Текст книги "Жизнь начинается сегодня"

Автор книги: Кейт Уолкер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

В дверь все звонили и звонили. Это стало последней каплей, нервы Элли и без того были взвинчены до предела. Все началось еще со вчерашнего дня, когда зарядил проливной дождь, который так и не закончился к утру.

И бессонная ночь.

Рози плохо себя чувствовала. Не могла заснуть, отказывалась от еды и все время плакала. Элли с трудом уговорила бабушку и Генри отправиться в круиз: те заметили, что правнучка плохо себя чувствует, и хотели остаться дома.

– Не волнуйтесь! Скорее всего, она просто немного простудилась. Честно говоря, она несколько раз чихала ночью. Но ничего страшного! – Элли постаралась успокоить Генри и Марион. – Поезжайте. Я справлюсь. Вы же так давно решили поехать.

Когда их такси отъехало от дома и Элли вернулась к дочери, она поняла, что Рози стало хуже. И только она принялась менять постельное белье в кроватке, как раздался звонок в дверь.

– Да? – резко спросила она, открывая дверь. Но гнев ее исчез, когда она увидела, кто стоит на пороге.

Морган выглядел уставшим, даже измученным. По кругам под глазами Элли сразу же поняла, что он, как и она, всю ночь не спал. К тому же он промок насквозь, и капли дождя медленно стекали по его щекам.

– Я хочу увидеть Рози, – безжизненным голосом сказал он.

– Сейчас не самое лучшее время, – призналась Элли. – Я…

Она не закончила фразу, потому что из детской донесся громкий крик, который заставил ее броситься сломя голову к дочери. Она взяла дочку на руки, нежно обняла ее и принялась напевать ей колыбельную песенку, чтобы хоть немного успокоить.

– Она, похоже, вся горит.

Элли вздрогнула, услышав эти слова. Подняв голову, она увидела Моргана. Тот внимательно смотрел на раскрасневшееся лицо Рози, которое свидетельствовало, что у девочки начался жар. Морган протянул руку и положил ее на лоб девочки, чтобы проверить свою догадку.

– И давно это?

– Нет… Она всю ночь плохо себя чувствовала, но температура стала подниматься только недавно.

Она наклонила лицо к дочери и, прикоснувшись к ее щеке, вздрогнула. Ей показалось, что, пока она ходила открывать дверь, температура у Рози еще подскочила.

– Ты вызвала врача?

– Я собиралась это сделать, но ты позвонил в дверь…

Через мгновение Моргана уже не было в комнате. Через несколько секунд Элли услышала его голос, нервный и настойчивый.

– Он скоро приедет, – сказал он, появившись на пороге детской.

– Ты разговаривал с самим доктором Ренфру? – Элли была удивлена. Она прекрасно представляла себе, как сложно уговорить секретаршу доктора потревожить ее начальника, а тем более вызвать доктора на дом.

– Да, мне удалось уломать его секретаршу, – он криво усмехнулся. – Дай-ка ее мне. Она ведь тяжелая.

– Ничего! – воскликнула Элли. Все ее чувства смешались, и она не знала, что ей делать. – Я справляюсь.

– Тогда хотя бы сядь.

Он практически силой усадил ее на стул, а потом прислонился к стене и с непроницаемым лицом стал наблюдать за ней.

– Ты одна? Генри и Марион уехали? – спросил он через некоторое время.

– Они не хотели уезжать, но я их уговорила. Они так давно запланировали эту поездку!

– Боже мой, Элли! – проворчал Морган. – Ты всегда стремилась быть самостоятельной, но, черт возьми… а кто поедет за лекарствами? У тебя есть машина?

– Я справлюсь. И вообще, ты не имеешь права читать мне лекции о том, как мне ухаживать за собственной дочерью. Кто ты такой?

– Ее отец, – тихо сказал Морган.

– Биологически – да! – воскликнула Элли, больше не сдерживая своих чувств. Ей хотелось отомстить Моргану за вчерашний уход. – Но только биологически. Настоящие отцы не ограничиваются только тем, что дают ребенку жизнь. Они рядом, когда бывает трудно. Они…

– Разве ты мне дала хотя бы один шанс? – перебил он ее. В его голосе рокотала ярость. – Ты мне даже не говорила, что беременна…

Его агрессивная атака напугала Элли.

