Текст книги "Страж Смерти. Первые шаги"

Автор книги: Кирилл Кривицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 56 (всего у книги 62 страниц)

– Дура, эти отверстия не предусмотрены природой, так что просто плюнь, разотри и выкинь! А если хочешь такой дурью маяться и дальше, можешь со мной поспорить, а если нет, сама, ржавой вилкой проколю!

– Но как же?! – пролепетала Софья, Ксения не говоря ни слова, отвесила ей подзатыльник, только зубы клацнули. – Усекла! – вывернулась из-под руки подруги Софья. – Только без теловредительства!

– Угу, пошли на кухню, только срам прикрой. – усмехнулась Ксения, подавая подруге халат. ***

Шесть тридцать утра, на улице темно как ночью, как всегда в это время за полярным кругом, морозно. На небе ни облачка, светит месяц в сопровождении своих постоянных спутниц – редких звезд.

Возле здания СИЗО по-утреннему малый поток автомобилей, спешащих довезти до места работы своих еще не до конца проснувшихся хозяев. Желтый свет фонарей вдоль улиц с трудом разгонял мрак утра, ему помогал свет ярких прожекторов установленных над серым мрачным строением, сложенным из силикатного кирпича. Вся территория была огорожена высоким железным забором темно-зеленого цвета, на всем его протяжении, по самому верху тянулась колючая проволока. В прямой видимости друг от друга располагались вышки с охранниками, вооруженными автоматами, по всему внутреннему периметру бесновались здоровенные собаки, настолько злые, что их запирают в длинный вольер и кормят, не заходя к ним, до самой их смерти.

Перед зданием СИЗО не было ни одной машины. Спустя минуту, возле здания остановился милицейский уазик с тремя людьми, один за рулем, второй на заднем сидении, ну а третий сидел в задней части автомобиля, отгороженной от основной части решеткой.

– Ян, посмотри, все ли спокойно? – обратился к прокурору Григорий, сидящий за рулем, обернувшись к своему спутнику. – На всякий случай глушить двигатель не буду, что-то у меня не хорошее предчувствие.

Ян открыл дверцу автомобиля и выскочил наружу, внимательно осмотревшись по сторонам, прошел к двери КПП, постучав в оконце, показал удостоверение. – Все спокойно? Ничего странного не заметил? – спросил дежурного.

– Все спокойно, как обычно в такую рань.

– Хорошо, открывай дверь, мы задержанного привезли, посмотри в журнале, там должно быть отмечено. – дежурный лениво открыл журнал и начал так же не спеша водить пальцем по строкам, Ян ерзал от нетерпения и постоянно озирался по сторонам, непрестанно обшаривая обозримое пространство внимательным взором.

– Ничего не записано. – наконец отозвался дежурный, Ян аж подпрыгнул.

– Звони ответственному по СИЗО, он должен быть в курсе! – дежурный пожал плечами, зевнув в кулак, поднял трубку телефона внутренней связи. Ян развернулся к нему спиной, внутренний голос настойчиво твердил, что что-то должно произойти, отнюдь не хорошее, все чувства обострились до предела, а чувство опасности буквально вопило, но взгляд постоянно натыкался на пустынную улицу.

– Заводите своего задержанного через малые ворота, так будет быстрее. – Ян буквально сорвавшись с места подскочил к машине – Гриш, глуши машину и быстро выводим, я кожей чую неприятности. – Григорий выключив зажигание вышел из машины, оглядевшись по сторонам достал табельный пистолет, снял с предохранителя передернув затвор. Вдвоем открыли заднюю дверцу и вывели сильно волнующегося Милютина.

– Давай быстрее! – скомандовал Ян, подхватил под руку, Григорий, следуя сзади, с пистолетом наготове постоянно озирался. – Давай-давай. – приговаривал прокурор подгоняя задержанного.

Вдруг они услышали рев двигателя, несущегося на всех парах автомобиля, в следующий момент стали слышны громкие аккорды песни доносящейся из салона, настолько громкой, что ее было слышно издалека, она, заглушала надсадно ревущий мотор. Аккорды четко и вкрадчиво звучали на притихшей улице, не было видно ни одного автомобиля. Я уйду под утро Но уйду не насовсем… След от слез припудри Отдохни в объятьях белых стен!

