355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Кирилл Манаков » Эдем xxi » Текст книги (страница 8)
Эдем xxi
  • Текст добавлен: 21 октября 2016, 19:52

Текст книги "Эдем xxi"


Автор книги: Кирилл Манаков



сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

XV

Они шли по широкой галерее, восходящей спиралью поднимающейся от основания до самого шпиля башни. Солнечный свет проходил сквозь высокие окна, застекленные цветными витражами, отчего фигура идущего впереди Великого Магистра переливалась всеми цветами радуги. Виктор Александрович про себя считал пройденные уровни. Выходы на них совершенно одинаковые – прямоугольный каменный портал, обитая железом дверь и, над ней, бронзовый знак Ордена – око в круге. Он насчитал уже пятнадцать уровней.

Виктор Александрович с невольным уважением подумал о главе Ордена. Даже ему, прекрасно тренированному Рыцарю и Магистру, непросто продолжать восхождение в таком темпе. Великий Магистр, человек немолодой, а идет быстро, широкими шагами, дыхание ровное, словно не поднимаются они крутому пандусу, а прогуливаются в парке.

Наверное, только так, во время самого восхождения, считая пройденные уровни, можно понять смысл ритуала. Перед переходом на следующую ступень Посвящения, необходимо время для спокойного размышления и подготовки себя к приему нового знания.

Виктор Александрович всю жизнь, сколько себя помнил, готовился к этому моменту. Совсем давно, он, сопливый мальчишка, с двумя чумазыми друзьями тайком по огородам пробирался к воротам Замка и прятался в высокой траве почти у ног Стража. Когда ворота открывались, на короткий миг они видели внутренний двор и маленький кусочек основания башни, сложенного из огромных гранитных блоков. Иногда взгляд Стража находил их в траве, он угрожающе стучал древком копья по земле, и мальчишки пулей летели прочь. Виктор Александрович вспомнил, как однажды поскользнулся на глинистой тропинке и полетел кверху ногами в заполненный затхлой водой ров. Друзья долго вытаскивали его, а ему никак не удавалось подняться на крутой берег. А потом они, уставшие, без сил валялись на траве и молча любовались проплывающими облаками. Мальчишки… Обезглавленное тело одного из них до сих пор лежит в покоях Великого Магистра. Он же изменник, и никто из Посвященных, да и просто благочестивых эдемцев, не дотронется до него. Пока из подвалов не поднимутся слуги из числа осужденных, одетые в грязные балахоны из дерюги, не подцепят тело крюками и не сбросят в сточный канал. Лужи крови засыплют белым мелким песком, слуги отскоблят пятна на круглом столе и изменник навсегда будет вычеркнут из памяти. Изменник, Дани, к его матери они, вечно голодные прибегали под вечер, когда взрослые были уже дома, получали по яблоку и по лепешке и прятались в тайном шалаше в зарослях шиповника. И там мечтали, как станут Рыцарями в бело-алых плащах и будут сражаться с драконами в далеких Пределах…

Отец привел Вика в Орденскую школу, когда ему исполнилось восемь лет. Старший брат остался дома, отец считал, что именно из него вырастет достойный управляющий семейным делом – маленьким кабачком на окраине городка, окружающего Замок. А шалуну Вику – самая дорога в Школу, хоть наставники научат его уму-разуму, раз у отца не получилось. Наверное, слишком добрым был отец, грех это. Сказано в Уложении, что надо чад своих в строгости держать, но силен нечистый, искушает родителей, так чтобы не попортился мальчонка, надо отдать его Братьям-Наставникам…

Нельзя сказать, что наставники жестоки. Совсем нет. Они всегда помнили, что воспитывают будущих Мастеров и Рыцарей. Первое понятие, которое отличало мир Ордена от мира за стенами Замка – это Честь. Первые слова, которые услышал испуганный мальчик, которого наставник за руку привел в спальню с длинными рядами двухъярусных кроватей, были: "Во имя Ордена и Чести. Приветствуем тебя, брат наш". И это ему сказали ученики, мальчишки немного старше его, сказали, когда наставник уже ушел. Потом он понял, что первые месяцы обучения формируют отношение учеников к двум понятиям – Орден и Честь. Если ты готов их сделать частью себя, то ты остаешься. А если нет – наказания не будет. Наставник просто выведет тебя за руку за ворота Школы и оставит там. Возвращайся домой, живи, как хочешь, но только Замок отныне для тебя закрыт. Навсегда.

