Текст книги "Полюбить дьявола"
Автор книги: Кейт Мур
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)
Глава 16
После двух он снова зажег лампы, Хотя старинные панели, которыми была обшита его комната, заглушали звон колоколов на соседних колокольнях, этой ночью он слышал, как отбивают каждый час.
Елена проснулась не сразу, и он разрешил себе удовольствие посмотреть на нее, пока одевался. Он вытащил ее из среды бесчестных мужчин, совершенно не думая о ее истинной цене. Даже он, предложивший безумную цену, чтобы вытащить Елену из их рук, недооценил ее.
У нее было больше храбрости, чем у него, потому что она пошла на Марча, имея в своем распоряжении только ум и царственную личину. Неудачи не остановили ее, и Уилл не остановил ее ни своими насмешками, ни своим желанием. Чтобы помочь Елене этой ночью, он пустит в ход все свои умения и инстинкты, отточенные за время службы.
Он коснулся плеча Елены, такого теплого и шелковистого, что чуть не застонал, и она открыла глаза, глубокие карие глаза с царственными искрами золотого и фиалкового цвета, глаза, которые, казалось, знали его лучше, чем знал он сам.
– Пора?
Он кивнул.
Она встала, не стыдясь и не прикрываясь, и начала одеваться.
– Надеюсь, вы не ждете от меня никаких неожиданных проявлений галантности?
– Только помощи в осуществлении нашего плана. – Она взяла полоску батиста с кучи своей одежды и обмотала груди.
Лежавший перед дверью на улицу мастифф тихо зарычал, и она успокоила собаку одним словом. Уилл схватил Елену за руку.
– Один поцелуй на счастье, милочка?
Она приподнялась на цыпочки и встретилась с ним губами. Потом оборвала поцелуй, и они вышли на темную улицу.
В проулке позади заведения Марча Уилл напомнил:
– Мои правила, милочка.
Украденный Еленой ключ открыл дверь на кухню. Уилл Джоунз вошел первым, двигаясь быстро и уверенно, а Елена медлила, приспосабливалась к темноте. Отблески огня в очаге очерчивали столы, стулья и шкафы с посудой. На мгновение натянутые нервы заставили Елену похолодеть. Если она пошевелится, то налетит на что-нибудь. Единственной причиной ее пребывания в Лондоне был вот этот шанс спасти мать. Она должна сосредоточиться на деле, а не на своих страхах. Они могут встретить кого-нибудь из людей Марча, но Уилл Джоунз вооружен, и если он показал ей нож у себя в рукаве, это значит, что где-то на нем спрятано и другое оружие.
Из кухни они вышли в холл, разветвляющийся на длинный темный проход под домом и на короткий проход, ведущий к каким-то ступенькам. Уилл Джоунз открыл жестяной фонарик, выпустив из него на волю луч единственной свечи. При этом свете стало видно ряд закрытых на засовы дверей. На одной двери свисала пара висячих замков. Хотя Уилл Джоунз отверг подвал как место нахождения тайных досье Марча, он бросил долгий взгляд на этот проход, прежде чем они поднялись по лестнице в главную часть дома.
Оказавшись на первом этаже, они прокрались в темноте мимо спальни. Елена знала, что Уилл считает каждый шаг, полагаясь на свое знание чертежей Хардинга. Он остановился, и Елена почувствовала перемену в окружающем их пространстве. Уилл схватил ее за руку в тот же момент, когда она узнала место – это был темный колодец, сохранившийся в ее одурманенной памяти.
Они стояли в темноте между двумя светлыми мраморными колоннами. Слабый свет падал от факелов, горевших высоко над ними, там, где открытая балюстрада обозначала верхний этаж. В памяти Елены мелькнуло мгновенное воспоминание о том, как она перегнулась через эту балюстраду. Когда ее глаза привыкли к темноте, она увидела, что комната эта была библиотекой, а не колодцем, ее двойная высота поддерживалась восьмью великолепными колоннами, изогнутая стена между колоннами от нижнего этажа до верхнего была уставлена книгами. Эта картина объясняла слова Нейта Уайлда о том, что он проводил время в борделе, читая книги в библиотеке.