– Начинается! – пробормотал Григорий, перехватывая пистолет двумя руками, вся троица моментально побледнела, у конвоированного подкосились ноги, он рухнул на землю, Ян пробежал несколько шагов вперед по инерции. Я качал тебя еще в колыбели, Ты ангел, ты ангел во плоти! Годы вдаль летели, О-о-о. Спутника вернее не найти!

Григорий развернулся, закрывая своих спутников своей спиной, направил пистолет в сторону медленно едущего автомобиля, слепящего ярким светом фар. Машина ехала медленно, но двигатель ревел громко, сидящий внутри водитель время от времени подгазовывал, добавляя оборотов, но скорость и не увеличивал. Я с тобой наяву и во снах, Я в твоих отражаюсь глазах, Я сильнее любви, и хитрее судьбы, Поцелуй мой как лед на губах… Я твой ужас и страх!!!!

– Поднимайся же ты! – орал Ян упавшему человеку на ухо, отлученный мелко дрожал, но подняться не мог, ноги просто не держали. Григорий напряженно всматривался в автомобиль, закрываясь от света рукой, сидящий внутри ничего не предпринимал, Григорий тоже не спешил открыть огонь. Ему было страшно, очень страшно, руки ходили ходуном, но он ничего не мог с собой поделать, лишь закусил до крови губу. Я твоей душою владею Тело мне подчинено, Мне не надоело, пить За тебя тягучее вино…

– Демон пришел! Пришел! Пришел! – повторял отлученный как заведенный, вытаращив безумные глаза, Ян так и не смог поставить его на ноги, но не прекращал своих усилий, глухо матерясь и пытаясь преодолеть ужас, медленно проникающий в душу. Ты боишься даже собственной тени, Боже мой, боже мой, боже мой – это экстаз! Жаль, что смерть изменит все, Разлучив коварно нас!

– Да вставай же ты, мразь бесхребетная! – приговаривал Ян. Кое-как поднял на ноги и подхватил его под руку, препятствуя падению.

– Мелочишки не найдется? – слева от Григория раздался хриплый, насквозь пропитый голос. Милиционер, чуть не упал от неожиданности. Резко повернулся в сторону голоса и непроизвольно скривился от омерзения, лишь чудом не нажав на спусковой крючок. Перед ним стоял бомж, смотрел на него мутными глазами с лопнувшими капиллярами, отчетливо виднеющимися в белках глаз нездорового цвета. Свалявшиеся волосы, спутанная густая борода, весь грязный и воняющий, облаченный в какие-то обноски. Высокая худощавая фигура была сгорблена, припадал на правую ногу. От бомжа шел тошнотворный запах, он стоял и переводил испуганный взгляд с Григория на пистолет.

– Что? – переспросил нервничающий Григорий.

– Мелочишки не найдется? – вновь повторил свой вопрос бомж, обдав сильнейшим запахом перегара, протянув руку, сплошь покрытую сочащимися язвами, Григорий скривился и резко оттолкнул его.

– Совсем страх потерял, бродяга? Ввали отсюда, пока по морде не дали! – Григорий сопроводил свой толчок словами, бомж сделал несколько шагов по инерции и столкнулся с Яном. Прокурор поморщился и толкнул бомжа еще раз, подхватив падающего Милютина, оставшегося на миг без опоры. Я с тобой наяву и во снах, Я в твоих отражаюсь глазах, Я сильнее любви, и хитрее судьбы, Поцелуй мой как лед на губах… Я твой ужас и страх!!!!

Бомж пробормотал какое-то неразборчивое ругательство и медленно побрел, удаляясь. Ян снова потащил Милютина в сторону двери, отлученный медленно передвигал подгибающиеся ноги.

Милиционер снова повернулся к машине, начавшей медленно удаляться задним ходом, не переставая светить фарами в лицо, так ничего и не предприняв. Ужас не только не ушел, но казалось, навалился с новой силой, парализуя тело и мысли. Григорий с трудом отогнал наваждение и повернул голову назад, бросив взгляд через плечо. – Ян, давай быстрее, я уже еле держусь!