Конечно, дети остаются детьми. Были шалости, проказы, непослушание. А что вы хотите, ни много ни мало пять сотен мальчишек в одном зале. Были и наказания. Маленький Вик ночью частенько, стоя на коленях перед свечой, учил главы Уложения. Но никакое наказание не могло задеть Честь ученика.

Первое Посвящение Вик получил, когда закончил третий класс. Их, пятерых лучших учеников, собрали в церемониальном зале Школы, где они в течение трех дней постились и учили наизусть отрывки из Уложения. Потом он первый раз в жизни вошел в Малую Ложу Совета. Они шли вдоль строя безмолвных Рыцарей, и сердце в груди сладостно замирало от восторга. И в этот же день Вик впервые принял знание.

Новое знание не шокировало его, скорее даже разочаровало. Их долго готовили к тому, что им станет доступно что-то новое, непознанное, прекрасное. Да, он узнал, что Вселенная не ограничивается Замком, и даже Эдемом с Пределами. Но, по правде говоря, он и так догадывался об этом, по ночам в спальне, спрятавшись под одеялом от взора воспитателей, мальчишки шепотом рассказывали друг другу о Мире, далеком, прекрасном и страшном, о путешествиях туда славных Рыцарей, о могуществе Магистров, держащих в узде дикарей из Мира.

Проходя последующие Посвящения, он уже не так волновался. Новое знание входило в него, дополняя картину вселенной, место в ней Ордена и его самого.

Вик был одним из лучших в Школе, и поэтому не удивился, когда его имя назвали вторым среди учеников, удостоенных чести продолжать обучение и получить звание Мастера. Первым оказался Дани. Они и еще шесть мальчиков перенесли свои вещи в правое крыло Школы, где размещались комнаты старшеклассников, остальные закончили начальный уровень и вернулись домой, неся в себе искру знаний и Честь.

В отличие от младших учеников, старшеклассники жили в комнатах по три человека, у каждого была своя крепкая деревянная тумбочка, сундучок для книг и шкаф для одежды.

Будущие Мастера большую часть времени тратили на физическую подготовку и обучение боевым искусствам. И, зачастую, до спальни они уже доползали, падали на кровати и моментально засыпали, несмотря на разбитые кулаки и ноющие ушибы от ударов деревянных мечей. Никто не жаловался, показать слабость – это позволительно детям, а для будущего Мастера это значит уронить Честь. Пятнадцатилетний Вик знал, что легко справится с несколькими сверстниками. Но все же по сравнению с наставниками и Мастерами он казался неуклюжим ребенком.

Когда самому младшему из группы исполнилось шестнадцать лет, их привели в Большую Ложу Совета. Вик впервые видел такое огромное помещение, стены зала терялись за лесом огромных гранитных колонн, подпиравших ажурные своды. Народу собралось немного, кроме них в зале находилась еще одна группа кандидатов в Мастера и несколько девочек. Вик понял, что происходит, и у него засосало под ложечкой. Это был день Совершеннолетия. В зале собирались юноши из Орденской Школы, кому уже исполнилось шестнадцать лет, и достигшие пятнадцатилетнего возраста девушки, обучающиеся в Орденских классах для девочек. У них режим куда менее строгий, они жили дома, а по субботам у них и вовсе нет занятий. В отличие от мальчиков, в этих классах обучались только дочери Рыцарей и Магистров. И сейчас девушка должна выбрать среди них своего первого мужчину, провести с ним ночь и вернуться домой уже взрослой женщиной.

