Текст книги "Сильнее растворяясь в нас (ЛП)"

Автор книги: Кейт Дауес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

зубами, – ощущение, которое я люблю так сильно, что от этого у меня непроизвольно

выгибалась спина.

– Нападение или оборона? – выдохнул он.

Это просто шутка между нами – кто будет сверху? Нападение – сверху, оборона – снизу.

– Моя очередь выбирать? – спросила я. – Потому что в данный момент мне плевать…

И просто так, дав ему слабый зеленый свет, он погрузился головкой своего члена в меня,

затем остановился. Он выскользнул из меня, потом толкнулся обратно.

– Мне нравиться дразнить тебя, – сказал он.

– Тебе нравиться пытаться заставить меня умолять об этом.

Макс ничего не сказал. Он просто продолжил свои дразнящие движения.

Это тоже было частью «нападение – оборона» между нами – узнать, кто сможет

продержаться дольше.

Обычно я выигрывала эту часть битвы, потому что Макс всегда заставлял меня кончать до

секса. Иногда своим ртом, в другой раз – рукой, и иногда он даже делал это в такой

позиции, используя только дразнящее скольжение его грубой длинны по моим влажным

складочкам.

Хотя сегодня выиграет Макс. После разрешения мне пробрить его, и после этого

простыне-разрывающего оргазма, который он подарил мне, я хотела его внутри.

– Трахни меня, – сказала я, потянувшись и положив свою руку на его сжатую задницу,

толкая его в себя.

Он проскользнул одним гладким толчком.

Его головка погрузилась, а губы сомкнулись на моих. Он гортанно простонал, когда вошел

в меня своим членом до основания. Я откинула голову назад, и его рот добрался прямо до

моего горла.

Потом Макс встал на колени, положив руки мод мою спину, приподнимая меня слегка. Это

давало ему другой угол для входа, и он трахал меня глубоко и жестко, пока я не ощутила,

как его член пульсировал – не тем способом, который он контролировал, а тем, который я

всегда ощущала, когда его тело готовилось к оргазму.

Я потянулась и положила ладонь на его живот. Мне нравилось ощущение того, как его

мышцы сокращались, когда он двигался во мне.

Потребность. Желание. Власть. Все в его напряженной мужественности, пока он трахал

меня, отправило мое почти беспомощное тело снова прямо к краю оргазма.

Пока я сжималась вокруг него, его собственная пульсация возросла. Я почувствовала

первую, горячую струю его оргазма, выстрелившую из его члена, потом еще, еще, наша

кожа-к-коже становилась теплой и скользкой, пока мы оба не выдохлись.

4.

У меня было много того, что нужно было доказать Максу. Не только в личном плане, но и

в профессиональном. Он дал мне тонну ответственности, доверия и, конечно же, власти в

OliviMax, и я намеревалась превзойти его ожидания.

Это было так же, как доказать что-то себе. Я знала, что потребуется много мужества на

всем пути в ЛА, чтобы работать в шоу бизнесе. Кроме того, что у меня не было таких

возвышенных мечтаний, как у бесчисленного количества начинающих актеров здесь, они

все еще оставались моими мечтами, и я хотела воплотить их.

Максу нравилось называть меня своей «девушкой мечты» Мне нравилось думать, что он

дал мне работу моей мечты. И теперь, когда она у меня была, я хотела, чтобы все

происходило в гораздо большем объеме

Поэтому, чтобы не стать сучкой-надсмотрщицей над менеджерами, я нашла некоторую

середину между этим и слабой «девочкой на побегушках» с людьми, с которыми я имела

дело.

Мне было плевать, что они узнают, что я была подружкой Макса Далтона, которая жила

вместе с ним. На самом деле, я не задумывалась о том, что люди узнают об этом и это

сделает мою работу легче. Но единственное, что я не сделала, так это не использовала эту

возможность в личных целях. Это говорило само за себя, и я узнала больше о бизнесе и

стала лучше в своей работе, и вскоре мне не нужно было полагаться на кого-либо вовсе – я

была сама по себе.

