Текст книги "Последний из страстных вампиров"

Автор книги: Кейти Макалистер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 23

Скажи мне, что Мило безумен.

Тишина, которая встретила мой вопрос, была дезорганизующей.

Скажи мне, что он не прав.

Тео выглядел вдумчивым. Все остальные, включая меня, выглядели ошеломленными на грани равнодушия.

Скажи мне, что я не должна выбирать между твоей душой и длительным существованием целого, проклятого Суд.

Существование Суда не твоя ответственность. Существование иерархии, однако…

Должна быть другая жертва, которую я могу принести. Это не может быть единственной вещью.

Тишина Тео невероятно расстраивала.

Тео? Конечно, должно быть что-то еще?

Я не знаю, сказал он, наконец, горе заполнило мой разум. Я не достаточно знаю о Темных, чтобы знать, сработает ли какая-нибудь еще жертва, но я подозреваю…, Его вздох сжал мое сердце. Я подозреваю, sweetling, что это то, чего тебе будет стоить акт, необходимый для выполнения последней стадии Присоединения.

Вес мира, казалось, опустился на меня, придавливая меня к земле, пока от меня ничего не осталось.

Портия, я подразумеваю то, что я сказал. Только наличие тебя в моей жизни более важно, чем что-нибудь еще. Ты – сильная женщина. Не позволяй Мило управлять тобой с помощью чего-то, о чем ты позже будешь сожалеть.

Я послала Тео грустную улыбку, и расправила плечи.

– Это смешно, – сказала я, наблюдая за морями. Они консультировались друг другом, но взгляды на их лицах не давали мне большой надежды, что их стратегия должна была заключить Мило в кандалы и отклонить его попытки скандального поведения с пустым волнением и веселым смехом.

Террин взглянул в мою сторону. Я сосредоточилась на нем как относительно здравомыслящем человеке, ком-то, кто имел разум, когда я говорила с ним. – Я не могу быть экспертом по вопросу о социальной структуре Суда, но я не могу поверить, что все, что нужно, чтобы организовать все эти выходки достаточно двух человек.

– Это необычная ситуация, – сказал Террин медленно, его глаза были осторожными. – Это не говорит о том, что это беспрецедентно – Суд пережил несколько ренессансов за его историю.

– Что Вы собирались мне сказать, когда я был отозван Портией? – спросил его Тео.

Лицо Террина стало темным.

– Я хотел объяснить Вам, что я почувствовал опасность, внутри которой оказалась Портия. Я не воображал, что все придет в голову так быстро, или я предупредил бы Вас ранее.

– Я не понимаю, – сказала Сара, присоединяясь к нашей небольшой тройке. – Мило хочет переделать Суд? Почему суверен просто не скажет «нет»?

– Суверен поддерживает законы Суда. Технически, вызвать ренессанс – в пределах прав Мило Ли, традиционно, такие вещи достигались при помощи демона вместо члена Суда, но законы таковы, что смертные, также, могут считаться достаточным основанием, чтобы начать разрушение.

– Но почему он хочет переделать Суд? – спросила Сара. – Что он из этого получит?

– Мило – сосуд, – ответил Тео, его глаза рассматривали человека. -Хоуп была добродетелью. Оба находятся внизу иерархии. Сосуды служат смертным, в то время как от добродетели мало пользы, иногда контролируют погоду по распоряжению начальника.

– Мило сказал, что он искал новую работу, – сказала я, внезапно вспомнив беседу, которая у нас была, в то время как он проводил испытание, о котором я не знала. – Почему он просто не пытается получить другую? Почему он сначала должен разрушить целый Суд?

– Это традиция, когда члены Суда, которые провоцируют ренессанс, играют роль в реструктурировании. Это один из способов суверена гарантировать, что только те члены, у которых есть остроумие, интеллект, и общая пригодность, желательная для верхних позиций, отстоят эти позиции.

– Другими словами, – сказала я, чувствуя отвращение от мысли о Мило в позиции власти, – это система, которая вознаграждает анархию.

– Суверен, я верю, предпочитает думать об этом как о выживании самого пригодного, – сказал Террин мягко, вытягивая шею, когда одна из морей указала на него. – Вы извините меня, пожалуйста. Я считаю, их величества хотели проконсультироваться со мной относительно ведения этикета.