– Что ты хочешь… – начала она, но мысли путались в голове. – Я думала… Я боялась, что…

По ее лицу было видно, чего она боялась. Она думала, что он будет настаивать на аборте. Ему никогда в жизни не было так плохо, как в это мгновение.

– Боже мой, Элли! – простонал он. – Нет… Ты не могла… Неужели ты предполагала, что я буду требовать от тебя пойти на…

Продолжение мысли Элли прочла в его глазах, в них стоял ужас от одной мысли об аборте. Видно было, что Морган и подумать не мог о таком решении. Как же она ошибалась!

Наступившая тишина была прервана шумом подъехавшей к дому машины.

– Доктор… – начала было Элли, но Морган был намерен закончить разговор.

– Элли, ты мне дашь теперь этот шанс? – спросил он, смотря ей прямо в глаза. – Дашь?

Сердце Элли замерло, она не знала, что ответить. Она не верила ему. Но была ли она права? Даже если нет… Вчера он повернулся к ним спиной и ушел, не сказав ни слова. Об этом тоже нельзя забывать!

Но глаза Моргана говорили о другом – они умоляли ее дать ему шанс. Он взглянул на девочку с такой нежностью, что Элли больше не сомневалась в своем ответе.

– Да, – прошептала она, за что была награждена благодарным взглядом.

– Спасибо, – тихо проговорил Морган. – Обещаю, что ты не пожалеешь об этом. А теперь пойду открою дверь, – добавил он и исчез из комнаты так быстро, что Элли не успела произнести ни слова.

А потом началось самое страшное.

Осмотрев Рози, врач заявил, что девочку нужно срочно везти в больницу. У него возникло подозрение, что у девочки менингит. Услышав диагноз, Элли пришла в ужас. И дальше она все делала как в бреду, совершенно автоматически. До нее едва доходил смысл разговора Моргана и доктора. На обращенные к ней реплики она не реагировала. Когда врач уехал, безвольно позволила Моргану отвести себя к машине и усадить в нее. По извилистым деревенским дорогам они ехали в тишине: Элли пребывала в прострации, а Морган не отрываясь следил за дорогой.

В больнице их сразу окружили внимательные и заботливые врачи и медсестры. Элли прекрасно понимала, что она ничем не может им помочь. Ей оставалось только сидеть и ждать. В конце концов их проводили в палату Рози. Маленькая, беспомощная девочка лежала среди множества самых разнообразных трубочек и проводков, с помощью которых врачи следили за состоянием больной и давали ей лекарства.

Увидев дочку в таком состоянии, Элли почувствовала, как пол уходит у нее из-под ног. К счастью, рядом оказался Морган и подхватил ее. Он не выпускал Элли из своих рук до тех пор, пока она не ощутила, как силы возвращаются к ней.

– О, Морган! – прошептала Элли. – Моя девочка…

– Я понимаю…

Голос у него тоже дрожал. Посмотрев на него, Элли увидела бледного и измученного мужчину. Глаза его предательски поблескивали, выдавая с трудом сдерживаемые слезы, зубы были крепко сжаты.

– О, Морган… – повторила она.

На несколько мгновений они замерли в объятиях друг друга, не говоря ни слова, беззвучно делясь болью, страхом и отчаянием.

– Пойдем сядем, – нежно произнес Морган. – Тебе силы еще понадобятся. Боюсь, что этот день будет очень долгим.

Он оказался прав. Потом на смену долгому дню пришла долгая ночь. Время текло едва заметно. Только приход врача и медсестры показывал, что прошел один или несколько часов. Все они настойчиво предлагали выпить чаю, и Элли нередко соглашалась, но, когда чашку приносили, не могла сделать ни одного глотка.

Морган находился рядом с Элли все время. Сам он был замкнут, напряжен и мрачен, но всячески старался ее поддерживать. Всегда рядом, если она поднимала голову. Всегда готовый сделать что-нибудь для нее, если она попросит. Но так как ей ничего не нужно было, кроме его молчаливого сочувствия, он тихо сидел невдалеке.