***

Находясь рядом с ним все больше и больше, я заметила, что Макс вел дневник. Он не

хранил его на своем ноутбуке или iPad, а в книге с кожаным переплетом. Однажды, когда я

спросила его, почему он не пишет его в цифровом формате и не синхронизирует со своим

телефоном и ноутбуком, чтоб он мог добавлять в него что бы не захотел, не важно где бы

он находился, он ответил, что все еще любит иногда писать от руки. Это было более

личным, сказал он мне, и с тех пор дневник стал местом, куда он записывал свои самые

личные мысли, это стало идеальной возможностью откупорить ручку и нанести настоящие

чернила на бумагу.

Поверьте, у меня было искушение заглянуть в его дневник временами, но я уважала его

пространство. К тому же, Макс никогда не был тем, кто скрывал свои чувства от меня,

поэтому я решила, что узнаю все в любом случае.

Так было, пока он не начал становиться молчаливым всего за несколько недель до моего

отъезда в Огайо на рождество.

Мы были в нашем офисе в OliviMax, на селекторном совещании с агентом, который

представлял Троя МакКензи, актера, которого Макс хотел на главную роль в своем новом

фильме.

– Он еще не прочитал сценарий, – сообщил агент.

– Прошло две недели, – сказал Макс. – Этого больше, чем достаточно.

– Он был действительно занят.

Обычно на протяжении такого типа звонков, если я вообще на них присутствовала, я не

говорила много, если совсем ничего. Но в это раз я сказала, видя, насколько был

разочарован Макс.

– Послушайте, – сказала я агенту. – Сорок восемь часов. Этого времени достаточно для

Троя, чтобы прочитать сценарий. Предложение на рассмотрении и мы не собираемся

сидеть и ждать, когда он пролистает страницы. Ответьте да или нет, в течение двух дней,

или он никогда больше не получит предложения от нас. Никогда.

Я чувствовала, как пульс колотится на моей шее. Я была так возбуждена, не только от

злости или разочарования, а от трепета использованной власти, которую Макс дал мне в

этой работе.

Я посмотрела на Макса, у которого были расширены глаза, и я наблюдала, как ухмылка

медленно захватывает его лицо. Он наклонился вперед, ближе к телефону и сказал:

– Должен идти, Бен. Поговорим с тобой через два дня, – Макс завершил вызов.

Мы сидели на диване. Макс держал сценарий, а я сидела рядом с ним. Когда Бен позвонил,

я пролистывала снимки различных людей, которых мы подумывали пригласить на роли в

новый фильм.

Я посмотрела на Макса.

– Удивлен?

– Частично, – он отложил свой сценарий в сторону, взял снимки из моей руки и положил их

на кофейный столик. Потом притянул меня ближе к себе, поворачивая меня на спину и

наклоняя так, что он мог убаюкать меня на своих руках. Он склонил голову и подарил мне

долгий поцелуй.

– То, как ты ходишь везде здесь, то, как ты разговаривала по телефону сейчас, – сказал он –

Как будто ты владеешь этим чертовым городом.

Я почувствовала, как мое лицо начало краснеть

– Извини...

Он приложил палец к моим губам.

– Нет, – он покачал головой. – Это чертовски сексуально.

Улыбка растянулась на моем лице.

– Да?

– Ох, да, – он поцеловал меня снова, его левая рука скользнула под подол моей рубашки,

вверх по моему животу, оттолкнула мой лифчик вверх над моей левой грудью. Он покатал

и сжал мой сосок, когда его язык проник в мой рот.

Я посмотрела на его лицо, когда он отстранился от моих губ. Его глаза двигались вниз по

моему телу туда, где его рука находилась под моей блузкой, потом он посмотрел на мои

ноги, потом снова вернулся к моим глазам.

– Если бы я мог держать тебя так вечность, я бы смог. Конечно, мне пришлось бы менять

твое положение, чтобы я мог воспользоваться тобой.

– Ты уже можешь сделать это.

Мое дыхание застряло в горле, когда он сжал немного грубее мой сосок, кое-что, что я

точно любила – нежное касание его мягкий пальцев писателя контрастировало с болью от

щипка, когда он сжимал сильнее, потом снова возвращаясь к нежному перекатыванию.