Вик прислонился спиной к колонне и старательно отводил взгляд от девочек. Он не считал себя привлекательным, одни прыщи чего стоят, поэтому понимал, что шансов у него немного. Не в пример Дане, который сразу заулыбался и чуть не вприпрыжку поскакал знакомиться с девчонками. Впрочем, соблюдая все строгости этикета, дабы не уронить Честь свою и своей дамы. За что был немедленно вознагражден, черноволосая остроглазая девчушка, тоненькая и стройная в своем длинном синем платье, взяла его за руку, отвела в сторонку, и, немного поворковав, они направились к выходу. Вик вздохнул и отвернулся.

– Что ты тут стоишь один, скучаешь?

Вик чуть не вздрогнул. Девушка подошла сзади, из-за колонны. Он ее выделил сразу среди всех. Она была самая красивая. Он даже не смог бы ее описать – просто очень красивая. И голос… Как звонкий колокольчик.

Девушка посмотрела на него, сразу же уловила неуверенность и рассмеялась.

– Ну что ты, я же не кусаюсь.

Она попыталась взъерошить ему волосы, но короткий ежик только пощекотал ей ладошку.

– Фу, какой колючий, – она капризно надула губки.

А потом снова рассмеялась, схватила за руку и повела за собой.

Проснулся он, когда солнце стояло уже высоко и ярко светило через широко раскрытое окно. Зажмурился и сел на кровати. Они провели ночь в одной из комнат, примыкающих к Большой Ложе. На столике рядом с огромной кроватью, покрытой расшитыми мягкими одеялами, стояли кувшинчик вина, два стакана и блюдо с фруктами.

Девушка стояла перед большим – в два человеческих роста – зеркалом и любовалась на себя. Совершенно обнаженная. И такая прекрасная, что Вик зажмурился.

– Я красивая? – она повернулась к Вику.

Вик кивнул головой.

– И это все? Нет, ты скажи, я красивая?

Вик сказал.

– Ты говоришь неуверенно. Скажи, что я самая красивая.

Вик сказал, что она самая красивая из женщин, которых он когда-либо видел, что он любит ее и хочет, чтобы она стала его прекрасной дамой. Девушка радостно засмеялась, быстро, не смущаясь, натянула через голову платье, поцеловала его в губы и выпорхнула из комнаты.

Больше он ее никогда не видел.

На выпускных экзаменах Вик шел первым. Оставался последний – поединок со свободным оружием. Боец имел право выбрать любое оружие, причем именно боевое, Магистр-воспитатель собственноручно проверял остроту заточки лезвий. Побеждал тот, кому удавалось первому оцарапать противника. Если противник получал ранение, которое Магистры могли посчитать избыточным, или, тем более, погибал, то неумеха, нанесший такой удар, с бесчестием изгонялся из Школы. Правда, такие происшествия случались крайне редко, поскольку все, допущенные до экзамена, имели великолепную подготовку.

Он легко разобрался с двумя претендентами, оставив красные насечки на груди одного и голени другого. В финальном поединке он встретился с Дени.

Вик выбрал два легких прямых меча. Дени предпочел меч с более широким лезвием и нарезкой у гарды, позволяющей захватывать оружие противника, и небольшой круглый щит.

Они сошлись. Вик атаковал "взмахом веера" – одним из самых сложных фехтовальных приемов, когда на соперника со всех сторон обрушивается град ударов, а вращающиеся в руках мечи действительно становятся похожи на раскрытый стальной веер. Дени скользнул в сторону, прикрываясь щитом и отводя удары великолепной работой своего клинка. Вик увеличил скорость, но его атаки разбивались о непробиваемую защиту. После первого столкновения противники закружили по арене, беспокоя друг друга одиночными выпадами. Вик еще раз повторил "взмах веера", но Дени опять довольно легко уклонился и атаковал сам, прикрываясь щитом и направляя острие меча в лицо соперника. Вик ушел, перекатившись через спину. Дени в длинном прыжке попытался достать его, но сам едва увернулся от встречного выпада. Дени продолжил атаку в низкой стойке быстрыми уколами в ноги. Вик ответил "ножницами" – одновременным ударом мечей с двух сторон, но Дени, почти распластавшись по земле, стремительным движением выбросил руку с мечом, Вик отскочил, на его бедре наливалась кровью длинная царапина. Он проиграл.

Дени стал первым на курсе, а Вик – вторым.