На обоях в палате Рози были изображены Винни Пух и его друзья, веселые и улыбающиеся. Но каждый раз, когда Элли смотрела на них, сердце ее сжималось.

– Если что-нибудь с ней случится… – пробормотала Элли дрожащим голосом. – Никогда… Я больше никогда не смогу смотреть на Винни Пуха спокойно.

– Элли! Не надо!

Морган сжал ее свободную левую руку, а правой Элли держала маленькую ручку дочери.

– Ничего не случится! Все будет хорошо! Я только что нашел свою дочь и не могу ее сразу же потерять! Нет! Ни в коем случае!

Элли даже удалось улыбнуться в ответ на его страстную речь.

– А ты можешь… можешь мне это пообещать?

Сжав ее руку еще сильнее, он ответил:

– Нет. Не могу… Но если Рози похожа па свою мать, то она должна быть настоящим бойцом.

– Нет, она очень похожа на своего отца, – мягко заметила Элли. – Такая же упрямая.

– Правда? – Слабая улыбка, промелькнувшая по лицу Моргана, показала, насколько важны для него были эти слова. – Ну, в таком случае она справится. Она обязательно победит болезнь. Она должна!

Время шло. Состояние Рози не ухудшалось, что, по мнению врачей, служило хорошим знаком.

Морган всматривался в лицо дочери, пытаясь найти па нем малейшие признаки улучшения. Усталости он не чувствовал. Ему хотелось действовать, но он ничем не мог помочь и прекрасно знал это.

Оставалось ждать и надеяться.

– Может быть, ты мне расскажешь о Рози? – попросил он.

Элли подняла голову и посмотрела на него усталыми глазами.

– Что ты хочешь, чтобы я о ней рассказала?

– Все… С самого начала. Твоя беременность была тяжелой?

– Ну, мне трудно сказать… Не с чем сравнивать. Конечно, я плохо себя чувствовала по утрам. Часто уставала…

Зачем ему знать о том, как ей было плохо одной?

– Да и еще она решила появиться на свет в самое неподходящее, как мне кажется, время – в три часа утра.

– А как она ведет себя?

– Изумительно. Она практически никогда меня не беспокоила. Засыпала сразу же, как только я просила. Мне очень повезло с ней. Все давалось легко. Хорошо ела. Любила гулять. Радовалась, когда я ей напевала колыбельные песенки. Но больше всего она обожала купаться: брызгаться и плескаться. В итоге мыльные пузыри летали по всей ванной.

Элли отвела свой взгляд от Моргана, не в силах видеть грусть, появившуюся в его глазах. Она догадалась о ее причине: если случится непоправимое, у нее останутся воспоминания о дочери, а у него – нет.

– Скажи, ты ее планировала?

Неожиданный вопрос поразил Элли.

– Кого?

– Я говорю о беременности. Ты планировала…

– Нет! – с ужасом воскликнула молодая женщина. Еще, не дай бог, подумает, что она хотела с помощью ребенка навечно привязать его к себе. – Все было не так. Тогда у меня была жуткая головная боль, и я забыла принять таблетку. К тому времени, как я о ней вспомнила, было уже поздно. Когда обнаружилось, что я беременна, мне было чрезвычайно плохо, запаниковала не на шутку. Можешь мне поверить. Ибо прекрасно знала, что ты категорически против детей…

– Я так часто себе это твердил, что сам поверил, – неожиданно отозвался Морган.

Элли с изумлением уставилась на него, не в силах понять, о чем он говорит.

– Что ты имеешь в виду, Морган? Что значит «сам поверил»?

Он отвел глаза и стал смотреть в окно, но Элли не сомневалась, что за окном он ничего не видит.

– Потом, – резко бросил Морган. – Сейчас не время об этом говорить. Тебе и так тяжело.

– Нет! Объясни мне! Я хочу знать правду!

Сначала ей казалось, что он откажется говорить и промолчит. Но Морган тяжело вздохнул и покорно начал:

– Я узнал об этом, когда мне было около двенадцати лет. – Отсутствие каких-либо эмоций в его голосе произвело на Элли неприятное впечатление. – В то время я начал проявлять интерес к девочкам, и моя мать решила, что наступило время рассказать мне правду о моем отце и объяснить, почему он так сильно напился той ночью.