Неизвестный на автомобиле скрылся за пригорком, Григорий бросился к своим спутникам, подхватил Милютина под вторую руку и вдвоем, буквально бегом понесли к такой близкой и спасительной двери, а вслед доносилось: Я с тобой наяву и во снах, Я в твоих отражаюсь глазах, Я сильнее любви, и хитрее судьбы, Поцелуй мой как лед на губах… Я твой ужас и страх!!!!

– Что там произошло, что за машина? – спросил дежурный, когда за ними захлопнулась дверь. Ян и Григорий, усадив Милютина на скамейку, медленно перевели дух.

– Да черт его знает, чертовщина какая-то! – пробормотал Ян, утирая холодную испарину со лба.

– И не говори, – кивнул Григорий – черте что, сыграл нам песенку, нагнал жути и исчез, хорошо хоть нашего писателя доставили в целости и сохранности!

– Я так не думаю. – медленно проговорил дежурный, наблюдая как тело Милютина медленно сползает на пол безвольной куклой. Ян, соскочив со скамейки, похлопал по щекам, приложил руку к шее в попытке нащупать пульс, не обнаружив оного начал лихорадочно осматривать тело.

– Да что же с тобой, зря, что ли этапировали?! – расстегнул рубашку на груди, хотел приложить ухо, но тут заметил небольшую, ромбовидной формы полоску, очень напоминающую удар стилета, прямо напротив сердца.

Переглянувшись, Григорий и Ян одновременно возопили – БОМЖ! – синхронно вскочив, выбежали на улицу, вслед за давно скрывшимся убийцей. Забежав за угол, остановились, озираясь по сторонам в поисках беглеца, до них донеслось вкрадчивое, нагоняющее оторопь и мурашки по всему телу. Я твой ужас и страх…

Оба моментально покрылись липким холодным потом, буквально приросли к земле, не в силах даже дернуться, вздохнуть.

– Я твой ужас… – произнес вкрадчивый шепот окружающей тьмы напоследок, затем раздался проникающий в душу и лишающий сил к сопротивлению адский смех, эхом отразившийся от стен переулка. [Ужас и Страх. – группа Ария, В.Дубинин, В.Холстинин]

*** Ксения.

– Мам, я к Софке, скорее всего останусь ночевать у нее, пока. – попрощалась Ксения выходя из дому, Светлана Николаевна только помахала рукой вслед дочери. Ксения выскочила из подъезда, поймала на язык падающую снежинку и пританцовывая направилась к подруге. Сорок минут бодрящей прогулки, и девушка вошла в знакомый подъезд.

– Привет! – радостно воскликнула Софья, затаскивая подругу в квартиру, осмотрела ее с ног до головы. – Ты, я смотрю, цветешь и пахнешь, разрумянилась вся.

– Привет! А то, сама бы вышла на улицу проветрилась, а то все дома сидишь, вон, бледная вся, даже зеленая местами. – пристально оглядела Софью. – Ой, а что это с твоими волосами? – поинтересовалась Ксения, и на самом деле, растрепанные короткие волосы Софьи, местами отдавали зеленым.

Софья поморщилась. – Да вот, проснулась утром, и в зеркале увидела вот это чудо! Ксюха, раздевайся, и пойдем, поможешь мне.

Ксения не стала мешкать, быстро скинула короткие сапожки, повесила куртку и вошла в ванную вслед за подругой. Войдя внутрь, девушка увидела как Софья, что-то яростно перемешивает в небольшой керамической мисочке деревянной ложкой, рядом валялся выдавленный тюбик краски для волос и два пустых пакетика.

– Что за цвет? – деловито поинтересовалась девушка, присаживаясь на край ванны.

– Светло-русый, мой натуральный цвет. – мрачно отозвалась Софья, не прекращая своих манипуляций, Ксения развеселилась взглядом поощряя к дальнейшему повествованию. – Все отверстия заросли, а новые прокалывать я не собираюсь… боюсь боли. Вот и подумала, что с мрачными тонами надо завязывать, поигрались в проблемного подростка и хватит, решила вернуться к истокам, точнее к естественному цвету.

Ксения вновь заглянула в мисочку, отобрала ее и скомандовала. – Хватит мешать, она уже однородная, чем наносить будем? – оглянулась по сторонам и надела полиэтиленовые перчатки. – Расческой или помазок у твоего отца реквизируем?

