Соавторы: Кирилл Якимец
сообщить о нарушении
Текущая страница: 41 (всего у книги 44 страниц)
— Хозяев много, я один, — неопределенно ответил он, беря Алмис за руку. Рука у девушки была потная и чуть дрожала. Может, не стоит?.. Нет, пусть видит. Пусть.
— Дим, где мы?
— В «Мерлине». Бежим быстрее, самое интересное пропустишь, — и он потащил девушку за собой, к выходу из конторы. Боцман и Капитан уже убрели за пивом, старушки разошлись по продуктовым магазинам. До разборки оставалось два часа, до конца рабочего дня — час, но контора пустовала. Двери настежь… А как же безопасность?
Тут Дмитрий догадался: безопасность пьет пиво!
Ладно, их проблемы. Хотя, такое легкомыслие выглядит подозрительно. Боцман и Капитан, кажется, не лохи, работу не пропьют. На кого же они, в таком случае, работают?
Дмитрий решил припереть их к стенке завтра — к мокрой горячей стенке в парилке. Завтра у них баня. А сегодня и без того полно событий.
По Шоссе Энтузиастов проносились, шелестя колесами, жирные сгустки грязи. За пеленой мутных капелек невозможно было даже разглядеть, какой марки машина. Подумав, Дмитрий решил ловить тачку в сторону окружной.
Накрапывал противный дождик — казалось, что на дворе не апрель, а самый что ни на есть ноябрь. Третья машина остановилась — похожая на коричневую черепаху старая «Волга». За рулем сидел очкастый парнишка лет девятнадцати.
— Куда? — Спросил парнишка, стараясь говорить басом.
— Бутовское кладбище, — Ответил Дмитрий.
— Сколько?
— Стольник.
Парнишка обрадовался:
— Грина?
— Хрена, — ответил Дмитрий в стиле своего нового работодателя, — рублей, вестимо.
— Ну и ладно… Садитесь.
И черепаха поплыла сквозь грязную влагу. Дмитрий всю дорогу молчал. Алмис тоже. Она забилась в угол, к самой дверце, и старалась не прикасаться к Дмитрию.
Влага за окнами становилась все гуще. «Всемирный потоп, — думал Дмитрий, — вот он какой. Люди еще н знают, а ведь скоро, если у меня все получится… Скоро этот дождь действительно станет всемирным потопом.» Когда машина выехала на окружную, дождь прекратился. Но это ничего не меняло. Бутовские многоэтажки походили на айсберги. Так и есть. После Всемирного потопа начнется новый Ледниковый период.
Выходя у ворот кладбища, Дмитрий накинул к стольнику еще полтинник. Просто так. За то, что парнишка в дороге не порывался с ним разговоривать.
Узкая асфальтовая тропинка вела вдоль ограды. Впереди прогрохотал товарняк — обещанная железка. Алмис, наконец, заговорила:
— Куда ты меня притащил?
— Еще не притащил. Сейчас… Вон, перейдем через рельсы, там будет шоссе. А мы в кустиках посидим, посмотрим.
— На что?
— Водилу помнишь? С половиной бороды?
— Да…
— Это Младший Строитель. У них там будет драка со Средним Строителем.
— Таким квадратным, он еще во всем черном…
— Откуда ты… А, пофигу. Да, вот эти двое будут биться, а мы — смотреть.
Товарняк прошел, рельсы были пусты. Дождинки, попадая на жирный металл, кучковались крупными каплями. Где-то среди черных голых деревьев орали вороны, пытаясь заткнуть глотки болтливым воробьям… Или синицам?
Дорога виднелась сквозь кривую решетку леса. Пустая. Зато среди деревьев кто-то был. Дмитрий тронул Алмис за руку и сделал знак молчать. Черные кожаные спины, тугие затылки, блеск вороненого металла… Мерлинская братва заняла позиции. Интересно, зачем одному дракону братва во время битвы с другим драконом? Для понта, что ли?
