Текст книги "Призрак: Нова (ЛП)"

Автор книги: Кит ДеКандидо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Глава 15

– Добро пожаловать на шоу «Тарсонис и Вы», где мы обязательно докопаемся до истины и расскажем всем, что же на самом деле происходит в Конфедерации! И сегодня с вами я, ее ведущий, Э.Б. Джеймс. В последней сводке новостей с Антига-Прайм сообщается, что пришельцы протоссы вступили в наземный бой с пришельцами зергами, в то время как терраны, как всегда, оказались зажаты между ними. И сегодня чтобы проанализировать обстановку на фронте у нас в гостях Эдвард Хиддл, помощник советника Шеннона, и Дженнифер Шлезингер, собкор СНВ, что вела репортажи с Антига-Прайм вплоть до самой эвакуации, необходимость которой возникла в связи с оккупацией планеты террористической группировкой «Сыны Корхала».

Феджин быстро ходил взад-вперед по спальне. Он устал от Шестерки. Шестерка не стал выполнять то, что он ему приказал, а значит пришла пора прощаться. Феджин решил, что скоротать вечер в одиночестве будет куда приятней. Внутри него пульсировал огромный комок нервов, поэтому мужчина включил канал СНВ в надежде отвлечься от собственных хлопот. Увы, по каналу транслировали типичное и более чем тупое ток-шоу[20]20
  Ток-шоу (от англ. talk show – разговорное шоу) – вид телепередачи, в котором несколько приглашённых участников ведут обсуждение предлагаемой ведущим темы. Как правило, при этом присутствуют приглашённые в студию зрители. Иногда зрителям предоставляется возможность задать вопрос или высказать своё мнение.


[Закрыть]. Феджин их ненавидел. Болтуны никогда не обсуждали то, что было важно для него… особенно теперь. В том мире, что Феджин знал (или который его волновал), Антига-Прайм была не более чем пустым звуком. Черт, порой он вообще сомневался, существует ли хоть что-то что за пределами Тарсонис-сити.

Тем не менее, сам не зная почему, Феджин не стал выключать голопроектор, и призрачные фигуры продолжили общение прямо по центру комнаты.

– Эд, какова позиция Совета по поводу последних известий? Ранее сообщалось, что зерги являются союзниками Сынов Корхала, но теперь мы видим, что инородцы продолжают уничтожать все подряд на планете, несмотря на ее принадлежность террористической группировке? – поинтересовался у помощника советника ведущий, тощий хлыщ в костюме, с растрепанной шевелюрой, небритыми щеками и острой бородкой.

Хиддл заерзал в кресле, прямо как настоящий комок нервов (уж в чем-чем, а в нервах Феджин разбирался) – полный коротышка, с коричневыми волосами и жидкой эспаньолкой. Все свои реплики Хиддл сопровождал активной жестикуляцией.

– Безусловно, корхальцы получили жестокий урок, суть которого предельно очевидна на самом деле. Нельзя – повторюсь – нельзя доверять пришельцам! Я подчеркну еще раз – они инородцы! Да, то, что они творят на Антиге – бесчеловечно, но давайте посмотрим правде в глаза, такова их нечеловеческая природа!

– Вы что и правда купились на все эти досужие россказни? – перебила толстяка Шлезингер, симпатичная женщина с темными волосами и в узких очках. – Лично я не нашла никаких доказательств того, что зерги на Антиге вступали в союз с кем бы то ни было. Они сами по себе машины для убийства, Менгск просто воспользовался их вторжением для претворения в жизнь личных амбиций.

Хиддл самодовольно усмехнулся

– Вот именно подобные изменнические действия и доказывают, что не зря Менгска заклеймили нечестивцем, каких еще не видывала цивилизация терран.

Феджин расхохотался. Он никогда не слышал, чтобы кто-то в разговорах употреблял слово "нечестивец".

– А вот эта лажа уже забавна, жеребчик! Забавна, да! Причем очень и очень забавна, ага?

Никто не ответил. Феджина это насторожило.

Он обернулся и посмотрел на футон. Шестерка лежал там же, где остался лежать, когда Феджин отстал от него.

А еще в груди Шестерки зияла кровавая дыра от выстрела.

«Забавно. Че-то не припомню, когда я пристрелил его».

– Йо-йо!

– Возможно, Менгск и нечестивец, – упорствовала Шлезингер, – но это не делает его порочным.