– Ага, он нам так реквизирует, сидеть потом будет проблематично. Вот! – Софья вручила деревянную расческу с редкими зубьями. – В общем, поехали, начинай с затылка, корни в последнюю очередь.

– Не учи ученого, поворачивайся, давай! – Ксения приступила к операции, уверенными движениями нанося краску на волосы подруге. Спустя несколько минут, отложила расческу в раковину. – Готово, принимай работу.

– Спасибо! – Софья вскочила со стула, скинула полотенце с плеч – Теперь сорок пять минут надо ждать результата. – Хитро стрельнула глазками. – Ну, что? Может, пока шампанское все же выпьем, а то ночью как-то неудачно получилось?

Ксения рассмеялась – Да уж, неудачно это точно! Вошли на кухню, а там спящая Авдотья Макаровна, пока отводила в спальню твою бабушку, ты сама прямо за столом отключилась, а мне маленькой и хрупкой девушке, пришлось твою тушку транспортировать на своих плечах.

Софья задорно рассмеялась. – Слабая, ага, как же! Я проснулась оттого, что моя горячо лелеемая филейная часть смотрела в зенит, тогда как в живот упиралось что-то острое и костлявое, а перед носом безо всякой натуги колыхаются твои… – перехватив красноречивый взгляд изумрудных глаз с вертикальным зрачком, Софья продолжила – булочки. Каково было мое удивление, когда я поняла, что свисаю с твоего плеча, а ты меня свободненько так куда-то тянешь.

– Ладно, уговорила, а твоя бабушка как?

– А никак, мы сегодня одни. – лучезарно улыбнулась – Ты остаешься у меня на всю ночь, возражения не принимаются! Будем пить шампанское, хрустеть такими вредными для жизни желтыми штучками, обязательно рифлеными, которые когда-то давно были полезными для здоровья картошками. Будем валяться на ковре перед телевизором и смотреть комедии, мелодрамы не катят, там все герои поголовно идиоты, потому что влюбляются в дур героинь! Айда на кухню, стрелять в потолок!

С громким хлопком, пробка вылетела из бутылки, с силой врезалась в потолок и укатилась куда-то под стол, Софья быстро подставила бокалы под пузырящуюся белую струю.

– Шампанское разлито! – шутовски поклонилась Ксения, подхватила бокал. – За первого мага, принадлежащего этому миру, за тебя Соф! – девушки выпили по глоточку.

– А почему первого, ведь ты же раньше инициировалась? – спросила Софья, пристально вглядевшись в подругу.

– Понимаешь, я не знаю почему, но уверена, что не принадлежу этому миру! – Ксения задумалась, пытаясь облечь неясные ощущения в слова и доступно изложить, самой себе в первую очередь. – Соф, я чувствую себя лишней, не знаю, как это описать словами, просто чувствую себя чужой. Чужой не просто вот тут, тут-то как раз наоборот, я начинаю себя все больше и больше отделять от здешней жизни, чувствую, что чужая в этом мире, мое место где-то есть, но не под нашим солнцем и нашими звездами. Особенно остро это почувствовала после встречи со своим демонюкой, он это тоже чувствует, но отказался говорить, и я в чем-то его понимаю.

– Скажешь, тоже! – отмахнулась Софья. – Пока ты здесь, ты своя в доску!

Ксения посмотрела на часы, затем перевела глаза на бутылку шампанского, пробормотала – Как бы не в стельку, подруга, рановато еще для алкоголя. У нас с тобой как в фильме бриллиантовая рука: – «Шампанское с утра пьют только аристократы или дегенераты!»

– Ну-у, мы не дегенераты, маги, пусть и начинающие, значит самые что ни наесть аристократки, магического плана! – тост был поддержан и продолжен.

Спустя некоторое время обе девушки настороженно рассматривали светло-русые с ярким зеленоватым отливом волосы Софьи. Софья недоверчиво опустила кончик коротких волос к глазам, пристально в него всмотрелась, после чего вынесла вердикт. – Ик, а мне нравится! Кому нет, ик, тот пусть идет в пучину морскую, через какую-нибудь тварь земноводную, ик!

