Текст книги "Стригатти: Лик Зверя"

Автор книги: Кира Миронова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Вебер терпеть не может законников, а Вайс с ним якшается. Поговаривают, что Вебер его подкармливает, – понизив голос, сообщает Майло. – Сама понимаешь, я не о еде говорю.

– Адам хороший, – возражает Марго и невольно сжимает кулаки. Ей противно даже думать такое об одном из друзей – их у нее и так раз-два и обчелся. – Он не стал бы «кормиться» с чьей-то руки, и тем более – с его. Не стоит верить слухам.

– Ну не знаю, – пожимает плечами Майло, тормозя около тира. – Знаешь, их часто видят вместе. Я не поверю в такую дружбу – они слишком разные. Там что-то есть. Так что будь осторожна с Вайсом. Договорились?

– Если следовать твоей логике, то и слухи о том, каким местом я сдавала экзамен на детектива, правдивы, – холодно отзывается Маргарита, отстегивая ремень безопасности и выходя из машины. Она изо всех сил пытается заглушить обиду, но это удается трудом.

– Тебя я прекрасно знаю. Ты землю роешь, чтобы чего-то добиться, – возражает Майло, спеша следом за Марго. – Но, Маргарита, неужели ты сама веришь, что с таким типом, как Вебер можно дружить?

Марго останавливается у входа и, достав пачку сигарет, закуривает.

– Будешь? Я более чем уверена, что люди, которые нужны Веберу, от него без ума.

– Я же не курю! Ты забыла? – отмахивается Майло, удивленный рассеянностью Маргариты. Она ведь это прекрасно знает.

– Зануда, – Марго затягивается, заправляя за ухо выбившуюся из-за ветра прядь, и прячет зажигалку. – Отлично расслабляет. Если бы не сигареты, я бы, наверное, с ума сошла.

– Та ещё гадость. Ты ещё бы кокаином побаловалась для расслабления! – с укоризной отвечает Райтен, маша рукой перед носом. – Отвратительный запах.

– Святоша, – закатывает она глаза и спешит докурить. Пара затяжек, и Марго тушит сигарету о мусорную урну, после чего позволяет открыть перед собой дверь, и, на ходу расстёгивая тренчкот, входит в помещение, показавшееся темным после уличного солнца.

– Да нет. Я не святой, – вздыхает Майло, спеша следом за Маргаритой. – Просто это редкая гадость. Не понимаю, что вы все находите в этом куреве.

У стойки регистрации их встречает работник – плотный лысый мужчина лет пятидесяти —и, быстро щелкнув выключателем, зажигает свет в крошечном холле.

– Добрый день. Вы записывались заранее? – интересуется он, смотря на гостей.

– Нет. Мы без записи. Из полиции. Предоставите нам пару мишеней, Кольт Детектив, – Марго выуживает из внутреннего кармана мятую двадцатку и кладёт на стол. – А тебе что, Майло?

– Маргарита, прошу, не надо, – с болью в голосе, отвечает Райтен. – Я лучше посмотрю.

– Ты странный, – поведя плечом, она снова обращает своё внимание на тактично покашлявшего инструктора. – Стрелять буду только я, а этот просто посмотрит.

Маргарита терпеливо позволяет записать свои данные, подписывает пару документов, и их провожают во внутренние помещения, где выдают шумоподавляющие наушники и защитные очки.

– Мне прикрепить тебе «мишень»? – беря свою часть экипировки, спрашивает Майло, когда они остаются наедине.

– Прикрепляй, – злобно скалится Маргарита, сощурившись. Губы растягиваются от улыбки и позабытого ощущения из детства, будто она задумала какую-то пакость. – К черту профессиональную этику! Сегодня все можно!

Дождавшись, пока Райтен прикрепит газету к мишени и окажется за контрольной полосой, Марго берет со стойки привычный руке револьвер и, откинув барабан, заряжает туда шесть пуль. Тихо взводит курок и, удобнее перехватив оружие обеими руками, целится. Когда яблочко совпадает с мушкой, она перемещает палец на триггер и, сместив прицел чуть вниз, мягко нажимает.

Выстрел. Выстрел. Выстрел. Так же естественно и просто, как дышать. Впрочем, с каждым новым нажатием на спусковой крючок дышать тоже становится легче.