– Проклятие! Марч купил дом из-за этой комнаты. – Уилл Джоунз протянул в темноте руку за книгой. Оказалось, что книги стоят очень плотно, и он с трудом вытащил одну из них. Он передал Елене маленький жестяной фонарик, повернул книгу в руке, открыл ее и пролистал страницы. Книга была настоящая. Он взял ее за корешок и слегка встряхнул. Ничего. Уилл достал другую книгу и еще одну и медленно, осторожно, бесшумно повторил свои действия.
В конце первой полки из очередной книги выскользнуло какое-то письмо. Он отошел назад, в холл, и, поднеся письмо к свету, быстро прочел его. Потом перевел взгляд с письма на корешок книги, которую держал в руке.
– Это дьявольская система хранения досье. Не иначе как по алфавиту. Должно быть, Марч хранит здесь сотни документов. – Он показал Елене, что первая буква подписи соответствует первой букве в имени автора на корешке книги. – Вам понятно, где искать то, что вам нужно?
Он поднял руку с растопыренными пальцами. Это был их условный знак. Пять минут. Он дал ей только пять минут. После этого свеча догорит. И когда она догорит, с ним или без него, с тем, ради чего она пришла сюда, или без этого, но Елена должна в назначенном месте найти Хардинга. Уилл заставил ее поклясться в этом.
Теперь он отдал ей свое осветительное устройство. Это устройство, эта свеча была напоминанием о том, как мала вероятность, что Елена сможет спасти свою мать. Он шагнул назад в темноту и исчез. Теперь до Елены не доносилось ни звука.
Она повернулась к стене библиотеки, двигаясь осторожно, читая надписи на корешках. На середине своего продвижения вокруг комнаты она поняла, что буква «Р» – та, которая ей нужна, – находится над одним из широких пролетов между колоннами. Она огляделась в поисках лестницы, но ничего не нашла, хотя и заметила высокие железные перила, за которые обычно зацепляется такая лестница. Никаких лестниц. Это заставило Елену усомниться в их теории. Быть может, здесь применена другая система, не по фамилиям, а по числам? Она протянула руку к томику Поупа, вытащила его из тесного ряда соседних книг и осторожно потрясла страницы. Письмо вылетело и упало к ее ногам. Елена наклонилась, чтобы подобрать его, и прочла подпись: «Пелгрейв».
Тогда она повернулась лицом к комнате, изучая обстановку – тяжелый письменный стол, пара кресел с подголовниками, оттоманка. Даже встав на сиденье кресла, она не сможет дотянуться до нужной высоты. Елена велела себе посмотреть еще раз. Ничего. Она медленно втянула в себя воздух. Не может же она подойти к цели так близко и потерпеть неудачу. Она повернулась к полкам, поставила ногу на полку, схватилась обеими руками за верхнюю полку и подтянулась. Полка выдержала.
Елена не могла карабкаться вверх и держать в руках свечку. Она спустилась вниз, поставила кресло рядом с нужной полкой и повесила на него свой маленький светильник. Потом снова принялась карабкаться по полкам. Когда нога была на пятой полке, у Елены от высоты закружилась голова. Руки дрожали от напряжения, а внизу мерцал маленький огонек.
Пульс отдавался в ушах. В голове звучали какие-то голоса. Елене казалось, что она слышит, как отец говорит: «Слабость имя тебе, о, женщина»,как что-то умоляюще бормочет мать, и сухое «милочка»Уилла Джоунза. Она прижалась лбом к полке и выгнала из головы мужские насмешки. Теперь значение имеет только ее мать. Елена открыла глаза и прочла надписи на корешках книг, стоящих между колонн. Рив, Рейнольдс, Ричардсон, Робертсон, Руссо, Раймер.
Огонек снова затрещал. Если Марч действительно хранит письма ее матери, они скорее всего в одной из этих книг, и у нее есть шанс выбрать нужную книгу. Руссо. Книга была почти последней из тех, до которых Елена могла дотянуться. Она пододвинулась как можно ближе и потянулась, пока пальцы, которыми она держалась за полку, не свела судорога, а в левом плече что-то негромко хрустнуло. Средний палец правой руки коснулся корешка Руссо.