– Вылитая русалка! – констатировала Ксения. – Только хвоста не хватает и тритона за компанию.

– Еще чего, чтобы меня рыбкой называли, ик? – неподдельно вознегодовала Софья – Этой холодной чешуйчатой штукой, которая, ик, на любой крючок клюет?! Не надо мне хвоста, и тритонов на этом хвосте тоже не надо! Ик! Они холодные, бр-р. – Софья передернулась. ***

– Серый, – полузадушено выдавил из себя Ярослав, выходя из машины – Я больше в это адское отродье не сяду! – Багира рыкнула двигателем, Ярослав молнией от нее отскочил.

– Знал бы ты, – отвечал, поглаживая по борту автомобиль – скольких трудов мне стоило уговорить ее некоторое время тебе подчиняться, помогло только то, что ты уже ездил вместе со мной. – Багира мигнула фарами и успокоилась.

Ярослав посмотрел на меня и скупо усмехнулся. – Встреть я тебя на улице, никогда бы не узнал! – я согласно кивнул, сдирая с себя обноски – А воняет просто бесподобно, Инга молодчина! Такого бродягу из тебя слепить умудрилась!

– Ага. Язвы это вообще верх искусства, настолько правдоподобны, что оторопь берет. Ни один здравомыслящий ППСник, ни за что бы не взял меня за бродяжничество, если только на глазах у своего генерала, и то не факт. – Яр засмеялся – Слушай, у тебя есть жвачка? А то изо рта такой помойкой прет, что блевать тянет! – Яр отрицательно мотнул головой – Все нафиг такие перевоплощения, домой, в душ и к зубной щетке поближе и как можно больше зубной пасты и тщательнее, до чистого скрипа! Тьфу, гадость! Надо будет Инге большую корзину цветов купить, сам себя в зеркале не узнал! – вытащил из глаз линзы и принялся сдирать с ладоней накладные язвы.

– Это Инга постаралась над твоим «дезодорантом»? – спросил Яр, отойдя от меня на несколько шагов с усмешкой наблюдая, как запихиваю в ноздри вату.

– Она, родимая! – гнусаво пробормотал – Но над перегаром пришлось самому поработать, две бутылки отравы выхлебать пришлось, под названием портвейн. Гадость преизрядная, там подделку невооруженным взглядом видно. Ну и вонь! – сдавленно пробормотал, подавляя на корню рвотные позывы.

– Ты, смотрю, полумерами никогда не довольствуешься?

– А зачем? – пожал плечами, выкидывая весь свой «гардероб» в мусорный бак, отошел от него, легкая концентрация и содержимое бака полыхнуло багровым ярким пламенем. – Если что-то делать, то на полную катушку, выжать из ситуации все до последней капли.

В кармане зазвонил телефон, посмотрел на дисплей и тяжело вздохнув, поднес трубку к уху. – Игорь, привет, пожалуйста, не надо мне сейчас нотаций читать, хорошо?

– Привет. Ладно, не буду, только не высовывайся по возможности некоторое время, ребята тебя искать боятся, поэтому все стрелки перевели на погибшего предводителя секты, правда еще предстоит выяснить, как его зовут. И впредь, не светись так ярко! Мне же за тобой все разгребать!

– Спасибо, я твой должник!

– Не стоит, я тебе в почтовый ящик подарочек один подкинул, постарайся как-нибудь тише сработать. Кстати, он сейчас сменился с дежурства и направляется отдохнуть после работы.

– Попробую, бывай. – оборвал связь и посмотрел на Ярослава. – Слушай, поехали по домам, помоемся, да и тебе стоит несколько часов соснуть, я в это время еще немного поработаю, а потом предлагаю надраться до зеленых соплей.

– Слышал Игоря, ты еще одного хочешь на тот свет переправить? – я кивнул, садясь в машину и открывая окна, Яр сел рядом – Тебе прикрытие понадобится?

– Нет, если что улечу или на худой конец сделаю лапы. – хищно улыбнулся – Есть у меня одна задумка, лишь бы он жил в подходящем доме! Он у меня скончается в прямом и переносном смысле этого слова, давно обдумывал эту идею.

