Текст книги "Демон отверженный"

Автор книги: Ким Харрисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 33 страниц)

– Трент, – прошептала я, чувствуя слабость в коленях. – Как ты думаешь, почему тут все вроде как параллельно? Я слыхала поговорку Миниаса: «Когда два мира столкнутся». Безвременье – это зеркало нашей реальности?

Трент помедлил, опустил глаза от луны к земле, к роще деревьев, выросшей там, где была раньше боковая парковка.

– Может быть. И разрушено оно из-за демонов?

Я вздрогнула от резкого стука камня.

– Может быть, у них Поворот прошел как-то неудачно.

– Нет, – сказал он, беззвучно продвигаясь вперед. – Деревьям, мимо которых мы проходили, больше сорока лет. Если бы что-то случилось в момент Поворота, им столько лет не могло бы быть. Эльфы ушли отсюда две тысячи лет назад, а колдуны – пять. Если бы безвременье было отражением реальности, то после расхождения подобия должны были бы кончиться, а эти два мира повторяют друг друга почти до сегодняшнего дня. Нет логики.

Он осторожно пошел по ближайшей бетонной лестнице, я за ним, глядя не под ноги, а за спину.

– Будто тут вообще хоть в чем-то есть логика.

Трент попробовал дверь – заперта. Я крепко сжала губы, поставила сумку, чтобы достать набор отмычек Дженкса. От, звука осыпающихся камней у меня замерзшие пальцы задвигались быстрее, а Трент стал озираться вокруг. Мне хотелось убраться с этой улицы, причем еще вчера.

Я нашла набор, сунула его под мышку и застегнула сумку.

На стоящем неподалеку дереве сильно закачалась ветка, что-то темное упало на землю. Черт.Трент прислонился спиной к двери, продолжая наблюдать.

– Как вы думаете, может быть, параллельны не только здания? – спросил он.

Я стала возиться с замком. Господи, чего бы я только ни отдала, лишь бы Дженкс сейчас был здесь.

– Например, жители?

Я протянула руку за его «специальным фонарем», пошевелила пальцами, и он мне его отдал.

– Например.

Я посветила на замок, вздохнула, увидев, насколько заржавел. Может быть, можно просто выбить дверь? Но тогда мы ее не закроем.

Мысли вернулись к вопросу Трента, и я постаралась не представить себе демона с моралью как у Трента.

– Надеюсь, что нет. – Я встала, он глянул на меня. – Сейчас попробую открыть замок, – сказала я. – Прикроешь мне спину?

Черт возьми, не нравилось мне это, но выбора не было.

Трент замялся, будто услышав больше, чем я просила, потом обернулся к деревьям.

Я сделала глубокий вдох и постаралась отключиться от ветра, от пыли, от которой болели глаза. Футляр, который купил Дженкс для своих инструментов, был мягким на ощупь. Надо было развязать на нем завязки – они тихие, в отличие от шумной молнии. Дженкс – в душе вор, он все предусмотрел.

Футляр раскрылся без единого звука, и со вспышкой, от которой я отшатнулась, вылетел Дженкс.

– Твою мать, Рейч! – выругался пикси, отряхиваясь золотой пыльцой. – Я уж думал, меня укачает вконец. Ты когда бежишь, скачешь кузнечиком. Мы уже на месте?

Я смотрела, отвесив челюсть, постепенно теряя равновесие и садясь на задницу.

– Базилика? – спросил Дженкс, видя, как застыл Трент, лишенный дара речи. – Надо же, хрень какая. Комбинезончик у тебя отличный, Трент. Тебе никто не говорил, что которые в комбинезончиках, тех едят первыми?

– Дженкс! – наконец сумела я произнести. – Откуда ты взялся? Тебе здесь не место!

Пикси сложил крылья. Сел ко мне на колено и осторожно расправил рукой нижние крылья. Свет от него исходил ясный и чистый, единственное, что было здесь по-настоящему белым.