За статью. За измывательство на допросе. За, черт побери, кривые ноги.

Пули одна за другой вонзаются в напечатанную физиономию Вебера – прямо между глаз. И он уже не кажется таким величественным, как прежде.

– Да ты просто снайпер! – когда выстрелы смолкают, раздаётся восторженный отзыв со стороны входа. Марго и Майло оборачиваются практически одновременно и во все глаза смотрят на приближающегося к ним Вайса.

– Привет, Адам, – тепло улыбается Марго, откидывая барабан и снова заряжая оружие. – Спасибо. Ты какими судьбами здесь? Не знала, что ты оформил разрешение на ношение оружия.

– Какими судьбами, Вайс? – сдержанно спрашивает Майло, загораживая собой Маргариту.

– Я? Оружие? Создатель, упаси! – подойдя, смеётся Адам. – Меня сюда привел Бог, не иначе. Признаться честно, я тебя искал, Марго. Я же помню, в каком состоянии ты была в участке, ну и подумал, что ты поедешь выпустить пар.

– Ты угадал, – Маргарита пожимает плечами. – Именно этим я и занимаюсь. Надень наушники, – она круто разворачивается и, подняв револьвер, ещё разок разряжает его в истерзанную пулями фотографию, но на этот раз уже ниже – на уровне груди. Присматривается, оценивая результат.

– Все так плохо? – обеспокоенно интересуется Вайс, снимая наушники. – Неужели действительно он?

– Не могу утверждать без прямых улик, – отвечает Марго, рассматривая дыры в фотографии, появившиеся на уровне груди. – Но убить его хочется и без этого. Таким ублюдком быть – надо очень постараться.

– Это нужен прирожденный талант. Одних стараний мало, – с печальной улыбкой отвечает Адам. – Но одно скажу точно – если Вебер говорит, что не делал этого, значит, не делал. Он лукавит или недоговаривает, но никогда не врёт.

– Откуда ты его так знаешь? – встревает в разговор Майло. – Ты вообще в курсе, что сейчас, возможно, защищаешь преступника?

– Адам, ты ведь прекрасно знаешь, что зачастую родственники и друзья маньяков были вообще не в курсе того, с кем они живут под одной крышей и водят дружбу. Ты же сам наблюдаешь такие ситуации на работе, – Марго заряжает барабан в третий раз и целится еще ниже – теперь уже в неприкрытое газетой «яблочко» самой мишени. – Я не утверждаю, что уверена в его виновности на сто процентов, но и ты не можешь быть на сто процентов уверен в его невиновности. Я лишь говорю, что он – мерзавец и главный подозреваемый в совокупности.

– А я говорю, что он не так плох, как кажется! – возражает Адам, когда стихают выстрелы. – Я дам руку на отсечение!

– Не боишься остаться без руки, Вайс? – зло спрашивает Райтен. – Сколько он тебе платит? А?

– Майло, легче, – обрывает его Маргарита. – Перестань. Ты-то чего так на него взъелся? Чем он тебя обидел?

– Он убил несколько женщина и подставил тебя – вот чем! – огрызается Райтен и его правая рука начинает двигаться будто бы против его воли. У него вновь начинает приступ. – А этот защищает! Не хотите слышать правду, тогда я пойду! – бросив наушники он ни на кого не глядя направляется на выход.

«Совсем не изменился…» – вздыхает Марго, глядя на удаляющуюся спину.

– Извини его, у него всегда были проблемы с контролем гнева, – Маргарита одаривает Адама извиняющимся взглядом и, положив оружие и снаряжение для стрельбы на стол, мчится за другом. – Майло, постой!

Грустно глядя ей в спину, Адам качает головой, а потом переводит взгляд на изрешеченную пулями фотографию.

«Вебер опять нажил себе врага. И что с этим делать?»

– Майло! – Маргарита догоняет напарника, когда тот выходит за дверь, на улицу. Он оборачивается, смеряет ее тяжелым взглядом.

– Что?

– Майло… Ты не хочешь со мной поговорить? – начинает Марго как можно более мягко.

– Да о чем говорить-то? – отмахивается Райтен. – Я уже и так все сказал. Вебер – крыса. Как он вчера с тобой разговаривал! Мне так и хотелось ему ро… – он отсекается на полуслове. Ему никак не удается взять под контроль эмоции. – Прости. Я просто… Я не выношу несправедливости. Ты же знаешь.