– Да вы совсем что ли умом тронулись, я извиняюсь? – казалось, Хиддл вот-вот соскочит с кресла и накинется на Шлезингер с кулаками (на что, собственно, Феджин и надеялся, ибо было бы забавно). – Все, что делает этот террорист – порочно!.. Он восстал против всего, чем мы дорожим!

Раздраженный отсутствием ответа Феджин проорал ещё громче:

– Йо-йо! Где тебя носит, мать твою?

– Против чего Менгск выступает, так это против неспособности Совета помочь собственным людям и защитить их от нападений чужаков, а также против действий Совета на Корхале IV. Исходя из ваших слов, выходит, что Совет выступает за убийство?

Хиддл демонстративно присвистнул.

– Просто неслыханное упрощение и искажение фактов… Впрочем, ничего другого от так называемой журналистки и не следовало ожидать.

Феджин начал уже всерьез выходить из себя. Он подошел к двери, которая скользнула в сторону при его приближении.

– Йо-йо, да куда ты, мать твою, делся?

Одна из его подручных (он не смог припомнить кто конкретно, но почему-то был уверен, что Сэм), выбежала из холла к нему навстречу.

– Йо-йо нет, Феджин. Ты велел ему поехать к Фрэнси и доложить о Гарольде.

– Нахрена?

Девчонка удивленно моргнула.

– Эм, Феджин, я ж говорю, ты сам ему велел.

– Похрен на это, чуешь? – Феджин достал П220-й из кармана куртки и ткнул стволом девушке прямо в нос. – Мигом тащи его задницу прямо сюда, чуешь? Или я те в морду стрельну, усекла?

– Без проблем, Феджин, – нервно кивнув, ответила она.

Девчонка медленно отступила от босса, на ходу вынимая из кармана смартфон. Набрала номер, секунду обождала, а затем произнесла:

– Эй, Йо-йо, это Дэни.

Феджин выпучил на нее глаза и пробормотал: «Зуб даю, всегда думал, что ты Сэм».

– Ага, – объясняла Дэни по мобильнику, – Феджин сказал, чтоб ты вернулся на квадрат. Да, я в курсе, но теперь он хочет, чтобы ты вернулся. Заметано.

Девчонка отключила связь и посмотрела на Феджина.

– Он едет назад.

– Вот и славно, – осклабился Феджин, и выстрелил семь раз в грудь Дэни. Девушка замертво рухнула на пол. – Это за то, что прикидывалась Сэм.

Мужчина вернулся в личные покои, где все еще болтала голограмма Хиддла.

– Действия Менгска – это форменная измена. В свете тотального уничтожения инородцами наших планет, нам всем следует объединиться в единую конфедерацию. Он же не только не поддерживает нашу позицию, а наоборот, пробивает в ней брешь, вступив в конфронтацию с законными лидерами человечества.

Феджин почувствовал себя смертельно уставшим от этого бесконечного спектакля. Он перестал понимать окружающих, словно все в один миг сошли с ума. Раньше он никогда не убивал людей без причины. Однако между «раньше» и «сейчас» произошел качественный скачок – когда появилась Нова, он стал точно знать, что у людей в голове на самом деле.

Шлезингер рассмеялась.

– Законных? А по какому праву? Народ не давал Совету никаких полномочий. Нравится вам это или нет, многим конфедератам нравится то, что обещает Менгск, гораздо больше, чем то, что на самом деле творит Совет. Менгск обещает свободу и независимость…

Хиддл фыркнул.

– Как будто он сможет сдержать обещание, – перебил он журналистку.

– …Не важно, сможет или нет, но ему достаточно просто убедить людей, что он будет трудиться на благо общества эффективней, чем Конфедерация. На данный момент – это очень весомый аргумент. Ибо все, что может предложить людям Конфедерация – это нищета, смерть, инвазия[21]21
  Инвазия – процесс проникновение паразита в организм носителя. Термин многозначный, но любое из его значений сводится к слову «внедрение».


[Закрыть] и разруха.

Вот, понял Феджин, в чем проблема. Люди не могли держать свою подноготную при себе, и это их так бесило, что они все ополоумели… настолько поехали крышей, что ему пришлось их убить. Они вынудили его, ибо других вариантов сделать с этим что-то – не было.

– Если бы не Конфедерация, – вещал Хиддл, – человеческая раса давно бы вымерла. Когда суперносители совершили аварийную посадку…

Феджин прицелился в голограмму и выстрелил несколько раз. И продолжал стрелять даже после того, как голопроектор взорвался огненным ливнем искр, от которого перед глазами заплясали зайчики. Он перестал стрелять только тогда, когда закончились патроны, и оружие сухо щелкнуло.