Они вместе стали Мастерами, потом вместе поступали в Орденский Университет. На третьем курсе, вместе с другими слушателями, отбивали нападение пустынников на Форпост у Восточного предела. Манипул Вика, выдвинувшийся на разведку местности, был атакован с трех сторон и моментально окружен. Все три Рыцаря, находившиеся в манипуле, погибли в первые минуты боя, и молодые слушатели-Мастера остались без командования. Вик не понимал, как оказался во главе поредевшего манипула, так случилось, что его авторитет среди товарищей был самым высоким. Несколько десятков Мастеров плечом к плечу отбивались от сотен наседающих со всех сторон пустынников. Они продержались, пока Дени, не услышав, или сделав вид, что не услышал, окрика Рыцаря, бросился на выручку. За ним рванули несколько Мастеров, и командовавший его манипулом Рыцарь, осознав, что порыв не сдержать, отдал приказ в атаку.

Конный удар сомкнутым строем был страшен. Манипул отбросил уже торжествующих пустынников от оставшихся в живых Мастеров, а подоспевший отряд Рыцарей кинжальным броском смял потрясенных врагов и преследовал их до полного уничтожения.

После этого боя Вика произвели в Рыцари. А Дени получил первое в жизни взыскание. Рыцарем он стал после окончания Университета. Тогда же его направили в Средиземноморский Магистрат, а Вик получил назначение в Московский…

Великий Магистр остановился у входа на девятнадцатый уровень. Виктор Александрович, как того требовал этикет, встал в двух шагах по левую руку. Дверь, ведущая в портал, медленно раскрылась.

Великий Магистр зашел внутрь, Виктор Александрович последовал за ним.

Место, в котором они оказались, было самым обычным залом, похожим на все внутренние помещения Башни, отделанным дубовыми панелями, с полированными гранитными плитками на полу, залом, конечно немаленьким, но совершенно несопоставимым, например, с Ложами Совета. К его стене примыкала огромная прямоугольная плита из черного полированного камня. Посредине зала стояли два кресла с высокими резными деревянными спинками.

Великий Магистр тяжело – сказывался долгий путь на девятнадцатый уровень – опустился в кресло и знаком предложил садиться Виктору Александровичу.

– Присаживайся, сын мой.

Виктор Александрович послушно сел рядом.

Великий Магистр тяжело вздохнул.

– Я думаю, ты понимаешь, сын мой, как трудно далось мне решение, результаты которого ты видел сегодня.

Виктор Александрович почтительно склонил голову:

– Да, понимаю.

Они помолчали, и Великий Магистр продолжил:

– К моему величайшему сожалению, события разворачиваются совсем не так, как мы предполагали. Поэтому действия наши должны быть быстрыми и соразмерными.

Виктор Александрович слушал, склонив голову.

– И решили мы, что пришло время достойным детям Ордена пройти Посвящение. Последнее Посвящение, – его голос зазвучал повелительно. – Встань!

Виктор Александрович поднялся с кресла, накинул на голову капюшон и сложил руки на груди, замерев в ритуальном поклоне.

А голос Великого Магистра звучал сильно и торжественно:

– Посмотри туда, – Виктор Александрович обернулся, следуя движению его руки, показывающей на черную плиту.

– Перед тобой, сын мой, находится самая величайшая святыня Ордена.

Виктор Александрович замер.

– Это – Зеркало Мира! – торжественно объявил Великий Магистр.

XVI

– Докладывай, – Тихорецкий с шумом сел, не снимая пальто и положив перед собой на стол норковую шапку.

Штильман уселся напротив и раскрыл ноутбук.

– Слушаюсь. Разрешите напомнить последовательность событий. Двадцать шестого числа в одиннадцать сорок две сторожевая программа, оставленная мной на базе данных аналитического департамента центрального аппарата ФСБ, дала сигнал о попытке взлома. Я оставил такие маячки на всех наших базах данных, когда сам собирал информацию.

– Уверен, что сам следов не оставил?

– Абсолютно. Программа принципиально не обнаружима. В двадцать два-сорок шесть поступил сигнал. К счастью, я находился в сети. Я зашел на сервер, подвергшийся атаке. Хакер обнаружился сразу. Я запустил трейсинг, чтобы выйти на его компьютер.