Морган не уточнил, о какой ночи идет речь, но этого не требовалось. Элли точно знала, что он говорит о ночи, когда его отец выехал на машине па железнодорожные пути прямо перед мчащимся поездом.

– Утром того дня он был у врача, чтобы узнать результаты лабораторных анализов. И врач подтвердил его опасения. Он страдал неизлечимой психической болезнью. Обычно с летальным исходом. Но самое главное, она была наследственной.

– Наследственной, – эхом повторила за ним Элли.

На лице ее появился ужас, когда она поняла, что Морган пытается ей сказать.

– А ты? Ты…

– Риск того, что я заболею, равнялся пятидесяти процентам. Не так уж и мало… – Морган криво усмехнулся. – Если бы я являлся носителем болезни, над всеми моими детьми висела бы точно такая же угроза заполучить ее от меня по наследству.

– О боже! Морган! Ты хочешь сказать, что Рози…

– Нет!

Морган схватил ее за руки и притянул к себе.

– Нет, Элли! Рози не заражена, нет! Но долгое время я боялся, что мои дети могут унаследовать от меня эту ужасную болезнь.

– Морган! Но почему ты так уверен, что Рози не грозит эта опасность?

– У меня отрицательные результаты. Помнишь, я говорил тебе, что собираюсь пройти полный медицинский осмотр? Я согласился пройти все необходимые анализы. По их результатам врачи успокоили меня, сказав, что я не являюсь носителем болезни. Я здоров на все сто процентов. – Он хмыкнул. – Врачи даже предположили, что, вероятно, Джейк не был моим настоящим отцом. Похоже, моя мама просто не знала, кто им был на самом деле.

– Но ты столько времени думал, что… – Элли вздрогнула. – Морган, когда мы были вместе, ты считал, что…

Его молчание было достаточным ответом на ее вопрос.

– Именно поэтому ты не хотел иметь детей?

– Я полагал, что не имею права рисковать их здоровьем. Вдруг они бы оказались инфицированными? И я убедил себя в том, что дети в жизни не главное и что мне даже не хочется их иметь. А потом я уже настолько свыкся с этой мыслью, что и думать иначе не мог.

– Но тогда почему ты вдруг решил сделать анализы?

– Знаешь, долгое время это не имело для меня никакого значения. Считал, что, кроме меня, это никого не коснется. Вопрос о детях тоже был неактуален, так как я не встречал ни одной женщины, которую хотел бы видеть в качестве жены и матери моих детей. И… черт возьми, должен признаться, я был самым настоящим трусом. Просто-напросто боялся идти к врачу. Скажет – болен, и как жить тогда? Лучше, думал, жить в неведении, надеясь на лучшее. А почувствую, что здоровье ухудшается, значит, такова судьба.

– Я бы не назвала такое поведение трусостью, – ласково проговорила Элли. – Любое решение в такой ситуации дается нелегко.

– Но из-за моей глупости и боязни посмотреть правде в глаза я лишил себя радости увидеть новорожденную дочку. Более того, я пропустил целый год ее жизни!

– Морган… – начала она, не зная, как успокоить его. – Когда… Когда все это закончится… Ты и Рози…

Но Морган ее не слушал. Повернув голову, он напряженно смотрел на мужчину, стоявшего в дверном проеме.

Врач Рози!

– Мистер и миссис Торнтон…

Вполне объяснимая ошибка. Ведь, приехав в больницу, Элли, не подумав, записала дочь как Рози Торнтон. Она украдкой покосилась на Моргана, пытаясь понять его реакцию.

Тот побледнел.

– Как там наша девочка? – негромко произнес он.

– Морган… – вцепилась в него Элли, догадавшись, что сейчас, возможно, решится судьба Рози.

Она пыталась разобрать, что говорит доктор, но смысл слов не доходил до нее.

– Что? – напряженным голосом переспросила она. – Что вы говорите?

– Это не менингит, мой ангел, – ответил ей вместо врача Морган. – У нее какой-то вирус, но не менингит. Она выздоровеет. С ней все будет хорошо…

Элли едва верила своим ушам. Но доктор кивал, а Морган радостно улыбался.

– Ваша дочь больна, но мы уверены, что она полностью поправится.