«Как так они быстро закончились?»

– Дэни!

«Да, нет же нахрен, я же только что пришил Дэни за то, что она прикидывалась Сэм. Вот же тупая сучка».

– Сэм! Сэм, давай свою задницу бегом сюда, чуешь!?

Через несколько секунд в зал залетел Сэм.

– Что случилось с Дэни?

– Похрен на Дэни, чуешь? Найди Блонди и тащи ее сюда.

– О-ок-кей, – в голосе Сэм проскользнули нервные нотки.

– Чет не так?

– Не, ничего! Феджин, честно, все нормально! Все зашибись, правда, не беспокойся.

– Вот и славно.

Опасаясь разделить участь Дэни, Сэм рванулся прочь из зала.

– И принеси мне побольше патронов! – едва успел крикнуть ему в след Феджин.

П-220 выпал из руки. Феджин схватился двумя пальцами за переносицу и начал тереть ее. Мужчина поймал себя на мысли о том, что в последнее время головные боли усилились. Инъекции, что он себе вкалывал, не могли избавить от них.

«Кажись, пришла пора искать нового фармаколога[22]22
  Фармаколог – архитектор, дизайнер лекарства. Он создает и испытывает новые препараты. А уж затем передает всю документацию на них фармацевту. А тот, точно строитель, по готовому плану воссоздает нужную структуру.


[Закрыть], иначе привет», – подумал он.

Когда в зал вошла Нова, глядя на нее, Феджин расхохотался. Раньше цыпочка была хорошенькой, но теперь от ее прелестей не осталось и следа, и что Феджина очень даже устраивало. Хорошеньких он любил при постельных утехах, когда же разговор касался дел, он предпочитал, чтобы ребятки не блистали красотой, а тупо выполняли приказы. Соответственно Нова, точнее Блонди (Феджину льстила мысль о том, что от прежней личности цыпы не осталось и следа), была одной из ребят, а значит, ей полагалось выглядеть чертом. С синюшными мешками под зелеными глазами, с серой от грязи кожей, с гривой спутанных замусоленных волос. Чудесно.

– Это не сработает, ты же знаешь, – без обиняков сказала Нова.

– Что не сработает?

– Да что угодно. Все что ты делал с тех пор, как заимел меня в качестве тепа, лишь ухудшало твое положение. Конец уже близок, и очень печальный для тебя.

– Ты не можешь этого знать.

– Я знаю все, Джулиус Дейл.

Феджин схватил с пола П-220.

– Закрой пасть! Это не мое имя!

Нова улыбнулась.

– Пистолет не заряжен.

«Вот дерьмо». – Феджин содрогнулся от мысли, что устройство Морвуда перестало работать, и теперь Блонди может читать его мысли, а значит он остался без защиты…

– Успокойся, – сказала девушка. – Сэм сказал, тебе нужны патроны.

Феджин облегченно вздохнул. Затем коснулся кнопки на запястье.

Нова кричала хорошо, она кричала очень-очень громко и даже упала на колени. Феджину никогда не надоедало смотреть на ее мучения.

На лбу девушки выступил пот, лицо побагровело.

– Это скоро кончится, – кое-как выдавила из себя Нова, уже рыча от боли сквозь стиснутые зубы.

Феджин прекратил пытку.

– С чего это?

Нова с трудом восстановила дыхание и пристально посмотрела на босса влажными от слез зелёными глазами.

– Я не могу читать твои мысли, зато я читаю всех остальных. Помнишь, пару месяцев назад, когда мы только встретились, я сказала, что твой самый верный прислужник убьет тебя? Это случится очень скоро.

Феджин зашелся в лающем смехе.

– Ты мне тут пургу не гони, сучка! Ты телепат. Я читал про таких как ты. Вы читаете мысли, но вы не можете видеть будущее. Никто не может! Мы сами куем свою судьбу!

– Я знаю. И я знаю, какую судьбу ты выковал себе.

Отмахнувшись от нее, Феджин сказал:

– Пошла вон отсюда.

Нова медленно поднялась и, не говоря ни слова, вышла.

«Ее держать полезно, но, черт возьми, она сводит меня с ума».

* * *

Маркус долгое время пялился в смартфон прежде чем набрался духу и позвонил тому, кому звонить не следовало.

– Сержант Морвуд слушает, – прозвучал голос на другом конце линии.