– Будто тебе здесь место, – ответил он сухо.

Я посмотрела на Трента и увидела по его нахмуренному лицу, что он уже видит проблему.

– Дженкс… Трент оплатил только четыре перехода. Раз ты с нами, у нас остался только один.

Трент отвернулся от леса, не скрывая своей злости:

– Последний переход – мой. Я не отвечаю за глупость вашего напарника.

Господи, я же застряла в безвременье!

– Ты, эльф дубоголовый! – воскликнул Дженкс, взлетая взрывом золотистых искр.

Стоящие в тени деревья зашелестели одновременно, и я вскочила на ноги. Ни Дженкс, ни Трент этого не заметили, поскольку Дженкс уже вытащил шпагу, наставив ее Тренту в глаз.

– Я у Рэйчел напарник, – продолжал он, и свет от него создавал пятно нормального цвета на исцарапанной боковой двери. – Я пришел с ней, и я включен в ее проезд, как ее туфли или лента для волос. Людской закон не признает нашего существования, значит, и демонский тоже. Я – принадлежность, мистер эльфийский волшебник, – сказал он с горечью. – Так что нечего мне тут хвостом вертеть. Ты думаешь, я подверг бы опасности жизнь Рэйчел, воспользовавшись ее пропуском, если бы не был уверен, что обоим нам открыт выход?

О боже мой, боже мой, лишь бы он был прав!

Дженкс увидел мой испуг, и крылья его застрекотали тоном выше.

– Я не считаюсь, черт вас побери! Я не использовал ни одного из ваших переходов!

Трент подался вперед, собираясь сказать что-то неприятное, но тут на соседней улице громыхнул большой кусок камня. Мы все застыли, а Дженкс приглушил свое сияние.

– Дженкс, сдай назад, – сказала я, мысленно ругая себя на все корки. – Если остался только один переход, его получает Трент.

– Рейч, он может еще выторговать! И должен был по-любому меня включить…

– Я не буду просить Трента торговаться тут с кем бы то ни было. Переход получает он! – Страх бурлил во мне, густой и черный. – Сделку заключил он. Ты нарушил ее условия.

– Рейч…

Он был испуган, и я протянула ему ладонь, чтобы он на нее сел. Будь оно все проклято во веки веков.

– Я рада, что ты здесь, – сказала я тихо, не дав себе вздрогнуть при звуке посыпавшегося камня. – Трент получит этот вшивый переход. Он нас сюда привел, мы сможем сами выбраться. Вот так мы и поступим – если вообще будет нужно. Если Миниас не будет знать, что ты проехался зайцем, у нас еще вполне могут быть два перехода наружу.

Крылья Дженкса слились в печальную синеву.

– Пикси не считаются, Рэйчел. Никогда не считаются.

Но для меня он очень даже считался.

– Можешь вскрыть замок? – спросила я, меняя тему. – Надо убраться с улицы.

Пикси издал самодовольный звук и спрыгнул на проржавевший замок.

– Тинкины тампоны! – выругался он, копаясь в ржавчине и медленно исчезая внутри, оставив только тусклое сияние. – Как сквозь песчаный холм лезть. Ох, убьет меня Маталина. Одно только хуже крови отстирывается – ржавчина.

Я очень надеялась посмотреть, как Маталина будет его убивать. Хотела надеяться.

Полная тревоги, я привалилась спиной к двери и вознесла безмолвную молитву, чтобы наземные демоны еще какое-то время держались на расстоянии. Я не могла сейчас поставить круг или зачерпнуть из линии, хотя ощущала одну сильную неподалеку, на том берегу высохшей реки, где был бы Иден-парк. Если бы я к ней подключилась, немедленно явился бы демон расследовать, что произошло. Я перевела взгляд на Трента. Нет, просить его выговорить для нас переход отсюда я не стану. Но страх сжимал грудь тисками. Черт бы тебя побрал, Дженкс.

