты меня оставил.

– И что? Почему он оказался около тебя?

– А что? Отлично же вышло. Мы с ним познакомились случайно, а оказалось, что он будет моим начальником. Что ты так на меня смотришь?

– Ничего, – Ткачев перевел взгляд на дорогу, решив, что она заслуживает большего внимания, чем мое лицо. И я была с ним абсолютно согласна.

– И что за условия моего трудового договора вы с Павлом Георгиевичем обсуждали? – М стало интересно, что за работа мне предстояла. – Расскажи.

– Так… – уже в тот момент показалось странным, что не желал говорить на эту тему. – Давай оставим до дома. Видишь, дорога, какая трудная.

Пришлось с ним согласиться. Но мысли мои неотступно вертелись только вокруг будущей работы. Меня даже как немного лихорадило от нетерпения узнать все в деталях. Понятно, что до дома Ткачева еле дотерпела.

– Ну что? Уже готов мне все рассказать? – начала снова к нему приставать после того, как накормила Дмитрия обедом. Это стоило мне терпения, но я дождалась, когда он насытился и довольный приподнялся из-за стола.

– Про что? – как будто издевался надо мной, честное слово.

– Про то место, что мне предложили в «Олимпийском», конечно, – старалась говорить ровно.

– Какое место? Я решил, что будет лучше, если ты посидишь пока дома.

– Как это?!! – тут выдержка меня покинула. – Ты так испытываешь меня? Зачем?

– Ничуть. И успокойся. Не надо здесь кричать.

– Кто кричит? Я просто поражена переменой в твоем настроении, – и у меня получилось поставить тарелки в посудомоечную машину с противным скрежетом, а потом еще и чашки со стаканами из-под сока зазвенели им вдогонку.

– Смотри-ка! Начинаешь посуду бить, как строптивая новобрачная?

Его спокойное хмыканье раздразнило меня даже больше, чем сами слова.

– Я не согласна терпеть такие насмешки, – сверкнула на него глазами. – Вот возьму, и сама поеду завтра в спортивный комплекс. Без тебя. Думаю, что мне там всякий подскажет, где найти…

Договорить не успела. Ткачев достал из кармана мобильный телефон и покрутил им передо мной в воздухе.

– Сейчас позвоню и скажу, что нашел для тебя лучшее занятие.

– Ты не сделаешь этого! – сказать получилось с вызовом. Ох, я совсем упустила из виду, что за человек стоял передо мной.

– Считай, уже сделал, – произнес и вышел из кухни.

– Черт! – я побыстрее включила мойку и поспешила за ним. – Дима! У нас с тобой был уговор. Ты поставил условие, и я его выполнила. – Нашла его сидящим за письменным столом в кабинете.

– Имеешь в виду постель? – вскинул брови. – Тебе все, что между нами было, тоже нравилось. Успокойся и отомри. Не надо так нервничать и напрягаться. А про «Олимпийский» забудь, я сказал. Там больше никто тебя не ждет, – и он снова указал на свой мобильный, давая понять, что позвонить уже успел. – И я обещаю, что дня через два-три работу тебе здесь найду, сам.

– Мило! – опустилась я без сил на кресло напротив него. – Ты – самодур, да? Что там тебе под мантию попало? Владимир тебе не понравился, да? Теперь мне это стало понятно. Но какое ты имеешь право меня ревновать? И еще на ровном месте, – прищурилась на него, но тому было, хоть бы что. Нисколько не переменился в лице. – Кем ты себя возомнил? Не заигрался ли, Ткачев?

– Все сказала? Теперь можешь идти.

– Куда? На кухню? А может, велишь заняться стиркой белья? Кем ты себя считаешь?

– Намекаешь, что взаправду возомнил себя мужем? А смотри-ка, ты ругаешься сейчас со мной, как сварливая супруга. Тебе не кажется?

– Что бы тебя… Нет, я не стану больше сидеть в четырех стенах.

– Что ты собралась делать?

– Например… Например, пойду пройдусь по улице.

– Рискни. Забыла, как тебя чуть не запихнули в машину посреди бела дня?

– Так это, где было?! Здесь Москва. Столица. Сотни улиц. Миллионы людей. Мне не страшны твои угрозы, – и я решительно направилась в прихожую. – И охранник внизу не имеет права меня не выпускать из подъезда.

– Стой, – он догнал меня около двери, когда надевала туфли вместо домашних тапочек. – Уговорила. Съезжу сейчас к одному своему приятелю, узнаю, нужна ли ему молодая особа на место тренера.