– Морвуд, это Маркус Рэйлиан.

Раздраженно, сержант ответил:

– Слушайте, я не знаю, кто… – с раздражением в голосе начал сержант, как Маркус перебил его.

– Я работаю на Феджина.

Пауза.

– Какого черта тебе надо?

– Послушай сержант, я хочу узнать об этом устройстве, которое ты передал боссу два месяца назад. Особенно о побочных эффектах, если пользоваться им слишком долго.

– Я не имею права обсуждать это по… – Морвуд с шумом выдохнул. – Короче, если он будет носить его не больше семи часов за раз, то с ним все будет в порядке.

Маркуса бросило в жар.

– Семи часов? – переспросил он, надеясь, что ослышался.

– Ну да, а что такое? На сколько он одевает эту штуку?

Закусив губу, Маркус произнес:

– Сержант… Он не снимал эту хреновину с тех пор, как открыл вашу посылку.

– Что? – Морвуд что-то пробормотал, но Маркус не разобрал что. – Он ее вообще не снимал?

– Во всяком случае, на людях.

– Вот черт! – теперь в голосе Морвуда появился испуг. – Вы должны его заставить снять прибор. Предупреждение на этой штуке… о котором я ему, кстати говорил, так что ко мне никаких претензий… гласит, что прибор нельзя использовать дольше семи часов. Я не знаю никого, кто использовал бы его дольше двенадцати, а после у той дамочки начались провалы в памяти… Но два месяца…

Внезапно Маркусу все стало ясно. Ему и раньше казалось, что контролирующее Нову устройство размягчает боссу мозг, от чего тот потихоньку слетает с катушек, но он понятия не имел, что все так запущено.

Морвуд снова заговорил.

– Слушай, я вообще удивлен, что он все еще не превратился в овощ. Серьезно, я вообще не представляю, как он до сих пор держится на ногах. Тебе надо что-то с этим делать.

– Что, черт возьми, я должен по-твоему сделать? – в грубом тоне огрызнулся Маркус, в основном из-за того, что на этот вопрос сам он не мог найти ответа уже пару месяцев.

– Не знаю! Но мать твою, нужно предпринять хоть что-то… – Слушай сюда, недоносок конченый! – сержант не выдержал и заорал. – Я хорошо поработал для блага вашей шайки! Это не мой косяк, а посему я не дам тебе перекрыть Диане доступ к…

Маркус отключился. Его не интересовала ни жена Морвуда, ни его сделка с Феджином. Выходило так, что чертов Феджин вообще скоро забудет кто такой Морвуд.

Если уже не забыл.

Не успел Маркус вернуться домой после разговора с Фрэнси (съездил один, поскольку Феджин неожиданно вызвал Йо-йо обратно), как Джина с ужасом в глазах сообщила ему о смерти Дэни.

«Сколько там насчитала Нова? Уже семьдесят пять?»

Мужчина уже не знал, что и подумать. Уверенности не было ни в чем. Дэни была предана Феджину; она ни за что не предала бы его – а именно предательством Феджин обосновывал участившиеся в последнее время расправы. Маркус с трудом соотносил прошлого Феджина, с Феджином нынешним. Один мог долго читать лекцию о том, что убийство не является средством устрашения, а с другим разговоры не затягивались – не так сел, не так посмотрел, не то подумал, и ты труп!

Кроме того, сегодня Маркус обнаружил, что запасы хаба иссякают, и никто не знает, когда придет следующая партия. С того момента, как Феджин начал всем заправлять… Черт, да с того момента когда Феджин начал вести дела в качестве правой руки Оскала – запасы хаба никогда не снижались до столь критичного уровня!

Поэтому Маркус и позвонил Морвуду. Потому что перемены начались два месяца назад, и причин могло быть только две. И одна из этих причин – это появление игрушки Морвуда, что прочно поселилась на голове босса.

Теперь, когда Маркус выяснил, в чем дело, он знал, что нужно предпринять.

Выйдя в прихожую, он столкнулся с Джиной и наркоманкой, которую не так давно выручил. Девушки о чем-то разговаривали. Маркус миновал их, и уже было открыл дверь на улицу, как сестра окликнула его.

– Эй, Маркус, тут Кель работу просит.

Маркус нахмурился.

– Что?

Девчонка с робостью посмотрела на него. Кайф от хаба практически прошел, и теперь она выглядела вполне адекватной.