У Трента подергивались руки, вид у него был встревоженный. Зачем я опять это делаю?

– Как оно там, Дженкс? – спросила я вполголоса.

– Сейчас, минутку. Тут ржавчины полно. И не волнуйся насчет обратной дороги, Рейч. Я видел, как это делал Миниас.

Надежда плеснула приливом адреналина, я встретила удивленный взгляд Трента.

– И ты можешь меня научить?

Дженкс вылез из замочной скважины, приземлился на ручку двери, тряся крыльями, с которых летела ржавчина.

– Не знаю, – ответил он уже громче. – Может, если наш милейший эльф даст мне этот амулет, чтобы вернуться и сравнить, так ли это было, как прыгать сюда.

– Нет, – сурово ответил Трент. – Я не буду вновь затевать переговоры, потому что ваш хвостик увязался за нами.

У меня щеки вспыхнули от злости:

– Дженкс – не хвостик!

Дженкс взлетел и сел ко мне на плечо:

– Рэйчел, брось. Трент не стал бы себе покупать разгадку за доллар, даже будь у него миллион. Я видел, что случилось, когда Миниас протолкнул нас за линии. Безвременье – это как капля времени, выбитая из потока, лежит сама по себе без прошлого, подталкивающего сзади, или же будущего, которое тянет вперед. Она привешена к нам лей-линиями, ну, типа того. Твои круги сделаны не из других реальностей, они сделаны из того растяжимого вещества, что держит вместе нас и безвременье, не давая безвременью исчезать, как оно должно бы. Но я тут вроде слышу, что-то приближается, так что, может, зайдем внутрь?

Капля времени? – подумала я, толчком открывая дверь в угольную черноту. Меня встретил запах высохшего клея, а на скрип открытой двери отозвался гортанный крик, заглушив шелест ветра, и страх проник до самой глубины моей души, выкорчевав оттуда все остатки смелости. Крик был далеким, но вокруг нас явно слышалось движение.

– Иди! – прошипела я Тренту, и эльф нырнул в дверь. Я схватила сумку и устремилась следом, торопясь так, будто чудище из-под кровати сейчас высунет лапу и схватит меня за ногу. Трент остановился в дверях, и я влетела в него. Мы упали в тусклом падающем из двери свете. Дженкс ругался и требовал, чтобы мы закрыли дверь, а я дышала густой пылью, пытаясь подняться.

Трент сумел добраться до двери первым и захлопнул ее, оставив лунный свет снаружи. Внутри было теплее – ветра не было. Я вообще ничего не видела, слышала только, как пальцы Трента скребут замок да еще – как он дышит в темноте, громко и резко. Черт побери, еле-еле успели.Я ждала, замерев, что сейчас в дверь начнут колотить, но все было тихо.

– Ну и дурацкий же у вас вид вот так, на полу, – сказал Дженкс, отряхиваясь, пока не начал светиться. – Я пойду проверю двери. Если мы и правда в базилике, то я точно знаю, где они. Секунду.

Его чистое сияние улетело прочь, оставив кильватерный след падающей пыльцы. Господи, до чего же я рада, что он здесь!

В темноте возникло красное свечение Трентова фонарика. Лицо у него осунулось, измазалось пыльными полосами, комбинезон покрылся белым налетом, похожим на пепел. Больше, пожалуй, фонарик ничего не освещал, и мы поднялись. У эльфа нашего есть карточка «выход из тюрьмы», а у меня нету.Но я, честно говоря, предпочитала Дженкса.

– У меня есть фонарик поярче, – предложил он. – Только я бы подождал его включать, пока мы не услышим… Дженкса?

Я приподняла брови в чуть более милостивом настроении.

– Превосходная идея, – ответила я, желая, чтобы он посветил тем фонариком, что есть, вокруг нас. А лучше – вверх. В кино никто вверх не смотрит, пока слюна на макушки не закапает.