– А какого черта ты вообще полез? Надо было просто стукнуть системщикам…

– И засветить себя? Невозможно. К тому же, я сразу обнаружил интересную закономерность – хакера интересовали директории, которые интересовали и меня.

– Вот как, – поднял брови Тихорецкий, – конкуренты?

– Пока не знаю. Но хакер оказался непрост. Очень непрост. Он сразу обнаружил трейсинг и стал заметать следы. Он использовал очень хитрую схему захода – через разветвленную сеть удаленных серверов, идентифицировать клиента можно, но крайне трудно. Тем не менее…

– Себя не похвалишь – никто не похвалит, – хмыкнул генерал.

– Тем не менее, – продолжал Штильман, – мне удалось обнаружить первый куст серверов, по которым хакер залез к нам. Однако, – он повысил голос, – парень сбросил примерно на сотню серверов кластерную бомбу.

– Уточни терминологию, – потребовал генерал.

– Кластерная бомба – это пакет вирусных программ. Причем примененные вирусы являются уникальными, до настоящего времени их программный код не был известен. Некоторые из них являются настоящими шедеврами, – Штильман вздохнул, – завидую.

– Ты завидуешь? – удивился Тихорецкий. – Тогда дело серьезно.

– Еще как серьезно. Использованные вирусы не только уничтожают информацию, но и способны выводить из строя отдельные электронные компоненты.

– Ну да, а об этом можно поподробнее? Интересное свойство.

– Свойство-то интересное, но вот применять его – это вряд ли. После раскрытия программного кода вирусов, довольно быстро найдут противоядие. Дело в том, что они использовали одну очень специфическую уязвимость операционных систем и конструктивные особенности мощных серверов. Вообще-то вирус оказался достаточно гуманным – он прожил три цикла воспроизводства, потом самоликвидировался. А это, собственно, и говорит о том, что работал профи, а не маньяк-любитель, его целью не было вызвать глобальную эпидемию. Так вот, в результате в той или иной степени оказались поврежденными около тысячи серверов по всему миру. Что вызвало известный глобальный сбой сети.

– Та-ак, – протянул Тихорецкий, – значит, поиграли в догонялки… Твое счастье, что американцы уперлись в китайский след. Твоя работа?

– А как же, – серьезно ответил Штильман, – так было предусмотрено.

– Ладно. Считай, что тебе повезло. Давай дальше. Какие будут соображения? Это Орден?

– Орден, – Штильман пренебрежительно скривил губы, – это вряд ли. Особых талантов за этими ребятами в ай-ти технологиях я как-то не замечал. К тому же, у них есть другие возможности заполучить информацию, за которой залез хакер. И, главное, не думаю, что она им вообще нужна. У них какой-то другой принцип аналитики.

– Все интереснее и интереснее. Американцы? Китайцы?

– Тоже не похоже. Понимаете, у всех есть свой почерк, своя манера. А здесь… Такое впечатление, что этот хакер никогда даже не открывал учебников. Сам придумал какие-то свои принципы программирования, сам написал все программы – с нуля. Если, например, вам нужно набрать текст, вы открываете Ворд и набираете там. А парень вместо этого программным кодом с нуля пишет программу – текстовый редактор и там набирает текст.

– Понятно, – кивнул Тихорецкий.

– Так что это что-то уникальное. Точно определить не могу.

– Версии есть?

– Я думаю, что это кто-то организация, или человек, заинтересовавшийся проявлениями деятельности Ордена. Я больше склоняюсь к тому, что это одиночка. Организация привлекла бы профессионалов, а у них другие подходы.

– По географии есть предположения?

– Следов, конечно не осталось. Другое дело, что он уж больно лихо орудовал на русскоязычном сервере.

– Земляк, значит…

– Скорее всего. Может быть, конечно, Украина, Казахстан, но там деятельность Ордена не так заметна.

– Все понятно. Предложения?

– Вариант сейчас один – я проверю по всем базам, поищу хоть какие-нибудь следы нашего Зорро. Конечно, исходников мало, но попробовать можно.