– Я хочу работать на вас. Мне нужна работа и я…

– Хорошо, – быстро произнес Маркус. – Грину ведь нужен новый зазывала?

Джина с удивлением глянула на него.

– Мне казалось, что у нас этим занимается Энди.

– Занимался Энди… но Билли, Фредди, Рион и даже Элизабет, все без перерыва хают его. Пускай она принимает дела.

Кель подскочила к Маркусу и стиснула в медвежьих объятиях.

– Спасибо, Маркус. Ты самый лучший! Спасибо!

Высвобождаясь из хватки, Маркус строго посмотрел на девушку.

– Послушай меня… Ты будешь делаешь то, что тебе скажут дилеры, усекла? Не важно, что именно, но ты делаешь это по их первому слову и делаешь хорошо. Как думаешь, справишься?

– Конечно! – с энтузиазмом закивала Кель.

– Если справишься, сможешь купить себе столько хаба, сколько захочешь, и может быть, даже сумеешь выкупить кое-что из своего хлама.

«Если только мы когда-нибудь дождемся этой чертовой партии…»

Наркоша закивала так энергично, что Маркус подумал, как бы не отвалилась у нее голова.

– Я тебя не подведу!

– Хорошо, – подытожил он, а затем посмотрел на Джину. – Приведи ее в порядок, а я пока пойду улажу кое-какие дела с Феджином.

Сестра в миг поменялась в лице и обеспокоено нахмурилась.

– Будь осторожен, Маркус. Феджин, он… – Джина запнулась на полуслове.

– Я знаю, – тихо сказал Маркус. – Именно это мне и нужно уладить.

* * *

Нова лежала, свернувшись калачиком в углу одной из комнат Феджина. Она не знала, в какой именно, да это и не имело значения.

Она не хотела умирать, но и жить не хотела тоже. Еще в прошлой жизни, в школе, она слышала о разных мифах Старой Земли, в том числе поверья о том, что после смерти плохие люди вечно мучаются за свои грехи в загробном мире. Тартар, Ад, Шеол[23]23
  Шеол – место обитания всех умерших независимо от их образа жизни на земле.
  Тартар (др. – греч.), в древнегреческой мифологии – глубочайшая бездна, которая на столько же удалена от поверхности земли, на сколько от земли небо
  Ад – в понимании многих религий, мифологий и верований – ужасное, чаще посмертное, место наказания грешников. Как правило, противопоставляется раю и ассоциируется с состоянием мучительного страдания.


[Закрыть]… как бы их не называли, это всегда были места вечных страданий.

По собственным ощущениям Нова попала в Тартар.

За последние два месяца она усвоила две вещи. Во-первых, она научилась закрывать свое сознание от ментального шума. Если кто-то находился с ней в одной комнате (за исключением Феджина с его дурацким ментальным экраном), то она не могла избежать невольного чтения чужих мыслей, но все происходящее за стенами, она научилась отсекать.

Во-вторых, теперь она знала, что не одинока в своем даре.

У нее получилось исподтишка залезть в компьютер Феджина, пока тот шатался непонятно где, покопаться в файлах и кое-что выяснить. Оказывается, телепаты не были редкостью, а вполне себе жили повсюду. Но только люди с пси-индексом выше восьмерки могли перемещать предметы силой разума, как и она. И эта способность называлась телекинезом.

Нова понятия не имела, какой у нее пси-индекс. Ее никогда не тестировали, что на самом деле было странно – все, ну или почти все, дети, даже отпрыски Старых Семей, проходили тестирование в раннем возрасте. В практическом смысле получалось, что пусть Феджин защищен от ее способностей воздействовать на мозг, но она может воздействовать на его тело.

Загвоздка лишь в том, как ей подгадать нужный момент. Если она ошибется, то этот псих снова заставит ее страдать. С каждым разом, когда он включал прибор, боль становилось все нетерпимей. Нова боялась, что когда-нибудь Феджин перестарается, и тогда боль убьет ее на месте.

Однако она сумеет улучить момент. Именно поэтому она раз за разом говорит ему одно и тоже.

Ведь доверенный подручный, что мечтает убить Феджина, это она и есть.

Глава 16

Первое, на что обратил внимание Мэл Келерчиан при встрече с Аннигиляторами, это на отсутствие у бойцов шей.

