Текст книги "Путь шута"

Автор книги: Кирилл Бенедиктов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 30 страниц)

– Рад тебя слышать, Истребитель, – говорю я, демонстративно не обращая внимания на Лоэнгрина. – Как у тебя дела?

– Все в порядке, – отвечает Хачкай. – Я знаю, где мой отец!

На холеном лице Фаулера проступает раздражение, и я понимаю, что моя догадка верна: албанского он не знает. Но определить Хачкая по голосу, конечно же, может, так что вся моя немудреная конспирация летит к чертям.

Ардиан довольно толково докладывает мне обо всем, что ему удалось разузнать. «Ящик Пандоры», скорее всего, на вилле у Скандербега, бывшего хозяина Хачкая. Возится с ним отец самого Ардиана, дипломированный физик, получивший образование во Франции. Вероятно, сегодня вечером Скандербег продемонстрирует «ящик Пандоры» каким-то загадочным покупателям. Какая именно демонстрация имеется в виду, неясно. В глубине души я надеюсь, что у Скандербега хватит ума не открывать «ящик» только для того, чтобы доказать – товар у него стоящий. С другой стороны, убедить покупателей в том, что «ящик» действительно способен убить кучу народа, не приводя его в действие, довольно сложно. Это ведь не атомная бомба, которую трудно спутать с чем-то другим. Я пытаюсь выжать из Ардиана как можно больше деталей, но он вдруг начинает запинаться, нервничать, как будто рядом с ним тоже кто-то стоит.

– У меня в телефоне аккумулятор разряжен, – торопливо бормочет он, – я с другого аппарата звоню сейчас… Я позвоню еще, если смогу…

И отключается. Комнату наполняют длинные вязкие гудки. Фаулер смотрит на меня, и впервые за наш разговор мне становится неуютно под его взглядом. Ардиан звонил не с защищенного телефона. Если у Лоэнгрина есть сканер, он наверняка засек его местонахождение. Больше того, поскольку разговор наш велся в режиме громкой связи, то Фаулер мог записать его на простой диктофон. И пусть майор не знает албанского, ему достаточно дать запись любому из своих спецов, чтобы убедиться: Ардиан исправно снабжает меня агентурными данными.

– Зря, – говорит он таким тоном, будто я только что отказался от партии в покер. – Очень зря, капитан. Такие предложения не делают дважды.

В переводе на человеческий язык это означает: он окончательно убедился, что я вожу его за нос. Теперь он имеет полное право стереть меня в порошок.

– Капитан Монтойя, – в его голосе, как в бокале с виски, отчетливо позвякивают кубики льда, – с этого момента операция с Хачкаем переходит под мой контроль. Это приказ. Вы сообщаете мне все детали вашего плана. Немедленно.

– Простите, майор, но вы не мое начальство. Я подчиняюсь командующему.

– Генерал О'Ши будет проинформирован, – отмахивается Фаулер. – Мои полномочия позволяют мне отдавать приказы любому офицеру корпуса, включая командующего. Желаете ознакомиться?

– Нет, сэр, – произношу я со всем доступным мне сарказмом. Но, видно, сарказм – не моя стихия, потому что Фаулер, не обращая на меня внимания, продолжает:

– Скоро к вам присоединится лейтенант Рэнкин, мой заместитель по оперативной работе. Оказывайте ему все возможное содействие – это тоже приказ. Когда Хачкай снова выйдет на связь – и не пытайтесь убедить меня в том, что этого не произойдет, – разговаривать с ним будет Рэнкин.

Мне хочется выругаться. Продуманный (пусть и на скорую руку) план в одно мгновение оказывается под угрозой срыва. Если Фаулер будет получать информацию из первых рук, то есть от Ардиана, он, конечно, может попытаться захватить «ящик Пандоры»… Вот только не обернется ли эта попытка вторым Раджабадом?

– А он знает албанский, этот ваш лейтенант? – спрашиваю я главным образом для того, чтобы скрыть свое разочарование и возмущение.

Фаулер серьезно кивает.

– Да, Рэнкин говорит по-албански так же бегло, как вы по-английски. А теперь я хотел бы получить ответы на некоторые вопросы. Первое и главное: на каких условиях вы организовали Хачкаю побег?

Положение безвыходное, у противника на руках – флеш-рояль, а у меня всякая мелочь – двойки, тройки, один случайный валет… Ну и, разумеется, джокер.

– Вы не слышите меня, майор, – говорю я с небрежно замаскированной наглостью. – Никто ничего не организовывал, парень сбежал сам. То, что он звонит сюда, объясняется весьма просто – ночью я провел с ним воспитательную беседу на тему «помоги своей стране». Видимо, наша беседа произвела на него впечатление.

– Слушайте, Луис, – прерывает меня Лоэнгрин, – я знаю, что вы собственными руками помогли ему бежать, и могу это доказать. В таком месте, – он выразительно обводит взглядом мой кабинет, – невозможно по-настоящему что-то утаить. Стоит только потянуть за одну ниточку, и вас погребет под руинами. Придерживайтесь лучше правды, так будет правильнее.

К этому моменту я уже примерно представляю, как вести себя дальше.

– Ну, хорошо, – говорю я. – Давайте начистоту. Возможно, у нас появятся глаза в логове Скандербега. Глаза и уши. Парень направляется именно туда. Велика вероятность, что его убьют – считать это перспективной инфильтрацией я бы не стал. Но если Хачкай выживет, у нас есть шанс узнать много нового и интересного.

– Значит, все-таки организовали ему побег? – вкрадчиво интересуется Фаулер. Мне кажется, я понимаю причину его интереса. Если я сейчас признаюсь в том, что имел отношение к побегу, запись этого признания сыграет свою роль при последующем разбирательстве. А то, что Фаулер нас записывает, я ни минуты не сомневаюсь. Поэтому я поступаю хитро: я гляжу прямо на Лоэнгрина, улыбаюсь и пожимаю плечами. Попробуй запиши такую оптимистическую пантомиму!

– Ясно, – говорит Фаулер, поняв, что от меня ничего толкового не добьешься. – У него с собой есть автономный аппарат связи?

– Есть, – киваю я, вспоминая чудо-телефон Ардиана. – Но он, похоже, уже сдох. Я имею в виду аккумулятор.

– Ладно, – прерывает меня Фаулер. – С этим разберется Рэнкин.

Ему некогда. Он уже истратил на меня полчаса своего драгоценного времени, ему нужно быть где-то в другом месте, предположительно за сто километров отсюда. Перед тем как уйти, он бросает на меня взгляд, полный холодного торжества. Взгляд человека, сорвавшего банк в покере.

– Вы неплохо поработали, Луис, – покровительственным тоном произносит он, поворачиваясь к двери. – Я отмечу вас в своем докладе мистеру Сёгуну.

Эффектный завершающий штрих. О работе в спецкомитете речь, разумеется, уже не идет. Это, впрочем, понятно – я же не согласился на его предложение о сотрудничестве по доброй воле. Если бы не звонок Ардиана… впрочем, если я о чем-то и жалею, то вовсе не об утраченной возможности сделать карьеру профессионального борца с мировым злом. Мне и на моем маленьком участке работы хватает. Просто если бы не звонок Ардиана, у меня имелся бы неплохой шанс перехватить «ящик Пандоры». Теперь шанс этот стал совсем призрачным, исчезающе малым, стремящимся к нулю. Фаулер не даст мне действовать самостоятельно. Да нет, о чем я: он просто не позволит мне поднять голову. Всю работу выполнят его волкодавы, не зря же он тащил их сюда из Вашингтона, округ Колумбия, или где там заседает спецкомитет по борьбе с терроризмом. Возникает закономерный вопрос: должен ли я в создавшейся ситуации вообще предпринимать какие-либо действия? Да, я разработал неплохой план, почти внедрил своего агента в логово врага, придумал способ, позволяющий захватить «ящик Пандоры»… но стоит ли делиться всем этим с майором Фаулером?

А если не стоит, то следует немедленно выходить на связь с Ардианом. Пока еще не поздно. Пока он еще не сунулся на виллу к Скандербегу, выполняя свою часть соглашения. Впрочем, он ведь все равно туда сунется. Просто потому, что там его отец. И еще потому, что он собирается отомстить Скандербегу за своего брата…

Раздается звонок по внутренней линии. Я вздрагиваю, но это всего лишь Томаш. Бодро рапортует об успехах – все мои распоряжения выполнены, команда в сборе, два бронированных «Хамви» бьют копытами во дворе.

– Отставить, – говорю я. Представляю, как у Томаша удивленно округляются его и без того большие славянские глаза, и смягчаю формулировку: – Ждать, ничего не предпринимать. Когда появятся яйцеголовые с Гильермо, немедленно сообщить мне по защищенному каналу.

– Есть, – откликается Томаш без особого энтузиазма. Теперь он будет злиться на ни в чем не повинных Шумахера и Мицника – впрочем, без них мы и вправду никуда бы не поехали. Поэтому нельзя сказать, что я уж очень сильно их подставляю. Томаш отключается, и почти сразу же раздается новый сигнал вызова. Опять соловьиная трель – не иначе Хачкай рвется поделиться со мной свежедобытой информацией. Прекрасно, думаю я, протягивая руку к трубке, вот сейчас я и объясню ему, что наша договоренность потеряла свою силу. Не по моей вине, но потеряла…

– Лавка Морфея, – произношу я свою часть пароля. И слышу спокойный, уверенный голос, явно принадлежащий взрослому мужчине. Кто бы он ни был, этот мужчина, пароля он не знает.

– Простите, – говорит он, – я не знаю, с кем я разговариваю, но этот номер десять минут назад набирал Ардиан Хачкай.

Я молчу, лихорадочно соображая, может ли этот звонок оказаться подставой Фаулера. Голос спрашивает:

– Прошу прощения, вы говорите по-английски?

Я наконец сглатываю твердый комок и уверенно отвечаю:

– Да, разумеется, да. Я говорю по-английски. Кто вы и какова цель вашего звонка?

На том конце провода – крошечная пауза. Видимо, обладатель голоса никак не может определиться, что ему следует сделать сначала: представиться самому или спросить, с кем, черт подери, он все-таки имеет дело. В неравной борьбе побеждает первый вариант.

– Меня зовут Вардо Бразил, – произносит голос. – Доктор Бразил, если угодно. Я друг семьи Ардиана Хачкая. Пожалуйста, скажите мне, с кем я разговариваю? Не с генералом О'Ши?

Я хмыкаю. Бывало, меня принимали за другого, один раз даже пытались по ошибке набить мне морду, но вот с боссом не путали еще ни разу. Приятно, черт возьми.

– Нет, – скрепя сердце говорю я. Конспирация окончательно летит к чертям. – Это капитан Монтойя. Так случилось, что я тоже немного знаю Ардиана Хачкая.

– Великолепно! – с энтузиазмом откликается доктор Бразил. – Теперь у нас есть как минимум две темы для разговоров. Первая – это, разумеется, сам молодой Хачкай…

– А вторая? – подозрительно спрашиваю я. На том конце провода раздаются сухие щелчки – скорее всего, доктор крутит колесико зажигалки. Потом произносит каким-то враз постаревшим и уставшим голосом:

– А вторая – это, конечно же, «ящик Пандоры». Именно об этом я и хотел бы с вами поговорить…

Глава 17
Демо-версия

Когда впереди показался высокий бетонный забор виллы Скандербега, Ардиан вытащил из кармана куртки инъектор и прижал к предплечью, как показывал Монтойя. Боли он не почувствовал. По руке прошла слабая судорога, в месте укола стало горячо и щекотно. Ардиан размахнулся и выкинул пустой инъектор в канаву.

У ворот дежурили незнакомые ему молодые парни с голодными волчьими глазами, вооруженные китайскими «Калашниковыми». Когда Ардиан попытался объяснить, что пришел к Скандербегу, они посмотрели на него, как на сумасшедшего.

– Пошел вон, щенок! – бросил один из волчьеглазых, захлопнув перед ним калитку. – Скандербега ему!

– Позовите Петра! – крикнул Хачкай, ударив ногой по кованому металлу. Ворота отозвались низким гулом.

– Иди, иди, – крикнул кто-то из охранников, – а то башку оторвем!

«Так не бывает, – подумал Ардиан. – Неужели Скандербегу все равно, жив я или нет? Он же охотился за мной… или это был не он?»

Червь сомнения опять шевельнулся в его душе. Но едва только он пошевелился, калитка с металлическим лязгом отворилась.

– Ладно, заходи, – недовольно буркнул охранник. – Велено впустить.

Как только Ардиан перешагнул порог, ему ткнули под ребра ствол автомата и быстро, но умело обыскали. Распотрошили рюкзачок, конфисковали старенький плеер и поясную сумочку с лазерными дисками. Не нашли только деньги, но их Хачкай предусмотрительно спрятал в поясе. Бумажный пакет с лекарствами охранников не заинтересовал.

– Ну, придурок, – хмыкнул один из волчьеглазых, – раз сам пришел, так давай, шевели клешнями…

На крыльце дома, скрестив мощные руки на груди, стоял хмурый Петр. Ардиан заметил, что кобура его любимого «кольта-45» расстегнута.

– Свободны, – бросил черногорец сопровождавшим Хачкая охранникам. – Ну, кому сказано?

– Привет, Петр, – поздоровался Ардиан. – Мне кажется, или я и вправду не вовремя?

По каменному лицу Петра пробежала едва заметная тень.

– Скоро сам все узнаешь, – пообещал он. – Оружие с собой есть?

– Ты им не веришь? – удивился Хачкай, покосившись на удалявшихся к воротам охранников. – Они же меня чуть наизнанку не вывернули.

Черногорца такой ответ не удовлетворил. Он без лишних слов ухватил Ардиана за шиворот и поднял в воздух – легко, как котенка. Встряхнул, охлопал свободной рукой по бокам. Поставив Хачкая на землю, ткнул толстым пальцем в перевязанное плечо.

– Что с рукой, парень?

– Порезался, – огрызнулся Ардиан. – Когда брился.

С чувством юмора у Петра всегда было туго. Он наклонился к плечу Ардиана, оттянул край повязки, повел носом и, учуяв слабый запах медикаментов, исходивший из-под закрывавшего рану гермопакета, удовлетворенно кивнул.

– Пуля. Вынимали в госпитале, и повязку тоже профессионал накладывал.

– Доктор Бразил, – соврал Ардиан. – Знаешь такого?

Петр кивнул. Посмотрел на Хачкая долгим взглядом, в котором, казалось, читалось некое сожаление.

– Хозяин тебя искал, – сообщил он. – Пойдем, возможно, он захочет поговорить с тобой.

Скандербег сидел в кресле перед огромным плазменным экраном и медленно раскачивался в такт одному ему слышной музыке. На экране мелькала нарезка из информационных видеоклипов, сопровождавшаяся комментариями ведущих телевизионных программ, запущенными в ускоренном режиме. Ардиану уже доводилось наблюдать за тем, как босс смотрит новости, и зрелище это его не удивило. Скандербег, носивший в ухе сетевой имплант, мог управлять браузерами своей домашней системы напрямую, без клавиатуры и мыши. В одной руке он держал большую кружку, в другой – только что поджаренную, аппетитно пахнущую лепешку с завернутым в нее ломтем козьего сыра. Белые и желтые крошки густо усыпали черную бороду Скандербега. У закрытого пуленепробиваемыми ставнями окна стояла спиной к Скандербегу высокая худая девушка с коротко подстриженными черными волосами. Когда Петр и Ардиан вошли в комнату, она резко повернулась, и Ардиан увидел у нее в руках самодельную папироску, из которой сыпалась на пол зеленовато-коричневая труха.

– Эй, – громко сказала она по-итальянски, – эй, Бо, к тебе тут пришли!

Ардиан никогда раньше не слышал, чтобы Скандербега называли «Бо». Видимо, сам Скандербег тоже не привык еще к такому обращению, потому что на реплику девушки не отреагировал никак. Это неожиданно разозлило ее: красивое, с точеными чертами лицо исказила исполненная ненависти гримаса. Ардиан почувствовал, как мгновенно напрягся Петр. И не зря: тонкая рука метнулась к туалетному столику, схватила флакончик с духами и швырнула его в Скандербега. Флакончик угодил великану в плечо и отлетел на ковер. Мелькание клипов на плазменном экране тут же прекратилось – Скандербег отключил связь.

– Хильда, – проворчал он, поворачиваясь к девушке, – хватит беситься! Хочешь выпустить пар – возьми винтовку и отправляйся в сад.

– К тебе пришли, Носорог. – В голосе Хильды звучало презрение. – Похоже, тот самый парнишка, про которого ты мне все уши прожужжал.

Она подняла руку и дотронулась до своей самокрутки изящным золотым кольцом. На конце папироски расцвел нежно-розовый огонек.

– Босс, – сказал, кашлянув, Петр, – здесь малый Хачкай. Сам явился.

Несколько секунд Скандербег молча рассматривал Ардиана. Потом тяжело покачал головой, отложил недоеденную лепешку и стряхнул крошки с бороды.

– Ну и зачем ты вернулся, Арди? – хмуро спросил он. – Убить меня собрался, не иначе?

Хильда фыркнула.

– Бо, ты совсем свихнулся. Ты всерьез опасаешься, что этот мальчишка может причинить тебе вред? Может, тебе пора обратиться к психоаналитику?

– Заткнись, Хильда, – миролюбиво оборвал наглую девицу Скандербег. – Этот мальчишка был моим лучшим киллером. Пока кое-кто не перекупил его…

«Он знает о моей встрече с гнусавым, – сообразил Ардиан. – Нужно играть в открытую».

– Никто меня не перекупал, – сказал он. – Денег я, во всяком случае, не получил. Кстати, эфенди, вы ведь так и не расплатились со мной за итальянца.

– Не пытайся убедить меня, что пришел за деньгами, – буркнул Скандербег. – Я знаю, что ты считаешь, будто это я приказал убить Раши. Ведь так?

– Так, – не стал спорить Ардиан. – А разве я ошибаюсь?

Скандербег отхлебнул из кружки, с отвращением покосился на нее и поставил на стол. Хильда наблюдала за ним сквозь плывущий от ее папироски сизый дымок.

– Зачем мне было убивать твоего брата, парень? Самое большее, на что он мог рассчитывать при встрече с моими людьми, – еще пара сломанных ребер. Ты знаешь меня три года, скажи – я когда-нибудь убивал просто так?

– О-хо-хо, – насмешливо протянула Хильда.

– Кто же тогда это сделал? – спросил Ардиан. Страх перед Скандербегом куда-то ушел, всосался в подземные тайники души, как вода из ванны уходит в отверстие водослива. Отчасти причиной этого была странная девушка, издевавшаяся над Скандербегом, но было и еще что-то, чему Ардиан пока не мог отыскать названия. Грозный ночной король Тираны пытался оправдаться перед ним, безоружным мальчишкой! Это было смешно, и Хачкай с трудом сдерживал себя, чтобы не рассмеяться в лицо своему бывшему боссу.

– Не понимаешь? – недобро прищурился Скандербег. – Не прикидывайся дурачком! Кто велел тебе убить меня? Молчишь? Кровь Раши – на его руках. Он сделал это, чтобы натравить тебя на меня, как охотничью собаку!

– Он не назвал своего имени, – медленно проговорил Ардиан. – Сказал лишь, что работает на Мустафу из Скопье. Вы знаете, кто это?

– О-хо-хо, – повторила Хильда. На этот раз с притворным испугом.

– Замолчи, женщина! – рявкнул Скандербег. Он поднялся из кресла и навис над Ардианом, уперев руки в бока. – Знаю ли я Мустафу? Проклятье, конечно знаю! Но с чего ты взял, будто тот, с кем ты разговаривал, сказал тебе правду? Давно ли ты стал таким легковерным, парень?

– Я не легковерный. Наоборот, я не верю вам, когда вы говорите, что не имеете отношения к смерти Раши.

Скандербег ударил его. Совсем легко, открытой ладонью по лицу. Но ладонь была искусственная, из титана, и Ардиану показалось, что в голове у него взорвалась бомба.

– Не смей дерзить мне, сопляк! – прорычал Скандербег, и Хачкай физически почувствовал его страх – давящий и липкий. – Ты все еще жив только потому, что я хорошо отношусь к тебе и твоей семье!

– Защитник бедняков, – с иронией проговорила Хильда. – Настоящий Робин Гуд.

– И это неправда. – Ардиан сглотнул кровь. – Вы не убиваете меня только потому, что вам нужен заложник. Иначе отец откажется на вас работать…

– Ну-ка, ну-ка… – Скандербег взял его за подбородок и заглянул в глаза. – С чего это ты взял, что мне так понадобился твой отец?

Хильда бросила папироску и медленно приблизилась к Ардиану. Положила свою ручку на металлическую лапу Скандербега.

– Бо, не будь таким тупым. Мальчик все знает. Не правда ли, мальчик?

Она по-прежнему говорила по-итальянски – догадывалась, что Ардиан понимает. Хачкай пожал плечами – мало ли что эта странная девушка имеет в виду под словом «все». Скандербег недовольно шевельнул рукой, титановые пальцы крепче сжали подбородок Ардиана.

– Ну, отвечай! Что тебе известно?

«Если я скажу правду, он наверняка решит от меня избавиться, – подумал Ардиан. – И, может быть, даже сразу. Вон как боится, вспотел весь…»

От Скандербега и вправду разило потом – острым, вонючим потом загнанного в угол хищника. Хильда, видно, тоже учуяла этот запах, потому что состроила брезгливую гримаску и отступила на шаг.

– Все это из-за той штуки, которую привез Джеронимо. Из-за которой вы приказали мне его застрелить. Я знаю, что это оружие. Очень мощное и очень сложное. Без моего отца вы ни за что не разберетесь в том, как им управлять. Поэтому отец вам и нужен. А пока он вам нужен, вы не станете убивать меня.

Хильда наградила его одобрительным взглядом.

– Я говорила тебе, Бо. Парнишка раскусил всю твою конспирацию. Докажи ему, что его брата убили люди из Скопье, и решишь сразу две проблемы.

– Что за проблемы? – набычился Скандербег. Он отпустил Хачкая, но по-прежнему нависал над ним как гора, готовый в любую минуту размозжить ему череп ударом титанового кулака.

– Перестанешь дрожать от ужаса и избавишься от Мустафы, – усмехнулась Хильда.

«Во наглая! – восхитился Ардиан. – Надо же, как с ним разговаривает. И Петра не стесняется…»

Черногорец изо всех сил старался делать вид, что происходящее в комнате его не касается, но получалось неважно. Он слишком демонстративно отворачивался, разглядывая потухший плазменный экран, и Ардиан чувствовал, как напрягаются его мышцы при каждой новой издевательской реплике девушки. Скандербег в конце концов тоже ощутил эту неловкость и решил сгладить ситуацию.

– Петр, уведи Хильду, – распорядился он. – Я должен поговорить с парнем наедине.

– Бо, ты уже не боишься этого мальчика? – воскликнула девушка. – О, мой герой!

Ардиан ожидал, что Скандербег рявкнет на нее, но хозяин, судя по всему, уже привык к выходкам своей подружки. Он лишь устало махнул рукой – мол, уходите скорее.

– Откуда ты узнал об оружии? – спросил Скандербег, когда они остались одни. – Отвечай честно, и ты, может быть, получишь шанс отомстить за Раши и остаться в живых.

– Вы хотите, чтобы я убил Мустафу из Скопье?

– Всему свое время, – хмыкнул Скандербег. – Я скажу, кого нужно убить, но сначала ответь, откуда ты знаешь об оружии?

«Ну, – подумал Ардиан, – или сейчас, или никогда!»

– Мне рассказал о нем эфенди Шараби. Майор Шараби из сигурими.

Усмешка сошла с лица Скандербега. Он наклонил голову, словно намереваясь боднуть Ардиана в лицо, ноздри его угрожающе раздулись.

– Ты сдал меня легавым, поганец?

Хачкай спокойно выдержал его взгляд.

– Вы спросили, откуда я знаю про оружие. Люди из сигурими следили за итальянцем. В Дурресе я попал в полицию, а полицейские передали меня майору Шараби, который вел это дело. Ему известно о том, что штука, которую привез в Албанию Джеронимо, находится у вас.

Ардиан замолчал. Когда блефуешь, объяснял ему как-то Раши, важно делать это уверенно и ни в коем случае не торопясь, иначе тебя сразу же заподозрят. «Этот разговор – та же игра в покер, – подумал он, – только ставкой в нем моя жизнь».

– И он послал ко мне тебя? – Скандербег по-прежнему буравил его взглядом. – Ты хочешь, чтобы я поверил в эту чушь?

Хачкай пожал плечами.

– А что ему оставалось делать? Вы теперь самый опасный человек в стране.

– В стране! – передразнил его Скандербег. – В мире, парень! Да, сигурими этот кусок не по зубам, тут ты прав. Но почему он не явился ко мне сам?

«А может, они были знакомы?» – подумал Ардиан. Монтойя вроде бы говорил, что нет, но информация, хранящаяся в его базах данных, могла быть неполной. Во всяком случае, о том, что майора Шараби уже нет в живых, босс явно не догадывался.

– Мне он этого не объяснил. Просто велел передать, что готов начать переговоры.

Скандербег вроде бы успокоился. Выпрямился, вернулся к столу, подцепил металлической рукой кружку и утопил ее в своей бороде.

– Переговоры? – невнятно переспросил он. – Какие переговоры могут быть у меня с госбезопасностью?

– Насчет этой штуковины, – сказал Ардиан. – Я так понимаю, она им страсть как нужна. И еще они вроде как боятся, что вы ее кому-то продадите.

«Например, Мустафе из Скопье», – едва не добавил он, но вовремя остановился. Майор Шараби вряд ли стал бы посвящать его в такие подробности.

– И что же он собирался мне предложить? – хмыкнул Скандербег, утирая рот ладонью живой руки. – Или ты об этом ничего не знаешь?

– Нет, конечно! Я просто должен передать вам, что сигурими знает, кто владеет этой штукой, и пойдет на все, чтобы не дать ей исчезнуть. Если вы согласны на переговоры, я сообщу это майору Шараби, и тогда он, наверное, захочет встретиться с вами лично.

– А как же месть? – спросил Скандербег насмешливо. – Ты же вроде собирался отомстить за своего брата?

– Не беспокойтесь, – хмуро сказал Хачкай. – Я отомщу.

– Если останешься жив. Не забывай об этом! Твоя жизнь висит на очень тонком волоске, парень. Ты осмелился прийти ко мне в дом как агент сигурими. Неужели ты думаешь, что я могу простить тебе такую наглость?

– У меня не было другого выхода. Если бы я отказался, майор Шараби на куски бы меня порезал.

Скандербег ухмыльнулся, продемонстрировав крупные, торчащие в разные стороны зубы.

– В случае чего тебя и здесь порежут ничуть не хуже. Значит, тебя все-таки перевербовали, парень. Что ж, я подумаю, стоит ли затевать эту канитель с переговорами или достаточно просто припугнуть сигурими той штукой, что лежит у меня в подвале… – Он взглянул на тяжелые наручные часы в массивном золотом корпусе. – Через два часа ты увидишь, каким чудо-оружием я владею. Гости приедут к ночи, но перед этим я должен убедиться, что эта штука работает нормально. И ты мне в этом поможешь.

Он шагнул к двери, прищелкнув по пути пальцами – так подзывают выдрессированную собаку. Ардиан послушно последовал за ним. Пусть Скандербег думает, что он напуган. Тем более что это было правдой.

По пути в подвал Хачкай заметил не меньше десяти охранников, в основном незнакомых. Обычно босс обходился тремя телохранителями, постоянно дежурившими в доме, – именно так Ардиан и сказал капитану Монтойе. Теперь выходило, что он ошибся на порядок – учитывая головорезов с волчьими глазами во дворе, виллу охраняли никак не меньше тридцати человек.

– Иди первым, – велел Скандербег, остановившись перед крутой лестницей, спускавшейся в подвал. Ардиану уже приходилось бывать там год назад, когда босс разбирался с бойцом, подозревавшимся в работе на Хашима Тачи. Хачкая он в тот раз взял с собой в воспитательных целях – продемонстрировать, что бывает с предателями. После посещения подвала Ардиану месяц снились кошмары, что, учитывая его вовсе не хрупкую психику, многое говорило о зрелище, которое он там увидел. Спускаться вниз не хотелось, но он понимал, что сердить Скандербега пока не стоит.

На середине лестницы великан неожиданно опустил свою титановую руку на плечо Ардиана и сильно его сжал. Сердце Хачкая пропустило несколько тактов.

– Смотри, не обмочись раньше времени, – мрачно сострил Скандербег. – Я покуда не решил еще, что с тобой делать. Если будешь вести себя разумно, я оставлю тебе жизнь.

«А я тебе – нет», – неожиданно зло подумал Ардиан и тут же оборвал себя. Никогда нельзя злиться на того, кого хочешь убить, – это делает тебя слабым, а слабый всегда проигрывает.