– Моя дорогая Рози… – воскликнула Элли, и слезы потекли у нее по щекам.

Без поддержки Моргана она бы не устояла на ногах, но он уже держал ее за талию. И, уткнувшись головой в его грудь, она дала волю чувствам и не стала сдерживать льющиеся слезы.

Морган плотнее прижал Элли к себе и крепко обнял, понимая, что именно этого ей сейчас хочется больше всего – чувствовать себя как за каменной стеной.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

– Простите, мисс Торнтон, – экономка Моргана в его лондонской квартире была заметно расстроена. – Девочка спала, когда я пять минут назад заходила к ней. Не представляю, что могло ее разбудить.

– Все в порядке, миссис Коул, – Элли постаралась успокоить пожилую женщину. – Мы приехали, вот она и проснулась.

Наверняка Рози разбудил голос Моргана, с улыбкой подумала Элли. Девочка обожала папу. Как и он ее!

Едва миссис Коул уехала па такси домой, Морган поспешил наверх к Рози и через минуту спустился вниз, неся на руках довольную девочку.

– Тебе следовало вновь уложить ее! – Элли постаралась придать своему голосу необходимую строгость, но вряд ли у нее это получилось. Вид Моргана, все еще одетого в официальный черный костюм, с Рози на руках производил неизгладимое впечатление. Он излучал любовь и сексуальность.

– Рози совсем не больна, – продолжила Элли. – Не стоит так все время суетиться.

– Да я и не суечусь, – возразил он. – Мне просто захотелось, чтобы и она приняла участие в сегодняшнем празднике. Взгляни, чудовище, – добавил он, обратившись к Рози. – Вот что твой папочка выиграл.

С этими словами он показал Рози золотой «Оскар» за лучший киносценарий, полученный им на вечерней церемонии. Девочка тотчас же протянула ручонки и попыталась ухватить заинтересовавшую ее вещь.

– Дада, дуду…

– Она говорит, что у нее самый умный в мире папа, – с гордостью перевел Морган детский лепет.

– Однако не столь умный, чтобы понять, как надо обращаться с маленькими девочками. Ты ее растормошил, теперь долго не заснет, – кисло сказала Элли. – Надеюсь, ты побудешь с ней до тех пор, пока она снова не захочет спать?

Сердце молодой женщины разрывалось от переполнявших ее чувств. Воссоединение Моргана с Рози, их все возрастающая дружба доставляли ей великую радость, но вместе с тем ее тревожила мысль, что, несмотря на очевидное желание Моргана быть с дочкой вместе, по-настоящему войти в ее жизнь, он пока не проронил ни единого слова о своих планах на будущее.

Он любит Рози, но любит ли он ее маму? Этот вопрос мучил Элли. Ей пришли на ум слова, сказанные Морганом в первую ночь болезни Рози: «Я не встречал ни одной женщины, которую хотел бы видеть в качестве жены и матери моих детей». Не стоит забывать эти слова.

– Я уже говорил тебе, что ты сегодня потрясающе выглядишь? – внезапно раздался у самого ее уха шепот Моргана. Элли чуть откинулась назад и, подняв голову, встретила его прямой взгляд, в котором горело откровенное желание. Так он еще ни разу не смотрел на нее с того дня, как узнал всю правду о рождении Рози.

– Морган… – хрипло произнесла Элли, а руки ее, помимо воли, каким-то зовущим жестом легли на бедра.

– Ты прекрасна, – хрипло, как и она, продолжил Морган. – Я был горд, что со мной пришла такая красавица.

– Поверь, мне было не менее приятно находиться там рядом с тобой, – не осталась в долгу Элли, а потом, чтобы скрыть охватившее ее смущение, добавила, постаравшись придать голосу будничный тон: – Тебе не кажется, что Рози уже устала?

И в самом деле, когда Морган впервые упомянул в разговоре о предстоящей церемонии награждения, она не могла даже подумать, что будет присутствовать на ней вместе с ним и Рози. Рози… Морган всем говорил, что она его дочь. Про то, что с ним находится его будущая жена, он никому не сказал. Значит, это не входило в его планы. И вообще, они постепенно отдаляются друг от друга. Здесь, в Лондоне, у них отдельные спальни, и легко догадаться, почему.