Макс сказал:

– Я знаю, что могу сделать это, но не так, как я этого хочу. Я хочу находиться внутри тебя

двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, Лив, никогда не отпуская тебя. Я

страстно желаю тебя.

Мое сердце забилось быстрее, и я сделала глубокий вдох. Слушая такие слова от

мужчины, которого я любила, заставило меня хотеть заткнуть весь мир. И, честно говоря, я

не думаю, что это заботило бы меня, если бы я когда-либо обратила свое внимание на

другого человека, находящегося со мной остаток моей жизни.

– Я не могу быть с тобой так, – продолжил он. – И это убивает меня.

Что-то произошло со мной, и мне необходимо было спросить его. Это не было

подходящим временем, но в действительности, для этого не существовало хорошего

времени.

– Насколько это связано с той ночью?

Он сжал свою челюсть, и я смогла заметить, как напряглись мышцы на его лице. Он не

сказал ничего.

– Знаю, ты не хочешь поддерживать этот разговор, и одному Богу известно, что и я не хочу,

но, на самом деле…если ты…

– Я не знаю, – сказал он, обрывая меня на половине предложения. – Теперь я вижу тебя по-

другому.

Я скривилась, когда он увеличил давление на мой сосок.

– Как это?

– Тебе понравилось это, – он усмехнулся.

Я кивнула.

– Хорошо, – он переместился к другой груди, и вернулся к медленному, легкому

перекатывающему движению, уделяя немного больше желаемого внимания моему

другому соску. – То, как ты ведешь себя здесь, на работе, это твоя профессиональная

сторона…

– Ага, – я засмеялась, – действительно профессиональная, лежа здесь, получая ласки от

своего босса.

Макс просто улыбнулся.

– Мы говорили об этом.

Несколько недель назад я пошутила, что он пристает ко мне на работе, сказав, что на

самом деле, мне это нравится. Макс понимал, к чему я вела, но в тоже время дал очень

четко понять, что ничего не будет происходить в офисе, когда присутствовали другие

люди, и он провел довольно четкую линию в этом.

Я захныкала, когда он превратил мой сосок в твердый колышек.

– Итак, – сказал он. – Не думал, что это возможно, но я нахожу в себе то, что сейчас даже

больше увлечен тобой.

– Из-за того, что я здесь?

Он кивнул.

– Ты такая властная. Это заставляет меня хотеть, чтобы ты отдала этот контроль мне. Или,

вообще, лучше я заберу его у тебя.

Я становилась влажной, слушая его слова, и могла почувствовать, как он становится

тверже подо мной.

У Макса даже не было немного приличия, когда дело касалось секса. Он знал, чего хотел.

Он мог сказать мне то, что он хотел. Он мог сказать мне, как я заставляю его чувствовать

мое тело. Но я знала, что он говорил о чем-то другом.

И он объяснил:

– Я не могу защитить тебя от всего мира. Я не могу владеть тобой круглосуточно. Но я

могу оберегать тебя большую часть времени, и я могу сделать это великолепное тело

полностью своим. Заставлять тебя кончать, когда я захочу. Чтобы ты заставляла меня

кончать, когда я захочу.

Это прозвучало больше того, что наши отношения только начинались, и там было что-то

другое, о чем он говорил, что-то, что он подразумевал, но, в отличие от его

прямолинейности, он не говорил со мной прямо.

– Да? – это то, что я сказала, мой способ ответить на его объяснение.

Он наклонился и поцеловал меня, пройдясь своим языком по краю моих губ.

– Увидишь…

– Так ты не собираешься рассказывать мне?

Он покачал головой.

– Я хочу немного повеселиться. Ты насладишься этим. Поверь мне.

5.

Мне не пришлось долго ждать, чтобы выяснить, что он для меня уготовил. Это напомнило

то, как он сказал мне несколько месяцев назад, незадолго после нашей первой встречи, что

в следующий раз, когда мы встретимся, он подготовит сюрприз. И он сделал это.

После того, как мы покинули наш офис пораньше в этот день, мы отправились домой,

чтобы подготовиться к встрече с несколькими друзьями на пикнике.