По иронии судьбы в 22-м дивизионе Десантных войск Конфедерации осталось двадцать два человека: майор Н’дойе, капитан Сполдинг, ее заместитель, пять сержантов и пятнадцать бойцов в званиях капрала и рядового. Дивизион включал в себя в пять отделений, каждым из которых командовал сержант. Условно отделения обозначались литерами: А, Б, В, Г и Д, однако бойцы придумали для них собственные позывные. Мэл не стал выяснять какие, ибо при встрече с отрядом (в котором самый мелкий десантник был выше Мэла, шире в два раза в плечах и тяжелей в два раза), у него не возникло желания вдаваться в такие подробности.

«Наверняка назвали себя в честь кровожадных хищников», – поёжился следопыт, на фоне суровых громил, ощущая себя карликом.

Они находились на авиабазе Конфедерации в Холиктауне и стояли рядом с "Валькирией", что должна была доставить ударную группу в Трущобы. Десантный катер "Валькирия" использовался в ВВС, как для ведения воздушных боев, так и для транспортировки до тридцати бойцов в кормовой части, и который в данный момент ждал погрузки пассажиров. «Аннигиляторы» посбивались в группки до пяти человек, кто-то слонялся по взлетной площадке. И те, и другие иногда бросали в сторону Мэла презрительные взгляды. До следопыта даже долетела реплика одного из рядовых про «головожопого конфедерата». Он с трудом сдержался, чтобы не огрызнуться в ответ какой-нибудь колкой фразочкой. Типа, как солдафоны могут судить о людях, если их голова постоянно в заднице. Однако Мэл абсолютно не желал вступать в словесную перепалку с безбашенными вояками. Десантники были просто необходимым инструментом, ни больше, ни меньше – с их помощью он, наконец, поставит точку в этом треклятом задании.

К Мэлу подошла Эсмеральда Н’дойе. В кабинете Киллиани женщина была в униформе, но сейчас, как и остальные Аннигиляторы, она экипировалась в боевой скафандр, за исключением шлема. Мэл полагал, что шлемы бойцы пристегивают в последний момент, прямо перед высадкой, для того чтобы сэкономить запас кислорода и заряд энергоблока.

– Директор Киллиани сообщила, что у вас есть план.

– Да, план есть. Мне известно вероятное местонахождение объекта. План состоит из двух частей. Согласно первой части, я спускаюсь туда, выхожу на контакт с удерживающими объект лицами и прошу выдать девушку добровольно…

Н’Дойе рассмеялась.

– Хорошая шутка, агент Келерчиан. Очень хорошая. Ну а каков же настоящий план?

Предельно серьезным тоном Мэл произнес:

– Это и есть план… точнее первая часть.

– Черт возьми, Келерчиан, директор сказала, что мои ребята примут участие, – с нажимом возразила майор. Встроенная в правое бедро скафандра кобура со щелчком открылась, и находящийся в ней пистолет П-500 слегка выдвинулся в сторону, как раз под руку Н’дойе. Мэл сразу отметил, что П-500 военного образца, и насколько он знал, использовать такие мощные образцы вооружения в полевых миссиях[24]24
  Полевые миссии – в данном контексте – комплекс материально-технических и других мер (включая персонал, оборудование, финансирование и ресурсы), направленных на поддержку миротворческой, поисковой или политической миссии.


[Закрыть] не разрешалось.

Намек майорши не требовал дополнительных объяснений – Н’дойе хотела припугнуть его. Однако следопыт не впечатлился. Пусть спец-костюм Мэла не выглядел столь впечатляюще, как скафандр десантников, в нем были скрыты игрушки куда интереснее. В том числе генератор силового поля, которое могло оградить Мэла от чего угодно, за исключением разве что всяких ядерных штук. В этом-то и заключался секрет, почему следопыт смог целых два месяца разгуливать по закоулкам Трущоб и остался жив. Майор могла разрядить в Мэла всю обойму супер-пупер-пистолета, но на костюме не появилось бы даже царапины.

– Они обязательно примут участие в деле, – теряя терпение, ответил он. – В первой фазе операции, вы будете моим рычагом давления. Я войду в дом к этому парню… Который, кстати говоря самый крупный криминальные авторитет в Трущобах, а значит априори не может быть идиотом… И объясню ему, что ваши десантники разнесут Трущобы по камушкам, если он не выдаст нам объект.

Мэл до сих пор не определился, почему он упорно продолжает называть Нову не иначе как "объект". Он не мог заставить себя последовать примеру Киллиани и называть девушку кодовым обозначением, но и по какой-то причине не хотел произносить ее настоящее имя в присутствии десантников.

«Такое чувство, что как будто я ее предал». – Мэл покачал головой. – «Глупость какая-то».