– Майло, – Марго называет друга по имени, заставляя сконцентрировать внимание на своем голосе. – Все хорошо. Ты же знаешь, если он меня обидит – я обижу вдвое сильнее, – она осторожно касается его рукой и, не встретив сопротивления, обнимает, даря успокаивающее объятие, которое никогда не подводило ее в академии, когда нужно было быстро потушить его гнев. – Скажи мне лучше, тебе еще снятся те кошмары?

– Они всегда будут со мной. Ты же понимаешь, то, что отец сделал с мамой… Такое не забыть, – Майло тяжело вздыхает и нерешительно обнимает Маргариту в ответ. Пальцы правой руки все ещё наигрывают на невидимом фортепиано.

– Выдохнул? – тихо спрашивает Марго некоторое время спустя. – Легче?

– Да, – также тихо отвечает Райтен. – Хорошо, что ты вернулась, Маргарита.

– Я бы хотела сказать то же самое, Майло, – грустно вздыхает Марго, но спешит взять себя в руки. – Подожди пару минут, я сдам оружие как положено, и приду. Поедем в театр, где работала та убитая танцовщица.

– Хорошо, я буду ждать тебя, сколько потребуется, – отвечает Райтен, даря Марго теплую улыбку, и идёт к машине.

5

– Ох, как не хочется мне туда идти, – вздыхает Маргарита, бросая на напарника щенячий взгляд и смотря по сторонам. Тормозит на светофоре – слишком уж много на Бродвее пешеходов – к нужному зданию на кривой кобыле не подъехать. – Боюсь подумать, сколько их там. Как представлю этих актрисулек…

– Зависть берет? – шутит Райтен и не успевает уклониться от подзатыльника. – Эй! За что?

– За то, – чеканит Марго, следя за дорогой. После тира напарник уступил ей место водителя – знал же зараза, какое здесь непростое движение. – Ты, Майло, просто никогда не слышал о женском коллективе и не знаешь, что чем он больше, тем более ядовитые в нем змеи, – она притормаживает и глушит двигатель. – Я, конечно, надеюсь на лучшее, но…

– Мне вот интересно только одно, Маргарита, – говорит Райтен и на всякий случай отодвигается так далеко, как позволяет салон машины. – А ты откуда знаешь об устройстве женского коллектива?

– Майло, вспомни, кто мой муж, – кривя губы, напоминает Маргарита. – Ты думаешь, у его коллег жены такие же белые и пушистые? – она выходит из машины и громко хлопает дверцей. – Им только повод дай обсудить кого-нибудь и над кем-нибудь похихикать. В большинстве своём те ещё змеи.

– А ты считаешь себя белой и пушистой? – уточняет Райтен, неловко выбираясь из автомобиля. – Знаешь, не нравится мне это место, – говорит он, глядя на горящую огнями вывеску театра, в котором сегодня дают бурлеск-шоу.

– Все познается в сравнении, – коротко отвечает Маргарита и толкает двери.

К кассе стоит довольно приличная очередь из желающих приятно провести досуг за созерцанием шоу, Марго приходится несколько бесцеремонно вклиниться в самое ее начало. Кто-то из мужчин пытается возразить, но она лишь достает полицейский значок, и возмущения становятся тише.

– Добрый вечер, – Маргарита демонстрирует значок и женщине в окошке театральной кассы. – Детектив Стригатти, полиция. Позовите администратора.

Женщина смотрит на Марго как-то не то смущенно, не то испуганно и, попросив подождать, торопливо уходит со своего рабочего места куда-то во внутренние помещения.

– И всё-таки мне это как-то не нравится, – говорит запыхавшийся и несколько потрёпанный Майло. Его в отличие от Маргариты пропускали ещё менее охотно – один тип даже схватил за рукав плаща и едва не порвал. – Мне кажется, эти танцовщицы будут куда откровеннее с женщиной, чем с мужчиной.

– Не хочешь помогать – так и скажи. Сама справлюсь, – обиженно отвечает Маргарита. Она снимает с себя тренч и проводит рукой по шее. Ей и самой меньше всего сейчас хочется быть здесь, но долг требует.