Дмитрий и Алмис остановились возле мокрого шершавого ясеня, прислонились к дереву с разных сторон. Стали ждать. Ждать пришлось недолго. С северной стороны послышался натужный вой движка. К вою движка примешался вой тормозов, потом все стихло. На шоссе стоял грузовик. «Колхида». Дверца кабины отворилась, и на асфальт один за другим спустились четверо. Так и есть: вон Илион в своих ремнях и шкурах, за ним Добужин с Теофилом и последний — бармен. Когда люди дошли до леса, послышалась тихая возня со всплесками ругани.
— Нуф, отпусти этих людей. Они не братва. Просто пассажиры. — Голос Нифнира звучал спокойно, но громко, словно из динамика.
— Отпустите ряженых! — Гаркнул такой же громкий бас Нуфнира. Перед «Колхидой» кортежем выстроились блестящие «Саабы», семь штук. Как они там появились, Дмитий не заметил.
— Зачем ты притащил братву? — Спросил Нифнир брата. — Драться со мной?
— Смотреть, — прохрипел Нуфнир, — смотреть и принимать меня таким, каков я на самом деле.
Автомобили стояли неподвижно, слепо уставившись друг на друга ветровыми стеклами. Возня в лесу утихла.
— Интересно, — хохотнул Нифнир, — кто из нас двоих больший романтик? Зачем тебе нужно, чтобы тебя принимали? Разве не достаточно, что они на тебя работают?
— Ты! — Взревел Нуфнир, — романтик — ты, если считаешь, что меня можно кинуть на семьдесят лимонов!
— Я тебя не кидал, здесь что-то не… — Начал Нифнир, но видимо, сразу понял, что оправдываться в любом случае не стоит. — Ладно, — продолжил он со смешком, — эко дело, чемодан жвачки! Я тебе новый соберу и вручу лично, раз тот куда-то посеяли…
— Ты прав, — хрип Нуфнира перешел в бульканье, — дело не в чемодане. Дело в нас с тобой. Я хочу раздавить тебя, как раздавил агабота. Я хочу сделать это сейчас. Я хочу, чтобы все видели…
Воздух над «Саабами» задрожал… Нет, задрожали сами «Саабы», потекли, сливаясь друг с другом в одно черное чешуйчатое тело. Гигантская голова взметнулась вверх на тонкой шее, усы над бугристым носом извивались, словно две серебряных змеи. По лесу прошла дрожь — мерлинская братва увидела своего хозяина в истинном обличии. Но, кажется, не торопилась принимать.
— Хочу, чтобы все видели, — закончил черный дракон, выпустив изо рта зеленое облако дыма, — что нас не может быть двое.
— Все? — «Колхида» осталась на месте, голос Нифнира все так же звучал из воздуха, — ты хочешь сказать, твоя братва?
— Твои пассажиры! — Нуфнир хрипло рассмеялся, — и еще Тромп, который прячется за деревьями. И его девчонка, с которой я недавно станцевал отличный вальсец!
Дмитрий удивленно взглянул на Алмис. Та только пожала плечами.
— Уговорил, дом Бытия… Язык Ру-Бьек… Ты меня уговорил!
«Колхида» вытянулась, стала тоньше, прямые борта фуры округлились, пошли чешуйчатой рябью. Колеса разматывались, словно бухты кабеля, превращаясь в изящные тонкие лапы с блестящими золотыми когтями… Нет, золотыми были только когти на правых лапах. Когда Младший Строитель поднялся, разогнув суставы, Дмитрий понял, что когти левых лап отливают зеленым. Кончик хвоста тоже светился, словно изумруд. Изумруд и золото. Золотая шея, изумрудные рога и усы. А глаза — разного цвета, один светится зеленым огнем, а другой…
Другой глаз Нифнира прикрывало желтоватое бельмо.