Елена потянулась дальше, не обращая внимания на напряжение в плече. Ногтем она зацепила Руссо за верхнюю часть корешка и потянула его, пока он не сдвинулся с места. Она смогла ухватить корешок пальцами и вытащить. Дрожащая левая рука готова была выпустить полку, но Елена положила Руссо на выступ, а сама обеими руками уцепилась за полку.
Уилл шел быстро. Он колебался, оставив Елену одну на пять обещанных минут. Мысли о Лири, о Кирпичной Морде и о Марче отвлекали его. Уилл не верил, что Марч уехал из Лондона. Отчаяние Елены было знаком, что Марч рядом и становится опрометчивым в своих попытках выжать деньги из тех, кто находился в его власти. Тот, кого Елена хотела спасти от Марча, не был обычным простаком, попавшим во власть этого человека. А слежка, которой занимался в этом квартале Касл, предполагала, что Марч хранит у себя в заведении что-то опасное. Уиллу не нравилось целое, в которое складывались все эти детали.
Он оказался на черной лестнице, прошел через кухню и вошел в длинный коридор – на все потребовалась одна минута. Он не собирался оставлять Елену одну ни на секунду дольше, чем обещал.
Все двери по коридору имели легкие скользящие засовы наверху и внизу, кроме одной, которую он уже заметил раньше, там на засовах висели два замка. Уилл усмехнулся в темноте. Положись на любителя, и он непременно выдаст свой тайник. Уилл сунул отмычку в первый замок, потом во второй и вошел в глубокую тьму маленькой кладовой. Его вытянутая рука сразу же коснулась кучи грубых упаковочных клетей.
Он успокоил свой рассудок, сосредоточился на ощущениях, а руки пересчитывали клети. В этой комнате, наверное, когда-то хранили пиво и вино. Здесь пахло прокисшими напитками, сыростью и затхлостью. И еще здесь был запах свежераспиленного дерева – так пахли сами клети – и запах соломы, которую используют при упаковке. И что-то еще. Уилл ждал, пока в его голове нити более слабых запахов высвободятся из-под более сильных. Под запахом упаковочной соломы таился еще один запах, который он хорошо знал, – так пахнет смазка для винтовок.
Уилл насчитал по меньшей мере два десятка клетей по четыре в ряд, по пять в высоту. Они заполняли комнату так, что обойти вокруг было возможно. Он вынул из рукава нож и поддел им конец одной дощечки там, где она сходилась с другой. Потом вытащил эту дощечку, сунул руку в солому и на ощупь понял, что это холодный стальной штык – лучший друг британского солдата. Уилл провел рукой по ружейному ложу, проверяя свое подозрение относительно производителя ружья. Тридцать дюймов – чуть больше или чуть меньше. Сомнений не было. Длина ложа, особый желобок на прикладе говорили, что это ружье Бейкера.
Марч продает оружие. Вопрос – кому.
Когда Уилл поместил дощечку на место, рука у него слегка дрожала. Он уже и раньше оказывался наедине с опасными сведениями, в Испании, во Франции, но не в центре Лондона. Раньше он всегда точно знал, куда отнести эти сведения. Но здесь он недоумевал. Что знает Касл? Кто собирается воспользоваться этим оружием и против кого? Выследил ли Касл покупателей Марча? Вопросы множились у него в голове, пока Уилл заметал следы. Он проскользнул в коридор, закрыл за собой дверь, повесил на место замки, движения его были быстрыми и точными. Нужно увести Елену из этого дома прежде, чем он сумеет привести сюда представителей власти.
Дойдя до лестницы, он услышал громкий звук – это книга упала на мраморный пол. Елена. Быстро – Уилл сам не ожидал от себя умения двигаться с такой быстротой – он дошел до входа в библиотеку.
Слишком поздно. Она прижималась к книгам, стоя наверху и дрожащими руками держась за полку. Потрескивающий огонек в его фонарике отбрасывал тень на корешки книг. Уилл посмотрел на эти корешки и увидел, что справа от нее, на полке между колоннами, не хватает одной книги. Она взяла всего одну книгу. Проклятие. Она тоже любитель.
– Какой целеустремленный вор, – протяжно проговорил мужской голос.