– Так, что мы будем делать? – Голос Сары был немного больше чем шепот.

Что сделают моря? Я спросила Тео в то же самое время.

Его глаза горели несколькими оттенками. Он зажал нижнюю губу, признак того, я пришла к выводу, что он был обеспокоен. Я не уверен. Они связаны согласно законам Суда так же, как мы.

Меня не будут использовать таким образом, Тео. Я не позволю Мило использовать нас для своих собственных корыстных целей.

Его рука, обнимающая меня, была почти такая же теплая как восхищение и любовь, которые он лил в меня. Я полагаю, что у нас небольшой выбор, sweetling.

– Что мы будем делать? – повторилась Сара.

Я поцеловала подбородок Тео, стремясь привести в порядок мой спутанный ум.

– Давайте все с начала. Если я закончу седьмое испытание, то я стану добродетелью, правильно?

– Да. – Крошечная небольшая улыбка подняла уголки его рта. Ты невероятно симпатична, когда становишься логичной.

Тогда занимайся измерением моей симпатичности, потому что я собираюсь продолжить.

– Но если я – добродетель, и все еще смертная, тогда Мило имеет основания, чтобы уволить текущий Суд и потребовать реформировать новый, с самим собой во главе комитета реструктурирования.

– Это более или менее верно, да.

– Я предполагаю, что есть своего рода правило, которое заявляет, что он должен быть здесь, чтобы видеть предписанный ренессанс.

Тео пожал плечами.

– Исследование канона Суда никогда не было одним из моих хобби, но я вполне уверен, что член не может призвать к ренессансу, и затем исчезнуть.

– Хм.

– Есть ли какой-нибудь способ, которым море может сделать тебя бессмертной? – спросила Сара.

Тео покачал головой.

– Террин сказал, что, как только ренессанс призвали, только текущие дела могут быть закончены. Введение в должность нового члена Суда считают новым делом.

– Если я не заканчиваю седьмое испытание, тогда ты теряешь все шансы на то, чтобы быть стать членом Суда, и таким образом, твоя душа не возвратится к тебе.

Тео был тих, но мне не надо было изучать его красивые глаза, чтобы почувствовать пустоту в нем. Несмотря на его заявления обратного, оставлять его в этой ситуации на всю оставшуюся часть вечности был не простой выбор.

– Поскольку я вижу, что уравнение, которое создал Мило, неразрешимо в соответствии со сроками, которые он установил. Нет никакого способа, которым мы можем разработать решение по данному ограничению закона Суда.

Сара сжала мою руку.

– Это означает, что это безнадежно? Он победит?

Я посмотрела на Тео, моего красивого Тео, человека, которому я отдала мое сердце, человека, который перенес самый глубокий вид боли, возможной для человека, без жалобы. Было одно решение в моем уме, способное устранить все проблемы, но это требовало так много от меня. В течение нескольких секунд я дрогнула, не уверенная, смогу ли принести необходимую жертву.

Sweetling, почему ты закрыла меня от своих мыслей?

Я знала, что я должна была сделать. Глыба росла в моем горле, причиняла боль и сжималась, поскольку я рассматривала то, что будет означать курс моих действий, каков будет результат.

Портия, меня не беспокоит эта тишина с твоей стороны. Ты что-то придумала, не так ли?

То, чего это требовало от меня, не было легким. Это было, без сомнения, самая трудная вещь, которую я когда-либо делала в моей жизни…, но Тео стоит этого.

Портия! Я требую, чтобы ты поговорила со мной! Мы находимся в этом вместе, женщина. Мне не нравится смысл мученичества, которое, я чувствую, зарождается в тебе.

Я люблю тебя, Тео, сказала я просто, заполняя его всей любовью и счастьем и радостью, которые он дал мне.

Прекрати это. Прекрати смотреть на меня, как будто это в последний раз, когда ты видишь меня. У тебя должна быть вера, чтобы мы пережили это вместе, sweetling.

О, у меня действительно есть вера, Тео. У меня есть вера в тебя. У меня есть вера в нашу любовь. Я буду любить тебя до дня, пока я не прекращу жить, и у меня есть вера в то, что независимо от того, что случилось, ты всегда любил меня.