Молодая женщина снова взглянула в глаза Моргана, но возникшее очарование исчезло, как будто между ними внезапно вновь возникла холодная стеклянная стена, которая позволяет видеть друг друга, но не пропускает сквозь себя тепло.

– Ты права, – кивнул головой Морган. – Рози давно уже пора спать. Пойдем, малышка, – шепнул он Рози. – Маленьким девочкам, которые только-только выздоровели, нужен хороший сон.

В дверях Морган обернулся и бросил Элли:

– Не сделаешь нам кофе?

Хорошая идея, согласилась про себя Элли: кофе поможет ей согреться. Но вот сможет ли он отогреть ее охваченное холодом сердце, она сильно сомневалась.

Пока Рози болела и врачи беспокоились из-за державшейся высокой температуры, все было по-другому. Морган ни на шаг не отходил от Элли, всячески поддерживал ее и заботился, как только мог, о Рози. Двое взрослых, страдающих из-за болезни одной маленькой девочки, стали как бы одним существом.

Элли внезапно вспомнила один до глубины души тронувший ее эпизод их дежурства возле больной Рози.

После трех ужасных ночей, проведенных рядом с кроваткой дочери, Элли была утомлена до предела. Она заснула прямо в кресле, а проснувшись, поняла, что Морган отнес ее на кровать в специальную комнату отдыха в больнице.

Взглянув на часы, Элли, к своему ужасу, увидела, что время уже приближалось к двенадцати. Бросившись в палату к Рози, она обнаружила Моргана все так же сидящим в кресле рядом с кроватью. И несмотря на то, что сон сморил и этого сильного мужчину, одна его рука по-прежнему сжимала пальчики Рози.

– Вхожу на кухню, а тут все как в старые добрые времена, – внезапно раздался позади Элли голос Моргана. Он сразу вернул ей чувство реальности.

– Не совсем… – начала молодая женщина. Но, обернувшись, она почувствовала, как слова застыли у нее на языке. Взгляд Моргана снова был полон страсти. Под этим горячим, соблазняющим взглядом кожу Элли слегка покалывало.

– Может быть, но все равно замечательно, что ты здесь спустя столько времени.

– Да, мы… были довольно счастливы тут, – дрогнувшим голосом произнесла Элли.

– Довольно, по не полностью? Ты это хочешь сказать? – переспросил Морган. Он сделал несколько шагов и теперь стоял в опасной близости от нее. – Что же держало нас вместе? – тихо продолжил он. Его мурлыкающий голос сводил Элли с ума. Она не знала, как ей вести себя, как скрыть охватившее ее желание. Тут Морган приблизился к ней вплотную, и его руки легли ей на плечи. Элли забила дрожь: едва взглянув на Моргана, она поняла, что тот догадывается о желании, которое она безуспешно пытается держать под контролем.

– О да, – сказал он, на губах его играла легкая торжествующая улыбка. – Да, дорогая, вот что держало нас вместе.

Одной рукой Морган взял ее за подбородок, а другой сильно прижал к себе. И при первом же прикосновении его губ безумная страсть вспыхнула в ней, как вспыхивает хворост от поднесенной к нему зажженной спички.

– Даже в последнюю ночь перед твоим уходом желание соединило нас, – прошептал он тихо-тихо. – Оно никогда не исчезало.

Пожалуйста, не вспоминай об этом, молча просила Элли. Она закрыла глаза, и в ее мозгу пронеслась та самая ночь, о которой говорил Морган. Тогда она знала, что завтра уйдет от него, и каждое прикосновение Моргана отзывалось в ней болью. Болью, смешанной с наслаждением. Ее обостренные чувства и напряженные нервы слили воедино страдание и удовольствие. Та ночь навсегда осталась для Элли самым сладким и вместе с тем самым горьким воспоминанием об их прежней совместной жизни. И теперь она чувствовала то же.

– Элли, я хочу тебя. Ты нужна мне. Снова… – дыхание Моргана было теплым и сладким, как и его голос.

Откуда взять силы, чтобы сопротивляться ему да и себе заодно. Ее разум мог говорить что угодно, но тело знало гораздо лучше, что ему нужно.