— Уговорил, трупоед! — Нифнир потянулся, словно кошка, ударив по дороге хвостом. В воздух взметнулись обломки асфальта. Тело Младшего Строителя было не таким массивным, как у его брата, зато в полтора раза длиннее.
— Падла травоядная! — Нуфнир, оттолкнувшись всеми четырьмя лапами, поднялся в воздух и выпустил по Нифниру струю огня.
— Не трать бензин, черняшка. Он у тебя дорогой, девяносто восьмой… Чем там заправляются «Саабы»? — Нифнир золотисто-зеленой иглой ушел в небо и сразу вернулся, целя клыками брату в загривок. Но черный дракон проворно перевел себя в вертикальное положение. Нифнир скользнул мимо, и Нуфнир вцепился своими серебристыми клыками ему в основание хвоста. В тот же миг изумрудные клыки сомкнулись на толстом черном теле, а золотой хвост обвился вокруг черной шеи, пытаясь превратить ее в месиво. Черный хвост пару раз стукнул о дорогу, разбивая асфальт, но потом тоже сумел обвиться вокруг гибкой золотой шеи. Драконы с грохотом повалились на землю. Они переплетались друг с другом все больше, брат все глубже вгрызался в ненавистную плоть брата.
Дмитрий отодвинулся от ствола. Сделал шаг, потом другой…
— Ты куда? — Прошептала Алмис.
— Помочь, — Дмитрий улыбнулся. Наверное, улыбка вышла хищной: Алмис испуганно приложила ладонь ко рту и даже не спросила, кому Дмитрий собирается помочь. Она знала: Тромп помогает только самому себе.
Дмитрий шел бодрым шагом мимо мертвых деревьев, мимо замерших в ужасе мерлинских бандюков, мимо таких же обездвиженных рыцарей из ермунградских предместий. Два переплетенных тела, черное и двухцветное, лежали неподвижно меджду дорогой и озером. Дмитрий подошел почти вплотную. Тела дрожали крупной дрожью. Ни один из братьев не желал уступить.
И тогда Дмитий достал из кармана реторту. Прикинул ветер — ветра почти не было. В уме рассчитал бросок. Потом размахнулся и швырнул реторту вверх. Реторта пролетела по крутой дуге, сверкнув на фоне неба, ударилась о черный гребень Нуфнира и разбилась. Бесцветная жидкость разлилась, замочив оба тела, затекла в щель между ними…
Ничего не произошло. Как же так?.. Что-то нужно еще…
За драконами, чуть слева, матово блестело озеро. Вода. Нужна вода? Нет! «Аквариум», два невозмутимых мужика, толстый бородач и кривоногий усатый недомерок. Их язвительный вопрос. Что-то о раскольнике. Взрывается он от соприкосновения, или надо спеть песенку…
Про бабку!
Дмитрий знал эту песенку.
Фальшивя и иногда сбиваясь то на хрип, то на фальцет, он запел:
— Как приятно золотистой рыбке резвиться в чистой воде…
Драконы начали медленно расцепляться. Дмитий увеличил темп:
— Павлину в сапфировом небе, а пахарю в борозде…
Пришлось отступить на несколько шагов. Дмитрий уже добрался до припева, когда услышал громовые голоса прямо у себя над головой:
— Рыцарь!
— Ты…
— Тромп…
— Падла! Так это ты…
И голоса закончили хором:
— ТЫ СПЕР РАСКОЛЬНИК!!!
Дмитрий понял, что убежать уже не удастся.
— Ты скоро сдохнешь, Мы скоро сдохнем, Все скоро сдохнут, Мир скоро рухнет, Бог навернется, а бабка жива, ать-два!
Драконы дунули на Дмитрия. Огонь…
Огня не было. Не было даже движения воздуха. Не было ничего. Переплетенные драконьи тела все еще громоздились почти до самого неба, но уже начали терять четкость форм. Вот покатилось колесо «Колхиды»…
Рядом — колпак от «Сааба»…
Золото и изумруд потускнели, черный лак облупился, обнажая растрескавшуюся поверхность камня. Дмитрий открыл глаза: он со стыдом понял, что некоторое время стоял, зажмурившись.