Портия, остановись…

– Я люблю тебя, – прошептала я напротив его губ, целуя его с каждым атомом любви, которым я обладала. – Я нашла мою веру снова, и это – ты.

Где-нибудь далеко в глубине зазвучал звонок.

– Это седьмое испытание, – выкрикнул Мило, прыгая вперед, чтобы тыкнуть в меня пальцем. – Она закончила его без знания! Она доказала ее веру перед всем Судом! Теперь ренессанс должен начаться!

– Да, – сказала я, моя душа плакала от боли в глазах Тео. – Я доказала мою веру. Я принимаю положение добродетели.

Прежде, чем Тео мог высказать протесты и подозрения, которые я знала, выстраивались внутри него, я отстранилась, закрывая мои глаза и открывая мои широкие объятия, чтобы тянуть необходимые элементы, от окружающей среды.

– Портия, что ты делаешь? – спросила Сара с волнением в голосе. – Тео, что она делает?

– Она тратит впустую себя в глупой вере, что это решит все, – ответил он, его голос был глубоким рычанием, которое отражалось через меня. Я мягко выдвинула его из моего сознания, неспособного сделать то, что я должна была сделать и заверить его в то же самое время.

– Моря сожалеют, что Вы действуете, не проконсультировавшись с ними, – сказал Террин позади меня. – Они надеются смягчить повреждения, которые ваши действия вызвали, но настойчиво просят, чтобы, Вы немедленно прекратили дальнейшие попытки иметь дело с Мило Ли. Они весьма серьезны, я боюсь. Если Вы продолжите, Вы рискуете быть изгнанной от Суда, в который нет никакого возвращения.

Портия, не делай…

– Я должна тебе это, Тео, – сказала я, игнорируя все, когда я сузила мое внимание к острому как бритва центру. – Ветер – главным образом, горизонтальный поток воздуха. Это вызвано силой градиента давления, произведенной неравным нагреванием поверхности Земли.

Вокруг меня, ветер хлестал с достаточной силой, чтобы удивить каждого присутствующего. Я открыла мои глаза, когда женщина завопила, бегущая за шарфом, который был оторван от ее шеи. Толпа массово дала задний ход, их лица были испуганными, когда сформировались черные облака напротив фрески на потолке, гром грохотал зловеще через бальный зал.

– Портия, сейчас не время для демонстрации Подарка, – кричал Тео под вой ветра, который продолжал набирать интенсивность.

Террин встретил мой пристальный взгляд на мгновение, кивнув кратко перед обращением к морям.

– Уходи, пока можешь, – завопила я Саре, затем повернулась и сосредоточилась на двух людях, которые сжались вместе, пятясь медленно назад, подальше от меня. – Вы не можете уйти теперь. Вы еще не видели великий финал! – Я щелкнула пальцем, выпуская сохраненную энергию, которую я собрала, улыбаясь воплям Кэрол от ужаса, когда молния, ударившая в них, окружила их кругом синего электричества.

– Хашмалим! – Голос Дизин вырос из-за шума быстро нарастающего шторма, бури, которую я чувствовала каждым дюймом моего тела. – Схватить ее!

Два плоских черных силуэта неслись ко мне, знакомый ужасный смысл неправильности тянулся за ними и заполнял комнату. Несколько человек выбежали за дверь, в то время как другие толпились в задней части, очевидно, слишком заинтригованные собирающимся кошмаром, чтобы уйти.

Портия, я отказываюсь позволить тебе сделать это! В Сознании Тео был испуг, поскольку он понял мои намерения.

Нет никакого другого пути, моя конфета Тео. Я люблю тебя.

– Хашмалим, сделай свою работу!

Sweetling, моя душа не стоит изгнания…

Драпировки с дальнего конца комнаты, сорванные со стен, крутились в воздухе, сверкая блестящими синими полосами, поскольку торнадо, который я вызвала, ворвался.

Мило, должно быть, понял в тот момент, что я намеревалась сделать. Его лицо было бело и искривлено от ужаса, поскольку он отпихнул свою жену в сторону, прыгнув по ней, чтобы мчаться к самому близкому окну.