Когда Морган крепко обнял Элли и начал безостановочно целовать, молодая женщина поняла: ей уже не важно, какое название давать тому, чем они собираются заниматься. Она называла это любовью, он – желанием. Не все ли равно?

– Элли! – вопросительно протянул Морган.

– Да! – выдохнула она в ответ. – Да, Морган, да.

Казалось все ее существо сказало это простенькое слово: да. Самое главное было любить и быть любимой. К тому же разве найдешь лучший способ забыть обо всем на свете, и в частности обо всех мучивших ее проблемах.

Дальнейшее, казалось, было частью сладчайшего сна. Затуманенное страстью сознание едва отметило необычайную скорость, с которой ее бархатное платье оказалось на земле, так же как и вечерний костюм Моргана.

Все, что было нужно Элли, – это полное слияние с Морганом, наивысшая форма единения мужчины и женщины. К тому же каждое прикосновение Моргана, каждый его поцелуй возвращал ей кусочек того прежнего счастья, которое недавно казалось ей утраченным навсегда. Нет, что-то от него все-таки осталось, подумала Элли, и ее глаза слегка затуманились слезами. Но тут Морган снова приник к ее рту в жарком поцелуе, и все слова исчезли, кроме одного слова – имени мужчины, целующего ее.

– Морган, – почти кричала она. – О, Морган, Морган…

В груди у Элли как будто горел огонь, а его языки лизали все ее тело, проникая глубоко в сознание. Она восхищалась широкими плечами Моргана, мускулистой грудью, плоским животом, сильными бедрами. Аромат его тела щекотал ей ноздри, опьяняя и возбуждая.

Элли любовалась Морганом, но взглянуть ему в глаза боялась. Она не смогла бы вынести, если бы увидела там лишь голую страсть и ни капли любви, которая была ей так необходима.

В желании Моргана Элли не сомневалась. Каждое прикосновение, каждый поцелуй, каждое движение его тела говорили сами за себя. Но чувствует ли Морган хоть немного любви, без которой страсть превращается в обыкновенную похоть? Элли боялась узнать ответ на этот вопрос.

Закрыв глаза, молодая женщина полностью отдалась чувствам, наслаждаясь каждым новым ощущением. Через некоторое время внутри нее как будто что-то взорвалось и границы сознания растворились в окружающем пространстве. Давно она не чувствовала такого острого и всепоглощающего ощущения счастья и в то же время умиротворения.

Элли долго лежала без движения, уставшая и слегка опустошенная от пережитых эмоций. Но внезапно Морган, резко отодвинувшись от нее, встал и принялся натягивать брюки. Потом подобрал с пола ее платье и кинул на постель.

– Оденься, – приказал он.

Элли ничего не понимала. Что могло так резко изменить его настроение?

– Морган? – спросила она. – В чем дело?

На его лице явственно проступила мрачноватая решимость, а голубые глаза приобрели холодное выражение. Он подождал, пока она оделась, а затем сказал:

– Элли, я хочу серьезно с тобой поговорить. Так больше не может продолжаться. Ты должна выйти за меня замуж.

– Должна? – недоуменно переспросила Элли. – Должна? Это почему же?

– По-моему, все очевидно, – заметил Морган. – Из-за Рози. Я хочу, чтобы у нее была настоящая семья, хочу дать ей мою фамилию.

Ну, конечно. Она могла догадаться, какие мысли бродят у него в голове. Разве не говорил Морган когда-то: «Знаешь, если бы ты забеременела от меня, все было бы по-другому. Я был бы обязан жениться на тебе».

– Но у Рози уже есть фамилия, – запротестовала Элли. – И она ее полностью устраивает. Другая ей не нужна.

Глаза Моргана потемнели, ярость буквально забурлила в нем, и Элли в испуге отшатнулась.

– Да, ее зовут Рози Торнтон, – возмущенно сказал Морган. – А должно быть – Рози Стаффорд. Я оплачиваю больничные расходы, а девочка не носит мое имя, понимаешь ли ты, как я себя при этом чувствую?

– А ты думаешь, что деньги сделают тебя отцом? – саркастически поинтересовалась Элли.