Марч зажег лампу на письменном столе и вышел на середину библиотеки. Его гладкое лицо было ярко освещено. Уилл отступил в темноту коридора. Он ничего не мог поделать с архитектурой здания, которая не давала ему возможности обойти вокруг библиотеки, чтобы появиться за спиной Елены или Марча.
– Бежать некуда, так что тебе лучше сойти вниз, малый. – Марч был одет в дорожное платье – плащ с капюшоном, шляпу, сапоги. Это соответствовало предположениям Уилла насчет того, что Марч старается собрать как можно больше наличных, прежде чем бежать из города.
Он хотя бы принимает Елену за мальчика. Пока что.
Когда ее ноги коснулись пола, она чуть не упала, но удержалась и повернулась к Марчу. Она стояла за пределами прямого света фонарика, но Уилл видел, что она слегка дрожит. Он посмотрел на пол, где лежала вынутая книга. Тонкий красный томик лежал на виду, на мраморном полу под полкой, с которой он упал. Вынула ли она оттуда свои письма?
Елена заговорила, подражая произношению Нейта Уайлда:
– Да я не ворую, сэр. Просто читаю. У вас здесь мощная библиотека, сэр.
– Ах, но ведь уже очень поздно для чтения, и читаешь ты такие необыкновенные книги? – Марч подошел к ней, и его взгляд скользнул по странно поставленному креслу и по фонарику Уилла. Как только Марч отвел от Елены глаза, она двинулась к упавшей книге. Сердце у Уилла бешено забилось. Проклятие. Сейчас она выдаст себя из-за этой чертовой книжки. Оставалась единственная надежда на то, что Марч даст ей уйти, если Елена притворится, что книга для нее ничего не значит, а по ее лицу было понятно, что книга для нее – самое важное в жизни.
Тогда-то Марч и обнаружил пустое место в своем прекрасном ряду книг. Сомнений не было – он отлично понял, какой книги не хватает. Уилл видел по его глазам, что он размышляет. Еще мгновение – и Марч разрешит загадку, кто такой этот воришка.
В этот миг огонек в фонарике Уилла зашипел, задрожал и погас. Елена бросилась в сторону и пнула книгу ногой, от чего она с шелестом скользнула по мраморному полу.
Как только ее нога коснулась книги, Уилл инстинктивно наклонился, преградил дорогу скользившему по полу томику и схватил его. Он встряхнул книгу, и ему в руки упали два письма на плотной бумаге, пахнущей фиалкой. Он спрятал их в рукав прежде, чем Марч, подскочив к Елене, ударил ее по лицу и она рухнула. Теперь у Уилла не осталось выбора.
Он вошел в комнату. Елена упала на пол. Уилл держал книгу в протянутой руке, сдерживая ярость, чтобы она не ослепила его.
– Привет, Марч. Я вижу, вы столкнулись с моим неловким учеником. Искали что-нибудь почитать? – Уилл поместил книгу на край стола и положил на нее руку. На мгновение он отвлек внимание Марча. Елена встала. Ее отчаянный взгляд был устремлен на тонкий томик. А потрясенный вид говорил о том, что она не в силах понять предательства Уилла.
От падения шапка с нее слетела, но Уилл завладел вниманием Марча и не собирался отпускать его.
– Джоунз! Опять вы вторгаетесь в частный дом джентльмена. – Марч окинул его взглядом. – Вы ведь уже не служите в полиции? У вас нет никакой власти, нет жезла с золотой короной. Вы просто вор, которого я попрошу арестовать. И сослать на каторгу. Или повесить. Вас и вашего… ученика.
Уилл прижал ладонь к книге.
– Пожалуй, вам покажется неудобным приводить сюда полицию этой ночью, Марч. Боу-стрит следит за вами. Там думают, что вы прячете что-то представляющее интерес для правительства.
– Джоунз, вы и ваш брат недооцениваете мое влияние в правительстве.
– Думаю, что это не так, Марч. Мы просто интересуемся природой этого влияния. – За свою жизнь Уиллу не раз приходилось вести такие разговоры. Он устал от них. Если бы ему не нужно было отвлекать Марча от Елены, он не стал бы разговаривать.
Ему нужно было заставить Марча направиться к нему, чтобы Елена могла прорваться к выходу. Но она больше не двигалась. Она не отрываясь смотрела на книгу под рукой Уилла. Он нарочно повторил имя Марча. Елена поняла, с кем они имеют дело.