К кучам строительного мусора, украшавшим берег озера, примешалось еще две — куча металлолома и куча сероватого щебня. В металлоломе среди ржавого железа кое-где виднелась позеленевшая медь. Готово.
Дмитрий вздохнул и отправился назад, к лесу.
Лес ощетинился стволами — не древесными, а блестящими металлическими стволами «Калашей». Мерлинская братва выстроилась вдоль дороги, дула автоматов нацелены Дмитрию в живот.
Дмитрий остановился.
— Ты мочканул пахана, — сказал один из боевиков, мужик лет сорока с прокуренными жесткими усами, — зачем?
Дмитрий и сам не знал, зачем. Пока все происходило, он был уверен в своей правоте. А теперь…
Но если он сейчас пожмет плечами — это верная смерть. Надо что-то придумать, что-то веское.
— Вован, погоди! — Огибая воронки и рытвины, оставленные на шоссе драконьими хвостами, к Дмитрию крупной рысью бежал Капитан. — Погоди, Вован… Вот, ништяк. — Капитан отдышался, встал между Дмитрием и мерлинцами. Развел руки в стороны, повернулся к мерлинцам и четко проговорил:
— Братва, Фленджер никого не убивал. Хозяин умер сам. Ясно?
— Ясно, — тупо пробормотали мерлинцы, опуская автоматы. Дмитий не верил своим глазам.
— Вам пора домой. Ясно?
— Угу…
И мерлинцы побрели гуськом в сторону Южного Бутова, волоча автоматы за собой. Так школьник-двоечник волочит свой рюкзак, набитый всякой дрянью.
Дмитрий постарался не показать удивления. Но прикинуться, будто все так и надо, было просто невозможно.
— Капитан, ты, я вижу, умеешь общаться с народом…
— Ты мне лучше вот что скажи, — хмуро перебил Капитан, — нахрена ты это сделал? Ты сам-то хоть понимаешь, а?
— Да, да… — раздались неуверенные голоса. За спиной Капитана стоял Боцман, у края дороги — четыре руникейца. Алмис прислонилась к дереву и сверлила Дмитрия взглядом.
Дмитрий усмехнулся. Вот теперь «Калаши» в брюхо не смотрят, можно честно пожать плечами.
И он пожал плечами.
— Сволочь! — Взорвалась Алмис. — Сволочь! — Скорчившись возле дерева, девушка плакала.
— Действительно, — Илион склонил массивную голову набок, — ну, драконы, ну, свои дела у них. Ну, ты, к примеру, крутой. Но зачем ты их убил-то?
И тут Дмитрий понял. Возможно, это не ответ для него самого. Но для всех окружающих — этих, других, любых, которые были и еще будут, это самый настоящий и самый точный ответ:
— Потому что они меня вызвали.
Дмитрий не стал выяснять, понял его кто-нибудь, или нет. Просто кивнул и пошел сквозь мертвый лесок к железной дороге, а оттуда — к Бутовскому кладбищу.
Алмис предложила провести в Рунику всех, кто пожелает. Руникейцы, естественно, пожелали. А Капитан с Боцманом заявили, что у них завтра баня: шеф приходит и уходит, а баня — это вечное. Дмитрий понял намек: несмотря ни на что, его ждут. Ладно, завтра будет баня. А сегодня…
Машину удалось найти сразу. Дедок лет семидесяти приехал на своей «Победе» поговорить с покойной супругой. Он согласился подбросить Дмитрия до метро, а как увидел сотенную купюру — так и до самой конторы. Остальные ехать с Дмитрием отказались наотрез.
Контора была пуста и все еще открыта настежь. Дмитрий поднялся к себе в кабинет, включил притание. Вставил Бурта в дисковод, натянул на голову лиловый бутон пьютера…
— Я отваливаю, хозяин, — сказал Бурт вместо приветствия.