Вопрос прозвучал грубо, но по-иному она не могла: слишком велика была ее собственная боль. Элли хотелось убежать и никогда больше не встречаться с Морганом.

– Нет, деньги не делают меня ее отцом, – гневно повторил он ее слова. – Но я отец Рози хотя бы потому, что все эти дни, проведенные в больнице, жил любовью и отчаянием, понимая свою беспомощность. Я бы не раздумывая поменялся с ней местами, будь такая возможность. Вот что делает меня ее настоящим отцом.

Яростные фразы Моргана больно укололи Элли. Она действительно была несправедлива к нему.

– Прости меня, – шепнула она. – Мне не стоило так говорить. Пожалуйста, прости меня. Ты замечательный отец. Болезнь Рози была для тебя как бы боевым крещением, и ты справился просто отлично.

– Я не мог по-другому. Я так боялся… – ответил ей Морган. – Рози моя дочь, – нежность в его голосе сказала Элли гораздо лучше любых слов о чувствах этого сильного мужчины к маленькой девочке. – Мы похожи как две капли воды, и я хочу, чтобы она носила мою фамилию, так ты выйдешь за меня замуж?

– Замуж? За тебя? Никогда, – резко ответила Элли. Как она могла согласиться на подобное – выйти замуж за человека, который не любит ее, за человека, сделавшего ей предложение, лишь повинуясь чувству долга. – Но не беспокойся. Я не стану препятствовать тебе. Пожалуйста, ты можешь видеться с ней, сколько захочешь.

У Моргана возникло ощущение, как будто его ударили. Неужели Элли думает, что ему этого достаточно? Видеть ее и Рози по каким-то особым дням?

– Это совсем не то, чего я хочу, – взорвался он. – Рози нужен настоящий отец. И не хочу я думать, что вскоре какой-нибудь мужчина…

– Какой мужчина? – переспросила Элли. Она встала напротив Моргана и теперь смотрела ему прямо в глаза. – Нет никакого другого мужчины, никогда не было…

– И никогда не будет, – поспешно закончил за нее Морган. – Я не позволю никому занять мое место.

Молодая женщина похолодела при мысли, куда же ведет весь этот разговор.

– Чего же ты хочешь, Морган, скажи мне.

– А разве это не понятно? – бросил он с вызовом. – Я хочу иметь нормальную семью. Которой был лишен в детстве. Не хочу быть воскресным папой…

Она не позволит ему забрать Рози, подумала Элли. Ни за что!

– Я не отдам тебе Рози. Даже не думай об этом. Я ее мать и мое место рядом с ней!

– Я не требую от тебя отдать мне Рози, – возмутился Морган. – Я хочу, чтобы мы жили все вместе.

Элли с трудом удержалась, чтобы не высказать ему все, что она о нем думает. Опять им руководит это его чертово чувство долга!

– Ты предлагаешь мне выйти за тебя замуж для того, чтобы получить Рози? – спросила она голосом, лишенным всякого выражения.

– Чтобы получить и Рози, и тебя, – ответил он. – Как ты можешь думать, что я попытаюсь разлучить вас. Элли, хотя между нами нет ничего, кроме секса…

Как же он откровенен, с отчаянием подумала Элли. И как ей больно. Но следующие слова Моргана перевернули все с ног на голову.

– По крайней мере, с твоей стороны…

– С моей?.. – удивлению Элли не было предела. – Когда же я такое говорила?..

– Да, ладно, – резко прервал он ее. – Тебе и не нужно было ничего говорить. Когда я занимался с тобой любовью, ты даже в лицо мне пи разу не посмотрела.

– Потому что я боялась… – тихонько прошептала Элли, но Морган услышал, и глаза его снова потемнели.

– Что ты сказала?

– Потому что я боялась… – почти закричала Элли. Наступило время сказать ему всю правду. – Я боялась взглянуть на тебя, потому что, не найдя в твоих глазах ни капли любви, не вынесла бы этого.

– Лю-бви? – по слогам удивленно переспросил Морган. – А это было разве важно для тебя?

– Ну, конечно! Я не могла бы заниматься с тобой сексом без любви.

– И ты считала, что я не люблю тебя? – неестественно тихо произнес он. – Так, значит, ты любишь меня?