– Джоунз, такие, как вы, не могут оценить благотворительную деятельность таких людей, как Бредселл и я.
– Марч, если бы вы занимались благотворительностью, я бы с радостью предоставил вам свободу действий. Убийство, шантаж, воровство и… измена… вот что я считаю неприемлемым.
Слово «измена» привлекло к себе все внимание Марча. Уилл поднял руку и передвинул книгу, как шарлатан, который двигает наперстком над спрятанной горошиной, заставляя зрителей следить за движением своей руки.
– Джоунз, вы избрали самый утомительный способ мешать моей работе и моим планам. Честно говоря, я от этого устал. – Марч отвел глаза от книги и подошел к шнурку звонка.
Уилл посмотрел на Елену, глазами приказывая: «Беги!», но в ответ получил яростный взгляд – и только.
Где-то прозвучал звук колокольчика, потом послышался быстрый топот ног в коридоре. Проклятие! В комнату вошли Лири и Кирпичная Морда, один – сплошная веснушчатая злоба, второй – ходячий раздувшийся бочонок жира. Но у Бочонка был маленький пистолет, и Бочонок наставил его на Уилла.
– Мне пора откланяться, Джоунз, и удалиться. Лондонская сцена меня больше не устраивает. Я побеспокою вас из-за этой книги и пойду.
Елена напряглась, и Лири обратил на нее внимание. Уилл почувствовал, как все внутри у него сжалось. Он постучал пальцами по книге. Пока Марч считает, что письма на месте, Елене ничего не грозит. Уилл беспокоился из-за Лири и Кирпичной Морды.
– Просто хочется взять на дорогу книжку. – Марч кивнул Лири, который встал позади Уилла и мертвой хваткой схватил его за руки.
– Разобраться с незваными гостями я предоставляю своей челяди. Каковы бы ни были недостатки мистера Лири, он очень знающий аптекарь. Уверен, что под его попечением вы больше никогда в жизни не почувствуете никакой боли.
– Это таким вот образом умер ваш брат, Марч? Получил дозу наркотика, и его столкнули с лестницы?
– Джоунз, ваша жизнь в трущобах не прошла даром. Вы действительно понятия не имеете, как нужно разговаривать с теми, кто выше вас.
Марч взял книгу и положил ее в карман пальто.
Взгляд Елены был сосредоточен только на этой книге, и ситуация ухудшилась, когда Марч обернулся и поймал этот взгляд.
– Поразмыслив, я решил, что возьму с собой и вашего помощника. – В два шага он подошел к ней и схватил за руку. Лицо его изменилось, когда он почувствовал под своей рукой женское тело.
Уилл заставил себя весело проговорить:
– Это мелкая рыбешка, Марч. Лучше бросьте ее обратно в море, и дело с концом.
– Перестраховка, Джоунз. – Марч пытливо посмотрел на Елену, и у Уилла замерло сердце.
– Мистер Марч, вы ведь не отведете меня в участок за то, что я хотел книжку почитать, а? – Подражание было превосходным, и это смутило Марча.
– Еще одно слово, – сказал он, – и ты лишишься своего лживого языка.
– Не слушай его, Трои. Кричи изо всех сил. Давай. – Уилл надеялся, что она поймет его.
Глава 17
То были последние слова, которые она услышала, а потом Марч потащил ее через дом. Уилл Джоунз хотел, чтобы она кричала, тогда Хардинг насторожится, но если Хардинг вмешается, то Марч ускользнет вместе с книгой и письмами. Елена позволила ему протащить себя через сад к поджидающей карете. Он распахнул дверцу и втолкнул Елену внутрь. Всего на мгновение она задержалась, сопротивляясь Марчу и стараясь дать сигнал Хардингу следовать за ними.
– Гоните! – крикнул Марч извозчику. – Бред-стрит.
Она увидела, что Хардинг вышел из своего укрытия и направляется к ним. Марч повернулся и выстрелил. В ушах зазвенело, Хардинг рухнул на землю. Елена почти закричала, но Марч схватил пленницу и, вывернув ей руку, сунул в карету. Карета рванулась, и Елена рухнула на узкое сиденье. Марч сел рядом с ней. Кучер повернул, экипаж накренился.