– Друг мой, – проникновенно начал Ярослав – временами начинаю тебя бояться. Вроде нормальный парень, но вдруг ты словно с кем-то меняешься местами, становишься чем-то страшным. Страшным настолько, что пробирает до печенок.

– Яр, – посмотрел на него – я другой и ровнять меня со всеми нельзя. Если доведется, почитай одну очень интересную книгу с психологической точки зрения, да и просто расслабиться с ней можно, называется – «Игры масок», автор Алекс Кош, название говорит само за себя. Вот и я, каждый раз надеваю соответствующую маску, подходящую для конкретного случая. – немного подумав продолжил. – Если честно, сам не знаю, какой на самом деле, могу сказать только одно, я жесток. – подкинул на ладони недавно изготовленный костяной стилет, точную копию Атама, разве, что руны другие, убрал в карман – Но это только одна моя грань. Вообще сомневаюсь, что кто-то знает все свои стороны.

– Занятно. – пробормотал Ярослав – Поехали, сейчас Палычу позвоню и отчитаюсь о завершении операции.

В спешке и в мечтах оказаться в вожделенном душе с зубной щеткой в зубах, что чуть не забыл забрать из почтового ящика «подарок» Игоря. Открыв крышку, вытащил из его недр простой белый конверт без всяких опознавательных знаков. Пробормотал строку всем известной песни – Найти письмо в пустом конверте. Конспираторы блин! – вскрыл конверт и извлек фотографию молодого милиционера, запечатленного в форменном кителе. Перевернув карточку, прочитал на обратной стороне адрес местообитания. – Пообщаемся, дружок, но чуть позже! – коротко хохотнул от прокатившейся по телу внутренней щекотки, снял слепок ауры и спалил фотографию вместе с конвертом.

Быстро, но тщательно сполоснулся, выдраив зубы, отправился на встречу с очередным «клиентом», предварительно заскочил в магазин и закинул в рот пачку ядреной мятной жвачки. Подошел к нужному дому, Багиру оставил в паре кварталов от места, усмехнулся, обозревая стандартную панельную домину в девять этажей. – Как по заказу! – пробормотав, вошел в подъезд со сломанным домофоном.

Поднялся на удивительно чистом лифте на девятый этаж, забрался по железной лестнице к решетчатой двери, закрывающей выход на крышу и тихо, себе под нос пробормотал – Подготовительные работы нужно делать заранее! – С этими словами взялся за навесной замок, последний с металлическим лязгом хрупнув, открылся. Зайдя за решетчатую дверь, повесил замок на место, предварительно заклеив жвачкой, чтобы со стороны выглядел как закрытый.

Войдя в надстройку с лифтовым механизмом, посмотрел на выход на крышу, улыбнулся удаче, она была закрыта изнутри на щеколду, никаких больше запоров не было и в помине. Отошел к стене и приложил к ней ладони, мысленно потянулся к затаившемуся духу дома, мыслеобразами запугал, чтобы не вмешивался в мои дела и содействовал по возможности. Пришлось пригрозить, выдрать его из тела, дух дома только тогда подчинился. Духи, живущие в домах, с полным правом могут именоваться домовыми, в меру сил и возможностей хранят дом и его жильцов, жильцов в особенности, так как они и дают им энергию для дальнейшего существования. Чтобы перетянуть его на свою сторону, пришлось объяснить, что потеря одного для него не сыграет никакой роли, так как скоро появится следующий обитатель, если не несколько. Множественное число в моих образах, передаваемых ему, и поставили точку нашим препирательствам.

Дух с готовностью, если не с нетерпением позволил заглянуть в недра дома посредством себя, искомой ауры не наблюдалось, пробормотал – Похоже не особенно и переработал, раз не торопится на отдых. – Передал слепок ауры домовому с приказом уведомить, когда тот появится, а сам уселся на чистый участок пола и погрузился в медитативный транс, все же немного устал, хотя спать не хотелось как обычно. ***

Ян сидел за столом и тоскливо смотрел на пачку бумаги лежащую перед ним, Григорий ходил по комнате взад-вперед.