Я вытаскивала собственный фонарик, когда вдруг загудело под сводами, и мы с Трентом одновременно встали в стойку. Храм залил электрический свет. Моргая, мы встали, оглядывая интерьер небольшого собора.

Время, подумала я, открыв рот. Безвременье – выплеск из времени? Привязанный к нам лей-линиями, и мы тащим его за собой? Вот откуда такая параллельность?

Не знаю, но базилика выглядела как та, откуда я как-то выволокла Трента. Ну, похожа на ту. Выцветшая желтая пена покрывала витражи изнутри, не пропуская свет ни в ту, ни в другую сторону Скамьи стащили в глубину святилища и свалили грудой полуобгорелого лакированного дерева. Копоть и прогары измазали стены и потолок. Купель… господи помилуй меня, она была полна чего-то вроде почерневших костей и волос, невероятно грязных. А вокруг нее – мерзкого вида черное пятно. Кровь? Я не собиралась смотреть ближе.

Наконец я подняла глаза, и их защипало слезами. Красивая резьба по дереву осталась на месте, и люстры едва слышно позванивали. От них исходила белая дымка – гудение электричества стряхнуло осевшую пыль, и она тихо спадала на плиты пола, выщербленные бушевавшей тут яростью.

Трент пошевелился, и я посмотрела на алтарь у него за спиной. Алтарь находился на возвышении, и оно тоже было покрыто черными пятнами. Что-то здесь произошло по-настоящему отвратительное. Я почувствовала, как кривится у меня лицо, и закрыла глаза. Святилище либо разрушено, либо осквернено колдунами или эльфами. Если это иное время, насколько мы далеко впереди?

Я не решалась глянуть на оскверненный алтарь, идя к возвышению за Трентом. Мне показалось, будто я почувствовала дрожь, пронизавшую мне ауру, когда я ступила на освященную землю, и когда я глянула на Трента, он кивнул.

– Здесь все еще освященная земля, – сказал он, глядя на алтарь. – Давайте найдем образцы и уберемся отсюда.

Легко тебе говорить,подумала я мрачно, не веря Дженксову объяснению, будто он не считается.

Наш разговор прервал стрекот крыльев, и облегчение я испытала почти болезненное, когда из дальних помещений прилетел Дженкс. Но чувство облегчения оказалось недолгим – он приземлился на мой протянутый кулак, серый и совершенно не в себе.

– Не ходи туда, Рэйчел, – прошептал он, и на присыпанном ржавчиной лице видны были следы слез. – Прошу тебя, не ходи. Оставайся здесь. Кери сказала, что образцы держатся здесь, на святой земле. Никуда больше тебе не надо.Прошу тебя, обещай мне, обещай, что не пойдешь.

У меня от страха в сердце сгустился ком, и я кивнула. Хорошо, я буду здесь.

– Где образцы? – спросила я, поворачиваясь, и увидела, как Трент водит ладонью по резному дереву, будто ищет потайную панель. Желтая пена на окнах будто впитывала свет. Послышался стук когтей, и я со свистом вдохнула сквозь зубы, а Трент замер. Кто-то полз снаружи по стеклу.

– Господи, – сказала я, отступая к алтарю и прислоняясь к нему спиной, глядя вверх. – Трент, у тебя оружие есть какое-нибудь? Пистолет, например?

Он посмотрел на меня с отвращением:

– Вы сюда попали, чтобы меня защищать, – сказал он, сокращая между нами расстояние и подходя вплотную. – Вы не взяли с собой оружия?

– Еще как взяла, – огрызнулась я, вытаскивая пейнтбольный пистолет и направляя его в потолок, откуда доносился звук, – Я просто думала, раз ты убийца, может, у тебя тоже пистолет есть. Трент, ну правда же, ты принес пистолет?