Это были друзья Макса, с которыми он не проводил достаточно много времени за

последние несколько месяцев, и я подбодрила его на встречу с ними. Он проводил

практически все свое свободное время со мной, сначала ухаживая за мной, когда я

поправлялась, потом – помогал влиться в новую производственную компанию.

Я не хотела, чтобы он делал все это такой ценой, – не проводил время со своим друзьями.

К тому же, я ни с кем не встречалась неформально с тех пор, как переехала в ЛА, и я также

стремилась к чему-то подобному в своей жизни.

У Макса было два лучших друга. Энтони, реалити-продюсер на телевидении, который

издалека немного походил на молодого Джека Николсона, в комплекте с неизменными

солнечными очками. И Карл, юрист в сфере развлечений, и тот тип парней, от которых не

стоит удивляться, когда обнаруживаешь, что он гладит свои носки.

Каждый был женат, и мне сразу же понравились их жены.

Жена Энтони, Моника, была бухгалтером «Сегодня Вечером». Если Лизе Ринне когда-

либо понадобится двойник, Моника подойдет идеально. Жена Карла, Лорелей, была

иммиграционным адвокатом, и той, кто никогда не мог бы подкрасться к вам

незамеченным, благодаря тому факту, что ее запястья всегда были плотно увешены

громкими, звенящими браслетами.

Они были настоящей сильной командой из пар, и на короткое мгновение я занервничала

из-за этого, но продолжала напоминать себе, что у нас с Максом практически то же самое,

только без части брака.

Макс и парни готовили на огромном, встроенном в стену гриле-барбекю на нашем дворе,

пока Моника, Лорелей и я потягивали свои коктейли у бассейна. Сделать что-то подобное

в декабре у меня дома в Огайо стало бы невозможным, но Южная Калифорния подарила

нам относительно комфортные вечера, и в этот вечер Макс также включил уличные

обогреватели, просто на всякий случай.

Лорелей и Моника не сильно допрашивали меня, но они были заинтересованы в том,

чтобы узнать о женщине, которая занимала так много времени Макса в эти дни.

У меня была минутка беспокойства, когда я начала рассказывать им о той ночи, когда Крис

пришел в мою квартиру и напал на меня. Они ничего не знали об этом, так как, очевидно,

Макс не рассказывал никому. После того как наполнила их всеми деталями, я попросила

их держать при себе, то что я рассказала.

– Конечно, – сказала Моника, прикасаясь к моей руке и заверяя меня.

Лорелей кивнула, соглашаясь.

– Карл рассказывает мне все, и он не обронил ни слова обо всем этом, поэтому,

предполагаю, он тоже ничего не знает.

– То же самое и с Энтони, – добавила Моника.

Я сказала:

– Спасибо, я действительно это ценю, – но не углублялась в то, почему я была благодарна

их осторожности.

Несомненно, Макс не хотел, чтобы кто-то узнал, что его не было там, чтобы защитить

меня. Единственным человеком, с которым он говорил об этом, была я. Я снова

почувствовала себя плохо из-за него, хотя и думала, что прошло некоторое время с тех пор,

как он даже упоминал об этом эпизоде, и я была уверена, что он покончил с этим.

Пока мы ели в кругу за огромным, мраморным столом, который был установлен в патио

под навесом, Энтони и Карл поделились несколькими историями о Максе, очевидно,

одними из тех «мужских штучек», которые предназначались смутить их друга перед его

новой девушкой.

Карл был больше молчуном, в то время как Энтони был настоящим болтуном, а Карл

просто дополнял некоторые детали все время.

Энтони рассказал мне о том времени, когда Макс проводил кастинг на фильм и чуть не

приял решение нанять актрису, которая не являлась актрисой вовсе, а была актером,

который сделал невероятно убедительную смену пола.

– Не то, чтобы я не нанял бы ее, – сказал Макс. – Она была хороша. Просто тогда бы

история развалилась, я знал, что все будут сосредоточены на этом, вместо фильма, и мы

просто не могли сделать этого.

– Где она теперь? – спросила я.

Энтони ответил:

– Снимается в интернет-порно.