Марч схватил ее за подбородок и повернул к себе лицом.
– Итак, мисс, давайте бросим маскарад. Из всех женщин, которые побывали в постели одного из ублюдков Джоунза, вы одна отличаетесь таким безупречным воспитанием. Но быть может, ваша кровь не так уж и чиста. Возможно, мы имеем дело со случаем, когда дочь идет по стопам матери.
Она плюнула ему в лицо.
Он утерся и занес кулак.
Елена отпрянула в сторону, и удар Марча пришелся ей в плечо, которое тут же онемело, а левая щека оцарапалась о раму кареты. Елена ощутила вкус крови.
Марч рывком заставил ее сесть прямо.
– Как неблагоразумно с вашей стороны. Я ваш спаситель, дорогая. Без меня вы бы просто превратились в никому не нужную шлюху Джоунза. Скандал убил бы вашу хрупкую мать и погубил отца. Кто стал бы слушать его проповеди о нравственном воспитании женщин после того, как его родная дочь так низко пала?
Елена молчала. Под кровью и болью от царапины на щеке она чувствовала более глубокое жжение, похожее на крапиву, приложенную к коже изнутри. Никакая обреченная троянка, игрушка в руках богов, заключенная в обнесенном стенами городе, не была так глубоко обманута судьбой, как она была обманута Джоунзом. Ее первая неудача в борделе была вызвана просто ошибочными расчетами ее разума, но то, что она доверилась Джоунзу, было огромнейшим промахом ее сердца.
Грудь ее сжалась, Елена дышала с трудом. В кармане у Марча лежит книга с письмами ее матери. Она должна думать только об этом. Предателя она должна выбросить из головы.
– Я узнал вас, виконт, – прошипел Лири в ухо Уилла, а Кирпичная Морда поднял пистолет. Кирпичная Морда с пистолетом – это плохо. Лири намерен поболтать с Уиллом, но Кирпичная Морда может убить в любую минуту, потому что его толстый палец слишком велик для курка.
– Bien sur.
– Это тот хлыщ, что украл девку? – Мозги у Кирпичной Морды работали медленно.
– Он самый, Ноукс.
– Буду рад прикончить его для вас, мистер Лири.
Уилл не сопротивлялся мертвой хватке Лири. Он не спускал глаз с Кирпичной Морды, Ноукса, с пистолетом в руке. Наконец этот недоумок положил пистолет на стол.
– Держите его покрепче, мистер Лири.
– Дай ему по ребрам, Ноукс.
– Это точно, по ребрам.
Громадина встал перед Уиллом и ухмыльнулся. Ноукс улыбался и тогда, когда его кулачище ударил Уилла по ребрам. Огни взорвались в голове Уилла. Тело обмякло в руках Лири, но, несмотря на боль, Уилл поднял ногу в сапоге, и, когда Ноукс занес кулак, чтобы ударить еще раз, он пнул его по причинному месту.
Ноукс сложился пополам и издал высокий пронзительный вопль. Потом споткнулся, покачнулся назад и рухнул Лири кричал и ругался, но Ноукс не шевелился.
Уилл откинул голову назад, удар пришелся Лири в нос. Уилл слышал, как хрустнул хрящ. Лири выпустил пленника из рук. Уилл откатился в сторону от ног Лири и протянул руку за ножом, спрятанным в сапоге. Потом вскочил на ноги.
Лири прижался к полкам, зажимая рукавом поток крови из разбитого носа, руки у него были в крови, глаза безумные.
В следующий момент он бросился на Уилла, стараясь отнять нож. Его скользкие от крови руки не могли ухватиться за лезвие, а Уилл отбросил его назад, ударив плечом в солнечное сплетение, и Лири распростерся на столе. Уилл ударил Лири ножом под мышку, нож прошел через жилет и рубашку, потом Уилл привязал своим шейным платком свободную, скользкую от крови руку Лири к ручке ящика, и теперь беспомощный негодяй был пригвожден к столу.
Уилл оставил Лири, а сам помчался по дому. Каждый вдох причинял ему боль.