Пистолет вернулся в скафандр Н’Дойе, створки кобуры закрылись.

– И когда этот дебил пошлет вас куда подальше…

Мэл улыбнулся.

– Тогда мы начнем вторую фазу операции.

– То есть?..

– То есть вы разносите Трущобы по камушкам.

Рукой в металлической перчатке Н’Дойе потерла подбородок и уточнила:

– Назовите хоть одну причину, по которой мы не можем пропустить первую фазу операции?

Мэл ожидал этот вопрос, и собирался ответить, что могут пострадать невинные люди, но в последний момент понял, что для Н’Дойе такие аргументы не более чем пустой звук.

«Пусть она майор, зато я главный. Значит надо вести себя соответственно».

– Потому что я так сказал, майор. Если есть претензии, обсуждайте их с директором Киллиани. Уверен, она будет счастлива назначить командиром 22-го кого-нибудь другого.

Майор сверкнула глазами.

– Не надо угроз, следопыт. Ты правда думаешь, что ваш чокнутый отрядец телепатов может мне что-нибудь сделать?

– А вы правда думаете, что Ильза Киллиани не сможет скрутить в бараний рог всю вселенную, если захочет?

Н’Дойе не ответила, а лишь несколько секунд сверлила взглядом Мэла. Затем отвернулась.

– Капитан Сполдинг!

Капитан, молодой человек с большим носом и маленькими усиками, вытянулся по стойке «смирно». Остальные бойцы сразу перестали трепать языками и обратились в слух.

– Я, мэм, – гаркнул Сполдинг.

– Выдвигаемся, капитан.

Сполдинг расплылся в улыбке.

– Есть, мэм! Смииир-на!

Все десантники замерли в строевой стойке.

– По-о мес-там!

Через кормовой люк катера бойцы бегом в колонне по двое поднялись на борт "Валькирии" – сначала капралы, потом рядовые, и замыкающие колонну сержанты. На взлетной площадке остались только офицеры и следопыт.

Н’Дойе посмотрела на Мэла.

– Это ваша операция, агент Келерчиан.

– Так давайте приступим к делу, майор. – Мэл поднялся в нутро "Валькирии", сел на скамью и зафиксировался штангой безопасности. Скамеек в транспортном отсеке было две, вдоль бортов катера, каждая на пятнадцать мест, а раз Мэл решил сесть как можно ближе к носу судна, то ему пришлось пройти мимо двадцати десантников, которые упорно не хотели встречаться с ним взглядом.

Н’Дойе и Сполдинг последовали за ним и заняли места напротив друг друга в хвосте "Валькирии" у самого люка. Мэл приказал компьютеру открыть канал связи с пилотом.

– На связи, сэр, – раздался в наушнике голос пилота, пожилой женщины с говорящей фамилией Флотилия. Со вторым пилотом и бортовым медиком она находилась в кабине наверху.

– Капитан-лейтенант Флотилия, это агент Келерчиан. Мы готовы, взлетайте по вашему усмотрению.

– Принято, сэр, – по команде Флотилии кормовой люк закрылся. – Приготовиться к взлету!

В этот момент Сполдинг рявкнул:

– Кто лучший?

Все, как один, двадцать бойцов 22-го дивизиона прогремели:

– Аннигиляторы, сэр!

– Кто лучший?

– Аннигиляторы, сэр!

– Кто лучший?

– Аннигиляторы, сэр!

– Кто не лучший?

– Все остальные, сэр!

– Сработаем по высшему разряду!

– Так точно, сэр!

С этими словами десантники надели шлемы и запустили финальную проверку систем и вооружения. Тем временем «Валькирия» поднялась в воздух столь плавно, что Мэл едва ощутил взлет – по легкому вдавливанию тела в скамью, и еле заметному крену. Он мысленно отметил, что по окончанию операции обязательно стоит поощрить Флотилию за навыки пилотирования.

Решив, что не повредит оценить состояние собственного спец-костюма, Мэл приказал компьютеру произвести проверку. И в особенности пси-экрана, который он решил активировать при посадке. Кроме того, мужчина хотел убедиться, что силовое поле работает надлежащим образом.

Ведь Мэл нутром чуял, что без перестрелки сегодня точно не обойдется.

* * *

Маркуса едва не стошнило, пока он добирался до личных покоев Феджина. Изуродованный выстрелами труп Дэни все еще лежал в зале.

«Черт, он что, даже не сподобился позвонить Вольфгангу?»