Моника стрельнула в него глазами.

– И ты знаешь это…откуда?

– Исследования, – он пожал плечами. – Я мог бы сделать неплохое реалити-шоу. И, могу

добавить в свою защиту, если бы это продавалось, у тебя был бы тот дом в Акапулько,

который ты всегда хотела.

Моника сказала:

– Неплохой ответ, – потом она засмеялась, давая всем остальным зеленый свет

присоединиться, и я неуверенно последовала, явное напоминание, что я была новичком в

этой группе давних друзей. Очевидно, привыкнуть к этому займет немного времени, но

они все мне понравились, и больше всего мне понравилось, что они представили мне

новый взгляд на Макса.

Он был великолепным собеседником, насколько я знала, но был таким же и в компании

людей. Может, это было как-то связано с тем фактом, что он писатель и, следовательно,

прирожденный рассказчик.

Весь вечер я замечала, что Макс смотрел на меня так же, как и ранее в офисе.

Я поймала его на подглядывании. У него было сосредоточенное выражение лица, кроме

его глаз, по тому, как они практически сканировали меня с головы до пяток.

Безошибочное собствиничество в его взгляде. Не стало бы преувеличением сказать, что

время от времени я чувствовала себя, как газель, за которой наблюдал лев. Единственным

отличием было то, что у меня не было намерения быть типичной жертвой, которая убегает.

Я хотела, чтобы он поймал меня.

***

Позже той ночью, когда все ушли, именно это и произошло.

И на следующий день тоже. Я не была уверена, почему я не ожидала этого, учитывая то,

как Макс разглядывал меня весь вечер, и особенно в свете того, как он напорист был в

постели позже.

Пока Макс переворачивал мой мир той ночью, это было ничем из того, как все

развивалось следующим днем в офисе.

Двое людей, оба члены производственной команды, усердно справлялись со своей

работой. У нас иногда было свыше десяти человек здесь, но ближе к обеду остались всего

двое.

Макс вошел в мой кабинет и закрыл за собой дверь.

– Мы закажем что-то? – спросила я.

Мы обсуждали ранее о том, чтобы выйти поесть, но было похоже, что он хотел остаться

здесь. В тот момент, я не имела понятия почему.

– Уже, – сказал он. – Скоро все должно быть здесь.

– Хорошо. Я умираю с голода, – я посмотрела на свой стол снова, перебирая раскадровки. –

Некоторые из них не соответствуют сценарию.

Он ничего не ответил, а я не подняла глаза, чтобы увидеть почему.

– Ты изменил, что-то из этого? – спросила я.

– Ты не обязана делать это, Лив.

– Знаю, но я начала просматривать их и изменения…не знаю. Они не правильные.

Макс был воплощением перфекционизма, когда дело касалось того, чтобы убедиться, что

сценарий верный, и у всех актеров была финальная версия съемки. Но казалось, его не

волновало это в данный момент, что показалось странным.

Я подняла глаза.

Когда он обошел мой стол, это был один из тех моментов, когда вид его тела поражал

меня, как будто я видела его в первый раз. То, как его повседневная, не заправленная

темно-синяя рубашка обхватывает его плечи и мускулистые руки. То, как пуговицы

умоляли быть расстегнутыми, чтобы обнажить его гладкую, упругую грудь. То, как его

бежевые, льняные брюки идеально обтягивали его талию…

Макс протянул руку, и я взяла ее, поднимаясь по его желанию.

Он притянул меня в свои объятия, целуя меня дразнящим способом, пощипывая мои губы,

и наконец, впуская мой язык в свой рот и посасывая его.

Когда его губы перешли к моей шее, я сказала:

– Думала, прошлой ночи должно было хватить, чтобы ты продержался хотя бы до вечера.

– Даже близко нет, – сказал он, его дыхание горячее на моем горле. – Хочешь меня

остановить?

– Это будет иметь значение, если я скажу да?

– Нет, – ответил он.

Он крепко меня держал, собственнически, и развернул меня лицом к окну. На улице, люди

шли по тротуару всего в метре от моего окна, разделенные только короткой изгородью из

кустарника и слабой тонировкой окна моего кабинета. Оно не было полностью затемнено,

поэтому прохожие могли заглянуть внутрь, посмотрев достаточно внимательно.