— Как так?.. — Дмитрий хотел удивиться, но не смог.
— Так… — Бурт шмыгнул носом-ключиком, — познакомился я тут с одной штукой… Она дура, конечно, но мерность у нее… В общем, теперь-то я тебе зачем?
— Мне?! — Вместо удивления Дмитрий почувствовал злобу, — Мне вообще ничего не надо было! Меня за шкирку взяли, сунули носом в дерьмо. Я умудрился это дерьмо выхлебать и выплюнуть, пустое место оставить. Не нравится? Так не надо было…
— Ладно, хозяин, ладно, ты не кричи… — Засуетился Бурт, — ты ведь чего-то хотел? Ну скажи, я сделаю.
— С Толиком поговорить.
— Тромп ищет утерянную половинку?
— Нет, Дима Горев ищет старого приятеля. Тебе ясно?
Бурт сложил вместе мохнатые уши. Потом опять расправил:
— Ладно. Ты извини… Действительно, тебя вызвали, а потом удивляются. В общем, вот тебе твой Толик, я его сюда вытащу, так быстрее. В плоском варианте сойдет?
Дмитрий кивнул.
Бурт проделал в интерфейсе небольшой лаз, для себя:
— Толик у тебя сейчас будет, а я пошел. Ну, ты пойми, — мялся Бурт, — одного дракона ты еще давным-давно закопал, двух других грохнул только что…
— Откуда…
— Отмыра сказала.
Дмитрий не стал уточнять, кто такая эта «Отмыра». Бурт опять сложил уши вместе, помолчал. Расправил уши, покрутил носом:
— Полковника Ма-Мин сожрала. То он жрал все подряд, а то — его… Короче, из властных структур одно Ру-Бьек осталось, а оно ничего не делает.
— Но ведь сама Ма-Мин…
— Она тебя не вызывала, хозяин. Я и решил…
— Ну, решил, значит, решил. Проваливай.
— Пока… А вот и Толик.
Бурт шмыгнул в лаз. Лаз затянулся, осталась пустота. Потом в пустоте перед Дмитрием завис квадратик, внутри которого недовольно морщилось личико Толика. При виде Дмития личико растянулось в торопливой улыбке:
— А, привет. Ты как, работаешь?
Странно было услышать этот вопрос от Толика. Впрочем, сам Толик тоже стал странным, даже на плоском квадратике это было видно: и лысина лоснится странно, и глаза смотрят тоже странно…
И тут до Дмития дошло: Толик просто счастлив! Доволен жизнью! Такого с ним не было никогда прежде. Вот и вся странность.
— Я двух драконов убил, — выпалил Дмитрий. Толик шмыгнул носом, почти как Бурт:
— Это не ты их убил, Дим, а я. Ты их только водичкой полил и песенку спел. А я эту водичку по капле…
— Ну прости! — Дмитрий всплеснул руками, — Ну что я мог поделать?
— Ты не понял, — расцвел Толик, — наоборот, спасибо. Я разработал, ты внедрил.
— А сейчас что разрабатываешь? — Дмитрию действительно вдруг стало интересно, чем занимается Толик.
— Огненную воду! Секретный проект… Да от тебя — какие секреты?
Дмитрий удивленно вскинул брови:
— Кажется, огненную воду изобрели уже… давно…
— Да нет, тут совсем другое. Я скрестил ундину с саламандрой и получил потомство. Полноценное!
— И как назвал?
— Керосиндра. В шутку, конечно. Научного термина еще нет… Слушай, вали ко мне. Лучше, чем у атсанов, ты нигде работы не найдешь.
— Моя работа, боюсь, в том, чтобы убивать. — Дмитрий сокрушенно покачал головой. Толик промокнул потную лысину рукавом неизменного синего халата:
— Ерунда. Ты инженер…
— Тромп я…