«Одно радует, – думается Маргарите. – Этого сивого подонка здесь нет…»

– Просто мне кажется, нам нужно разделить усилия, – смутившись, отвечает Райтен. – Пока ты опрашиваешь девочек, я могу поспрашивать у посетителей. Они тоже способны многое видеть.

– Отлично, – тяжело вздыхает Марго, понимая, что напарник чертовски прав. – Опроси. Но для этого тебе нужно попасть в зал, а значит, придется купить билет на представление.

– Куплю, – Майло берет напарницу за руку и крепко, но нежно сжимает. – Скажи, ты ведь не сильно обиделась?

Ответить Маргарита не успевает – к ним выходит пожилой коротышка лет шестидесяти, лысый, с аккуратно стриженной эспаньолкой.

– Томас Андерсон, администратор. Чем я могу вам помочь? – спрашивает он, отводя детективов немного в сторону.

– Мы из полиции, – Марго третий раз демонстрирует значок, подтверждающий ее полномочия, и понижает голос. – Нам известно, что Сара Уокер работала в вашем заведении. Нам необходимо опросить труппу.

– Мисс Уокер была уволена около месяца назад. Я не понимаю, чем мы можем быть полезны, детектив, – отзывается мистер Андерсон, не теряя приветливого вида.

– При всем уважении, это уже будет решать полиция, – в тон ему отвечает Марго. – Мне нужно допросить актрис, важна каждая зацепка.

Администратор медлит, нахмурившись, но Майло тоже подает голос:

– У вас есть дети, мистер Андерсон? Дочь? Племянница? Может, даже внучка? Вы не боитесь за родных женщин?

– Хорошо, – тяжело вздыхает управляющий. – Я лишь надеюсь, что хозяин не будет против. Мистер Вебер не сильно любит общаться с полицией.

Маргарита невольно вздрагивает, услышав знакомую фамилию, и удивлено косится на не менее изумленного Райтена. Они и не подозревали, что это заведение принадлежит их подозреваемому. Все будто бы начинает приобретать смысл – вот и покойная танцовщица оказалась связанна с Вебером. В такие совпадения Марго не верит.

– Мы и не просим его общаться с полицией, – ведет плечом Маргарита и, быстро отдав верхнюю одежду молоденькой гардеробщице, поворачивается к Майло. – Сам дальше справишься?

– Да, – коротко кивает напарник и, бросив на нее озабоченный взгляд, растворяется в толпе мужчин.

– Тогда прошу за мной, детектив, – Андерсон делает приглашающий жест и, не дожидаясь, начинает протискиваться к неприметной двери, ведущей в служебные помещения. – Знаете, о покойниках так не говорят, но Сара была самой испорченной женщиной, которую я когда-либо знал, – обернувшись через плечо, говорит он, идущей следом Маргарите. – Я не удивлен, что с ней такое случилось.

– Настолько испорченной, что заслужила того, чтобы бросить ее связанной в воду дать утонуть? – выгибает Марго бровь, скептически глядя на администратора. Тот немного тушуется и замолкает. Остаток пути по узким служебным коридорам они проводят в тяжелом молчании.

– Девочки, к вам гости! – распахивая дверь в гримёрку, громко объявляет мистер Андерсон. – Детектив… – он делает паузу, стараясь вспомнить фамилию Марго, но не может. – Расследует смерть Сары Уокер и хочет задать вам пару вопросов. Только быстро, девочки, выступления никто не отменял – мистер Вебер здесь!

Гвалт женских голосов замолкает, стоит Маргарите войти в просторную гримерную комнату. На неё уставляется девятнадцать пар глаз. Смотрят с интересом, но больше – с настороженностью.

– Мне нужно задать вам несколько вопросов о Саре Уокер, – громко и отчётливо произносит Марго, чтобы все слышали. Возможно, кто-то из вас близко знал ее, общался лично и знает что-то, что может помочь расследованию.

– Как помогли расследованию те уволенные работники «Мефисто»? – громко интересуется высокая темнокожая женщина с заплетенными в афро-косички волосами, очень красивым скуластым лицом и пронзительным взглядом. Марго, скосив глаза, замечает на ее гримерном столике свежий выпуск «Нью-Йорк Таймс».