Суетящаяся толпа людей по дороге на свой обед или встречу, или на осмотр

достопримечательностей быстро двигалась по тротуару, не имея и малейшего намека на

то, что происходило за тем тонированным окном. Но если бы кто-нибудь остановился и

посмотрел дольше нескольких секунд, они были бы способны легко заметить мои руки,

прижатые к стеклу, вероятно, и мое лицо, и может быть, Макса, стоящего за мной.

– Думаю, они могут увидеть, – сказала я.

Макс приподнял мою юбку, но ничего не сказал.

– Макс…

Я почувствовала его эрекцию, натягивающую льняные брюки, которая прижималась к

моей заднице.

– Расслабься, – произнес он строгим шепотом. – Я позаботился об этом.

Я доверяла ему, и честно говоря, близость проходящих людей добавила больше трепета.

Пальцы Макса скользнули под резинку моих трусиков. Он отодвинул их в сторону,

одновременно одним пальцем поглаживая мои половые органы, проникая в складочки,

выше, совершая быстрые касания по моему клитору, отправляя импульс через мое тело.

Двумя руками он удерживал мои бедра и потянул меня на себя. Я была на каблуках, но все

равно немного пришлось встать на носочки, когда он пристраивался, чтобы войти в меня.

Головка его возбужденного члена соединилась со входом моей киски.

И он толкнулся одним длинным движением.

Я ахнула, и мои веки затрепетали в ответ, потом я перевела взгляд на вид передо мной –

люди, одетые для работы, туристы, одетые для дня открытий, почтовый работник,

несущий большую сумку, женщина, бегущая с собакой, семьи, остальные люди…

перекрестный поток прогуливающихся людей, пока я стояла там, насаженная на

великолепную эрекцию Макса.

– Не могу держаться от тебя подальше, Оливия.

Я тяжело дышала, когда он трахал меня, глубоко и медленно.

Одной рукой он собрал мои волосы в кулак, поворачивая мою голову набок. Он вытянул

шею, чтобы добраться до меня, и его язык проник в мой рот, раскачиваясь внутри него,

двигаясь синхронно с каждым толчком его бедер, проникающих внутрь меня.

Он старался усерднее, чем обычно, его страсть явно взлетела так высоко, как я никогда не

испытывала.

– Макс, – сказала я на долгом выдохе. – Трахай меня именно так. Не останавливайся.

Его голос был хриплым, когда он сказал:

– Я никогда бы не остановился, если бы даже был должен, Лив.

– О, Боже, – я вздохнула, ощущая тепло первого всплеска его оргазма.

Макс зарылся лицом в волосы на моем затылке.

Я потянулась вверх, за себя, и обхватила сбоку его лицо.

Он продолжал раскачивать своими бедрами, когда наполнял меня своей спермой.

– Я собираюсь кончить, – сказала я. – Заставь меня кончить, пожалуйста.

Макс продолжил, не потеряв своей эрекции вовсе, после того как кончил.

Мои ноги ослабли. Макс заметил. Он обнял меня одной рукой за талию и приподнял над

полом на несколько сантиметров, разворачивая нас обоих.

Я ненавидела ощущение того, как его член выскальзывал из меня, но это произошло

только на мгновение.

Он накрыл меня, когда положил на стол. Он спустил мои трусики вниз по ногам.

– Я заставлю тебя кончить на моем члене, Лив.

Я открыла глаза, и они сцепились с его обжигающим взглядом, когда он уставился на

меня, набирая темп, вбиваясь в меня так сильно.

Он обернул моими трусиками оба моих запястья, потом поднял мои руки над моей

головой. Одной рукой он удерживал мои связанные запястья на месте, захватив меня так,

как он хотел.

Его бедра вошли в устойчивый ритм за несколько минут, его свободная рука опустилась

вниз к моим половым органам, где он начал массировать мой клитор своим большим

пальцем.

А потом, стук в дверь.

– Оливия? – это был голос Кристен, моей ассистентки. – Ваш обед привезли.