– Это куда? – я заинтересованно выгнула шею в его направлении.

– Есть в Москве одна школа со спортивным уклоном. А при ней бассейн.

– Что ты говоришь? Думаешь, может получиться?

– Кто его знает? Но два месяца назад он что-то такое мне говорил, будто ему люди нужны.

– Но постой, сейчас лето. А занятия начинаются с сентября.

– И что? Тебе ли особенно выбирать? Сиди дома и жди меня. Или постой! Подойди ко мне.

– Зачем? Ты снова за свое? Какие могут быть поцелуи, Ткачев? Остановись.

– Ладно. Станешь меня благодарить, когда вернусь. Я недолго. Жди. Из дома ни ногой!

Прождала я его часа три. Извелась вся за это время и превратилась в комок нервов и слух, поэтому, когда из прихожей послышались шумы в замочной скважине, в следующую секунду уже была там и поджидала Дмитрия рядом с дверью. Но время шло, скрежет в замке не утихал, а он никак не входил.

– Да что же это там творится? – с такими словами я придвинулась к двери вплотную и приложилась к глазку.

Но тот был маленьким и старой конструкции: ничего-то в него не было видно. Ну, мужской силуэт, темный и расплывчатый, он был полусогнутым и почти уткнулся в дверь, а еще мне показалось, что ростом был ниже Дмитрия.

– Что это значит? – скрежет в замке теперь уже нервировал до дрожи в руках и ногах.

И тут мне пришла в голову умная мысль. Я вспомнила, что за моей спиной располагался монитор, на котором вечно светились квадраты, передавая изображения с четырех камер видеонаблюдения, установленных в четырех местах: у подъезда; в парадном, рядом с консьержем; на площадке перед лифтами и, как раз, рядом с входной дверью. И я немедленно развернулась к экрану. И, о, Боже, там четко рассмотрела, что злоумышленник в обтягивающей шапке на голове и с прорезями для глаз прилагал немалые усилия, чтобы вскрыть Ткачевскую входную дверь.

– Мама моя! – я вскрикнула и всхлипнула одновременно, и совсем не думала, что меня могли услышать с той стороны.

Что было делать?! Этот вопрос стучал в висках одновременно с уханьем сердца в груди. Первое, что еще успела почувствовать вместе со страхом была паника. И я ей поддалась. Иначе, отчего начала крутиться на одном месте в прихожей? Но помешательство длилось с минуту. Дальше поняла, что надо было что-то делать, спасать себя как-то самой, ведь дверь могла открыться в любую минуту. И тут пришла мысль, что в квартиру рвался обыкновенный жулик, решив, что дома никого нет. Мог он видеть, что хозяин ушел? Мог. Мог не знать, что с некоторых пор здесь проживала еще и я? Тоже, мог.

– Кто там?!! – заорала я громко. Так, что чуть не оглушила саму себя. – Что вам надо?!! – у меня даже голос от натуги в конце сорвался на сип.

Картинка на мониторе показала, что меня услышали, и мужик в шапке на мгновение замер. Но потом начал ковырять замок еще агрессивнее, как мне показалось.

– Идите прочь!!! Я вызвала полицию!

А правда! Где охрана? Тоже мне, элитный дом, называется! Снова развернулась к экрану и только теперь заметила ноги в ботинках за стойкой консьержа. Там точно кто-то распластался. И этот кто-то, скорее всего…

– Мама моя! Так и до меня совсем скоро доберется, и тогда…

Но тут камера, что фиксировала обстановку у подъезда, показала мне подходящего к парадному Ткачева. Он шел быстро и в следующую минуту почти поравнялся с ботинками консьержа.

– Да, посмотри же ты вниз! Там же… Нет! Надо же, прошел мимо и ничего не заметил! Господи! Господи! Как быть? Точно! Надо его предупредить.

И я понеслась в свою комнату, чтобы схватить мобильный телефон. Так разогналась, что не успела на повороте затормозить и со всего маха врезалась в выступающий угол. Но боли даже не почувствовала, другое меня занимало в тот момент. Ухватила телефон и скорее принялась вызывать Дмитрия. Но, вот беда, его номер был не доступен.

– Он в лифте! – застонала и прижала аппарат к груди. – Что же делать?!

Но тут из-за двери перестали слышаться звуки вскрываемого замка. Неужели, злоумышленник одумался и решил убраться? Но получилось, что он услышал подъехавший и остановившийся на этаже лифт. Это я поняла, когда снова примчалась в прихожую и взглянула на монитор. Там четко увидела, что Дима, ни о чем не подозревая, ступил на площадку, а за выступом стены его поджидал с какой-то палкой взломщик.