– Без согласия мистера Вебера с вами никто разговаривать не будет! – поддакивает пышногрудая блондинка в расшитом бисером и пайетками костюме, сидящая к Маргарите ближе всех.

– Да! Верно! Идите к начальству! – поддерживает коллегу другая девушка, азиатского происхождения. – Если он разрешит – поговорим!

Меньше всего на свете Маргарита сейчас хочет говорить с Вебером. Ей вполне хватило и их утреней встречи в ресторане. К тому же после всего, что произошло, просить у него разрешения опросить работников – это слишком. Откажет же, да еще и как-нибудь унизит.

Марго демонстративно берет в руки свой блокнот с карандаш. Если не хотят по-хорошему, значит, будем по-плохому.

– Верно ли я сейчас поняла, что работодатель запугал вас и грозился уволить в случае, если вы согласитесь сотрудничать с полицией, милые леди? – провоцирует Маргарита, дружелюбно улыбаясь.

– Дорогуша, у тебя проблемы со слухом? – ласково интересуется афроамериканка, первой заговорившая с Марго. Поднявшись с места, она, грациозно покачивая бедрами, приближается к детективу. – Сначала говоришь с Вебером – потом с нами. Ясно, киса?

Стригатти каменеет от такой наглости и даже не замечает, как неаккуратным движением ломает пальцами карандаш.

– А ну ещё раз, – цедит Маргарита, вплотную подойдя к бурлеск-диве и смотря на нее снизу вверх, сверлит тяжёлым взглядом. – Давай, назови меня так ещё разок.

– Вы угрожаете моим сотрудникам, донна? – за спиной у Марго раздаётся хорошо знакомый ледяной голос. Скрестив руки на груди, на пороге гримёрной стоит Вебер, скептически наблюдающий за происходящим.

– Мне не нужно им угрожать, – усмехается Марго, оборачиваясь и выдерживая пронзительный взгляд льдистых глаз. – Они и без меня запуганы. Вами. Даже голос боятся подать без вашей команды.

– Значит, вам не нравится, когда вас называют «кисой», донна? – выразительно приподняв брови, уточняет Вебер, игнорируя ее замечание.

– Подобные фривольности позволительны моей матери, но никак не актрисульке, которая решила, что спровоцировать меня будет забавно, – отзывается Марго, переводя взгляд на танцовщицу. – У вас тоже есть имя, герр, и я сомневаюсь, что кто-то из них остался бы на рабочем месте после подобного обращения к вам.

– Не принимайте близко к сердцу, донна, – снисходительно отвечает Вебер и, нагнувшись к самому ее уху, едва слышно спрашивает:

– А как в постели вас зовёт муж?

Маргарита, шумно выпустив из носа воздух, отшатывается в сторону, и отходит на расстояние, исключающее возможность дать нахалу по наглой роже. А ведь хочется. Руки чешутся еще со вчерашнего или даже позавчерашнего дня.

– Спросите у него сами, герр, – отвечает она металлическим голосом.

– Я понимаю, забыли, – криво усмехается Вебер. – Дамы, – властным тоном обращается он к притихшим танцовщицам. – Ответьте на ее вопросы – донна очень настырная. Так выйдет быстрее. И не забывайте, начало шоу не должно задерживаться. Маргарита, – он переводит взгляд на Стригатти, – заканчивайте все побыстрее.

– Меня интересуют только те, кто поддерживал общение с мисс Уокер или слышал что-то подозрительное, – повернувшись к актрисам, начинает Маргарита. – Были ли у неё мужчины? С кем она общалась? С кем она ссорилась? Любые мелочи. Остальных я не задерживаю.

– Ну? – тянет Вебер, обводя неподвижных танцовщиц тяжёлым взглядом. – Руки сами поднимите, дамы, или мне Андерсона звать?

– Оставьте нас, герр, будьте так любезны, – вздыхает Марго, снова переводя взгляд на мужчину. – Я хочу поговорить с возможными свидетелями наедине. Тесным ЖЕНСКИМ кругом, так сказать.

– Хорошо, – пожимает плечами Вебер. – После разговора присоединитесь ко мне в зале? Они довольно неплохо танцуют, когда не ударяются в откровенную пошлость.