– Хорошо, действуй. У тебя все?

– Никак нет. К сожалению…

Тихорецкий забеспокоился. Если Штильман начал использовать служебные обращения, значит, случилось что-то серьезное.

– Что еще?

– Информация по объекту Орден-1. Мы организовали наружку за всеми персонажами, попадающими на объект. Среди них оказались несколько весьма примечательных.

Штильман положил на стол несколько фотоснимков.

– Крохин Евгений Евгеньевич. Известный финансист, есть полная биография, родился… Учился… Справка полная. Жил в Швейцарии. Завербован Орденом в две тысячи пятом году. Позиция, судя по всему – финансовый координатор по Восточной Европе. О деятельности Ордена осведомлен частично, в основном о ее финансовых аспектах.

Штильман выбрал следующий снимок.

– Савельев Сергей Александрович. Биографические данные прилагаются. Небольшие финансовые спекуляции, так, ничего особенного, консультант в нескольких компаниях. По отзывам коллег – талантливый переговорщик. Завербован около месяца назад. Работает в команде Крохина, ведет несколько проектов. О деятельности Ордена не осведомлен.

– Загорский Игнат Тарасович, – Штильман передал фотографию Тихорецкому.

– Ну, надо же, какой колоритный тип, – тот усмехнулся, – не говори только, что это резидент Ордена.

– Нет, не резидент, – покачал головой Штильман, – земляк Савельева, оба родом из Приволжска, похоже Савельев перетащил его на работу в Москву. До этого работал инженером на Приволжской обогатительной фабрике. Сейчас – помощник Савельева. О деятельности Ордена не осведомлен.

– Ну и что, – поинтересовался Генерал, – в чем проблема? Крохина мы давно ведем, а это, похоже – наемный персонал. Или они тебе нужны для комбинации? Если нужны – забирай и ни в чем себе не отказывай.

Штильман помолчал, явно готовясь сообщить что-нибудь интересное.

– Интересно другое, – начал он вкрадчивым тоном, – на первое время я поставил круглосуточную наружку за всеми фигурантами.

– А не надорвемся? – засомневался Тихорецкий.

– Не надорвемся, это ненадолго. Так вот. Двадцать девятого марта, в двадцать три ноль восемь Загорский выходит из дома и уходит от наружки.

– Серьезно? Это от ребят Комарова?

– От них самых. По рапорту оперативника, Загорский чуть ли не растворился в воздухе.

– Ну да, – фыркнул генерал, – сначала упускают, а потом дорисовывают чертовщину. Зеленые человечки его не крали?

– Это не все, – размеренно продолжал Штильман, – тридцатого марта в два часа пятьдесят семь минут исчез от наружки капитан Рахимов.

– Слушай, Иосиф, а ты за мной случаем никого не пустил?

– По вашему приказанию, – сухо сообщил аналитик, – наружное наблюдение установлено за всеми активными участниками операции. Полагаю, что и за мной тоже.

– Что, заметил? – усмехнулся генерал.

– Нет, – честно признался Штильман, – но вот что интересно. В одиннадцать вечера Загорский исчезает. Наружка фиксирует выход из дома и все. Испаряется. Примерно через четыре часа пропадает Рахимов. А где-то часа через полтора, Рахимов – в четыре сорок, а Загорский – в пять пятнадцать, каждый появляется как ни в чем ни бывало у своего дома. Причем, хочу отметить, что от района, где живет Рахимов, до дома Загорского, добираться где-то около получаса.

– Предполагаешь контакт? – быстро спросил Тихорецкий, наклонившись к Штильману. – Ты только учти, что Рахимов – спец экстра-класса. У него уход от наружки заложен в подкорку, даже если он ее не замечает, все равно проверится и покружит. Если помнишь, в Бейруте его пасли Моссад и ЦРУ. И что им это дало? Так может, все-таки случайность? Или…

– Предполагаю контакт. Соответственно, случившееся заставило тщательнее проверить Загорского и Савельева и просчитать их возможные контакты с Рахимовым.

– И?

– Есть совпадения по трем эпизодам. Оба фигуранта уходят от наружки примерно в одно и то же время. И потом практически одновременно возвращаются.