Он стиснул зубы и отрицательно мотнул головой, но дотронулся рукой до широкого бокового кармана, проверяя. Может, пистолета у него и нет, но что-то есть. Отлично. Мистер Каламак имеет при себе секретное оружие, которым делиться не хочет. Оставалось надеяться, что ему не придется это оружие применять. С колотящимся сердцем я смотрела на желтую пену и старалась дышать помедленнее. И как же мы справимся с делом, если нас атакуют? Если поставить круг защиты, на нас навалятся кучей настоящие демоны.

– Дженкс? – позвала я его, когда донеслось царапанье с другой стороны церкви. Черт, теперь тут их двое. – Ты слышишь где-нибудь гудение жесткого диска или что-то такое? Кери говорила, что все хранится в компьютере. Надо побыстрее.

Дженкс с посеревшим лицом взлетел в слабой вспышке золота с некоторым янтарным оттенком. Будто просачивалось красное зарево снаружи.

– Сейчас посмотрю.

Он полетел прочь, а я со вспотевшими ладонями отследила второй набор когтей, идущий по потолку туда, где копал первый. Первые семь мерзких рож, что сюда прорвутся, тут же будут уложены спать, но если они не каннибалы и не едят своих мертвых сородичей, то сюда припрется куда больше наземных демонов, чем у меня есть сонных зарядов.

Два скребущих звука объединились, и я встрепенулась на резкий треск, предшествовавший глухому удару. Потом крик, отчаянное царапанье когтей по камню и стеклу до самой земли. Я слушала, не решаясь дохнуть или шевельнуться. Горгулья? – подумала я. Здесь есть горгульи? Они свирепо хранят верность своим церквям и защищают их от нападения. Единственное объяснение. Разве что упали оба, но слышалось, будто только один.

Трент с облегчением вздохнул, но я все смотрела в высокие окна, не веря, что это не были просто два неуклюжих наземных демона и сейчас не полезут еще и еще.

– Кажется, проехало, – сказал Трент, и я посмотрела на него недоверчиво:

– Готов ручаться?

– Сюда, ребята, – позвал Дженкс, повисший в воздухе перед белой статуей Богоматери. – Из-под нее какая-то электроника жужжит.

Последний раз глянув на Трента, я сунула пистолет за пояс сзади и пошла от алтаря к Дженксу. Пикси опустился на плечо статуи, как-то очень правильно смотрясь между ее сердцем и нимбом. Трент подошел вместе со мной и прежде, чем успела хоть слово сказать, протянул руки к коленям статуи, определенно собираясь ее отодвинуть.

– Нет! – крикнула я, сама не зная почему – разве что потому, что она единственная на первом этаже не была измазана или осквернена.

Но Трент мрачно нахмурился, и когда я схватила его за плечо, чтобы отдернуть от статуи, он протянул к ней руки.

Через руку, через грудь прошла боль, сводящая мускулы судорогой электрошока. Я услышала вопль Трента и, наверное, отключилась. Потому что следующее, что я помню – я лежу на полу, отлетев фута на четыре, а надо мной парит Дженкс.

– Рэйчел! – вопил он, и когда я приложила руку к гудящей голове, рука двигалась медленнее, чем должна была. Я приподнялась на локтях. – Ты жива? – с тревогой спросил Дженкс.

Я сделала вдох, потом еще один. Блуждающий взгляд упал на Трента – он сидел по-турецки на полу и держался за голову. Из носа у него шла кровь.

– Эльфийский кретин, – буркнула я, чувствуя в ушах собственный пульс. – Кретин эльфийский! – заорала я, и Дженкс отлетел назад, улыбаясь с облегчением.

– Жива, – вздохнул он, и летящие с него искры стали серебристыми.

– Ты не в своем уме? – орала я, и голос отражался эхом от высоких сводов. – Ты не подумал, что она под защитой?

Трент поднял голову:

– На ней сидел Дженкс.