Окна в зале разбились внутрь с шумом, который звучал, как будто прибыл из глубин самого Авадона. Мило закричал, поскольку я направила торнадо прямо на него. Я побежала вперед, поскольку Хашмалим достиг меня, уклоняясь от их хватки так же, как я ускользнула от Тео.

– Я не позволю! – Тео проревел мне, устремившись вперед.

– Я не могу позволить ничего кроме этого, – ответила я и, на мгновение, наше существо стало единым. Это был момент самой яркой любви, худшей боли. Я хотела, чтобы это продолжилось всегда.

Кэрол кричала, высокий, стенающий шум, который был поглощен торнадо, когда ее тело захватило вихрем. Мило пробовал уйти, но это поглотило его прежде, чем он мог сделать больше чем прореветь мое имя. Я направила это назад ко мне, когда налетел Хашмалим.

ГЛАВА 24

Время проходило. Я не знаю, сколько, потому что сознание ко мне возвращалось медленно, но когда я восстановила мои чувства, я узнала звук рыдания женщины и мужчины, яростно кричащего во всю мощь его легких.

Я улыбнулась, даже не открывая мои глаза. Мой план сработал. Я не была уверена, будет ли Хашмалим в состоянии извлечь меня из водоворота мощного торнадо, рассчитывая на вероятность того, что они высосут весь беспорядок из Суда и в лимбо.

– Добро пожаловать в Акашу, – сказала я.

Сильные руки дернули меня от земли, держа мою шею в тесках боли. Пятна заплясали у меня перед глазами, когда искаженное лицо Мило плавало в– и не-в-фокусе.

– Ты! Ты сделала это! Ты разрушила все!

– Да, я сделала. Я только рада, что это сработало, – прокаркала я, пиная его в пах, в то же самое время я хлопнула своей ладонью ему в нос. Был восхитительный звук хруста, что я пылко надеялась, была ломка кости. Мило снова закричал, опуская меня, чтобы сжать его гениталии, кровь потекла вниз по его лицу.

– Все кончено, – сказала я жалкому человеку, катающемуся по земле. Я раскинула руки, чтобы выразить скалистый черный пейзаж, которые распространялся в бесконечной равнине страдания. – И это – все, что тебе дал твой злобный план. На это стоит потратить оставшуюся часть вечности, зная, что вы никогда снова не ступите ногой в Суд.

Мило выложил несколько имен для меня, что я чувствовала, лучше всего проигнорировать.

– У меня только один вопрос, – сказала я, озираясь. Акаша выглядела точно так же как тогда, когда я была здесь для испытания. Кэрол билась о насыпь земли рядом, с рыданием, режущим уши. Я прошлась к ней, останавливаясь вне ее досягаемости. – Почему я? Почему ты пришла ко мне, когда я неосторожно вызвал тебя? Конечно, ты не ждала меня, чтобы сделать так?

Она подняла глаза, ее лицо покрывали красные и белые пятна от комбинации слез, муки, и ярости.

– Такое высокомерие! Ты думаешь, что это было для тебя? Ты была не чем иным как удобным козлом отпущения, смертная. Мы уже давно установили Тео Норта как средство потребовать ренессанс – но когда ты встряла на пути, мы решили, что вы двое вместе сделаете точно также. Вы были оба необязательны.

С последним словом она сплюнула. Я отскочила назад, улыбаясь ей. Я уверена, что она думала, что ее слова были язвительными, но я получила огромное удовольствие от факта, что их злые планы использовать нас потерпели неудачу.

Она свалилась в следующей волне рыдания.

– Хорошо. – Я пошла прочь, пробуя быть терпеливой. За маленькой возвышенностью, где мы находились, была неотчетливая дорожка, разделяющая захудалую растительность и валуны, которые лежали на равнинной земле, след изгибался через них к плато (*прим. возвышенная равнина с ровной или волнистой слабо расчленённой поверхностью, ограниченная отчётливыми уступами от соседних равнинных пространств.). Та же самая группа скал была в центре, слабые формы Хашмалимов виднелись между острых скал. – Я предполагаю, что пришло время узнать соседей. Я полагаю, что вам двоим будет прекрасно и без меня?