Он нашел Хардинга в проулке и упал на колени рядом с ним. От прикосновения Уилла Хардинг открыл глаза и поднял голову.
– Царапина, сэр. Марч увез ее.
Куда? Это слово застряло у Уилла в горле.
– Бред-стрит.
В школу. Уилл снова обрел дар речи:
– Хардинг, вы можете добраться до Касла? В подвале у Марча больше двадцати клетей с бейкеровскими ружьями и никакой охраны.
Хардинг кивнул, и Уилл бросился дальше. Ему показалось, что Хардинг что-то крикнул, когда он сворачивал за угол.
Кит перегнулся через край крыши и увидел, что все его наблюдатели на местах. То был час тишины, последний час ночи перед тем как, направляясь на рынки, повозки начнут грохотать по улицам Лондона. Было очень холодно. Кит издал птичью трель и услышал, что отзыв передается вокруг школы от одного наблюдателя к другому. Его шайка была готова, карманы набиты камнями. Ларк – Жаворонок – нашел какой-то нож, ржавую штуковину, которую он вытащил из речного ила во время отлива и еще ни разу не пускал в ход.
Их план спасти Робина – Дрозда – был отложен из-за нападения на школу. Кит тщательно обдумал смысл этого нападения. После того как оно произошло, в школе вставляли окна и чинили стены. Рабочие грубо шутили о том, как напуган Бредселл, и говорили о крупных разрушениях в его библиотеке. Никто не верил объяснениям Бредселла, что виноваты во всем уличные мальчишки.
Кит подал знак. Сапоги висели у него на шее, а инструменты находились в одном из глубоких карманов длинного бархатного пальто. Он подошел к крыше и скользнул вниз, к высокой стене, окружающей школу, потом прошел по ней до края здания, ступая босыми ногами по ледяным кирпичам, и схватился за водосточную трубу, чтобы влезть на крышу школы. Он легко добежал до первой спальни и потрогал окно. Заперто. Он резко ударил по стеклу над засовом, стекло треснуло, Кит просунул руку в образовавшееся отверстие и, повернув засов, пошире распахнул окно. Потом влез внутрь и торопливо закрыл створки. Сердце сразу же забилось быстрее, едва он ощутил вокруг себя стесняющие стены и крышу над головой. Но он постоял не двигаясь, чтобы понять, не разбудил ли звон разбитого стекла кого-нибудь из мальчиков. Тишину заполняли шорохи, посапывание и тихое дыхание спящих.
По рассказам Ларка он знал расположение спален. Мальчики спали по двое в одной кровати, самые старшие с самыми младшими. Малыш Робин должен находиться в конце ряда, у самой двери. Кит пошел туда легкими шагами, считая спинки кроватей, но самый маленький мальчик, которого он нашел, был гораздо больше Робина.
Кит вернулся к слуховому окну, встал на край ближайшей кровати, подтянулся и выбрался наружу. Снова оказавшись на крыше, он подал знак наблюдателям, услышал их отзывы и направился к следующему фронтону.
Нейт не мог уснуть. Уже почти рассвело, и ему казалось, что в голове у него проволочная клетка над железной подставкой для дров, как в камине, и она крутится, крутится, поворачивая вертел. То, что он вернулся из борделя в школу, было ошибкой. Все былое рухнуло. Лири не дал Нейту ни писем, ни денег, которые нужно было куда-нибудь отнести. Марч и Бредселл повздорили, и было ясно, что они боятся какого-то могущественного лица, которое произвело разрушения в школе. Нейт понял, что теперь Марч – тот, за кем охотятся. Ему придется уехать из Лондона, чтобы ускользнуть от своих врагов.
Марч был первым хлыщом, которого Нейт увидел вблизи. Какое-нибудь семейство с Бред-стрит может прожить целый год, продав одежду с плеча Марча. Ярды белого батиста, бутылочно-зеленый жилет, сюртук и брюки из тонкой шерсти, пара кармашков для часов, сами часы – большие, как раковины, сапоги мягкие, как масло, и перстень-печатка, на который пошло столько золота, что хватило бы на все зубы в пасти взрослого мужчины. Марч носит все эти богатые вещи постоянно и беспечно, и это говорит о его безграничном богатстве. Нейт подумал, что у него в карманах тоже вскоре зазвенят монеты, если он попадет в милость к Марчу.