Решив, что лучше все-таки позвонить, прежде чем идти дальше, Маркус достал смартфон и набрал номер чистильщика.

Но Вольфганг не ответил. Это было странно, потому что Вольфганг всегда отвечал на телефонные звонки. Маркус оставил голосовое сообщение и вернулся к поискам Феджина.

Он обнаружил его в одной из комнат. Феджин бездумно бродил из угла в угол и пинал ногами обугленные останки голопроектора. Маркус подумал, что уничтожение аппарата, пожалуй, одно из немногих разумных действий босса в последнее время. СНВ забыла, что существуют другие новости и сюжеты, кроме треклятого вторжения инородцев (которых Маркус даже и помыслить не мог настоящими), а потому он сам едва не расколошматил собственный голо сегодня утром.

Вдобавок ко всему Феджин что-то бормотал себе под нос. Маркус не мог разобрать ни слова, но, учитывая ситуацию, был рад этому.

Мужчина простоял на пороге с полминуты и, видя, что Феджин никак не реагирует на его присутствие, осмелился окликнуть босса.

– Феджин.

Выхватив П-220, Феджин резко развернулся и прицелился Маркусу в голову.

– Что?

Маркус в защитном жесте выставил перед собой приподнятые руки.

– Полегче, Феджин. Мне просто нужно с тобой поговорить. – Он решил, что если начнет с деловых вопросов, то потом будет легче перевести разговор в другое русло. – У нас заканчивается хаб. Когда придет следующая партия с Халкиона?

– Она не придет. – Феджин опустил пистолет и снова начала ходить из угла в угол. – Дебилоиды с Халкиона обрубили нас в прошлом месяце. Блонди узнала, что один из их курьеров что-то замыслил, чуешь? Я взял его и пристрелил. Сделал им одолжение. А они чем отплатили? Взяли нас и обрубили! Да я, чёрт возьми, уже готов взять шаттл, лететь туда и перебить там всю их долбанную компашку!

Маркус нарочито медленно произнес:

– Так мы уже нашли нового поставщика?

Феджин вновь замер на месте.

– Что?

– Нового поставщика.

– Нового поставщика чего? Маркус, я не в настроении, так что хорош говорить, как дебил, чуешь?

– Феджин, нам нужен новый поставщик хаба, иначе…

– У нас есть Халкион, больше нам никто не нужен.

«Черт, черт, черт! Все еще хуже, чем я думал!»

– Феджин, послушай… ты должен снять эту штуку с головы. Ты должен!

Феджин рассмеялся.

– Вот ты дебил, я поражаюсь! Если я ее сниму, Блонди сварит мои мозги вкрутую. Нет, дружок, я должен носить ее все время, или…

– Я говорил с Морвудом… тебе можно носить ее не более семи часов в день, иначе…

Ствол П220-го вновь качнулся в сторону Маркуса.

– Какого хрена ты разговаривал с Морвудом?

– Я хотел спросить у него про ту штуку, что ты носишь. Феджин, послушай меня, она что-то сделала с твоей головой. Ты стал убивать людей безо всякой причины. Запасы хаба иссякают. Наша прибыль падает, потому что люди боятся, что ты их пристрелишь. Все думают, что рано или поздно ты выкинешь что-нибудь совсем безумное. Я не уверен, что это поможет, но ты должен снять эту блуду!

– Я ничего не сниму, чуешь? А ты все еще не ответил на мой долбаный вопрос! Какого хрена…

– Эй, Феджин!

Нацелив пистолет на дверь, Феджин заорал:

– Что?!

Краем глаза Маркус (он решил не выпускать Феджина из виду) увидел вошедшего Йо-йо.

– Тут какой-то жеребец у дверей! Лопочет, что из правительства. Брешет, не брешет, непонятно.

– Нет, именно это я и имел в виду, – позади Йо-йо выросла фигура высокого мужчины в кожаном плаще поверх облегающего тело чего-то белого. С голографической бляхой.

Резко обернувшись, Йо-йо крикнул:

– Блин, мужик, я же сказал тебе подождать…

– Не надо мне указывать, малыш. Я следопыт. Агент Мэлкольм Келерчиан. И я пришел сюда, чтобы забрать Нову Терра.

– Да пошел ты! – Феджин выстрелил несколько раз из П-220 в сторону двери. Пули ударили и в Йо-йо и в конфеда.

Йо-йо рухнул. Пули прошили ему грудь, руки и голову.