– Благодарю за столь щедрое предложение, но вынуждена отказаться, – отзывается Марго, отворачиваясь. Уж чего-чего, а оставаться наедине с Карстеном Лукасом Вебером она точно не готова. Слишком легко ему удается выводить ее из себя, неприятно задевать. От него она намерена держаться как можно дальше.

– Вы разбиваете мне сердце, донна. Неужели я всегда буду слышать лишь отказ? – напоследок интересуется Вебер, прежде чем скрыться, плотно притворив за собой дверь.

– Как я уже сказала ранее, – повторяет Марго, когда, наконец, остается с артистками наедине. – Меня интересуют только те девушки, которые имеют какое-то представление о жизни погибшей, либо видели или слышали что-то подозрительное или странное. Кому есть чем поделиться, поднимите руки или сделайте шаг вперед.

– И на расстрел! – весело фыркает маленькая рыженькая танцовщица.

– Ладно уж, если Айсберг не против, – поднимает руку блондинка в расшитом костюме. – Я с ней неплохо общалась и Мэдисон тоже, – она кивком указывает на афроамериканку.

– Айсберг? – Марго, не удержавшись от усмешки, мотает головой. – Не буду спрашивать, не боитесь ли вы, что «Айсберг» узнает о своем прозвище, но выбор весьма странный. Я бы назвала его просто козлиной.

В гримёрке слышатся нервные короткие смешки. Некоторые девицы стараются скрыть смех за кашлем, но получается у них не сильно хорошо.

– Детка, на козлину он никак не тянет, – отходя от Маргариты подальше, заявляет Мэдисон. – Козлины в зале сидят, слюни пускают, а этот…

– Мы даже пари заключали, сумеет ли кто-то из нас его соблазнить, – весело блестя черными глазами, рассказывает азиатка, поправляя и без того идеальную прическу.

– Айсберг не трахает тех, с кем ведёт дела. Пора бы и тебе смириться, Киу, – фыркает Мэдисон.

Маргарита, пропустив сказанное мимо ушей, а трех девушек, которым пора выходить на сцену – к выходу, садится на освободившийся стул.

– Итак, диктофон я с собой не взяла, так что придется писать, – она поднимает с пола обломок карандаша и берет оставленный на столике блокнот. – Та, кому раньше выходить на сцену, пусть подходит.

– Ты его клеила, детка? – не унимаясь, интересуется Мэдисон и садится на край гримерного столика, закинув одну стройную ножку на другую.

– Он меня клеил, – вздыхая, возражает Марго, видя, как у танцовщиц загораются от любопытства глаза. – А когда я его отшила, сразу склеил погибшую недавно миссис Кларк, – Только ему не разболтайте, он меня не помнит, и меня это полностью устраивает, – просит она, понимая, что в таком обществе вряд ли получится хоть что-то сохранить втайне.

– Не помнит ли? – недоверчиво спрашивает Мэдисон. – То-то он с тебя глаз не сводил и даже разрешил поиграть в детектива…

– У Сары были родственники? – спрашивает Маргарита, игнорируя замечание. – Насколько мне известно, тело не было востребовано из морга. Ее опознали только из-за того, что ее лицо было на всех афишах.

– Нет, насколько помню, – нахмурив хорошенький лобик, отзывается Мэдисон. – В Нью-Йорке у нее из родни вроде никого не было.

– Сара из Техаса приехала, – вмешивается блондинка. – Сбежала от «любимого» папаши – она так мужа называла. Он лет на сорок ее старше.

– Весело… – бубнит Марго, делая пометку в блокноте. – Этот ее муж жив, есть его данные? Имя, что-нибудь?

– Кажется, жив. Он там с детьми на ферме. Имени не знаю, – пожимает плечами блондинка. – А фамилия, наверное, Уокер.

– А в Нью-Йорке Сара общалась еще с кем-то? – окидывая танцовщиц внимательным взглядом, спрашивает Маргарита.

– Кто знает, – пожимает плечами Мэдисон. Взяв из небольшого портсигара сигарету, она с наслаждением закуривает.

– У нее были клиенты, – хихикает Киу.

– Киу! – обрывает ее Мэдисон.

– Так, а это уже интереснее, – оживляется Маргарита. – Не было ли такого, что она в последнее время ссорилась с кем-то из своих… «поклонников»? Или вообще с кем угодно?