– Теперь понятно, – начал говорить Григорий, остановившись перед столом, за которым сидел Ян – почему его не забрали раньше! – досадливо и зло стукнул кулаком себе в ладонь – Они знали, что его ликвидируют и решили прикрыть свои задницы, посадив огромную кляксу в наших послужных списках! – Григорий снова начал ходить – Это же надо, убрать его прямо у нас под самым носом, чисто сработано, игра на грани фола! – Ян медленно посмотрел на коллегу, Григорий все больше заводился – Надо разыскать этого ловкача, хоть частично смыть с себя этот позор!

– Не мели чепухи! – осадил его Ян. – Этот, как ты выразился ловкач, мог запросто нас прирезать, но не стал, лучше сказал бы ему спасибо!

– Спасибо?! – взревел раненым буйволом милиционер. – Сказать ему спасибо за то, что выставил нас дураками!?

– Именно! – ответил Ян, ничуть не смутившись – Нам ненавязчиво показали, что именно с нами могут сделать и именно тогда, когда захотят! О том, чтобы искать исполнителя не может идти и речи, ты попробуй, найди в густонаселенном городе одного определенного бомжа, возьми любого, он под половину примет подойдет! Да и не бродяга это был! После того, как он разоблачился, его вообще найти невозможно!

– И что же ты предлагаешь? – Григорий остановился. Он пытался внимать доводам рассудка, но получалось слабо, еще было свежо чувство животного ужаса, охватившего тогда.

– Да ничего особенного. – спокойно продолжил Ян. – Приметы мы передали, но сам понимаешь, дохлый номер, труп пройдет висяком, мы никогда не найдем исполнителя, даже если столкнемся с ним нос к носу, не говоря уж о заказчике. Предлагаю выкинуть это из головы, и забыть как страшный сон. Сам говоришь, начальство было в курсе того, что произошло, значит это не сильно скажется на наших карьерах и дальнейшей службе. Нас оставили в живых, лишь потому, что уверены, что мы будем молчать. – Ян ткнул пальцем в стопку исписанных листов и продолжил – Вот это, я предлагаю «потерять» в ярком пламени и молчать в тряпочку, другого выхода не вижу.

– Может ты и прав. – тихо пробормотал Григорий – Но я очень хочу пообщаться с убийцей с глазу на глаз!

– А вот я, совершенно этого не желаю! – отозвался Ян, откинувшись на спинку стула – Ты отчет Филина читал? – Григорий помотал головой – А я читал. Знаешь что там сказано? – и не дожидаясь ответа начал по памяти рассказывать – По словам Фила, работал профи экстра-класса, мы и сами в этом убедились. Он использовал нож классической формы, удар был выверен до миллиметра, при его нанесении нож вошел точно в сердце, но не полностью, а только самым кончиком. Произошел разрез и прокол сердечной мышцы, такой маленький, что сердце продолжало еще биться, и Милютин прожил достаточно времени, чтобы скрыться. Мы с тобой, не заметили удара и не видели никакого ножа, я думаю, и сам Милютин ничего не заметил, хотя и не мудрено мы чуть не обделались со страху. Убийца не стал дожидаться результатов, потому что был точно уверен в успехе. Милютин не выжил бы, даже будь у нас под боком скорая помощь. Саму рану-то увидели только тогда, когда я распахнул рубаху. Не знаю, что он за нож использовал, Фил тоже не знает, но из раны не вытекло ни единой капли крови, даже разрез на рубашке остался чистым, знаю только одно, лезвие острее бритвы. Вдоль прокола, Фил нашел филигранный разрез, по которому сердечная мышца и разошлась, словно по шву.

– Ладно. – сдался Григорий – Пошли на улицу, покурим, там и «потеряем» бумаги. – Ян поднялся и пошел за приятелем, прихватив со стола упомянутые документы. Вышли на крыльцо отдела, отходить далеко не стали, Ян чиркнул зажигалкой поджигая, бросил кипу бумаг в урну для окурков прямо возле двери.

– Что делаете? – за их спинами раздался голос.

– Теряем бумаги. – хором ответили, даже не повернувшись, наблюдая как сгорают признания Милютина.