Сегодня ночью у этих воспоминаний оказался кислый привкус. Зато Уайлд слышал слова этого сыщика – Уилла Джоунза, – который советовал не доверять Марчу, не возвращаться в школу Бредселла.
Сегодня ночью Нейт увидел, что мистер Коутс запирает дверь спальни, и это ему не понравилось. У Нейта появилось неприятное ощущение, что он не сможет отсюда выбраться. Готовилось что-то плохое, и кто-то – может быть, полиция – придет и начнет распоряжаться в школе. Мальчиков, запертых в доме, как в ловушке, отошлют в работные дома или куда похуже. Он, Нейт, получит от магистрата не порку, а каторгу. Его отправят на каторгу. От этой мысли он вздрогнул так, что кровать под ним тоже задрожала.
Уилл Джоунз говорил об отправке на каторгу смеясь, как будто это была шутка, но в животе у Нейта от этой мысли все переворачивалось. Он видел, как вздымается большая волна, а за ней еще и еще. Пересечь тысячи миль океана, не видеть суши в течение многих дней, когда тебя швыряет туда-сюда на огромных перекатывающихся волнах, – для него, не умеющего плавать, не было ничего хуже. От этого сердце билось так сильно, что он чуть было не пропустил мимо ушей звон треснувшего стекла.
Нейт замер, прислушиваясь, ощутил дуновение холодного воздуха и щелканье задвижки. Он чуть-чуть приоткрыл один глаз, но ничего не увидел. Потом услышал легкое движение в конце комнаты, где спали мальчики помладше. Нейт перевернулся на бок, чтобы видеть лучше. Высокая тень стояла над одной из кроватей.
– Мальчик!
В этом тихом возгласе Нейт услышал неподдельную радость. Малыш прыгнул к высокой стройной фигуре в черном пальто.
Фигура замерла, терпя яростные объятия.
– Пошли, Робин, нужно вызволить тебя отсюда.
Вызволить. Эти слова выкристаллизовались в голове у Нейта. Если они уйдут, уйдет и он. Он лежал, полузакрыв глаза, чтобы видеть их перемещения.
Высокий мальчик не двигался, пока Робин натягивал штанишки, куртку и шапку. Башмаки малыша исчезли в карманах длинного, просторного пальто незнакомца.
Высокая фигура подошла к двери, отодвинула засов, прислушалась, потом вышла на площадку лестницы. Тусклый свет лампы, которую оставляли на ночь, осветил его, и Нейт понял точно, что это тот самый пропавший мальчик, которого все они ищут, мальчик, которого хочет убить Марч. Он сейчас спустится вниз по лестницей…
Нейт мгновенно вскочил и оделся. Если кто-то и собирается выбраться из школы Бредселла, так это он, Нейт Уайлд.
Кит повел Робина вниз по широкой темной деревянной лестнице, которая шла вокруг центра спящей школы. Редкие факелы освещали дорогу. Ребята шли осторожно, остерегаясь тех, кто встает рано. План Кита зависел от точности действий. Когда повозки начнут с грохотом двигаться по улице, за их громом нельзя будет ничего расслышать и они могут выскользнуть на улицу.
На площадке последнего лестничного пролета Кит остановился, чтобы осмотреться. Площадка, окруженная перилами, шла вдоль трех стен холла, а с четвертой стороны два полупролета сходились, образуя широкую лестницу, ведущую вниз, к выложенному плиткой холлу. Прямо напротив подножия широкой лестницы была дверь наружу.
Но из открытой двери ближайшей комнаты лился свет, и оттуда доносились звуки, которые может издавать поспешно двигающийся человек. Кит слышал, как открывают и закрывают ящики, человек что-то бормотал и шелестел бумагами. Кит и Робин должны были пройти мимо этой открытой двери, чтобы добраться до выхода. Другая дверь вела в обнесенный стенами двор.
Интересно, подумал Кит, заперта ли входная дверь? Если не заперта, это даст им время, необходимое для побега. Можно понадеяться на невнимательность занятого человека в освещенной комнате, но если дверь заперта и их заметят, то любой звук привлечет к ним учителей и ребята окажутся в ловушке.