– Ты тоже никогда не сможешь уйти отсюда, – крикнул мне Мило, вставая на колени. – Ты никогда не увидишь своего Темного. Ты прокляла его к вечности ада, так же, как и себя.

– Нет, – сказала я, касаясь моей груди. – Тео – часть меня. Он всегда будет здесь, во мне. Ничто не может изменить этого, даже изгнание в Акашу.

– Дура, – прорычал Мило, его лицо искривилось гневом и ненавистью. – Он забудет тебя.

Я покачала головой, начав спускаться вниз по дорожке.

– Вам действительно нужно учиться иметь больше веры. Я нашла ее, это стоило усилий.

Он бушевал за моей спиной, швыряя оскорбления, камни, и частички черных кустов, которые усеивали пейзаж. Я увернулась от всего, чувствуя, что предпочитаю провести оставшуюся часть моего существования, разговаривая с Хашмалимами, чем доставлю удовольствие компании Кэрол и Мило. Чем скорее я привыкну к ним, тем лучше для всех нас.

Знакомый смысл невозможности рос ближе, я добралась до Хашмалимов, их плоских, двумерных пустот, по-видимому, впитывающих окружающий свет. Воздух вокруг нас стал более темным, когда я начала подъем к короне, сформированной скалами.

Я использовала каждую унцию силы на дорогу, но что еще я могла сделать со временем?

– Привет, – сказала я, изучая ужасающее черное небытие самого близкого Хашмалима. – Я – Портия Хардинг, и если Вы не возражаете, я должна здесь сказать Вам о человеке, которого я люблю. Его зовут Тео, и он – нефилим.

– Темный – особый элемент. Нефилимы не могут быть членами Суда Божественной Крови, и поскольку я, фактически, член, я должен отказаться от требования на этот особый титул.

Мое сердце подпрыгнуло от хорошо знакомого глубокого, мягкого ирландского голоса, который грохотал внутри меня, пока я не почувствовала его в моей крови. Хашмалим переместился, чтобы показать Тео, стоящего с широко раскрытыми руками.

Я зарыдала от его имени, бросившись на него, сливаясь с ним душой и телом.

– Я не думала, что когда-нибудь увижу тебя снова.

– Я знаю. – Он поцеловал меня один раз, поцелуй, который объемно говорил, что он желал намного большего. – Моя сладкая маленькая добродетель. Заканчила быть мучеником? Хочешь пойти домой?

– Я могу уйти? – Я сжала его еще сильнее, вне себя от радости, обнаружив, что темнота в нем ушла. – Ты вернул свою душу назад. Это сработало?

– Конечно, это сработало. Ты – моя Возлюбленная, – сказал он сухо. – Твой самоотверженный акт закончил Присоединение, вернув мою души. Кроме того, твой храбрый (хотя глупый, и никогда снова не будет предпринят без одобрения полученного сперва от меня) поступок спас Суд. У морей было несколько вещей, которые им нужно было сказать о методе твоего безумия, но после небольшого давления сувереном, они вознаградили твою храбрость, предоставляя тебе полное членство в Суде, также как принять оправдание, которое ты представишь от моего имени.

– Суверен? – Я вглядывалась в его глаза, греясь в жаре любви и счастья, которое сияло там. – Суверен, который никогда не делал свою внешность известной?

– Да. Моря не собирались предоставлять тебе полную отсрочку, но суверен указал, что ты заработала это своим самоотверженным актом.

Моя челюсть немного отвисла.

– Ты видел суверена? Что делает его… ее…, на что это похоже?

Тео рассмеялся, мягко держа язык за зубами, потянув меня к яркой двери света, которая располагалась в самом центре скал. – Да, я видел суверена. Мы все поклялись хранить тайну, таким образом, я не могу рассказать тебе никаких деталей.

– Тео! – Я шлепнула его по руке.

– Хорошо… я предполагаю, что не причинит вреда сказать тебе, что суверен, как известно, следил за вещами, симулируя кое-кого, занимающего незначительное положение в Суде.

– Кого? – Спросила я, мой разум, быстро пробежался по каждому лицу, которое я запомнила там. – Это кто-то, кого мы знаем? Террин? Габриэль? Нет, они не незначительны. Как дапифер? О! Я знаю, что официозный маленький человек представил морей. Я права, не так ли?