– Ну до тех пор, пока мы ее знали – только с Айсбергом, когда он ее увольнял, – отвечает блондинка, заслуживая убийственный взгляд Мэдисон. – Идиотка додумалась искать себе клиентов прямо здесь.

– И почему же я не удивлена?.. – бормочет себе под нос Марго, делая еще одну пометку. – Подробнее, пожалуйста.

– Киу, тебе на сцену, – холодно распоряжается Мэдисон. – Да нечего там рассказывать, – выдыхая тонкую струйку дыма, говорит она, провожая девушку глазами. – Сара повела себя как последняя идиотка и потеряла работу. У нас здесь строгие правила, детка. Мы актрисы, а не проститутки.

– Значит, искала клиентов в стенах театра? И мистеру Веберу это не понравилось? – задумчиво уточняет Марго, отложив карандаш.

– Да, – отвечает Мэдисон и за ее спиной кивают несколько танцовщиц. – А что тебя удивляет?

– Не удивляет. Просто уточняю, – вздыхает Маргарита. – Звучали ли в ходе ее увольнения какие-то угрозы? От неё или от него?

– Нет, вроде, – пожимает плечами Мэдисон.

– Мистер Вебер пообещал, что Сара больше никогда не найдет в Нью-Йорке приличной работы, – подаёт голос кто-то из девушек, но Марго не успевает заметить кто именно.

– Послушайте, – Маргарита откладывает блокнот в сторону и устало трёт глаза. – Я все понимаю. Я вижу, Мэдисон, вы пытаетесь как-то защитить, заступиться за начальство, но поймите, мне нужна абсолютная откровенность. Умирают женщины. Такие же как вы, я, и любая другая в этой комнате. Умирают в страшных муках. Я хочу поймать убийцу и прекратить эти зверства. Но для этого мне нужна помощь. Всех вас.

– Детка, как ты выразилась, наше начальство здесь ни при чем, – елейно отзывается Мэдисон, затушив наполовину скуренную сигарету. Она грациозно поднимается и идет к выходу из гримёрки. – Он ее уволил и сделал правильно. Из-за таких, как Сара, нас считают потаскухами.

Марго дожидается, пока танцовщица не скроется в коридоре, и снова оборачивается к оставшимся девушкам.

– Есть что-то еще, о чем мне стоит знать?

Ответом ей служит молчание и тихий шёпот. Маргарита тяжело вздыхает. Они либо слишком преданы Веберу, либо слишком его боятся. Впрочем, скорее всего, и то, и другое.

– Я буду здесь до окончания первого акта. Если кто-то что-то надумает рассказать – жду у входа.

Танцовщицы напряжённо смотрят, как Маргарита, убрав блокнот и обломок карандаша, поднимается и уходит. Стоит двери гримёрки закрыться, как тут же раздаётся гул голосов, возбуждено обсуждающих произошедшее. После визита полиции новостей в театре будет хоть отбавляй.

Выйдя из здания со служебного входа, Магарита закуривает и смотрит на наручные часы, подсчитывая, сколько примерно ждать напарника. Выходило еще довольно прилично, и она начинает размышлять о том, что можно еще попытаться опросить персонал.

«Возможно, уборщики что-нибудь видели или слышали…»

Краем глаза Марго замечает, как открывается дверь служебного входа и на улицу выходит чёртов Вебер.

«Принесла же нелегкая! И почему, вот спрашивается, он не может просто оставить меня в покое? Кровопийца чертов!»

– Не надо на меня так удивленно смотреть, – хмыкает Вебер, бесшумно приближаясь. – Я увидел, как вы выходите.

– И решили, что день без того, чтобы попортить мне кровь – не день? – щурит глаза Маргарита, глубоко затянувшись. Вебер вытаскивает из пиджака золотой портсигар и начинает шарить по карманам в поисках зажигалки. Немного понаблюдав за этим, Марго протягивает ему собственную.

– Благодарю, – закуривая, говорит Вебер, игнорируя замечание, и возвращает «zippo» владелице. – Узнали что-нибудь стоящее?

– Пока не знаю, вопросов меньше не становится. Надо переварить все это… – Маргарита прикусывает язык, чтобы не выдать лишнего. Сама же думает о том, что нужно сделать запрос в Техас, узнать про мистера Уокера, и все же опросить персонал, когда Вебер оставит ее в покое. Не при нем. Точно не при нем.