– Вот оно как, – задумчиво сказал Тихорецкий, – значит, Рахимов. Что еще интересного есть по этому Загорскому?

– Вообще, фигура интересная. Биография – чистейшая, хоть сейчас на доску почета. Сирота, был усыновлен семьей отставного военного, окончил школу в Приволжске, там же – филиал Саратовского политеха…

– Служил?

– Нет. Астигматизм, зрение – минус восемь на оба глаза. Работал инженером проектного отдела на обогатительной фабрике. Характеризуется как прекрасный специалист. Инженер от бога, – Штильман воздел руки, словно призывая Господа в свидетели.

– Талантливый, говоришь, – задумчиво протянул Генерал, – а по нашему хакеру не проверяли?

– Пока маловероятно. Инженер-то он, конечно, талантливый, но все больше по железкам. Ребята глянут, есть ли домашний компьютер и пошерстят там, но, думаю, маловероятно.

– А что может связывать Рахимова и Загорского?

– Нет ответа, – Штильман сокрушенно вздохнул, – работаем.

– Хорошо. Что еще по персоналиям?

– Пока все, – аналитик закрыл ноутбук и приготовился слушать.

Тихорецкий, не глядя на Штильмана, встал, заложил руки за спину и прошелся по комнате. Подошел к столу, побарабанил пальцами и вернулся на место.

– Думаю, надо пройти по связям всех фигурантов. Их графики за последний месяц. И пройтись по всем контактам за последние полгода. Друзья, любовницы, почтальоны, по работе, понятно… Словом по всем подготовить подробные объективки. И искать пересечения. По Рахимову работать предельно осторожно. Наружку с него снять. Смысла не имеет. Зато по Загорскому – удвоить, утроить, что хотите, но не вздумайте больше его потерять. По Загорскому и Савельеву – подготовить полный психопрофиль. По Крохину у нас уже есть. Подключай спецов из второго отдела. И отслеживать соответствие всех их действий – по шагам – психопрофилям.

– Разумно, – оценил Штильман.

– И еще… Перепроверь причастность Загорского и Савельева к хакерской атаке. Довольно интересная парочка.

Генерал помолчал и, понизив голос, закончил:

– Особенно, если они в связке с Рахимовым… Ну ладно, ты, помнится, вчера обещал сюрприз. Давай, выкладывай.

Штильман довольно ухмыльнулся, подошел к сейфу, достал из него ажурную конструкцию, собранную из тонких стальных стержней, и водрузил на стол перед генералом.

– Это что? – озабоченно спросил Тихорецкий.

– Это, – торжественно провозгласил аналитик, – прототип генератора Брюса. Полностью готов к работе.

– Да ты что, – изумился генерал, – неужели собрал?! А ну-ка, поподробнее!

– Все просто, – объяснил светящийся как солнышко Штильман, – минимум пять камней располагаются в пространстве определенным образом друг относительно друга. Тут важны еще размер, форма и вес. Теории еще пока нет, но я так понимаю, что происходит интерференция и взаимное усиление полей, излучаемых каждым камнем, что приводит к подавлению сигналов, индуцирующих появление перехода…

– А понятнее можно?

– Попробую. Разница между одиночным камнем и этим агрегатом такая же, как между карманным фонариком и мощным боевым лазером. Включаешь лазер, и он попросту забивает сигналы всех фонариков в округе.

– Интересно, – генерал наклонился к генератору, – говоришь, он работоспособен?

– Надо только вставить камни… Вот крепления, – Штильман ткнул пальцем, – точность установки – порядка ста микрон. Сейчас оптики вытачивают из камней правильные сферы.

– Только осторожнее, не переводи зря материал.

– Будьте спокойны, это специалисты экстра-класса. Одна такая машина накроет область примерно двести на двести метров. Судя по всему, у Брюса в Сухаревой башне была установлена куда более масштабная конструкция.

– Значит так, – задумчиво сказал Тихорецкий, – мы можем собрать несколько таких генераторов и прикрыть приличную площадь. Ну, что же, с этим уже можно работать.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю