Текст книги "Второй потоп (СИ)"
Автор книги: Кирилл Шарапов
Жанр:
Боевая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)
– Ты рассчитывал, что я вкачу тебе очередь в грудь, и ты умрешь быстро?
– Нет, ты же подонок, палач, а значит тебе не свойственно ни благородство, ни жалость.
Егор замер, словно от пощечины. Глаза его стали наливаться нехорошим блеском безумия. Рука потянулась к рукояти то ли ножа, то ли короткого меча, висевшего на поясе, но он справился с собой.
– Да ты не трус, – удивленно сказал он, – либо еще не успел стать им. Мы сегодня уже лишились одного работника, поэтому я не убью тебя. Но запомни, еще одна подобная выходка и ты будешь умирать долго и мучительно. Ты все сказал? Или еще что-то хочешь добавить?
Стас смотрел ему прямо в глаза, у него было заготовлено еще много оскорбительно-унизительных фраз для этих людей, но при этом он прекрасно понимал, на данный момент он исчерпал всю свою удачу до капли, и если он хочет вырваться из рук этих палачей, то должен жить. Произнеся сейчас хотя бы одно слово, он подпишет себе смертный приговор.
– Все, – твердо произнес Стас.
– Тогда шагай, – с ненавистью в голосе произнес Егор. – Эй, свиньи, – крикнул он рабам, – в одну цепочку и марш вперед!
Он понял, что последнее слово осталось за его противником, но он ничего не мог поделать. Можно избить этого наглеца, отрубить ему руки, оторвать яйца, вырвать язык, выколоть глаза, отрезать уши, но все это покажет лишь одно – его беспомощность, бессилие перед словами этого парня.
До самого бункера шли молча, никто не проронил ни единого слова. Егор шагал позади колонны, глядя в спину нового раба, который смело высказал ему в глаза все, что думает. В глубине души он восхищался этим то ли смелым, то ли глупым парнем. Восхищался потому, что у самого никогда не хватило бы духу сказать такому же, как и он, все, что сказал ему этот парень.
Рабов снова загнали в камеру. Покалеченное накануне «божество» и его шайка сидели у дальней стены на своих подстилках, рабов встретили издевательскими улыбками. Стас перехватил их взгляды, не сулившие ему ничего хорошего. Сегодня ночью все должно решиться. Сегодня его попытаются убить. Присев у стены, Стас закрыл глаза, от разговора с Егором его начала бить запоздавшая дрожь. Стас увидел, как выглядела смерть, которая приходила к нему. Каждый раз она принимает разные личины. Сегодня она довольствовалось изможденным невольником. Коса Костлявой прошла очень близко от его души, соединенной с телом, но добычу она оставлять не собирается, приняв новую личину, переселяясь из «божества» в подручных и обратно.
– Нет, Костлявая, так просто ты меня не ухватишь, – прошептал Стас сам себе.
В этот момент дверь распахнулась, и в камеру ввалился Степан с двумя плечистыми рабами, тащившими большую кастрюлю и миски.
– Эй, свиньи, жратва, – весело крикнул он.
Но рабы не двигались, только подручные божества начали подниматься. Стас решительно встал и первым шагнул к Степану. Взяв миску у раба, он протянул ее второму, державшему половник.
– Накладывай, – лениво бросил Степан.
Тот оглянулся на подручных «божества», замерших в изумлении, затем на Степана. Надсмотрщик ухмыльнулся и кивнул, что ж, парень торопится умереть, ему это устроят. А он на этом подзаработает, можно будет устроить тотализатор – сколько протянет этот паренек? Он успел погрызца с рабами, сегодня перечил самому Егору. Не жилец.
– Положи ему двойную порцию, – приказал Степан рабу.
Тот изумленно посмотрел на надсмотрщика, но все же плюхнул два половника в миску Стаса. Стас кивнул и отошел. Присев у стены, он решил подождать, пока Степан не уберется. Жрать, как животное, на глазах у него не хотелось. После Стаса к кормушке отправились подручные «божества», сам пахан восседал у стены и был очень недоволен тем, что вместо двойной порции получил одинарную. Из-за Стаса сухой высокий мужичек с затравленным взглядом лишился ужина. «Божество» обязано было получить свою норму. Наконец Степан и рабы-разносчики вышли, и Стас смог поесть.
Минут через двадцать пришли два раба и забрали пустые миски. Едва за ними захлопнулась дверь, все замерли. Рабы расползлись по углам и затаились, предчувствуя грозу. Стас сидел, заложив руки за спину, и, слегка прикрыв глаза, следил за своими противниками. Его спокойствие было напускным. На самом деле парень незаметно извлек лезвие ножа, спрятанное в маленьком кармашке на трусах, и пытался поудобней спрятать его в кулаке, прикидывая, как лучше использовать слегка заостренный кусок железа. Еще на поле ему попался обломок силикатного кирпича. Пользуясь тем, что никто за ним не наблюдал, он насколько это было возможно, заточил обломок ножа. Бриться им, конечно, было нельзя, но вот дырок понаделать – раз плюнуть. Еще он позаботился о рукояти, использовав для этого кусок найденной изоленты и шнурок от старого ботинка. Его противники поднялись, «божество» чуть приотстало, и было недосягаемо для Стаса, прикрытое спинами подручных.
Парень поднялся и уверенно посмотрел в глаза своим противникам. Оказалось, что не только он решил воспользоваться колюще-режущим оружием, у его противников было как минимум два то ли ножа, то ли заточенных гвоздя. Значит, в первую очередь нужно вывести из строя их. Противников, включая «божество», было четверо, но до определенного момента в драке примет участие только трое подручных «божества», главарь появится на сцене только в самом конце.
Стас встал так, чтобы за спиной была стена, но не прижимаясь к ней. «Всегда нужно оставлять место для отступления», – учил его инструктор по рукопашному бою. Стас это запомнил.
– Все, начинается, – шепнул Стас, оценивая ситуацию.
Дистанция между противниками сократилась до двух метров, а значит, сейчас последует атака. И она не заставила себя ждать. Один из подручных резко бросился в ноги Стаса, чуть опережая своих подельников. Его задачей было сбить парня с ног, а дальше в дело вступали его дружки. Они рванулись на мгновение позже, и им на какой-то момент даже показалось, что все получилось. Все получилось, но так, как хотел Стас. Высоко подпрыгнув, он пропустил под собой распластанное в прыжке тело, а когда то рухнуло на бетонный пол, Стас всем своим весом ударил пятками в позвоночник на пояснице. Хруста костей он не услышал, зато безумный крик, полный боли, сказал, что его удар достиг цели. В любом случае, даже если позвоночник уцелел, удар был очень болезненным. Стас отпрыгнул назад, увеличивая дистанцию с оставшимися на ногах противниками. Но сейчас каждое его движение было точно рассчитано. Его правая нога с силой опустилась на затылок распластанного у его ног противника. От соприкосновения с бетоном лицо превратилось в кровавую лепешку. Стас почти со сто процентной уверенностью мог сказать, что противник вышел из боя в полной с отключке. Однако их оставалось еще трое. И они не дремали. Стас едва успел увернуться от направленного в живот удара заточкой. Но и он в долгу не остался. Кое-как заточенный обломок лезвия ножа скользнул в кисть, и Стас, не долго думая, полоснул по запястью руки, сжимающей заточку. Удар прошел, хотя лезвие только поцарапало кожу. Но от неожиданности противник разжал кисть, и заточка со звоном упала на пол. Стас не останавливался. Прикрывшись обезоруженным противником от последнего вооруженного врага, как щитом, он нанес короткий хук в его челюсть, одновременно сминая коленом гениталии. Удары, прошедшие почти одновременно, отбросили очередного поверженного врага прямо на заточку оставшегося на ногах подручного «божества». Раздался треск рвущихся тканей, и гвоздь вошел в печень врага. Стас прыгнул на замершего в растерянности последнего бойца, сбив того с ног. Они покатились по полу. Стас использовал все, что было в его арсенале – колени, локти, любые острые выступы тела и, конечно, свой козырь – обломок ножа. Все кончилось быстро, правая рука ударила противника в лицо. Сломанное, плохо заточенное лезвие пробило глаз. Противник заорал, но Стас и не думал оставлять его в живых. Кулак смял тонкие кости гортани, вбивая кадык внутрь. Этот удар, выполненный правильно, чаще всего ведет к смерти врага. Стас выполнил его на совесть. Ноги безымянного раба отбивали чечетку в предсмертных судорогах. Стас, шатаясь, поднялся. Хриплое дыхание вырывалось из его груди, драка заняла всего пару минут, но была проведена на такой скорости, что парень чувствовал себя совершенно разбитым. Троица подручных валялась на полу, не подавая признаков жизни. Как минимум, один был мертв. Стас попытался сделать шаг в сторону замершего в изумлении «божества», но левая нога почему-то слушалась плохо. Посмотрев вниз, Стас увидел торчащую из бедра заточку.
– Все-таки пырнул, подонок, – выругался он, пытаясь выдернуть заточенный гвоздь из ноги. Это оказалось не так просто. Наконец, сцепив челюсти, Стасу удалось вырвать заточенный кусок металла из своего бедра. Посмотрев внимательно на проткнувший его кусок металла, Стас ругнулся. Оружием подручных оказался двадцатисантиметровый гвоздь с крючком на конце. Поэтому он так неохотно выходил из тела. Стас с трудом склонился над поверженным противником и вырвал из глазницы свой нож. Вытерев его об одежду убитого, он вернул его в потайной кармашек на трусах.
– А теперь давай поговорим с тобой, – припадая на левую ногу, парень направился к растерянному «божеству», которое пребывало в полном трансе. – Ты, подонок, считал себя сильным? – приблизившись вплотную произнес Стас. – Ты считал, что можно измываться над теми, кто слабее тебя?
– Я не …, – проблеяло «божество».
– Ты не…, – сказал Стас, сжав в руке гвоздь, и резким ударом вгоняя его в сонную артерию и также резко выдергивая, расширив крючком рану, из которой тут же выплеснулся фонтан багровой крови, – пережил этот вечер, – закончил Стас начатую фразу и, бросив заточку на пол, пошел в свой угол.
По пути он согнулся над одним из поверженных врагов и забрал себе пластиковую ложку. Осмотрев трофей, он кивнул сам себе и пошел дальше. Рабы с ужасом взирали на кровавую бойню, устроенную Стасом. Он же, как ни в чем не бывало, уселся в углу, оторвал кусок тряпки и принялся перевязывать пробитое бедро.
Стас был удивлен, он ожидал, что охрана попытается прекратить драку, но она даже не вмешалась, хотя, по идее, потеря четырех рабов, это серьезный удар по инфраструктуре бункера и банде Черепа. Но даже после того, как все закончилось, охрана не торопилась. Спустя минут десять дверь в камеру распахнулась, рабы, копошащиеся в шмотках покойников, прыснули в темные углы, как мальки от щуки. Но Егор и Степан даже не обратили на них внимания.
– Проверь этих, – пнув одно из распростертых на полу тел, приказал Егор.
Степан брезгливо перевернул раба, которого Стас уложил первым.
– Живой вроде, – произнес он, – только все одно, до утра не дотянет.
– Добей, – равнодушно произнес старший.
Рука Степана потянулась к кобуре пистолета.
– Ты что, совсем дебил? Не трать патроны на эту падаль! – крикнул Егор.
Степан ухмыльнулся и, достав нож, просто вонзил в глазницу раненого.
– Остальные готовы, – спустя пару минут доложил он.
Но Егор с интересом рассматривал Стаса, спокойно сидящего у стены.
– Вставай, – наконец, приказал он.
Стас с трудом поднялся. Левая нога слушалась плохо, рана была глубокая, и кровь не желала останавливаться. Степан на всякий случай навел на него ствол автомата.
– Откуда у тебя нож и где он сейчас? – начал допрос старший.
– Нету у меня никакого ножа, – устало произнес Стас.
– А этих чем? – Егор кивнул на тела, валяющиеся на полу.
– Все раны от их заточек. Вон две штуки валяются.
Старший глянул на пол, где валялись заточенные гвозди.
– А этого чем? – указал он на труп с пустой глазницей.
– Заточкой, – не вдаваясь в детали, ответил Стас.
– Эй, свиньи, видели ли вы у него нож? – громко спросил Егор рабов, забившихся по углам.
Повисло долгое молчание.
– Степан, – коротко бросил старший.
Живодер шагнул к седому мужику.
– Ты видел нож?
– Нет, – едва не накладывая в дырявые штаны от испуга, пролепетал тот.
– А ты видел? – задал он тот же вопрос рабу, который работал со Стасом по соседству на грядках.
Тот отрицательно покачал головой, за что и получил от Степана кулаком в солнечное сплетение.
– Ты мне головой не качай, – начал заводиться Степан, – видел нож?
– Не видел, – прохрипел раб, свернувшийся у ног «живодера».
Допрос продолжался минут пять, но все рабы, трясясь от страха, говорили одно и тоже – ножа не видели.
– Они не скажут, – подвел итог Степан.
Егор кивнул:
– Я тоже так думаю. Ладно, пришли кого-нибудь убрать трупы, – и, прихватив с собой заточки, старший вышел. На пороге он обернулся и, глянув на Стаса, бросил, – а этому рану прижги, а то, либо кровью истечет, либо заразу какую подхватит.
Через пару минут в комнату заперлись боевики и, подхватив под руки трупы, потащили их из камеры. Степан вышел последним, перед этим, накалив на бензиновой зажигалке гвоздь, которым и продырявили Стаса, он неумело прижег рану. Бросив на рабов быстрый взгляд, Живодер, как называли его между собой боевики, вышел, на Стаса он посмотрел только, когда почти закрыл дверь, и парню на мгновение показалось, что в этом быстром взгляде проскочило что-то неуловимое, совершенно несвойственное такому жестокому человеку. С другой стороны двери лязгнул засов, и все стихло.
И тут Стас понял – этот человек с пистолетом, автоматом, в бронежилете его боится. Он сильный только со слабыми. А теперь Живодер осознал, что Стас тоже сильный, причем намного сильнее его.
Раб, который работал рядом с ним на грядках, подсел поближе. Минуты две он просто смотрел в пол. Наконец, он решился заговорить:
– И что дальше?
Стас неопределенно пожал плечами.
– Будем дальше жить, – немного подумав, ответил он. – Грязи в мире стало меньше со смертью этой четверки. Бог даст, и остальное разгребем. Как тебя зовут?
– Аркадием, но все зовут просто Арком.
– Давай спать, Арк, завтра будет тяжелый день.
Аркадий поднялся и прошел к подстилкам «божества» и его подручных. Прихватив пару, принес и сложил у ног Стаса.
– Они им больше не понадобятся, – заметив взгляд своего нового знакомого, произнес он.
Стас кивнул и, разложив подстилку, улегся на бок. Но одна мысль не давала парню уснуть, он отвернулся к стене и закрыл глаза, чтобы никто не мешал думать.
«Это неправильно, что в мир пришел закон силы. Не правильно, что, кто сильнее, тот и прав. Всегда найдется сила, которая больше той, что есть у тебя. А значит, это замкнутый круг. Как вернуть все на круги своя, или хотя бы уменьшить зло, причиненное „Апокалипсисом“? Раньше существовало подобие закона, теперь его заменил человек с автоматом. Рано или поздно пули кончатся, техника придет в негодность, и земля погрузится в мрачное средневековье со всем вытекающим. Вернее, она уже в него погрузилась. Чем Череп хуже князя, чем его боевики хуже дружины? Рабы так и остались рабами, для них даже нового слова придумывать не пришлось».
«Либо ты наверху, либо внизу, – произнес внутренний голос. – Пора тебе выбираться наверх. Хочешь уменьшить страдание людей, стань главным, создай собственный порядок. Не иди на поводу у обстоятельств».
«Но я раб», – сказал Стас сам себе.
«Ты что, решил вечно оставаться рабом? – произнес собеседник. – Я разочарован. Ты уже сделал первый шаг к свободе, убив этих животных, теперь осталось вырваться и найти последователей».
«Я попытаюсь!»
«Не надо пытаться, нужно сделать. Главное – не проморгай свой шанс».
«Шанс?»
«Вся жизнь состоит из шансов, смотри и увидишь, судьба не помогает слепцам. А теперь спи».
Беспокойный, тяжелый сон смежил веки. Боль в ноге поутихла, организм начал латать дыры, залечивая рану, синяки и ссадины.
Ближе к утру дверь в камеру распахнулась, четверо новоиспеченных рабов влетели внутрь, словно выброшенные из катапульты, сильно избитые, у одного простреляно плечо. Стас поднялся и, прихрамывая, подошел к ним. Остановившись около распластавшегося на полу, он протянул руку:
– Вставай, застудишь себе все, бетон холодный.
Мужик лет тридцати, крепкого телосложения, какое-то время изучал Стаса, сверля его пронзительным взглядом голубых глаз и, наконец, решившись, ухватился за руку, рывком встал на ноги.
– Спасибо, – буркнул он и помог встать раненому.
Остальные поднялись сами. За спиной Стаса встал Аркадий и еще один крепкий мужичек лет тридцати пяти. Так и стояли друг напротив друга четверо новичков и Стас с двумя старожилами.
– Ты здесь главный? – спросил мужик, которому Стас протянул руку.
– Нет, – отрицательно покачав головой, ответил парень.
– Тогда кто?
– Никто, здесь нету хозяина, – влез в разговор Арк.
– Так не бывает, бандиты всегда ставят главного, – талдычил свое мужик.
– В принципе, ты прав, главный был, – просто согласился Стас, – а со вчерашнего вечера его нет.
Мужик внимательным взглядом окинул помещение, вглядываясь в лица рабов. Наконец его взор остановился на свежих пятнах крови, слегка присыпанных песочком.
– Ладно, нету главного, и хорошо. Тогда, кто лидер?
– Он, – совершенно неожиданно для Стаса произнес Арк.
Мужик, стоящий рядом, кивнул.
Стас повернул голову и внимательно посмотрел на них, в лицах нет угодливости или подхалимства, эти двое, действительно, признали его вожаком. Что ж, слабые всегда тянутся к более сильному.
– Меня зовут Стас, – повернувшись к новичкам, представился он.
– Михаил, – представился здоровяк с голубыми глазами и светлыми, почти что золотыми, волосами. Его хоть сейчас можно было бы снимать для плаката: «Германия – превыше всего». Чистокровный ариец. – А это Саша, – он указал на раненого. – Богуслав. Он серб, – смуглокожий парень кивнул. – И Денис.
– Устраивайтесь, где найдете место, – делая широкий, приглашающий жест, произнес Стас. – Поспрашивайте, может, кто тюфяками поделится. Хотя особо не рассчитывайте и не вздумайте отнимать, иначе будет другой разговор. Мы здесь все в одном котле варимся, так что никаких, кто сильнее, тот и прав. Где вас взяли?
Пока Богуслав и Денис устраивали раненого и пытались отыскать хоть какие-то спальные места, Стас отошел с Михаилом в сторонку.
– Нас схватили часа три назад километрах в двух от города. Скорее всего, мы нарвались на боевиков, возвращающихся с рейда, потому что минут за двадцать до этого слышали ожесточенную стрельбу на севере, именно оттуда явились те, кто нас схватил.
– Аркадий, где база Никиты?
– Отсюда километра три будет, – немного подумав, сказал мужик, – в сторону Мещерского района.
– Да, именно оттуда мы и шли, – кивнул Михаил.
– Сколько было тех, кто вас захватил?
– Человек десять, но трое были серьезно ранены, их несли на носилках. Но мы дали им прикурить, у нас было два пистолета, автомат и охотничье ружье. Как минимум, троих завалили и двое раненых. Они гранату швырнули, нашего пятого в куски, а нас только контузило. Сашка пытался отстреливаться, но ему прострелили плечо, потом долго били.
– А теперь слушай меня, – зашептал Стас. – Не знаю, как поступят с вами, но сегодня я укокошил четверку местных ублюдков, что посчитали себя выше всех. Они занимались расширением бункера или что-то типа того, не знаю точно, это Аркадия нужно спросить, я здесь сам всего два дня. Меня и всех остальных рабов гоняют на грядки в бывший сад юннатов. Бандюги там думают себе жрачку вырастить. Пока вроде растет. Но с таким режимом под солнечными лучами я скоро стану таким же, как и они, – Стас кивнул в сторону самой слабой группы. – Видимо, они здесь давно. Короче, я надумал бежать, если уж умирать, то как свободный человек, а не как раб. С беглецами и теми, кто не может работать, поступают зверски, либо добивают, либо мучают, но итог один – смерть.
– А с чего это ты так разоткровенничался? Вдруг я бандит?
– У тебя глаза другие, не знаю даже, как объяснить. Просто знаю и все.
– Короче, если я правильно понял, ты предлагаешь нам при случае бежать?
– Ты, Миша, все правильно понял, – кивнул Стас, – еще неделя и сил на побег не останется.
– А эти? – он бросил быстрый взгляд на рабов.
– Они уже не смогут, – шепнул Стас, – если брать, то только некоторых из них. Максимум, годятся на это трое или четверо. Аркадий, второй мужик, которого я не знаю, как зовут, и вон тот парень.
– Седой который? – быстро глянув в ту сторону, спросил Миша.
– Да, – кивнул Стас. – Остальные уже сдались и смирились, а у этих огонек в глазах.
– Хорошо, завтра посмотрим, если нас всех погонят в одно место, рвем.
– Погоди, есть еще одна проблема! Ваш четвертый с прострелянным плечом.
– А что с ним? – насторожился Михаил.
– С ним все нормально, – опустив голову, нехотя сказал Стас, – но его могут из-за раны оставить здесь.
Михаил погрустнел.
– Я без него не пойду, – наконец, сказал он.
– Я понимаю, а значит не пойдут и твои друзья, и шансы на побег резко падают.
Миша кивнул:
– Давай посмотрим завтра, вернее уже сегодня.
– Хорошо, – согласился Стас, – шепни твоим то, что я сказал тебе. А я пойду попробую еще немного поспать, вечер был хлопотный, – и, прихрамывая, парень направился к своему лежаку, прекрасно зная, что его собеседник буквально сверлит его взглядом пронзительных голубых глаз.
Все повторилось в точности, как и в предыдущее утро, кастрюля с геркулесовой склизкой кашей, общая цепь, которая сковала всех. Череп решил, что раненый тоже может работать, и Сашок с простреленным плечом плелся в конце цепочки. Единственное, что было не так, так это количество охраны. Это Стас обнаружил еще на выходе из бункера. В доте сидел один пулеметчик, а не трое бойцов, как обычно, и внутри гаража не было никого. Вместо семерых охранников рабов сопровождало четверо, включая Егора. Он был напряжен, вертел головой, прислушивался, вздрагивал от каждого шороха.
– Я слышал, – прошептал Аркадий, ходивший сегодня на кухню за кашей, сокращая дистанцию, – что банда понесла вчера большие потери, одиннадцать человек убитыми и семеро ранеными.
– А сколько всего у Черепа народу? – как можно тише спросил Стас.
– До вчерашнего дня было человек сорок, – еще тише, так, что даже Стас расслышал с большим трудом, произнес Арк.
Стас кивнул сам себе, это именно тот шанс, про который говорил внутренний голос. Четверо, это, конечно, не один, но уже и не семеро. Бежать нужно сегодня или никогда. Добравшись до сада юннатов, Егор отправил трех бойцов проверить, все ли в порядке. На короткое мгновение рабы остались почти без охраны.
– Сегодня в полдень, – прошептал Стас Михаилу, стоящему позади него, – когда загонят в бараки. Они все-таки берегут нас и стараются, чтобы мы не загнулись от солнечной радиации, или загнулись, но не сразу.
Через пять минут посланные в разведку боевики вернулись и доложили, что все в порядке. Солнце уже поднялось из-за горизонта, когда всех рабов распределили по наделам. До полудня работали в поте лица, охранники наблюдали за всеми из маленьких будок, поставленных по периметру. Шансы на побег под таким присмотром были равны нулю, а то и меньше. Штырь арматуры, к которому прикреплена цепь, вбит глубоко в землю, так просто не раскачаешь, так что возможность побега во время работ Стас исключил сразу. Оставался вариант, когда их всех загонят в барак.
В полдень все произошло точно так же, как и накануне – всех рабов отковали от их рабочих мест, снова соединили в общую цепочку и загнали в небольшой сарай. Охранник выдал воды и ушел.
Вокруг Стаса тут же собрались все заговорщики: Миша с друзьями и Аркадий с двумя мужиками. Того, что постарше, звали Сергей, седого парня – Владлен. Все были уже в курсе и единодушно согласились на побег.
– Шанс один, – прошептал Стас, – сейчас избавляемся от цепи. Аркадий, здесь есть кто-то, кто может предупредить бандитов?
Арк окинул быстрым взглядом рабов и, спустя секунду, указал на мужика, сидящего в углу отдельно от остальных. Он делал вид, что спит, но Стас мгновенно определил, что он прислушивается к разговору.
– Его нужно нейтрализовать в первую очередь и только потом снимать цепи.
Стас не стал спрашивать, почему раб может их продать, у каждого свои мотивы и они Стаса не интересовали, его заботила только жизнь людей, которые шли с ним.
– Я это сделаю, – сказал Владлен, – эта гнида меня охране заложила, когда я гвоздь нашел, а он увидел и сдал. Стас, дашь мне нож?
Секунду парень думал, потом запустил руку за спину и извлек лезвие.
– Держи! Но учти, без шума.
Владлен спрятал лезвие в ладони и, состряпав злую мину на лице, отошел от остальных, бросив на прощание:
– Да пошли вы, сволочи, куда подальше.
Он сел возле мужика и стал что-то нашептывать ему на ухо. Стас, который наблюдал за ними из-под приспущенных век, чувствовал себя не очень уютно, но пока сохранял видимое безразличие.
У мужика на роже проступила мерзкая улыбка. И тут Владлен ударил коротко, резко, без замаха, прямо в сонную артерию. Рот предателя открылся для крика, но седой парень резко повел лезвие в сторону, расширяя рану, и одновременно левой рукой с силой ударил в солнечное сплетение. И вместо предсмертного крика у него вышло только шипение выходящего воздуха. Выдернув нож и уложив мертвеца на бок, Владлен вернулся обратно. От двери должно было казаться, что человек спит. Рабы, которые тут же завалились спать, ничего не заметили, кроме двух мужиков, сидящих напротив и тихо разговаривающих. Но они сделали вид, что это их не касается.
– Хорошая работа, – похвалил Стас, – где ты так научился глотки резать?
– В армии служил! – коротко, не вдаваясь в подробности, ответил Владлен.
– Где? – тут же среагировал Миша.
– Об этом позже, – оборвал начавшийся разговор Стас, – кто хорошо стреляет?
– Я, – первым поднял руку все тот же Владлен.
– Если стреляешь ты так же, как с ножом обращаешься, то не сомневаюсь, – улыбнулся Стас, – возьмешь автомат.
– Есть, – козырнул паренек.
– Кто еще?
– Я в тир каждую субботу ходил, – поднимая руку, сказал Богуслав, смешно коверкая слова, – но стрелял только из ружей.
– Я в милиции работал, – подал голос Сашок, – но сами понимаете – плечо.
Остальные вообще оружие в руках держали всего несколько раз.
– Хорошо, Богуслав, – решил Стас, – тебе достанется пистолет. Если охранников будет двое, автомат возьму я, а пистолет Сергей. Все, разобрались с этим? Дальше идем к воротам, охрану нужно валить, жалко, что сразу это сделать не удастся, и они успеют вызвать подкрепление. Стволы не помешают. К тому же у старшего есть рация, и она нам пригодится, когда за нами пойдет погоня. А теперь время избавиться от цепей.
– Оковы рухнут, и свобода нас встретит радостно у входа, и братья меч нам отдадут, – продекламировал четко и с интонацией Аркадий. – Пушкин, – увидев заинтересованные взгляды, пояснил он, – я раньше в школе учителем русского и литературы работал.
– Хороший стих, – сказал серб, – правильный.
Замки, соединяющие цепи, были полным барахлом производства Китая. Михаил, отличавшийся хорошей физической силой, для их открытия использовал два кирпича.
– На один положить, другим прихлопнуть, – приговаривал он, открывая очередной замок.
Рабы уже проснулись и нервно наблюдали за освобождением от оков. Стас в двух словах объяснил им план побега.
– Кто хочет сдохнуть здесь, может оставаться, – произнес он громко, – захватываем оружие, валим оставшихся боевиков и деру, а дальше каждый за себя. Здесь вы все равно умрете.
– А так – убьют, – хмуро сказал парень лет семнадцати с пушком на подбородке.
– Да, убьют, – согласился Стас, – но быстро. Или ты предпочитаешь сдохнуть на этих грядках, как парень вчера? Рубленная котлета под тесаком Егора?
Все опустили головы, понимая правоту Стаса.
– Итак, шанс один, приходит охранник, нас всех выводят, покойник остается лежать. Охранник идет его проверить, вот тут мы его и валим, все ясно?
– А если их двое? – спросил тот же паренек.
– Значит одна группа валит его, вторая того, кто идет проверять.
– Тебе не кажется, что весь твой план шит белыми нитками? – заметил мужик средних лет с пустой глазницей, прикрытой повязкой из какой-то грязной тряпки.
– Да, он не идеален, но другого у нас нет, – согласился Стас. – Если вы хотите бежать, то поможете нам. В любом случае, повторяю, смерть от пули лучше, чем медленное гниение на этих грядках. Короче, мне плевать, что вы решите. Идете с нами – хорошо, нет – оставайтесь, но не мешайте. Я убью любого, кто встанет на моем пути к свободе.
– Все, время вышло, – сказал Владлен, наблюдающий за входом, они идут.
– Сколько их?
– Трое, – угрюмо отозвался парень.
– План меняется, – быстро сказал Стас, – никто не выходит, никаких отвлекающих маневров, валим первого, кто входит, завладеваем оружием, и валим остальных. Все, а теперь всем лечь, будто спите, и не подниматься, пока я не брошусь.
Владлен улегся справа от входа, Стас слева, остальные заговорщики поближе к ним. Рабы быстро расползлись по своим местам. Все, обратной дороги не было.
Дальше завертелась бешеная карусель. Уже позже Стас понял, что им очень повезло. Едва все улеглись, дверь распахнулась. Охранник, как ни в чем не бывало, вошел внутрь и пнул первого попавшегося раба.
– А ну подъем, сволочи! – заорал он. – Иначе плетьми проучим.
Рабы, трясясь от страха, поднимались. Тут судьба сделала Стасу и остальным подарок. Второй бандит встал в проеме, держа в руках плеть, а не автомат. Видимо, он услышал угрозу первого и решил продемонстрировать инструмент. Третий стоял метрах в двух от входа, пистолет в кобуре, автомат свисает с плеча стволом вниз. Первым начал действовать Стас, понимая, что его ножом добиться результата можно, только ударив в шею. Он сделал все, чтобы этот удар вышел. В тесном сарае было почти двадцать пять человек. И охранник оказался среди рабов. Хотя автомат и был у него в руках, но был скорее помехой, чем оружием, которое можно быстро применить. Он стоял к Стасу боком, прикрытый потянувшимися к выходу рабами. Владлен уже вышел и стоял в шаге от третьего. Михаил незаметно зашел за спину второму, стоящему у входа. Окинув взглядом подельников, Стас набрал полные легкие воздуха и заорал:
– Начали! – и резко ударил ножом в шею своего противника. Тот замер от неожиданности, руки рванулись к пробитой шее, рабы шарахнулись прочь, а Стас мгновенно подсечкой свалил умирающего врага и моментально завладел автоматом. Повернувшись к дверям, он увидел бьющегося в захвате Михаила второго боевика. Боевик был крепким мужиком лет тридцати, но против Миши он был ничто. Его глаза уже подернулись мутной пеленой, а потом Стас услышал хруст шейных позвонков.
Сложнее всего пришлось Владлену, но парень справился. Когда Стас с Михаилом выскочили наружу, Владлен поднимался с земли. Его противник лежал в луже крови с перерезанным горлом. В левой руке у парня был автомат, в правой нож.