Подвал виллы Скандербега был просторен. Здесь располагались кладовые, забитые стратегическими запасами продовольствия, украденного с армейских складов еще во времена одной из первых гражданских войн, а также длинное, вытянутое, как пенал, помещение, которое охранники использовали как тир. Именно здесь и происходили расправы над предателями.

В той части тира, откуда обычно велась стрельба, стояли стулья – явно собранные с бору по сосенке – и массивный письменный стол на тяжелых и толстых тумбах. На столе лежал предмет, более всего напоминавший автомобильный аккумулятор, – небольшой, но даже с виду казавшийся очень тяжелым. Он был черный, блестящий и вроде бы полупрозрачный, словно глыба темного хрусталя. «Ящик Пандоры», – понял Ардиан.

Отец сидел рядом на стуле, тихий и незаметный, и набирал что-то на маленьком плоском лэптопе. Когда Скандербег с Ардианом вошли в тир, он даже не поднял головы – так захватили его расчеты.

– Как продвигается работа, Ибрагим? – неожиданно мягко спросил Скандербег.

Отец вздрогнул и выпрямился. Глаза у него были совершенно безумные.

– Сможешь запустить его через два часа? Твой сын согласился нам помочь.

– Ардиан? – беспомощно переспросил отец. – Здесь?

Он близоруко прищурился, потом помотал головой, словно пытаясь отогнать навязчивое видение. Ардиан шагнул было к нему, но Скандербег опустил ему на плечо свою металлическую ладонь.

– Как видишь, старина. И он нам здесь очень пригодится.

Голос босса по-прежнему оставался мягким, почти ласковым, но Ибрагим Хачкай побледнел от страха. Скандербег выждал паузу и довольно рассмеялся.

– Нет, Ибрагим, я не собираюсь испытывать «ящик» на нем. Во всяком случае, пока. – Он подошел к столу и аккуратно погладил черный предмет левой, живой рукой. – Я хочу, чтобы твой сын с помощью вот этой штуки разобрался с одним человеком. Ему ведь это не внове, ты знаешь. А мы заодно посмотрим, как она действует.

«Вот, значит, что он задумал, – сказал себе Ардиан. – Хочет снова использовать меня для убийства… но почему? Боится, что „ящик“ может прихлопнуть и того, кто нажимает кнопку? Как сказал Луис, все, кто находился тогда рядом с „ящиком“, погибли мгновенно. Но если доктор прав и „ящик“ может работать в разных режимах?»

– Разумно ли это? – слабо воспротивился Ибрагим Хачкай. – Тут довольно сложный интерфейс, мальчик может запутаться, ввести не ту команду…

– Поэтому я и привел его сюда, – бросил Скандербег. – У тебя будет время научить сына, как обращаться с интерфейсом. Имей в виду: за его ошибки ответите вы оба. – Он подтолкнул Ардиана к отцу. – Я вернусь через два часа. Горан за вами присмотрит.

В темном углу тира шевельнулась серая тень. Горан! Ардиан раньше не встречал этого человека, хотя много слышал о нем от Петра. Македонец, сражавшийся в Косове на стороне сербов, охотник, поражавший цель без промаха, в одиночку выходивший против британских «патрулей смерти»… Когда-то Скандербег вытащил из приштинской тюрьмы его сына, и Горан пообещал отдать долг. Петр рассказывал, что Скандербег редко прибегает к услугам Горана, но если такое все же случается, значит, речь идет об очень серьезных делах. Упоминал он и о том, что македонец еще ни разу не подвел босса, каким бы сложным ни оказалось задание. Неудивительно, что охранять «ящик Пандоры» босс приказал именно ему. Наверняка предупредил – если что не так, вали и отца, и сына…

– Папа, – сказал Ардиан, когда тяжелые шаги Скандербега затихли в глубине подвала, – а я все-таки вернулся…

Ибрагим Хачкай молча кивнул. Глаза за стеклами очков подозрительно заблестели, будто он собирался заплакать. Он понял, что именно хотел сказать Ардиан.

– Хорошо, – сдавленным голосом отозвался отец. – Ты видел маму?

Ардиан покачал головой.

– Не успел… Я тут заходил к доктору, он велел передать тебе вот это. – Он полез в рюкзачок и вытащил исписанный зелеными буквами пакет с лекарствами. – Доктор сказал, чтобы ты сразу выпил красный сироп.