Тео только рассмеялся, и поцеловал меня.

– Это не он? Что относительно девочки посыльной, той, которая ездила вокруг на розовом велосипеде? Женщина, продающая хлеб в сквере? Один из людей, которые сидели без дела и сплетничали?

Тео не отвечал, только потянул меня в портал.

– Черт возьми, Тео, я настаиваю как твоя Возлюбленная, скажи мне!

– Нет.

– Хорошо, по крайней мере, скажи мне, почему суверен, внезапно, решил сделать себя известным и вмешаться.

– Подумай об этом по дороге, sweetling. У тебя есть целая вечность, чтобы использовать женскую хитрость, чтобы убедить меня рассказать об этом, – ответил он с озорной вспышкой в его глазах, притягивая меня для поцелуя, от которого, я знала, растаю, не говоря уже об управлении всеми мыслями в моем уме, и радости, которую он принесет мне.

Я была права. Поскольку его рот овладел моим, его язык отмел мое раздражение, чтобы послать мне растущий, знакомый источник экстаза.

Ты хочешь есть, сказала я, чувствуя острую необходимость в нем.

Да. Для тебя.

Потребовалось усилие, но я сумела оторвать мой рот от него, озираясь с удивлением. Мы были в знакомой комнате, той, в которую нас послали, при ожидании слушания.

– Ты – мужчина с многими талантами, – сказала я приглушенным голосом, поскольку он стянул мою рубашку.

– Ах, да, и ты только что начала выявлять их суть. – Он сделал паузу для снятия моей одежды, когда мой живот издал грубое рычание. – Ты предпочла бы поесть сначала?

– Да, – ответила я, сбросив ботинки, штаны, и нижнее белье перед принятием соблазнительной позы на кровати. – Я хотела бы съесть сначала тебя, тогда ты сможешь укусить меня. Кажется справедливо?

– О, да. – Его черные глаза горели желанием, когда он сорвал его собственную одежду, его тело было положительно жгущее, когда он опустил его длину на меня. – Я, возможно, не выжил без тебя, ты знаешь.

– Это сладкое чувство, – пробормотала я между поцелуями, мои руки, деловито поглаживали его спину и бока, повторно знакомя меня с его чрезвычайно покрытыми-шелком стальными мускулами, все пальцы на ногах загибались в экстазе от его поцелуев, переместившихся в место за ухом, что заставило меня дрожать от нетерпения.

Это буквальная правда. Темные, даже искупленные Темные – не могут жить без их Возлюбленных. Таким образом, как ты видишь, sweetling, я не мог позволить тебе жертвовать собой таким способом. Что-то можно было бы сделать.

Его член легко втолкнулся в ту часть меня, которая радостно ожидала его прибытие, пробудившееся напряженные разгоралось, заставляя мои колени скользить вокруг его бедер. Его зубы проникли в мою плоть в то же самое время, он проник в меня, наши тела, умы, и души слились в одно горящее пожарище любви.

Значения его слов впитались, когда я падала от кульминационного момента, который выходил за рамки просто сексуального. Тео перевернул нас так, чтобы я опиралась на него, мое сердце билось напротив его, разделяя один ритм. Я приподняла голову от его влажной груди, поддерживаясь на локте, чтобы посмотреть на него.

– Ты говоришь, что ты заставил суверена вмешиваться? Тебе удалось не только выяснить, кто является сувереном, но ты убедил его… ее… вообще, помогать нам? Ты оказался почти перед непреодолимыми разногласиями, и ты серьезно полагаешь, что не расскажешь мне все об этом, в самых мельчайших деталях?

Его улыбка была ленива, заполнена самодовольным мужским удовлетворением.

– Ты не достаточно убедила меня рассказать, sweetling.

Я села на него, потянув одну его руку за мою спину, другой проследила линию вниз по его влажной груди. Его глаза открылись, запас огня желания, снова начинал тлеть, когда я скатилась к его ногам.

Я улыбнулась, когда его член дернулся в ожидании.

– Тогда я предполагаю, что я только должна стараться усерднее, не так ли?

Пальцы руки позади моей спины стали холодными от снежка, который сформировался в моей ладони.