– Господи! Он его сейчас ударит по голове и… – моя рука снова вцепилась в телефон.

Я нажала на соединение и, не отрывая глаз от картинки на экране, следила за развитием событий. И получилось, что своим звонком только навредила Ткачеву: отвлекла его внимание в самый неподходящий момент. Дмитрий шагнул за поворот, но взгляд перевел на зазвонивший в этот момент телефон.

– Черт!!! – я своими глазами видела, как некий предмет в руках злоумышленника опустился на моего защитника. – Что б тебя!!!

Каким-то чудом удар, догадывалась, что сильный, не пришелся на голову Ткачева, а угодил на его плечо, так как тот в последний момент смог увернуться. Но Дмитрий покачнулся и стал заваливаться в сторону.

– Мама моя, надо ему помочь! – почувствовала в себе отчаянную решимость вклиниться в драку, что разгорелась на площадке за дверью.

Но что я могла? Разве что, истерично вопить. Этим я уже почти начала заниматься и внутри квартиры. Только, чтобы прийти на помощь и повысить шансы победить именно Дмитрию, мне следовало чем-то вооружиться. С этой мыслью я и побежала, что было сил, на кухню за сковородкой. Схватила первую попавшуюся и кинулась обратно, но на половине пути меня остановил звук выстрела. Да! Ни с чем не спутала бы этот звук. И сердце мое в тот момент остановилось. Мне еще показалось, что я и дышать перестала. Совсем.

– Боже! – ухватилась за стену и осела, скользя по ней рукой и боком. – Только не это!

– Ира! – вдруг раздалось совсем рядом.

Я вздрогнула и открыла глаза. Надо мной склонился Дима. И он тряс меня за плечи.

– Я что…отключилась? – язык плохо слушался, а в голове шумело. Но тут в памяти всплыла дико тревожная мысль, от нее-то мои глаза и расширились в тот же момент. – Но был выстрел! Ты цел? – у меня получилось быстро подняться на ноги. – Не ранен? Нет? – Принялась судорожно ощупывать Ткачева.

– Нет. Успокойся.

– Но…тогда… – следующим моим порывом было добраться до прихожей, чтобы взглянуть на монитор. Это мне удалось. На экране, в левом нижнем квадрате, четко выделялся лежащий мужской силуэт. От увиденного мне снова сделалось дурно.

– Не смотри туда. Не надо. Пойдем в твою комнату. Тебе стоит прилечь.

– Что там произошло, Дима? – я вцепилась в рубашку мужчины, как клещ, намертво. – Тот тип ранен?

– Нет. Так получилось, что я его убил.

Тут в глазах резко потемнело. Очнулась уже лежащей на постели, а Ткачев снимал с меня тапочки.

– Не в добрый час ты меня повстречал, Дима, – смогла сокрушенно зашептать.

– Разберемся. Ты только держи сейчас себя в руках.

– Но ведь, это…

– Успокойся, я тебе сказал.

– Как же теперь быть? Станешь звонить в полицию?

– Чтобы меня же и посадили?

Его слова и интонации в голосе подсказали мне, что в голове Ткачева к тому моменту уже созрел план дальнейших действий.

– Я за тебя. Что бы дальше ни произошло, – дернулась, чтобы сесть, и схватилась за его руку. – Согласна придерживаться любой твоей версии.

– Нашей версии, – произнес он, глядя мне в глаза. – Но сейчас мне надо от тебя полное послушание. Ты согласна, Ира, выполнять все мои распоряжения?

– Конечно, – еще и закивала головой. – Говори, что надо делать. Так понимаю, мешкать нельзя.

– Это точно. Мне надо срочно вывезти труп. Он должен оказаться как можно дальше от этого дома.

– Хорошо. Сейчас я поднимусь и во всем тебе помогу.

– Нет, – он надавил мне на плечи, снова укладывая на постель. – Ты останешься дома. Я все сделаю сам. Еще не хватало, чтобы ты там снова в обморок упала.

– Но…я теперь готова собраться с силами.

– Нет, сказал. Ты сейчас разденешься и ляжешь в кровать. Если кто сюда пожалует, дверь не открывай. Потом, если что, скажешь, что спала.

– В семь вечера?

– И что?! Тебе нездоровилось, к примеру.

– Что ты задумал, Дима? Как справишься в одиночку?