– Дженкс – пикси! – Я продолжала орать, выжигая из себя некоторый страх. – Их никто не принимает всерьез, потому что никто не знает, насколько они опасны, башка твоя тупая бизнесменская! Ты здесь абсолютновне своей стихии, так что сиди на заднице и молчи, ты понял? Ты меня сюда привел? Ну так и не мешай работать профессионалу, иначе из-за твоей неколебимой убежденности «я-тут-самый-умный» мы погибнем все! Я тебе обещала, что буду тебя защищать и доставлю домой целым, но только если ты прекратишь сам фигней страдать. В общем… сиди тихо и не делай ничего!

Это я уже просто выкрикнула, но я действительно взбесилась.

– И спасибо тебе большое, – добавила я, вставая и стараясь избавиться от остатков судороги в руке. – Вот теперь у меня еще и голова болит. Удружил.

Дженкс осклабился, а я поморщилась на собственную несдержанность – непрофессионально это, кричать на клиента.

– Давно пора было поставить его на место, – сказал Дженкс, и я нахмурилась сильнее.

– Вроде того, – ответила я, скованными движениями подходя к статуе и разглядывая благословенную Мать Марию и ее самодовольную усмешку. – Вот теперь как нам образцы взять?

Крылья Дженкса застрекотали тоном выше, а я посмотрела на его удовлетворенную физиономию – и тут же почувствовала, что моя озабоченность прошла.

– Ты уже знаешь, как туда пролезть?

Он кивнул.

– В подножии есть трещина, куда вполне пролезет мышь. Я их достану.

Я с облегчением и громко вздохнула. Магическая защита статуи его не распознала. Он не в счет. Хотя на самом деле в счет, и еще как. Сейчас он снова спасал мою шкуру.

– Дженкс, спасибо тебе, – прошептала я.

– Так для того ж я и здесь, – ответил он, порхнул за спину статуи и исчез.

Значит, открыт мне путь домой. Ну, почти наверняка открыт. Может быть.

В громком молчании я обернулась – Трент все еще возился с кровоточащим носом. От запаха крови проснулись шепоты и шорохи в тенях возле купели, и хотя я знала, что все это – мое воображение, было мне от этого жутковато. Подойдя к границе освященной земли, я села на верхнюю ступеньку и вспомнила, как стояла здесь на свадьбе Трента – прямо перед тем, как его арестовать. Присутствие Трента за спиной я чувствовала, но не обернулась. Он секунд шесть помолчал, потом я услышала, как он встает. Снаружи, от нижнего края входной двери, послышалось царапанье, будто кто-то копает, и меня пробрала дрожь. Звуки начинались и прекращались, будто их кто спугнул, но дверь была куда толще, чем оконные стекла.

Я заставила себя дышать ровно даже тогда, когда Трент остановился от меня в пяти футах и стал молча смотреть. Повернув поясную сумку, я достала остатки воды и допила. Рядом за поясом оказался мой пистолет, и я, достав его, направила в сторону двери.

Трент смерил меня взглядом:

– Это все, что вы намерены делать?

У меня пульс стал быстрее, я глядела на входную дверь, от которой шли скребущие звуки.

– Может, потом перекушу немного, если никто в эти двери не вломится.

Донесся гулкий голос Дженкса.

– Я нашел терминал! Он в бетонной комнате без дверей – протиснулся туда через кабельные каналы. Крыло, блин, порвал. Тинкин хрен, я теряю столько пыльцы, что могу громоотводом служить. Сейчас надо будет еще влезть в систему и разобраться, но справлюсь, только время уйдет.

Я подтянула поближе сумку с колдовскими причиндалами. Если Дженкс поминает имя Тинки всуе, значит, жив и здоров. Солнце взойдет в семь, и Миниас будет свободен. Если мы отсюда к тому времени не уберемся, мало нам не покажется, хоть мы и на святой земле. А деревянная дверь, даже под защитой горгулий, настоящего демона не остановит. Во всяком случае, надолго.

Трент вздохнул, сел на ступеньки, задрав колени чуть ли не до подбородка.

Сидим и ждем.