Улыбка растянулась на лице Макса.

Я тяжело дышала, практически задыхалась.

Макс начал трахать меня сильнее.

– Лучше ответь ей, – сказал он.

– Минутку! – сказала я. Это все, что я была способна выдать.

– Ладно, – ответила она, едва различимо для меня сейчас, с другой стороны двери, но так

же из-за того, что мое сердце колотилось так быстро и сильно, – это был самый громкий

звук, который я воспринимала.

Пока Макс кружил большим пальцем по моему клитору, мышцы на моем животе

напрягались и расслаблялись, и начался один из самых интенсивных оргазмов за мою

жизнь.

Сильно сжимаясь вокруг его члена, я выгнула свою спину и застонала.

Макс кончил снова. Это был первый раз, который когда-либо был у меня с парнем, не

говоря уже о Максе, и я узнала абсолютно новую сторону его мощной мужской силы.

6.

Знакомство с Моникой и Лорелей было хорошо для меня. Было приятно иметь несколько

подруг, и чувствовать, что это было больше для моей жизни, чем для работы или для дома.

В любом случае не только таких аспектов недоставало в моей новой жизни с Максом.

Просто иногда необходимо пространство даже от того, что ты ценишь.

Чего я не планировала, однако, – откровения, которое произошло однажды, когда мы

втроем обедали в Беверли Хиллз.

Мы были на середине нашего обеда, когда Моника спросила о новой производственной

компании. Я рассказала ей, как усердно Макс работал, и она сказала:

– Он всегда был трудоголиком так долго, как я знаю его. Но, поверь мне, я никогда не

видела его счастливее, и это не только из-за компании. Я не могу представить Макса даже

легкомысленным в чем-то, но ты практически сделала его таким.

Это был такой милый комплимент, особенно исходящий от кого-то, кто знал его годами. Я

собиралась поблагодарить ее, но Лорелей заговорила первой.

– Я согласна. Даже счастливее, чем когда он был с Тай, и я никогда бы не подумала, что

увижу это снова.

Моника глянула на Лорелей, потом сразу же заметила мое вопросительное выражение на

лице, и она, вероятно, также увидела, как я с трудом сглотнула.

– Ой, извини, – сказала Лорелей. – Я не должна была говорить этого.

– Нет, – я прочистила горло и потянулась за своим напитком, отчаянно нуждаясь смыть

внезапную сухость у меня во рту и в горле. Я никогда не чувствовала такую ревность за

всю свою жизнь. И Макс никогда не упоминал ни о ком по имени Тай. – Я не знаю кто это.

Они обе переглядывались, как будто занимались чем-то типа телепатического камень-

ножницы-бумага решения, которая из них должна будет рассказать мне о ней.

Лорелей сказала:

– Тайлер Морган. Она жила с Максом около года.

– Всего десять месяцев, – добавила Моника.

Лорелей посмотрела на Монику.

– Достаточно точно, – она снова посмотрела на меня. – В любом случае, они встречались

довольно таки серьезно. Но Макс не знал, что она жила секретной жизнью.

Мой желудок опустился, и я почувствовала, что сейчас потеряю все, что только что съела.

Я попыталась хотя бы сохранить стоическое выражение на лице. Я не хотела давать им

любую возможность закончить рассказывать историю.

– Она была начинающей актрисой, – сказала Лорелей. – Она не была ни в чем еще

известной, но ее имя всплывало в городе в нескольких проектах у крупных режиссеров. И

одним из таких был Макс.

– Но этого никогда бы не произошло. У нее была сильная наркозависимость, – сказала

Моника.

– Не знаю, как она скрывала это от Макса все время, – сказала Лорелей. – Или как она

скрывала это от нас. Никто ничего не замечал. До конца…

До конца. Эти слова были зловещими, я боялась худшего. Что как-то Макс поймал ее за

процессом, или ее арестовали, или просто она сбежала и оставила Макса с разбитым

сердцем.

– Все случилось так быстро, – продолжила Лорелей. – Все были в шоке. Очевидно не

настолько, насколько Макс, но…у нее случилась передозировка однажды ночью у клуба в

ЛА. Макс был на выездных съемках на юге Флориды.