– Правильно поступили. – Ян с Григорием, синхронно повернувшись, проводили взглядами неизвестного, облаченного в черный плащ, направляющегося к черной волге с правительственными номерами, переглянулись и закурили. ***

Артем Писарев, двадцати девяти лет отроду, лейтенант милиции шел домой, сменившись с дежурства, предвкушая горячий душ и чистую, такую мягкую манящую постель с такой же мягкой подушкой.

Усмехнулся своим мыслям. – Так тебе, Игорек, сволочь такая, нефиг меня было внутренней безопасности сдавать! Вернул дочь, радуйся, что живой вернул, не надо было под меня копать! Так нет же, как-то вышел! Теперь не достанешь, деньги надежно спрятаны, от телефона я избавился.

Молодой человек, войдя в подъезд, вызвал лифт, посмотрев по сторонам, пожал плечами. Вдоль позвоночника пробежал холодок, Артем насторожился, снова оглянулся, никого.

– Все, заработал паранойю, пора в отпуск! – пробормотал лейтенант, в душу начал не спеша закрадываться холодок страха и неуверенности. Наконец лифт подошел, он поспешил в него зайти, нажал кнопку пятого этажа, двери закрылись.

Вдруг его голова словно взорвалась от нестерпимой боли, молодой лейтенант застонал, схватившись за нее руками, упал на колени. Перед его внутренним взором начала разворачиваться панорама всей его жизни, от самого рождения и по сей момент. Носом пошла кровь, у Артема сквозь боль промелькнула мысль – «Словно кто-то методично и совершенно не скрываясь, просматривает все мои воспоминания!» – стиснул челюсти, мельком заметил открывшиеся на этаже двери, но сил, чтобы выйти из лифта, преодолеть какой-то метр просто не было.

Кто-то или что-то остановило свое внимание на некоторых событиях, словно вытащив наверх начал медленно и очень внимательно их изучать. Вот промелькнул кусок воспоминания, как он звонил Алле Юрьевне и сдавал милиционера под прикрытием, затем проскочил отчетливо запомненный кусок, как он из ее рук принимает пухлый конверт с деньгами, затем девочка, дочь Игоря им самим похищенная и еще более пухлый конверт. Боль бесследно ушла, Артем недоуменно покрутил головой. На смену боли пришло возбуждение, дыхание участилось, зрачки расширились. Прошиб пот, по всему телу прокатилась жаркая волна сексуального возбуждения, Артем, трясущимися руками расстегнув верхнюю пуговицу, потянул ворот.

Возбуждение не только не проходило, но начало нарастать в геометрической прогрессии, в брюках стало тесно. В голове настойчиво стучала мысль, что если он в ближайшие минуты не освободиться от напряжения в чреслах, то просто умрет на месте от неудовлетворенного желания.

Артем плыл на волнах сильнейшего сексуального возбуждения раздираемый нестерпимым желанием. Зрение заволокло туманом, он уже перестал что-либо соображать, лишь стонал от наслаждения. Перед его воспаленным воображением начали чередоваться невероятные эротические картины.

Артем громко сглотнул и с трудом сфокусировал взор на соблазнительной женской фигуре, девушка медленно себя поглаживала одной рукой, второй махала ему в призывном жесте.

Лейтенант застонал и вскочил на подгибающиеся ноги, пошел за такой близкой и одновременно такой далекой невероятно соблазнительной женской фигуркой. Молодой человек, обуреваемый нестерпимым желанием, качнулся вперед в попытке догнать верткую нимфу, но лишь задел ее рукою. Тот факт, что его рука свободно прошла сквозь тело, оставляя за собой шлейф темного дыма, нисколько не обескуражил, расплывшись в улыбке, Артем не обратил внимания и на холод, исходящий от обнаженного женского тела.

Лейтенант, ничего не соображая и не замечая ничего вокруг, двигался за верткой девушкой. Здесь и сейчас, она казалась самой красивой и желанной, ничего и никого он не желал больше, ее тела. Он все шел за ней, двигаясь дерганой походкой и дебелой улыбкой на бледном лице. Артем уже был на пике наслаждения, почти в пучине оргазма и огне нетерпения и страсти, когда девушка медленно и изящно скользнула в широкую постель. Молодой человек, громко сглотнув, уставился на нее мутным взором, девушка возлегла на постели и медленно похлопала рядом с собой, посмотрела ему в глаза и призывно улыбнулась.