– А ко мне вопросов нет? – удивлённо приподнимает брови Вебер, искоса глядя на детектива. Пожалуй, с каждой новой встречей эта маленькая, хрупкая женщина нравится ему все больше и больше. – Она все же была моей сотрудницей, и я ее лично уволил.

– Ваши танцовщицы немногословны, но в общих чертах пояснили мне, что произошло. Мэдисон им рта раскрыть не давала, – хмыкает Марго, выдыхая дым через нос. – Вас все защищала. Я не сказать, что очень сильно надеюсь на вашу откровенность, герр, но валяйте.

– Мэдисон – умная женщина, – кивает Вебер, задумавшись. – Ей не идёт эта профессия, но лучше, чем здесь, ей нигде не заплатят.

– А миссис Уокер было мало, раз она стала искать «подработку» на стороне? – интересуется Маргарита, задумчиво глядя на собравшиеся в небе тучи.

– Все мои сотрудники получают очень хорошие деньги – так я могу рассчитывать на преданность и безропотное подчинение. Однако, как вы знаете, донна, гнилые фрукты могут встретиться в любой корзине, – жёстко отвечает Вебер, делая глубокую затяжку. – Некоторым всегда мало. Впрочем, возможно, ей было мало не денег.

– Вы сейчас прозвучали несколько по-ханжески, – замечает Марго, сбрасывая пепел с сигареты. – Но я поняла, что вы уволили Сару Уокер за то, что она перестала делить работу с подработкой.

– В чем же мое ханжество, донна? – интересуется собеседник, поворачиваясь к Маргарите. – Да, я часто меняю женщин – они мне быстро надоедают, но я никогда не создаю гарем. У меня никогда не было двух или больше любовниц сразу.

– Крайне ценная информация, но мы говорим не о вас, а об убитой, – отзывается Марго, отойдя под навес – с неба начинает накрапывать дождь. – Среди ее «гарема» был кто-то странный? Подозрительный? Возможно, вы что-то слышали?

– Я не опускаюсь до уровня подобных сплетен, – Вебер, не двигаясь с места, запрокидывает вверх голову и прикрывает глаза, чувствуя, как на лицо капают холодные капли. – Я видел своими глазами, что она творила во время выступления, стараясь найти клиента. У меня не публичный дом.

– Можете сколько угодно считать себя выше всей этой «земной суеты», мистер Вебер, вот только порой и случайно подслушанный разговор может спасти чью-то жизнь. Вашу – в том числе, между прочим, – Марго тушит сигарету об урну и выбрасывает, прежде чем развернуться и зайти в здание.

«Невыносимый человек. Вроде бы ничего такого хамского в этот раз и не сказал, а все равно вывел. Вот неужели он таким был с самого детства?»

– Мисс, можно вас? – раздаётся неуверенный оклик.

Маргарита, идущая по ярко-освещенному коридору, останавливается и оборачивается. Одна из дверей приоткрыта и оттуда как-то очень неуверенно выглядывает совсем молоденькая девушка лет шестнадцати. Не больше.

Оглянувшись по сторонам ещё раз, и убедившись, что никого вокруг нет, Марго скорым шагом направляется к приоткрывшейся двери и заходит внутрь крошечной комнаты, в которую ее позвали.

При ближайшем рассмотрении, девчушка и правду оказывается совсем юная – возможно, даже ещё школьница. Благо, не в халате поверх костюма, как те женщины, с которыми она говорила для этого. Маргарита узнает в ней виденную недавно маленькую гардеробщицу и выдыхает, обрадованная, что этот ребёнок оказался в таком месте не в качестве актрисы для развлечения мужчин.

– Я слышала, вы собираете информацию о Саре Уокер, – подаёт нерешительно голос девчушка, нервно заправляя за ухо выбившуюся темную прядь волос.

– Как тебя зовут?

– Элис Спрингер, – с готовностью представляется маленькая гардеробщица.

– Верно, Элис, я расследую смерть Сары, – кивает Марго, ободряюще улыбаясь. – Ты ее хорошо знала?

– Не очень, – признаётся девушка, поправляя на остреньком носу маленькие очки. – Она здесь особо ни с кем не сближалась, была… немного высокомерна, но Сара не была злой. Она даже давала мне уроки танцев…