Проходящий официант бросил нам чек, и Моника схватила его.

– Так я получила звонок. Я все еще не была уверена, из-за чего все произошло. Но Карл и я

поехали в больницу и там мы получили новости. Карл позвонил Максу, и он вылетел

ночным рейсом.

– Господи, – было всем, что у меня вышло, когда я смотрела мимо них, разглядывая каплю

конденсата, стекающую по моему стакану.

– С тех пор я никогда не слышала и слова об этом от него, – сказала Моника.

Выражение лица Лорелей совпадало с Моникой.

– Поэтому, вероятно, он никогда не рассказывал тебе об этом.

Ага, подумала я. Может быть поэтому. Но это был аспект жизни Макса, о котором я хотела

знать. Не только из-за того, что это была другая девушка, которую он любил, а я

задавалась вопросом – он действительно, по-настоящему забыл ее, и как, во всяком случае,

все это было связано с его потребностью защищать меня.

***

После обеда, одна в своей машине, я загуглила Тайлер Морган. Я не хотела заниматься

этим за столом перед Лорелей и Моникой. Я просто хотела сменить тему с этого случая, и

это сработало, но мне все еще было крайне интересно узнать о ней.

Я смогла найти только несколько фотографий. Я сразу же начала сравнивать ее с собой.

Она была выше меня, и ее волосы были светлее. Ее лицо имело угловатые черты, в то

время как мое было мягче. Вкратце, мы не были похожи, и я нашла некоторое облегчение

в этом.

Я добралась до офиса и нашла Макса, сидящим на диване. Бумаги были разбросаны

повсюду – перед ним, на столе, на полу – но все в аккуратных стопках, никакого

беспорядка. Я видела это раньше. Он был в режиме разбора сценария, в процессе, который

он всегда делал, что включало в себя фактически взять и разобрать руками сценарий на

части и поиграть с переделыванием сцен. Он несколько раз пробовал сделать это с

помощью программы по написанию сценариев, но забросил, сказав, что этот способ

заставляет его лучше думать.

Он поднял взгляд, когда я вошла в его кабинет.

– Думал, что ты проводишь день с дамами.

Я закрыла дверь за собой, замерев на месте, когда уставилась на него.

Он отложил бумаги со своих колен и встал.

– Что не так, Лив? – он всегда мог прочитать мое выражение на лице в микросекунду.

Когда он подошел ближе ко мне, я подняла руки к его талии, чувствуя себя охваченной его

сильным объятием.

Он поцеловал меня в лоб.

Я посмотрела вверх.

– Извини, но я должна знать, – я с трудом сглотнула, когда он посмотрел на меня,

выражение крайнего беспокойства на его лице. – Расскажи мне о Тай.

Глаза Макса мгновенно закрылись, пока он испускал тяжелый, долгий вдох.

– Я не говорю об этом.

– Ага, я вроде как заметила.

Он помедлил, а потом сказал:

– Это в прошлом, Оливия. Это больше ничего не значит.

– Это важно для меня.

– Почему?

Я потянула его за руку, и мы подошли к дивану. Макс сел, а я опустилась на его колени,

обнимая его за шею.

– Это часть тебя, – сказала я. – Я хочу знать.

Он покачал головой.

– Слишком больно? – спросила я.

– Я сказал тебе, это не имеет больше значения. Я справился с этим и покончил. Как будто

это никогда не было частью моей жизни.

По моей спине прошел холодок, когда он сказал это. По каким-то причинам, я восприняла

это холодно, – как кто-то мог вообще это иметь в виду.

– Прозвучало ужасно, – продолжил он, исправляя себя. – Я не имел этого в виду. Я должен

был двигаться дальше, и единственным способом сделать это – не оглядываться назад.

Хотя обстоятельства были разными, это что-то похожее на то, что я сделала в отношении

Криса. Не было ничего жестоко в моем решении оставить Криса в моем прошлом, и

теперь я понимала, что Макс не имел этого в виду по отношению к Тайлер Морган.

А потом, внезапно, без единого намека для меня, Макс изменил свое раннее заявление не